Немезида

В нашей стране ежедневно много женщин, девушек и девочек подвергаются насилию и домогательствам. Насилие может быть разным, не обязательно физическим, а словесные домогательства тоже считаются насилием. Возможно, вы замечали, как некоторые мужчины на улице проявляют неподобающее поведение и говорят оскорбительные вещи: "Эту девушку нужно изнасиловать!".

Что касается меня самой, я соответствую стандартным критериям привлекательности: упругая грудь, стройные ноги, которые я всегда подчеркиваю высокими каблуками. У меня светлые волосы, часто завязанные в хвост. Я часто сталкиваюсь с похабными комментариями и желаниями, хотя не даю повода для такого отношения. Я не одеваюсь вызывающе, скорее стильно; не провожу время в сомнительных местах и не проявляю развязности. Хоть у меня есть мужчины в окружении, я общаюсь с ними как с коллегами или друзьями, несмотря на их возможные намеки на более интимные отношения.

Я не холодная, как вы могли подумать обо мне, но близость с мужчиной вызывает у меня чувство опасения, а после секса – ощущение предательства и использования. Я понимаю, что это необычно, но причина этого кроется в травматическом прошлом и страшном случае из моей юности. Прошло уже около 20 лет, но мне все еще трудно пережить и забыть.

Я знаю, что есть хорошие и верные мужчины, радуюсь за женское счастье других женщин. Однако я не ищу оправдания для своего состояния. Более того, внешность меня никак не выделяет среди сотен людей, которых я каждый день встречаю по пути на работу.

Как и у тех других, для которых насилие и домогательства стали почти нормой в их жизни. Узнав о их интересах, вы будете очень удивлены этому, а может быть, и нет... Иногда их желания настолько отклоняются от общепринятых норм, что можно определить их только по внешности выродков!

... Я не знала его имени или профессии. Он выглядел интеллигентным и уже не молодым, возможно ему все еще нравились молодые студентки-стажеры, я сделала этот вывод только на основе его внешности. Оказалось, что я была близка к правде, но не буду спешить...

На тот момент я не знала его имени или должности. Я заметила его в переполненном метро, и если бы я обратила внимание только на его лицо, то все было бы хорошо. Выражение его глаз было непоколебимым, а на губах играла улыбка словно он припоминал что-то приятное, отвлекаясь от шума улицы, толкучки в метро и повседневных дел.

Для простоты дальнейшего я буду называть его Негодяем. Могу назвать Гадом. В любом случае...

По сути, я случайно обратила на него внимание только потому, что развернувшись, столкнулась с ним бок о бок.

А он возвышался над какой-то неизвестной мне девушкой, которая была одета в сарафан на тонких лямках. Она не привлекала особым образом и я не задержала на ней свое внимание, если бы не заметила едва уловимое выражение... страха в ее глазах.

Глаза девушки быстро двигались в ограниченном поле зрения перед ней, и хотя она не проявляла других признаков тревоги, я уверенно определила, что она испытывает сильный страх и внутреннее беспокойство.

Причина была в стоявшей позади Скотине, которая прижалась к ней плотнее, чем на это вынуждала плотность пассажиров.

Я опустила глаза, оценивая их позицию по отношению друг к другу, и точно по моему мановению, часть пассажиров чуть расступилась, давая ответы на мои подозрения.

Скотина, при внешнем спокойствии на лице, ощупывала своей ладонь доступные ей, но скрытые от большинства остальные части тела девушки: верхнюю часть бедер и ягодицы. А ещё и жалась к ней, подводя область паха к зоне интереса.

При этом со стороны, если бы девушка запротестовала или подняла шум, Скотина успела бы отстраниться, отдернуть руки, и «вмешательство» вменилось бы стоявшим рядом более молодым парням.

Скотина была расчетлива и хитра. Её руководила змеиная непоколебимость, а то, что жертва не давала ей отпора, заставляло губы же змеится в ухмылке.

Девушка не пыталась пресечь его действия, чем вовлекала Сволочь в произвол. Но если вы не видите внешнего выражения чувств на лицах обоих, это не значит, что ими не руководили внутренние чувства: наглой уверенности для Скотины и грешной стыдливости для девушки.

В силу ли природной скромности или ещё по каким причинам, она просто молча терпела это унижение и порой сглатывая давящую невидимые слезы позора и зажатой в комок гордости.

Что бы было, если бы она все же подняла крик и попыталась отбиться от Скотины?

Даже пойманный за руку, Сволочь попыталась бы сказать, что это какое-то недоразумение, а его интеллигентный вид быстро бы склонил большинство пассажиров на его сторону. Пусть девушка и не дурна собой, но даже я признаю, что Скотина выглядела выгодней на её фоне.

Поэтому она молчала, не произнося ни слова. Сегодня я - зрелая и уверенная женщина, готовая противостоять грубияну и надоедливому нахалу, но в ее возрасте...

Я не знаю, каким образом я выдала себя, но внезапно осознала, что девушка смотрит на меня. Она словно чувствовала меня и искала поддержку и защиту.

Как странно: вокруг так много людей, а она обращается ко мне своим взглядом в поисках помощи, будто я способна прекратить этот хаос.

Она жаждала понимания, но находила лишь пустоту...

Ее глаза достигали сердца, и я отвернулась к Твари за ее спиной.

Тот насмехался. И хотя это было невозможным, я чувствовала его холодное дыхание на шее девушки.

