Клуб. Тематика: Инцест-клуб Часть 9

Анна была радостно настроена. Девушка проявила свое мастерство не только в делах, но и совершила такую сделку, что ее покровители во дворце Мариинского театра были поражены и при встрече долго вытирали пот со лба, когда узнали, какой товар пришел в Петербург. Борис Федорович, председатель комитета по делам молодежи, уронил салфетку из рук в ресторане, где состоялась беседа; затем он уронил вилку и забыл о ноже, который использовал для резания стейка, вызывая недоумение у официантов. Анна вспомнила их разговор:

— Анна, не сообщай прокурорам об этом, а то они раскроют рот и задохнутся от желудочного сока. Оленька хорошая женщина, правильная и соответствующая по должности, но ты понимаешь, какую прибыль мы можем получить при таких начальных ценах... У каждого закружится голова! — быстро шепотом начал говорить Борис Федорович, вытирая пот со лба и шеи.

— Борис Федорович, вы смущены, нервничаете. Не стоит так. Вы провалитесь на детекторе лжи! — пошутила Анна, и ее шутка заставила Бориса Федоровича окончательно задохнуться от смеха.

— Анна, откуда товар? Как вам удалось такое провернуть?

— Откуда же, Борис Федорович? Из лесу, конечно! Зачем вам такие подробности? Наверное, вы не знаете, где он растет! — ехидно ответила Анна.

— А качество товара? Можем ли мы продавать такой товар некачественным образом? Его нужно распродать!

Анна подумала про себя, что чиновник невозможно пересадить с комсомольской убежденности на выгоду от обмана ближних ради своей прибыли. Но вслух она сказала:

— Ну вы же всегда стремитесь к новым возможностям, Борис Фёдорович... Может быть, вам лучше сначала разобраться с вопросом кавказцев, чтобы избежать начала конфликта, и дать им партию товара по оптовой цене, заранее согласованную таким образом, чтобы никто не почувствовал себя обиженным. Мне неудобно вести переговоры с Нугзаром, учитывая их положение. Пожалуйста, решите этот вопрос на своем уровне. Предел отступного будет 150 кг по цене ниже, чем они обычно покупают. Они работают на наших полянах и могут продолжать это делать. Мы просто делаем свою работу и обеспечиваем людей. Если они не понимают нас... мы изменяем тактику разговора.

— Вы слишком категоричны, Анна... Какую другую тактику? Аннушка!

— Борис Фёдорович, я думаю, стоит отложить ваши 2% и премии за успехи. Война обходится нам гораздо дороже... Если возникнут трудности, сообщите мне. Если они не будут понимать, я применю иные методы для урегулирования вопроса. Мне не хватает ласковых слов в деловых отношениях, вы понимаете...

— Нет, нет, Аннушка! Никаких стрельб, никакой войны! Что вы... Мы не делаем резких движений. Я обсужу это с Нугзаром. Встретимся, он прилетит, и мы проведем переговоры. Я уверен, что смогу его убедить в том, что он получит свою долю каким-либо образом. Он должен понять, что те игроки на рынке, которые привнесли такой объем товара имеют большое значение и не появились из ниоткуда. Я верю, что мы сможем мирно разрешить этот вопрос. У нас нет другого выбора кроме как идти вперед.

— Приятно видеть ваше понимание, Борис Фёдорович... Вы не собираетесь ехать в Москву? В смысле продолжить служебное движение... — осторожно спросила Анна.

— Аннушка, я бы мог быть заинтересован, но там, в Кремле, что-то не так... Старые кадры начали сильно напрягать, и все держатся на своих местах. Но я ощущаю, что рано пытаться проникнуть туда, ситуация очень напряженная. Что-то затевается на юге, член Совета Федерации привез информацию. А ваши кадры все еще на стартовой полосе, в ожидании, как я понимаю. Я не буду ввязываться в этот беспорядок сейчас. Они задавят меня и раздавят нас всех! Мы должны действовать командой. А ты, Аннушка, что думаешь?

— Борис Фёдорович, в течение года стартуем. Мало времени прошло. Оленька ещё недавно должность приняла. Я ей проверенных кадров пододвигаю, курирую её «поход наверх».

— Аннушка, она мне звонила, говорит у неё сложности возникли. Объявилась беспредельная команда. Тряхнули губеровский банк, ты знаешь я о каком... А она-то Прокурор, а дело стоит. Глухарь полный, мне доложили компетентные люди. Правда мамка наша рот всем прикрыла, чтоб не галдели, и лишнего не болтали, но просила справки навести, что да как. Как с Луны свалились, и силовики молчат. Ты поспрошай у своих...

— А мамка-то наверх собралась? По моим данным она уже одной ногой там. Бесцветный команду собирает. Мы своё место уже забронировали. В уши кому надо влили.

— Аннушка, в уши-то мало...

— Борис Фёдорович, вы меня за девочку не держите! Там народ уже прикармливается, и давно. Виллы в Испании только ленивый не построил Стала бы я всем этим заниматься! А денег-то на всё это, где взять?!

— Да, Аннушка, то, что ты так провернулась с товаром, О-очень в тему! Деньги нужны, как никогда. Год не простой будет. Чтоб на позиции выйти, пути маслом мазать надо, чтоб устроиться, как надо. Не на галёрке надо сидеть, а ближе к первым рядам, чтоб наш шёпот в ухо хозяин слышал. А по-другому и смысла нет. Нам и тут очень неплохо на брегах Невы...

— По сложностям Оли, по делу этому, с налётом на банк мамкин, уточню. Но по моим каналам инфы пока нет, попробую. Вы, Борис Фёдорович, должны понимать, что почерк такой, что к этим ребятам близко подойдёшь, замочат, как овцу, чтоб не трепалась и не рыла. Не мне Вам объяснять. Поэтому я в передовики не рвусь, а Олины сложности поправим. И ей посоветую на тормозах приспустить дело, а то птицу — то на взлёте стреляют... Знаете? А она нам, ой, как нужна, да и вложились мы в неё прилично! Да и подруга она мне. Жаль девушку под танк толкать. Мамка сама разберётся, у неё целый аппарат ищеек.

— Аня, команда эта нужна не для наказания, а чтобы работать с пользой для дела. Они искусно обошли органы на пять шагов, без вариантов оставив за собой следы. Но этот парень не глупый, ему нужны такие специалисты больше всего! Мне люди, хорошо осведомленные в этом вопросе, сообщили об этом.

— Я знаю, что такие ребятишки очень ценятся и не просто лежат на дороге.

Анна оторвалась от своих мыслей, потрясла головой, пытаясь избавиться от нахлынувших чувств и немного расслабиться до приезда Оксаны. Она заметила, что немного нервничает и осознала, что впервые ожидает молодую девушку не с чувством превосходства, а как равную партнершу. Это было новым для Анны, это интриговало ее и разжигало воображение. Встреча была уже близко. Она вспомнила, что нет свежих пирожных в доме и отправилась одеться, поехала в Зеленогорск в ресторанчик к знакомому кондитеру.

Вернувшись, огляделась на часы и направилась в ванную комнату. Набрала пену для ванны, добавила морской соли и расслабилась, наслаждаясь теплой водой. Она массировала свои соски, двигаясь по животу к губам и еще ниже, осознавая, что не время для этого. Сопротивляясь своей похоти и желанию тела, она все равно не смогла устоять и позволила пальцам проникнуть в свое тело, массируя его стеночки. Анна представляла тело своей партнерши, ее запах и движение мышц под загорелой кожей. Она едва сдержалась, чтобы не достичь оргазма, получая удовольствие от приближения до самого предела. Ее грудь наполнилась и выступила из-под пены острыми сосками, готовыми лопнуть от одного прикосновения. Внизу живота возникло болезненное чувство. Анна тщательно промыла свою попку, ожидая прихода девушки.

— Интересно, а... какая она? Может многое, или ожидания напрасны? Может она примитивна в постели? В меру ли развратна? А может более чем способная..? У неё бёдра, как у меня, может страпон подойдёт, мммм, хорошо на них сядет, предложу ей... Если не откажет, так кайф вдвойне и цены ей не будет... А, как она против Айно? Сможет её перекрыть? Данные-то у неё лучше. Она выше и тела чуть больше, а жирок под кожей тела молодого, м-ммм, блять, кончу от одних мыслей о ней... А у неё есть ли татуировки на теле, а пирсинг, есть ли пирсинг?! А, что языком она умеет, и умеет ли там, где надо???!

