Санаторное. Часть 12

Опять эта раздражающая угодливость! Что она мне напоминает и почему так раздражает?

— Замечательно, повторяем сценарий предыдущей пары... Ох, бля! Классно!  — даже не успел заметить куда именно направился тёзка.

Сверху ничего видно не было, а лезь в промежность, рассматривать как трахают мою жену, почему-то показалось унизительно. Я успел обмыть член, как у них всё закончилось. Думал, увлечённый съёмкой тёзка продержится дольше.

— Отдышимся и повторим традиционным образом,  — Надя поднялась, отложила камеру и кивнула мне.  — Потянешь ещё раз?

— С удовольствием...  — мои губы сами растянулись в блаженной усмешке.

Её задница, мокрая от пота и вытекающей спермы, была облеплена белой пылью. Надя постелила на покрывало свою уже испачканную тунику и улеглась, приглашающе раскинув ноги.

— Извини, но в рот я сейчас точно брать не буду,  — сразу предупредила она.  — От нас слишком уж пахнет. Могу ручкой его оживить.

— Надеюсь, моя любовница слишком возбудилась от женских ласк...  — я начал поглаживать рукой влажные губки.

Вездесущий тёзка с камерой, разумеется, оказался рядом. Набухшие складки сминались, пропуская пальцы в распахнутую щель.

— Постараюсь кончить тебе на живот,  — прошептал я, вводя член.  — Расскажи, как тебе понравилось лизать женскую киску...

— Не буду говорить, что мне понравилось,  — женщина смущённо улыбнулась.

— Но я хочу слышать, как тебе понравилось...

— Было странно... У неё такие маленькие губки,  — Надя прикрыла глаза и чуть покачивала бёдрами.  — Они были такие... скользкие... И пахли... влагалищем... Мне больше понравилось, как она мне лизала... Совсем не как мужчина... В следующий раз пусть вставит в меня пальчик... Мне так не хватало...

— Она так и сделает,  — я заметил, что тёзка замер в стороне, и решил его порадовать.

Сдвинулся чуть вперёд и задрал Надины ноги вверх. Теперь её влагалище и распахнутый анус были полностью открыты. Говорить ничего не пришлось — он тут же отошёл назад и начал фотографировать.

— М-м-м...  — Надя повернула голову и закрыла глаза.  — Я так легко начала кончать... Так заводит, когда меня ебут на глазах мужа... Могу помочь тебе ручкой...

— Уже можно,  — сделав ещё пару движений, я покинул гостеприимное отверстие.

Стало ясно, что они с мужем не один раз практиковали подобное. Женщина умело обхватила член и начала бережно дрочить, направляя потоки спермы себе на грудь. Разумеется, тёзка запечатлел и этот эпизод.

— Русик, вот тебе ещё бонус,  — Надя сползла с покрывала и стала в углу, широко расставив ноги.

Потоки мочи, смывая пыль и сперму, потекли сначала по ногам, а потом крупными каплями начали падать прямо на пол.

— Совсем бесстыжая!  — воскликнул тёзка, не прекращая фотографировать.

Надя приподняла плечико, чуть повернула голову и кокетливо улыбнулась. Контраст женского очарования с потом, мочой и спермой оказался настолько впечатляющим, что я вновь почувствовал возбуждение... очень спокойное... пассивное возбуждение...

— Ваша очередь,  — женщина сполоснула руки и взялась за камеру.

— Я тоже хочу пи-пи! Хочу пошалить, как с мужем делала!  — Вера откинула покрывало и легла на тунику Нади, теперь полностью испачканную.  — Всё равно стирать придётся. Велком!

