Наследие Палмеров. Часть 3

Еще больше картин продается в городе Кловер Фоллс.

— Как тебе, Эндрю?  — Джессика кружилась в спальне при свечах. Её нижнее белье было самым скромным из того, что выпускала Victoria's Secret, не более откровенным, чем цельный купальник. Но оно позволяло ей чувствовать себя пошлой озорницей.

Эндрю присвистнул.

— Я и забыл, что у тебя есть такое бельишко — он окинул её взглядом из шкафа, где надевал пижаму — а с чего это вдруг?

— Ну...  — Джессика хотела подойти к нему с некоторой сексуальностью. Но она не могла представить, как это будет выглядеть. Она поджала губы. Женщина-кошка! Все считали её сексуальной, и Джессика однажды видела её в кино. Она направилась к мужу, как игривая кошка — прошло уже больше месяца с тех пор, как мы занимались "этим", и я подумала, что ты заслужил возможность немного развлечься.

— Это очень мило с твоей стороны, Джесс — лицо Эндрю сморщилось. Он не любил разочаровывать свою жену. Но он был не в настроении — не сегодня. Может быть, позже, как-нибудь на этой неделе, хорошо?  — он обошел её, направляясь к кровати.

— Но я подумала, что мы могли бы попробовать кое-что новое — Джессика изо всех сил старалась не дуться. Она слегка наклонилась вперед, чтобы он мог хорошо рассмотреть её, усыпанное веснушками, декольте. Когда-то это свело бы его с ума от вожделения. Когда они были моложе, он так заводился, что иногда испытывал оргазм в ту же минуту, когда входил в нее.

— Кое-что новое?  — Эндрю хохотнул и забрался под одеяло — это не похоже на нас, не находишь? Не нужно изобретать колесо — он задул свечи на прикроватной тумбочке — новые вещи опасны. И свечи, кстати, тоже. Пожалуйста, задувай их перед тем, как чистить зубы.

— Хорошо, дорогой — в голосе Джессики звучало разочарование. Неужели он хотел, чтобы она мастурбировала и изменяла ему в своих мыслях? Ведь именно к этому он её подталкивал — мы займемся привычным сексом, когда ты будешь готов. Может быть, завтра — она ходила по комнате с опущенными плечами, задувая свечи. Снимая нижнее белье, она думала о том, чего не хватает Эндрю. И, что ещё важнее, чего не хватает ей. В её сознании промелькнул образ Томаса, трогающего свой пенис. Она надела безразмерную футболку и свои обычные трусики и попыталась думать о чем-то другом. Большую часть времени её муж был милым. Об этом приятно было думать. Затем её мысли переключились на Хейли. Боже, ей придется поговорить с дочерью о том эпизоде в кабинете.

Рефлекторно мысли Джессики переключились на другие вещи. Она сосредоточилась на разговоре, который они уже вели во время поездки из аэропорта домой. Хейли встречалась с парнем. Это была отличная новость. Её дочь покраснела, когда они заговорили о нем. Похоже, он ей очень нравился. Джессика вздохнула и потерла бедра, забравшись в постель. Она пыталась спланировать следующий день.

— Спокойной ночи, любимый — её муж не ответил. Он уже спал. Ей пришла в голову мысль, что 

он не узнает, если она прикоснется к себе. Но потом она вспомнила о своем обещании и крепче сжала ноги. К счастью, сон не заставил себя долго ждать.

•  •  •

Ной мчался по бесконечным, погруженным в темноту, коридорам. Холодный воздух терзал его кожу. Тик... так часы громко бились в такт, как пульс огромного левиафана, прячущегося где-то поблизости. Может быть, он был внутри этого существа? Но нет, он видел луну, проходя мимо каждого окна. Его ноги ступали по прямоугольникам серебристого света, отбрасываемого на ковер с цветочным узором.

— А ну, вернись сюда... мальчик. Ты вторгся в запретные пещеры — глубокий, рокочущий голос мужчины следовал за Ноем по бесконечному коридору — я уже очистил твою мать от её грехов — теперь иди и ты, и покайся!  — выстрел разбил оконные стекла и гулким эхом разнесся по дому. Ной посмотрел вниз на своё тело, но не увидел крови. Никаких пулевых отверстий. Только разорванные майка, жилетка, рубашка и брюки, которые были на нем. Адреналин выплеснулся, и его тело стало двигаться быстрее. Ещё один выстрел грохнул вокруг него, как разъяренный носорог. Его ноги не дрогнули.

