Мама — бывшая порнозвезда (Порно комикс мама с сыном)

Основные действующие лица:

Вадим Ким: Молодой Юноша, имеет корейские корни по материнской линии. Спокойный, уравновешенный, добрый парень. В школе является тихоней и иногда подвергается буллингу со стороны школьных задир. Живёт вдвоём с мамой в частном доме.

Виктория Ким: Мама Вадима. 35 лет. Разведена. Растит сына в одиночку. Наполовину кореянка. Владелица собственной маленькой закусочной. Очень красивая, но одинокая женщина. Однако не падает духом и всегда старается сохранять хорошее настроение. Добрая, заботливая мать, обожает своего единственного сына. Готова на всё ради него.

Никита: Одноклассник и лучший друг Вадима. Дружат с первого класса. Верный, порядочный, умный парень. Высокий, порой излишне серьезный. В школе, как и Вадим, не пользуется авторитетом, но всегда готов заступиться за друга.

Слава: Новый друг Вадима и Никиты, который сам навязался к ним в друзья. Болтливый, взбалмошный, вечно влипает во всякие неприятности и втягивает своих друзей. Остёр на язык, весельчак. Старается ко всем подлизаться. Подвергается наибольшему буллингу в школе из-за маленького роста.

Рустам: Главарь школьных задир. Является сыном криминального авторитета. Злой, хитрый, расчётливый, беспощадный. Любит издеваться над сверстниками и теми, кто помладше. Из школы не вылетел только из-за влияния отца.

Паха (Павел) и Глыба (Игорь): Лучшие друзья Рустама. Два дуболома качка, не обременённые выдающимся интеллектом. Повсюду ходят за Рустамом, словно его личные телохранители. Выполняют за своего лидера всю грязную работу.

Бритва (Ильнур): Правая рука Рустама. Жестокий задира, получающий удовольствие от притеснения и унижения слабых. Подчиняется только Рустаму. Постоянный атрибут — красная кепка с козырьком назад и зубочистка в уголке губ.

•  •  •

В тёплый майский день по тротуару двигалось двое парнишек, совершенно не похожих друг на друга. Один высокий и темноволосый, второй маленький и светлый. Слева и справа мостились друг к другу двухэтажные домики частного сектора. Перед каждым домом имелась лужайка и подъездная дорожка. Район выглядел чистым, ухоженным, очевидно здесь проживали семьи в достатке.

Слава глазел по сторонам, в душе завидуя людям, которые тут проживают. Сам же он жил с родителями и сестрой в маленькой двухкомнатной квартире. Парни направлялись к своему третьему другу.

— Я не знал, что он такой богатый,  — присвистнул Славик.

— Я бы не сказал, что он богатый,  — пожал плечами Никита, который знал Вадима уже много лет.

— Да ну,  — фыркнул Слава.  — Гляди, какие красивые дома. Газоны такие ухоженные, деревья над дорогой. Я как будто попал в американский городок.

Парни повернули на следующую улицу. Дом Вадима был в самом конце.

— Откуда у них столько денег?  — не унимался Слава.  — Он же вдвоём с мамкой живёт.

— Ну у неё своя закусочная в центре. Место популярное. А раньше она работала то ли международным переводчиком, то ли юристом, не знаю точно. Вадим говорил, что она постоянно летала в Германию. Вот наверно и заработала на дом.

— Повезло ему с мамой. Моя то вообще не работает,  — хмыкнул Слава.  — Только батя пашет за всех. Скоро и меня заставят работать после школы.

Никита обычно был не особо словоохотлив. Вот и сейчас он 

шёл молча, слушая трепотню Славика.

— А чё он делает у нас?  — спрашивал Славик.  — Он же кореец.

— И что? Лишь наполовину вообще-то. Отец у него русский и дед тоже. А вот мама и бабушка кореянки. И что ты вообще у меня всё это спрашиваешь? Ты его уже достаточно хорошо знаешь, вот сам и спроси. Мы кстати пришли, вон его дом.

Парни остановились перед двухэтажным домиком с красной крышей. У гаража стояла машина, серебристый Пежо. Газон перед домом был аккуратно подстрижен. На нём стояли садовые гномы, а перед домой растянулась цветущая клумба белых и красных роз.

