Одна треть жизни. История 1. Серия: Порно истории

Энди достиг 17-летнего возраста, закончил школу и в конце июня приехал к своей тёте Клаве в другой город с намерением поступить в университет. Дом родственницы располагался в районе оврагов, в квартале частных построек. Ранее Энди не бывал здесь, хотя он знал свою тётю с самого детства. Она часто навещала племянника - добродушная, крупная женщина.

Подростку удалось найти нужный дом почти без усилий. Родители предупредили Клаву о примерной дате его приезда, но без точных подробностей, чтобы не беспокоить её выездом на вокзал. Ведь ей уже за шестидесятник перевалило, хоть и слегка; возраст начинал проявляться. Энди уже достаточно взрослый для путешествия и на пороге взрослой жизни ему следует привыкать к самостоятельности. Селение под пасмурным небом казалось пустынным. В общем-то дворы отличались странными высокими заборами, поэтому не было признаков дачной или огородной жизни. Улочки были ухоженными, и благодаря вывескам и номерам Энди успешно добрался до места назначения. Ему понравился двухэтажный дом светлого цвета. По пути к калитке подросток заметил в саду незнакомую фигуру в сером костюме и такой же шляпе, которая была низко надвинута на лоб. Незнакомец держал трость - черную с серебристыми узорами.

Но тут сквозь серость пробился солнечный луч, на крыльцо вышла тётушка Клава, и Энди осознал, что видел всего лишь иллюзию, игру теней среди густых деревьев. Он ускорил шаг и направился к хозяйке. Дорогая тётушка не старела так сильно. Она обрадовалась приезду племянника, широко улыбнулась и, конечно же, пожаловалась на родителей парня за такое небрежное отношение к этому долгожданному событию. Родственники обнялись, поцеловались и вошли в дом. Клава предоставила племяннику комнату на втором этаже, накормила его, показала просторное жилище и познакомила с двенадцатилетней Кристиной, которая также была частью их семейной линии и временно жила здесь во время школьных каникул. Новый сосед очень понравился девочке. Энди был крепким парнем, знающим физическую культуру, у него были зелёные глаза и светлые волнистые волосы цвета пшеницы - что ещё нужно юной мечтательнице, которая скучала по друзьям и подругам?

И наступила размеренная, тихая жизнь. Почти весь июль Энди готовился к экзаменам, посещал обучающие курсы, проводил время в библиотеках и в конце месяца успешно прошел конкурс и расслабился. Он с радостью убрал строгие брюки и рубашки в шкаф, заменив их футболками и шортами, чтобы отдохнуть. Ему не было обременительно отсутствие сверстников. Рядом жил Рой, парень на год старше, который учился в автотранспортном техникуме. Тётя хотела познакомить его с Роем, но безуспешно: предполагаемый друг зарабатывал деньги на каникулах, работая на чьей-то плантации в другом городе. Утренняя и вечерняя зарядка, пробежки, купание в реке, чтение книг, просмотр телевизора и беседы с Кристи о разных вещах — время таким образом пролетало. И конечно же тревожили гормоны, которые заставляли его заниматься обычным и распространенным делом, известным как самоудовлетворение. Для удобства Энди избавлялся от лишней жидкости в туалете. Он запирал дверь, садился на унитаз, осторожно опирался спиной на бачок и спокойно, без спешки, занимался этим делом, закрывая глаза и представляя приятные моменты. Во время окончания он сжимал крайнюю плоть, чтобы испытать больше удовольствия, а затем вставал, сливал в унитаз и вытирался бумагой. После тщательного смыва не оставалось никаких следов. Энди не видел более безопасного и комфортного способа удовлетворения такого тягостного потребности. Все манипуляции производились под видом похода в туалет: никаких загрязненных простыней, пятен на полу или возможных посторонних глаз.

Август был очень жарким. Одной душной ночью Энди не мог уснуть и решил выйти в сад, надев трусы, чтобы подышать свежим воздухом. Он был пьян от летних ароматов и видел ночное небо, усыпанное звездами, и наслаждался отсутствием шума людей. Внезапно он почувствовал ощущение одиночества. Чтобы развеять неожиданную грусть, он положил руку в трусы и мгновенно огляделся. Нет, его вряд ли могут заметить. Возбуждение росло, но Энди почувствовал чьё-то присутствие. Там, возле северо-восточного крыла дома, на участке земли, используемом для выращивания овощей, кто-то был. Энди всмотрелся во тьму, напряженно напрягая зрение. Может быть? Высокая фигура, шляпа и палка в руке... Грабитель? Вор из загородного дома? Подросток внезапно осознал свою голоту и беззащитность. Страх охватил его. Усиливая контроль над собой и стараясь не паниковать, он осторожно направился к дому, готовый в любой момент убежать. Как только он оказался на крыльце, Энди рванулся внутрь, закрыл дверь и запер ее. Отдышавшись, парень попытался разглядеть незваного гостя через окна, но безуспешно. Никаких признаков присутствия посторонних не было заметно. Энди поднялся в свою комнату, где вскоре уснул, успокаивая себя мыслью о том, что он видел иллюзию.

