Во время Второй мировой войны (5 aka Порно второй мировой войны часть: Медсестра Линда. 1942 г.)

Меня зовут Франк ван Дорт, и в момент происшествия мне исполнилось 20 лет. Мои родители – голландцы: отец работал в Посольстве Нидерландов, а мама была переводчицей в Министерстве иностранных дел. Моя история разворачивается в 1942 году, когда Амбон, находившийся в Голландской Ост-Индии, оставался под контролем Нидерландов. В это время я трудился лаборантом в колледже Святого Сервата.

В этот исторический период японским войскам противостояли солдаты из Нидерландов и Австралии. Колледж Святого Сервата использовался как госпиталь для лечения раненых с фронта, и на тот момент там находилось более девяноста тяжело раненых военнослужащих.

Скоро мне стало ясно, что ситуация складывается крайне неблагоприятно. Из бесед с ранеными стало очевидно, что союзные силы значительно уступают японцам по численности; мне казалось, что это лишь вопрос времени, прежде чем самураи одержат победу. Я полагал, что колледж вскоре окажется под контролем врага и решил подготовиться к такому развитию событий.

Здание колледжа было одним из самых высоких в городе, поэтому его крыша не могла быть замечена. На ней находились несколько металлических вентиляторов, разделённых деревянными стенами на разные секции – я посчитал это идеальным местом для укрытия на случай чрезвычайной ситуации.

На крыше имелись несколько световых люков для доступа; благодаря этому я мог наблюдать за противником и дождаться момента, когда обстановка снизу утихнет перед спуском вниз. В течение нескольких дней я собрал значительные запасы еды и воды на случай длительного скрытия.

Около 10 часов вечера того дня, проходя мимо сестринского поста, я услышал плач. Когда я зашёл в комнату медсестёр, то увидел одну из них – Линду. Она сидела за столом и рыдала как напуганный ребёнок.

Линде было 22 года, и она излучала красоту. У нее был идеальный слегка загорелый тон кожи, короткие кудрявые светлые волосы и яркие голубые глаза. Рост ее составлял 160 см, а фигура напоминала песочные часы. Сев рядом с ней, я осторожно положил руку на её плечо и поинтересовался, что её так огорчает. Вскоре стало известно, что в тот день она получила неприятное известие от своей двоюродной сестры Эльзы.

Эльза жила с родителями своего мужа в деревне, расположенной в пяти милях от Амбона, когда японские войска оккупировали это село. Свидетель тех событий, которому удалось выжить после кровопролития, рассказал о страшной резне: родственники Эльзы были зверски убиты пьяными солдатами. Затем их внимание переключилось на 25-летнюю кузину.

Эльзу подвергали жестоким избиениям и пыткам на протяжении нескольких часов до тех пор, пока она не скончалась от своих страданий. Линда тряслась от страха; ей было очевидно, что она могла стать следующей жертвой такой же участи.

Сохраняя руку вокруг её плеча, я мягко сжал её и попытался успокоить: если японцы захватят госпиталь, я найду способ спрятать её так, чтобы никто не смог обнаружить. Но Линда все еще оставалась в сомнении и не могла сосредоточиться на своих обязанностях сестры. Я предложил ей немного поспать — это могло бы помочь успокоиться; для безопасности я рекомендовал ей заночевать в одном из кабинетов на верхнем этаже. Таким образом, если произойдет что-то плохое ночью, я мог бы быстро разбудить её и мы смогли бы выбраться через один из чердачных люков. Через 15 минут Линда уютно устроилась на старом диване в одном из кабинетов и погрузилась в глубокий сон.

Было около двух часов ночи, когда я впервые услышал отдалённый звук выстрела из пушки. После этого в госпитале начался настоящий хаос и паника. Скрываясь, я наблюдал, как двух старших врачей встретили на входе японские солдаты – их сразу же расстреляли. Вскоре после этого солдаты ворвались в палаты, устраивая настоящую резню. Раненые союзники, неспособные защитить себя, были либо убиты на месте, либо заколоты штыками прямо в своих кроватях. Один отчаянный доктор, пытавшийся спасти своих пациентов, внезапно оказался с разорванным животом и посмотрел на свои внутренности. Любой мужчина, который проявлял хоть малейшее сопротивление, немедленно расплачивался за это жизнью.

