Групповое оплодотворение моей жены (Порно рассказы измена жены)

Родился я в профессорской семье. Отец мой тогда был доцентом одного из Ленинградских вузов, мать — зубной врач. Я успешно закончил одну из лучших физматшкол Ленинграда и в 1987 году поступил в ЛГУ на факультет математики. Там я и познакомился со своей будущей женой. Звали ее Лена. Это была самая красивая и талантливая девушка у нас на потоке: высокая, стройная, с копной темнокаштановых волос и ясными глазами бирюзового цвета. Правда, одевалась она просто — ее родители были обычные инженеры, и денег на модные шмотки у нее не было. Как выяснилось, жили мы не очень далеко друг от друга: я — возле станции метро Петроградская, а она — на Черной Речке, в новом районе. Мы с ней встречались целый год. Каждый поход на свидание был для меня настоящим праздником! Я поуши влюбился в Лену. Я ей тоже очень нравился — высокий, с хорошей фигурой, да и в учебе я был одним из первых. Потом дело дошло до первого поцелуя... В принципе, мы были еще дети — невинные дети, только начавшие взрослую жизнь.

Но к телу она меня не подпускала. Я пожаловался на это своему лучшему другу Коле, и он сказал: «Так — женись! Чего ты теряешь? Лучше девушки ты все равно не найдешь! » И я сделал Лене предложение. И она согласилась! На следующий день мы подали заявление в загс, а еще через месяц сыграли свадьбу. Невинности мы лишились в первую брачную ночь. Я у нее был первым, а она — у меня. Было это летом после первого курса — только сдали экзамены. По идее, мы должны были поехать в колхоз, как полагалось всем студентам советского времени, но мой отец по-блату нас от колхоза отмазал, и мы с Леной, после бурной недели любви, отправились на дачу. Надо сказать, что благодаря матери-врачу, я был хорошо подкован в смысле полового воспитания — еще подростком перечитал всю медицинскую литературу, связанную с этой сферой жизни. Лена же была совершенно неразбуженная, и как я ни старался, мне не удавалось довести ее до оргазма. Первые три дня мы не предохранялись, так как у нее были безопасные дни (только кончились месячные), но потом начали пользоваться презервативами, которые нам поставляли мои родители. Это были фирменные Durех, которые отец доставал у знакомых спекулянтов.

Надо сказать, что за день до поездки, мы с Леной чем-то капитально траванулись, и все утро следующего дня нас жутко несло. Порно рассказы на сайте сэфан точка ру. Мы уже думали отложить поездку в Сосново, но потом понос, все же, прошел, и мы поехали.

Наша с родителями дача находилась в пяти километрах от станции, и до нее надо было ехать маршрутным автобусом. И вот, мы приехали в Сосново, и стали ждать нашего автобуса. Был самый разгар июля, стояла страшная жара. Лена была одета в легкий сарафан и спортивные туфли, а на мне были джинсы (они тогда только появились в свободной продаже) 

и футболка «Адидас». Ну, и кроссовки «Рибок», купленные у фарцовщика за сто пятьдесят рублей, что по тем временам ровнялось месячной зарплате инженера. Стипендия, кстати, у нас была 60 рублей. В то время на эти деньги вполне можно было прокормиться, если не шиковать. Понятно, что мы теперь жили у меня, в нашей с родителями шикарной четырехкомнатной квартире, и те деньги, которые мы получали в качестве стипендии, шли, в основном, на развлечения — всем необходимым нас обеспечивали мои родители.

И так, мы стояли на остановке, а автобуса все не было. И тут из-за поворота появился старенький «львовский» автобус и подкатил к остановке. Дверь перед нами гостеприимно распахнулась, и из нее высунулась веселая физиономия солдатика:

— Садитесь, подвезем! Вам далеко?

— Километров пять отсюда!  — ответил я.

— Залазьте в автобус! Сэкономите на проезде!

Я подхватил рюкзачок с барахлом, Лена — свою спортивную сумку, и вот — мы уже едем в битком набитом солдатами автобусе.

— Студенты?  — спросил старший, похоже, командир.

— Да. Молодожены. На дачу едем,  — Лена, как всегда была дружелюбна.

— Давно поженились?  — спросил один из солдат, здоровый такой бугай под два метра ростом.

— Неделю тому назад... А вы куда едете?  — в свою очередь спросила жена.

