Наказание для Бетти (Наказание страпоном) Часть 1

Бетти была третьим ребенком владельца небольшой пивоварни в Оклахоме. Кроме этого бизнеса, у её семьи была ферма и сыроварня, поставлявшая продукцию всем окрестным ресторанам и кафе. Старшие братья уже были взрослыми и после учёбы в не последних университетах, родители никогда не экономили на образовании, вернулись в семейный бизнес.

Бетти перспектива тоже заняться разведением коз и производством сыров не прельщала, и она уехала за тысячу километров от родного дома учиться социологии в Чикагском университете. Там мы впервые и встретились с ней на одной из студенческих вечеринок. Она восторженно окуналась в ночную жизнь большого города после стольких лет тихой сельской жизни, а я же искал приключений на мою холостою голову. Бетти сразу привлекла моё внимание наивным и добрым лицом, настоящей открытой улыбкой и неподдельным интересом, проявленным к моей персоне. Так завязались наши неспешные и целомудренные отношения. Девушка казалась мне совсем невинной, скромной и достойной, поэтому у меня даже в мыслях не возникло поступить с ней как обычно у меня происходило с молодыми девушками, встреченными на вечеринках. А через месяц знакомства я понял для себя, что настроен в отношении Бетти серьезно.

Первый поцелуй случился у нас только через пару месяцев, а хоть какие-то поползновения к своему телу она допустила ещё многим позже. Наши страстные поцелуи неизменно закачивались, как только я давал волю рукам. Меня такая строгость и недоступность ещё больше воспламеняла, и я всё глубже погружался в пучину обожания и горячечного предвкушения. Мир мой сузился до ширины её глаз и я тонул в них и собственных мыслях. Мы везде бывали вместе и среди приятелей считались состоявшейся парой.

Чем больше я узнавал эту девушку, тем сильнее становились мои чувства к ней. Остальные перестали для меня существовать. Бетти открылась мне как умная и вдумчивая личность. Но ещё важнее было то, как я трепетал при одном её виде. Заголённая ножка, глубокий вырез, нежная ручка на моей — буквально всё вызывало у меня приступ эротического экстаза. Учитывая то, что я не был прыщавым юнцом, и до Бетти у меня был большой и насыщенный опыт в любовных делах, это было сродни наваждению. И она чувствовала моё нетерпение и обожание, поэтому никогда не провоцировала меня специально, одеваясь скромно и со вкусом. И ждала, как и положено это делать всем целомудренным девушкам в её положении.

Я медлил с предложением только из-за необходимости самому закончить аспирантуру и окончательно встать на ноги. Наконец, мне это удалось. Получив место в крупной адвокатской конторе стажером со всеми вытекающим финансовым обеспечением и перспективами, я в тот же вечер встал перед своей возлюбленной на одно колено и заручился её восторженным согласием. После этого мы отправились в Оклахому, где я познакомился с родными Бетти, провёл два дня в запое с её братьями, смеясь над их сельскими шутками и сальными замечаниями о сестре, и с трудом пришёл в себя только по дороге домой.  

Свадьба была назначена на осень. Бетти как раз заканчивала курс, родственники — сбор урожая и могли всей оравой погулять на свадьбе за счёт жениха.

Саму свадьбу я помню смутно. Было плохой идей взяться планировать всё своими силами. Месяцы до мероприятия, и непосредственно во время его нам приходилось решать мелкие проблемки типа закончившегося шампанского или застрявшего в пробках кондитера с тортом. Мы были как на действующем вулкане, и из всего праздника лучше всего я помню итоговый счёт. Наконец, родственные воспоминания были выслушаны, бабки, тётки, подруги — сфотографированы, тупые приколы старших братьев — пережиты, клятвы и обещания — даны, а свадебный кортеж увёз нас в номер для новобрачных.