Они могут быть страшными безумцами на улицах с разоблачением; однако вид Твари сейчас говорил обратное: он получал удовольствие от своего превосходства над ней! Никто не противостоял ему, и Гад чувствовал себя неприкасаемым.

Шум метро не позволял мне крикнуть сквозь толпу пассажиров, да я даже не знала, что должна была кричать. Как остановить это? Как противостоять этому почти открытому разврату.

А девушка все ждала от меня действий.

Она смотрела на меня.

Я - на Тварь, убеждая его мысленно убрать свои руки с нее.

А Тварь продолжала насмехаться, фиксируя взглядом шею и голову девушки и будто предсказывая, что ей никто не поможет.

Маленький, точный треугольник из трех людей в безликом мире людей.

Объявили остановку, и меня словно вынесло из вагона...

Может быть, такова была моя судьба?

Но стоя на платформе, я посмотрела на нее через закрытое стекло двери.

Ее взгляд больше не был полон надежды. В нем проступало упрек...

Она верила мне и ожидала от меня действий, а я только безмолвно шевельнула губами:

«Прости»...

... Таким образом я запомнила наше первое знакомство, и идя дальше, размышляла, почему та девушка просто не отступила в сторону, и почему сама я не протянула ей руку, в переносном смысле.

Возможно, потому что сама оказывалась в подобной ситуации почти 20 лет назад...

Я не знала его имени и кем он был. Для меня он стал всего лишь человеком низкого поведения, пьяным хамом, если угодно.

Я не давала ему основания для того, чтобы он приближался ко мне, и с трудом представляла себе, что подобное может произойти со мной.

В свои 18 лет я была достаточно уверенной в себе девушкой, предпочитавшей компанию парней более чем подруг. Занималась бегом на длинные дистанции, и привычка утренних пробежек сохранилась у меня со временем, за исключением того, что лень овладевала мной все чаще...

И вот в тот осенний день я толкнулась в переполненный автобус, одетая в джинсы, свитер и куртку на молнии. Какой-то мужчина еще сумел протиснуться в автобус, и двери с трудом закрылись за ним, он выдал звук отдыха: запах спиртного и потухшего табачного дыма.

Хотя я не придерживалась здорового образа жизни, я все же нахмурилась, посмотрев на человека рядом. Совершенно обычная личность с помутневшим, зажатым видом.

Я хотела как можно дальше держаться от таких людей, но из-за условий на транспорте пришлось вынести такую близость.

Уже с первого взгляда я прозвала его хамом еще не предполагая, что сама стану его жертвой и благодаря этому хам будет возноситься в своих глазах.

Какая-то неприятность спросила у меня что-то, и я, нахмурившись, дала ему ответ. Он предложил поменяться местами или пойти дальше, так как ему было неудобно стоять на подножке.

Но продолжать двигаться вперед не было возможности, и я не сдвинулась ни на шаг.

— Ну ты же такая хрупкая... Подвинься!

Эти слова вызвали у меня раздражение, а также непристойный взгляд. Но все, что я успела сказать, можно было сократить до пары слов:

— Двигайся сам!

Однако обмен ролями не удался, и я осталась на своем месте, немного поднявшись над ним на ступеньке.

— А почему ты такая гордая? — продолжал он дразнить меня.

Я не желала обсуждать это и отвернулась от него.

В то же время я оглядела пассажиров.

Абсолютно одинаковые людишки, забитые своими проблемами, которым было все равно на этого человека и девушку, разговаривающую на ступеньках.

И вот тогда я почувствовала, как он начал трогать меня под коленкой. Сначала осторожно, словно проверяя.

Конечно, я взглянула на него в ответ, на что он только криво и игриво улыбнулся.

Я сделала рывок ногой насколько это позволяли тесные условия, но это только развеселило этого человека.

Если бы тогда я сказала ему не держать руки при себе...

Но я пережила это молча, в своей душе лишь пытаясь отодвинуться...

Если бы я подняла шум...

Возможно, мне удалось бы привлечь чью-то помощь и люди определенно пришли бы на мою сторону, но я...

Я удержала свой язык и дала ему повод продолжать трогать меня.

Я чувствовала, как он стал настойчиво прикасаться ко мне выше колена, ощупывал бедра и пытался достать до ягодиц, при этом выпучив глаза, словно что-то оценивая.

А я просто молчала, проглатывая обиду и стыд.

Я всегда считала себя смелой девушкой, но почему я позволяла ему так обращаться со мной? Это было просто унизительно.

Он сквозь зубы произнес:

- Ну ты и худющая...

Я закрыла глаза, чтобы не видеть его насмешливого взгляда.

"Как же это позорно..." - мелькало в моей голове.

Когда мы наконец остановились, джинсы на моих ногах были измяты до неузнаваемости, а я обнаружила синяки и следы от его прищепок и хваток на своей коже.

Когда я выскочила из автобуса, меня одолело желание отплатить ему как-нибудь, но я сдержалась. Ведь он смотрел на меня сверху вниз, уверенный, что я ничего не смогу сделать в ответ.

Просто ушла... Просто ушла!

А потом один из парней, которого я очень любила, решил пошутить и щекотать меня под коленкой. И тут я без предупреждения схватила его за руку и вцепилась в нее своими ногтями, разрывая кожу до крови.

Это было так неожиданно для всех в нашей компании, что смех моментально стих.

Мне хотелось попросить у него прощения, но я только закричала, чтобы он больше не прикасался ко мне.