Она широко раскинула ноги и расхохоталась. Тёзка 

моментально влез на мою жену. Вид голой мужской задницы показался мне непривлекательным, и я решил подойти ближе. Покрасневшие складки с хлюпаньем и чавканьем принимали мокрый стержень. В отличие от меня, тёзка сразу взял высокий темп, и Вера ничуть не возражала. Она обхватила руками собственные ягодицы, ещё больше раздвигая их и размазывая подсохшую сперму и налипшую пыль. Каждый раз, когда член двигался назад, следом выдавливалось несколько капель мочи, промывая светлую дорожку к набухшему анусу. Как оказалось, грязный секс возбуждает не только в переносном смысле. От такого неопрятного вида мой член вновь начал пробуждаться. Или потому, что рядом покачивались голые Надины груди, которая фотографировала всё это непотребство.

Вообще-то, всегда считал себя чистоплотным и даже брезгливым человеком. Стремление наших новых друзей к соблюдению интимной гигиены мне очень нравилось и вызывало дополнительную симпатию в их адрес. Во мне тоже что-то начало меняться? Мне хочется больше грязи?

Вскоре Вера начала вскрикивать, движения замедлились, и теперь уже моча текла между ягодицами вместе со спермой. Я глубоко вдыхал смешанный аромат пота, мочи, вагинальной смазки и спермы, стараясь не показать собственное постыдное возбуждение. Надо было с презрением и брезгливостью отвернуться от подобного зрелища, но... Вялый член вывалился из мокрой дыры, и я моментально отвернулся. Хорошо, ещё сохранил в себе рамки приличия...

Мы сполоснули свои контактные места, постелили на край обрыва античное одеяние Веры, ещё не такое грязное, и нагишом сели передохнуть и перекусить.

— Сейчас на озеро заедем — искупаемся,  — вяло пережёвывая бутерброд проговорила Надя.

— Меня жена прибьёт за такое признание,  — пробормотал тёзка.  — Скажу честно... Девчонки, вы обе замечательные! С Верой я не был знаком, но теперь понимаю, что и с Надькой... не особо...

— Повезло, что мужики наши не меняются,  — хихикнула Вера.  — Любой разврат встречают с радостью.

— Мы же с законными супругами развратничаем,  — вяло возразил тёзка.  — Так хотел посмотреть на жену с другой женщиной... Теперь у меня не осталось мечты... Запомните этот день!

— Нашёл о чём переживать,  — фыркнула Надя.  — Ещё какую-то пошлость придумаешь...

— Я уже придумал. Сказать пока стесняюсь.

— Сама скажу. Вдвоём одну трахнуть. Угадала?

Тёзка засопел.

— Такую интригу разрушила...

Все рассмеялись, но показывать своё отношение к предложенной идее никто не стал.

— Воды обмыться нам не хватит,  — Надя первой перешла к решению практических задач.  — Туники мы засрали...

— Зассали,  — поправила её Вера.

— Вот, кстати, верное замечание. Сама и положи в пакет. Эту сверху. Оденем платья на голое тело. В озере одежду тоже прополоскаем, иначе голыми придётся идти...

— Кстати, кто-то ещё помнит про наше пари?  — тёзка многозначительно приподнял бровь.  — Исключительно, чтобы одежду не пачкать... Для прохождения тропы, готов свою рубашку пожертвовать.

— Я-то смогу,  — Надя выжидающе посмотрела на мою жену.

Та замялась.

— Когда мы наедине резвимся — у меня другое отношение к наготе... Просто идти...

— Предлагаю не просто идти,  — похоже, я решил совершить ещё одну глупость.  — Можно превратить дорогу до машины в небольшое эротическое приключение.

Теперь тёзка с женой смотрели на 

нас с недоумением. Кажется, и жена не поняла, на что я намекаю.

— Если твой любовник заставит, ты же не сможешь отказаться,  — произнёс я голосом рокового совратителя.  — Оставим это решение ему...

Мы быстро собрались. Передали рубахи своим чумазым дамам и направились назад по тропе, которая уже не казалась такой опасной. Я настолько осмелел, что прихватил пакет с туниками. Оказавшись у пещер, женщины вернули нам одежду, оставшись совершенно голыми. Уже не первый раз видел жену в таком виде на улице, но почему-то её нагота продолжала возбуждать. Порывшись в сумочке, извлёк анальную пробку и протянул её тёзке. Тот, удовлетворённо хмыкнул и обернулся к Вере.