Во время дня он решил не обсуждать ночные события, чтобы избежать неприятных вопросов, и решил проверить место, где увидел странную фигуру. Когда он подошел к разрытой земле, страх снова овладел им. Энди заметил, что всходы растений были повреждены. Но это мог сделать кто-то из его семьи. Он не смог рассмотреть более внимательно. Тётя Клава позвала его племянника, так как его родители звонили. После разговора с ними Энди немного забыл о своих намерениях исследовать огород, потом тётя отправила его в магазин, а по телевизору шел интересный фильм, и любопытство подростка угасло. Внезапная лень и усталость овладели им, когда он вспомнил о странном посетителе. На следующий день после обеда и сна Энди закрылся в туалете, чтобы избавиться от накопившейся спермы. Во время самоудовлетворения он услышал шорох и скрип, а затем глухой стук. Похоже, это были шаги. Подросток прекратил и немного подождал. Возможно, это кто-то из его семьи. Хотя не обязательно. В доме часто слышались странные звуки, особенно скрип и царапанье за мебелью. В принципе, здесь нет ничего необычного. В подвале, где Энди только раз заглянул, проходили различные трубы, а движение воды в них сопровождалось легким шумом. Изменение влажности, усадка и другие физические явления нарушали тишину в течение всего времени существования любого здания. Люди, которые долго живут здесь, привыкают к этому и не обращают на это внимания, а Энди был здесь менее двух месяцев. Расслабившись, он закрыл глаза и продолжил дело. В любом случае, дверь заперта и нет повода беспокоиться...

Какая-то внутренняя интуиция подтолкнула молодого парня во время его размышлений о желании. Но он понял, что уже слишком поздно.

— Что ты здесь делаешь, негодник?! — воскликнула женщина на пороге.

Энди на мгновение остолбенел. Затем его охватил страх, его сердце начало бешено колотиться. Парень спешно подскочил с унитаза и поспешно натягивал шорты, пытаясь скрыть свое возбуждение. Как это могло произойти?! Это не может быть реальностью! С трудом веря в то, что происходит, Энди вынужден был признать: перед ним стояла тетя Клава. Она видела все и он не может отрицать свою вину. Мысли кружились у него в голове беспорядочно и хаотично, он стоял перед тетей, опустив голову, осознавая, что игра в прятки не может продолжаться бесконечно, но он не мог вымолвить ни слова из-за отсутствия каких-либо разумных объяснений или оправданий.

— Такого я от тебя не ожидала. Вот какой подарок ты мне преподнес! — сказала Клавдия, развернулась и пошла в комнату. Подросток пошел за ней.

— Я больше не буду... — тихо сказал Энди.

— Конечно, больше не будешь! Я так и поверила! Сейчас я позвоню твоим родителям и мы решим, что делать с тобой.

— Пожалуйста, тетя Клава, не нужно, я действительно больше так делать не буду!

— А что же раньше? Над чем думал?

Молчание. Они оба знали на что это указывает.

— Почему молчишь? Что делать теперь? Я не могу просто так все оставить! Твои родители знают о таком поведении?

— Нет, — тихим голосом ответил подросток после паузы, продолжая смотреть в пол.

— Я уже догадывалась! Ну что же, скажу им об этом! Это может быть неприятным для всех нас, но уж делать ничего нельзя, пусть они воспримут это всерьез!

— Пожалуйста, тетя Клава, не надо! Что делать...

— Я больше не буду, обещаю вам!

— Возможно. Но подумай сам, как я могу промолчать? Это означает обманывать твоих родителей, а они замечательные люди, я очень их уважаю. Нет, я не могу так поступить, не прошу.

Тётя Клава положила трубку.

Что делать теперь? Как смотреть им в глаза, когда придется вернуться домой? Как продолжать жить с неизбежной встречей с родителями, которые знают О ТАКОМ? Мысли кружились у Энди в голове.

— Пожалуйста, тётя Клава, не делайте этого, умоляю вас!

— Что же делать? Я не смогу забыть это.

Племянник молчал.

— Видишь ли, сам ты не знаешь ответа,— она набирала номер.

— Может быть мы... как-то... договоримся?

— Что значит "договоримся"? О чем?

Энди поднял голову и попросил глазами родственницы.

— Ладно,— она смягчилась.— Зачем ты так боишься? Наказания?

— Н-нет, просто... Н-ну... Мне очень стыдно!— наконец произнес подросток.

— И передо мной тебе не стыдно?

— Стыдно,— вздохнул племянник.— Но уже ничего не поделаешь. А так...

— Как все просто у тебя! Нет, это не сработает! Я не могу закрыть глаза на то, что ты сделал!

— Пожалуйста, тётя Клава, делайте что хотите, только не звоните родителям!

Клавдия внимательно посмотрела на племянника.

— И что ты предлагаешь? И не задерживайся, не раздражай меня!

— Ну... Может быть я помогу вам в саду?

— В саду я сама хорошо управляюсь и никому не доверю!

— А может быть я помогу чем-то в доме?

— Если будет нужда, то попрошу. Дом я могу обслуживать сама, времени у меня больше достаточного, уже который год на пенсии!

Энди молчал, чувствуя подавленность.

— Вот видишь!

Пришлось принять неминуемое. Номер был почти набран, но внезапно звонок оборвался, и тётя Клава начала снова дозваниваться через межгородскую связь. Но тут она обратила внимание на племянника, который стоял рядом, скрывая руки за спиной и опустив голову.

— Ты такой безответственный! Тебя когда-нибудь пороли?

Он покачал головой, но сразу же осознал свою ошибку.

— Да! В школе!

— В школе? Кто?

— А вы не будете никому рассказывать?

— Про школу — никому.

— Учительница избила меня.

— Учительница?! За что?