Позже я думала о том, почему я не поступила так же с тем парнем. И ответ приходил только один: он был моим другом и никогда мне не причинил бы зла, в то время как этот человек был способен на гораздо большие подлости!

... Конечно, сегодня я уже не позволила бы кому-то так обращаться со мной, но тогда я была ещё очень молода и отношения с парнями сводились только к поцелуям. Как я должна была реагировать на то, что произошло?

И случай в метро сегодня вернул меня в те времена молодости и напомнил худший из возможных опытов.

Жив ли Противный или уже начались последствия его грехов?

Достаточно ли Барану удовольствия от облапывания невинной девушки? И когда он снова отправится на свою отвратительную охоту?

Я пыталась заглушить в себе безмолвный крик этой девушки и слышала только свои собственные немые просьбы...

Почему я не помогла ей? Почему???

Мне пришло в голову, что раньше я уже видела этого Мерзавца, этого Ублюдка...

Где? В метро, конечно!

Не так уж часто, но... Метро большое, поток народа — огромный, здесь легко потеряться...

Но я уже видела его, и не раз, когда мне приходилось ехать в одном вагоне.

И когда я заходила в вагон, он уже был там...

Откуда он приехал и где выходил?

На этот раз он продолжил движение дальше, но почему?

Потому что ему не удалось насладиться девушкой?

Или ему просто нужно было проехать дальше?

Я 

не знала ответа...

Я не знала его имени или рода занятий...

Только одну его отвратительную привычку, за которую он был пойман.

И когда я встретилась с ним в метро, меня охватило чувство холода!

Ведь я уже почти забыла об этом Негодяе, а он словно настаивал на том, чтобы быть со мной.

Вытянутый и безмолвный, с почти неподвижным взглядом, но всегда ухмыляющийся, преданный своему грехопадению...

И очень близко к нему была достаточно юная девушка...

Совпадение? Я не думаю...

Отсюда и отвратительная усмешка и взгляд пресмыкающегося...

На фоне безмолвной реакции следующей его жертвы, которую он наверняка облапывал за спиной...

Я почувствовала, как мои ногти впиваются в мою ладонь, и мне стало не жаль маникюра!

Мне нужно было что-то делать...

Я была готова к этому моменту...

Но...

Между нами пролегал целый отрезок, полон людьми, которые занимались своими делами.

Мне не давали пройти и треть вагона, а все это время хам наслаждался своей надменностью перед девушкой.

Я могла бы закричать, но сразу поняла, что это будет выглядеть глупо. Да, мой крик привлек бы внимание окружающих, отвлекло бы хама и возможно помогло бы девушке, но...

Хам станет более осторожным и избирательным!

Теперь он будет искать меня в вагоне как своего врага и если убедится, что меня нет, то продолжит свое грубое поведение с еще большей яростью!

Девушка не желала поддержки со стороны, но я видела как она покраснела и чувствовала ее стыд за происходящее.

Я снова извинилась перед ней за то, что не смогла прийти на помощь прямо сейчас. При этом уверяла саму себя о том, что хам должен ответить за свои действия.

Как? Это уже другой вопрос...

Я была сильной и выносливой девушкой, а теперь женщиной, которая способна бегать наравне с парнями и могла пробежать трассу на легке только от одного желания! Я много раз убеждала себя в том, что смогу противостоять всем неприятностям и смело шла по темному подъезду своего дома, несмотря на недружественную атмосферу двора.

Конечно, до столкновений дело не доходило и я даже не брала уроки самозащиты, но я была уверена, что никто больше меня не сможет унизить!

Я так увлеклась своими мыслями, что едва не пропустила момент, когда хам вышел из вагона. Девушка осталась внутри, а я...

Я выскочила вскоре за ним?

Зачем?

Мне следовало быть рядом с той девушкой, взять ее за руку и проводить в полицейский участок, чтобы она рассказала, что с ней случилось.

А что теперь?

На платформе как раз скучали двое полицейских, и злодей прошел мимо них, не обратив на них внимания.

Я могла бы подойти к ним и просить задержать этого злодея, но сразу представила себе абсурдность ситуации:

- Ребята, этот человек приставал к девушке... Он виновен в домогательствах! Я знаю, я видела...

- Что значит, приставал? Каких таких домогательствах? Это у них "там" так делают... И что значит: "я видела"? Вы кто: свидетель? А где пострадавшая? Где заявление?

Нет, это был не вариант, я осознавала это и поэтому прошла мимо патруля, не обращаясь к ним за помощью.

Я шла вслед за ним на уважительном расстоянии, чтобы даже в крайнем случае он не смог бы меня вычислить.

Но "хищник" потерял бдительность и чувство самосохранения.

Район ему был хорошо знаком, он шел прямо, не оборачиваясь, и даже ни разу не доставал мобильный телефон.

По пути он зашел в продуктовый магазин, и я, заинтригованная, зашла вслед за ним.

Только в этой ситуации мы приблизились крайне близко, хотя я находилась позади него.

Выбор его продуктов - пакет молока, хлеб, нарезка колбасы - был скромным, а порция салата заставила меня подумать, что злодей живет одиноко!

Мы продолжали идти, и по дороге он встретил какого-то знакомого, с которым разговаривал несколько минут, вынуждая меня ожидать.

Я не могла стоять бездейственно и ждать его разговора.