Луна исчезла. Его встретила чернота. Следующий шаг Ноя не достиг земли. Он закричал, падая в пустоту. Он крутился, падая и падая. Приземление оказалось гораздо мягче, чем ожидалось. Он оказался в нежных, прохладных объятиях, его голова покоилась на изгибе груди. Он посмотрел в ласковые, заботливые зеленые глаза. Его сердце замерло, когда он увидел широкую улыбку на веснушчатом лице в форме сердца. На секунду ему показалось, что он находится в объятиях своей матери. Но это была женщина с картины его матери, которая держала его у себя в кабинете.

— Тебе повезло, что я была здесь, где я могла поймать тебя, родненький — Элоиза смахнула его песочные волосы с глаз — господи, какой ты бледный. Ты выглядишь так, будто увидел привидение — она рассмеялась, приятный мелодичный перезвон наполнил открытое пространство за пределами её особняка.

— Я... я думал, что ты моя мама — Ной моргнул, глядя на нее. Его сердце растаяло, разум замедлился, и его охватила всепоглощающая истома.

— Мы и впрямь очень похожи,  — согласилась она. Просто поразительно. Но я не твоя мать, Ной — она наклонила своё лицо к его лицу, её грудь сильнее прижалась к его уху — меня зовут Элоиза Палмер, и ты можешь называть меня мамой, если тебе так будет удобнее.

— Эм... нет, спасибо — мысль о том, чтобы называть эту женщину "мамой", не доставляла ему удовольствия.

Элоиза хихикнула и придвинула своё лицо ещё ближе к Ною. Его горячее дыхание обдало паром, когда он встретился с её ледяным выдохом.

— Ты красивый молодой человек. Я так люблю энергию молодости. Тебе же ведь восемнадцать, да?

Ной кивнул. Он был пленен ею.

— И успел ли ты уже возлежать с женщиной?  — её рыжие брови изогнулись в вопросе.

— Я... эм... нет... я только целовался с девушками.

— Ну, тогда с этого мы и начнем, дорогой — Элоиза поцеловала 

его теплые губы.

Ной вздрогнул, когда её ледяной язык проник в его рот. Он знал, что должен отстраниться, но не мог заставить себя сделать это. Вместо этого он провел руками по грубой ткани её платья и поцеловал её в ответ.

•  •  •

Зеркало сверкнуло. Лорен уставилась на своё отражение. Она не узнала женщину, которую увидела. Она была обнажена, на её лице было отвратительное, перекошенное выражение. Это была похоть. Её лицо было искажено отчаянным желанием. Её бедра двигались вперед снова и снова, её тяжелые груди нелепо тряслись. Перед ней стояла женщина, сложенная вдвое, её тугая попка вздрагивала при каждом толчке бедер Лорен. Её воспаленный разум не сразу сообразил, что она трахает другую женщину сзади. Она перевела взгляд с зеркала на женщину перед собой.

Движения бедер Лорен замедлились, и она ослабила хватку на бедрах женщины. Мягкий, манящий голос заполнил её уши и разжег её желание. Её бедра снова ускорились.

"Я хочу, чтобы вы нашли свою истину, госпожа Кейтаро — слова Эрато текли по комнате, как вода, переливаясь, задерживаясь и исчезая — и ничто не обладает такой силой правдивости, как голод. Нет ничего более честного, чем воплощенное желание. Подлинность лежит в основе тоски (желания, голода)... по вашей дочери.

Шок и ужас наполнили Лорен. Она посмотрела вниз на затылок женщины, который подрагивал от каждого удара. Волосы были того же оттенка синего, что и у Мелани, и той же длины. Неужели она... неужели она трахает свою двадцатилетнюю дочь? Это было невозможно по многим причинам. В эту ночь Мелани ночевала в доме своего парня. И, что самое главное, у Лорен не было пениса. Наконец, она остановилась и отступила назад. Длинный, покрытый рунами ствол появился между ног Лорен, издавая хлюпающие, чавкающие звуки, когда покидал бедную вагину Мелани.