— За плохое поведение.

— Разрешено ли вам применять такие наказания?!

— Нет, она сама предложила, чтобы не сообщать родителям.

— Что же ты сделал?

Энди снова опустил голову.

— Ладно. И как она тебя наказала?

— Палкой какой-то. Вероятно, розгой.

Было неловко вспоминать, как он полностью голый лежал на диване в темной комнате, а розга свистящим ударом перерубала его ягодицы. Ему было тринадцать лет, и он получил столько же ударов, сколько лет ему было. Друг посоветовал ему так договориться с учительницей, если он не хочет огласки всех своих прегрешений на родительском собрании. Он умолчал о раздевании. Учительница объяснила это как наказание стыдом. Было трудно, очень трудно раздеваться перед взрослой женщиной, но все же тринадцать лет — не особая возрастная категория.

"А вдруг и тётя заставит меня делать то же самое?!" — испугался Энди. — И ещё Кристина может это видеть! Хорошо, что она не слышит этот скандал". Там, в школе, когда он переносил пытку, рядом стоял кудрявый с голубыми глазами первоклашка и подавленно ожидал подобной участи. Пока Энди осторожно надевал штаны, испытывая боль от каждого движения, малыш уже лёг на диван, и розга снова начала свое дело. Но это был мальчик, нечего стесняться, а здесь девочка может легко увидеть соседа по дому в таком позорном виде.

— Тебе досталось серьезно?

— Довольно сильно, — вздохнул Энди.

— Похоже, это не помогло особо. А что ты думаешь теперь?

Энди с недоумением посмотрел на неё.

— Как ты считаешь, как мне стоит поступить с тобой?

Племянник понял намек, но не стал отвечать, надеясь на лучшее.

— С тобой сложно. Так что, придется разочаровать твоих родителей.

— Не нужно этого делать.

— Что же нужно?

— Простите меня, пожалуйста.

— Я прощаю, а ты начни все заново. Через неделю, месяц или год ты опять будешь заниматься своими проказами, а я останусь чувствовать вину за то, что могла избавить тебя от этого, но не сделала. Нет, дорогой мой, и не рассчитывай на это. Выбери: кто будет заботиться о тебе — я или родители?

Энди понял — нет смысла продолжать упрекаться. Тётя Клава говорила решительно и непреклонно. Надежда на мирное разрешение конфликта исчезла.

— Вы, — ответил он.

— Тебя родители никогда не наказывали?

— Нет.

— А я накажу тебя так, что это запомнишь на всю жизнь. Согласен на мои условия?

— Д-да, — с трудом проговорил Энди.

— Повторяю, нет обратного пути.

— Вы не скажете родителям ничего?

— Ничего, — твёрдо заверила тётя Клава.

«Лучше пережить боль, чем всю жизнь испытывать презрение», — подумал Энди. Он представил себе напряженную тишину, напряженные отношения и сложности в общении. То есть отношения между ним и его близкими потеряют свою легкость и естественность, станут нестерпимым бременем.

— Я согласен.

— Ты уверен?

— Да, — без колебаний ответил подросток.

— Хорошо. Я не буду заниматься тобой как няня. Запомни, ты должен выполнять все мои указания безропотно. Понял?

— Да, — согласился Энди.

— Конечно.

— Если ты снова начнешь жаловаться, я заканчиваю и звоню твоим родителям, и больше ты не сможешь уговорить меня. Ты понял?

— Да.

— Лучше не трать мое время и откажись, пока не поздно.

— Не надо, тетя Клава, я выполню все, что вы скажете.

— Безусловно, обещаешь? Даешь слово?

— Обещаю.

— Хорошо, — тетя посмотрела на подростка особенно внимательно, даже с определенным уважением. — Завтра после обеда я отдохну немного, отправлю Кристи прочь и освобожу тебя.

— Может быть, сейчас?

— Ух, какой быстрый! Нет, нужно прилично подготовить розги и ты должен немного поразмыслить о своем поведении. Может быть, еще передумаешь.

— Нет, не передумаю.

— Все, можешь идти гулять, а я займусь приготовлениями. У меня есть знакомый один парень, он знает как делать розги.

Энди пошел в свою комнату и лег на кровать. Он ощущал пустоту и усталость, как после долгой борьбы. Ему удалось сохранить секрет, но по слишком высокой цене. Взглядывая на потолок, подросток снова и снова переживал ситуацию. В его голове крутились бесполезные мысли. Решение проблемы не представлялось возможным. Завтра предстояло серьезное испытание, а перед этим еще целая ночь. Энди понимал, насколько тяжело будет ждать. Уже сейчас он начинал переворачиваться из стороны в сторону, пытаясь отвлечься безуспешно. Он злился на себя из-за невозможности избавиться от тревоги. Боль он не опасался, в данный момент она вообще не была его мыслью. Тогда почему он не может повести себя так, словно ничего не случилось? Возможно, из-за стыда? Энди пытался разобраться со своими расстроенными чувствами, но безрезультатно. Некоторое время он забывался, но вскоре неприятные эмоции снова овладевали им. Подросток не мог понять, что именно его так беспокоит. С тетей Клавой он договорился, Кристи не будет видеть наказания, боль можно вытерпеть, так в чем же дело?