Анна выйдя из ванной достала недавно прикупленное в бутике бельё. Чёрное, тонкое, прозрачное, стринги на тонких бретельках со стразами, великолепно подчёркивающие её бёдра и обрис промежности. Покрутившись перед зеркалом, удовлетворённо накинула в тон стрингам полупрозрачный, чёрный, с кружевной вышивкой пеньюар, который едва скрывал розовые напряжённые соски, подчёркивающий её стройную фигуру, делая её элегантной, статусной блядью, в котором она не раз принимала своих мужчин, которые заводились от одного её вида, и их штаны начинали становиться тесными. В такие моменты она любила брать их за яйца, когда они ещё было в джинсах или брюках, давая понять, что и она не против получить удовольствие от них сполна.

За окном, перед воротами, остановился знакомый Анне автомобиль Надежды.

— Как она на эта машина у неё оказалась? Любит трофеи? Занятно! Мы с ней чем-то похожи.

Анна. открыв с пульта ворота, ждала Оксану в холле, за стеклянным витражом, через который уличная парковка была как на 

Руки.

Оксана вышла из автомобиля в короткой шубке из норки, на высоких ботфортах с тонкими каблуками, которые вызывали интерес у мужчин. Она была одета в обтягивающие чёрные джинсы, которые подчёркивали её идеальные бедра и задницу. Голова была не прикрыта, она пряталась в воротнике, показывая свою аккуратную прическу в стиле "боб". В ушах у нее сверкали сережки с топазами.

- Какая же она хороша! Ещё лучше, чем в последний раз, когда мы виделись,- подумала Анна.

Они пересеклись взглядами. Анна приветливо улыбнулась Оксане, словно давно потерянной подруге. Она хотела поцеловать ее, но передумала и отстранилась. Оксана заметила это и ответила ей таким же дружелюбным улыбкой:

- Привет! - она наклонилась и нежно поцеловала Анну в щеку.

- Я так рада видеть тебя... Признаюсь, я ждала тебя и даже немного волновалась. Не могу поверить, что я, в свои годы, волнуюсь перед встречей с женщиной... Ты выглядишь прекрасно! Наверное, мужчины без ума от тебя?!

- Думаю, у тебя тоже нет недостатка в мужчинах, Анна.

- В последнее время они стали безразличными и не дают мне то, чего я хочу. Секс - это не все, что нужно женщине.

- Я полностью согласна с тобой. Но все зависит от вида секса... В этом пеньюаре ты выглядишь очень сексуально. Невозможно устоять перед тобой... Я долго приходила в себя после нашей встречи в баре. Ты меня шокировала, хотя я не из робких людей. И после этого у меня поселились дерзкие мысли, которые потом привели к тому, что я сделала. Мне захотелось полностью раскрыться с тобой. Тогда мне показалось, что ты - идеальная партнёрша для меня!

— Да, Окси, ты ввела в ступор многих. Народ в очень приличных домах пребывает в шоке, в хорошем смысле. Мне сложно даже себе представить, какими связями нужно обладать, а главное каким мышлением, чтоб втащить в Россию 4 тонны кокса за раз! Даже с моими связями, я не могу этого сделать в такие сроки и по такой цене...

Анна подошла в плотную к Оксане, касаясь её предплечья грудью, давая почувствовать партнерше, твёрдость её возбуждённых сосков, и приглушённо, мягко, едва ли не шёпотом, втянув аромат духов Оксаны, уловив запах её тела, продолжила:

— Я хочу твоих мозгов, милая, как они умеют любить, думать, возмущаться... Как они управляют твоим шикарным телом, хочу ощутить тебя, такой, какая ты есть, вдыхать твой запах, чувствовать твои волосы, их тепло, твою ауру и кожу, руки, пальцы, движение мышц под кожей, на животе, бёдрах... Меня возбуждает запах твоего тела, я чувствую его, милая! Ты не откажешь мне во взаимности?

Оксана тонко, на интимной дистанции провела носиком у шеи Анны, коснувшись кончиком носа её серёжек, щекоча ресницами её щёки, шепнула на ухо партнёрше:

— С нашей первой встречи я просыпаюсь по ночам и хочу тебя...

Анна стала раздевать девушку, не спеша, но с подрагивающими пальцами, снимая с неё бельё, ощущая пальцами тепло тела на её вещах, их аромат, хмелея и едва сдерживаясь при прикосновениях к её матовой, смуглой коже, коснувшись обнажённых сосков, начала терять контроль и повиноваться желаниям, опустилась на колени, с наслаждением расстегнула тесные в 

бёдрах джинсы, прижавшись щекой к её животу, стянув их, обняла за бёдра, едва сдерживаясь, чтоб не впиться когтями, объяла ягодицы, дурея от их формы, стала покусывать тело девушки ниже пупка, взяла губами пирсинг, чуть оттягивая его, пропустила ладошку меж ног партнёрши, войдя большим пальцем меж губ, ощутив влагу и нежный запах её плоти, с прерывистым дыханием стала кусать стриженую дорожку на лобке...

Оксана прижала ее густые, ухоженные светлые пряди волос к своему затылку и, под действием ласк Анны, оголила свою длинную и сильную шею. Маленькие ушки с изумрудными сережками выглядели очаровательно. Она сжала волосы в руке и наслаждалась их насыщенностью и силой. Затем Оксана также опустилась на колени, чтобы объединиться с Анной в поцелуе, полном страсти и желания обрести друг друга.

Анна предложила Оксане принять душ в ванной комнате. Из шкафчика она достала мягкий белоснежный халатик и добавила:

— Мне очень понравятся твои немного мокрые волосы. Нет нужды фенить их, твой боб-прическа такая сексуальная. У тебя отличный парикмахер! Когда вернешься из душа, выпьем по рюмашке. Может быть, хочешь что-нибудь перекусить?

— Нет, милая, только выпить... Коньяк разжигает чувства и придает энергии. Мне нравится немного выпить во время секса, без еды, а потом выпить кофе со сладостями. Но больше всего я хочу тебя прямо сейчас. Ты умело возбуждаешь меня... Твой голос просто завораживает, он красивый и сексуальный. В машине у меня остались игрушки для нас... Что ты думаешь об этом?

— Ты правильно понимаешь меня, хорошо, позволь мне так называть тебя сегодня... Я тоже подготовила что-то для нашей встречи, все находится в тумбочке возле кровати. Думаю, ты не возражаешь. Нам нужно еще больше узнать друг о друге, но будь самой собой, не стесняйся моего тела и меня. В отношениях с предыдущими партнершами мне только не хватало экстремальной грубости...

— Тебе нравится "на грани"?

— Вот видишь, ты очень быстро понимаешь! Будь любезна поставить меня на колени, потереть мое тело о пол, погладить мои ноги. Будь нежной и безжалостной одновременно. Мне нравятся ласки, которые заканчиваются игрой с тигриными когтями и доминированием. Окажи мне такое удовольствие! Я знаю, что ты способна на это! Давай сблизимся до предела. Я буду делать то же самое для тебя. Если в наших отношениях будет присутствовать ощущение опасности, это то, что я хочу от тебя, ок?

Оксану возбудили слова Анны. Она могла только мечтать о такой партнёрше. Ей были не интересны слащавые поцелуйчики, без грубого продолжения. Отсутствие чувства смерти на ложе превращало отношения в тягучую патоку, не приносящую ей полного удовлетворения. Стоя под струями воды, она не на шутку возбудилась в фантазиях, готовая кончить от одних воспоминаний слов Анны, звучащих в возбуждённом мозгу.

Они выпили. Анна взяла партнёршу за руку, и повела к кровати, на широкое ложе. Отрегулированный климат-контроль давал комфортное ощущение. Окси скинула халат на пол, и они сплелись с Анной телами на шершавых 

белоснежных простынях, в жадных поцелуях уст, обвив друг друга руками, прижимаясь промежностями, с жадностью хватая пальцами волосы.

Раздвинув красивые, длинные ноги Анны, Оксана прильнула к её губам, вылизывая вокруг них, проникая вдоль них дальше, к попке, возвращаясь, пользуясь силой языка и его длиной, проникая языком внутрь, проводя вдоль, начинала массировать бусину, возвращалась, проникая глубоко, доставая под лобок, от чего Анна начинала извиваться, поднимала согнутые ноги выше, давая проникнуть Оксане глубже, достать до стеночек.

