Каникулы в Калифорнии. Из сборника Секс каникулы

Глава 5

Точно в девять черный ягуар Ларри подкатил к развилке дорог возле красного бунгало. Лили уже направилась к машине. Он открыл дверцу и она уселась на переднее сиденье рядом с ним.

— Ты знаешь, я даже немного боялся этой встречи, после всего случившегося,  — сказал он.

— Ты бы лучше подумал, как нам отправить куда-нибудь Жаннет на эту ночь.

— Я думал, что ее опять не будет целый день дома. У нее, наверное, продолжение пикника. Она не задавала тебе никаких вопросов в отношении прошлой ночи?

— Это было бы бесполезным. Она никогда не узнает, что именно ты привез меня домой. Мне не пришлось ей объяснять.

— Отлично,  — сказал он,  — кстати, а как она восприняла то, что ты приехала домой не в своей машине?

Лили пришлось срочно вывернуться.  — Я сказала, что пришлось заехать в город, чтобы заправить машину и договориться о встрече с Родклифом. Он предложил подвезти меня обратно.

Ларри кивнул головой и нажал на акселератор. «Ягуар» рванулся вперед и вскоре уже катил по северной дороге среди холмов. Через час они выехали на широкое шоссе и, вскоре, подъехали к усадьбе, окруженной массивной чугунной решеткой. Среди сосен, в глубине, горела неоновая вывеска — «Бамба — Клаб».

Элегантный джентльмен, в голубой униформе, открыл ворота и пропустил машину во двор, осветив фонариком водителя.

— О, это вы, мистер Ричардс! Минуточку, сейчас я вас пропущу.

Асфальтовая дорога крутилась между сосен. За последним поворотом, из-за леса показалась сверкающее огнями здание, надвигающееся на них, словно корабль. Портал был ярко освещен, и свет пробивался сквозь окна с глухими занавесками. Когда они подъехали поближе, Лили увидела специальную прощадку для остановки машин, всю заставленную «кадиллаками». В ночном воздухе мягко плыла ритмичная танцевальная музыка.

— Сейчас ты увидишь, какая там толпа,  — сказал Ларри, когда они поднялись по широким ступеням. На минуту они остановились, отсюда хорошо был виден океан. Лунные блики скользили по холмам, и широкие ветви и контуры деревьев, еще больше подчеркивали тишину ночи. Легкий бриз дул с океана, было прохладно.

— Какая восхитительная ночь. Для любви,  — Мягко произнес Ларри. Когда они вошли, Мейта Григ беседовал с какой-то блондинкой в черном вечернем платье. Он приветливо замахал рукой и пошел к ним навстречу.

— Рад вас видеть, Ларри! А эта очаровательная леди, та самая, о которой вы мне говорили? Мисс... Э... Колдрен! Неправда ли?  — Он взял руку Лили в свою, и мягко пожал ее.

Меита Григ был высокий, крепко сложенный мужчина, лет пятидесяти. Его коротко подстриженные волосы серебрились сединой. У него были тонкие изящные усики и нежно-голубые глаза на загорелом лице.

— Насколько я знаю, вы занимаетесь живописью, мисс Колдрен? Я думаю, вы здесь не случайно и проведете этот вечер нескучно, с новыми друзьями у Ларри неплохой глаз. Что-то он поглядывает на вас, как голодный волк.

— Он засмеялся и подмигнул.

— Вот именно,  — ответил Ларри,  — я так и думал. Боюсь, что я не так спокоен как она,  — оба, прямо-таки пожирали ее 

глазами.

У Лили возникло странное ощущение, что Мейт Григ глядел на нее, и ви — дел ее насквозь, мысленно раздевал ее.

— Последнее время, много публики было на Крист-Стэйдже. Джен Черни показывает свою новую супер-подружку. Мне много рассказывали про нее. Говорят, он изменяет своей жене, с несколькими; для него, это, пожалуй слишком. Он назвал цену за фильм, снятый им, и, наверное, сорвет куш в семь миллионов. Обьясни мне, как это он ухитряется выкручиваться, и сниматься год за годом?

Мейт повернулся и окинул взглядом зал,  — он действительно, похож на мяч,  — хихикнул он.

Какой-то белокурый джентльмен помахал рукой Лили, как старый знакомый. Вокруг длинного стола, стоявшего в зале, разместились известные продюсеры, актеры, звезды и не звезды; слышался смех, шутки, разговоры. Какой-то джентльмен схватил со стола бутылку шампанского и сделал из нее мощный глоток, а затем, плеснул на рыжеватую девицу, у стола. Она вскрикнула и отскочила в сторону, и ее юбка задралась, открыв все ее прелести. Девица глухо захихикала.

— Ну-ка, поди сюда,  — загоготал Черни, садясь за стол и держа ее за грудь,  — поди сюда! Твой папочка хочет тебе кое-что сказать.

Девица опять хихикнула, бросилась ему на шею, откинула свои волосы, принялась целовать его, разрисовав его лицо помадой. Ему это явно пришлось по душе. Черни похлопал девицу по спине и ущипнул за грудь.

— Гадкий, гадкий...  — Хихикнула она и вскрикнула опять, он ущипнул ее за бедра. В следующую минуту, он что-то шептал ей на ухо, и она кончив хохотать, обвилась вокруг него, как угорь.