— На правах любовника я просто обязан украсить твою восхитительную попку...

— Бля, да вставляй уже!  — раздражённо буркнула жена, наклонившись, и даже раздвинула ягодицы.

Раздражение было притворным — это я сразу понял.

— Тоже такую хочу,  — вздохнула Надя, глядя как закруглённый конус входит в сжатую дырочку.

Пробка была поменьше той, что Вера примеряла вчера, и с более плоским основанием. Когда жена выпрямилась, она оказалась почти незаметна.

— Иди первым,  — Надя подтолкнула меня.  — Если детей или подростков встретишь — сразу громко здоровайся. Рюкзак и пакет возьми. Русик, платья держи наготове.

Хорошо, что женщины не решили уравнять свои действия с нами. Не знаю, насколько их возбуждала обнажённое хождение, я бы точно не согласился гулять в подобном виде... как и ласкать однополого партнёра... Интересно, женщины по природе более раскрепощённые... распутные... или мы сами принуждаем их к такому? То есть, конечно, мы принуждаем, но... не особо и принуждаем! Тёзка только намекнул...

Увлечённый размышлениями, я не сразу заметил трёх парней, идущих навстречу. Им было явно за двадцать, но если бы заметил раньше...

— Добрый день...  — пробормотали они, глядя выпученными глазами на идущую следом Надю.

— Здравствуйте!  — широко улыбнулась женщина, посмотрев прямо на них.

Вера сбилась с шага, заметно покраснела и прошла, одной рукой прикрывая грудь, а второй — задницу.

— Ты что, сдурел!  — она зло зашипела, быстро нагнав меня.  — Надька же сказала!

— Они уже давно не дети,  — вяло отбивался я.

— Дайте мне платье! Наигрались!  — она кинулась к Русику.

Тот глянул на жену, но та спокойно пожала плечами.

— Подожди, успокойся!  — тёзка обхватил Веру за плечи.  — Объясни, что случилось?

— Как что? Меня голой увидели! Надеюсь, они пробку в жопе не заметили...

— Увидели, ну и что? Мы так развлекаемся, какое им дело? Вот если бы они мобильники доставать начали, я бы первый на них кинулся. У тебя прекрасное тело... Надя, у тебя тоже прекрасное тело...  — сразу уточнил он.  — Я оставлю твоё платье, подгоню машину к самым кустам. Если хочешь, наденешь его. На этом наши игры закончатся. Не могу описать, как мне хотелось бы... продолжить, но заставлять мы точно не собираемся.

Или его успокаивающие интонации подействовали, или Вера сама успокоилась...

— Игры закончатся... Эта дурацкая голая прогулка или совсем?  — уточнила она.

— Ты же видишь, Надя остаётся без одежды. Значит — пари расторгается,  — тёзка положил свёрнутое платье рядом с 

собой на камень.

— У нас вода осталась?  — сурово спросила жена, что-то придумав.

— Немного да...

Вера оглянулась, завела руку за спину и вытащила пробку. Тёзка догадался, что делать. Одной рукой он вытащил бутылку с водой, а второй — флакон смазки и протянул его своей жене.

Та усмехнулась, кивнула на меня и повернулась спиной. Ну-у-у... если она сама не против... Я приставил пробку и аккуратно надавил. Поначалу она шла туго, но едва широкая часть прошла сфинктер, втянулась сама. Теперь Русик возглавил колонну. Захватив платье, я шёл следом, любуясь восхитительно покачивающимися ягодицами. Особенно восхитительно они покачивались у Нади, которая явно не привыкла носить подобное украшение. Её объёмные бёдра раскачивались по широкой дуге... Бля... Я снова хочу её трахнуть! Ну... не обязательно, именно её... В крайнем случае, собственную жену!