При поцелуях нижних губ в засос, Анна схватывала захлёстываемая чувством мокрые волосы Оксаны, прижимая её голову ближе к промежности. Но, когда она почувствовала уверенный проход двух пальцев партнёрши в попку, Анна выгнулась, встав на лопатки, раздвинув ноги до боли в связках. Оксана села на неё сверху, спиной к лицу Анны, прижав к простыням, против воли партнёрши, стимулируя клитор партнёрши, выгнулась, демонстрируя гордую, красивую в ямочках спину.

Анна только сейчас заметила на своей правой руке, сзади, выше лопатки, татуировку кобры. Она была окрашена в темно-коричневые тона с нюансами подпалинов и изображала агрессивный оскал готовности к нападению. На шее сзади у нее был также изящный арабский орнамент.

Оксана приняла позу 69 и взяв клитор партнерши губами, прижала его языком, надавливая с большей силой, доставляя при этом боль. Она вошла пальцами в розовую мокрую промежность и анус Анны, начала делать массаж перегородки между ними, все более интенсивно стимулируя языком чувствительную область. Анна пыталась освободиться от блаженства и мучений одновременно, но ее тело было прижато к постельным простыням сильным телом Оксаны. Когда партнерша была на грани оргазма, Оксана осторожно отпустила ее и легла рядом, кусая пупковую складку, надавливая языком на пупок и продолжая ласки влагалища.

Оксана положила Анну на бок и сама легла сзади, прижавшись к ней. Она чувствовала, как тело Анны конвульсивно дрожит после предоргазмического пика. Оксана держала ее за шею, оттягивая голову назад, ощущая ее бьющееся сердце и пульсацию крови в жилах. Она массировала грудь и сильно стискивала возбужденные соски. Потом она одела ремень с черепами, которым убила Надежду, на шею Анны и начала задушевать ее, затягивая удавку и оттягивая подбородок жертвы к себе, чтобы дать понять, что жизнь Анны зависит от нее. Анна почувствовала боль и жесткость петли и старалась освободиться. Она разодрала простыню до дыр и потеряла сознание, безуспешно стуча ладонью по матрасу. Она чувствовала, как удавка перекрыла вены и боль от натянутых связок на шее стала нестерпимой. Позвоночник скоро треснет...

Оксана наслаждалась беспомощностью жертвы, давая ощутить ей вкус смерти, увидеть начало тоннеля. Она заломала назад руки Анны, связав их полотенцем, едва ослабив ремень, дав крови доступ к мозгу, шепча на ухо Анне

— Ты не знаешь меня совсем, я люблю так убивать своих жертв, так убила я Надежду, этим же ремнём, и поверь, страсть, как хочу убить тебя... Ты не представляешь, как кайфово кончить на труп соперницы, полить его влагой, это и есть для меня высшая точка 

секса. Но ты получишь всё, что хотела, милая, ты поймёшь весь кайф секса со мной... Ты партнёрша, а не соперница, иначе я убила бы тебя, милая...

Оксана оставив Анну в полубессознательном состоянии подошла к тумбе, открыла её... Достала страпон, приятно удивившись его отменному качеству, вернулась к партнёрше лежащей на животе навзнич, ослабила ремень ещё больше, держа её на поводке, приподняла её шикарный таз, и снабдив тёмное пятнышко анала смазкой, вошла в него, от чего Анна застонала сломав пару ногтей о простыни, выгнулась в спине, в изнеможении прижавшись щекой к простыне.

Оксана держа партнёршу за поводок, наращивала силу толчков и темп, то отпуская, то увеличивая, видя как покрывается потом спина Анны, как в ямочках выгиба скапливается вода, слыша и наслаждаясь, как стон партнёрши переходит в крик. Для причинения боли Анне, Окси заламывала связанные руки Анны вверх, вгоняя с силой болт в её попку. Анна кончала крича, поливая тёплой водой простыни кровати, хрипела от затягиваемой удавки, испытывала ранее неведомое ей чувство, балансируя между жизнью и смертью. В её мозгу, до безумия возбуждая, пульсировали слова Оксаны, о Кобре, о Надежде, о том, какой это кайф убить соперницу, нагнуть её, растоптать, свернуть ей шею своими руками, отымев её ещё тёплый труп в попку.

Оксана не выпустила, а уже ласково, ослабив удавку, использовала страпон, отбросив ремень, обнимала свою партнершу за бёдра, наслаждаясь ее фигурой и формой ягодиц. Она меняла угол проникновения, проходя плотно по стенкам вагины, переставляла ногу за ногу Анны, которая стояла раком. Чуть приподнявшись сверху, вызывая у Анны громкие крики блаженства. Оксана надела на рот Анны кляп-шарик и одновременно с траханьем ее в задницу начала массировать ее клитор. Держа руки связанными, она довела ее до оргазма и затянула ремешок на шее для жесткого ощущения. В этот момент из Анны полилась вода как фонтан на простыни. Анна забилась в конвульсиях и потеряла сознание. От остановки сердца ее отделяли секунды, но удавка опять ослабла и наполнила сознание и тело жизнью.

— Теперь ты знаешь, дорогая, насколько ты ценишь жизнь... Ты была на грани смерти, а я получала удовольствие от твоей смерти. Это самое высшее блаженство - видеть твои стеклянные глаза и смерть. Я дам тебе возможность испытать это со мной, и ты поймешь, как прекрасно жить и убивать... Я научу тебя полностью наслаждаться этим... А сейчас возьми его в рот. Ведь ты любишь делать это, и я клянусь, что убью тебя, если не возьмешь его до самого горла, к лобку. Мне хочется почувствовать твой носик на своем лобке и как член двигается в твоем горле. Мммм, сука...

Оксана сняла кляп-шарик из рта Анны, оставив ее руки связанными. Однако она не могла вымолвить ни слова и едва могла вернуть дыхание. Оксана решительным движением засунула страпон в рот Анны и продолжила

горло, насаживая головку Анны на член, больно держа её за волосы. Она ебла её в рот до тех пор, пока изо рта Анны не пошла слизь с пеной, и отпустила, понимая, что она стала задыхаться от удушья.

— Ты хочешь ещё удавку?!

Анна мокрая, едва живая, только согласно кивнула головой.

Окси набросила ремешок на шею партнёрши, с абсолютно холодным выражением лица затянула его намертво, смотря в глаза Анне, вожделенно наблюдая, как лицо её партнёрши становится багровым, глаза стекленеют, и тело, её безумно красивое тело, дёргаясь в судорогах, заваливается набок. Сняв ремень, Оксана ударила ногой её тело, пнула в грудь, перевернув тело Анны на спину, села над ней и мастурбируя, кончила, облиливая тело партнёрши тёплым фонтаном, села на неё сверху, терлась губами о её бёдра, выгибаясь, прижимая клитор к телу, откинувшись назад, уперевшись руками, наслаждаясь, подёргиваясь от конвульсий не покидающего её оргазма.

Анна лежала сзади Оксаны, прижимаясь к её спине носиком, проводя им по татуировке с оскалившейся коброй, кусая её за плечи, спину, благодарно обнимая, вся мокрая, выжатая, как губка, испытывая необыкновенную нежность к этому жестокому, молодому, сильному созданию. Она получила от этой девушки то, о чём мечтала во снах, в своих фантазиях, понимая, что это только начало их игр, понимая так же всю глубину слов одной из своих подруг: «Прежде чем просить что-то у Бога, хорошо подумай, готова ли ты будешь принять это».

Анна сидела молча, обнимая кофейную чашечку дрожащими руками, накинув пеньюар на голое тело, смотрела в сторону, не глядя на сидящую напротив неё Оксану. Она была в шоке от того, что делала с ней Оксана. Для Анны, это было неизведанные до появления Окси чувства и ощущения души и тела, то, что рождали её фантазии, но никто и никогда не делал с ней такого. Эта девочка пробила этот кокон её фантазий и вошла в неё, став её частью. Частью жестокой, абсолютно безжалостной Анны, от которой тряслись поджилки у чинуш и наркодилеров, от всех, кто пытался удержаться с ней на одной орбите. Она не могла понять, хорошо это или плохо, но чётко понимала, что ей, её физике, ей, как бабе, нужна эта партнёрша, как понимала и то, что Оксана достойная замена Айно, и было очевидно, что этот скальпель лишит любого жизни, если это будет нужно. Одно было ей не понятно: насколько она, её физика нужна партнёрше... Хотелось любви, животной зависимости обоих, и это оставалось под вопросом и кололо её сердце. Она понимала, что влюбилась в эту девушку, и это приносило ей беспокойство.