Бутылка шампанского появилась перед продюсером, они выпили по бокалу и растворились в толпе.

— Так где нам получше устроиться?  — Спросил Ларри.

— Если вы желаете сначало закусить, то идите в ресторан,  — Меит Григ остановился,  — когда поедите, приходите на шоу,  — кивнул он им.

— Повозимся, когда будет настроение?

— Что ты сказала Лили?!

— Я смеюсь,  — улыбнулась она.

Мейт Грир присвистнул, сквозь зубы,  — Рад это слышать, но мы еще увидимся.

Она поднялась на второй этаж. У входа к ним подошла официантка. Сколько человек в вашей компании?  — Только двое.  — Вы хотите отдельный столик, или желаете присоединиться к компании?...

— Я бы хотела, Ларри, в большую компанию. Там будет веселее.

Ларри кивнул,  — я согласен.  — Пойдемте со мной,  — сказала девушка, и, повернувшись, направилась по коридору.

Лили крепко сжала руку Ларри. У платья официантки не было спины. Она была полностью обнажена сзади, от плеч до пят. Ларри почувствовал, что его член дрогнул, когда он увидел перед собой эти широкие бедра. В конце коридора, девушка подала им серебряный ключ с номером комнаты.

— Когда вам наскучит в зале, вы можете отдохнуть в своей комнате,  — сказала она, улыбаясь, если вам потребуется специальное обслуживание, вы найдете кнопку возле постели,  — она бросила оценивающий взгляд знатока на ширину брюк Ларри.

Дверь перед ними открылась, и им предстала небольшая, освещенная свечами, располагающая к интимности зала, с дюжиной столиков на переднем плане и большой сценой, в глубине. Длинные портьеры из зеленого бархата 

свисали со стен. Когда глаза привыкли к царящему в зале полумраку, они разглядели группу мужчин и женщин, которые сидели в нескольких креслах, за столиком, и переговаривались между собой тихими голосами. На креслах была полосатая драпировка, под зебру.

Перед ними появилась другая девица, одетая очень вызывающе, пожалуй даже больше, чем та, которая встретила их в коридоре. На этот раз Лили уже не удивилась, глядя на ее обнаженные бедра и спину. Но она увидела, какой оценивающий взгляд бросил на эти бедра Ларри и тихонько шлепнул по ним ладонью. Они присоединились к шестерым, сидящим около эстрады. Один из мужчин сидел около Лили, и она тот час узнала его. Это был Рекс Рейн, исполнитель главного героя в фильме «Слишком позднее падение», в котором она недели три снималась в массовке. Разумеется, он ее не помнил, и Лили даже не могла намекнуть ему на этот факт. Рекс Рейн, видимо, возглавлявший эту компанию, сидел в окружении бутылок шампанского. Около него расположилась фее подобная дева, блондинка, с пухлыми накрашенными губами и огромными невинными глазами, пожалуй, не жена. Слева от Рейна сидел плотный темноволосый мужчина, похожий на бухгалтера. Это был импресарио Рейна, по имени Спарри. Его дама была высокая, пышногрудая и рыжеволосая. Сидящая рядом с ними пара, одетая в яркую леопардовую юбку, желтую кофту и красный шарф, концы которого были завязаны сзади. Откуда-то лилась тихая музыка, мягкая и ласкающая. Она плыла по залу, создавая чувство какого-то неясного и приятного томления. Девица в своем оригинальном вечернем платье, расставляла на столе серебренные приборы. Ларри наклонился к Лили,  — держи себя свободнее,  — прошептал он.

— С этим...

— Что ты имеешь ввиду?

— Мейт говорил о его новом фильме «Партия с допингом». О картине говорят, что там будет немало клубники. Конечно, есть опасения, что он выкинет что-нибудь, но, все же с ним стоит поговорить, от него зависит многое,  — и он кивком головы показал на рыжеволосого мужчину, во рту которого торчала сигарета.  — Это менеджер Мейта, тот полностью в его руках. Лили почувствовала, что хочет есть. Она потянулась за графином, наполненным ликером, до которого никто не дотрагивался. Кругом на столиках стояли подносы с серебряными бокалами и сосуды с прохладительными напитками. Каждый наливал себе что хотел и сколько хотел. На их столе были расставлены закуски, которых она, еще никогда не видела и никогда не пробовала: не поддающиеся описанию, блюда из рыбы, украшенные восточными фруктами и овощами, кусочки мяса, уникальные для этого сезона и рассчитанные на самый изысканный вкус...

Еще задолго до того, как они закончили ужин, Лили почувствовала, как в ее размягченное тело вливается огонь, будто она сидит возле пылающего очага. Лили почувствовала, что помещение, вдруг, наполнилось запахом жасмина и восприняла это, как нечто кажущееся. Впрочем, остальная публика испытывала тоже самое. Расстегивая одежду, Лили развалилась в кресле. Рука Реина обняла блондинку с большими глазами и легла на ее грудь, поглаживая соблазнительные 

выступы. Вялый, хилый менеджер поглядывал на свою соседку, явно выражал подобное желание. На другом конце стола, мистер и миссис, казалось отрешились ото всего, ради созерцания голых бедер, наклонившейся над соседним столом, официантки. Кое-кто, откинувшись, потягивал вино, переговариваясь с соседом тихим голосом, другие сидели в задумчивости, словно чего-то ждали...