Как долго я ждал этого момента! До Бетти у меня было несколько женщин, и я с читал себя вполне опытным в этом плане мужчиной. Но первая ночь со своей законной женой затмевала мне разум предвкушением. Я уже знал, что моя жена — невинна, и для неё я стану первым и, возможно, единственным мужчиной в жизни. Как можно бережнее я освободил трепещущую новобрачную от пышного наряда, ставив на неё только белые чулки и подвязку. Она была великолепна! Впервые я видел всю её фигуру без одежды. Конечно, почти всё так или иначе угадывалось в ней за время нашего знакомства под одеждой. Для меня не стали неожиданностью её скромные девичьи грудки. Однако только сейчас я увидел светло-розовые ореолы и пуговки сосков на её острых окончаниях. Хрупкое тонкое тело, с выраженными округлыми бедрами манило своими плавными линиями. Между маняще-округлых бедер темнел темный треугольник лобка. Я посадил взволнованную девушку к себе на колени и покрыл её лицо страстными поцелуями. Бетти со смехом и охотно отвечала мне. Её будто и не смущала эта новая для неё нагота наедине с мужчиной. Мои руки изучали её тело спереди и сзади, постепенно спускаясь к восхитительно округлой и выпуклой попке. Прохладная кожа и мягкая упругость ягодиц манила взять их в ладони и мять бесконечно. Но мне нужно было ниже, между них. Моя рука проникла в святая святых, почувствовав жар и влагу женского лона. Пальцы углубились между складок, знакомясь с тем, что было скрыто от меня так долго. Было так странно как то, что было мне недоступно все эти годы знакомства теперь было предоставлено мне совсем и полностью в безграничное пользование. Бетти прижималась ко мне в поцелуе, сама чутко реагируя на прикосновения. Я ласкал её влажную расселину, стараясь приготовить её к проникновению. Она стала достаточно мокрой, но я хотел ещё немного возбудить новобрачную поэтому двинул пальцы к её клитору. На эти прикосновения Бетти замерла, крепко обняв меня руками. Я нашел и стал гладить её крепкий и значительный бугорок. Знакомы ей эти ощущения? Она чуть заёрзала и тихо на ушко попросила сдвинуть руку чуть ниже. Я повиновался. Моя палец попал чуть ниже клитора, между им и уретрой, и движения тут были Бетти наиболее 

приятны. Я сразу почувствовал, как они напряглась и стала подаваться навстречу моим пальцам. Ей были знакомы и желанны эти ощущения! Член мой от таких мыслей стонал от напряжения. Но я, терпевший столько, решил, что смогу подождать ещё немного. Моя новоиспеченная жена тем временем, подходила к первому со мной оргазму. Она прижималась всем телом, крепко хватал за плечи руками, двигая навстречу томными округлыми бедрами, клитор её налился как твердый камешек. Мой палец скользил у его основания, периодически ныряя за смазкой в хлюпающее от влаги влагалище. Ещё немного, и Бетти сильно сжала меня в своих объятиях, приподнялась на коленях, сладко стоная мне в ухо и содрогнулась несколько раз, кончая от петтинга.

Я держал её в руках и ждал, когда она успокоится. Наконец, тело её ослабло и её теплые губы с благодарностью накрыли мои. Она ничего не сказала, но я решил, что пришла моя очередь. Я аккуратно взял её тело на руки и положил на кровать. Она легла на спину и развела ноги, раскрыв темнеющий в сумраке треугольник. Путь был открыт. Я пристроился сверху, стараясь особо не налегать. Бетти казалась мне такой хрупкой, что я боялся, что могу придавить её. Мой вздыбленный член сам очутился у входа в мокрое и тёплое отверстие. Мягкие нежнейшие губки вульвы обволокли головку. Я стал понемногу погружать её в девическое лоно. Оно с трудом пропускало меня внутрь пока гибкая преграда не встала у меня на пути. Та отчетливо ощущалась внутри. Девственная плева! Бетти сильнее развела ноги, видимо, она тоже читала, что это облегчает дефлорацию. Я чуть качал членом туда-обратно, стараясь растянуть гимен. Кажется, он постепенно растягивался, и головка заходила глубже и глубже. В следующий миг преграда исчезла, и я почти без усилий провалился в свою жену!

Бетти тоже ждала этого момента, она чуть слышно охнула и прижимала меня к себе. Я же был в ту секунду на вершине счастья. Это произошло и теперь Бетти была совершенно и бесповоротно моей! Я поклялся ей в супружеской верности, а она подарила мне свою невинность. Равноценный ли это был обмен?

•  •  •

Медовый месяц немного меня разочаровал. Я хотел Бетти постоянно и всегда, она же после пары дней интенсивного секса стала жаловаться на боль и потёртости «там». В результате чего нам приходилось использовать много крема, а то и делать перерывы по несколько дней. Жена пыталась облегчить мою участь оральными ласками, я же частенько доводил её до оргазма, усаживая её как в первую брачную ночь к себе на колени. От коитуса Бетти не испытывала практически ничего, как бы долго он не длился, каким бы манером и позой он не совершался. Более того, если половой акт затягивался, она «высыхала», и он вообще становился для неё неприятным.