— Я сыграла с тобой, милая. Ты так хорошо на меня наигралась, словно удержала меня на крючке, как рыбу за губу. Я не смогу отказаться от этого часто, но именно это мне нужно...

— Ты нервничаешь из-за этого?

— Да.

— Я могу тебя успокоить... Ты нервничаешь, потому что не исполнила свою роль со мной и не знаешь, что происходит за пределами привычного. Но я тоже страдаю от тебя с самой первой встречи, Анна. Это не игра... Я даже была готова пойти до конца и убить тебя, чтобы потом жалеть о своей ошибке... Но я оставила тебе жизнь, потому что я хочу быть с тобой и иметь отношения как женщина. Ты возбуждаешь меня до предела, и если мы не будем вместе, для меня будет невыносимо... Я говорю это потому, что я независимый и успешный человек. Все, что мне нужно в жизни - это любовные отношения, а не фальшивые эмоции.

Анна подняла глаза и уставилась на Оксану с интересом. Ей стало легче от этих слов, и она поняла, как глубоко влюбилась в эту девушку...

— Я всегда говорю о том же...!!!

Они провели ночь в объятиях друг друга. Такой страсти между двумя любовницами они еще не испытывали. Это было что-то новое, их единственное чувство.

Утром Оксана лежала над Анной, целуя ее глаза и играя с ее ушками, не желая оторваться от ее тела... Прикасаясь к напряженным соскам, она хотела больше и больше...

Они поднялись, выпили кофе. Оксана с удовольствием поедала стейк, приготовленный Анной, а та наблюдала за ней со светлыми мыслями и улыбкой на лице... Затем они вернулись в постель и продолжили наслаждаться друг другом. Прошло двое суток.

Прошла неделя.

— Андрей, отвези меня на природу. К снегу хочу. Есть мысли, куда поехать? Дело сделано... Команда сработала на отлично. Но жить натянутой струной невозможно. Нужен отдых. Может на Байкал съездим?

— Оксан, давай я тебя повезу туда, откуда всё началось для меня. Это всего-то в пределах 280 км от Питера. Я тебя провезу по краям, где снег, безмолвие и Россия, какая она есть. Поедешь?

— В какую сторону?

— За Волхов, за Лодейное поле. Там увидишь. Просто будешь смотреть, и слушать тишину. Устроишься уютно в креслице, плед на колени бросишь, свитер толстый, мягкий, с длинными рукавами, такой мне нравится. Ты в нём становишься самой собой.

Оксана внимательно посмотрела в глаза Андрею.

— Андрюш... я бы очень хотела свернуться клубком и ехать с тобой куда угодно. Ты ведь понимаешь о чём я. В этот раз я приехала в Питер, и как-то остро ощутила, что я не хочу видеть людей. Хочу видеть только город и близких мне людей, очень узкого круга. Остальные меня просто раздражают. И это не касается только России. Просто в родном городе я это остро очень почувствовала. От родной Лиговки меня просто передёрнуло, а какие-то воспоминания связанные с Питером мне кажутся мелкими и незначительными.

— Ты просто ещё очень молода, и все твои воспоминания, они не могут быть значительными. Всё значительное у тебя началось не здесь и если что и произошло в Питере, так это наша с тобой встреча. С неё 

всё и началось.

— Нет, Андрюш. Не со встречи. С нашей с мамой нищеты... А ты знаешь, откуда я Д. Восток знаю? Не знаешь... А ведь папа у меня был военным моряком, и мы жили в Большом Камне. Там моё детство до 9 лет прошло. Была семья, жизнь была с мамой и папой. А потом мы приехали в Питер. И этот мрачный, холодный город убил нашу семью, маму... Питер безжалостный, очень жестокий город. Таким его сделали люди. А потом была наша встреча...

— Прости, Оксана. Ты редко говоришь об этом своем опыте.

— Давай съездим к тебе, Андрей. Утром отправимся?

— Да, давай утром встретимся и поедем. На автомобиле Крузак и продолжим путь. Дорога будет временами сложной. Природа здесь ещё нетронутая.

Тает снег, а воздух пропитан его особым ароматом. Чувствуется атмосфера спектакля, неподвижный лес, ручей со свежей прозрачной водой, текущий по проторенным тропинкам, серые покинутые избушки, где раньше старушки содержали скотину в подвале, искривленные временем с трубами черного дыма от печи. Многие окна без рамы или забиты досками, а на некоторых ставнях видны стальные запоры и ржавые замки. Рядом с речкой Шапша можно увидеть следы волка. Большие следы – может быть от утра или ночи? Стая или одиночка? Только сложно сказать. Висящая тишина. Снег на ветвях деревьев, подчёркивающих их извилистые силуэты. Озеро Калган, омуток, практически круглой формы. Впадина между холмами, идеальной формы. И чувство, что у озера нет дна или если оно есть, то там обитает что-то нечистое. И тишину пронизывает аромат теплой зимы – запах жизни. Недалеко перешла дорогу рысь, неспешно и не боясь проезжающих раз в несколько дней машин. Холмы покрытые лесом, дорога в никуда, беспечные вороны нарушающие спокойствие природного царства. Весной потекут ручьи, растает снег и из-под прошлогодних листьев выйдет трава, появятся полевые цветы. В мае приедут редкие дачники из Лодейного поля, любители охотиться и рыбачить. Прилетят комары – всеядные ужасные создания, а за ними мошка – от которой нет спасения. Оводы и слепни готовые обглодать живое существо до костей. Шершни размером с сосиску, способные убить лошадь, если увидят в ней опасность. Где-то в чаще бродит медведь, переворачивая коряги и наслаждаясь муравьями и корнями. Он также готов съесть отставшего охотника или рыбака. Зимой волки выходят стаями и нападают на деревни, где ещё остались жители и скот. Они преследуют собак, выбивая их из будок. Охотники стреляют в окна, но верную собачку уже не спасти. Стая моментально пожирает преданного пса, оставляя лишь кровавое пятно.

— Вот тут мои корни, Оксана... Отсюда я вышел. Это Печенецы... Тупик дороги и жизни. Отсюда я уехал в солнцем раскалённый Афган. И сама понимаешь, не было у меня там чувства страха, или ненависти к моджахедам. Была одна только доля, да такая, которую в народе пиздецом зовут, и понимание, что везде не сладко. А отсюда и жалости у меня особой к людям нет,  

и понимаю я, что мир устроен просто и жестоко. Не возьмёшь по праву своё, отберут другие, не отстоишь свою жизнь, заберут её другие. Ценишь только преданных и любящих. Остальное всё пустое, Окси. А потом вернувшись из Афгана, приехал я в родную деревню, а работы нет... И поехал я лес валить к лесникам в Ребовичи. Это на Ояти, её приток река Капша. Там хоть леспромхоз был тогда. Съездим туда. Не пугайся этих мест. Оказалось, что в них-то и есть наша русская сила. Я не сразу это понял, но это так. Там летом выдры плавают вечерами, бобры делают запруды на реке, кабаны приходят на огороды, волки стаями приходят зимой в деревню, там баба Аня, мамка районного мента, на яме продаёт самогон мужикам. Деревня тоже стала вымирать. Леспромхоз приказал долго жить. Вот и подался я в Питер с мужиками... так-то милая моя девочка. Поехали.

Оксана смотрела в окно на проплывающие мимо занесённые снегом суровые северные ели, куталась в свитер, пряча ладошки в длинных рукавах. Дорога проходила через всё более и более дикие места. Становилось понятно, что заглохни машина в этой глуши в мороз и на ночь, и жизнь повиснет на волоске, но мотор уверенно урчал, мороз был небольшим, и мимо летели красивейшие зимние пейзажи, холмы, поля, леса, озёра и реки подо льдом, болота с сухостоями, всё ближе к землям веппсов.

— Оксана, ты видела, откуда начинается Родина. Нам нужно поехать в северный монастырь. Приберечь грехи. Давай отправимся в Нижне-Свирский монастырь (Свято-Троицкий Александра Свирского). После вернемся через Лодейное поле из Ребовичей, пересечем мост через Свирь, заедем в Инеме в мотель и переночуем там.

— Там есть ресторан? Хочу поесть, Андрюш.

— Да, там есть небольшой ресторанчик, где готовят вкусное мясо по-французски...

— И ты часто ездишь туда приносить умиление за грехи?

— Нет, не часто. Мы с тобой знаешь сами какие грешники. Я же не для детей делаю покаяние...