— Ааах — Лорен была встряхнута и разбужена.

— Боже милостивый, Лорен. Ты разбудишь соседей — увидев, что глаза жены открылись, Кенджи откинул голову на подушку — тебе приснился кошмар. Сейчас середина ночи.

— О... прости... дорогой — Лорен слушала, как её муж снова засыпает. И в самом деле, кошмар. Он был таким ярким. Лорен взяла телефон и пролистала ленту. Ей нужно было что-то, чтобы не заснуть. Она не хотела возвращаться к этому сну.

•  •  •

Кабинет освещался только уличным фонарем снаружи. Джессика почувствовала, что дрожит, находясь перед картиной.

— Только не это — прошептала она.

— С возвращением, дорогая — Элоиза улыбнулась изнутри портрета — чему ещё ты хотела бы нау...

— Замолчи — Джессика ткнула пальцем в картину — я знаю, что я сплю, и ты просто часть моего подсознания или что-то в этом роде, но ты мне уже порядком надоела. Ты внесла серьезное напряжение в мой брак.

— Я просто пыталась...  — Элоизу снова прервали.

— Хватит!  — закричала Джессика — я больше не хочу от тебя никаких уроков.

Элоиза положила руку на грудь, на её лице появилось страдальческое выражение.

— Если ты позволишь мне объяснить...

— Не позволю!  — крик Джессики разнесся по комнате — проснись... проснись... проснись!  — и к её изумлению, это 

сработало. Она проснулась, открыв глаза в своей собственной теплой постели. Но... что-то было не так. Она почувствовала, что с одной стороны от нее её муж прижимается к её коленям. Но, с другой стороны, кто-то держал её за плечо и терся о её попу. Она сильно толкнула локтем назад и сбила того, кто лежал сзади. Она услышала знакомый звук "уф" и обернулась, чтобы посмотреть кто это был.

— Ноа? Что ты делаешь?

— Мама?  — Ной потер глаза — мне снилось, что я...  — он огляделся вокруг со своего места на полу. Что я здесь делаю?

— Шшш — Джессика слышала ровное дыхание Эндрю. Слава богу, что они не разбудили его — ты, наверное, ходил во сне — она думала, что ему сказать. Представив себе его смущение, если он узнает, что терся о нее своим... интимным местом, она решила солгать — я слышала, как ты упал на пол. Наверное, ты вошел и споткнулся. Ты в порядке?

— У меня болят ребра — Ной потер бок, говоря шепотом, чтобы не разбудить отца — но я в порядке — он встал, покачал головой в недоумении и ушел.

Джессика была так растеряна, что забыла попрощаться с сыном. Она смотрела на дверь, когда он закрывал её за собой. Он всегда спал в одних трусах, и она никогда не задумывалась об этой его привычке. Впрочем, она видела его только в мягком состоянии. То, что она только что увидела, вовсе не было мягким. Он был настолько твердым, что головка его члена торчала над поясом трусов. Видимо, он был настолько обескуражен лунатизмом, что не заметил этого.

Сначала, её дочь вошла к ней, пока Джессика... занималась собой. А теперь, она увидела неприкрытый кончик... большой, твердой эрекции своего сына. В животе у нее было ощущение, что она шагнула в небытие. События всегда происходят троекратно. Она молилась, чтобы не было третьего, невыносимо неловкого происшествия. Когда муж ещё спал, Джессика заставила себя не шарить руками у себя между ног. Она молилась не так часто, как следовало бы, но она молилась ещё сильнее, чтобы у нее хватило сил не поддаться искушению. И это сработало. Когда она лежала в постели в ожидании утра, ей удалось удержать свои руки от удовольствия.

•  •  •

Когда Джессика вошла в "Тhе Belle Dame", о чем возвестил звонок на двери. Знакомая жара этого места угнетающе окутала её. Она оглядела зал. Кругом были одни женщины, некоторых из них она знала. В центре комнаты она заметила мистера Люци, который беседовал с Лорен Кейтаро. Джессика знала Лорен, их дочери учились вместе в одном классе на протяжении всей средней школы. Она привыкла видеть, как теплая улыбка озаряет угловатое лицо Лорен. Но женщина напряженно хмурилась, разговаривая с мистером Люци.