Так быстро я столкнулся с одним неизбежным злом, когда пара начинает половую жизнь только после свадьбы — несовпадение темпераментов и конституций. Бетти совершенно спокойно могла 

обходиться без интимной близости неделями, я же требовал её ежедневно. Меня обнадеживало только то, что я всё ещё чувствовал любовь к своей молодой жене и мечтал, как мы найдём наш идеальный секс в процессе семейной практики.

Наивный. Всё лучшее в себе, Бетти показала как раз в медовый месяц. Дальше было только хуже. Довольно быстро частота наших сношений скатилась до нескольких раз в месяц. То мы оба работали, то у неё были месячные, которые, по моим впечатлениям длились неделями. Потом, вдруг, жена забеременела первенцем, и почти сразу лечащий врач приписал её половой покой из-за высокого тонуса матки. Потом были сложные роды и снова половой покой. Семейное воздержание растянулось на месяцы и годы. И, кажется, Бетти оно совсем не беспокоило.

От моего супружеского секса не осталось ничего. Изредка жена снисходила до меня минетом, но почти всегда отказывалась от секса сама. Тогда я понял, что попал в просак, женившись на девушке практически «вслепую». Меня развели на брак, в ответ же я получил массу житейских проблем и полное отсутствие секса. Я переносил это со стоическим спокойствием, тем более, что вне постели мы неплохо ладили, и я мог положится на жену во всех остальных отношениях.

Именно в тот период у меня появились интрижки на стороне. Я встречался с прекрасными молодыми женщинами, которым был дорог и мил, и которые получали и дарили меня массу удовольствия. Чем лучше у меня был секс на стороне, тем больше меня бесил факт, что я не могу удовлетворить, да и просто привлечь как мужчина, собственную жену. Я всё время действовал невпопад. То был слишком быстрым и "грубым", то проводил акт "слишком долго", то задевал не там, "где нужно", то "невовремя" менял позу, в результате чего у неё «терялся запал». Я был для неё настолько плох и неуместен, что временами вообще прекращал попытки заниматься с женой сексом. Я крепился недели, месяцы, но она ни словом, ни делом не намекала на то, что это её хоть немного беспокоит. Мой организм же переносил подобное воздержание с большим трудом. Меня начинали преследовать женские тела во сне, чудиться их запах, ощущение влажных манящих ртов и вагин. Руки скучали по мягким и податливым телам. В какой-то момент я не выдерживал и буквально наваливался, «насиловал» свою жену множество раз подряд, невзирая на все её жалобы, замечания и возражения. Я был одержим и овладевал ею снова и снова, такой упирающейся и негативной.

Больше всего меня бесило то, что даже когда Бетти на словах категорически возражала против секса, моя рука находила у неё в трусиках горячую и готовую к немедленному проникновению вагину. Чем нетерпеливее я был, чем жестче и сильнее я брал её, тем яростнее она противилась и, тем мокрее была при этом её расщелина! Я не понимал как такое возможно и приходил к выводу, что моя жена не хочет секса именно со мной,  

оставаясь при этом неудовлетворённой и возбуждённой.

Было бы проще, если бы эта ситуация разрешилась как у всех нормальных людей — она нашла был себе мужчину, который её устраивает и избавила меня от своего общества. Я был бы счастлив за неё, за то, что после стольких "мучений" со мной она нашла бы человека, с которым получала бы удовольствие, а не исполняла был ненавистную обязанность. Но, как назло, Бетти была верна и даже не помышляла о смене партнера.

Однажды, перед вторым ребенком, у нас был некий эпизод, когда мы вновь, как в медовый месяц не вылазили из постели целую неделю. Ребенок гостил у своих бабушек-дедушек, а мы взяли отпуск на одни даты и проводили все эти дни благословенного отдыха в супружеской постели. Бетти мечтала о втором ребенке, который у нас всё никак не получался. И, видимо, взяв на вооружение некие советы из женских журналов решила взять меня измором. Только мы заканчивали один акт, она тут же говорила: «я хочу еще», и мне приходилось изыскивать резервы. В то оставшееся единственным светлым пятном в нашей хмурой погоде семейной жизни время, мы испробовали всё, что можно между мужчиной и женщиной, в том числе и анальный секс. Бетти казалась непохожей на себя, полной желания и растерявшей где-то все свои прежние зажимы и предубеждения. Но неделя кончилась и всё это ушло вместе с тем временем. Вернулась прежняя Бетти, а феерический секс наоборот — ушел. Ещё одним следствием той восхитительной недели стала дочка, которая родилась через положенное время и стала светом моих очень и отрадой глаз.