Все это повергло Лили в приятное, дремотное состояние, вызывающее ощущение интимности всего происходящего: приятная перемена,  — подумала она,  — Никаких забот...

Она не знала точно, что именно, создало такое приятное настроение. Все казалось в порядке вещеи, и выглядело прекрасно.

Вдруг, голубой свет осветил эстраду в центре зала. Все остальные рассаживались вокруг нее, расставляя полукругом свои полосатые кресла. На сцене засветились лампочки, осветив декорации, нарисованные голубой краской. Изумрудные занавески, покрывавшие сцену, со всех сторон, раздвинулись и в зал хлынула толпа детей. Лили громко рассмеялась: дети напоминали ей Жаннет. В тот момент, как раз объявили, что дети хотят позабавить гостей песнями и кое-чем еще. Лили наклонилась к Ларри и спросила его о том, куда девался Мейт. Ларри засмеялся,  — они покажут что-нибудь новенькое.

Публика стала двигать кресла, ребятишки забирались под столы. Лили все более удивлялась, Ну и дела...

Три маленьких мальчика и девочка, которым не больше шести-семи лет, подошли к их столику, улыбаясь. Не говоря ни слова, они полезли под стол, будто собирались играть в прятки. Если бы Лили не видела этого, она подумала бы, что под столом никого нет. Они сидели под столом тихо и не двигаясь.

Вдруг, что-то изменилось в зале: музыка кончилась и голубой луч осветил белое кресло, в центре эстрады. Ждать пришлось недолго. Из-за занавесок появилась, похожая на статуэтку, женская обнаженная фигура, с черными ниспадающими волосами. Прозрачное покрывало окутывало ее голое тело, как облако. Она плыла, в прозрачном свете, медленно изгибаясь и переступая ногами, и опустилась в белое кресло. Сквозь прозрачное покрывала, хорошо были видны, округлости больших грудей — розового цвета, с темными сосками, и пятно волос, между ног. Она потянулась, словно, пробуждаясь ото сна. Как бы, в ответ на этот сигнал, появились две другие девушки, которые, как бы подчеркивали не материальность этого неземного существа. На них были черные чулки, крошечные передники и маленькие, белые шапочки. Медленными, баюкающими движениями, они покачивали бронзовое тело брюнетки. Она разлеглась, вытянувшись во всю длину, на кушетке, ноги ее стали медленно сгибаться, ее белые ладони, плавными движениями, ласкали бедра и низ живота, прижимаясь к паху. Резко выделяющаяся между ногами щель, была хорошо видна. Длинные тонкие пальцы скользили вдоль нее, и стало заметно, как напряглись, и вздернулись кверху, темные соски грудей. Одна из девиц, встав возле нее на колени, взяла флакон с растираниями и полила его содержимое себе на руки. Затем, она стала растирать тело брюнетки. Голубой свет окрашивал ее тело в серебро, подчеркивал ее формы, и, казалось, будто она возбуждается, от движения растирающих ее рук. Когда растирание было закончено, в призрачном свете возникла мужская фигура,  

напоминающая Лили, статую греческого бога. И он, действительно был, сошедшим богом, который должен был осчастливить, лежащую перед ним девушку. Его крепкое, мускулистое тело, голова, с черными, короткими кудрями и чеканными чертами лица, вызывала всеобщее восхищение. Он приблизился к девушке... Лили была убеждена, что никогда, раньше, не видела, столь наполненного страстью, лица мужчины. Коротким броском, он припал к ней между ног, и две девицы впились в ее груди. Лили увидела член мужчины: напрягшийся и торчащий, огромный и содрогающийся, не менее 25 см.

Вдруг Лили почувствовала, как чья-то маленькая, теплая ручка, касается ее ног. Она отпрянула назад, и удивленно заглянула вниз, увидев одного из мальчиков, забравшихся под стол. Он старался тихонько раздвинуть ее ноги. Ошеломленно, Лили покосилась на соседей, сидящих за столом. Первое, что ее поразило — было напряженное лицо Ларри. Он словно застыл, полузакрыв глаза. Его грудь тяжело вздымалась и хрип вырывался сквозь зубы. Это заинтересовало Лили. Приподняв край скатерти, она увидела, что штаны Ларри расстегнуты, а его огромный, напрягшийся член ходит в руке девочки, которая водит по нему вниз-вверх. Вполне понятно, что Ларри трудно было скрыть ощущение удовольствия. Лили, тут же заметила, что Рекс Рейн натянул скатерть на свои колени, и колени блондинки, сидевшей рядом с ним. Словно загипнотизированная, Лили не отдавала себе отчета в реальности всего происходящего. Чуть улыбаясь, Лили раздвинула ноги, и маленькая, проворная ручонка ловко забралась ей под юбку.