Улыбнувшись нескольким женщинам, которые смотрели ей в глаза, Джессика подошла к мистеру Люци. Она окинула взглядом стены. Некоторые картины были новыми. Она предположила, что они заменили проданные работы. Люди в Кловер Фоллс скупали новую диковинку.  

Она должна будет включить "Тhе Belle Dame" в свои проекты для клиентов.

Она подошла поближе к Лорен и стала подслушивать, рассматривая картину с изображением женщины, играющей на скрипке в глубине леса. Молодой человек протягивал руку к женщине из тени. Джессика увидела, что у двух субъектов одинаковые черты лица и волосы. Похоже, на многих картинах были изображены матери и сыновья, а может, тети и племянники. Трудно было сказать. Джессика наклонилась вперед. Молодой человек держал в руках какой-то короткий посох, головка которого светилась красным светом. Джессика вздрогнула. Верхушка посоха напомнила ей о том, что она видела этим утром. Её разум помутился, и струйка между ног вновь потекла. Потершись бедрами, она пришла к выводу, что это не струйка, а скорее каскад. Она переместила свой вес и прислушалась к Лорен.

— Я не могу сказать, о чем был сон, мистер Люци. Но он был... неприятным. И это было связано с картиной — Лорен прислушалась к словам знатока искусства, но его голос был слишком низким, чтобы Джессика могла разобрать его слова.

— Да... Наверное, вы правы. Но я... эм... да...  — Лорен позволила мистеру Люци говорить ещё немного — я не знаю...  — сказала она.

Джессика больше не могла ждать своей очереди. Она почувствовала, как первый ручеек побежал по внутренней стороне её бедра. Она промокла. Она снова надела куртку и помчалась из магазина. Она должна была узнать больше о картине в другой раз.

•  •  •

— О, Боже. Давай просто забудем об этом — Хейли закрыла глаза руками, пытаясь хоть как-то отгородиться от нахлынувших воспоминаний — я ничего не видела вчера.

— Мы обе взрослые женщины и... эм... мы должны быть в состоянии...  — Джессика посмотрела на стройную фигуру своей дочери. Её разум затуманился. Когда она вернулась домой из "Тhе Belle Dame" за час до этого, она приняла холодный душ. Ей казалось, что бодрящая вода смыла её грязные мысли. Но, несмотря на слова жены Бена Шапиро, её влагалище снова запульсировало. Джессика мужественно держалась, пытаясь проветрить голову — ты застала меня в интимный момент.

— О... Боже... мама — Хейли посмотрела на мать сквозь пальцы. Она думала, что может умереть от смущения. Щеки матери вспыхнули алым, а её глаза метались по комнате. Было ясно, что ей от этого не легче.

— Не упоминай господа, лишний раз, Хейли. Я...  — Джессика не могла заставить себя поделиться правдой — врач посоветовал мне периодически проводить самопроверку. Выяснилось, что я могу быть не на сто процентов здорова.

Хейли уронила руки на колени и наклонилась вперед, её глаза стали ещё шире, чем прежде. Это была гораздо худшая новость, чем то, о чем она думала.

— С тобой все будет хорошо? Я имею в виду... если с тобой что-нибудь случится... я... я...  — слезы навернулись ей на глаза.

— О... нет... ничего серьезного — Джессика была одновременно благодарна за то, что её дочь поверила в эту ложь, и испытывала отвращение к себе за то, что солгала ей. Она 

протянула руки к Хейли и крепко сжала её, чтобы прижать к себе — со мной все должно быть в порядке. У меня просто были симптомы... возможного... женского заболевания. Я не уверена, что доктор вообще знает, о чем говорит — это было правдой. Что вообще знала жена Бена Шапиро? Почему она должна её слушать?

— Делай все, что нужно, чтобы позаботиться о себе, мама — она приложила ухо к груди мамы, слушая её сердце. Оно билось быстро. Хейли задумалась, насколько она действительно больна — но в следующий раз запирай дверь. Хорошо?

— Да. Извини за это. Обязательно — в животе Джессики что-то "перевернулось", когда она почувствовала, как её дочь прижалась к её груди. Она разорвала объятия и быстро вышла из комнаты дочери. Настало время для очередного ледяного душа.