Понятно, неудовлетворение дома рано или поздно сказалось бы на моём интересе к другим женщинам. К тому времени я сам стал ведущим специалистом, и уже ко мне приставляли стажеров и практикантов. Они занимались поиском прецедентов и другой бумажной волокитой, я же как их маленький карманный босс вел непосредственно дела.

Она была откуда-то с севера, то ли Бостон, то ли Манчестер. Знакомясь она говорила это, но я тут же забыл. Она переехала сюда вслед за мужем и как раз закончила юридическую школу. Пышная, чуть оплывшая белая блондинка, тщательно прятала свои прелести за офисным дресс-кодом, но не могла полностью замаскировать все свои дарования, особенно для меня, голодного и злого на женщин.

Я честно держался в рамках приличий. Но чувствовал сигналы и с её стороны. Она всегда краснела рядом со мной, очень волновалась когда мы разговаривали, заглядывала в глаза с преданностью коровы. Однажды я застал её в библиотеке плачущей. Выяснилось, что муж снова оставил её, уехав на западное побережье на целую неделю. Ей было скучно и одиноко в незнакомом городе. Она доверчиво подняла на меня свои зеленые глаза...

В следующий раз я столкнулся с её взглядом когда она взяла мой напряженный член в рот в собственной кухне. Небольшая аккуратная квартирка на 19й стрит. Она жадно накинулась на меня будто не была с мужчиной многие 

годы. Губы её шумно чмокали и пускали слюну, глаза преданно заглядывали в моё лицо, пока руки лихорадочно мяли мои яйца и стягивали штаны всё ниже. Потом был потрясающий секс на кухонном столе, диване, ковре, столике, в душе. И только к спальне мы немного затормозили. Она была мультиоргастична. И артистична, в добавок. Я будто попал в классический фильм студии «Прайвет» и ощущал себя героем порномуви. Каждый новый мой вход, приводил её в исступление и состояние перманентного оргазма. Это так контрастировала со сдержанной и даже чопорной Бетти, что я получал необыкновенное моральное и физическое наслаждение тоже.

Она рычала и кричала. Просила шлепать себя по заду, и называть нецензурными ругательствами. И сама материлась громко и разнообразно. Это был целый взрыв похоти, насаженный на мой член! Она была неутомима и мне пришлось потрудиться. В конец измотанный, я завершал дело уже губами и пальцами, однако и тут доставив рыхлому белому телу Лиз массу удовольствий.

Она мурлыкала удовлетворённо, проводя меня до двери и даже чмокнула в щечку напоследок. Я не обратил на это внимание. Но дети, встречавшие меня дома, а потом и Бетти странно на меня посмотрели.

— Совсем совесть потерял.  — Процедила она, отводя от меня дочку.

Что случилось то!? Неужели моя измена была написана на моём лице?! Я бросил взгляд в зеркало и от ужаса глаза мои поползли на лоб: на щеке, отчетливо и ярко красовался отпечаток красных губ Лиз!

Это было невероятно! Я бросился стирать улику и рассказывать Бетти, что это был розыгрыш сотрудницы, и я ничего о нём не подозревал. Однако мой рассказ не был встречен пониманием, и весь вечер прошел в напряженной тишине. Я изображал из себя без причины оскорбленного подозрением в неверности, Бетти — обманутую жену.

Когда мы все также безмолвно легли спать, в постели она сразу отвернулась от меня накрывшись одеялом с головой, так что торчала только её макушка. Я не мог уснуть, мысли терзали мою голову. Меня переполняло восхищение Лиз, и стыд перед Бетти. Как ни крути, я был виновен перед нею. Мне хотелось как-то утешить жену и я повернулся к ней и положил руку на её бедро.

Может она уже спала, но на движение не отреагировала. Осмелев, я стал гладить её тело, засунув руку под одеяло. Она молча и без возражений терпела мои приставания. Я спустился рукой к её ягодицам, просунул руку между её ног, так как она была без белья как обычно. То что я там ощутил было невероятно и поразило меня, как удар под дых. В паху моя недвижимая и безмолвная Бетти была совершенно мокрой! Влага увлажнила все складки её вульвы, растеклась по промежности и даже распространилась на бедра вокруг.