Идти оставалось совсем немного, и машина ждала нас у самых зарослей.

— Теперь я назад сяду!  — решительно заявила жена.

— Мы обе назад сядем,  — успокоила её Надя.  — У нас одно условно чистое покрывало осталось.

Тёзка успел выскочить из-за руля и сфотографировать акробатические упражнения по загрузке обнажённых женщин на заднее сиденье "Нивы". Думаю, создатели машины остались бы довольны конструктивной особенностью своего творения. Мы все расселись и поехали, но не обратно, а дальше по дороге.

— Какие впечатления?  — наконец поинтересовалась Надя, и никто не стал переспрашивать, что она имеет ввиду.

— Ошарашивающие!  — выдохнула моя жена.  — Как холодная вода, которая кажется обжигающей. То есть, раньше я просто стеснялась, потому что так принято... Сейчас в ужасе от того, что меня ещё кто-то увидел голой!

— В ужасе?  — удивлённо переспросила Надя.  — Я думала, ты поняла, что ничего страшного...

— Понятно, что они меня не избили, не изнасиловали. Самое страшное не снаружи происходит, а в голове! Днём, прямо перед ними, да ещё с пробкой в заднице! Думала, у меня кожа задымиться от их взглядов! Ты видела, как они на меня смотрели?

— Ну-у-у... не знаю... На меня они смотрели удивлённо... Я бы не сказала, что... что-то особенное...

— Вот видишь, как плохо быть бесстыжей! Ты лишена таких восхитительных эмоций!

— Э-э-э... Ну-у-у... Я не совсем такая уж... бесстыжая,  — было похоже, что Надя ошарашена и не совсем понимает направление разговора.

— Кстати, и на секс с обоими я точно не соглашусь!  — решительно подвела итог моя жена.

Удивленное лицо Нади изумлённо вытянулось.

— Извини, тебе кто-то предлагал?  — почти выкрикнула она.

— Вы же сами говорили...

— Мало ли, о чём мы говорили? Русик сказал, что у него новая мечта. Я её угадала с первого раза. Даже речи не заходило о её воплощении! Не в моём исполнении, уж точно! Вера, кажется, у тебя создалось превратное впечатление о нас...  — судя по интонациям, Надя действительно была обиженна.

— Э-э-э... Мне показалось...  — недавний задор жены моментально иссяк, и я решил вступиться.

— Надя, недавняя встреча произвела на мою жену сильное впечатление, и она начала выражаться слишком эмоционально. Попробую перевести её слова,  — Вера не возражала, и я продолжил.  — Она 

хотела сказать, что раскрепощённый человек имеет меньше поводов для получения сильных ощущений от нового сексуального опыта. И когда она отказывалась от секса втроём, намекала не на вашу распущенность, а на собственную закомплексованность, которую желает сохранить. Для каждого человека собственные переживания всегда имеют приоритетное значение — именно о них и шла речь. Вера, я всё правильно объяснил?

— А? Ага...  — Вера стыдливо прикрыла голую грудь.  — Я не сразу подумала, как прозвучит...

— И добавлю от себя,  — я решил закрыть эту тему на будущее.  — Возможно прозвучит очень пафосно... Мы с женой очень переборчивы в знакомствах и, если бы вы не были приличными, интересными и... разнопланово развитыми людьми, нас бы с вами не было.

— Кстати, о бесстыдстве!  — Надя решила оставить за собой последнее слово.  — Я тоже была смущена! Именно поэтому не стала зажиматься, и спокойно прошла, словно ничего особенного. Пускай они сами смущаются!

— Держитесь крепче,  — проговорил тёзка, и, увлечённый разговором, я не сразу понял, о чём речь.

Сначала ударился в боковое стекло, потом съехал задницей на рычаг понижайки, потом плечом в дверцу... С заднего сиденья доносился дикий женский хохот. Грунтовка сменилась двумя разбитыми колеями, в которых "Нива" скакала, как необъезженный мустанг. Хорошее получилось сравнение... смешное...