— Мы со стройки. Мы же стройбат! Сейчас в часть возвращаемся. В Саперное...

Мы стояли, держась за поручни. Я ждал, что кто-нибудь догадается уступить девушке место — но не тут-то было! В автобусе было невыносимо душно. Мы оба вспотели. Да и от солдат шел мощный духман — видно было, что они давно не мылись. Сарафан моей жены намок от пота и плотно облепил ее тело. Рядом с ней стоял тот здоровяк и плотоядно на нее поглядывал. Лифчика Лена не надела, и теперь ее небольшая, но упругая грудь явно просвечивала из-под мокрой ткани. Я заметил даже, что у нее затвердели соски. Мой член тоже стал напрягаться — осознание того, что десятки глаз бесцеремонно разглядывают мою молодую жену, меня не на шутку возбудило.

Между тем, амбал нагнулся к Лене и понюхал у нее подмышкой...

— Я смотрю, ты не бреешься?  — сказал он.

Лена, и в самом деле, никогда не брила ни подмышки, ни лобок, ни ноги. На ногах у нее волосы не росли, а про остальное она как-то и не думала — тогда это было еще не в моде.

— Да... А что?  — моя жена густо покраснела.

— Люблю небритых баб!  — сказал верзила и хмыкнул многозначительно сквозь зубы.

— Послушайте!...  — начал было я. Ситуация начинала выходить из-под контроля.

— А ты, придурок, заткнись! Понял?! А то живой до дачи не доедешь,  — спокойно и нагло оборвал меня жлоб.

— Да вы что, ребята?  — Лена жутко испугалась.

— Что? Сейчас узнаешь, что...  — командир усмехнулся, а потом крикнул водителю:  — Петька, давай сворачивай в лес! Сегодня у нас концерт по заявкам!

Я молчал, совершенно ошарашенный происходящим. Похоже, мы здорово влипли...

В автобусе было с полсотни озверевших, голодных самцов, и отпустить просто так они нас не собирались. Мы были в ловушке.

— 

Сашенька, что же это?...  — Лена чуть не плакала.

— Да ты не бойся...  — начал опять здоровяк,  — тебе понравится... Мы все здоровые, проверенные, заразы никакой не подхватишь... А если будешь хорошо себя вести, то и муженьку твоему что-нибудь от нашего пира перепадет... Я правильно говорю, парни?

— Его последним в очереди поставим!

— Кто последний — тот и отец!

Всеобщий гогот накрыл салон автобуса.

«А ведь точно...  — подумал я,  — у Ленки сегодня, как раз, овуляция... И, ведь, если забеременеет — надо будет рожать — нельзя после первой беременности аборт делать — бесплодие может быть... »

Между тем, автобус свернул на проселочную дорогу и углубился в лес. Стало трясти на ухабах. На моих часах было два часа пополудни...

Когда автобус тряхнуло особенно сильно, Лена чуть не упала и одной рукой ухватилась за амбала.

— У, ты моя хорошая!  — мужлан схватил ее за талию и придержал от падения.  — Меня, кстати, Витьком зовут. Витенька я. Поняла?

— Ппп-поняла...  — промямлила жена.

— Повтори!  — он продолжал удерживать ее, и даже прижал к себе.

— Вииитенька...  — чуть не плача произнесла девушка.

— А тебя как звать?  — спросил солдат.

— Лена...

— Лена... Леночка... Ну, дай я тебя поцелую!

— Виктор, прекратите!  — не выдержал я.

— Заткнись, мудак! Заткнись, пока живой...

— Вас посадят!

— Не посадят. А посадят — выйдем! И тебя пришьем. Понял?

— У меня отец профессор! Он все свои связи подымет — вас на зоне всех порешат!  — я пытался угрожать, прекрасно понимая, что этих ублюдков уже ничего не остановит.

— Слушай, мальчик,  — почти ласково сказал мне жлоб,  — твоя задача остаться, как минимум, в живых, а как максимум — опидорашенным. А то и без яиц. Отрежем тебе причиндалы на раз! Сечешь базар?!

— Виктор, не надо!  — подала свой голос жена.

— Не Виктор, а Витенька!

— Витенька, ну, пожалуйста!...  — взмолилась она.

— Хорошо. Я буду сегодня добрым...

— Раздень ее, Витек!  — послышались голоса.  — На ней же лифчика нет! Сдери с нее платье нахуй!

