Её десять поцелуев. Часть 23

После занятий в полицейском колледже, Ленка Блохина отправилась в индустриальный техникум имени Ю. А. Гагарина. Рассчитывая перехватить после занятий Костю, она изучила по вывешенному в вестибюле расписанию лекций и, дождавшись звонка, принялась выискивать среди толпы студентов Костика. Наконец она увидела его в конце коридора с папкой в руках, идущего на выход из техникума мимо неё.

— Суржиков, стоять на месте. Куда направился, разгильдяй?

Вахтёрша невольно вздрогнула и ворчливо изрекла:

— Допрыгался стервец, с милицией с занятий забирают... И куда тебя ведут, олуха?

— В тюрьму, тётя Маш,  — успокоил Костька пожилую женщину,  — через полчаса в тюряге полдник.

— Какой тебе в тюрьме полдник, болтун?... Не детский сад, поди.

— Как какой? По распорядку — печенюшки и кружка компота.

— А чего под охраной,  — усмехнулась женщина?  — размешивая сахар в бокале чая.

— Моя полиция меня бережёт. Сейчас покормят и бить начнут, каждый день на мне тренируются — приёмы отрабатывают. Не верите, тётя Маш? Вот смотрите,  — и Костька, задрав на спине рубашку, показал тётке пару багровых кровоподтёков от ремня.

— Боже мой! За что ж тебя так бедного?  — испугано воскликнула вахтёрша, прикрывая кулачком рот.

— За грубость преподавателям и низкую успеваемость,  — пояснил Костик, отхлебнув у женщины из бокала чай.  — Ещё и жопу всю расписали как на пасху. Вот она у них за главную,  — кивнул он на Ленку, стоящую за его спиной, сложив руки под грудью.

— Всё, приколист, закончил стебаться над людьми. Следуй на выход. Завтра доскажешь свои байки.

— Слушаюсь, гражданин начальник. До свидания, тётя Маша. Завтра буду без опозданий, я теперь на исправлении, надоело в тюряге чалиться, хочу к празднику откинуться по УДО.

Они вышли из вестибюля техникума и пошли на остановку троллейбуса.

— Костик, чего ты тётку пугал? Избивают его, в тюрьме чалится...

— Пошутил слегка, Лен. Твоего отца тоже повеселил с утра. Ходил к нему извиняться за свои косяки, немного увлёкся и сказал, что мы скоро ждём ребёнка. Но, кажется, он не поверил. У него как с юмором, нормально?

— Вечером будет ясно, во всяком случае, домой опаздывать мне не стоит,  — предостерегла Костика Ленка, подхватывая парня под руку.

— До вечера время навалом, успеем в холодильнике шмон навести и на шконке поваляться,  — заверил девчонку Костька.

— Выходит, Костик, по твоей терминологии я тебе «заохой» прихожусь?

Костька с недоумением уставился на Ленку:

— В смысле, Лен?

— «Заоха» — девушка, в заочных отношениях с «зеком» по переписке... Не знал? Так что, фартовый парень, заканчивай с тюремным жаргоном, а то накаркаешь на свою башку неумную.

Подошедший троллейбус распахнул двери и молодые люди втиснулись в переполненный салон. Поднявшись на лифте на пятый этаж, Костька встретился с соседкой, выходящей из своей квартиры на лестничную площадку. Серафима Витальевна была не одна, её сопровождал Женька с сумкой в руках, шагая вслед за своей хозяйкой к лифту.

— Костя, ты чего набедокурил?  — удивлённо глядя на девушку в форме полицейского, обеспокоилась Серафима Витальевна.

— Это, Серафима Витальевна, по вопросу проверки регистрационного учета граждан по 

месту жительства. Меня проверят и к вам зайдут.

— А чего меня проверять,  — всполошилась Сима, испугано зыркнув на Женьку.

— Ну, на наличие квартирантов и прочих незарегистрированных лиц, проживающих на Вашей жилплощади. Сейчас с этим строго. Штрафы запредельные.

— Каких ещё квартирантов?  — упавшим голосом растеряно промямлила Сима,  — одна живу, никаких посторонних лиц у меня нет и прописывать мне некого.