— Лес на "шестьдесят шестых" вывозят, вот дорогу и разбили,  — спокойно пояснил тёзка, раскачиваясь на водительском месте, словно в седле скакуна.  — Зато подъедем к тихому уединённому месту. Думаю, сильных ощущений нашим дамам на сегодня хватит.

В этом он оказался прав. И насчёт ощущений, и насчёт места. Берег озера был густо заросший и с водной гладью его соединяла узкая просека в камышах... или в осоке... Не силён в озёрной ботанике...

Женщины сразу полезли обмываться, а тёзка взялся за съёмку. Полоса воды, окружённая зарослями, отражала облака и разбивалась двумя изящными силуэтами, которые плавно покачивая бёдрами медленно погружались в воду. Силуэты обернулись, показав роскошные груди, и начали плескаться, обливая друг друга брызгами. Конечно же, мне всегда нравились женщины, особенно обнажённые, но только сейчас я начал задумываться, как же прекрасны эти фигуры с узкими талиями и покатыми бёдрами. С ними приятно не только заниматься сексом, но и просто любоваться, сидя на берегу... Наверное, Надя предложила идею... Они подняли руки и начали наклоняться, изгибаться, постепенно выходя из воды... Словно ожившие статуи. Потом распустили волосы и очарование прошло.

Какие-то дурацкие у меня сексуальные предпочтения. Занимаемся всякими извращениями, а меня женская шея возбуждать начала. Похоже, те папуасы, о которых рассказывал тёзка, знали толк в женской красоте.

Когда фотосессия закончилась, мужская часть нашей компании тоже полезла в воду. Я украдкой кидал взгляды на член соратника... соперника... который недавно видел во влагалище своей жены, но никакой негативной реакции в себе отыскать не получалось. Нет, к самому члену у меня была негативная реакция, вот к факту секса... Побывал в жене посторонний мужчина и уже не один... Ей было приятно этим заниматься, мне понравилось на такое смотреть... Если 

не превращать в обыденность... Возвращаюсь к самому главному вопросу — получится ли не превращать подобные отношения в систему?

Оставшись голыми, мы сели перекусить. Почти всё, взятое Русиком и Надей, было съедено, пригодились и наши запасы.

— Жаль, не довелось посмотреть, как ты Лен... Лилю трахаешь,  — почему-то вспомнил тёзка.  — Надька, как-то скомкано об этом рассказала.

— Вставил член и двигал туда-сюда,  — фыркнула Надя.  — Какие тут могут быть подробности?

— На самом деле они могут и быть,  — многозначительно ответил я, не желая выдавать чужой секрет.  — Например, какие чувства ты испытала, когда увидела, как твою подругу...

— Возбудилась, конечно! Хоть мы с вами уже и перетрахались... Вот так, со стороны увидеть... Мне даже вспоминать о таком...

— Просто стояла и смотрела?  — уточнил тёзка, задумчиво глядя вдаль.

— Н-у-у... Лиля смутилась, и я решила её морально поддержать,  — Надя так же задумчиво смотрела в ту же самую даль и это выглядело забавно.  — Встала рядом, и Руслан немного погладил мне задницу. Кстати, даже в трусы не полез.

— Вот теперь верю! История приобрела законченность. Ты же не могла морально не поддержать,  — он обернулся к нам.  — У неё натура такая... В смысле, это не только секса касается... То есть, как раз не в сексе проявляется...

— Мы поняли,  — успокоил его я.  — Когда-то называлось, "активная гражданская позиция".

Все рассмеялись.

— Стеснялась спросить, но, если Русик сам завёл разговор...  — Надя замялась.

— Она была скорее восхищена, чем удивлена твоим поведением,  — я легко догадался, что её волнует.  — Думаю, между вами больше общего, чем вам кажется... Точнее сказать, между всеми людьми больше общего, чем нам всем кажется.

— Но ты не станешь с ней трахаться!  — сурово заявила Надя, зыркнув на мужа.