— Разденем обязательно. .. Как зовут твоего мужа, красавица? Ах, да! Сашок!  — верзила вспомнил, как ко мне обращалась жена.  — Шурик, у тебя классная жена! Разрешишь нам ее выебать?

— Сссука...  — процедил я сквозь зубы.

— Что ты сказал?!  — улыбнулся Витек, и от его улыбки я чуть не обоссался со страху.

— Ничего...  — я замолчал.

— Так я не понял — ты разрешить осеменить твою жену? Ась?!  — он мигнул командиру, и тот приставил нож к моему горлу.

— Мальчики, не надо!...  — Лена уже плакала.

— Без твоего разрешения, Сашок, я твою жену ебать не буду... Пока ты жив. Только после твоей смерти... Так — как?

— Я согласна, только оставьте его в покое!  — жена уже рыдала.

— Нет. Тут нужно официальное разрешение мужа. Ну?!

Нож сильнее врезался мне в горло. Они вовсе не шутили.

— Я сссогласен,  — выдавил из себя я, и... предательская струйка потекла мне в штаны. Я натурально обоссалася. Такого ужаса и стыда я не испытывал никогда в жизни...

— Ой, глядите! Наш мальчик сделал пи-пи!  — совсем молоденький солдатик, сидевший рядом со мной, указал на мои мокрые брюки 

и заржал.

— Ссышь, когда страшно?  — ухмыляясь спросил Виктор.

Весь автобус стал смеяться. Со всех сторон посыпались комментарии происходящего, но они терялись в шуме мотора.

— Сволочи!  — закричала Лена.  — Вы все подонки!

Тут Виктор схватил ее за горло и начал душить...

— Я тебя, суку, и мертвую могу трахнуть, поняла?!

От страха меня полностью парализовало. Я вообще не мог пошевелиться. Лена захрипела... Нож прапорщика все еще был у моего горла...

Тут этот урод отпустил мою жену и ударил ее по лицу. Она отлетела на руки другому солдату. Тот сразу хватил ее за грудь.

— Раздень ее, Витек! До гола нахуй!  — раздались голоса ото всюду.

— Ладно. Раз муж разрешил тебя ебать, то пора начинать... Петька, когда остановка?  — крикнул он водителю.

— Уже скоро будем. Там классная полянка — разложим их обоих!

Я понял, что дело принимает совсем скверный оборот — похоже, что насиловать будут не только Ленку, но и меня. Я не выдержал, и тоже заплакал. Но тихо. Беззвучно. От ненависти и полного бессилия что либо изменить.

— Ну, посмотрим, что мы имеем...  — Витек положил свою огромную лапу моей жене на грудь, помял ее, погладил, схватил пальцем за упругий сосок, четко проступивший через влажную ткань...

— А соски-то — твердые!  — удовлетворенно сказал он.  — Значит, хочет! И течет уже, наверное...

Его рука пошла вниз, залезла под подол сарафана, погладила бедро девушки и зашла ей между ног.

— Точно! Течет, сучка! Трусики насквозь мокрые!

— Ебаться хочет!  — послышались голоса.  — Не просто ебаться — а ребеночка она хочет, вот чего!

— Слышала, Ленка, что народ говорит?  — спросил прапорщик.  — Хочешь ребеночка?

— Кстати, красавица, а ты предохраняешься? Таблетки, там, всякие, противозачаточные, а?

— Нет. Мы с мужем презервативами пользуемся...  — выдавила из себя жена.

— Ну, у нас тут гандонов нет, так что — звыняйте!  — Витек опять засмеялся.

— Когда у тебя месячные были последний раз?  — спросил один из солдат, видимо грамотный.

— Две недели назад...  — вся красная от стыда, сквозь слезы проговорила Лена.

— Ясно. Овуляция у нее сегодня! Сто к одному!  — сказал умник.

— А это что за хрень?  — удивился Витек.

— Это когда яйцеклетка выходит из яичника женщины и направляется в матку. Если туда добавить спермы, будет оплодотворение. Так что — не исключено, ребята, что кто-то из нас сегодня станет отцом будущего ребенка этой семейки.

— Класс!  — Витек пришел в полный восторг от этой идеи.  — Серега, вот за что я тебя люблю, так это за то, что ты у нас все знаешь! Будешь вторым после меня...

— Я польщен, Виктор!  — спокойно и с деланным достоинством ответил Сергей.