Мне пришлось использовать импровизацию, скрываясь в подъезде и ожидая своего момента. В это время я размышляла о дальнейших действиях. Бесспорно, Сволочь вернулась в свое убежище, и я могла выяснить его местоположение. И что же делать потом? Позвать полицию, чтобы он был проверен? Но вероятность того, что в его квартире нашли бы что-то незаконное, была невысока. Скорее всего, это была обычная одинокая квартира с видом на двор, в которой ничего необычного не было. Эта мерзость удовлетворяла свои отвратительные страсти во время поездки на метро... Наконец, мы продолжаем двигаться по нашему пути и вскоре подходим к типичной 12-этажке. Здесь есть кодовые двери, чтобы попасть внутрь можно только с помощью чиповоного ключа, вызова хозяина квартиры или случайности... Я сама ускоряю шаги без особых причин и успеваю подержать закрывающуюся дверь, забравшись в подъезд. Сволочь останавливается у лифта, а я прохожу мимо и поднимаюсь на этаж выше. При этом мне приходят на ум мысли: а если Сволочь что-то заподозрила и заметила меня... Она не могла не заметить! Внимание таких маньяков всегда острое, несмотря на внешнюю безмятежность... Двери лифта захлопываются, и он едет вверх. Я жду несколько секунд и спускаюсь вниз. Лифт останавливается на 10-м этаже, и вскоре двери громко хлопают в пустом подъезде. Теперь я примерно знала, где живет Сволочь. На этом этаже есть 4 квартиры... 4 возможности привести туда полицию! И я снова улыбалась самой себе от бессмысленности обвинений, которые была готова предъявить! Я также покинула здание и ушла, не оглядываясь...

Я не знала, как правильно поступить, и несколько дней просто бродила по метро, переходя из вагона в вагон, надеясь найти Отвратителя во время его подозрительных действий.

Я была уверена, что найду его, схвачу за руку и уговорю девушку, которую он трогает, подать на него жалобу!

Однако несмотря на несколько дней "охоты", я так и не достигла своей цели, хотя кажется однажды я заметила знакомое лицо.

Я была почти уверена в этом особенно когда следила глазами за направлением, откуда его видела.

Еще одна девушка со спутанным взглядом, который выражал ее смущение и стыд ...

Я попыталась приблизиться к ней, но она внезапно выскочила через открытые двери прямо перед моим носом...

Я закричала от разочарования и стучала по двери. Пассажиры удивленно уставились на меня.

А я кричала о том, что Отвратитель не должен сбежать от меня, требовала остановить поезд!

Я потеряла рассудок!

И когда поняла, что меня никто не поймет, я только извинилась перед пассажирами и молча уставилась в окно, все еще чувствуя осуждение за спиной.

"Какое позорище ..."- пронзило меня.

Нет, моих действий для разоблачения Отвратителя было недостаточно.

Девушки, которых он унижал, не обратятся за помощью в полицию и отвернутся от меня как от сумасшедшей.

Но не лишила ли меня саму депрессивная мания? Желание наказать маньяка за его преступления имело корни в прошлом, с которым я хотела расплатиться ...

Мне не следовало гнаться за Отвратителем, подстерегать его и уговаривать его жертв свидетельствовать против него.

Я намеревалась поймать Скотину в его убежище, потому что я последовала за ним на протяжении всего города! Но не думайте, что я выбрала провокационный наряд для этой встречи. На самом деле, я знала, что Скотина мог оказаться слабым или дискомфортным при общении с женщинами, а может быть, он и боялся их.

Мой внешний вид был скромным и неприметным: кроссовки для бега, свободные джинсы и ветровка... Внешность не вызывала подозрений. Пусть он смотрит на мою задницу сколько угодно - это будет его последнее приятное воспоминание!

В кармане моей куртки был плоский офисный нож, который я умело доставала и готовила к использованию! Тонкое лезвие режет не только бумагу, и я собиралась использовать его, чтобы изуродовать руки этого подонка!

Я не могла взять другое оружие - кто будет серьезно воспринимать офисный нож? И как его спрятать? И если этот подонок сопротивляется и отнимает нож? Я полагалась на силу и скорость своих ног, которые я мудро обула в кроссовки.

Я была готова сразиться с ним и отправилась на свою вечернюю охоту, надеясь на успех. Более того, я была абсолютно уверена в правильности своих мыслей и убеждений, даже если для этого нужно было нарушить закон - тот самый закон, который не защищал меня или жертв этого подонка, когда им нужна была помощь.

Конечно, я понимала, что могут возникнуть обстоятельства, которые помешают нашей встрече.

Тварь могла вернуться раньше домой, либо я могла потерять терпение и уйти...

Тварь могла оказаться вместе с кем-то из соседей в решающий момент...

Я могла сама показать слабость и провалить операцию "отплаты".

Тварь могла быть сильнее, чем я предполагала...

Но я снова и снова представляла этот момент, оттачивая сто раз прием незаметного извлечения ножа и способы атаки!

Мои намерения были благородными, и я не должна была проиграть!

... Тварь не подвела моих ожиданий и появилась у дверей со своим обычным набором еды.

Я поджидала его у порога соседнего дома, чтобы успеть зайти в подъезд одновременно с ним.

Не беспокоило меня то, что в подъезде стояли видеокамеры: я закрыла голову капюшоном, чтобы выглядеть естественно для конца лета. А в лифте, насколько я знала, камер нет...

Именно в лифте я должна была покончить с Тварью и напряженно держала нож, ожидая момента Х.