— Я о другом подумал,  — тёзка продолжал созерцать неведомую даль.  — Получается, ты в сексе на троих уже поучаствовала...

— Это было две женщины на одного мужика! Это совсем другое!  — Надя привела неоспоримый аргумент.

— Я и против такого не возражаю,  — он гнусно захихикал, и мы снова рассмеялись.

— Ладно, попроси Руслана. Пускай он ещё раз трахнет Лильку при тебе.

— Думаю, меня тоже стоит спросить,  — напомнила о себе Вера.  — Мы же всё ещё приличные семейные пары.

— Думаю, лучше остановится на достигнутом,  — Надя пожала плечами.  — Я уже слабо различаю границы приличия...

— Ночи сейчас уже холодные, можно было бы с ночёвкой выехать,  — решил сменить тему тёзка.  — Есть ещё шикарные места, которые в один день не уложить.

— И так всё слишком шикарно!  — отмахнулась Вера.  — Мне уже смена партнёра, кажется не такой важной. Каждая близость — словно путешествие в другое измерение... другую стихию... Если бы просто у вас дома трахались, совсем всё не так было бы! Я бы и с Надей не решилась бы... наверное...

— В каком-то смысле, соглашусь. У нас с мужем, это вроде заповедные места были,  — Надя наелась и откинулась на траве.  — Конечно же, знакомых мы туда водили, но никаких намёков, что мы там вдвоём вытворяем. Меня очень возбуждает, что мы при 

посторонних... открываемся... Не только в плане секса... С этим у всех более-менее одинаково... Именно какие-то внутренние... стремления...

Женщина неопределённо покрутила пальцами и замолчала. Тёзка обнял мою жену и чмокнул её в губы. Та отозвалась на поцелуй и прижалась к нему. Они издеваются? Хочется трахнуть — трахни! Зачем эти нежности? М-м-м... Может меня потому и бесят эти сентиментальные облизывания, что главным показателем любви являются именно они, а вовсе не секс? Конечно, я и сам регулярно обнимал жену и целовал, но всегда считал это необязательной приправой к основному блюду.

На всякий случай, придвинулся к Наде и начал поглаживать ей плечо. Кажется, получается слишком официально... Перенёс ласки на шею и ушко. Женщина расплылась в довольной усмешке, прикрыла глаза и заурчала. Ну-у-у... Если ей так нравится... Какое-то время мы сидели, любуясь в тишине и глядя на узкую полоску воды в камышах. Интересно, вокруг нашего города тоже есть такие тихие места? Просто сидеть, пялиться на красивый вид и ничего не хотеть... ни к чему не стремиться... После двух подряд половых актов и сытного перекуса, так приятно, больше ничего не хотеть...

— Ты про стихии говорила,  — подал голос тёзка.  — Я придумал, куда мы поедем завтра... Если вам ещё не надоело...

— Нет-нет! Не надоело!  — воскликнула Вера и сама начала целовать тёзку.

Кажется, Надю такие нежности тоже напрягают... Ощутил я неуловимое изменение в её теле. Если к женщине крепко прижимаешься, начинаешь замечать и такие нюансы...

— Мне в голову пришла оригинальная мысль,  — я положил Надину голову себе на колени, и начал поглаживать ей волосы.  — Предлагаю на завтра поменяться партнёрами. Хочется посмотреть, как моя любовница трахается с другим мужиком.

— Заманчиво звучит,  — рассмеялась Надя.  — Это будет весьма извращённо... Не станешь ревновать?

— Попробую найти утешение в объятиях своей жены.

Мы обменивались плоскими шуточками, обыгрывая двойную двусмысленность ситуации, потихоньку собирались и одевались. Распутные и доступные женщины легко превращались в обычных домохозяек. Интересно, сколько таких обычных женщин, проходящих мимо нас по улице, одновременно являются распутными шлюхами, согласными на всё? Ну, почти на всё... Это является неотъемлемой частью женщины или дополнительным бонусом?