— Это на мне лежит грех. Ты убил жирных кровопийцев котов. А я просто так цинично убила парня под микрофоном без особой причины. Тебе бы его лицо увидеть.

— Как это "просто так", Окси... Ты его убила ради денег. И остальные жертвы не смотрели тебе в глаза? Ты убивала их тоже ради денег. И надо сказать, что ты хорошо на этом заработала.

— Да как сказать, Андрюш. Человек жил, просто жил. Завел меня в кабак, на ночь девушку, а я его завела, зная о его роли. Я поступила плохо. Могла бы устроить расправу над акционерами-евреями, чертовыми кровопийцами. А деньги... Ты много знаешь обо мне!

— Ты же подставляла Председателя... Ну помолись, если нужно. Он там на небесах спит безмятежным сном. Возможно, он простит нам грехи без разбирательств.

— Андрюш, когда приедем в мотель, нам нужно поговорить.

— Почему не по пути?!

— Боюсь ты потеряешься и выкинешь на мороз самого до Петербурга..

— Ну, как знаешь.

Машина с горки вкатывалась в Ребовичи. Слева мелькнул дом бабы Нюры, матери Мишки Тихвинского. Колея с проталинами до конца деревни, в тупик, транспорта почти в деревне нет, видно, что нет разъездов для встречек, нет людей и нет почти следов. Из редких изб идёт дымок из труб. Андрей заехал к дому Олега Вагина, знатного пропойцы, с совершенно потрясными голубыми глазами, светловолосого, почти блондина. Хозяин вышел к остановившейся у калитки машине. Увидев Андрея, искренне обрадовался. Они обнялись, как обнимаются настоящие друзья, дружба которых проверена временем, делами, водкой и женщинами. Посмотрев на Оксану, с нескрываемым интересом, тихо спросил Андрея:

— Дочь? Жена?

Андрей смутился, зная, что деревенские не понимают понятий, а захотят услышать по-русски, ответил:

— Женщина моя. Живём вместе...

Олег посмотрел ещё раз на Оксану, спросил Андрея:

— баньку вам растопить, с дороги-то?! Водочки накатим, попаришься. В Питере то баньки точно нет. А она хороша... Звать-то как?

— Оксана. Она хорошо понимает на нашем, мужском языке. Правильное воспитание. Простое общение любит.

Вагин достал беломорину, чиркнув спичкой, прикурил, пригласил гостей в дом, поставив чайник и достав из холодильника колбасу и литровую бутылку водки. Изба была хорошо протоплена, и Оксана вдруг ощутила желание завалиться под одеяло у печи, под потрескивание дров, всполохи пламени в едва прикрытой створке печи. И ей стало безумно хорошо и спокойно от этого неказистого быта, от мужиков с бутылкой, от искренней радости в их глазах от встречи, от долговязой фигуры Олега, бодбрасывающего дрова в печь, от выцветших фотографий чужой родни в рамке на стене у помутневшего от времени зеркала, явно из деревенских, от старомодных штор прикрывающих оконца в избе. Хозяин предложил гостям поспать с дороги, разложив видавший виды диван, накинув на него плед и большое, тяжёлое одеяло. Мои уехали с утра, в город, через пару дней вернутся. Располагайтесь, а я пойду баньку растоплю, парилочку вам организую. Веники берёзовые есть, отдыхайте, чай и конфеты на столе, бутеры делайте. Колбаса ароматная, женаиз кабанчика на охоте добытого, набивала. Я добре её в коптильне выдержал, вкусная получилась. После баньки водочки и выпьем! Вы, Оксана, водку пьёте?

— Конечно, да, в такой ситуации это идеально подходит! Оксана стояла позади Андрея, обнимая его за плечи. Он находился у стола, готовил закуски, разрезая колбасу и делая бутерброды. Она ощущала напряжение его мышц под своими руками, массировала ему шею своим носом и с удовольствием вдыхала запах его тела. При этом она игриво проникала пальцами в его волосы на затылке, зная, что он любит ее ласки. Она чувствовала, что он читает ее желания и вскоре будет преданным к ней с глубоким желанием. Их страсть разгорится возле потрескивающей печи на скрипучем диване. Она задрав свитер позволит ему полностью овладеть своим голым телом, которое так страстно жаждет его прикосновений. Андрей сорвет с нее мягкие спортивные штаны и утолит её желание своим возбужденным членом, о котором она мечтала все время поездки, когда они бродили по местным лесам. Она наблюдала за Андреем через ресницы на протяжении всей дороги, сидя на переднем сиденье, иногда изгибаясь и еле сдерживая желание расстегнуть его штаны в движении.

— Боже, как он спокоен... У него потрясающая простота во всем — в движениях, взгляде, мыслях и желаниях... Животное. Мое животное... И это такое прекрасное место! Затерянный мир. Никто не найдет его, никто не потревожит нас здесь, среди заснеженных лесов, у реки течущей подо льдом и у печи со сверкающим пламенем. Это как сказка! Зачем нам эти жаркие страны, когда есть такое? Наши детки будут бегать здесь со свежими румяными щеками и яркими глазами... играя в снегу и катаясь с горок... Я только хочу чтобы он не ушел от меня из-за обиды. Ведь он мужчина! Может быть, он не поймет...

Они сидели за столом на лавке из тёсанной доски, пили ароматный чай с травами, Андрей черпал малиновое варенье ложкой, отдыхая после вождения по зимним дорогам. Оксана наблюдала за ним, за его движениями, за тем как он ел, за его руками, сильными, грубыми, с длинными толстыми пальцами.

— Андрюш, ты трудился здесь? Валил лес с мужиками?

— Да, Малыш, а что? Ломовая работа. Тут морозы бывают за минус 30, снегу в лесу по пояс. Работа не из лёгких. Когда молодёжь стонет по пустякам, думаю дать бы вам Дружбу-2, пила, блять, такая, да зимой в этот лес...

— А я тебя люблю таким. Теперь я поняла откуда в тебе то, что я так люблю... Хочу чтоб ты меня распял на этом диванчике, душевно, как ты умеешь. В баньку сходим, и доломаем этот раритет. Ножки хлипкие у него. Олег нас простит, надеюсь,  — Оксана тёрлась об Андрея, как кошка, мурлыча, не скрывая желания и намерения отдаться прямо сейчас.

— Нахуй ждать баню, хочу прямо сейчас!  — рыкнул Андрей

Он сгрёб в охапку Оксану, бросив её на диван, закрыв за собой дверь в комнату, навалился на неё, срывая с её тела свитер, жадно целуя оголившуюся девичью грудь, до кровавых пятен. Сжимая пальцами её руки на предплечьях, оставляя синяки, массируя набухшую от желания грудь девушки, нетерпеливо скинул свои джинсы, сняв одним рывком её мягкие спортивные штаны. Увидев белые трусики, обтягивающие её красивые бёдра, озверел от желания, задрав её ноги, закинув на свои плечи, сдвинув трусишки вошёл в неё без подготовки, до самой матки, входя с силой, растягивая её связки меж ног, жадно закусывая девичьи губы, наслаждаясь её криком...

На улице падал редкий снег, приятная оттепель наступила среди холодной зимы. В влажном воздухе над землей распространялся аромат дыма от горящих деревянных поленьев в бане, наполняя чистый деревенский воздух. Лесники строили свои бани качественно, так как леса было много и они сами вырубали деревья. В бане была просторная парилка с каменкой, комната для отдыха и душевая. Здесь царил запах дерева и особая атмосфера. Олег с удовольствием разжигал печь в бане для своего старого друга, с которым они вместе ели кашу в Афгане и отправлялись на рейды против моджахедов, рискуя своими жизнями. Они провожали своих погибших товарищей по огоньку и выходили из афганских гор, проходя мимо обломков сгоревшей техники, которую бросали вдоль горных дорог. Уходя со скорбью за погибшими солдатами, они понимали, что никому они не нужны на своей Родине, их предали люди в Кремле, которые ничего не знали о войне и никогда не испытывали солдатскую жизнь. Они выходили вместе, с сердцем, полным ярости, с шрамами на щетинистой бронзовой коже от афганского солнца и ветра. Когда Андрей закончился родной деревней, Олег принял его в свою бригаду в леспромхозе, дал работу и оказал поддержку. Но предатели Родины настигли их здесь через развал страны. Они убили лесозаготовительный колхоз и погрузили людей в нищету и безудержное пьянство. Некоторые слабые умерли от паленки и самогона, а те, кто был крепче духом, выживали еле-еле сводя концы с концами. Потом "лесники" стали отправляться на заработки как часть диких строительных бригад. Некоторые из них присоединились к преступному миру, только единицам удалось выбраться и организовать свой собственный бизнес. Олег вернулся в деревню, занялся натуральным хозяйством, содержал скот и собирал сено, чтобы свести концы с концами. Он помог своей младшей дочери получить образование, которая выросла в красивую девушку с голубыми глазами. Андрей помогал ее поступить в петербургский ВУЗ, нашел приличное общежитие и поддерживал финансово, пока она не закончила институт и не обустроила свою жизнь, выйдя замуж.