Испытывая непонятное давление на сердце, Энди решил подняться с постели и прогуляться. Прогулка на свежем воздухе оказала положительное влияние на него, и хотя он все еще размышлял о происшедшем, его измученная душа стала чуть-чуть успокаиваться. Даже утренняя зарядка добавила немного бодрости. Однако это состояние не продолжалось долго. Когда он вернулся домой, тревога снова начала мучить его нервную систему. За обедом он молчал, сидел грустный и ел без аппетита. Тётя Клава не проявляла особого внимания, но Кристина почувствовала что-то необычное. Тётя решила развеять её сомнения.

— Кристина, завтра я буду карать Энди после обеда, ты сможешь погулять на улице около двух часов. Я напомню тебе о этом.

Энди безразлично смотрел на экран телевизора, погруженный в мрачные мысли. Девочка беспокоилась о нем, но не решалась спросить, ведь они были не одни. Напряжение становилось невыносимым, и подросток ушел в свою комнату. Он лежал, пытаясь прочитать книгу, но безуспешно. Потемнело на улице. И хотя он хотел выйти на улицу, чувствовал странное тяжелое состояние, усталость и неуверенность не позволяли ему покинуть дом.

Ночью Энди переворачивался в постели, вздыхал и время от времени просыпался от кошмарных снов. В одном из этих снов он боялся незнакомца в сером костюме, который вылез из угла комнаты, где стоял стол-книжка. В руке у него была черная трость с серебряными ручками. Подросток просыпался, ориентироваться где он находится было сложно, но вскоре его сердце начинало сжиматься от мучительных мыслей. Никого рядом не было для успокоения его беспокойной души. Некому поговорить, некому посочувствовать и утешить. В таких ситуациях кажется, что никогда не найдешь хотя бы слушателя. Человек остается один на один со своими бедами.

Энди растаскал постель: подушка съехала в сторону, одеяло сползло, простыня скрутилась. В мутных снах появился пришелец в сером из угла комнаты. Синеватое свечение заполнило помещение, и Энди понял, что находится в небольшой тесной квартире, где было душно и сердце сжимало странное болезненное чувство. Высокий незнакомец ожидал чего-то от подростка. Просыпаясь, Энди хотел прибежать к окну и попросить призрака о помощи, помолиться ему, но вспоминались детство, родители и друзья. В парне возникло странное упорство, и предстоящее наказание стало неотъемлемой частью его жизни - необходимым испытанием. Постепенно произошедшее забылось, и началась настоящая битва: незнакомец призывал обратиться за помощью, а что-то невидимое и мощное заставляло подростка не сдаваться.

Под утро, наконец, Энди смог уснуть на некоторое время, но крепко. Он встал с постели бледным, встревоженным и изможденным. Глаза покраснели, под ними появилась темная окружность. Но после утренних процедур он постепенно пришел в себя и обрел решимость. Зарядка, бег, купание в речке вернули ему силы, и подросток ждал предстоящего времени с нетерпением. При мысли о предстоящем его сердце билось сильнее и чаще, но уже не было прошлой тяжести и болезненности. Теперь Энди воспринимал предстоящую порку как очищение и освобождение и практически не беспокоился. Он ждал не наказания, а что-то вроде спортивного испытания.

Наконец наступил момент, на который все ждали. После приятного обеда, тётя Клава сделала звонок и попросила Кристи выйти. Энди оказался в зале перед своей строгой наставницей. В цилиндре уже с вчерашнего вечера пропитывались семь крепких и гибких прутьев тёмного оттенка в соленой жидкости. Тётя перенесла их из второго этажа в зал, где должно было произойти наказание. Взглядом парень чувствовал дискомфорт при виде этих инструментов пыток, его грудь сжималась и хотелось глубже дышать. На полу стояла прочная деревянная скамейка, похожая на подставку для ног, которой Энди пользовался ещё со школьных лет за письменным столом. Но эта была немного другая и намного прочнее.

— Помнишь наш разговор вчера?

— Да, — кивнул Энди.

— Не передумал?

— Нет.

— Уверен?

— Уверен.

— Хорошо. Раздевайся полностью.

Странное чувство охватило парня изнутри.

— Полностью?

— Полностью.

— И-и снимать трусы?

— И трусы.

Энди спросил об этом по привычке. Под шортами он не носил никакого нижнего белья. Помня о наставлении быть послушным, подросток решил не задавать лишних вопросов и раздеться до гола. После всего, что произошло, после мучительной ночи и подготовок, было глупо надеяться на лучший исход. Сняв футболку и шорты, Энди стоял абсолютно обнажённый перед пожилой женщиной, краснея и скрывая руками свои интимные места.

— Не веди себя как ребёнок! Убери руки, я уже видела тебя без одежды.

Пришлось подчиниться.

— И сложи одежду просто так, как попало.

Тётя Клава странным взглядом следила за движениями обнаженного парня. Обычно в её глазах можно было увидеть грусть и усталость, но не физическую, а душевную. Женщина была в хорошей форме и не выглядела старой, даже её плотное телосложение не вызывало негативных эмоций. Но цена здоровья оставила след на внутреннем мире Клавы. Она знала больше, чем хотела. Сейчас она боролась с самой собой, осознавая, что кто-то контролирует происходящее, включая её саму, словно марионетку, но не могла с этим ничего поделать. Она выполняла свою работу и получала от этого удовольствие, однако одновременно чувствовала раскаяние из-за грязной природы своих чувств. Клава не могла отвести взгляд от юного тела парня, загоревшей кожи и развитых мышц. "Как он вырос", — подумала тётушка, наблюдая за тем, как густые волосы на ногах Энди блестели золотистым цветом под лучами солнца, проникающими в комнату через большое окно.