— Что, сука, будешь рожать, если мы тебя обрюхатим?...  — Виктор уже залез ей в трусики и вовсю шуровал у нее во влагалище пальцами...

— Только позвольте мужу тоже в меня кончить, пожалуйста!...  — вдруг сказал она.

— Будете оба себя хорошо вести — позволим. Последним. По нашей сперме...

Лена вдруг застонала... Похоже к ней подкатывал оргазм. Первый в ее жизни...

— Да она сейчас кончит!  — жлоб вдруг резко рванул на ней сарафан, потом еще раз,  

и вот — моя жена осталась в одних белых трусиках, сильно влажных спереди. Грудь ей прикрыть не дали — двое солдат держали ее за руки.

— Ах, хороша!  — Виктор схватил ее за грудь, потом крепко обнял, прижал к себе и жарко поцеловал в губы. Солдаты отпустили ее руки, но она, вместо того, чтобы оттолкнуть насильника, обхватила его шею и сильнее прижалась к его мощному торсу.

Целовал он ее долго... А она страстно отвечала на его поцелуи — и это было для меня полным шоком! Эта перемена в ней произошла так быстро, что я просто опешил. Видимо, публичное обнажение сорвало с нее вместе с сарафаном последний стыд. Моя жена поняла, что насилия все равно не избежать, и решила получить от этого максимум удовольствия. Так сказать, отдалась во власть победителю. Я был в ужасе. Меня била дрожь, но член стоял в моих мокрых трусах, и я сам готов был вот-вот кончить от всего происходящего. Я дико стеснялся своего возбуждения, которого пока еще никто не заметил (возможно, потому, что джинсы были сшиты из очень грубой материи и скрывали мою эрекцию), но поделать с собой ничего не мог — меня не на шутку завело все происходящее. И в самом деле — мою молодую жену собирались оплодотворить в групповухе совершенно чужие парни, а мне предстояло не только за этим всем наблюдать, но даже участвовать в этом!

Тут автобус резко повернул вправо, проехал еще немного и остановился.

— Приехали!  — водитель открыл обе дверцы автобуса.

Когда автобус остановился, солдаты один за другим стали выпрыгивать из салона.

— Давай, красавица, двигай к выходу!  — плотоядно усмехаясь, приказал Витек.  — Сейчас мы тебя ебать будем!

Он подтолкнул ее под локоть, и моя жена послушно пошла к передней двери автобуса.

— И ты, Сашок, тоже выматывайся! Тебя мы оставим на сладкое! И не вздумай рыпаться или пытаться удрать — догоним — отпиздим!

Виктор тут был, явно, за главного. Видимо, из «дедов». Только непонятно, почему он ехал стоя — уж ему-то сидячее место должно было найтись! Наверное, потому, что из-за его гигантского роста, его ноги не помещались в пространство между сидениями.

Меня трясло. Я вышел из автобуса и, не в силах удержаться на ногах, упал на траву. Это была небольшая полянка в лесу, поросшая густой зеленью и дикими ромашками. Я уткнулся лицом в землю и закрыл голову руками.

— Э, нет!  — сказал командир,  — так не пойдет! Ты должен все видеть! Понял, сука?!  — и больно пнул меня в зад сапогом.

— Не бейте его!  — жалобно попросила жена.  — Пожалуйста, не бейте!

— А это уж от тебя зависит — получит пиздюлю твой муж, или нет! Гы-гы...  — Витек улыбался всей своей потной рожей.

— Я сделаю все, что вы захотите, только не бейте его!

Лена уже стояла на коленях. Виктор быстро разделся догола и подошел к ней.

— Соси, сука! Давай, соси, шалава!

— Я никогда не...

— Что-оо?!  — воскликнул насильник.  — Ты еще никогда не сосала хуй?!

— Не надо...  — умоляла моя жена.  — Меня 

вырвет!

— Сосать, блять! Сосать и глотать сперму, если кончу! И попробуй только выплюнуть! Поняла?!!  — Виктор схватил ее за голову и, прямо, насадил ртом на свой немаленький член.

— Смотри, выблядок, как хорошо сосет твоя жена!  — командир опять больно ударил меня ногой по заднице. Но это было лишнее — я и так не отрываясь смотрел на это чудовищное грехопадение моей возлюбленной. Господи! Моя Леночка, мой ангел, нежный мой цветочек, теперь старательно сосала залупу этого урода, и даже, похоже, начинала получать удовольствие от этого всеподавляющего унижения.