На эстраде, одна из девиц, растирала на полосатои кушетке женское тело. Движения ее рук, непрерывные и размеренные, казалось, ласкали его. Другая девица принялась массировать мужчину. Его член стоял, как мачта, флагшток, с твердым пушком у основания. В свете софитов, брюнетка разыграла сцену финала. Близился заключительный акт. Девица, массировавшая ее, вдруг, прекратила массаж и, накинулась на ее тело, стала лизать, покрывая его поцелуями, не оставляя без внимания ни одного места. Проделав все это, очень живо, она сунула свое лицо между ног брюнетки и прильнула к ее щели. Тело брюнетки изогнулось, оно отвечало на ласковые движения каждым мускулом. Ее тонкие, гибкие руки сжимались и разжимались, пальцы тянулись к мягкому холму между ног. Одно из ее бедер поднялось, и принялось двигаться между бедер девицы, продолжавшей работать языком.

Лили была в состоянии совершенно необыкновенного возбуждения. Под столом проворные пальцы щекотали ее клитор. Она подалась бедрами навстречу, чтобы больше открыть себя. Инстинктивно, она хотела, чтобы мальчик возбуждал ее не руками, а ртом. Рядом с ней, Ларри, нагнувшись под стол, сосал грудь у девочки, а потом, задрав ей передник, потянул ее ближе, между своих ног.

— Черт возьми! Смотри-ка сюда,  — он приподнял передник и Лили увидела ... довольно толстые губы и широкую щель.

— Не будь я — леди, я бы, пожалуй, приревновала тебя к этой маленькой ведьме! Ты, ведь, можешь ей вставить...

— А что... Для ее лет, она, пожалуй, сделает это неплохо. Боже... ! посмотри-ка туда...  — Они повернулись к эстраде.

Мужчина стоял 

над девицей, которая его растирала, его руки играли с ее волосами. Вдруг, неожиданным движением, он рванул ее голову к себе, как бы насаживая на свои торчащий кол. Его рот оскалился, когда он стал двигать головой девицы взад и вперед. Мускулы бедер его, играли, и он всаживал свои инструмент глубже и глубже. Ее белая шапочка упала на пол, фартук задрался до пояса, открыв черную щеточку волос, между ног. сначала, она не проявляла особого энтузиазма к этому акту, но потом, ее руки обвили его ноги и она стала возбуждаться вместе с ним. И вид девицы, энергично сосущий мужской член, усилил возбуждение Лили.

Пальцы мальчика, игравшего с ее клитором, возбуждали у нее спазмы удовольствия. Из нее вот-вот должно было что-то вырваться. Юбка ее задралась до пояса, она широко раздвинула ноги, чтобы ничто не мешало движениям маленькой руки. Бросив взгляд вниз, она могла видеть, как скользят его пальцы. Ее шелковые трусы были отодвинуты в сторону, влага проступила сквозь ткань и сочилась на сиденье. Приподняв скатерть, она побуждаемая желаниями, взглянула под стол. Мальчик, с возбужденным лицом, пытался скрыть то, что он делал другой рукой, которую держал между своих ног. Лили протянула руку и поймала маленькую, возбужденную палочку. Она принялась играть с ней. Мальчик, явно желал этого, тогда обе его руки впились в ее тело. Тонкие пальцы, облитые соком, все глубже проникали в нее, в то время, как Лили возбуждала его крошечную твердо торчащую, от возбуждения, палочку.

Тело брюнетки раскачивалось взад-вперед, а руки прижимали голову девицы между ног. Страстные звуки вырывались из ее груди. Длинные ноги напряглись в экстазе наслаждения. Юноша тоже напряг все свои мускулы. его мощная фигура, казалось, вот-вот содрогнется в пароксизме страсти. Девица же у его ног была вне себя. Ее бедра двигались каждый раз, как член юноши входил в ее рот. Казалось, она пыталась завладеть им целиком и задохнуться от этого удовольствия. Ее голова качалась взад-вперед все чаще и чаще. Одна из ее рук схватила мешочек между его ног и играла с ним. Можно было подумать, что она старается выжать из него как можно больше спермы. Вдруг, голова юноши откинулась назад, глаза закатились так, что стали видны белки. Было видно, что он ощущал оргазм и хотел усилить его еще больше. Он выдернул член изо рта девицы и бросился на брюнетку, откинув в сторону девицу, которая лизала ее щель. Он, на полную длину, всадил в ее щель свои огромный, сверкающий слюной, член. Тело брюнетки изогнулось в пароксизме страсти, а ее талия делала энергичные движения, навстречу юноше: Раз... Два... Три... Четыре...  — Свет медленно померк и вся эстрада погрузилась в темноту.

— О, черт возьми...  — Застонал Ларри. Лили отвела свою руку от мальчика и сжала ноги. Ребята быстро выскочили из-под стола и убежали в ту же дверь, откуда вышли. Она почувствовала что-то липкое на пальцах и посмотрела на 

них. Они были покрыты чем-то липким, похожим на беловатую слизь. Вытирая руку о салфетку, она мысленно удивилась: возможно ли это, чтобы у семилетнего мальчика был оргазм?

Все, что здесь произошло возбудило ее, но не насытило до конца. Ее щель пылала и жаждала, но она вынуждена была ждать, во всяком случае агония ожидания — это не худшее, в жизни. Для этого у них еще целая ночь впереди.