— Богачи сраные,  — в шутку брякнул Славик.

Никита закатил глаза и позвонил в дверной звонок. По ту сторону послышались глухие шаги, и дверь отворилась.

— Здравствуйте,  — вежливо поздоровался Никита с матерью лучшего друга.

— Привет, дорогой,  — ласково улыбнулась темноволосая симпатичная женщина с немного зауженными карими глазами.

Слава почувствовал, как у него слабеют ноги. Сердцебиение мгновенно участилось, а челюсть медленно поползла вниз. Глаза неприлично широко вылупились на мать друга.

Сегодня он впервые увидел маму Вадима. Он ничего о ней не знал, только то, что она наполовину кореянка. И вот перед ним стоит среднего роста брюнетка, выглядящая лет на десять моложе своего настоящего возраста. Парнишка просто впал в глухой ступор. Мать Вадима оказалась богиней невероятной красоты. Он просто не ожидал, что она окажется ТАКОЙ!

Чёрные волосы убраны в пучок на затылке, открывая тонкую шею и узкие плечи. Лицо настолько чистое и аккуратное, будто кукольное. Узкие карие глаза искрятся, улыбаясь другу сына. Носик очень тонкий, а вот губы большие, чувственные. Лицо имеет форму овала, со слегка заострённым скулами.

Но взгляд парня лишь вскользь отметил красоту лица молодой мамочки кореянки. Девяносто девять процентов его внимания было обращено чуть ниже. На маме Вадима была простая белая майка с какой-то надписью. А под ней просто исполински огромная грудь, которая оттягивала вперёд майку так, что она внизу не касалась живота. Сквозь тонкую хлопковую ткань Слава видел очертания крупных сосков. Ну просто неприлично огромная грудь!

Взгляд парня плавно скользит ниже на мягкий животик женщины. Талия у неё стройная, узкая, и это при широких овальных бёдрах и большой груди. «Редчайшие пропорции»,  — подмечает Славик.

На бёдрах матери Вадима синие джинсовые шорты. Неприлично короткие. Большие, сочные ляжки манят взор юноши. А ниже стройные ножки, босые ступни, пальчики с красным лаком на ногтях.

Удар локтем в бок привёл Славика в чувства. Это Никита его стукнул. Мать Вадима была на голову выше его, Славик буквально дышал ей в груди. Она улыбалась ему сверху, явно ожидая чего-то. «Она что-то спросила? Почему она на меня так смотрит? ».

— Простите этого идиота,  — фыркнул Никита.  — Кажется он влюбился в вас.

Славик густо покраснел и опустил взгляд.

— Извините... Я...

— Ничего страшного, я привыкла,  — мягко посмеялась красотка мамочка.

— Это Славик, наш третий,  — пояснил Никита.

— Виктория, мама Вадима,  — протянула женщина руку.

Слава с трепетом и волнением пожал тонкую нежную ручку Виктории.

— 

Очень приятно,  — глупо улыбнулся он, в очередной раз невольно кинув взгляд на огромные шары под майкой.

«Интересно, они натуральные? » — посетила его первая же мысль.

— Проходите, мальчики, Вадим скоро спустится.

Виктория провела их на кухню и предложила холодного свежевыжатого сока. Пока она наливала сок, Слава бесстыже пялился на её большую, крепкую задницу, которая едва умещалась в узких шортиках.

— Вот, пейте, пойду позову сына,  — улыбнулась кореянка, поставив стаканы.

Она пошла наверх по лестнице. Слава мигом обернулся через плечо, провожая взглядом сочные, мясистые ягодицы, так соблазнительно переваливающиеся при ходьбе. Когда Виктория скрылась наверху, Слава повернулся к Никите и схватил его за футболку.

— Она... Она... Она просто бомба! Почему вы никогда не говорили какая она?! Господи! Она же... Она просто богиня! Ты видел? Ты видел её сиськи??? Твою мать! Они же просто гигантские! Вот это грудь... Охренеть... Какие огромные сиськи... Боже...

— Тсс! Заткнись!  — шикнул Никита.  — Веди себя прилично!