Никогда ранее я не сталкивался с таким обильным увлажнением у своё жены! А это что-то да значило! Я возбудился несмотря на бурный вечер, и навалился на её тело, все ещё лежавшее ко мне боком. Бетти 

уже поняла, что раскрыта, и теперь отпихивала меня, твердила «нет-нет», стараясь укрыться от моих поползновений на животе. Но я был неумолим! На пол полетело одеяло, а потом и мои трусы.

Стройное тело Бетти в розовом пеньюаре лежало передо мной, сжавшись в струнку и уткнувшись лицом в подушку. Две беременности никак не сказались на её фигуре, гибкой и объемной. Я с силой развел её ноги. Она сопротивлялась, но я вставил между её бедрами сначала одно колено, а потом и второе. Мокрая промежность призывно блестела между выпуклых булочек и я навалился сверху, расплющил её рельефный зад и вогнал свой восставший член по самые яйца в кипящее болото жены. Знакомое многие годы влагалище поразило своей шёлковой нежностью от обильной влаги. Зажав брыкающуюся Бетти собой, как разъярённый зверь я забил свой торчащий кол в её истекающее лоно.

Одновременно с обжигающей похотью на меня накатила такая злость на эту безвольную слабохарактерную суку, которая варится в своем соку, и не может сказать, что же ей нужно. Она раздираема сексуальным желанием, но не хочет при этом иметь дел со мной, собственным мужем, годами мучит меня молчанием и отсутствием секса. За все за это я вбивал в неё свой озверевший член и с наслаждением слушал её сдавленные стоны. После вечера с Лиз конца моим фрикциям не было видно. Белая задница Бетти покорно плющилась под моими настойчивыми ударами.

Вскоре, стоны моей жены изменились. Мучительные и возмущенные сначала, они стали выше, плавнее и ритмичнее, наполнились нежными обертонами. Она уже не просто лежала, а приподнимала попку, ловя мой член на входе. Её тело активно шевелилось придавленное под моей тушей. Это была уже не обычная пассивная домашняя подстилка, с нетерпением ожидающая конца, а активно участвующая в сексе партнерша. Я чувствовал, как проникая глубоко утыкаюсь в плотное образование внутри, и тот же момент Бетти пробивала молния дрожи. Она постепенно охватывала все её тело. Бетти уже плохо контролировала себя. Ноги её ходили ходуном, руки сминали подушку, а сама она беззвучно кричала запрокинув голову. Ранее, я никогда не видел её в подобной состоянии. На секунду мне показалось, что ей неимоверно больно, так что она даже сейчас потеряет сознание. Но присмотревшись я понял, что её сотрясает ранее не виданный мною оргазм. Её всё корёжило подо мной, било судорогами. Волосы налипли на вспотевшее лицо, прикрывая открытый в безмолвном крике рот.

Я ни разу в жизни не видел её в таком состоянии. Хотя прожил с ней долгие годы. Обычно она кончала клиторально, после дольно длительных усилий с моей стороны. И то что случилось только что, было то ли стечением обстоятельств, единичным случаем, то ли находкой и подсказкой для того, чтобы мне лучше понять какой стала моя супруга после стольких лет брака.

Произошедшее меня немного озадачило, но не успокоило. И даже раззадорило. Я вышел из неё, рывком поставил на колени её обмякшее тело и 

снова вошел в её спелую вагину, до боли сжимая мягкие ягодицы жены. Она вскрикнула — ей всегда было слишком глубоко в таком положении и я обычно старался не входить в нее до упора. Но не сегодня! Мои руки железной хваткой вцепились в её бока, бледно-розовая задница, красивая и округлая была в полной моей власти. Я размашисто долбил эту дрянь, эту женщину, которая довела меня до белого каления, испоганила всю мою жизнь и вынуждала трахаться на стороне! Она получала за это свою пассивную агрессию прямо сейчас и по заслугам. Мне уже было не важно как сложиться наша жизнь завтра, соберёт ли она вещи или начнет тяжбу за дом и детей. Сейчас была важна только её дырка, её бесящая покорность и апатия, и моя всепоглощающая злость, которую я изливал на это красивое чужое духом тело.