При этом, Женька бочком за спиной своей хозяйки протиснулся на лестничный марш и, не дожидаясь лифта, поскакал по ступеням вниз.

— Ладно тебе, Сим, пошутил я. А хочешь, отважу твоего кавалера насовсем? Дорогу к тебе забудет, пьянь.

— Тьфу на тебя, Костька! Перепугал до смерти, оболтус. Разве ж можно так с пожилым человеком шутить! С ним спокойнее, хоть живая душа рядом.

— Если бы рядом, а то прямо на тебе, аж через дверь слыхать. Киндера заделает тебе эта живая душа.

— До свидания, девушка.  — вежливо распрощалась Сима с Еленой и скрылась в кабине подошедшего лифта, скорчив злую гримасу своему соседу.

— Повезло бабке с соседом,  — укоризненно покачала головой Ленка,  — шутник хренов...

Костька открыл ключом квартиру и пропустил подругу в прихожую.

— Снимай китилёк и пошли на кухню. По запахам чувствую, что голодными не будем. Хозяйничай тут, Ленусь, а я в душ по-быстрому.

•  •  •

После душа ребята пообедали и, прибрав на столе посуду, ушли в комнату Кости. Ленка сбросила с себя халат Костика и вытянулась на кровати, предоставив парню любоваться своими аппетитными формами.

— Костечка, только без жгучих засосов на мне, как в прошлый раз. Мне тогда за них влетело по первое число. Всю попу рассосал до синяков. А теперь отец лично знаком с живописцем. Хватит приключений на наши бедные задницы, милый — всерьёз предупредила Ленка, рассматривая рукотворные следы процесса воспитания,  — бедненький, как тебя отделали, изверги. Прикоснуться страшно, давай я поласкаю твоего малыша,  — поднимаясь с подушки, предложила она.

— Попробуй, а тебе приходилось это делать.

— Думаю, не сложнее чистки табельного оружия. Навыки в руках есть, ложись, болезный.

— Тут больше языком работать нужно,  — напомнил Костик, любуясь шикарной грудью любовницы.

— Учту, Костенька, и сам без дела не лежи. Всё, до чего дотянешься, будет твоим. Только для начала поцелуй меня. Если, конечно, ты ещё никого не целовал сегодня.

— Необоснованное обвинение, Елена Терентьевна. В порочных связях замечен не был,  — безапелляционным тоном возразил Костька.— А почему утром на остановку с Веркой притащился?

— Ты в троллейбусе тоже не одна была. А знаешь, не слишком ли много на одного меня ментов?... И кому-то сегодня опаздывать нельзя?

Подробности всего последующего, могли бы занять значительную часть главы в описании всех мудреных позиций, но вернёмся к паре любовников, когда силы их оставили и за окном начинало смеркаться.

— Костенька, ты не бросишь меня? Хочешь я похудею, стану как Верка. Ты её любишь? Ведь ты меня даже назвал её именем пару раз.

— Как можно любить женщину, с которой ни разу не спал? Просто по привычке сорвалось. С языка. У неё теперь 

другой парень, а у меня есть ты, чего мне ещё желать?

— Я, Костюш, понимаю, что она у тебя была первой, сразу такое не скоро забудешь. Я сама любила парня, но теперь он с Верушкой и я не злюсь на них. Он мой двоюродный брат и никогда меня так не любил, у меня к нему детская привязанность, а теперь я повзрослела и поняла, что нельзя жить прошлым, пусть и очень сильным чувством. Он меня любит, как свою сестрёнку. Я всегда буду благодарна ему за доброту ко мне. Ты понимаешь меня?

— У тебя с ним это было?

— С ним нет. Ты хочешь знать с кем я стала женщиной?

— Тогда ты спросишь с кем это было у меня в первый раз, а тебе это нужно знать? Но я всё равно скажу. С матерью и с сестрой.

— Почему именно с тобой, разве у них нет мужчин?

— Тогда не было. А у тебя с кем?