— Чувак!  — застонал Слава.  — Я кажется влюбился... Вот это женщина... Я теперь спать не смогу по ночам, представляя её сиськи... Слушай! А они настоящие?!

— Заткнись, сказал.

— Ну пожалуйста!  — взмолился Слава.  — Скажи! Они настоящие?! Натуральные?!

— Да!  — рявкнул Никита.  — Насколько я знаю они всегда такие были.

— Откуда ты знаешь?  — не унимался Славик.  — Может это силикон?!

— Я видел их семейные фото. У неё всегда была большая грудь. Всё, тихо, идут!

Со второго этажа вернулась Виктория, а за ней и её сын. Вадим был очень похож на мать. Но его разрез глаз был чуть шире, чем у матери. Однако волосы такие же чёрные, как смоль, и кожа гладкая, чистая, без единого прыща. Парня вполне можно было назвать красивым, но в школе его частенько задирали за узкие глаза.

— Привет,  — промолвил Вадим, взъерошив свои густые тёмные волосы и сладко зевнув.  — Ну что, идём?

— А куда вы идёте, мальчики?  — поинтересовалась Виктория, положив руки на плечи сына.

Славик чуть не поперхнулся соком. Затылок Вадима оказался аккурат между огромных сисек его матери.

— Да на одну тусовку пацанскую,  — уклончиво ответил Вадим.

— Много не пейте,  — подмигнула Виктория.

— Ты же знаешь, я не пью. И пацаны тоже.

— У тебя хорошие друзья,  — улыбнулась мама, окинув взглядом друзей сына.

Никита допивал сок, а Слава влюблённо улыбался матери друга.

— Какой забавный,  — шепнула Виктория на ухо сыну.  — Кажется, я ему нравлюсь. Хи-хи.

— Идём!  — пробурчал Вадик, схватив Славу за ухо и потащив к двери.

— Ай-яй-яй! Отпусти!

Парни вышли на улицу. Виктория провожала их с порога, махая рукой. Только Славик обернулся и помахал ей, тихо прошептав:

— До свидания, богиня...

За что получил оплеуху от Вадима. Они двинулись обратно по улице в направлении соседнего района, где жили ещё более богатые люди. Вадим и Никита шли впереди, а Славик скакал вокруг них, постоянно восклицая:

— Она... Она невероятна! Вот это сиськи! Бесстыже большие! Просто нереально!

— Умолкни! Ты говоришь о моей матери,  — проворчал Вадим, но обиды на друга не таил. Он уже давно привык, что все вокруг 

так реагируют на его мать. Мужчины, при виде её, теряют дар речи, а в штанах у них наверняка всё начинает дымиться.

— Она прекрасна... Какие формы... Такая сочная... Как же я тебе завидую! Моя мать пожирнела с годами, а твоя... При такой узкой талии, такая большая ж... Ай!

Очередная оплеуха заставила Славу умолкнуть на время. Через какое-то время, когда парни уже приближались к нужному дому, Никита спросил:

— Ты уверен, что нас впустят?

— Да впустят. Там все пацаны собираются, не только друзья Рустама. Он всех звал. Обещал показать такоооое...  — протянул Славик.

— Поверить не могу, что мы идём смотреть какое-то редчайшее порно,  — закатил глаза Вадим.

— Не просто редчайшее! Это порно ты не увидишь даже в даркнете. Руст говорил, что актриса какая-то сумасшедшая шлюха нимфоманка. Такоооое вытворяет...

— Ладно, заинтриговал. Надеюсь нас не выпрут. Этот Рустам меня недолюбливает,  — поёжился Вадим, представив неприятное, злое лицо главаря школьных задир.

— Мы идём в логово врага из-за порнухи,  — вздохнул Никита.

— Не просто порнухи!  — продолжал интриговать Славик.  — Руст, кажется, говорил, что та актриса русская, ну или говорит по-русски. Короче, не помню. Но порнуха с ней просто максимальный хард и изврат! Обожаю такое!

Гормоны на самом пике бурлили в каждом из трёх парней. Кто же в их возрасте откажется от редчайшего извращённого порно, которого не сыщешь в интернете? Ради такого можно даже в логово зверя наведаться...

•  •  •

— Нам сюда...  — волнительно произнёс Славик.

