Свой среди чужих, чужая среди своих. Часть 1: Шок и трепет

Диагноз прозвучал как гром — гермафродитизм. Мне было всего семнадцать и после выпускного я обратился в больницу с небольшим недомоганием. Уже через несколько дней после обследования меня осматривали как экспонат, пожалуй, все ведущие врачи нашего города и профессура местного мединститута. Приезжали какие-то умники из Москвы.

— Внешние мужские половые признаки — обман, — сказал седовласый профессор, в кабинет которого меня пригласили, — по хромосомам — ты женщина.

Каждое слово по прежнему отдавалось у меня болью и страхом.

— Но я парень...

— Я понимаю, — спокойно продолжил профессор, — но тебе нужно сделать правильный выбор. Если ты решишь остаться парнем то это решение пойдет против природы. Тебе придется постоянно принимать гормоны, твое самочувствие будет ухудшатся и через десяток лет... — он многозначительно промолчал, — мужская репродуктивная функция не работает, то есть детей у тебя как у мужчины не будет. А вот женская полностью в порядке: матка, яичники. И здоровье у тебя будет в порядке, потому что ты вернешься к задуманному природой состоянию. Ты будешь обычной здоровой женщиной и не один гинеколог ничего не заметит, — попытался пошутить он, — решай.

Я выбежал из кабинета, забежал в палату и, упав на кровать лицом в подушку, зарыдал.

Ночью не спал. Смотрел в потолок и размышлял: «Сдохнуть в двадцать шесть фальшивым мужиком, или в старости, но женщиной... Вообще, парень из меня не очень... Рост 162, достаточно худенький, бедра широковаты, маленький писюлек, есть небольшая грудь, как бывает у толстяков. Странно что я не думал раньше. Я худой, а грудь как у толстяка. На лице и теле нет и намека на растительность, хотя у моих одноклассников уже появлялись усы. Может профессор прав...»

Встал и подошел к зеркалу. Рассматривал себя: «Но как быть с жизнью. С друзьями, лучшем другом, со знакомыми, соседями. Девушкой, которая мне нравилась, но я не решался подойти. Позор... Насмешки.»

Я упал на кровать и незаметно для себя заснул.

— Ты определился, — спросил меня профессор, когда я сел в кресло у него в кабинете, — твои родители за «девочку», они ведь внуков хотят.

— Да, я тоже согласен. — Отрешенно произнес я.

— Ну и прекрасно, — радостно сказал он, — мы поедем на операцию в Швейцарию. Нами там займутся бесплатно, из научного интереса. Потом тебе сделают новые документы, свидетельство, паспорт, на любое имя и фамилию, даже твое место в университете, в который ты только что поступил, останется за тобой. Помогут устроится тебе с семьей в любом городе — если захочешь. Ну а военный билет тебе будет не нужен. — Опять попытался пошутить он.

Мене начали давать лекарства, не знаю что, наверное гармоны и еще какие нибудь успокоительный. Благодаря этому время шло быстро, как во сне.

***

Микроавтобус — самолет — микроавтобус. Вот я уже в швейцарской клинике. Просторная вип-палата с видом на Альпы, приветливый персонал со сносным знанием русского языка, чтобы общаться с богатыми русскими пациентами, которых здесь до меня было явно много.

Мы сидели в кабинете: я, профессор, и «местный» профессор — хозяин сего помещения. Он был намного моложе «нашего» — лет тридцати пяти — сорока, спортивный, с ровным приятным загаром, высокого роста.

— Через несколько недель начнем оперировать, — сказал «местный» с небольшим акцентом, — а пока терапия.

— Мы уже начали... — сказал «наш».

— Я знаю, — резко парировал «местный», — нам нужно все проверить. Надеюсь вы не спешите? ведь мы оплачиваем ваше проживание.

— Не в коей мере, — сказал «наш», — я с удовольствием погощу в вашей стране.

— А Вы... эээ... — обратился он ко мне, не зная в каком роде меня называть.

— Мне все равно. — Ответил я равнодушно, глядя в пол.