Бетти толи почувствовала мой настрой и побоялась перечить, толи ей действительно нравился такой «хулиганский» секс, но ни одного слова против или гневного стона от нее не последовало. А я чествуя её полную покорность только распалялся все больше. Я грубо мял её грудь, шлёпал по ляжкам, хватал за волосы, в общем исполнял весь джентельменский набор доминирования, который никогда себе не позволял. Мой утомленный дневным свиданием член показывал чудеса выносливости, позволял мне отвлечься от процесса и придумывать чем бы ещё «наказать» супругу.

Я бросил её на кровать, перевернул как куклу, не смотря на её лицо. Её рубашка задралась, и ниже пояса она была голая на нашей простыне. Я задрал её ноги на свои плечи, схватил её зад и отбойным молотком прошелся по её внутренностям. Она пыхтела мне на ухо, сдавливаемая моим телом и своими коленями. Несколько минут бешенной скачи вымотали меня окончательно. Я запыхался и бросил её ноги, устало распластавшись рядом на кровати. Мне так и не удалось завершить своё дело, но я чувствовал себя странно удовлетворённым.

Ни сказав мне ни слова, Бетти выскользнула ванную и за закрытыми дверями через некоторое время послышался шум льющейся воды и шмыгающего носа. Под эти звуки я и заснул.

Открыв глаза утром и вспомнив вчерашний день я хотел было загрузить вчерашнее сохранение. Но у этой игры такой функции ещё не придумали. Мне было стыдно за тот след от помады и собственную дикую выходку ночью когда я практически изнасиловал свою жену. Как юрист я стал прикидывать судебные перспективы этого случая, и при наличии денег на грамотного адвоката, крови мне можно было попортить солидно. В Иллинойсе насильников судьи не очень любят. Настроение у меня испортилось и жизнь моя вдруг представилась клубком неразрешимых проблем.

Однако Бетти за завтраком ен выказывала никакого воинственного настроя. Хотя и не разговаривала со мной особо. Впрочем, как и обычно. Дети были собраны и я завез их по дороге на работу. Сердце моё было неспокойно и мысленно я уже представлял как она сидит за адресной книгой и обзванивает 

адвокатов по бракоразводным делам. Дела не шли в голову. Тут ещё в кабинет заглянула Лиз и сделал эта с таким видом, будто я ей должен минимум неделю на Гавайях. Я осадил её таки взглядом, что заготовленные ею слова застряли у нее между пышных грудей открытых смелой блузкой. Она извинилась и вышла. Ну вот, я распугал всех своих женщин за одни сутки!

Пришлось брать себя в руки и искать дрожащую уже от обиды Лиз в кофе-точке, где она мелко рвала мокрую от слез салфетку. Убедившись, что мы одни, я положил он руку ей на спину, а вторую — на живот и посмотрел ей в печальные глаза своим фирменным взглядом. Этого хватило, чтобы её слёзы высохли, а в глазах появилось прежнее голодное до секса выражение. Ещё через пять минут она уже жадно сосала мне в комнате уборщика. Умелый влажный ласково посасывала мой член, помогая себе рукой. Сверху груди Лиз в большом декольте была её внушительнее и я с удовольствием разглядывал блондинку стоящую передо мной на коленях и поглощенную своим занятием.

Подняв и развернув женщину к себе задом, я с большим трудом задрал юбку, натянутую на полный зад, и обнаружил под ней игривые чулки и тонкие трусики, больше для галочки. Тесные и плотные ягодицы Лиз туго пропустили мой член между собой, ловя его готовой к сношению вагиной. Попка оттопырилась ещё больше когда головка нашла мягкий вход, и была засосана вакуумным прибором Лиз. Что же она была за чудо! Получив член и замерев с ним внутри девушка молниеносно разрядилась. Я буквально чувствовал как стенки влагалища начинают волнами плясать на моём ружейном стволе. Ещё через мгновение она впечаталась булочками в мой пах, приглашая к более активному действию. Я двинул бедрами, чуть шевельнув головку у нее под сердцем. Лиз охнула и повисла на моих руках. Чуть покачиваясь у неё внутри я довел её ещё до одного финала, а потом уже приподняв её за тазовые кости резкой серией ударов разрядился в неё вчерашним зарядом.

Лиз тут же присела и стала слизывать остатки на моем мокром конце, смешанные с её собственными соками, жадно отправляя всё это себе в рот. Делала она это с явным удовольствием. За такое ей можно было простить даже вчерашний отпечаток на щеке. Тем более, что после той ночи перспективы моего брака всё равно казались туманными.

Я подождал пять минут после того как Лиз ушла и сам выскользнул из кладовки никем не замеченный кроме камер слежения этажа.