Тварь шла в свою логовушку, не подозревая, что я следую рядом, словно акула в кильватере катера.

Он оглянулся только раз, чтобы удержать дверь, потому что почувствовал, что я бегу за ним.

И даже любезно позволил мне пройти вперед, на что я ответила благодарной улыбкой.

А он даже улыбнулся в ответ.

Тварь!

Удалось ли тебе задеть чью-то задницу?

Я физически ощущала его взгляд на области своей попы и не упустив возможности ее слегка поворачивала.

Пусть ты, Тварь, предпочитаешь более молодые попки, но я чувствовала, что привлекла твое внимание.

Как бы ты был счастлив, негодяй, прикоснуться ко мне, а если бы я ещё и играла с тобой вместе, то до самого оргазма.

Вот была бы ситуация, которую ты не мог предвидеть: шел бы во всех мокрых штанах к своему логову...

Мы ждали лифта и уже теперь я хотела приставить к его горлу нож.

Зачем откладывать то, чего не избежать.

Но нужно было быть терпеливой и — о, да!  — осторожной.

Если что-то случится и он начнет кричать и звать на помощь, то потревоженные его криками соседи вызовут «фараонов».

И все же я посмотрела на него через плечо, замечая, что ублюдок всё время пялился на мою задницу.

Конечно, я испытывала тревогу относительно того, как все пройдет, но вместе со звуком своего сердца казалось, что я слышу и его сердцебиение.

Только билось оно совсем по другому поводу!

Была ли твоя «охота» на сегодня успешной, Негодяй!

И не знаешь ты, негодник, что через минуту превратишься в добычу!

Двери лифта открылись: узкая кабина нас ожидала.

Мои ноги пошатнулись, но я всё равно вошла в кабину, задумываясь, не переоценила ли свои силы.

— Десятый этаж, — произнес негодник.

Впервые я видела его так близко и подметила в уме, что он был даже старше тех лет, которые я ему приписывала.

Холостой или разведенный, он жил своими пороками, в которых ему удавалось раскрыть себя как личность.

При мысли о том, как он мастурбировал у себя в ванной и вспоминал, как имел новую девушку своим членом, меня охватило отвращение к его личности.

Даже не по своей воле палец начал вытаскивать лезвие из канцелярского ножа.

Именно в то мгновение, когда этот негодник смотрел на меня безмолвными глазами рептилии, я поняла, что ограничусь не только порезом его рук.

— Двенадцатый... — прошептала я.

Мне следовало успокоиться, потому что что-то подсказывало мне, что урод видел во мне не жертву, а достойного противника.

«Я сильнее тебя! — мысленно убеждала я сама себя, но чувствовала, как трепет охватил колени. — Я сильнее тебя!!! »

Лифт шел вверх, а я искала место для маневра.

Опасник занял свое обычное положение, находясь позади жертвы.

Слышал ли этот Урод, как скрипит лезвие ножа при вынимании из ножен?

Монитор отсчитывал этажи, словно вел обратный отсчет.

Именно между восьмым и девятым я нажала кнопку отмены, завершая подъем и вызывая замешательство на лице Урода.

Выходя из лифта, Урод, ты наверняка рассчитывал — случайно! — задеть меня в области спины, чтобы потом наслаждаться этим же рукой. Сегодняшний вечер не пройдет даром!

О нет, я не упущу момент радости от нашей встречи...

— В чем дело? — Урод пусть был и трижды осторожен, но понял, что оказался заперт.

Я повернулась к нему лицом так, как сотни раз репетировала эту сцену, одновременно вытащив из кармана руку с раскрытым лезвием ножа.

Оно вонзилось прямо в спину Урода, который мгновенно ослаб от ужаса. Он уронил вещи и поднял руки вверх, сдаваясь.

Я смотрела ему прямо в глаза, желая передать своим взглядом яркую ненависть и злость.

— Ни единого звука, Урод! Иначе выбью тебе кишки прямо на твоих глазах!

Он испуганно кивнул и посмотрел на датчик.

Урод боялся меня и теперь искал способы спасения...

Я, хоть и не следила за тем, куда направлялся его взгляд, но поняла его намерение: он хотел продолжить движение лифта или вызвать диспетчера.

— Рискните только попробовать, — сказала я смело.

И тогда он решился и протянул руку к кнопкам.

Я быстро прикоснулась к его руке острым лезвием, и он испуганно отдернул ее назад.

— Девушка, что вы делаете? Кто вы такая?...

Он был напуган, а я...

Понимая, что не стоит сдаваться, я только крепче сжала рукоять ножа, удерживая его лезвие у горла подонка.

Наверное, мой вид был настолько решительным, что в глазах подонка отразились все его панические и страшные мысли.

— Можешь звать меня Немезидой! — внезапно выпалила я. И подумала: «А почему бы и нет?» Ведь я жаждала мести? И она была неизбежной...

Его лицо искажено работой мысли, и подонок вероятно пытался соединить какие-то факты в своей грязной голове, а я...

Внезапно ощутила звериный прилив чувств, которые не преследовали меня до этого момента.

Возможно, я слишком переживала о том, как все пойдет, а теперь, когда подонок не сопротивлялся, я поняла насколько сильной могу быть и у меня не было никакого чувства жалости к этому отбросу.

Я отступила назад насколько это позволяло пространство лифта и с широким движением оттолкнула его правой ногой в область паха!

