Старые добрые деньки. Часть 7

Мы все ещё сидели за столом. Я перегнулся через стол, и Сэм встретила мои губы на полпути. Отстраняюсь и смотрю в эти орехово-зеленые глаза.

— Саманта, с того момента, как я увидел тебя, в ту первую ночь, быть твоим другом было всем, чего я когда-либо хотел. И теперь стать твоим парнем и любовником — это больше, чем я когда-либо мечтал. Но у меня сейчас есть небольшая проблема — нет презервативов.

Воцарилась уютная и расслабляющая тишина, когда Сэм нежно улыбнулась мне и её рука слегка погладила меня по щеке.

— Ты такой милый. Ты пришел ко мне домой поужинать и немного пообщаться, и у тебя не было никаких других ожиданий. Ты просто хотел быть со мной. Большинство парней ожидали бы, что, поскольку их пригласили на ужин, то их ожидает моя постель. Ты не такой. И я знаю, что это не потому, что ты так обо мне не думаешь. Ты не собирался давить на меня. Ты собирался позволить мне идти в моем собственном темпе, пока я не буду готова. Что ж, Билл, я готова. Я готова к тому, чтобы были "МЫ". Кроме того, тебе не нужны никакие презервативы. Я принимаю таблетки. Занимаюсь этим со средней школы, и не потому, что мне это было нужно, просто это помогало мне контролировать свои месячные.

Вау. Это было что-то новенькое. Девушка открыто и непринужденно рассказывает мне о своих месячных. Я никогда не был с девушкой, которая так спокойно относилась бы к этому.

— Ещё кое-что, поскольку мы открыты и честны друг с другом. Из того, что я только что сказал ранее, я уверена, что ты понял, что я не девственница.

— Я тоже. Но я сделал это в полном формате только один раз.

— Ну, раз уж мы такие открытые и честные, я сделала это ещё несколько раз, но тоже только с одним парнем.

•  •  •

Сэм сказала, что утром позаботится о грязной посуде. Добавив с усмешкой, что я мог бы помочь. Её комната была залита мягким светом свечей, оставшихся после нашего ужина. Её глаза сверкали, когда мы стояли у её кровати. Мне кажется, что моё сердце выпрыгивало из груди. Держа её лицо в ладонях, слегка поглаживая большими пальцами её щеки, наши глаза занимались любовью друг с другом. Это было нечто такое, чего я никогда раньше не испытывала, но с другой стороны, у меня никогда раньше ни с кем не было такой связи.

До этого момента наши поцелуи в конце приятного вечера были за пределами её квартиры: легкие, медленные и нежные. Этот поцелуй был глубже. В этом была какая-то скрытая страсть. Этот поцелуй был поцелуем на века. Это не было наполнено похотью. Оно было мягким. Каждый из нас не торопится. Не торопимся по-настоящему ценить друг друга, пробовать на вкус и чувствовать друг друга. Наши языки нежно состязались и танцевали, когда мы выражали возбуждение, которое нарастало между нами.

— Ммм, Сэм.  

Мне нравится целовать тебя.

— Я тоже люблю целовать тебя. Но помни, что я сказала ранее: "Есть больше вещей, которые можно целовать, чем просто губы,  — игриво усмехнулась она.

Еще один поцелуй в её мягкие губы, а затем я нежно поцеловал, а затем втянул в рот мягкую мочку уха Сэм. Сэм испустила долгий вздох. Кожа на её шее была гладкой и божественной на вкус. Покрывая поцелуями её грудь, я уткнулся носом в свободный материал её блузки, обнажая более нежную плоть. Сэм откинула голову назад, закрыла глаза и нежно провела своими изящными пальчиками по моим волосам. Её дыхание было медленным и глубоким, когда она наслаждалась мягкостью моих губ на своей коже.