Теперь дни летели медленно. Наверное сменили лекарства. Мои бедра слегка округлились, а грудь подросла почти до «двоечки». В голове творилось что то странное. Смотря фильм по телевизору или журналы в интернете я заглядывался на актеров и парней-моделей, а не на актрис. Их мускулистые тела и кубики на прессе неожиданно привлекали меня.

Этой ночью я никак не мог уснуть, что-то мешало. Молча смотря в окно на альпийские горы размышлял о своей прежней жизни: «Действительно, парень из меня никакой. Ни водну спортивную команду или секцию меня не взяли, да и на школьной физкультуре я еле переносил мужские нагрузки, ощущая презрение физрука. Девочки смотрели сквозь меня на более высоких и крепких ребят... Нет, как у парня — у меня не было шансов...»

Еле слышно скрипнула дверь. В комнату, слово палата не походило к столь уютному помещению, на цыпочках вошел «местный» профессор — Антони, так он просил его называть. Подошел с моей кровати и присел на край.

— Что то случилось? — спросил я, подтягивая одеяло к подбородку.

— Нет, — шепотом произнес он, — я просто хотел тебя кое о чем попросить.

— Слушаю.

— У тебя очень редкий случай... в общем ты знаешь, что внутри ты девочка... Так вот. Только не пугайся... Но я всегда мечтал заняться сексом с такой девочкой еще до того как она ей полностью станет... — возбужденным шепотом сказал он, — ведь рано или поздно ты начнешь заниматься сексом, так почему бы не начать сейчас, тебе будет приятно — обещаю.

Я испугано посмотрел на него.

— Нет, нет, я тебя не принуждаю... если хочешь я уйду, — заботливо произнес он, — просто... все равно ты скоро будешь... ну ты понимаешь. Думай о себе как о девушке.

— Хорошо, — неожиданно сам для себя произнес я, — но у меня тоже будет просьба.

— Проси что хочешь! — возбужденно произнес он.

— Мне нужна пластическая операция, чтоб меня никто не узнал, чтобы я мог после всего вернутся в свой город, жить со своими родителями и никто-никто меня не узнал... Не хочу переезжать на новое место! — я уже придумал, что представлюсь племянницей, своих родителей. Но город был здесь не причем. Дело было в парне с которым мы дружили с детства — Антоном. С момента первого укола гормонов я вдруг стал думать о нем не только как о лучшем друге... Он мне нравился как мужчина. Возможно это глупо, но я уже любил... а его и хотел... а замуж.

— Договорились! — тяжело дыша сказал Антони.

«Вот я и шлюха, — подумал я, — еще не девочка, а уже шлюха». Стянул с себя одеяло, открыв сое тело. Я спал как парень — только в трусах-боксерах, ни о каких ночнушках я и не думал, хотя грудь была очень заметна.

— Я буду делать все медленно, — сказал Антони, — что-бы ты не пугал... ся, — он тоже путался как меня называть.

Он медленно пододвинулся ко мне и нежно поцеловал в губы, без языка. Странно, но отвращения я не испытал. Было даже приятно. Он медленно всунул свой язык ко мне в ротик и стал там «хозяйничать». Это было еще более приятно. Целуя, он взялся руками за мои грудки и стал их мять. «Все приятнее и приятнее, — думал я, — значит правильно выбрал пол... «. Антони не унимался и уже залез на меня, продолжая целовать мои губы и мять мою грудь.

— Перевернись на животик. — Нежно попросил он, дрожа от возбуждения.

Я перевернулся, встав на четвереньки, поскольку знал что ему нужно. «Всем мужики хотят одного, — с иронией подумал я по женски, — вставить свой член куда нибудь».

Антони снял халат, под которым оказался голым, достав из кармана какой-то флакон. Он вдавил густой крем на свои пальцы и принялся мягко смазывать мою дырочку.

— Сейчас я войду в тебя, — заботливо предупредил он и стал пихать в меня свой член, который, на мое счастье, оказался средних размеров.