Подонок застонал от боли и неожиданности, но не смог предпринять ничего для своей защиты, и я успела еще трижды ударить его коленом в промежность левой ногой, прежде чем он осознал, что что-то пошло не так!

Неудачница не могла произнести ни звука из-за боли внизу живота, лишь тихо постанывала, пытаясь закрыть свое неприятное достоинство ладонями, которые я сразу же задела ножом!

— Убери руки, подлец!

Он послушался меня, и это меня разозлило.

Держа нож у его горла в вытянутой руке, я с каким-то жестоким рвением, со всей силы,

с лезвия начала бить его между ног, стараясь задеть именно яички, которые он даже не попытался прикрыть.

Чувствуя пламенение в груди, я ощутила странное возбуждение между своих ног, а в голове промелькнула мысль нанести ему еще больше...

— Почувствуй на себе, подлец! Негодяй!

Я била его в каком-то безумии, а его голова с каждым точным ударом отлетала назад со стонами и криками из искаженного рта.

И мне было не разрешено промахнуться!

Я схватила его за воротник рубашки и с силой потянула к себе, вонзая колено между широко разведенных ног.

Прямо в центр его адских удовольствий!

Я почувствовала, как колено попало ему в пах, но даже больше чем это - прямо в его яички, которые ощутимо прощупывались под тканью брюк!

Вот они, такие скользкие, вытекающие, разлитые по моему колену...

Что происходило со мной в этот час, трудно передать!

Это была какая-то эйфория, неизвестная мне.

Близость с мужчиной угнетала меня, а столкновение с подлецом даже пугало, но не сейчас...

Сейчас, глядя в его испуганные глаза и изуродованный от безмолвного крика рот, я ощущала нравственную победу!

Я хотела уничтожить его как личность!

В прошлом Мерзавец уничтожил мою психическую силу, а Жестянка надругалась над своими жертвами, самодовольствуя своей безнаказанностью!

Только сейчас я имела возможность противостоять этому!

Новый удар в область мошонки вызвал у него острую боль, а у меня...

... Я почувствовала, как влагалищные губы распухли и стали тяжелыми, словно я смотрела очень откровенный фильм, напичканный сценами секса, каждая последующая была еще более возбуждающей, чем предыдущая.

И также я ощутила, как моя грудь наполнилась!

Когда парни раньше пытались трогать меня там, я инстинктивно хотела прикрыть руками грудь и сжаться в клубок, даже несмотря на то, что ласки груди так естественны и приятны.

И вот теперь я почувствовала почти забытое желание, скрытое глубоко внутри меня все эти годы...

Моя грудь словно возмущалась тем, что не могла наблюдать за происходящим, и я слегка расстегнула молнию на куртке.

Я быстро изменила положение ног, и Мерзавец познакомился с силой, которая скрылась в моей левой стопе, когда она с разрядом взорвала его яйца!

Мерзавец не мог кричать, потеряв голос от спазма яичек, и начал падать на меня, но я сразу же оттолкнула его и безжалостно ударила коленом своей левой ступни в его паху, радуясь тому, что опять задела его за чувства!

Жестянка полностью лишилась силы и воли к сопротивлению, падая на меня и умоляя о пощаде.

Мне было все равно на то, что он шептал мне там, но я замедлила дыхание и сделала паузу...

Однако, это продолжалось недолго!

Я позволила своим ногам отдохнуть, а левой ладонью резко сжала его промежность, ощущая вялый член и яйца, пытающиеся спрятаться.

Мне хватило сжать пальцами одно "беглеца", чтобы глаза моего противника заполнились слезами боли и унижения.

- Пож... алуйста... за... что...

Ох, как я хотела бы сломать их в своих ладонях!

Такие нежные женские пальчики, которые обычно стучат только по клавишам ноутбука, могли элегантно причинять боль мужчине, ломая его душу и тело.

Я выдохнула ему в лицо.

- Когда ты давишь на девушек в метро, скотина, ты не задумываешься о том, что они чувствуют?

Несмотря на то, что сегодня Сволочей было достаточно, мой обличительный вопрос казался сильнее всех ударов и ударов!

Его лицо побледнело от осознания того факта, что он разоблачен, и я уверена, что в этот момент он подумал, что мое лицо - последнее, что он увидит в своей никчемной жизни.

Я разжала кулак, но только для того, чтобы ударить его коленом между ног.

Второй!

Третий раз!

Моя буйная фантазия просила не остановиться...

Мои половые губки были довольны этим...

Возможно, это вызывает у вас насмешку, но...

Но именно яйца побуждали Сволоча к этим извращениям и домогательствам, которыми он доставлял девушкам неудобства.

Так почему удивляться?

Мой лоб покрылся потом, но я не стала вытирать его.

- Ну-ка, разведи ноги... Шире... Еще шире...

Скотина безмолвно повиновалась мне, иногда поглядывая на мои кеды.

Мне не было жаль Скотину из-за ее безропотности и отсутствия силы воли.

Я вновь нанесла ему мощный и точный удар прямой ногой, от которого его отбросило к стене, однако руки так и не собрались в защитный замок...

— О, да... — произнесла я. Наблюдая, как он осел на колени, выпуская воздух из щек...

Мои глаза выделили капельки пота, и я почувствовала, насколько грудь была тяжелой в этот момент. Вдоль узких джинсов пыталась проникнуть влага, и когда я сказала эти слова, я прежде всего испытывала предоргазменное состояние, чем признавала, что сломила этого подонка.