Парни остановились перед высоким двухэтажным домом с чёрной крышей, выполненной в виде трёх башен. Дом из чёрного кирпича наводил страх. Неудивительно, что здесь проживает главный задира, сыночек самого настоящего бандита.

Друзья переглянулись немного взволнованно.

— Ладно, идём,  — сказала Никита.

Они подошли к двери и позвонили в звонок. Из дома была слышна громкая музыка, выкрики и смех. Пришлось позвонить ещё раз, так как открывать видимо не спешили. Наконец за дверью послышались шаги.

На порог вышел хозяин дома. Короткостриженый, хмурый, лицо помятое, рябое, с ямками после прыщей. Рустам был не высок ростом, совершенно обычного телосложения. Однако злобный взгляд его тёмных глаз мог пригвоздить к стене любого парня в школе. За его спиной, скрестив руки на груди, стояли два здоровенных качка, его личные телохранители и друзья. Паха и Глыба. Квадратноголовые дуболомы.

— Так, так, так,  — сузил глаза Рустам, ехидно улыбаясь и поочерёдно указывая пальцем на пришедших гостей.  — Мелкий, средний и длинный. Троица задротов собственной персоной пожаловала ко мне на порог. Вас никто не звал, дебилы, чё припёрлись?

— Ты же сказал, что все могут прийти,  — шикнул Никита на Славика и пнул его по щиколотке.

— Да ладно, Руст, мы просто хотели посмотреть то порно,  — начал подлизываться Славик.  — Грех такое пропустить! Все пацаны в школе на ушах! Где ты его раздобыл?

Рустам поцокал языком, ещё раз оглядев троицу, и хмыкнул, хитро улыбнувшись:

— Ладно, дрочилы, входите. Сегодня ваш счастливый день. Такое вы нигде не увидите.

Славик благодарно раскланялся. Пацаны проскользнули в большой тёмный дом, и дверь за 

ними закрылась. Прямо наверх вела широкая лестница, левее находилась кухня, а справа огромный зал, заполненный густым дымом от кальяна.

Рустам со своими телохранителями куда-то исчез. Троица новоприбывших осторожно прошла в зал, стараясь держаться стеночки. В зале оказалось около пятнадцати парней, рассевшихся кто-где. Самые крутые занимали место на большом диване, другие расположились на креслах, стульях, на полу. Все сидели перед огромной плазмой и смотрели, как Ильнур «Бритва» уничтожает соперника в Mortal Kombat на приставке.

Бритва — самый опасный из шайки Рустама. Его правая рука. Мастер издёвок и унижений. Красная кепка, как всегда, козырьком назад сидела на его голове.

Троица остановилась за диваном, на безопасном расстоянии от Бритвы и прочих корешей Рустама. Но помимо них, тут были парни и попроще. Всё-таки много кто рискнул прийти в дом к главарю школьных задир ради загадочного порно. Тут даже в углу стояли два очкарика ботана, Вантуз и Ёрш.

— Они-то, что здесь забыли?  — удивился Никита.

— Ботаны — самые главные дрочилы,  — усмехнулся Славик.  — Ради хорошего порно они готовы даже получить пару тумаков.

— И зачем ему звать всех подряд?  — не понимал Вадим.

— Похвастаться хочет, авторитет поднять,  — прошептал Никита.  — Не знаю, что он такое откопал, но наверняка что-то действительно крутое, раз он тут всех собрал.

Некоторое время троица, как и все остальные, просто стояли и наблюдали, как Бритва всех побеждает в излюбленный «файтинг». Пацаны на диване потягивали кальян и пили пивко. Шторы в зале были задёрнуты, образовав атмосферу полумрака, которую освещал только экран телевизора. Густой сладкий дым клубился по комнате.

И тут сверху спустился хозяин дома и встал перед телевизором, размахивая маленькой чёрной флешкой.

— Ну что, господа!  — интригующе улыбнулся он.  — Время пришло...

Все взгляды обратились к нему. Даже игру поставили на паузу.