•  •  •

Кафетерий был заполнен студентами. Ной сидел рядом с Эллой в тишине и молча ковырял вилкой свою еду. В его голове все время крутился сон и то, как он внезапно закончился, когда он упал в комнате своих родителей. Отсутствие возможности контролировать себя во время лунатизма глубоко расстраивало его.

— Привет, ребята — Саманта Оуэнс подошла к ним, рядом с ней возвышалась Кэти Блэй. Они обе держали подносы с обедом — не возражаете, если мы присоединимся к вам?

— Конечно — Элла помахала рукой. Она улыбнулась этой странной паре. Саманта была миниатюрной, а Кэти — звездой баскетбола, в которой не было ничего миниатюрного.

— Привет, Ной — Кэти села рядом с друзьями и поставила перед собой поднос.

— Как поживаете?  — Саманта собрала свои светлые волосы в хвост.

— Хорошо, вроде как — Элла пожала плечами.

Саманта сделала паузу, прежде чем приступить к обеду, и посмотрела на Ноя. Обычно он был таким дружелюбным.

— Что с ним случилось?  — она посмотрела на Эллу.

— Дурные сны прошлой ночью. Бедный парень не сомкнул глаз. Элла ткнула Ноя локтем в бок.

— Ауч. Что?  — он моргнул и улыбнулся новоприбывшим — аа, привет... извиняйте — он уставился на Эллу и потер ребра — в том-то и проблема. Я спал. Но вот мои сны... были странными. С тех пор, как моя мама купила новую картину... я... я не знаю. Меня бросает в дрожь.

— Она купила её в "Тhе Belle Dame"?  — Саманта заговорщически понизила голос — моя мама тоже купила его там. У меня тоже от нее мурашки по коже!

— На картине моей мамы изображена женщина, которая выглядит почти так же, как она. На портрете она сидит со своей семьей перед особняком — Ной немножко ожил. Довольно интересная картина — а у тебя что?

Элла и Кэти ели и наблюдали за тем, что происходит между их друзьями.

— Картина моей мамы написана в 1950-х годах. На ней три парня позируют со своими мамами... ну, мне так кажется. А рядом с ними металлический шар в стиле ретро-футуризма — на эльфийском личике Саманты появились тревожные морщинки — это так как странно. Ты мне не поверишь, но один из парней похож на Эдди. А его мама на картине 

выглядит...

— Она похожа на твою маму?  — Кэти запрокинула голову, чтобы убрать короткие черные волосы с глаз — пипец крипово — она засмеялась, и Элла присоединилась к ней, но лица Ноя и Саманты оставались серьезными.

— Значит, парень на картине пухлый? Это не значит, что он похож на Эдди — Элла отказалась от обеда и отложила вилку. От одной мысли о брате-близнеце Саманты у нее сводило живот. Каким бы милым он ни был, он был придурком.

— Нет... они правда очень похожи — Саманта отодвинула свой поднос в сторону и наклонилась ближе к друзьям. Она понизила голос настолько, что они едва могли расслышать её за гулом толпы в кафетерии — вы можете прийти и посмотреть как-нибудь. Не сегодня, у меня уроки танцев. Но, может быть, позже на этой неделе. Сами всё увидите — она мрачно оглядела стол — и мне тоже снятся странные сны.

Элла сложила руки. Как человек практичный, она должна была закрыть эту тему.

— Нам всем по восемнадцать. Мы заканчиваем школу через несколько месяцев. Все вокруг нас меняется. Конечно, нам будут сниться странные сны. Но это не значит, что происходит что-то странное.

— У тебя есть картина из того магазинчика?  — Саманта сжала губы в тонкую линию, отстранившись от Эллы.

— Моя мама очень хочет такую же картину, но папа не разрешает ей её купить Элла пожала плечами.

Ной вопросительно посмотрел на Кэти.

— У меня?  — Кэти снова засмеялась — нет. Но я дам вам знать, если мы купим. Это очень жутко.

Прозвенел звонок, и они все встали. Ной и Саманта обменялись многозначительным взглядом, и все пошли убирать свои подносы.