Похоже, все достаточно устали, потому что на обратном пути молчали и не собирались шалить. Как бы сказать жене, чтобы она не пыталась так прогибаться и угодить... Это выглядит... неприятно... Однажды, на корпоративе, когда мы собрались семьями... Вера так суетилась и пыталась всем помочь... Так заискивающе улыбалась... Ещё раньше, когда я знакомил её со своими родителями... Помочь накрыть на стол — дело хорошее. Я и сам помогал... Но прогибаться, заглядывая в глаза... Переспрашивать, не сделать ли ещё что-то...

Таких ситуаций было немного, и они откладывались где-то в подсознании, разрушая прекрасный образ любимой женщины. Такая претензия, которую я даже не смог бы внятно выразить. Дорогая, не надо так улыбаться? Спрашивай о помощи не больше одного раза? Смотри на собеседника прямо, а не снизу-вверх? Бери пример с Лили, которая даже отдавалась с гордо поднятой головой!

Я 

достаточно хорошо разбирался в людях и прекрасно знал, что подобные инструкции никак не воспринимаются, не то что начинать их выполнять. И мне вовсе не хотелось их безусловного выполнения. Та же самая угодливость, направленная на меня... очень даже... приятно воспринималась. Если моя женщина принижается перед другими — это принижает и меня... Не в этом ли причина наших... Точнее, моих личных претензий к Вере? Проявлялось это в таких мелочах, которые ни она сама, ни я не замечали. Мои шуточки, которые её так раздражали, моё отношение...

Замечательно, если я всё понял правильно. Остаётся вопрос, как передать жене мои мысли, которые я даже в голове не могу сформулировать?

До ужина ещё оставалось время, и высадились мы возле дома Лили.

— Подождите,  — остановила нас Надя.  — Думаю, если речь зайдёт... можете ей признаться, что мы вместе трахались... То есть, друг с другом, а не наоборот.

— Может, лучше вообще не касаться этой темы?  — предположил я.

— Конечно, лучше не касаться,  — вздохнула женщина.  — Надо было мне сразу сбежать в ужасе, а не устраивать представление. Наверное, наша раскрепощённость на меня подействовала. Она уже знает, какие вы... открытые. Вот, вы начали... и мы тоже... потом...

— А-а-а... Смысл понятен,  — я едва удержался от улыбки.  — Не переживай, ваша нравственная чистота будет сохранена.

Вера сразу начала набирать ванну. Я хотел завалиться на кровать, но решил тоже помыться. Встал в дверях, любуясь склонённой фигурой жены. Её отвисшие груди чуть покачивались, и мне вспомнилось, как они раскачивались во время секса, шлёпаясь друг о друга.

— Мне понравилось твоё предложение,  — задумчиво проговорила Вера и полезла в воду.  — Хочется, чтобы ты выебал меня при них... сильно... Помнишь, мы раньше так делали?

— Когда ты орала? Мне всегда казалось, что ты... преувеличиваешь... Показываешь мне, насколько приятно...

— Я с тобой и оргазм никогда не симулировала,  — усмехнулась Вера.  — Уж вопли были самые искренние.

— Предпочтёшь меня Сергею?  — не удержался я.

— Много размышляла над этим,  — Вера протянула мне мочалку и повернулась спиной.  — Если с Русиком всё понятно, то зачем ты разрешил мне с этим парнем... Решил испытать меня? Искусить?

Широко открыв рот, я попытался куснуть её за розовую ягодицу. Вера взвизгнула, плеснув мыльной водой.

— Искусатель! Помой сначала, потом пользуйся, если сможешь.

— Не переживай. Это я с Надей уже устал, а на твоё развратное тело найду силы.

— Уходишь от ответа?

— М-м-м...  — я начал намыливать спину и попку.  — Думал, что, если моя женщина начнёт отдаваться всем подряд... Ну, не совсем всем... Скорее, хотел испытать себя. Мне кажется...