Жаннет Унэм вернулась домой, раньше, чем она предполагала, но и не так уж рано. Лили позвонила ей в школу и сказала, что Ларри не хотел бы делать каких-либо ложных шагов по пути на сцену. В тот момент, когда это было сказано, они находились еще в ресторане. После всего случившегося, Жаннет, несколько сожалела о соглашении между ней и Лили, и чем больше она думала, тем меньше интерес испытывала к роману, который читала в школьной библиотеке, куда она пошла после обеда. Она зевнула и отложила книгу. Был теплый вечер. На душе у нее было спокойно. Однако, мысли ее возвращались к прошедшей ночи, что-то волнующее рождалось в ней. Она решила пройти по берегу, чтобы рассеяться.

— Может быть, было бы лучше, если бы не Лили, а ее взял Ларри в клуб? И, когда эта мысль пришла ей в голову, ее охватило, какое-то жестокое чувство обиды. Накинув теплую кофту, она вышла и направилась к берегу. Легкий бриз играл волнами, бросая их на влажный песок. Шуршание волн, и вид спокойной, безбрежной дали, пробудили в неи воспоминания о том, как она ходила на берег маленькои девочкой.

Ее родители, обычно, выезжали каждый год, снимая домик, на берегу на все лето. Она оставалась там на два-три месяца. Жаннет провела свое детство с Шеилой, которая служила у ее родителей. Жаннет часто вспоминала о тех хороших временах, когда она с Шейлой, босиком бегали по берегу, что-то лепили из песка, или просто кричали, от чистого удовольствия. Жаннет тогда было, около десяти, а Шейле, которая казалось ей весьма старой, что-то около двадцати. Это была невысокая, полная девушка, с темными кудряшками волос и ярко-белыми зубами, сверкающими, как алмазы, когда она откидывала голову и хохотала. Жаннет безумно любила Шейлу. Она хорошо помнила те три дня, которые предшествовали этой прекрасной ночи с Лили.

Шейла пришла с большим турецким полотенцем, решив его выстирать. Жаннет ухватилась за один его конец и стала мешать ей. Она не знала, как это случилось, но Шейла поймала ее и крепко поцеловала в губы. Жаннет вырвалась, но это ей понравилось, поскольку оставило приятное ощущение. Поцелуй Шеилы отличался от того, как ее целовали мать и отец, и она принялась снова дразнить девушку, пока та, покраснев, не кинулась на нее. Жаннет продолжала дразнить девицу, и случилось то, чего она никогда не забудет: Шейла коснулась рукой между ее ног, и целуя ее, стала играть там пальцами, щекоча ее, и это щекотание было настолько приятным, что 

Жаннет вскрикнула от удовольствия. На какой-то момент у нее возникло ощущение, которого она никогда не испытывала.

Потом, в постели, она часто думала об этом и ждала этого чувства, пытаясь понять: каким образом оно достигается. Когда, впервые, она получила это удовольствие, ей было десять лет.

Как всегда, на следующий год она снова приехала на дачу. Она надеялась, и весь год мечтала, что их удовольствие с Шейлой повторится, и она желала этого больше, чем чего-либо. Но тут она заметила, что Шейла изменилась. Продолжая хорошо относиться к Жанет, она как бы извинялась и избегала ее. И вот, однажды, Жаннет узнала причину этого: Шейла встретилась с мужчиной. Он был немного старше Шеилы и жил в деревне круглыи год. Узнав это, Жаннет решила всячески мешать, чтобы Шеила гуляла только с ней, она узнала, как они встречались на берегу, они гуляли вместе, рука об руку, болтали и улыбались, шептали друг другу приятные словечки, и Жаннет обуревала ревность. Она ненавидела его ревностью ребенка, ненавистью безотчетной. Сжигаемая ревностью, она наблюдала, как он обнимает ее, а Шейла дарит ему поцелуи. Для Жаннет, это было пыткой. Она жалела Шейлу.

Однажды, после обеда, Жаннет проследила, как они подошли к его дому, небольшому белому особняку, находившемуся в стороне от дороги и окруженному высоким кустарником. Она подкралась к самой двери домика и стала слушать, о чем они говорят. Все, что она услышала — были случайные слова, но возбуждение не покидало ее, а явное веселье в доме, только подстегивало. Дрожа от страха, она пробралась сквозь кустарник к окошку и пристроилась на угол фундамента. Она заглянула в окно.

Шейла голая, лежала на полу. Она стонала и каталась по нему, держась руками за живот: что-то произошло с ней... Может ей было больно? Может она заболела?... Что сделал с ней этот человек?... Чтобы спастись, ей ... надо было убежать от него... !  — И тут, она увидела его, согнувшегося в углу комнаты. Он посмеивался над Шейлои. Жаннет, уже готова была броситься ей на помощь, как вдруг она увидела, что мужчина направился к Шейле. Штаны его, спереди, были расстегнуты,  — А что это за штука, торчит у него между ног?... Она выглядит, как толстая белая палка, он гладит ее рукой и что-то говорит, ухмыляясь, Шейле. Вот он становится на колени перед ней и, улыбаясь, гладит ее тело. Она широко разводит ноги и Жаннет видит большую красную щель и куст черных волос. Она видит, как Шейла сама, руками раздвигает края этой щели, показывая ее ему. Он становится на колени между ее ног, а она поднимает ноги так, что его толстая палка упирается набалдашником в ее щель.  — Неужели он хочет убить ее таким образом?! Но почему же тогда она рада этому, даже улыбается?...