•  •  •

— Вам нравится задумка?  — Джессика откинулась на спинку стула, на её лице появилась широкая улыбка. Она поднесла телефон к уху, кивая в такт просьбам клиента — прекрасный вариант, миссис Витова. Да, жду вас в "Тhе Belle Dame" завтра в час... да... да, я уверена, что мы найдем подходящую картину для этого помещения. Да... хорошо... до свидания, миссис Витова — она прервала связь и вздохнула. Её клиентка узнала от подруги о новом магазине и, похоже, была очень рада. Джессика всегда была рада угодить клиенту. Она закрыла глаза и представила себе гостиную Витовой.

Три стука нарушили её задумчивость. Джессика открыла глаза.

— Открыто — она подождала, но дверь не сдвинулась с места. Не доносилось ни звука. Она подумала, не Ной ли это вернулся из школы. Или, может быть, Хейли проверяла, не устроила ли она себе ещё один "осмотр" — иду — Джессика встала, обошла свой стол и открыла дверь. Там никого не было.

И вот душа моя окрепла; колебаться перестала — наполнил комнату шелковистый голос Элоизы.

— Сэр,  — сказала я — иль мадам, я искренне прошу у вас прощения;

Но дело в том, что я дремала, а вы так легонько постучали,

И так слабо постучали, постучали в дверь моих покоев,

Что едва была убеждена, что слышала я вас — тут же шире отворив я двери;  — Темнота, гостьей мне была.

Глубоко в ту тьму я, заглянув,  

стояла долго там, удивляясь, страшась,

сомневаясь и мечтая о том, о чем никто из смертных прежде и не смел мечтать.

Высокий, заливистый смех миссис Палмер наполнил внезапно остывший воздух.

— Мне снится сон?  — Джессика повернулась и закрыла дверь. В трансе она прошла через весь кабинет к картине. Фредерик снова исчез. Элоиза сидела обнаженная в своем плетеном кресле, её искрящиеся зеленые глаза были полны веселья. Она не была беременной, как раньше. Когда она наклонилась вперед, её соски слегка поглаживали бедра. Стоящий рядом с ней Томас тоже был обнажен. Его твердый член был направлен почти прямо на Джессику — о... боже. Это... из-за меня? Она показала на венозную, огромную штуку.

— Ты хочешь его?  — Томас шагнул к переднему плану картины, его член покачивался вместе с его движениями.

— Я сплю — Джессика кивнула сама себе.

— Незачем всё усложнять, дорогая. К чему сомнения?  — Элоиза откинулась назад и взяла в руку одну грудь, затем другую — ты сложена так же, как и я. Конечно, ты замечаешь взгляды и похотливые лица мужчин, которые смотрят, как ты проходишь мимо. Ты видишь желание, тлеющее в глазах молодых людей, таких как мой Томас. Как и я, ты — горячий билет (гвоздь сезона, сексбомба). И, как и я, Томас хотел бы пробить этот билет.

— Почему мне снится столь... порочный сон? Ты забеременела от него?  — Джессика не хотела снова злить эту женщину — не отвечай. Я должна игнорировать тебя, как сделала это прошлой ночью. Проснись! Проснись! Проснись!  — она ждала, но сон продолжался.

— Ты жаждешь проснуться от того, что твой сын трется о тебя?  — Элоиза хихикнула — какая приятная мысль.

— Я знаю, что со мной что-то не так, и я пойду к врачу, как только...  — Джессика поднесла руку ко рту, когда Томас прижался к барьеру между её миром и их миром. Его пенис выступил из картины. Он был больше, чем на картине. Она поняла, что это потому, что на картине он был уменьшен в пропорциях портрета, но в её мире это было так, как если бы мужчина стоял перед ней, и только его жилистая штука стала реальной.

— Ты достаточно легко освоила первый урок. Я не вижу необходимости тратить время на то, чтобы обучать тебя ещё большему самоудовлетворению — Элоиза с гордостью посмотрела на своего сына — пора тебе научиться доставлять удовольствие кому-то ещё, кроме себя — ты одобряешь вид его дубинки?

— Нет — пискнула Джессика. Это была очередная ложь. Пенис был набухшим, олицетворяя собой растущую красоту. Головка была выпуклой и отчетливого фиолетового цвета, напоминавшего ей спелый фрукт.