Мои пальцы осторожно переместились к первой застегнутой пуговице. Расстегнута ещё одна пуговица. Я уткнулся носом и отодвинул материал в сторону, когда мой рот нашел её набухший сосок. Кончик моего языка нежно коснулся того особенного места, где "розовый набухший сосок встречался с ареолой цвета ржавчины". Я услышал приглушенный стон, когда она притянула меня к себе. Сэм хотела большего.

Еще одна кнопка в стороне. Кончик моего языка обвел изысканно твердый сосок, а затем мои губы сомкнулись вокруг возбужденного бутона и нежно потянули. Сэм издала низкий стон и судорожный вздох, за которым последовало тихое "О да". Протянув руку между нами, она расстегнула оставшиеся пуговицы, стянула блузку с плеч и отчаянным жестом швырнула её через всю комнату. Теперь две нетерпеливые руки были у меня за головой, притягивая меня к её вздымающейся груди. Моя правая рука поднялась и обхватила её маленькую грудь, в то время как мой язык продолжал танцевать вокруг этого упругого розового камешка. Сэм издал протяжный глубокий вздох.

— О боже. Это так чудесно. Абсолютно... положительно... и прекрасно. Ты заставляешь меня покалывать в тех местах, где никогда так не покалывало.

Я улыбнулся. Чувствительные соски. Это должно было быть весело для каждого из нас.

Сэм направила мой нетерпеливый язык к своему нетронутому соску и удержала меня там. Когда я кормил эту прекрасную маленькую грудь, мне показалось, что я почувствовал, как у нее подогнулись колени, когда Сэм издала низкий стон, эхом отразившийся от стен её спальни. Наши губы встретились в исступлении. Медленные нежные поцелуи, которые были несколько минут назад, исчезли. Этот поцелуй сменился поцелуем потребности. Потребность в соединении. Потребность в совкуплении.

— О боже, Билл. Ты мне нужен. Ой... Ты так сильно мне нужен. Ну же. Я передумал. Я не знаю почему. Займись со мной любовью позже. Прямо сейчас мне просто нужно почувствовать тебя внутри себя. Глубоко внутри меня.

Мы поспешно сорвали друг с друга одежду. Оказавшись обнаженными, наши тела слились воедино. Впервые мы были прижаты обнаженной кожей к теплой обнаженной коже. Моя эрекция скользнула между мягкими бедрами Сэм и теперь была зажата между её мягкими теплыми складочками, которые были покрыты её жидким медом. Мои руки ласкают её ягодицы. Боже, как же они были приятны 

на ощупь; такие гладкие, такие мягкие, но упругие. Каждый твердый глобус приятно ложился в мои руки.

До этого момента у нас действительно не было времени посмотреть друг на друга. Я отчаянно хотел увидеть своего новую возлюбленную. Я хотел полюбоваться её обнаженным телом. Изящным телом, которое я представлял в своем воображении с тех пор, как мы впервые оказались в баре после занятий. Уложив её обратно на кровать, я просто стоял там, пока мои глаза пожирали простор обнаженной гладкой кожи, который лежал передо мной.

Ничто не подготовило меня к той чистой женственности, которую излучала её гибкая фигура. Ни фотография, ни видео, ни глубина воображения не могут по достоинству оценить чудо, которым является женское человеческое тело. Миллиарды лет эволюции. Тысячи лет цивилизации. Целая жизнь роста привела нас к этому моменту. Её маленькое тельце было произведением искусства, шедевром. Я смотрел словно загипнотизированный. Она выглядела такой хрупкой. Такая нежная, как маленькая фея. Саманта была тем идеальным и завершенным воплощением волнующей женственности, какой я её знал. Но под всей этой утонченностью скрывался дикий свободный дух, который был живым, страстным и волевым. Это то, что привлекло меня к ней и покорило.