Бля-а-а!!! Как ей сказать об этом? Как описать свои ощущения?

— Мне понравилось смотреть на тебя с Надей... Не потому, что ты с женщиной... Конечно, поэтому тоже... Но совсем по-другому себя вела...

— Так решительно? Могу разочаровать. Я так волновалась, что у меня пальцы дрожали. Постаралась это скрыть...

— И снова здравствуйте!  — в комнату вошла Лиля, разумеется, голая.  — Дверь была открыта.

Она так уважительно относится к требованию Веры или ей самой 

приятно?

— Лилечка!  — радостно закричала жена.  — Нас по пыльным пещерным городам водили! Я была такая грязная! Руслан и сейчас грязный, не трогай его. Можешь меня потрогать!

Она встала из воды, раскинув руки. Секунду поколебавшись, Лиля подошла к ней и обняла. Я не удержался и чуть шагнул в сторону. Мягкие груди плотно прижались друг к другу, выдавливаясь в сторону. Интересно, что женщины ощущают при таких объятиях?

— Дорогой, я воду спущу, иди мойся!  — не размыкая рук, жена начала вылезать из ванны.

Лиля придержала её за талию, помогая вылезти.

— Мне перекусить ещё надо, я только пришла. Могу потом к вам зайти...

— Что значит «могу»?  — возмутилась Вера.  — Ты непременно к нам зайдёшь! Мы же, ждать будем!

— Хорошо, непременно к вам зайду,  — рассмеялась Лиля, бережно отстраняясь.

Жена повалилась на кровать, раскинув руки и ноги. Я ополоснул ванну и решил помыться в душе. Если не закрывать дверь, можно любоваться сжатыми губками, блестящими от капель воды. Сама чистота и невинность... Кстати, если мы не станем разводиться, появляется ещё один вопрос. Захочу ли я, чтобы Вера стала матерью моих детей? Ещё в первые месяцы брака мы решили, что "пока ещё рано" и больше не поднимали этот вопрос. Потом уже было не до того. С женщиной, с которой я когда-то познакомился, ответ был бы положительный. Сейчас... Да, она трахалась с другими, но какие жёны этого не делают? Судя по количеству измен, совсем уж страшные или ленивые. Моя, хотя бы разрешения спрашивала. Надя мне кажется вполне верной супругой, как бы странно это не звучало. Видно, что она отделяет сексуальные развлечения от супружеского долга. И сына какого воспитали! Не набросился на мою жену, а поинтересовался её семейным положением. Я в его возрасте не был настолько переборчивым... Или, правильнее сказать — не отличался благородным поведением.

Едва вылез из душа, размышляя какими безобразиями ещё заняться, как Вера подскочила на кровати.

— Пошли, в беседке посидим!  — неожиданно предложила она.  — Мне так понравилось быть голенькой на свежем воздухе!

— Пошли,  — легко согласился я.

Изучая изменения, происходящие в жене, совсем забыл понаблюдать за собственными. Обычно мои действия всегда имели какую-то причину, которую я всегда мог чётко сформулировать. Но происходящее в последние дни настолько отличалось от обычной... обычных действий, что мне всё чаще приходилось выступать в непривычной для себя роли подчинённого. Конечно же, Вера или Надя не отдавали категорические распоряжения, и всегда можно было предложить свой вариант...

Накинув одежду, мы вышли во двор и в беседке снова разделись. Тарелка с виноградом и яблоками ждала нас на столе. Жена откинулась назад, закинув одну ногу на соседний стул.

— Хорошо-то как...  — она взяла кисточку винограда, который уже начал подвяливаться.  — Я вот что думаю. Вера говорила про сму...

Жена замерла, удивлённо уставившись вдаль, потом её лицо начало вытягиваться в нелепой ухмылке. Что там такое случилось? Я обернулся.

Возле калитки стоял Сергей с отвисшей челюстью, выпученными глазами и прижимая к груди очередной огромный букет.