Племянок повесил на подлокотник кресла аккуратно сложенную одежду и повернулся к своей родственнице.

— Наверное, ты чувствуешь себя неудобно передо мной в таком виде? — Вздохнул Энди.

— Честно говоря, да, тётя, — ответил парень.

— Хорошо. Сейчас я проверю, правда ли ты говоришь. Поставь руки за голову и немного разведите ноги.

Подросток послушно выполнил указания. Клавдия подошла справа и осмотрела его член. От волнения яички прижались, а пенис немного поднялся выше обычного. Тётушка протянула руку и слегка прижала его. Энди испуганно отдернулся и посмотрел на родственницу.

— Что вы делаете?!

Клава шлёпнула его по ягодицам.

— Спокойно стой, молодой человек! Ты же давно этим занимаешься, не так ли? Плохой парень!

Энди отвернулся, не зная, что ответить.

— Не бойся, я просто хочу проверить, насколько ты стесняешься. Это определит количество ударов, которые ты получишь сегодня.

Женщина солгала. Она установила предел один раз и безвозвратно. Она уже не контролировала себя. Понимая неправильность своих действий, Клава всё же не могла устоять перед беспомощностью подростка. Похоть победила совесть, и так будет до тех пор, пока здесь присутствует...

Строгая тётя непреклонно продолжала изводить племянника. Она не отпустила его член, а продолжала двигать рукой, прижимать и трогать его. Энди был в шоке от такого поворота событий. Он не ожидал этого. Манипуляции его исполнительницы ошеломили его. Парень чувствовал, что горит лицо, даже начал потеть от стыда. Румянец откровенного смущения заполнил его лицо и он безразлично смотрел вперед, ничего не осознавая. Шокированный Энди почти перестал испытывать эмоции, только чувствовал максимальную степень смущения и, возможно, страха.

Он желал, чтобы тетушка прекратила этот приятный мучительный процесс. Но она не собиралась останавливаться. Пенис Энди увеличивался в размере, наполнялся, поднимался и становился твердым. Вскоре он выступал полностью эрегированным. Клавдия уже не беспорядочно его трогала, а ритмично мастурбировала. Племянник пытался сдержать свою эрекцию, но безуспешно. Когда его член достиг каменной твердости, он думал, что это конец, но зря был таким оптимистом.

- Тетя Клава, пожалуйста,- почти шепотом произнес он.

- Вытерпи, развратник. Раньше нужно было думать.

Энди испытывал больное сладострастное наслаждение, смешанное со сжигающим стыдом. Он никогда раньше не испытывал подобного унижения и еще более невыносимо оно было в сочетании с физическим плотским похотливым удовольствием. Неизбежность наступала. Несколько раз он, не в силах сдержаться, попытался отодвинуться, но тетка ударила его по ягодицам и сказала:

- Прекрати двигаться, малолетка!

Энди держался на последних силах. Он тяжело и неровно дышал, мышцы напряглись, тело затекло от неподвижности, сердце громко билось, а странная волна из паха вызывала головокружение. Подросток понял - тетушка не намерена останавливаться. Чтобы прекратить это издевательство самому, он решил расслабиться и принять это. Независимо от последствий, ничего нельзя было изменить. Тетушка обязательно достигнет своей цели, лучше перейти к порке и побыстрее закончить наказание.

Последние секунды были самыми тяжелыми. Чувствуя страшный стыд и одновременно трепет сладострастия, Энди кончил белой струей. Член сократился и вытолкнул несколько порций жидкой спермы, заливая деревянный пол. Несколько капель попали на пальцы Клавдии.

— Посмотри, что ты натворил, бесстыдник. Сколько разбрызгал! И мне руку испачкал. Так-с, вылижи.

Невнимательный подросток облизался, ощущая вкус собственных выделений. По указанию родственницы он налил ведро воды, взял тряпку и тщательно убрал следы. Все так же краснея и смущаясь, Энди все же почувствовал облегчение. В ванной он вытер свой половой член бумагой и вернулся в комнату. Происшедшее, несколько удивительным образом, немного подняло его настроение. Он думал, что больше ничего столь позорного и ужасного с ним не случится.

— Ты меня расстроил, Энди. Я вижу, тебе всё равно приносит удовольствие подобное безобразие. Ну что же, лучший способ снять возбуждение - прохладный душ. Обуй шлепанцы, возьми деревянную дощечку из ванной комнаты и мыло, пойдем на улицу.

Подросток остолбенел.

— Не бойся, мы пойдем в сад, там тебя никто не увидит.

— Тетя Клава, я уже не чувствую... Не надо.

— Идем, идем!

— Может быть, лучше в ванной?

— Там мало места. Не спорь, Энди, а то я действительно отправлю тебя голышом по всей деревне.

Подросток подчинился. Выходя из дома, он почувствовал себя очень неуютно. И хотя дом, сад, металлический забор, покрытый плющом, скрывали его от посторонних глаз, все равно хотелось прикрыться. От ощущения обнаженности и стыда Энди согнулся и беспокойно оглядывался. Кроме того, любой мог пройти через калитку или выйти из дома напротив и увидеть его. Но выбора не было. Подросток осознал свою беспомощность и решил: что будет, то будет. Его переживания ничего не изменят. Не стоит затягивать исполнение приговора - пусть оно пройдет как можно быстрее. Энди сумел преодолеть стеснение и почувствовал некоторую уверенность. Ведь он купался голышом в реке, нашел укромное место, правда, довольно далеко. К тому же местные жители не особо пользовались рекой из-за своего возраста, так что никто точно не смог видеть его там.