Я только силой воли управлялась с собой, хотя руки стремились прижаться к клитору, который жаждал выглянуть из своих складок и узреть то, что происходило в лифтовой кабине.

Я проглотила слюну и направилась ножом к кнопкам.

— Беги к ним, если сможешь,— сказала я.

При этом я стояла таким образом, что он не мог обойти меня без нового столкновения, но увидев нож в моих руках, он не пытался продумать свой ход.

Но еще больше его пугало то, как я крепко и устойчиво опиралась на обе ноги, готовая в случае необходимости буквально припечатать ими.

— Пожа... луйста... Не нужно... больше... — заикалась подонок.

Жалостливый тон, с которым подонок обращался ко мне, еще больше возбуждал меня.

Вспомнила себя в автобусе, когда негодяй мне приставал, и я зажимала зубы вместо того, чтобы просто сказать ему оскорбительные слова.

А этот подонок посмел просить о пощаде.

Я быстро ударила его левой рукой в пах, ощущая, как от этого движения струйка влаги все же скользнула по бедру.

Он получил удар, и мне больше не было слышно его стонов боли. Существо лежало передо мной, блевая и выделяя густую слюну. Хотя это выглядело отталкивающе со стороны, я наблюдала за происходящим с каким-то странным чувством триумфа.

На грязном полу лифта, куда ежедневно заходили сотни людей, он уже не напоминал того высокомерного типа, который безнаказанно доминировал над другими. Сейчас, когда часть его внутренностей разбрызгивалась вокруг и он выглядел отталкивающе и бессильно, я чувствовала гордость за свой поступок!

Как только он закончил блевать, я присела рядом с ним, запутывая пальцы в его волосы и поддерживая его голову. Между тем я осознавала, что мои джинсы стали так же мокрыми, как пол на котором развертывались эти события.

Существо скосило глаза на меня, опасаясь прямого контакта взгляда. Оно трепетало...

Мне было знакомо это чувство, когда руки Чма трогали меня в автобусе, а я не могла ни слова сказать или противостоять этому.

"Тебе, ублюдок, должно быть страшно от того, что происходит, и ты задумываешься о том, что будет дальше..." - проронила я. Внезапно существо не выдержало и блевануло едкой желчью. Я едва успела отскочить в сторону, чтобы не попасть на себя.

Однако такая реакция разозлила меня до предела, и я резко потянула за волосы уродца, почти срывая его кожу.

"Прости... Прости..." - прошептал он, изрыгая пузыри слюны.

"Клянусь тебе, если ты повторишь это снова, я заставлю тебя съесть свои отбросы! Оближешь каждую каплю этой гадости! Безответственный ублюдок!"

Он быстро кивнул и укусил губу, опасаясь, что не сможет сдержать приступ тошноты.

Мне захотелось окунуть его в его собственную лужицу, но это было бы жестоко, поэтому я просто плюнула ему в глаза.

Он сам упал на колени в свою лужицу из рвоты, и только тогда я почувствовала удовлетворение.

Напряжение начало проходить, словно я только что закончила забег и теперь могла отдохнуть...

Этот тип потерял для меня значение...

Возможно, также как и те девушки, которых он трогал, когда он кончает один в своей ванной с помощью своих рук...

Я нажала кнопку вызова лифта, и он продолжил движение.

Двери открылись, и скотина посмотрела перед собой.

- Вот она, свобода? - прочитала я его мысли.

Скотина казалась не верить в то, что для нее будет хороший конец. Она посмотрела на меня, словно спрашивая разрешения.

Я кивнула на выход.

- Иди...

Нож в моей руке опустился.

Но прошло некоторое время, прежде чем скотина смогла начать ползти к выходу, оставляя за собой следы своей рвоты и кровь от порезанных рук.

Неожиданно скотина ускорилась, наполняясь энергией, и жалостливый стон сменился насмешкой.

Именно в этот момент я почувствовала протест в груди, а в трусиках стало тепло от возбуждения...

Он не должен был смеяться надо мной!

Я сделала шаг вперед...

Скотина приподнялась на четвереньках, убегая из лифта, но услышав мои шаги, она оглянулась и ее смех сменился криком отчаяния. В ее глазах была только обреченность...

Я выбросила его из кабины лифта, нанеся удар ногой между его ног, точно между обоими, вверх, на подъем! Сразу в оба!!! Однако даже его тяжелый стон не смог заглушить звук того хруста, который я услышала за долю мгновения ранее. Я осознала, что разрушила и опустошила ему яички, и его жизнь больше не будет прежней! Не этого ли я сама хотела? Обезумевший тип был без сознания, когда я выбрасывала его личные вещи. Особенно меня развлекали руки, собравшиеся в защитный замок на месте отныне несуществующих яичек... Не помню, как я добралась до дома, но мои ноги страшно опухли и на них было страшно смотреть... На следующий день я ужасно прихрамывала, но старалась не проявлять своих травм. Только мысль о том, что кому-то досталось больше меня заставляла отступать боль. Ещё помню, что когда вернулась домой, приняла душ... Но не для того, чтобы снять усталость или видения прошлых событий. О, нет, именно последние я ярко запомнила. И воспроизводила их перед собой каждый раз, когда трепала набухший клитор в ванной. Мне хотелось мастурбировать, и я делала это! Часто, занимаясь этим, я представляла себя наедине с недоступным мужчиной, но сегодня я наслаждалась пережитыми моментами своего триумфа, о том, как стала сильнее и что удалось избавиться от стыда прошлого! Меня ждал бурный оргазм! Его дополняли мысли о том, что я, живая и привлекательная, ещё могла все исправить и наладить в своей жизни и что смогу использовать мужчину при желании. А подонок уже ничего не сможет! Он будет жить, осознавая всю свою оставшуюся жизнь свою беспомощность...