Андрей и Оксана, распаренные, накинув на себя простыни, вывалились из парной в комнату отдыха просторной, построеной по-уму бани, румяные, довольные, мокрые, с лицами счастливых людей, скинувших по пяток лет, с искрами счастья в глазах.

Пришёл Олег, прихватив с собой еду и водку. Жарена щука с отваренным картофелем безумно вкусно пахли. Оксана изрядно проголодавшаяся, оттраханная Андреем до усталости, уже готова была засадить на пустой желудок гранёный стакан водки с этими мужиками, лишь бы добраться до еды. Вагин налил в рюмки, произнёс дежурный тост за встречу, и друзья опрокинули по первой... а потом была и вторая и третья... Когда Олег пошёл за дровами, подбросить в печь, Андрей спросил Оксану, не желает ли она опробовать двух мужчин, и не позвать ли в их баньку Вагина. Водка сделала своё дело, сняв тормоза, приятно раскрепостив сознание после парной.

— А Олег умеет? Давно играли двумя смычками на одной скрипке? Сдаётся мне, что давно, Андрюша. Я совершенно не против, а даже за, но чтоб не было конфуза и всё было правильно... Ты же его лучше знаешь. А так-то он приятный мужчина, но так, чтоб без последствий и обид по трезвяку, я же знаю тебя, ты собственник ещё тот! Если тебя потерять, то мне это нахуй не нужно...

— Окси, если я предложил, то знаю, милая... Предлагаю только для тебя. Я же знаю, ты любишь разнообразие, а в деревеньке на троих расписать в баньке по водочке со старым верным другом, по согласию, но только для тебя, милая, и с твоего дозволения.  

Ну так как?

Оксана, лукаво стрельнув глазами из подлобья, едва уловимо, согласно кивнула головой, тряхнув чёлкой.

Олег вернулся с дровами, стараясь отряхнуть снег с валенок.

— Олег, мы тут с Оксаной обдумали и решили пригласить тебя в баню. Что скажешь?!

— Оксана, Андрей точно не ошибся в словах? — спросил Олег у Оксаны.

— Нет, не ошибся — мягко и игриво ответила Оксана, подтверждая слова Андрея. Её женский взгляд оценивал фигуру Олега, что вызывало реакцию в его штанах.

— Вот это да, Крутов... давайте ещё по рюмочке выпьем. Тогда уже не буду заниматься набросками дров, нужно расслабиться в парилке.

Они выпили ещё по рюмке и одолели уже литр на троих.

Оксана устроилась на средней полке, скинув простыню. Её кожа начала покрываться капельками пота, ароматными и приятными. Андрей склонился над ней и вылизывал капельки пота со всего тела, целуя её пупковую ямочку, где скапливалась возбуждающая влага. Олег сел на верхнюю полку и наблюдал за происходящим, когда его друг увлекся этим "чудодейством" с телом девушки. Его член немедленно напрягся при виде её фигуры. Оксана ему сразу понравилась: стройная фигура, гордая осанка, и он не мог не почтить друга, который имел такой прекрасный вкус в женщинах. Но он не ожидал, что эта пара без комплексов предложит ему тройной секс. У него было своеобразное прошлое с Андреем: девки из военной службы после использования наркотиков и даже случай насилия над афганской девушкой, которую они изнасиловали в состоянии опьянения, и она повесилась от позора в своей комнате. После этого афганцы стали преследовать их... Но то, что Андрей поделился своей девушкой, с которой у него были крепкие чувства, было для него неожиданностью, так же как и откровенный женский взгляд, который хотел видеть его вторым партнером. Это был не секс со случайными женщинами на сеновале после выпитого литра самогонки, а молодая и стильная девушка, которая была полна жизни и без комплексов. Она относилась к мужчинам естественно, без предрассудков, которыми страдали женщины в СССР.

Оксана легла на бок, обнажив прекрасный силуэт бёдер, вытянула руки, поджав одну ногу, давая войти Андрею, трогая дрожащими пальцами дерево обшивки настила полки, прижимаясь щекой к терпко пахнущей древесиной поверхности, закрыв в блаженстве глаза, ощущая как он входит в неё, как объёмный болт его скользит питоном внутри неё доставляя сказочное блаженство. Она вытянулась, дав понять Олегу, что хочет принять его член ртом. Осторожно, медленно взяла его, обвивая языком головку, беря длинными пальцами его мошонку. Олег склонившись над ней испытывал потрясное чувство, а она брала его глубже и глубже, по самые яйца, так непривычно для него. Андрей не быстро, с чувством,  

трахал её в киску, взяв партнёршу за горло, ощущая, как болт друга ходит в её горле, от чего обруч чувств замкнулся, и двое самцов возбуждаясь всё больше добавили в ритме, желая уже неподконтрольно, а на уровне инстинкта, накачать эту шикарную самку своей спермой.

На животе Олега имелся серьёзный шрам от большой рваной раны, зарубцевавшийся розовыми рубцами, по лопатке к плечу, шёл такой же, оставленный когтями крупного зверя. Едва прикрывая глаза ресницами, Оксана видела эти следы медведя на его теле, возбуждаясь от их рельефности, грубости наложенных швов местным ветеринаром. Она трогала их рукой, скользя пальцами по выпуклой фактуре швов, наслаждаясь натурностью изуродованной плоти. Чувство особо подкатило к ней, и она, схватив Олега за ягодицу, не отпуская мошонки, глубже взяла его член в горло, насаживаясь на него, издала утробный звук, начала кончать. По её животу красиво пробегали судороги, грудь налилась, спина выгнулась, в приливе чувств. Такое ощущение она давно не испытывала. Оксана не часто отдавалась одновременно двум мужчинам, была очень избирательна в партнёрах, но очарование деревни, бани, голубых глаз этого немолодого блондина, выпитая водка, дали ей то желаемое чувство, от которого она не в состоянии была отказаться.

Андрей сел снизу Окси, войдя в анал, положив её на себя, дав Олегу возможность войти в её розовый, текущий бутон. Андрей держал её грубо за грудь, ощущая её длинные твёрдые соски, а она запрокинув голову на его плечо, наслаждалась видом, как живот со шрамами друга напрягался, его тело совершало рывки, играя мышцами, от чего она обалдевала, чувствуя, как два объёмных члена массируют её нежную перегородочку, а член второго партнёра достаёт до матки, принося её сказочные ощущения.

Она встала на колени пред Олегом, взяв в рот его болт со стекающей спермой, нежно вылизывала его, оторвавшись, только сказав Андрею, едва переводя дыхание:

— возьми лозу из веника и стегай меня, больно, не бойся, можешь до крови, хочу этого, боли хочу, милый, хочу быть наказаной тобой, ну же! Она наделась на член Олега, обвив его, испытывая давно забытое ощущение боли от ударов, вцепившись в ягодицы Олега, кончила стоя на коленях потоком тёплой влаги.

Андрей взяв её на руки, бросил тело грубо на полку, и стал задрав на плечо ногу, грубо, со звериным чувством ебать её тело, пока не кончил с рыком, больно хватая пятернёй её грудь, натягивая на себя, что есть дури, не обращая внимание на крики партнёрши от сладкой боли.

Олег добавил дровишек в печь, для Окси. Мужчины оставили Оксану, лежащую в полной нирване от пережитых удовольствий на верхней полке бани, а сами качающимися походками вышли, допить первую и приступить ко второй бутылке, уже крепкого самогона.

— Андрюх, это ведь тёлка твоя, я же вижу... Вы пара, реально... Она пиздец, как хороша... Я в шоке. Ты где нашёл её?

— Ты прав. Она моя. Но... не поверишь, она вольная птичка. Я люблю её охуеть как!  