— Вот так, моя хорошая, вот так!...  — приговаривал «дед».  — Ооох, как ты сладко сосешь!... Умница моя, оохх...

Меня жена никогда раньше не баловала минетом — и я даже не смел ее об этом попросить! Хотя сам лизал ее мохнатую писечку всегда с удовольствием. Но до сих пор до оргазма ее довести мне ни разу не удалось — ни ртом, ни руками, ни членом. Хотя, сексом она любила заниматься, но, видимо, была еще слишком фригидна. Или все дело было во мне?..

— Братва!  — отвлекся амбал от «процесса»,  — сваливай шмотки в кучу — сделаем ложе любви!

И тут я увидел, что все уже давно разделись и стоят плотной стеной вокруг нас, надрачивая свои стоячие члены. Я все еще пребывал в шоке, и мое внимание было, как в тумане, сквозь который я видел, как насилуют мою жену.

Весело переговариваясь, солдаты стали сваливать всю снятую одежду в одно место. Вскоре образовалась небольшая горка из солдатского барахла...

— Все! Харэ сосать!  — скомандовал Витек моей жене.  — Пиздуй на ложе! Сейчас буду тебя оплодотворять!

Я чуть не кончил в штаны от его слов...

Леночка встала с колен и поднялась на импровизированную постель. Этот жлоб схватил ее за грудь, потом рывком содрал с нее трусики, и моя жена осталась совершенно голая — свои спортивные тапочки она потеряла еще в автобусе. Он обнял голое и мокрое от пота тело моей жены и прижал к своему — тоже, голому и вспотевшему — жара была жуткая! Витек сладко целовал мою жену в губы, лаская все ее тайные места — мохнатую писечку, попку, бедра, живот, стоячие грудки с твердыми сосками...

Потом толкнул ее, и она опрокинулась на спину, прямо на потные трусы и майки солдат.

— Раздвинь ноги, сука!  — скомандовал этот ублюдок.

Она повиновалась. Я видел ее промежность, буквально, в метре от себя — она вся была в ее женских выделениях — моя жена текла, как сучка перед случкой. Она хотела его! И это было ужасно...

— Эй, муженек,  — крикнул Виктор мне,  — ну-ка, подготовь свою красавицу к проебу! Вылижи ее — видишь, как она течет? Слышишь, что говорю? Или пизды вломить?!

Я послушно подполз к жене, и, обливаясь слезами, окунулся лицом в ее промежность.

Мне в нос ударил терпкий запах готовой к оплодотворению самки — запах пота, любовных соков и мочи, тот самый запах, который я так любил у своей жены. И я стал лизать. Я слизывал этот тягучий нектар, целовал ее кудрявый темный ворс,  

и мой член чуть не разрывался от притока крови — я был на грани оргазма. Леночка застонала... «Господи,  — подумал я,  — она же сейчас кончит! В первый раз в своей жизни!... »

Вокруг стояли голые солдаты и дрочили, глядя на это все...

— Все!  — прервал меня «пахан»,  — Свободен! Сейчас ты увидишь, как делают детей...

Я рыдал уже в голос. Но послушно отполз в сторону, предоставив свою жену к ее первому осеменению...

Виктор опустился перед ней на колени, еще больше раздвинул ее стройные ножки, приставил свою огромную елду к ее влагалищу, и резко, одним махом, засадил свой мокрый от ее слюней и его предэякулята член в незащищенное лоно моей жены...

Она вскрикнула, как раненная птица, и слезы брызнули из ее глаз. Ей было больно. Таких размеров она еще не имела у себя в пизде. А Витек навалился на нее всем телом, завел ее руки ей за голову, впился губами в ее губы и стал мощно работать торсом, так что все под ними заходило ходуном.

И тут я описался снова...

Потом я впал в полную прострацию... Все происходящее теперь стало видно мной, как бы со стороны — как будто и не я, и не моя жена, а совсем посторонние люди участвовали в этой жуткой оргии...

А Витек все наращивал, и наращивал темп, а Лена уже не просто текла — ее выделения чавкали и лились потоком ей на анус из влагалища — мне это хорошо было видно. Постепенно она начала подмахивать насильнику и тихонько постанывать, от накатывающего наслаждения.

— Вот, моя хорошая,  — шептал ей Виктор,  — тебе уже сладко, да? Тебе хорошо, моя милая?..