— С двоюродным братцем, только не с Сергеем, а с Марком. Да и то, по нелепой случайности. Спросонья подумала на Серёжку, а когда поняла, что это не он, было уже поздно. Серёжа до сих пор не в курсе, что меня Маркушка сделал женщиной, а то бы убил его. В семье у нас об этом не вспоминают, учти. Ой! Костя, я опять поздно возвращаюсь домой. Тащи моё бельё из ванной.

•  •  •

Домой Ленка всё же запоздала и не удивилась, встретив на пороге отца.

— Как ребёнка назвать решили?  — поинтересовался Терентий Никодимович будничным голосом, держа в руке газету, глядя на дочь поверх очков.

— Ты о чём, пап, какого ребёнка?  — делано удивилась Ленка, вешая китель на вешалку.

— Суржиков сегодня заявил мне, что для вас это вопрос почти решён. Правда, обещал нам с матерью решить его положительно в недалёком будущем.

— Успокойся, папуль, Костя пошутил. Нам ещё надо учёбу закончить, устроиться на работу. Так что мы с ребёнком пока не торопимся.

— Слышишь, мать, а мы волнуемся, куда детскую кроватку поставить, у двери в прихожей или за дверью в коридоре.

— Об этом и вовсе волноваться не стоит. У Кости своя двухкомнатная квартира,  — успокоила отца Ленка.

— До своей ему ещё далеко, если только на наследство рассчитывает. А в остальном, Леночка, какие у него перспективы на дальнейшую жизнь с тобой? Судя по тому, как ты уже второй раз являешься домой на ночь глядя, конфетно-букетный период вы уже завершили. И время на поцелуи и нежные объятия приспело к совместному проживанию?

— Отец,  — послышался из кухни голос Софьи Даниловны,  — отпусти дочку поесть, с утра голодная бегает. Я сама с ней потолкую о жизни. Включай телевизор и смотри свой футбол.

— Ты, Ленк, чем шашни крутить с этим оболтусом,  — посоветовал Терентий Никодимович,  — заставь его учиться прилично. А то выпустят твоего оболтуса вольнослушателем без диплома. В армию, конечно, и без диплома возьмут. Только останешься одна с дитём на 

руках, не жена и не вдова.

— Хорошо, папочка, заставлю,  — согласно кивнула Ленка, уходя на кухню.

— Руки мой, второй раз разогреваю,  — осерчала мать, наливая в тарелку суп с аппетитным куском мяса.

— Мамуль, убери мясо из тарелки, куда меня раскармливаешь, худеть буду.

— В который раз, Ленусь? Что там за парень, чтобы худеть из-за него.

— Ему как раз нравится моя полнота, это я для себя решила худеть,  — уточнила дочь, усаживаясь на отцовское место за столом.

— Ты хорошенько подумай, доченька. По тебе Маркушка сохнет, может тебе с ним лучше, а там, глядишь, и поженитесь.

— Сама решила или с Марком додумались?... И будет он нас с тобой трахать на сменку. Для любовника он ещё сойдёт, а в мужья, ни в коем случае. Да и такое «полено», как у моего Костика ещё поискать.

Это ж сколько?  — снисходительно поинтересовалась Софья Даниловна.

Ленка, зримо припомнив истинный размер Костиного члена, отложила ребром ладони от края стола и с гордым ликованием уставилась на мать.

— Будет тебе, дочка! С первого раза и не такое покажется.

— Со второго, мамуль,  — поправила Софью Даниловну Ленка,  — хоть у отца спроси, он сам видел. Чего, думаешь, он сейчас не ругался? За дочку порадовался, папуля.

— Старый импотент твой папуля,  — чертыхнулась в сердцах женщина.  — На свой пусть полюбуется, стала бы я ему изменять с мальчишкой, будь у него хоть в половину, как у твоего парня. И как тебе с ним, Лен?

— Полный улёт, мамуль! Но боюсь, что он до моей попы мечтает добраться. И доберётся рано или поздно,  — с обречённостью допустила Ленка.  — Больно уговаривать мастер. Только ещё больше боюсь влюбиться в этого баламута.

•  •  •

На звонок в дверь, Семён поднялся из-за стола и направился в прихожую.

В дверях стояла Валентина, угрюмо глядя перед собой.