Когда я добрался до кабинета, где беззаботно спала Линда, ужас царил на втором этаже — японцы устроили там бойню. Я прикинул, что у нас было всего восемь минут для побега. Вломившись в кабинет и включив свет, я разбудил Линду — она испугалась. Я сказал ей о необходимости немедленно покинуть это место. Установив стул под одним из световых люков и приоткрыв крышку, я остановился на мгновение: снизу донеслись крики женщин. Мародёры находили среди дежурных медсестёр молодых девушек и подвергали их самым жестоким пыткам и насилию. Я взглянул на Линду — её лицо побледнело от страха; в её глазах читался ужас. Мысли о том, что может произойти с ней были невыносимы; но даже в этот момент меня охватило тревожное возбуждение от приближающегося звука шагов и сердитых криков — японские солдаты уже близко…

Я стремительно выскочил через люк и оказался на крыше. Линда встала на стул, вытягивая руки, чтобы ухватиться за меня; солдаты приближались, близко, и их безжалостная толпа, движимая жаждой насилия, искала следующую жертву. Я потянулся к ней и схватил ее за руку, сильно сжимая, но не смог вытащить девушку. Она посмотрела на меня с ужасом и замешательством; паника охватила её, и она попыталась отстраниться от меня, но я продолжал тянуть её руку. Слезы начали струиться по ее лицу. Солдаты двигались по коридору, как мотыльки к источнику света в кабинете. В последний раз она попыталась удержать мою руку, но в тот момент мои пальцы поддались давлению и разжались. Я ругал себя мысленно: «Как же я глуп! Надо было сначала поднять Линду на крышу». На её лице отразился ужас — она в отчаянии хваталась за воздух перед собой; неуверенно колеблясь на краю стула, она в итоге упала на деревянный пол. Через мгновение я опустил стеклянную крышку для обзора. На коленях, окруженный темнотой чердака, я мог незаметно смотреть вниз в ярко освещённый кабинет. Я увидел Линду распростертой на полу ниже — она всё ещё лежала там в шоке от падения.

В этот момент дверь кабинета была резко выбита с петель. Трое затем четверо пьяных японских солдат ворвались внутрь; каждое из их садистских желтых лиц выражало злые намерения. Они нашли новую жертву — молодую девушку с прекрасной фигурой, почти наверняка девственницу. Бедная медсестра закричала от ужаса, когда смелые солдаты императорской японской армии бросились к ней.

Я был свидетелем, почти потрясенным своим собственным чувством возбуждения, как они нахапались и начали трогать беспомощную жертву. Несколько рук ухватили и стиснули ее упругую сочную грудь, в то время как другие руки подняли ее халат, поглаживая обнаженную кожу верхней части бедер. Руки нашли и сжали промежность ее шелковых трусиков, которые грубо были отодвинуты в сторону. Жесткие и наглые пальцы проникали в тугую, сухую дыру кричащей жертвы.

Насильники поняли, что их жертва действительно была девственницей. Каждый из них теперь стремился быть первым, проникнуть в нее силой, удовлетворить свое первобытное желание размножаться и оплодотворять. Подол медицинской формы медсестры вскоре поднялся выше талии девушки, ее шелковые трусики были сняты, последний барьер на ее лобке исчез. Ее грудь дрожала, когда ее форма развязывалась от шеи до самого конца. Через несколько секунд ее лифчик был снят. Девушка продолжала кричать, снова и снова, умоляя о помощи и надеясь, что кто-то придет на помощь. Ее руки были подняты над головой и удерживались. Два солдата, держа за лодыжки, начали раздвигать ее ноги. Прежде чем она поняла, что происходит, первый проник в нее, схватив за волосы и отклонив ее голову назад, он хотел взглянуть ей в глаза и увидеть страх и боль. Затем она почувствовала то твердое и большое, что прикасалось к ее маленьким лепесткам. Линда чувствовала его влажный, скользкий кончик, который разражал губки ее влагалища; она задыхалась, страх отражался в ее глазах. Насильник на лице выразил жестокую насмешку; он что-то кричал ей на японском и резко двигался вперед, его ягодицы сжимались, усилия сосредотачивались на его твердом члене, который проникал, разрывая ее целку, когда набрасывался на влагалище. Внезапная боль в ее вагине почти заглушила все остальные ощущения. Мучительный крик Линды звучал страшно, но я продолжал наблюдать, как похотливый японец лишал ее девственности. По мере того как толчки насильника ускорялись, Линда становилась все более возбужденной; солдат все глубже и глубже проникал в нее своим членом. Он собирался завершить акт осквернения, и молодая медсестра отлично понимала, что это может значить. Японский член быстро проникал в ее влагалище; она пыталась умолять нападавшего и отчаянно пыталась вырваться, зная, что это безнадежно. Каждый толчок его члена становился быстрым движением в ее влагалище, его ритм становился неистовым. Все ее тело вдруг замерло, она вскрикнула, а ее прежде обычно привлекательное лицо симпатичной медсестры теперь было искажено страхом и отчаянием. Солдат сильнее прижался к ее влагалищу, и его член выстрелил своей первой струей спермы. Линда почувствовала, как его ствол беспрепятственно пульсирует внутри нее; она знала, что каждое его дрожание означает новую порцию мужской жидкости глубоко внутри ее плодородного лона...