— Да, да! О, господи! Что ты со мной делаешь!...  — бормотала моя жена, не в силах с собой совладать.

— Сейчас я тебя осеменю... Сейчас я сделаю тебе ребеночка... Ты хочешь от меня ребеночка, хочешь?..

— Да, милый, хочу, да!... Сделай мне ребенка!... Я хочу родить от тебя ребенка!... Да, да, да!..

И вот, наконец, насильник зарычал, и стал вливать свою застоявшуюся от долгого воздержания сперму в незащищенную и фертильную матку моей жены...

И, видимо почувствовав удары его семени, Леночка вдруг прижала его к себе руками, подалась ему навстречу, и, дико вскрикнув, вся забилась в экстазе первого своего оргазма. Первый раз в жизни она испытала это чувство, и испытала его не со мной — ее мужем, а с грубым жлобом, солдатом-насильником, стройбатовцем, который ее сейчас оплодотворял на моих глазах.

Это было выше моих сил... Моя психика не выдержала напряжения, и я потерял сознание...

Когда я очнулся, был уже вечер. Солнце клонилось к закату. А оргия все продолжалась. Когда я открыл глаза и пришел в себя, я был сразу повержен в еще больший шок:

моя благоверная жена, моя возлюбленная, моя единственная, милая, моя нежная Леночка, сидела верхом на члене какого-то солдата, а с другой стороны в ее влагалище входил второй член, третий был у нее в анусе, два во рту и по одному в каждой 

руке! Она удовлетворяла сразу семь (!) самцов одновременно! Ее тело все блестело от пота и спермы. Мужское семя было у нее по всюду: на лице, волосах, груди, спине, бедрах, руках... И она уже кончала который раз в этой тотальной групповухе, и семеро парней кончали вместе с ней, вливая во все три ее отверстия свою молодую сперму. Одновременно с ними кончали и те, кому она надрачивала руками. Восемь человек — семь мужиков и моя жена — кончали одновременно, получая наслаждение от этого варварского и бессовестного соития!

Я не знал, что такое возможно. Теперь я это видел собственными глазами!

Мой член опять налился кровью. Сперма требовала выхода... И я решился!

Я стал срывать с себя одежду. Я должен был это сделать! И вот, я уже голый...

— Пустите меня к ней! Пустите! Ну, в конце-то концов!  — взмолился я.

— Ша!  — воскликнул Витек. Со стоячим членом (он у него снова стоял!) он сидел рядом и не спеша надрачивал свой елдак.  — Наш мальчик проснулся и хочет любви! Ребята, вы все уже свое получили, и не по одному разу! Пустите законного супруга! Пусть он сыграет свой заключительный аккорд!

— Да, кстати!  — Петя, водитель автобуса, уже с упавшим членом — (он тоже, видимо, не один раз кончил в мою жену), вспомнил про меня.  — Дайте бедному мальчику шанс стать отцом! Ведь ему воспитывать нашего ребеночка!

— Дорогу нашему красавчику!

Восьмерка расцепилась...

Жена повалилась на спину и из последних сил развела ноги.

— Милый, Сашенька, прости меня!... Видишь, я какая стала?... Ты меня уже больше не любишь?..

Она уже не плакала. В ее лице читалась усталость и обреченность поруганной чести.

— Я люблю тебя, милая моя, люблю! Все равно... люблю... только тебя... единственная моя, любимая, хорошая...

Я начал покрывать поцелуями ее горячее, залитое мужским и женским потом тело, слизывая потеки спермы с него — спермы нескольких десятков парней, и сперма эта была сладкой и пряной на вкус. Я где-то читал, что при длительном воздержании сперма становится сладкой. Теперь я в этом убедился сам — солдаты долго терпели, прежде чем избавились от своего семени. Я сцеловывал эту сперму с упругой груди своей жены, с ее твердых сосков, с потных, волосатых, пахучих подмышек, с ее губ, с ее щек, с ее живота и бедер, с ее ног, с ее потного, покрытого густой растительностью лона...

Из влагалища жены текло ручьем... «Сколько же человек в нее кончили за это время?  — думал я.  — Десятка три, не меньше... «Солдат в автобусе было больше пятидесяти... И все опустошились сегодня, и некоторые даже по два-три раза.

— Войди в меня, Сашенька! Войди скорей! Вот так, по их сперме... Войди и добавь свою... Пусть ребенок будет от тебя! Еще можно... Есть еще шанс...