— Сегодня утром ты любовалась одноглазым колоссом своего сына Ноя, и тебе было любопытно. Не так ли?  — Элоиза снова перевела взгляд на Джессику — как ты уже сказала, тебе снится сон. Последствия — это для иных времен — тик... так, звук часов заполнил тишину, пока Элоиза ждала. Через мгновение она продолжила: мой Томас крупнее, чем твой Ной, и телом, и дубинкой. Но, возможно,  

Ной однажды раскроет свой потенциал.

— А пока протяни руку и посмотри, что представляет собой полноценный мужчина. Забудь всю ложь и полуправду, которую ты узнала о представителях другого пола. Попробуй сама и узнай все из первых рук.

— Я не должна — Джессика медленно протянула руку с тонкими, дрожащими пальцами. Бриллиант на её кольце загорелся, напомнив ей об Эндрю. В последнее время она так старалась вбить мысли о муже в свой разум, но теперь вытеснила их. Вместо этого она сосредоточила своё внимание на вздутой головке члена, ожидающего её.

— Смелее, миссис Ридер — Томас уверенно кивнул ей изнутри картины.

Джессика мельком взглянула на его лицо.

— Ты так похож на свою мать — прошептала она.

— Это значит, что он похож и на тебя, дорогая — сказала Элоиза — ты даже можешь притвориться, что он твой сын. Не Ной, а другой.

— Другой... сын — Джессика взяла пенис в руку. Она нежно держала его, проводя пальцами по головке — что ты хочешь, чтобы я сделала с этим?

— Вы прекрасно справляетесь, миссис Ридер — Томас улыбнулся — привыкайте к размеру. Почувствуйте тяжесть моего члена. Представьте, что он может сделать с вашим цветочком.

— О... боже — она подняла его, её рука слегка покачивалась вперед-назад — он такой... он такой... эм...

Стук в дверь разрушил чары. Джессика моргнула. Пенис исчез. Картина вернулась в нормальное состояние. Она непонимающе уставилась на дверь, когда та открылась.

— Привет, мама. Я только что пришел домой и...  — Ной не нашел свою мать за столом, как он ожидал. Он огляделся и увидел её рядом с картиной, с протянутой к полотну рукой — что ты делаешь?

— Привет, солнышко — Джессика принужденно улыбнулась — я просто... делала кое-какие замеры. Некоторые из моих клиентов хотят картины из "Тhе Belle Dame", и я... эм... снимала мерки.

— Ага, понятно — глаза Ноя сузились — точно всё в порядке? Я в том смысле, что в последнее время ты выглядишь немного рассеянной.

— Все хорошо. Тебе что-то нужно?  — она откинула свои рыжие волосы с лица, разгладила платье и вернулась к своему столу, прекрасно осознавая, что вся вспотела и между ног у нее течет.

— Нет, все окей — Ной слабо помахал ей рукой — я попозже ещё зайду — он ушел, чтобы перекусить и все обдумать.

•  •  •

В доме Оуэнсов Эдди стоял перед новой картиной и дрочил, пытаясь утихомирить чудовищную эрекцию. Он уставился на одну из женщин на картине. Ту, которая была похожа на его мать.

— Что... блядь... происходит?  — он был уверен, что за день до этого его член был вдвое меньше, чем сейчас, и вся его сексуальная энергия была направлена на девочек в школе. Но сейчас... ему отчаянно хотелось узнать, как выглядит эта женщина под своим консервативным халатом 1950-х годов. И как могла бы выглядеть его собственная мать под своими дурацкими свитерами и драными джинсами.

И не только его мать. Его стервозная сестра, Саманта, тоже. Конечно, она была сложена, как веточка... и это, как правило, было не в 

его вкусе...

Хорошо, что дом был в его распоряжении. Его круглый живот трясся, когда он все сильнее наяривал, приближаясь к завершению.

— Ааах... мама... ууугх... Сэм... я... я сейчас... блять... ааах — он никогда раньше не достигал такого кайфа и не кончал так сильно. Перед ним простиралось практически озеро, когда он перестал дрожать. Он натянул штаны и пошел искать полотенце, чтобы привести себя в порядок.