— Чем порадуешь, Валюш?

— Особо нечем радовать, Сём. С сегодняшнего дня я безработная. С увольнением тянула, пока не залечу. Но Дмитрий Михайлович приказал немедленно уволиться, а тут и месячные обрадовали, как нарочно. Так что, можно и накатить за новую работу.

— Уже полдела сделали. С беременностью время есть. Всё будет нормально. Походим по врачам, справимся с проблемой. Идём, Валюш, наших порадуем.

Валентина, всхлипнув, прижалась к Семёну и долго стояла, не отпуская его от себя.

Из комнаты вышла Татьяна Николаевна. По заплаканным глазам Валентины она поняла причину слёз молодой женщины. Погладив Валю по спине, она предложила им:

— Садимся ужинать и поговорим обо всём не спеша. Всё образуется ребята, не всё так безнадёжно. Без ребёнка не останетесь. Идёмте за стол. Отметим твою новую работу, девочка, а там и о прочем потолкуем.

Дмитрий Михайлович, принимай пополнение в ряды МВД,  — сообщила Татьяна Николаевна Князеву, входя в гостиную. Давайте ужинать. Сёмочка, доставай коньячок, женщинам что-нибудь послабее. Костику позвоните, пусть придёт поужинать.

Валя усмехнулась, глядя на оживление возле стола.

— Этого прохиндея теперь ни какими коврижки на семейный ужин не заманишь. Веруша, может тебе поверит?

Девушка вышла на кухню и набрала номер телефона 

Кости.

— Константин, мы отмечаем Валюшин переход на новую работу, не желаешь присоединиться к нам?

— У меня ещё после того семейного ужина задница не зажила.  — категорически отказался Костик. Я лучше позанимаюсь, мне завтра пару закрыть надо.

— Блохастик, ты из-за меня прийти не хочешь?  — понизив голос до шёпота, спросила Верушка.

— Я Ленке обещал подтянуть учёбу.

— Ах так? Мне ты таких обещаний не давал, Костенька.

— Стимула не было. Ты мне тоже не давала, а Ленка не торгуясь дала.

— Вот же ты, вшивота блохастая, Костя! Так и целуйся со своей Блохиной, придурь.

Верушка раздражённо бросила трубку телефона и вернулась в гостиную.

— Обиделся?  — спросила Валюха, взглянув на мрачное выражение на лице подруги.

— Нас обидел... Говорит, учёба важнее семейных застолий, скотина неблагодарная. Я ему ещё припомню... Будете пороть этого засранца, я с вами.

— Будет тебе, Верунь,  — вступилась за брата Валентина, Не бог весть какой повод — смена места работы и только.

— Мы, Валечка, семья, любое событие в нашем доме нас всех касается.

— Правильно, дочка,  — одобрила Татьяна Николаевна Верушку,  — в семье нет посторонних. Тем более, следует серьёзно поговорить по поводу беременности Валюши. И Костя в этом деле мог бы быть полезным для нас.

— Тут, мамуль, дело не только в Косте,  — вмешалась в разглагольствование матери Верушка. С этим повременим, пожалуй, сначала, пусть скажет медицина, а там будет видно, кого привлекать к решению этой проблемы.

•  •  •

В дальнейшем, всё пошло своим чередом. Валентина пришла в Управление МВД на новую работу и быстро освоилась на новом месте. Женский коллектив благожелательно отнёсся к её появлению в бухгалтерии. Дмитрий Михайлович частенько приглашал Валентину в свой кабинет, заставляя секретаршу Зинаиду незаслуженно ревновать к генералу.

— Ничего, Валечка, пусть побесится, ей только на пользу. Наша Татьяна Николаевна давно на неё зуб имеет.

— И не без основания, надо полагать, Дмитрий Михайлович? А ты отдай свою Зинаиду Семёну в секретари. А себе возьми помоложе девчонку. Молодая на тебя побоится зариться.

— Есть на примете?...  — заинтересовано полюбопытствовал генерал.