Процедура душа проходила иначе. Энди решил изменить обстановку и поэтому вынес решетчатую доску из ванных комнат на газон. Рядом с ним было размещено мыло, а шлепанцы он оставил в стороне. Тётя Клава использовала шланг, чтобы поливать своего племянника водой. Хотя Энди не особо наслаждался этой процедурой, он все равно не мог назвать ее приятной. Наружная жаркая погода усугубляла его дискомфорт, хотя он привыкал к ежедневным холодным душам.

Однако сейчас Энди страдал от холода, трепетал и судорожно сжимался. Родственница заставляла его поворачиваться то спиной, то лицом к ней, продолжая орошать его от головы до пят. Из-за максимального напора вода льется достаточно сильно и бьет по телу Энди. В подобных условиях в ванной комнате Энди быстро двигался, терся и издающиеся звуки свидетельствовали о его дискомфорте. Он старался сдерживаться перед тетей, поэтому сжался в комок, побледнел и выглядел жалобно. Тётя не оставила ни одного места сухим, и вода стекала ручьями со всего его тела.

Строгая женщина прекратила поливать и заставила подростка намылиться от головы до пят. Под ее пристальным взглядом Энди исполнял указания, поворачиваясь в разные стороны. Клава внимательно следила за движениями молодого человека и наслаждалась этим зрелищем. Ей нравилось наблюдать за работающими мышцами, блестящей кожей, сверкающей под лучами солнца, а также за уменьшившимся от холода явно видимым членом и упругой мужской задницей. Она приказала Энди тщательно распределить мыло по всему телу, включая голову. Потом последовало очередное наказание холодной водой.

Подросток повиновался указанию тети и вертелся под струей, а Клавдия внимательно орошала его по всему телу, смывая пену.

По завершении процедуры исполнительница приказала нарушителю раздвинуть ноги и положить руки за голову.

— Я уйду, а ты пока высохнешь. Я буду следить за тобой, так что не смей даже шевельнуться. Андрей ощущал мощный трепет, но он не решился противиться. Легкий теплый ветерок обдувал подростка, солнце согревало его своими лучами. Вскоре несчастный парень начал прогреваться, но мышцы начали опухать. Тётя время от времени заглядывала из окна кухни. Андрей ещё никогда не чувствовал себя таким беспомощным и беззащитным. Он ещё раз обдумывал произошедшее, пытаясь найти ошибку в своем поведении. Но альтернативы не было. Парень не жалел о данном согласии, хотя перед ним ждала попойка, мысль о которой заставляла его сердце биться сильнее, а странное мучительное чувство изнутри мешало дышать. По предчувствию, оставалось выдержать совсем немного. Наказание вскоре достигнет своего конечного этапа. Мысли об освобождении подбодрили Андрея, но уголком глаза он заметил движение слева, возле северо-восточного крыла дома.

Парень осторожно повернул голову, пытаясь одновременно следить за окном на кухне. И действительно. Он успел уловить широко открытые глаза Кристины, которая выглядывала из-за забора сверху. Затем она отпрыгнула вниз. Наверняка она попробует подсмотреть через щель. Странно, но Андрей не испытал никакого беспокойства. Ему это даже показалось забавным. Видимо, зрелище было настолько шокирующим, что девочка забыла про осторожность и стала стремиться разглядеть его голого парня в мельчайших подробностях, а не сквозь плющевую сетку. Появление девочки пробудило в Андрее неожиданное чувство бодрости, и он удивлялся этому.

Однако, заметив настороженный взгляд Клавы, он решил не двигаться, чтобы не подвергнуть Кристину опасности. Спустя некоторое время мелькание повторилось, но более настойчиво. Неужели девочка совсем потеряла бдительность? Нет, не она. Что-то высокое, серое... Энди испуганно пошатнулся, подумав, что на улице кто-то чужой. Видение исчезло. Вокруг установилась странная и подавляющая тишина. Подростку захотелось сразу же убежать и спрятаться, едва не поддался паническому порыву, не понимая причины своего испуга. Но на крыльцо вышла Клава и племянник пришел в себя.

— Что там происходит? Там кто-то есть? — обеспокоено спросила она.

— Н-нет, я что-то предположил.

— Обуй шлепанцы, возьми вещи и пойдем в дом.

Энди внезапно ощутил тревогу за Кристину. Он пристально посмотрел в неприятном направлении, но не заметил признаков постороннего присутствия.

Вновь он стоял в гостиной перед тетей, голый, но без стыда, и держал голову прямо.

— Думаю, пора заканчивать. Сейчас я отделываю тебя розгами. Только, Энди, я хочу услышать от тебя раскаяние в этом ужасном поступке... Докажи, что ты осознаешь всю подлость своего поведения и желаешь получить достойное наказание для исправления. Лучше будет, если ты произнесешь это на коленях. Энди подчинился. Немного задумавшись, он сказал:

— Простите меня, тетя Клава, за мое плохое поведение. Больше я так делать не буду. Поступите со мной как следует и накажите меня достойно.

— Попроси о порке.

— Тетя Клава, пожалуйста, накажите меня за мой поступок.