Жаннет была не в состоянии понять и проанализировать это. Теперь, вспоминая все происшедшее, она испытывала странное и безрассудное, мстительное чувство справедливой обиды. Она дрожала под легким 

свитером,  — о, эта пытка мужчины, наверняка нравилась Шейле, ничего другого она, видимо, и не желала. Лишь бы вот так, ее пытали и мучили. Потому-то она так раздвинула колени и подняла ноги, открывая ему путь в себя, с тем, чтобы еще больше разжечь его... Она ускорила шаги и пошла, по направлению к верхней дороге, домой. Луна, вышедшая из-за туч, ярко светила, бросая бледные блики на деревья. Она шла, погруженная в свои мысли. Вдруг, она остановилась, услышав за спиной шум автомобиля. Она отступила, чтобы пропустить его, но, поравняв — шись с ней, машина скрипнула тормозами и остановилась. Мощная фигура мужчины высунулась из машины. Он посмотрел на нее,  — простите пожалуйста — Сказал он,  — я был бы весьма признателен, если бы вы сказали мне по какой дороге я смогу попасть в западный Голливуд...

— Пять миль вперед, и направо,  — коротко ответила она.

— Спасибо. Я целый день за рулем, и порядком устал. Может вы разделите со мной компанию? На эти пять миль, если вам по пути...

— Спасибо, мне тут близко. Я отлично дойду пешком.

— Послушайте...  — Опять сказал мужчина, подождите еще одну минутку. Я ведь не выгляжу бандитом, а совсем наоборот...

Удивленная, Жаннет посмотрела на него внимательнее. Только тут она разглядела на нем форму полисмена и ей стало неловко.

— Я извиняюсь,  — пыталась оправдаться она,  — Я думала...

— Понятно,  — сказал полисмен улыбаясь, А, поскольку это приятное событие случилось, и вы попались мне на дороге, разрешите мне им воспользоваться. Я боюсь уснуть в пути и выпустить руль, а уж вы-то наверняка не дадите мне уснуть...

— Ну хорошо,  — улыбнулась Жаннет. Она открыла дверцу машины и села к нему. Взглянув на него краем глаза, она заметила широкую улыбку на его лице.

— Я — Дик Сольберг,  — Представился он, начиная разговор.

— Вы, что же, ловите на горных дорогах девушек? Мистер Сольберг...

— Только хорошеньких,  — ответил он, смеясь. Он был крупным, широкоплечим мужчиной, несколько полноватым, что полностью соответствовало представлению Жаннет о полицейских. При свете маленькой лампочки, освещающей его лицо, она могла разглядеть большие, широко расставленные глаза. Пожалуй, они были самым примечательным, в его лице. По пути, он, то и дело, наклонял голову, и лица его не было видно, однако, по его быстрым, косым взглядам Жаннет поняла, что он наблюдает за ней. Продолжая разговор, она все время пыталась вспомнить: где и когда она видела этого человека.

— Я живу с братом в Вербонике. У него небольшая газовая установка. Это не слишком много, но достаточно, чтобы пять раз в году, ездить отдохнуть и половить рыбку. Он — заядлыи рыбак. Сам смастерил себе яхту и готов дневать и ночевать на ней. Иногда, он даже живет там. Что это за жизнь?... Не хотите закурить?

— Он протянул ей пачку сигарет.

Жаннет, сразу же догадалась о его состоянии, увидев, как дрожит его рука, с крупными, толстыми пальцами. Да... У него те же руки, тот же рот, тот же профиль,  

что и у мужчины, с которым была Шейла...

Она быстро вытащила сигарету и с удовольствием отметила про себя, как он ловко щелкнул зажигалкой и поднес ей огонь,  — Вы никогда не жили в этих местах?

— Я? Вы смеетесь? Я из Северной Калифорнии, и в Голливуде я никак не мог очутиться.

— Может быть, вы приезжали сюда в отпуск?

— Тоже нет. При свете лампочки Жаннет рассматривала его лицо. Как странно... Оно казалось ей знакомым, как будто она знала этого человека давно. В ее голове мелькнула сумасшедшая мысль, что это может быть, только он. У него тот самый тип крупного мужского лица, отливающее синевой, бритые щеки, придающие такому лицу мужественность, то есть, именно то, что нравилось Шейле. Раньше, чем она докурила сигарету, в ее голове созрел план — задержать его под благовидным предлогом.

— Вон, красное бунгало, где мне надо сойти, сказала она.

— Черт возьми, уже?  — В его словах можно было угадать сожаление.

Машина остановилась. Он вылез и открыл ей дверцу. Она помедлила,  — Вы ночью будете отдыхать в городе?

— Если я не усну по пути, и не врежусь во что-нибудь...

— А может, чашечка кофе выручит вас в этом случае?

— Леди, вы меня просто спасаете!  — Ну, тогда все в порядке. Зайдем?  — Она улыбнулась. У дверей она, как бы нечаянно, уронила сумочку, и сделала так, чтобы он задержался. Она включила свет и повернулась к нему, чтобы сразу же увидеть его. Прежде, чем он успел что-либо сообразить, она обвила его руками за шею и крепко поцеловала.

— Мне ужасно хочется Вас,  — произнесла она, сквозь зубы.

— Черт возьми, девочка...

— Ни слова! Поцелуй меня,  — она потянулась к нему и прижалась так, что его ноги оказались между ее бедер. Он немедленно ответил на этот призыв, и его руки, стальными клещами сжали ее тело, а пальцы стиснули грудь.