Есть нагота, а потом ещё одна нагота... то, что лежало передо мной, было сочетанием того и другого. Некоторые парни утверждают, что они "крутые парни". Да, мне нравится твердый и относительно плоский животик. Но что действительно привлекает моё внимание, так это женская грудь. Да. Я был "грудным мужчиной". Именно форма и упругость грудей всегда притягивали мой взгляд к маленьким холмикам, как мотылька к пламени. С того самого момента, как я впервые увидел Сэм в топике на нашем игровом свидании с "Кабс", я пытался представить, как бы она выглядела топлесс: размер и цвет её ареолы и сосков. Как они сидели на её маленькой груди. Глядя сверху вниз на свою новую подругу и будущую возлюбленную, я понял, что образ в моем мозгу не соответствует тому, что лежало передо мной.

Ее маленькие груди были полностью выставлены на всеобщее обозрение. Несмотря на то, что две нежные подушечки гладкой плоти, почти исчезнувшие, украшали её маленькую грудь. Восхитительной формы розовые соски Сэма, покоившиеся в центре каждой маленькой пухлой подушечки, которые все ещё блестели от моего языка и были направлены в потолок. И вокруг каждого соска — светло-ржавые ареолы размером с пятицентовик. Края этих кружочков были усеяны кольцом крошечных мурашек, каждое из которых было таким же дерзким и набухшим, как сосок, но в меньшем масштабе. И эти соски. Клянусь, оба соска набухли у меня на глазах. И это было не потому, что в комнате было прохладно.

Ее грудная клетка поднималась и опускалась с каждым нежным вдохом, образуя дугу Купидона, которая очерчивала самые высокие места её подтянутого живота. Тонкая треугольная прядь медово-светлого цвета, указывающая на её расщелину, была подчеркнута мягким подъемом Венериного холмика. Кончик темной буквы "V" заканчивался на стыке её слегка 

раздвинутых и загорелых гладких бедер.

— Боже мой, Сэм... Саманта. Ты такой красивая и сексуальная. Я никогда не видел ничего более женственного. Разве я сказал «сексуальная»?

Мой член запульсировал при легком движении вверх.

— Ты сделал это. Но ты можешь сказать мне в любое время, когда захочешь, что считаешь меня сексуальной. Кроме того, ты и сам не так уж плохо выглядишь. Это все для меня?

Она игриво улыбнулась. Я просто ухмыльнулся в ответ. Я никогда не думал о себе как о парне, который кружит головы женщинам. Я всегда считал себя среднестатистическим человеком. Но кто я такой, чтобы придираться к комментарию: "Ты и сам неплохо выглядишь".

Сэм протянула руку и нежно обхватила своей мягкой ладонью мой мясистый член. Её маленькие пальчики едва обхватили его. Она медленно и слегка поднесла руку к головке, затем осторожно сжала губчатую луковицу. Я стону от её нежного прикосновения.

— Да, это для тебя. Мне больно за тебя. И это тяжело... о, так тяжело, и все из-за тебя".

Еще одна мышечная пульсация. А затем ещё один, когда Сэм ещё немного раздвинула ноги. Ровно настолько, чтобы дать соблазнительный проблеск её сокровенного сокровища. Сокровище, которое я вскоре открою и съем.

— Я не знаю, чего я ожидала. Но я знаю, что определенно не ожидала такого красивого, длинного и толстого члена. Тебе будет так хорошо внутри меня. И такие сексуальные яички.

Еще один стон, когда мягкая рука Сэма обхватила мой свободный мешок и просто обняла меня. Время от времени её пальцы нежно перекатывали каждое из моих ноющих яиц. Я застонал.

Сэм улыбнулась, поглаживая его вверх и вниз, иногда нежно, а иногда более настойчиво. Иногда она использовала только свой указательный и большой пальцы, обхватывающие мой член, а иногда использовала всю свою руку целиком. Она даже держала кончик в ладони и кончиками пальцев снова и снова поглаживала самую чувствительную область.

— О боже, Сэм,  — издаю я протяжный стон.

— Билл, погладь свой член для меня... покажи мне, как ты это делаешь,  — её голос был низким и страстным.