Шанс был невелик. Насколько я помнил из прочитанного в медицинской литературе, оплодотворение происходит в течении первого часа после эякуляции. Мою жену ебут уже более пяти часов... Но все же...

Вылезав как следует ее пахучую пизду от 

спермы солдат и любовных соков жены, я лег на нее и мягко и нежно ввел свой твердый как камень член в ее влагалище... Она сладко застонала подо мной и обняла за спину... Я впился в ее обспермленные губы жарким поцелуем... И начал этот сладостный танец любви...

В ее влагалище мой член себя чувствовал как в стакане со сметаной — он просто купался в сперме предыдущих мужчин. Их сперма чавкала и хлюпала, заливая мои яйца и промежность жены... И вдруг перед лицом моей жены появился член какого-то солдата. Он даже ничего не сказал — просто поднес свой хуй к ее губам, и она безропотно взяла его в рот. Теперь мы ебали мою жену вдвоем. Но это было еще не все унижение, которое мне суждено было претерпеть сегодня: член второго солдата ткнулся в рот ко мне, и я послушно взял его и начал сосать. От него пахло мужским потом, спермой и пиздой моей жены — он там тоже уже побывал. И тут вдруг я почувствовал, что чья-то рука смазывает спермой мой анус... Я похолодел от ужаса... Но мне уже было все равно...

Это был Виктор.

Его я узнал по голосу.

— Сейчас, мой сладкий, тебе будет совсем хорошо...  — приговаривал он, вставляя свой елдак мне в задницу...

Сначала мне стало очень больно... Но потом боль постепенно отступила, и горячая мужская плоть, массирующая мне изнутри простату, стала вызывать у меня первые волны наслаждения...

Мы двигались в унисон: я, жена, Виктор, и те двое, которые нас с женой ебали в рот...

Наши потные тела скользили друг по другу, и я ощущал странное, извращенное наслаждение — тотальное унижение и сладость этого многополярного соития. И вот сладострастие греха и позора достигло апогея: я глубоко вошел в лоно моей растраханной жены, и, чуя как пульсируют члены в моем рту и анусе, наполняя их спермой, наконец, со стоном излился в матку своей жены, добавив к сперме множества самцов и свою тоже. Я глотал сладкую сперму неизвестного солдата и все кончал и кончал в свою ненаглядную. Она тоже принимала сперму сразу в два отверстия — ее второй любовник изливался ей в рот, и она жадно пила его, содрогаясь от оргазма. И тут мне в лобок ударил поток мочи — моя жена обоссалась от наслаждения...

Я опять отключился — но теперь уже от совершенно сумасшедшего кайфа, такого, которого не испытывал никогда в жизни.

Когда я очнулся, все были уже одеты. Все, кроме нас с Леночкой.

— Ну, что, герой, очнулся?  — весело спросил меня «пахан».  — Сладко было, когда я тебя опидорасил?

Я ничего не ответил. Трясущимися руками я стал шарить вокруг в поисках своей одежды.

— Одежду мы вам не вернем! Трусики твоей жены будут лучшими в моей коллекции!  — сказал Витек.  — А твои американские джинсы я загоню за стольник. И кроссовки с футболкой тоже.

— А трусы? Их-то, хоть, верните!  — уже безнадежно, тихим голосом попросил я.

— Мы трусы твои сожгли,  — он указал 

на горстку пепла недалеко на полянке.  — Голыми оба пойдете домой. Голыми и обвафлеными! Чтобы сегодняшний день вам надолго запомнился!

Они нас отвезли почти до самой нашей дачи. Слава Богу, в этот поздний час в поселке уже все спали, и нашего позора никто не видел. Дача тоже была пуста — родители должны были приехать только через неделю. Солдаты уехали, и я себя поймал на мысли, что даже не посмотрел номер их автобуса. Впрочем, это было неважно. Я был так раздавлен морально, что уже не способен был к войне против этих ублюдков.

Прейдя домой, мы, как были, голые и мокрые, легли в постель, и сразу оба отрубились.

Весь последующий день мы трахались с женой, как заведенные. Мы снова и снова вспоминали пережитое накануне, и сладость этого падения и унижения, добавляла все новые и новые краски в наши оргазмы. А потом мы затопили баню, и, наконец, смыли с себя все то, что было на наших телах — сперму, пот, слюну и мочу. А через девять месяцев моя жена родила девочку... Мы назвали ее Наташей...