Энди осознал всю униженность своего положения. Абсолютно обнаженный и стоя на коленях перед пожилой крупной женщиной, он полностью отдал себя в ее власть. Подросток опустил голову.

— Хорошо, Энди, я дам тебе полную порцию. Ты получишь семнадцать ударов, столько же, сколько тебе лет. Не восхищайся, это не мало. Моя рука сильная и я буду наказывать тебя розгами. У меня их семь. Тётя Клава подошла к шкатулке, извлекла пучок плетей, пропитала их соленым рассолом и махнула ими в воздухе. Подросток почувствовал тревогу и его сердце забилось быстрее. Исполнительница положила плети на столик рядом. Он все ещё находился на коленях и наблюдал, как она делает то же самое с остальными розгами. Закончив, тётя приказала племяннику подойти.

И вот наступил самый ответственный момент. Сердце парня бешено колотилось, а в голове было слегка шумно. Клавдия помогла племяннику принять нужное положение для наказания. Энди держался за батарею отопления выпрямленными руками, а его ноги опирались на прочную скамейку. Таким образом, он свисал над полом, вытянувшись. Его мышцы напряглись, и не было возможности расслабиться для смягчения боли.

С трепетом в сердце он ждал. Он слушал каждый звук в комнате. Он крепко держался за батарею и прикусил губы. Сейчас должно начаться. Но тётя Клава не спешила. Она аккуратно сложила плети вместе, пошевелила ими в рассоле, словно веником, и подошла к парню. Тот закрыл глаза. Почувствовав прикосновение плетей к спине, он вздрогнул. Но Клавдия просто провела мокрыми плетями по его спине, словно играя с жертвой. Она обмакивала пучок розг и шутила с племянником, проводя ими по всему его телу. Тётя ласкала его со всех сторон. Энди сжимался в ожидании боли, но мокрые плети продолжали скользить по спине, груди, ногам, ласкали висящий член, который становился кровавым от прикосновений и напрягался. Клавдия заметила это и с удовольствием двигала плетьми по твердеющему члену. Подросток изнемогал. Утомление разливалось по его телу от неудобной позы, дыхание было сдерживаемо от ожидания, а манипуляции с членом причиняли ему больное наслаждение.

— Пожалуйста, тётя Клава, начинайте уже, — умолял молодой человек.

— Ох, какой настырный, — усмехнулась женщина. — Ну что ж, действительно пора.

Она подняла руку и сильно ударила племянника по спине. Энди прикусил губу, но не смог сдержать стона. Он вздрогнул и крепко уцепился за батарею. Затем розги пронеслись свистящим звуком и ударили по пояснице. Юноша издал тонкий крик от острой боли. Голова закружилась от невыносимых ощущений. Он потряс ею в попытке очнуться и тяжело вздохнул. Ягодицы и задняя часть бедер выказали больше терпения, и подросток смог сдержать крик. Но его напряженные икры протестовали гораздо сильнее. Так продолжалось пять ударов. Тётя снова размахнулась и вновь хлестнула розгами по икрам. Энди издал ещё более протяжный вопль. На его спине появились красные полосы. Следующая порция боли была ещё сильнее, ведь розги падали на уже поврежденные места. Энди сильно дрожал, пот лился ручьем из-подмышек, его пальцы стали бледными от напряжения. На разорванных полосах появлялись капельки крови. Рассол вызывал невыносимое жжение, и подросток чуть не потерял сознание, но боль ударов вернула его к реальности. Энди кричал и стонал, вымолвил непонятные звуки и безумные сочетания букв. Он дергался и сильно прижимался к опоре. Чтобы не упасть в обморок, подросток качал головой. Третья порция ударов была ещё тяжелее. Спина и поясница причиняли боль больше всего. Энди перестал осознавать что-либо, он оцепенел и слился с батареей; он уже не мог самостоятельно держаться. Его тело опустилось почти до пола, и только прочная деревянная скамейка помогала избежать падения. Казалось, её специально создали для таких случаев, потому что её бортики прижимали ноги, и её можно было опрокинуть только сильным толчком. Дергаясь в стороны и напряженным телом, подросток все же удерживался в нужной позиции. Последние два удара пришлись на ноги.

Наказание подошло к концу, но у Энди возникло ощущение, что порка превратилась в бесконечный процесс, сливаясь в один длительный удар от спины до пят. И только когда Клавдия, схватив племянника за запястья и насильно оторвав его от стены, аккуратно положила его на пол, осознание начало пробиваться сквозь туман. Убрав скамейку, тётя оставила подростка в покое. Сколько времени он лежал, приходя в себя, неизвестно. Время потеряло свою значимость. С неимоверным усилием воли Энди заставил себя встать. Сначала на четвереньки, затем шатаясь и спотыкаясь, он поднялся до полного роста. Он сгорбился, колени подгибались, его тело трепетало от слабости. Подросток стонал и взывал к помощи. Взглядом без видения он огляделся по сторонам, все еще не осознавая происходящее и местоположение. Его глаза были наполнены непроизвольными слезами, его тело покрылось мелкими волдырями, а лицо и уши покраснели и горели. Сзади, особенно на спине, ощущалось жжение, судороги и раны разъедал раствор. Голова кружилась, в ушах звенело.