Я определенно никогда не гладил себя ни перед кем. Я имею в виду, что мастурбация — это довольно личное действие. Но потом, через несколько минут или около того, мы собирались стать настолько личными и интимными, насколько это возможно для пары. Обхватив рукой свою болезненно твердую эрекцию, я медленно провел свободной кожей ствола примерно наполовину по розовой головке, а затем обратно, снова... и снова. Сэм смотрела на это широко раскрытыми глазами.

— Мне любопытно. Я никогда раньше не видела, чтобы парень так делал,  — её голос был низким и приглушенным, когда она наблюдала, как моя рука медленно двигается... взад-вперед... взад-вперед.

— Неужели все парни делают это таким образом?

— Я не знаю. Нам не нравится, когда все сидят сложа руки и рассказывают друг другу, как нам выпутаться.

Сэм хихикнула:

— Мне тоже.

— О чем ты думаешь, когда делаешь это ночью? Ты думаешь обо мне?

— Да, Сэм...  

Саманта. Я думаю о тебе.

Теперь мои поглаживания были медленными, когда я двигал рукой вверх и по чувствительной головке.

— Я думал о тебе с того первого урока. Думал о том, каково было бы смотреть на тебя так, как я смотрю сейчас... все голые. Как сексуально ты бы выглядела. Но это изображение не соответствует тому, что я вижу прямо сейчас.

Сэм снова улыбнулась и легла на спину, раскинув руки. Мои глаза снова наслаждались всем её обнаженным телом. От её сексуальной улыбочки до изысканно набухших сосков, до её открытых гладких бедер, до нежно-тонких розовых и частично раскрытых лепестков самого прекрасного цветка, который когда-либо создавал Бог, когда он блестел от её возбуждения.

Я издал стон, просто удерживая себя от эротического зрелища передо мной. Зрелище, которое, я был уверен, я никогда бы не разделил ни с одним мужчиной. Я почувствовал комок в горле от той чести, которую оказала мне Сэм.

— Тебе нравится то, что ты видишь? Я никогда не показывала себя такой ни перед кем другим. У меня такие маленькие сиськи. Хотела бы я, чтобы у меня были сиськи побольше,  — теперь её руки ласкали мягкую плоть.

— Нет, Сэм. Ты прекрасна. Мне нравится, что ты достаточно уверена в себе, чтобы ходить без лифчика. Женщины с большей грудью и без лифчика, на мой взгляд, не сексуальны. Твои идеальны. Мне действительно понравилось, что ты надела на игру "Кабс". Как оно прилегало к её сексуальной груди. Я знаю, что на тебя смотрели многие... там было много парней и, вероятно, несколько девушек, которые хотели бы нарисовать такие образы, как у тебя. И, да, мне нравится то, что я вижу. Нет... Мне нравится то, что я вижу.

Сэм улыбнулась.

— Мне нравится показывать тебе свою другую сторону... сексуальная женская сторона, потому что я знаю, что тебе нравится видеть меня такой, и мне это нравится. Никто никогда не смотрел на меня так... как ты сейчас. Произнеси моё имя.

— Саманта... Грейс.

Сэм улыбнулась, протянула руку и легонько сжала мои яички.

— Да ладно тебе. Впусти этого большого парня внутрь меня. И я действительно имею в виду большой и толстый. Но позволь мне подготовить тебя, чтобы ты мог легко скользнуть в меня. Я более чем готова. Ты сам увидишь через минуту.

Сэм села на край кровати. Кончик моего члена в нескольких сантиметрах от её мягких губ пульсировал, когда появилась капля прозрачной предварительной спермы. Одна рука обхватила мой мошонку, другая обхватила мой пульсирующий член.

— Такой классный член. Мне понравится целовать и облизывать его, вот так.

Не прерывая зрительного контакта, Сэм облизнула губы и ухмыльнулась, когда приподняла мой член, обнажая нижнюю часть. Я ахнул, когда язык Сэм медленно прошелся от того места, где член соприкасался с мошонкой, вдоль шва, через нижнюю часть чувствительной впадинки в форме перевернутой буквы "V", к кончику, и медленно обвел языком головку розового гриба. Я застонал. Сэм ухмыльнулся, когда она 

медленно и чувственно обвела верхушкой и нижней стороной своего розового язычка блестящую головку, словно змея, скользящая по ветке дерева.