— Нет, нет... Не так,  — она пыталась освободиться.

— А как? Она схватила его руки, наблюдая, как оттопыриваются его штаны, а затем, каким-то чужим голосом, сказала,  — Мне нравится, когда он у мужчины большой...

Он высвободил свои руки и она позволила им обследовать свое тело в течение нескольких минут, после чего отодвинулась.

— Послушай, нам лучше раздеваться в спальне,  — она побежала через столовую, на ходу скидывая туфли и стаскивая свитер через голову.

Он накинулся на нее, но она отпихнула его так, что он откинулся на кровать.

— Подожди, я хочу раздеть тебя сама,  — она расстегнула ворот его рубахи и дернула за рукава. Рубашка застряла, и она увидела, что снять ее мешают наручники, надетые на руку. Она вдруг быстро отвела его руки за спину, и там защелкнула наручники. Он оказался прикованным к спинке кровати.

— Черт возьми, это еще для чего?  — Он пытался освободить себе руки. Не говоря ни слова, Жаннет продолжала его раздевать. Кончив раздевание, она поднялась и стала рассматривать его инструмент.

— Итак, мистер Сольберг,  — сказала она насмешливо,  — в чем же дело? Разве вы не хотите 

поиграть со мной в любовь?  — Она засмеялась, когда увидела, как стал подниматься его член над волосатыми ногами. Его лицо стало красным как помидор.

— Ты... Чертовка грязная! Освободи меня!

— Не спеши, милый, я хочу кое-что показать специально для тебя. Я думаю, что ты не захочешь уезжать после этого. Она нагнулась и, подняв подол юбки стала медленно снимать ее, обна ...— жив при этом свои стройные бедра. Дик Сольберг прекратил свои попытки освободиться и уставился на нее. Полуприкрыв глаза, с прерывающимся дыханием, она медленно расстегивала крючок за крючком, и дернув за молнию, распахнула платье и сняла его. Она стояла лицом к нему как статуя. Глаза его впились в ее тело. Она медленно изгибалась, так, что бы можно было видеть все детали ее тела. Ее руки скользили по плечам и груди, а затем вниз по телу к бедрам, стали играть с черным пояском. она разворачивала свое тело перед ним, открывая свои прелести. Она стала расстегивать пояс, выпирая вперед лобок и складку между ног, по — ка еще скрытую шелком трусов. Сольберг завертелся на кровати, глаза его разгорелись.

— Черт возьми!  — Шептал он с восхищением. По телу Жаннет пробежала дрожь возбуждения. Улыбка на ее губах застыла, она не могла отвести взгляда от этого члена. Он уже достаточно вырос и была видна его крупная головка, которая приводила ее в трепет. Она еще больше приблизилась к нему, почти касаясь его лица своим телом. Тогда она сорвала с себя пояс и бросила его на пол. Секундой позже полетел туда и лифчик. Ее пальцы гладили и ласкали твердые груди, голова была откинута назад. Она прикасалась к напрягшимся соскам, затем проводила рукой по бедрам и заканчивала свои массаж округлым поглаживанием бедер. Сольберг чертыхался и пытался вытащить руки, но стальные кольца впивались в его тело, вызывая острую боль. Жаннет сложила руки буквой «Y» и прижала их между ног, раздвигая складки отверстия. Кончик ее языка высунулся и водил, дразня, по влажным губам. Положив на свою щель средний палец левой руки, она стала вводить его туда, и вставив целиком, принялась шевелить им, отодвинув в сторону шелк трусов. Когда она вытащила палец, он был блестящим от влаги и ее терпкий, острый запах смешался с запахом духов. Жаннет поднесла палец к его рту,  — оближи его!  — Властно приказала она. Он повиновался. Длинные, блестящие капли стали стекать из отверстия, на головке его члена, и падать на белесые, курчавые волосы, прикрывавшие тугой, плотный мешочек. Сунув оба больших пальца под резинку трусов, Жаннет медленным движением стянула их вниз, до колен, открыв щеточку курчавых волос на лобке. Она сбросила трусы ногами, затем, широко раздвинула ноги, принялась мягко ласкать пальцами низ живота. Сольберг вертелся на кровати, тихо ругаясь. Он умолял ее освободить его, клялся, что сделает все, что она захочет, лишь бы она освободила его руки. Жаннет покачала головой,  — я знаю, что 

вы хотите того же, что и я. Я знаю, как вы умеете это делать. Вы берете его рукой и начинаете мастурбировать — Вот так... Она свернула пальцы трубочкой и сделала несколько движении в воздухе.

— Проклятая! Ты доведешь меня до сумасшествия! Я бы с удовольствием расколотил твою башку!

— Но, ведь ты любишь это...  — Она улыбнулась и села сбоку к нему так, чтобы он мог лучше видеть круглый профиль ее бедер. Спереди была видна щеточка волос.