О, да-а-а-а!!!

Именно этим осознанием я жила и на следующий день, и это помогало мне не обращать внимание на боль в ногах и суставах.

А к концу дня я увидела новость в местной социальной сети о жестоком избиении уважаемого преподавателя одного из наших вузов прямо перед его квартирой. Были приложены его фотографии на работе и среди студентов.

Я распознала на них этого Негодяя!

У Негодяя было полное имя, фамилия и множество достижений!

Но я буду называть его Негодяем!

Или Гадюкой, что также естественно, учитывая его гадскую натуру.

Подробности не были указаны, за исключением того – что радует! – будто напали на преподавателя двое...

Я сразу поняла, почему Гадюка выдумал эту ложь: какое унижение быть избитым женщиной! К тому же, если полиция начнет расследование и выяснит причины, придется раскрыть часть своей отвратительной истории, которую Гадюка хотел бы скрыть...

Поэтому и получалось, что нападение совершили неизвестные лица из личной вражды. Скорее всего, студенты, отчисленные из университета за неуспеваемость! Ищи свиней...

Мне даже самой было трудно поверить, что все так пройдет...

Но чтобы узнать о состоянии Гадюки, я позвонила в приемное отделение больницы, где – к счастью! – работала дочь моей соседки по дому.

Хорошо, что я была дружелюбна с соседями, знала многих их подрастающих детей, поэтому не стала навязываться на девушку своим авторитетом.

— Маша, скажи пожалуйста об этом... – я еле сдержалась, чтобы не назвать Негодью Негодёй. – преподавателе... Ему очень плохо?

- Ох, да, Вы понимаете... Нет слов, чтобы описать таких людей!

- Да... - я произнесла после трагической паузы. - Но он все же будет жить...

Маша успокоила меня, сказав, что мне не стоит испытывать вину.

- Однако... Есть одна проблема здесь...

- Ну... - я задержала дыхание.

- Я не могу говорить об этом так открыто... это врачебная тайна...

- Маш, ты же знаешь меня...

- Хорошо... Просто я сама видела это... Я знаю, что (она назвала его полным именем и отчеством, которые я не хотела слышать) перенес сложную операцию на... ммм... определенных органах...

- Ого... - сочувственно проговорила я, хотя было высшим лицемерием. Более того, мои губы как по команде напряжены и жаждут подробностей.

- И в общем он потерял оба яичка... Или скорее то, что от них осталось...

- Ой-ой... - зашипела я чувствуя, как начинаю возбуждаться.

- Представляете... Какие уроды...

В моем сердце раздался стук.

- Маш, значит ли это, что он полностью потерял свои мужские функции?

- Ох, конечно... Вы понимаете... Что за мужчина без яиц!

- Точно сказано, - ответила я, не испугавшись того, что мой голос звучал холодно.

Мне захотелось ласкать себя и в голове возникла мысль о том, что этот подлец сейчас страдает в палате, держа в своих руках безжизненный мешок со следами операции.

Мне уже не терпелось закончить разговор и уйти в ванную. Хотя первую часть удалось пропустить быстро, до второй я так и не дождалась: я начала ласкать себя прямо на диване в комнате, пережевывая слова Маши...

«Гад, я оставила тебя с ничем!» - эта мысль, полная торжества, звучала в моей голове, пока слезы неудержимо текли из моих глаз и пачкали обивку дивана...

И все еще находясь под воздействием эйфории, я гуляла по квартире практически голая и придумывала последний штрих для своего завершающего удара по этому подонку!

Я решила отправить ему открытку, далекую от обычных приветственных слов, которыми его посылали студенты и коллеги.

Я решила начать писать ему письма каждый месяц в один и тот же день, чтобы он никогда не забывал о том, что произошло с ним.

Физически он был разрушен, но я хотела уничтожить его морально!

Без злобы и сожаления!

Мысль о том, что я всегда где-то рядом заставит его с опаской оглядываться перед спуском в метро и трепетать от страха перед моими новыми посланиями...

Раз в месяц, в один и тот же день...

А на годовщину этих событий я отправлю ему свои старые кеды, чтобы он никогда не забыл!

... Взяв открытку без какой-либо определенной темы, я оставила след помады на обороте и кокетливо написала:

«Уважаемый мерзавец! Когда ты прочтешь эти строки, твои яйца уже станут пеплом в печи крематория... Но лучше бы они покоялись в формалине, как наглядный урок для медстудентов! Я даже сама бы приобрела их (в колбе), чтобы делать перед ними свою нужду, зная, что это доставит тебе большие неудобства... Надеюсь, утренняя эрекция больше не беспокоит?! Скоро ты привыкнешь к ее отсутствию... Хотя зачем мне это знать? Мне хорошо и спокойно без таких проблем! И знаешь, мне будет очень жаль, если нам снова придется встретиться. Ведь я не смогу раздавить твои старческие яйца, хотя...

Я понимаю, что тебя это сильно расстраивает, как будто меняет мою жизнь и лишает возможности испытать удовольствие от секса. Но давай вместе примем это и просто смиримся. Такие вот карты судьбы были розданы нам.