— Есть одна такая,  — улыбнулась готовности Михалыча Валентина,  — дочка моей соседки по квартире. Девочка, нашему Костику ровесница. Успела побывать замужем, разошлась, мужик оказался никудышным. Детей нет, справная бабёнка. Замуж отдашь за какого-нибудь лейтенанта из молодых. Когда и сам присунешься по старой привычке, но с оглядкой. Да я за вами присмотрю. Дима, ручищи свои убери без надобности. Дома не запрещаю, а здесь-то зачем? Семёну сама предложу Зинаиду. А нашу Татьяну Николаевну отпусти на заслуженный отдых. Все сроки отработала, прокормим матушку-владычицу. А там, бог даст, молодёжь деток нашим бабкам подкинет.

— Ох Валентина! Дельно рассудила, хорошей заменой моей Татьяне становишься. И мозгом крепка, и телом хороша.

— Пойду я, Дима, обед заканчивается. Вечером меня не жди, сама домой вернусь. Не дело мне в генеральских авто раскатывать.

— Ты права, девочка, делай, как знаешь. Ужинать без тебя не садимся.

— Буду вовремя.  — Валя поцеловала Князева и вышла из кабинета.

Медики подтвердили возможность беременности для 

Валентины, зато вопрос с зачатием, был не в пользу Семёна. Возможно, его ранение в афганских событиях повлияло на способность зачать ребёнка любимой женщине.

•  •  •

Утром Веруша пропустила уже два троллейбуса, стоя на остановке в ожидании, когда в дверях появится Сергей и протянет руку, чтобы втянуть её в салон из толпы ожидающих пассажиров троллейбус. До самого колледжа, Сергей бережно придерживая Верушку за талию, едва касаясь губами затылка девчонки, смотрел в окно троллейбуса.

Какая-то сегодня Веруша сама не своя, что могло с ней произойти? Молча смотрит в сторону и думает о своём,  — размышлял Сергей. Троллейбус медленно подкатил к остановке у колледжа и со скрежетом распахнул двери.

— Молодёжь, выходить будем или дальше поедем?  — вежливо обратился к Сергею пожилой мужчина с интересом разглядывая Верушу, стоящую на проходе у дверей.

Спустившись со ступенек на тротуар, ребята направились к воротам колледжа.

— Серёжа, мне с тобой надо поговорить по весьма серьёзному делу.  — вдруг остановилась девушка, положив ладонь на грудь Сергея.  — Даже не знаю, как тебе объяснить, чтобы ты меня понял и не обиделся. Ты на мне намерен жениться или я слишком тороплю тебя с этим шагом в наших отношениях. Я к тому, что такое я могла бы сказать только очень близкому и родному человеку.

— Можешь мне сказать, я никому не скажу,  — заверил Сергей, целуя Верушку в прямой пробор на голове.

У меня есть подруга, которая намерена выйти замуж за моего брата. Ну да, подполковника Куприянова. Дело в том, что по возрасту ей пора родить ребёнка, но от своего жениха она это сделать не может. Вернее сказать, в следствии ранения полученного в Афгане, у него с этим серьёзная проблема. Валентина для меня, как сестра. Мы очень дружны. И я бы не возражала, если бы ты стал для неё... донором в рождении ребёнка. Это тебя ничем не обязывает по отношению к Валентине и ко всем нам. Мы одна семья и за пределы ничто не выйдет. Единственным шансом для Валюши мог бы быть Костька, но он её родной брат, хотя и сводный. Но это им решать, правда не хочется рисковать здоровьем ребёнка. С моей стороны к тебе никогда не будет никаких претензий. Ты просто окажешь моим близким людям помощь и мою самую искреннюю благодарность и любовь, Серёжа. Подумай, я не тороплю. Валя очень красивая девушка, тебе она понравится. По правде сказать, об этом, кроме нас троих, знать никто не будет. Не молчи, Серёженька, я хочу знать, что ты об этом думаешь.

— Думаю, что это хрень какая-то... Моя любимая девушка предлагает мне свою подругу, с целью сделать ей ребёнка. Представить не могу, что ты это сказала серьёзно.

— Зассал? Это была проверка на верность. Но я знаю человека, для которого здравый смысл не стоит на первом месте в жизни. Пошли, праведник...