Сунув согнутую руку под бедро, она ввела указательный палец в свою щель и стала делать там вращательные движения. Он пытался закрывать глаза, однако, оторваться от этого зрелища, было выше его сил, и он сидел, загипнотизированный движениями девушки. Тело ее отсвечивало розовым, а кожу покрывали капельки пота. Движения ее рук становились более ритмичными, мускулы ее бедер и зада напряглись, по мере этого разжигания, а дрожь выдавала удовольствие, которое доставляли ей ее ласки. И уже горячая, возбужденная машина подрагивала перед ее глазами истекая соком. Она уставилась на нее, и жадно наблюдала признаки возрастающего возбуждения. И, то отличие между ними, что она при этом могла удовлетворять сама себя, а он — нет, придавало всему происходящему нечто, особо возбуждающее их обоих. Волна удовольствия поднималась каждый раз в ней, когда она видела, как он извивался, стараясь потереться своим членом, хотя бы о складки постели. Но она, снова поворачивала его тело так, чтобы у него не было возможности это сделать. Жаннет вошла в экстаз. Ее палец двигался все чаще. Она помогала себе вертясь задом все сильнее, все чаще и чаще. Она чувствовала, что скоро кончит. Оно приближалось к ней. И вот, волна наслаждения пробежала по всему телу. В последнюю секунду, она развернула свои бедра перед ним, чтобы он видел финал, и развернула губы вагины. Ее, исключительно развитый клитор, предстал перед его глазами. Жаннет быстро терла его, доводя до оргазма и, когда первая спазма охватила ее, она увидела, как Сольберг корчится в судорогах и из его трепещущего члена хлыщет сперма. Эти конвульсии, эта агония страсти овладела всем его телом. Животом и бедрами, он, в полуобморочном состоянии, упал на кровать и, рядом с ним Жаннет, возбужденно смотрела на его содрогающийся член.

— Хорошо...  — Прохрипел он, задыхаясь,  — Как никогда в моей жизни...

Жаннет продолжала свои проделки. Она поднялась и приготовилась к новым пыткам. Она была довольна, что довела его до оргазма, ей хотелось повторить игру. Но как подействовать на него снова? Она сжала свои бедра. Маленькая бусинка клитора выпрыгнула из ее губ. Она наклонилась и пощекотала эту кнопку пальцем, затем пододвинулась к нему и взяла его член в руки. Прижала головку к клитору. Она почувствовала, какой он горячий и липкий. Он снова стал напрягаться и она уже не в силах была отодвинуться от него.

— Так-то лучше,  — сказала она.

— Да, неплохо... Но уж, коли получили свое удовольствие, так чего пристаете ко 

мне опять?

— Милый мужчина, вы бы изнасиловали меня?

— Нет. Честно! Вам не пришлось бы меня в чем-нибудь упрекнуть. Но ведь и вы не сделали мне...

Жаннет снова положила свою руку на клитор и, как бы невзначай, пощекотала его.

— Чего я вам не сделала?  — Спросила она.  — Я могу и разжечь и удовлетворить вас. Мы могли бы делать это каждый день. Вы не хотели бы провести здесь всю ночь?

— Боже мой, эти женщины... Им нужно, лишь бы, чтобы им было хорошо.

— Разве вам не интересна эта любовная премьера?  — Спросила Жаннет, глаза ее сверкнули, разве вы не балуетесь, сам с собой! Сам с собой?... К таким штучкам я не привык. Это вам так нравится?

— Я хотела бы узнать ваше желание,  — сказала она,  — насколько вы сами можете контролировать себя. Мы иногда выдаем себя вскриком.

— А, чтобы вам хотелось узнать? Жаннет пристально посмотрела на него, я знаю все, что мне хотелось бы знать о мужчинах. Но мне хотелось бы знать ваши мысли об этом. Ты понимаешь?

— Ну, хорошо. Я попробую просветить вас в этом,  — ответил он, наблюдая, как она вводит палец в вагину, раздвигая ее и открывая свои большой клитор.

— Вы думаете я удовлетворена?  — Спросила она просто. Он хотел ответить, что думает именно так, но, уставившись на ее пульсирующую кнопку, с которой она играла, ответил совсем другое,  — я никогда не видел, девочка, как это получается,  — он имел в виду ее самораздражение,  — попробуем еще? Только отпусти меня. Я все сделаю так, что ты совсем не устанешь.

Она внимательно посмотрела на него, он выглядел, в общем-то, плоховато. Она хотела испытать его как мужчину, его мужские достоинства, его, как самца, как животное.

— Рука мужчины еще никогда не касалась меня, Сказала она вызывающе, И я не испытала в этом желания.

— Тогда, на черта все это?  — нахмурился он, ведь парень должен дать девочке почувствовать, что такое настоящее наслаждение. Иди ко мне, позволь доказать тебе это.

— Если я верну вам свободу, что вы сделаете?

— Разумеется удовлетворю вашу страсть, если вы, действительно, хотите этого.

Она пристально следила за ним,  — Но, я не хочу, и, если вы попытаетесь это сделать, я закричу во весь голос: «насилуют! ».

— Ну, хорошо, хорошо, не волнуйся, успокойся, Сказал он. Успокоясь, она сказала,  — Если вы позволите, мне хотелось бы подумать, и она покосилась на полуопустившийся член.

— Хорошо,  — буркнул он, вытянувшись на кровати,  — Вы ведь освободите, и я не сделаю попытки к изнасилованию.

— Это твердое обещание?

— Твердое. Ключ в левом кармане штанов. Она нашла его, и, обойдя кровать, расстегнула наручники.