— У меня в руке флешка, а на ней несколько порно роликов, наиредчайших! Вы не найдёте этого в интернете! Даже в самых тёмных его уголках. Вы спросите, где тогда я это раздобыл? Рассказываю: Недавно мы с отцом летали в Германию, и пока он занимался своими бизнес делами, я прошвырнулся по самым злачным местам Берлина...

Рустам взял интригующую паузу, оглядев всех присутствующих.

— В Берлине у меня есть один знакомый, с которым мы познакомились в интернете. Он провёл мне экскурсии по самым тайным порно студиям, магазинам для взрослых и даже по некоторым борделям.

Все парни в зале заворожённо слушали. Рустам умел приковать внимание.

— И мы набрели на одного владельца порно магазина. У него была огромная коллекция редчайшего порно. Старые записи ещё на дисках и даже видеокассетах. Я захотел купить что-нибудь, но не просто порнуху, а самую лучшую и жёсткую порнуху, которая у него есть. Я похвастался, что у меня много денег, и я готов хорошо заплатить. Когда я назвал сумму, глазки коллекционера заблестели. И он дал мне одну видеокассету, сказал, что она не для продажи, что это очень редкий экземпляр. Мы зашли в подсобку, и он включил мне кассету.

Тут Рустам 

снова взял паузу, загадочно улыбнувшись и чуть сузив глаза.

— То, что я увидел, произвело на меня неизгладимое, мать его, впечатление! Актриса в этих роликах вытворяла такие вещи... Но самое удивительное, что она была охренительно красива! Просто секс бомба! Богиня во плоти! А какая фигура, формы, ух! Короче сами всё увидите. Но это ещё не всё...

Рустам поднял вверх палец, призывая к тишине, хотя в зале и так все затаили дыхание.

— Пока я смотрел видосы, хозяин магазина рассказывал мне про эту женщину. Он говорил, что снималась она недолго, года три, а потом завязала. Но снималась она для самых жёстких порно студий. И по словам того немца, она наслаждалась тем, что делала. Но и это ещё не всё...

Очередная пауза повисла в зале. Рустам загадочно улыбался.

— Готовы? Знаете, что сказал этот коллекционер?  — Никто не ответил, все ждали продолжения.  — Он сказал мне... Он сказал, что она РУССКАЯ! Прикиньте?! Она русская! Наша землячка! Вы сами это поймёте, когда она откроет рот в видео. Она настоящая шлюха! Нимфоманка! Я никогда ещё, ни в одном порно, не видел такой сумасшедшей шлюхи! Что она вытворяет...

— Чёрт! Не томи уже!  — стиснул зубы Бритва. У него в штанах, видимо, уже всё пульсировало от предвкушения.  — Включай!

Но Рустам не спешил.

— Я купил у него эту кассету. Немец уверил меня, что эти видео снимались не для массового потребления, а для частных коллекционеров, которые любили особый жесткач. Уже по прибытии домой, я оцифровал видео с кассеты и перенёс его вот на эту флешку.

Рустам в очередной раз продемонстрировал всем маленький чёрный носитель.

— То, что вы увидите, видели единицы. Самое эксклюзивное порно из всех возможных! Предупреждаю, руки держать на коленях, дамочка на видео впечатлит вас с первых секунд. Ещё не хватало, чтоб вы обкончали мой ковёр!

И вот, наконец, он засунул флешку в телевизор и вооружился пультом. На флешке был всего один файл. Рустам запустил его. В зале повисла тишина.

Сначала на экране появился какой-то логотип неизвестной порностудии. Затем экран стал чёрным. И вот на нём проявились первые буквы.

— Она снималась под этим псевдонимом,  — пояснил Рустам.  — Но, как я уже говорил, она русская. Скоро поймёте...

Буквы исчезли с экрана и начался фильм. Какой-то тёмный заброшенный склад. По углам громоздятся ящики, а в центре помещения в два ряда, друг на против друга, стоят десять обнажённых негров. Высокие, крепкие, ни какие-нибудь европейские или американские чернокожие, а настоящие африканцы. Чёрные, как смола. Молчаливые титаны, гладкие, как галька. Их лица некрасивые, чьи-то даже уродливые, очевидно это не профессиональные порно актёры, а натуральные простые африканцы, которых нашли на улице и предложили за деньги сняться в эксклюзивном порно.