Я с трудом выговорил три слова и испустил долгий вздох: "О боже, Сэм". Моя возлюбленная, а теперь и подружка посмотрела на меня с озорной ухмылкой:

— Вот так. Раз я его облизала, значит, он мой.

— Да, Сэм. Это твое. И через некоторое время я буду тем, кто будет облизывать то, что будет моим.

Я получил ухмылку и ещё один круговой поцелуй вокруг головки спелой розовой сливы.

— Мне понравится брать твой член в рот.

Еще один глоток воздуха, и розовая грибная головка медленно исчезла между мягкими губами Сэма, окутанная мягким теплом.

— О боже.

Сэм ухмыльнулась. Её пальцы нежно массировали мои отвисшие яички.

— А позже мне понравится чувствовать, как ты входишь в меня. Чувствовать, как ты наполняешь меня. Смотреть, как ты смотришь на мои маленькие груди, пока я скачу на тебе... но сначала.

Я наблюдал, как язык Сэма покрывал весь мой член, пока он не заблестел в тусклом свете, все это время баюкая и нежно доя мои полные и ноющие яйца.

— Да ладно тебе. Я думаю, что ты готов и я готова.

Еще раз благоговейно поцеловав набухшую и блестящую макушку, Сэм откинулась назад, раздвинула свои гладкие бедра и пригласила меня в своё самое священное место. Я навис над своей девушкой. Мягкая губчатая головка просунулась сквозь её мягкие влажные складочки. Сэм встала между нами, обхватила рукой мой член и потерлась скользкой головкой о свою, ожидая открытия теплой тропинки, ведущей к сердцевине её существа.

— Вот. Давай, любимый. Наполни меня, протолкни это внутрь...

Весь путь к тому, чтобы войти в моего возлюбленную, был по эту сторону рая. Каждый из нас издал протяжный вздох, когда я медленно полностью погрузился в её теплые, тугие и манящие глубины.

— О боже, ты, о, кажешься таким большим... О да, да, такой чудесный член.

Мне нужно было улучить минутку, иначе я бы лопнул.

— О боже, Сэм. Я внутри тебя... ОООО... Тебе так хорошо.

Делаю глубокий вдох и с трудом сглатываю, пытаясь сдержаться, так как это был всего лишь второй раз, когда мой член наслаждался теплыми глубинами женщины. И теперь это не просто какая-то женщина... моя девушка. Девушка, которая покорила моё сердце, сделала его ещё более особенным.

— Дай мне минутку. Я не думаю, что продержусь долго. Мне так жаль.

— Не беспокойся об этом. Продолжительное — это на потом, когда ты по-настоящему займешься со мной любовью. Это просто для того, чтобы снять напряжение, для нас обоих. И ты тоже чувствуешь себя так хорошо. Оооо, как хорошо. Такой полный. Я так хочу тебя. Ну же... сделай это со мной.

Это не был тотальный трах. Я старался делать это как можно медленнее и нежнее. И все же моё желание к ней брало верх. И потом Сэм была готова к тотальному траху.

— Да ладно тебе... Сложнее... Глубже...

Ее ноги раздвигались 

шире, когда я погружался по самые яички с каждым толчком.

— О да... именно так. Больше,  — задыхалась она,  — я хочу большего. Отдай мне все, что у тебя есть.

Это сделало своё дело. С глубоким стоном и более глубоким толчком я покрыл стенки её теплой бархатистой перчатки густым белым кремом, которого хватило на несколько дней. Я посмотрел вниз, и все, что я мог видеть, была моя улыбающаяся девушка с закрытыми глазами, которая наслаждалась каждым спазмом моего члена, в то время как Сэм... моя Сэм, держала меня в своей теплой глубине.