Тётя Клава осторожно поддерживала племянника за руки и повела его в ванную. Энди едва двигался. Он что-то несвязно говорил, издавал невразумительные звуки. Клава обливала его холодной водой сзади из душа. Сначала подросток вскрикивал от боли, но потом перестал. Приходило облегчение. От раздражения кожи и нервных окончаний, от помутненного сознания, от струящейся воды произошло рефлекторное несознательное мочеиспускание. Тетя Клава пристально следила за тем, как из сжатого члена вытекает желтая струя, а затем снова ополоснула истерзанное тело душем. Родственница провела племянника в комнату и, когда он был еще мокрым, положила его животом на кровать. Вскоре от тяжелых переживаний, бессонной ночи и сильных эмоциональных потрясений юноша упал в забытье, его организм перестал обращать внимание на боль. Сначала Энди вскрикивал в бреду, двигался и просыпался от тревожности ран, но через мгновение снова выключался. В тумане мелькало лицо незнакомца в серой одежде. Черное лицо, не афроамериканское, а именно черное, испорченное злобой, ненавистью и одновременно ухмылкой. Призрак радовался, словно видел что-то грязное, похотливое, но развлекательное для него самого. И сразу же сквозь ужасный облик проглядывали черты крайнего неудовольствия, желания расправиться с кем-то или чем-то, разорвать неизвестного врага. Глаза незнакомца не имели зрачков и радужки, только чисто-белые белки. Несмотря на это, его взгляд был ощутимым, способным проникнуть в душу, пронзить ее, исследовать и... уничтожить.

Острые белые зубы органически дополняли облик кошмарного существа из другого измерения. Энди ускользал от него, метаясь в постели, резкая боль от раненого тела возвращала его к реальности, но потом кошмар снова набирал обороты. В конце концов, исчерпанное сознание выключилось, и подросток погрузился в мягкую, окружающую темноту.

Он проспал до позднего утра. Проснувшись, Энди медленно начал вспоминать произошедшее. Солнце светило, птицы пели, летний ветерок дунул мягко. Трудно было поверить, что только что он пережил жестокое наказание, но как только он пошевелился, боль сразу же вернулась. Подросток полежал еще некоторое время и привыкал к болезненным ранам. По ступенькам послышались шаги. Кристина вошла в комнату.

— Привет! Ты уже проснулся?

Энди не ответил и продолжал смотреть на девушку, еще не оправившись полностью.

— Я поменяла простыню.

Энди не понял, о чем она говорит, его взгляд выразил недоумение.

— Вот эту, чтобы закрыть твою спину.

Холодная влажная ткань покрыла подростка. Боль стала слабеть. Появился запах какого-то лекарственного снадобья.

— Просто не двигайся, иначе простыня будет натирать раны.

Он осознал, что девушка видит его голым, но не проявил беспокойства. Голова его лежала на боку на подушке, он смотрел на Кристину. Только сейчас он заметил ее красоту. Серьезные серые глаза, мягкие темные волосы, падающие на спину. Девушка присела на корточки, взяла Энди за руку и тихо спросила:

— Тебе легче? Ты бредил и стонал всю ночь.

Энди вспомнил кошмарные сны о страшном незнакомце с тростью. Насколько долго он мучил его? Ведь сейчас подросток чувствовал себя отдохнувшим и выспавшимся.

— Ты что, всю ночь не спала?

— Нет, до трех часов просидела. Смотрела телевизор и перебирала простыни. Потом, кажется, ты успокоился, а рядом уже сидела тётя.

— Тебе тётя Клава приказала так долго сидеть рядом со мной?

— Нет, сама решила. Мы с ней немного поссорились, особенно когда я увидела, как она обращается с тобой.

— А ты не боишься, что она может также поступить и с тобой?

Упругая попка Кристины, всегда обтянутая джинсами, словно звала на приключения. Раньше Энди еле сдерживался от шлепка по ее заднице – конечно же в шутку.

Девушка пожала плечами и сменила тему:

— Ты поблагодари ее за "наказание", только не просто так, а... Ну, она любит подобные... ритуалы или как-то так.

— Откуда ты знаешь?

— Я знаю много разных вещей. Принести что-нибудь поесть?

— Мне бы лучше сначала в туалет добраться, — полный мочевой пузырь напоминал о себе.

— Вставай, только будь осторожен, я помогу тебе, — Кристина аккуратно убрала простыню.

— Дай прикрыться.

— Не стоит, все равно придется так ходить минимум три дня!

— Там очень плохо?

— Тебе лучше этого не видеть.

Голый, он осторожно встал на ноги и, опираясь на плечо девушки, пошел в нужное место.

— Кстати, — вдруг остановился он. — У забора... Кроме тебя еще кто-нибудь был?

— Не спрашивай. Время все расставит по местам. Просто пока молчи, — шепотом добавила Кристина. — Может быть, я расскажу тебе об этом истории потом, но не сейчас. Это будет долгая история. И не беспокой тетю этим никаким образом.

После утренних процедур Энди дошел до кухни. Он уже окреп, двигался без особых проблем и достаточно хорошо переносил боль измученного тела. На кухне он встретил тетю Клаву. Некоторое время они молчали, а Кристина внимательно следила за ними.

— Как у вас дела? — вздохнул Энди.

— Вы разочаровали меня, — промолвил он.

— Вы сердитесь на меня?

Племянник посмотрел своей тёте в глаза.

— Может быть... — он сделал паузу, так как поблизости находилась девушка.

— Всё будет хорошо, — поняла Клава. — Теперь всё останется между нами. Согласно договорённости.

— Благодарю за полезный урок, — сказал Энди, опустился перед ней на колени и поцеловал тётке руку.