Длинные, мясистые члены свисают вниз, доставая чуть ли не до колен. Кто-то из парней в зале аж присвистнул:

— Вот это хуи! Как моя рука!

Негры молча стоят друг на против друга. И вот открывается дверь впереди, и на склад заходят 

два человека. Белый мужчина, в чёрной маскарадной маске, держит в руке кожаный поводок. На поводке он ведёт за собой женщину, судя по её обуви — чёрным туфлям на шпильке. Только её ноги видны из-под длинной чёрной мантии с капюшоном, накинутым на голову. Каблуки глухо цокают по бетонному полу.

Мужчина в маске подводит женщину к чёрным гигантам. Заходит ей за спину и распахивает мантию на её теле. Капюшон падает с лица, чёрная накидка плавно скользит вниз по голому телу. Женщина держит лицо опущенным вниз. Чёрные волосы закрывают её лицо. Но её тело...

— Ебааать!  — протянул кто-то из пацанов в зале.

— Вот это сиськи!

— Охуеть вымя!

Похабные комментарии посыпались со всех сторон. Обнажённая брюнетка, как и предсказывал Рустам, восхитила всех присутствующих своим невероятным телом. Огромные груди каплевидной формы имели крупные пухлые соски, которые торчали вперёд то ли от холода, то ли от возбуждения актрисы.

Камера берёт крупный план, снимая снизу-вверх. Гладкие крепкие ножки, мясистые сочные ляжки, широкие овальные бёдра и киска. Лобок женщины гладко выбрит. Вокруг половых губ блестит влага. То ли её щёлка чем-то смазана, то ли женщина просто натурально течёт, что и замечает один из корешей Рустама:

— Ебать она течёт!  — выкрикивает он.

— Вот это шлюха! Охуенная!  — вторит кто-то другой.  — Какая сучка, ух!

Камера ползёт выше, снимая мягкий животик, с лёгким жирком. Поднимается выше и надолго задерживается на выдающейся исполинской груди. Сиськи плотные, идеальной аппетитной каплевидной формы. Соски неприлично крупные и возбуждённые. Поразительно то, что при такой стройной узкой талии и плечах, женщина имеет настолько большую тяжёлую грудь и широкие бёдра.

— Вот это сиськи, чтоб меня!  — раздаётся с дивана.

Пока камера тщательно снимает грудь актрисы прямо, снизу и сбоку, в зале начинаются споры по поводу того, натуральная ли у неё грудь.

— Да не может быть такой натуральной груди!  — фыркает Бритва, не веря своим глазам.  — Посмотрите, она же не жирная вообще. У таких стройных не бывает больших сисек.

— Да, она не жирная,  — отвечает ему другой парень.  — Но и не худосочная. Посмотри на её ляжки и животик. У неё всё своё, натуральное! Мясцо! И сиськи настоящие!

И тут слово берёт Рустам.

— Грудь у неё своя. Видите, камера специально для вас идиотов снимает её сиськи со всех сторон, особенно снизу, чтобы показать, что нет никаких шрамов. Обратите внимание на форму. Силикон сразу виден, силиконовые сиськи обычно шарообразные, а эти выглядят натурально.

— Похоже, реально настоящие...  — говорит кто-то из толпы.  — Офигеть... Повезло же кому-то, ведь она наверняка чья-то жена.

— Повезло неграм,  — усмехается Рустам.  — А теперь самое интересное, смотрите!

Камера поднимается вверх к лицу актрисы. Она поднимает голову и улыбается карими глазами с узким азиатским разрезом...

Сердце Вадима упало в пятки. Перед глазами всё поплыло. Он схватился двумя руками за спинку дивана, чтобы устоять. Парень так вылупил глаза, что те грозились вывалиться из глазниц. В глазах парня отразился ужас.

— Это же...  — послышался слева голос Славика.

Рука Никиты мгновенно 

накрыла ему рот. Зрение Вадима сузились до экрана телевизора, больше он ничего не замечал...

«Не может быть... Этого не может быть... Это не она... Просто очень похожа... »

Камера издевательски долго снимала красивое лицо женщины, с очевидными азиатскими чертами. В толпе кто-то сказал:

— Она что японка?