Ты, просто ничего о ней не знаешь... Наши с тобой подвиги в Афгане, это хуйня, по сравнению с тем, что умеет и далала эта девочка. Но старый волк, нутром чувствуешь её содержание. А я вот без неё не могу. И в клетку загнать не хочу, и без неё не могу. Бес, блять, в ребро, Олежек!

— Ну ты всегда отличался лояльностью к своим тёлкам! Её не пиздишь? Ты ведь любил раньше приложиться!

— Её нет... Слишком дорога. И она не те, что были. Говорюже, ты нихуя про неё не знаешь! Она Кобра, убъёт и глазом не моргнёт. Холодная убийца, с душой девушки. На ней столько висит, что нам с тобой, у которых руки по локоть в крови, ещё далеко до неё.

— Полагаю, твоя воспитаница?!

— Да ты наливай! Ну моя, а что?! Ты ж знаешь, травоядных не люблю. Люблю хищниц.

— Да, знаю-знаю!

— А ты-то как? Мож помочь надо, бобла мож подогнать? Ты-то как?

— Мне-то ничего не надо, Катька с мужем ипотеку взяли, а помочь не могу. Много ль на бычках да на поросятах заработаешь?!

— Ну, Катька то твоя красавица, признаюсь, тож слабость моя. Красивая у тебя девка, своенравная!

— Да, она такая, но это по-молодости!

— Если задыхаться будет, пусть звонит. Ты ж друг мне, да и она не чужая. Лидка твоя как?

— да вот в город поехала вчера, дочь навестить, с внуком помочь. Молодой семье нелегко. Должна утром вернуться. Часто туда мотается. Но, хозяйство не бросишь, да и не хотим мы никуда.

— слушай, а банька у реки колхозная стоит?

— да фундамент от неё один остался, блять, когда вертеп в стране начался. Разобрали на кирпичи.

— это место очень красивое

— Поможешь выбрать участок и построить дом? Я хочу приезжать сюда. Очень сильно тянет!

— А она будет ездить с нами?

— Меня это не особо волнует. Я сам хочу посещать эти места. Но ты прав. Она единственная женщина, которая с радостью отправилась бы вместе со мной. У других всегда что-то: головная боль, проблемы с детьми или какие-то другие неприятности. А Оксана - единственная, которая сама предложила пойти со мной. Говорит: "Отведи меня к снегу, к природе". Настоящая кошка... Давай налей!

— Моя Лидия, она же моложе меня на 15 лет, так часто спрашивает про тебя. Тебя любит, Андрей! Никого другого не интересует, а о тебе всегда спрашивает.

— У тебя хорошая жена! Верная и любит тебя. Это настоящее счастье, Олег. Моя бывшая жена в последнее время перестала играть в любовь. Только секс и деньги!

— Может быть, ты просто не понимаешь ее? А почему она бывшая?

— Мы расстались.

— Вот так! По хорошему или как?

Андрей внимательно посмотрел Олегу в глаза, что заставило его испугаться и сказать:

— Прости меня, налей еще рюмку. Блин, уже два часа ночи! Тебе пора забрать Оксану из бани и ложиться спать! Когда ты уедешь?

— Утром увижусь с Лидией, давно не виделись, и мы уедем.

— Хорошо!

Андрей отправился в баню, качаясь, взял одеяло. Оксана лежала на боку в теплой парилке и спокойно спала. Он нежно поднял ее, завернул в одеяло и отнес в дом. Она растянулась на диване, не открывая глаз, улыбалась и наслаждалась моментом. Она вытянула руки к Андрею, обняла его и положила головку на его грудь, быстро засыпая.

Утром пару разбудила приехавшая Лидия, жена Олега. Он-то с утра по деревенской привычке был на ногах уже после пяти, прибрал баньку, пустые бутылки и проветрив дом, топи печь, наколов с утра дров, напоив скотину, почистил снег на дорожках вокруг дома.

— Ну ты Крутов молодец! Какую молодую красавицу отхватил! Небось пьянствовали с моим!

Лидия искренне обняла Андрея, щурясь, улыбаясь, поглядывая из под ресниц на Оксану, демонстрируя своё расположение к её мужику.

— А Андрюха спецом не уехал рано. Вчера сказал: Лидию дождусь, сто лет не видел!

— А мы его с Катькой вспоминали вчера. Она говорит: Дядя Андрей мне помог по жизни, по гроб благодарна буду! Как отец родной за руку в люди выводил! Молодчина Андрюха! Округлился, вес набрал, заматерел, седина пробила! Ещё краше стал!

— Да ладно тебе! Твой мужик ещё о-го-го! Просто гости редко в деревеньку вашу заглядывают, вот и складно поёшь! Ну, дали мы с ним полторашку вчера, и что! Он, вон с утра, к твоему приезду всё напидорил, ты хоть оцени!

— Да, мужик у меня золотой! С тобой Крутов свяжешься, что приключений на свою жопу найдёшь! Я уж с Олеженькой, да в своём лесном болотце, так оно спокойнее!

— Правильный выбор, Лида! Держись его! Давай поцелую, да поехали мы с Оксаной.

Семейная пара ещё долго махала вслед машине, стоя у калитки забора их дома, пока она не исчезла за поворотом на горе.

Оксана попросила заехать Андрея к магазину, где можно прикупить вещи для того, чтоб сходить в храм и не гневить Бога. Купила там чёрные чулки, юбку им в тон, косынку чёрную, кофточку тёплую, накидку чёрную. Переодевшись и оплатив покупки, села в машину шокированному её перевоплощению Андрею, и они поехали в Нижне-Свирский монастырь.

— ты хоть ярлыки сняла, — смеясь отреагировал Андрей. Черт побери, меня привлекает твой цинизм...

— Вот ты мне ещё про ночь в баньке напомни. Я тебя предупреждала. Если ещё раз заикнешься, только намеком упрекнешь, я выйду, и ты меня никогда не увидишь! Я лучшая в твоей жизни!

— Я знаю, дорогая!

— Видела я как эта изношенная кошка щурилась к тебе обнимая. Тебе не стыдно? Трахал жену лучшего друга! Блять, Андрей!

Андрей смутился, как говорится вертя глазами по потолку в замешательстве, невнятно промычав:

— Пффф, ты о чем-то другом, дорогая, и кто его знает, и давно это было или нет, да что это сейчас имеет значение...

— Самое очевидное, Андрей,— продолжала настаивать Оксана, изображая ревнивую жену,— хотя если бы ее мужик выебал всю деревню и всех женщин вокруг нее, она бы только гордилась его подвигами и продолжала любить его, как своего мужчину, у которого она единственная и непревзойденная.

— Успокойся, дорогая! Ты хотела что-то сказать, да ты просто заикаешься. Что случилось? Давай поговорим о тебе?

Оксана не ожидала такого поворота разговора и сжав нижнюю губу пришла в себя, подбирая слова и собираясь с мыслями.

— Нет, милый, сначала я у Бога на коленях прошу прощения за свои грехи и молюсь за души погибших, затем просить у Бога желаемое, а потом уже будем разговаривать.

— Обычно ты быстрее отдаешься. Ну ладно, если это серьезное дело, то поговорим, когда захочешь,— Андрей потянулся к Оксане и поцеловал ее по ходу дела, искренне любя эту женщину.

В своих мыслях скрывая хитрые глаза за длинными ресницами, Оксана подумала: Не когда захочу, а когда смогу. Ты наивен, Андрей. Вопрос только в том, знаешь ли ты, что Катька — твоя дочь и ты ее отец, или ты все еще остаешься в счастливом неведении?! Да, зная тебя, мне кажется, что ты не только имел дело с этой голубоглазой девочкой, как воспитатель блядь, но и проверить бы детей... Оххх, всему нужно учиться. Нет, не шить белыми нитками, а притворяться невинной! Бедный Олег! Или он уже примирился? Так кто из нас является змеей? Я проверю ДНК "родственников" твоих и мы обсудим мои "грехи", которые я получила от Омара, любимый мой мужчина! Ты перестанешь быть моим мужем очень скоро.

Под ногами к храму были выстелены плиты неправильной формы из песчаника, повторившего волнистость дна древнего океана. Дорожка тщательно выметенная монахами вела к храму, двери которого были открыты, из них лился жёлтый, благодатный свет. Голоса поражали своей слаженностью, тембром и певучестью. Было какое-то потрясное чувство, видеть этот храм с отворёнными дверями, с льющимся из него светом, на фоне замёрзшего озера, в ореоле лесов, с низкими, нависшими над головами тучами северного неба, через которые едва пробивалось Солнце, матовым пятном. Окружающая природа низовий Свири производила торжественно-угнетающее впечатление, и казалось, что даже весна не сможет растопить столь суровый колорит местной природы.

Оксана стояла на коленях перед иконой Святой Троицы, возможно написанной учениками Рублёва, молча просила у Бога прощение за загубленные ей жизни, за упокоение их душ, искренне прося прощения у ей убиенных, у братьев по оружию, которых не смогла спасти. Просила прощения за распутство своё, за жизнь полную разврата, за грехи свои тяжкие, за мать и брата своих, которых не успела вытащить из трясины жизни, за дела свои мирские, греховные и неправедные, за Надежду, которую жизни лишила, бросив жизнь её к ногам гордыни своей. Всё она понимала, стояла на коленях долго, шепча слова свои о прощении. Поднявшись, пошла поставить к алтарю свечи, за мать, за брата...

Монах, послушник, наблюдавший за ней, когда она отправлялась к выходу из храма, решил заметить 

ей, что не по обряду исповедь она держала, на что остановившаяся перед ним Оксана, так, чтоб её было слышно, ткнув ему пальцем в грудь, ответила:

— Верующий, мы все равны перед единым Господом. Но я не нуждаюсь в посредниках между Богом и собой, и тебе, лукавый, стоит закрыть свой неправедный рот! Я ближе к Богу, чем ты, слабый человек. Бог пребывает внутри меня, а не в вашей лицемерной религиозной риторике.

Ближайшие женщины опустили глаза, делая вид, что не слышат ответа. Они разбрелись по храму, чтобы потеряться среди немногих верующих. Такие люди у нас...трусливый русский народ. Вера — это вера, но они не понимали, что сила заключается в Правде... а не в подчинении мошенникам от веры.

Андрей наблюдал за Оксаной, которая целый час стояла на коленях перед иконой. Он подумал о том, что сила веры — быть грешником и признавать свою правдивую душу перед Богом. Иметь мужество признаться в своих земных грехах не для прощения, а для истины.

Оксана выяснила, где живет и работает Катя. Собрать биоматериал не составило большого труда, также как и с "внуками" Олега. Результаты были получены за деньги. Оказалось, что Андрей не является отцом Кати, но его дети - это ее дети. Это усложняло ситуацию с наследованием Андрея и не соответствовало планам Оксаны о будущей совместной жизни. Было ли это известно Андрею или нет, она не могла сказать. Знала ли об этом Лидия — вопрос сложный, а знал ли об этом Олег можно только предполагать. Катя точно знала об этом. Но после успешного дела и начала прибыльного бизнеса с коксом это уже не имело для Оксаны особого значения. Ее интересовал Андрей как мужчина, и она не могла представить свою жизнь без него. И подсознательно, как любая женщина, она хотела привязать любимого мужчину к себе. Но она колебалась, пытаясь понять важность секса с ним и необходимость брака. Пока все это было запутано в ее голове. И она беспокоилась, что через несколько месяцев станет очевидно, что она беременна. В такой ситуации нужно было установить отношения, поэтому Оксана решила поговорить с Андреем и раскрыть карты. Найдя подходящий момент — тихий вечер, когда Андрей радостно праздновал победу "Зенита" и наслаждался стаканом виски, Оксана начала разговор:

— Андрюш, я всё откладывала-откладывала, не понимая с чего начать, но врать не могу, и давай поговорим о нас.

— Давай, малышка, я тебя слушаю...

— Андрюш... ты знаешь, что я птичка вольная, и клеток не люблю. Умру я в клетке. Так случилось, что я выжила там, в 

Ливии, чудом. Господь тогда улыбнулся, и решил иначе, оставив жить. У меня, благодаря одному человеку дом под Парижем, в конюшне спортивный Ройс, я не бедствую, и тому, что в Россию пришёл кокс из Колумбии, без посредников, в этом его большая заслуга. Он был гарантом сделки у колумбийских мафиози, я летала с ним в эти джунгли... Это он прогнал через офшоры банковские деньги, которые мы смогли взять. Я не буду сейчас говорить о том, откуда взялась остальная доля, и какой ценой она была взята, но поверь. Что её я отработала не на спине, а оплатила кровью жертв. Таковы были условия. Я люблю этого человека, так же, как люблю тебя. Он этнический араб, и наши узы не могут быть связаны браком. Но я уже более месяца ношу его ребёнка под сердцем... Я не могу без России, без тебя, без снега, без брошенных деревень, без наших соборов и всего того, почему мы русские... Я не могу тебя обманывать. Если ты примешь меня такой, какая я есть, то мы сможем построить наши отношения и быть счастливы. Если нет, то я сяду в самолёт, и растворюсь из твоей жизни навсегда. Меня не держит кроме наших отношений ничего в этом городе. Он пуст для меня, без тебя.

— Окси... Я давно это предполагал. Мне было больно. Я глушил это чувство, и пережил всё это... Я понял, что не могу без тебя. Всё, что ты сказала, это подробности твоей личной жизни и другой стороны медали. Они мало меня волнуют. Я сказал тебе, когда ты улетала в прошлый раз, что мне не нужна птичка в клетке. Это осталось в силе. Но я хочу, чтоб ты стала моей женой. Я люблю тебя, Окси! Ты готова быть моей женой?!

— Да, дорогой Андрюша, конечно!!!

Оксана Иголинская и Андрей Крутов официально зарегистрировали свою свадьбу в ЗАГСе на Краснофлотской набережной. Она не была поклонницей традиционных свадебных нарядов, поэтому выбрала длинное до пола светлое платье с открытой спиной, которое подчеркивало ее красивую фигуру и женственность. В руках у нее были цветы, а на плечи накинут норковый манто. Сразу после регистрации они сели в лимузин и отправились в «Аустерию» в Петропавловку для отметки этого события. Гостей они не приглашали – им это не было нужно. В душе Оксаны царил полный счастья мир. Её долгожданная мечта сбылась. Круг замкнулся: она сидела за тем же столом, где четыре года назад сидела молодая девушка 1б класса со щеками, увешанными ямочками, которая скептически смотрела на зрелого мужчину напротив, который пристрастился к своему мясному стейку. И теперь они сидели напротив друг друга: она – та самая девушка, превратившаяся в зрелую женщину, и он – этот мужчина со взрослой бородой, ставший ее мужем.

Андрей, глядя на Оксану, испытывал искреннюю любовь к этой девушке. Она наполняла его сердце, заставляла легкие заполняться воздухом и заставляла сердце биться быстрее от погони крови с тестостероном. Желание иметь эту молодую женщину переполняло его: оно наделяло его мышцы силой, выпрямляло спину и наполняло яйца спермой. Он жаждал ее каждой клеткой своего тела, всей своей душой; он возбуждался от ее стройной фигуры, гордости ее шеи и видения ее обтянутых платьем бедер и округлых ягодиц. Возникало страстное желание, которое не покидало его уже давно: иметь с этой женщиной общих детей, заботиться о ней и защищать ее от всех возможных опасностей. Он хотел спрятать ее за своей спиной, наслаждаться ее близостью и теплом. Это чувство было ему знакомо, но время и жизнь убили все его надежды; теперь оно возродилось вновь, поднимая его выше повседневной суеты и даря надежду на счастье.

Он с особым вниманием расстилал ее на постели, медленно изгибая ее тело силой, при этом точно угадывая ее желания. Он добавлял усилия, заставляя ее плоть гнуться под его весом, и выбирал положения, от которых она вскрикивала и сжимала простыню пальцами. Он получал наслаждение от ее стонов и дыхания, а также от того, как она старалась подняться под него. Силой он проникал все глубже, растягивая связки между длинными ногами. Когда он достигал самого дна, она начинала кричать и царапать его кожу на плечах и руках. Царапины возбуждали его еще больше. Она повернулась к нему боком и развернулась так, чтобы он мог закинуть свою ногу на его плечо и проникать в нее сильно и глубоко. В этой позиции он трахал ее поочередно в две дырки, не забывая проводить большим пальцем по наполненной бусинке. В этой позиции он также ощущал ее бедра и упругие ягодицы попы. Она чувствовала его еще сильнее, скользя головой назад, вытягивая руки и изгибаясь в талии. Она согнула ногу на его шее, чтобы лучше ощутить его член, закрыла глаза и не могла удержаться от крика, который заставил самца готового кончить и заполнить эту молодую самку, сделав ее навсегда своей женщиной.