— Говорю же русская!  — проворчал Рустам.  — Сейчас услышишь. Тихо!

Вадим перестал дышать, в висках застучало от недостатка кислорода. Он не верил своим глазам. «Просто похожа... Она просто похожа на неё... Это невозможно... »

Родная мать улыбалась ему с экрана. Здесь она выглядела моложе, чем сейчас. «Это не она»,  — твердил себе Вадим. «Это просто безумие... Как это возможно? Это не может быть моя мама... ». Парень отказывался верить своим глазам.

— Привет, шлюха,  — раздался голос оператора за камерой. Говорил он на чистом немецком, но Вадим немного владелец немецким, чтобы понять эту фразу.

— Привет,  — на чистом русском последовал ответ актрисы.

В зале парни загудели, услышав родную речь.

— Я же вам говорил!  — довольно выкрикнул Рустам.

— Десять чёрных членов для тебя,  — произнёс оператор.

Актриса обернулась по сторонам и глаза её заблестели. Она приоткрыла рот и облизнула губы. Вадим узнал этот жест. Мама так делает, когда смотрит на что-то вкусное.

— На колени, сука, и за работу,  — велит ей оператор.

«Это не она! Это не она! » — кричит внутри себя Вадим, но сам себе не верит.

Тем временем его родная мать опускается коленями на бетонный пол и протягивает руки. Десять негров подходят к ней. Её руки скользят по крепким чёрным членам. Она хочет дотянуться до каждого, каждый потрогать. Она жадно сжимает их, нежно взвешивает на ладонях чёрные мошонки. Глаза её сияют маниакальным похотливым блеском.

Камера скользит вниз по её аппетитному телу. Два ближайших к ней негра начинают жадно лапать её сиськи. Камера опускается ещё ниже и крупно берёт гладковыбритую вагину. Она бесстыже блестит и соки стекают с половых губ, капая на бетон.

— Охуеть, как она течёт!  — выкрикивает кто-то.

— Она настоящая шлюха!

На экране начинает разворачиваться основное действо. Вадим огромными глазами, в которых отражена боль и ужас, смотрит на то, как его мать жадно начинает сосать чёрные члены. Она обсасывает их с невероятным голодом и остервенением. Её рот настолько влажен, что слюни пузырятся на губах. Она сосёт быстро, покрывая слюнями чёрные члены. С массивных болтов африканцев стекают её голодные слюни. Рот её переходит от одного члена к другому.

— Сосёт явно с наслаждением,  — усмехнулся кто-то из парней.

Мама, на глазах у Вадима, с животной страстью полирует чёрные члены, покрывая их своей слюной. Слюны очень много, она стекает у неё изо рта и орошает грудь. Вскоре по её сиськам начинают стекать настоящие реки густой слюны.

Один негр фиксирует её голову своими крепкими руками и начинает яростно долбить в глотку. Горло женщины клокочет, булькает от слюны, кряхтит и хрипит. Слюни брызжут у неё изо рта, сопли из носа, слёзы из глаз. Негр глубоко загоняет член ей в глотку, практически по самые яйца.

— 

Ебать долбит!  — кричат парни в зале.  — Глядите, как заглотила! Вот это глотка! По самые яйца засадил!

Негры кружком выстроились вокруг женщины. Они передают её голову друг другу, по очереди жестко долбят её в глотку. Она постоянно срыгивает слюну на свои массивные сиськи. Слюна с сисек стекает по её животу на ляжки и лобок.

— Ох, как они её ебут...  — скривился кто-то.  — Как возможно так глубоко заглатывать...

— Я ж говорил вам,  — улыбается Рустам.  — Она прирождённая шлюха!

Вадим слышит грязные комментарии со всех сторон, пока его мать жесточайшим образом трахают в глотку десять негров. Все эти комментарии направлены на неё, на его родную мать. Они называют её шлюхой, смеются над ней и восхищаются её ртом и сиськами. Вадим чувствует себя самым настоящим рогоносцем, куколдом. Его пронизывает ужасное унижение от всех этих комментариев. Но он не перестаёт вглядываться и надеяться, что это не она. «Это просто дурной сон! Мои глаза мне врут! Я всё надумал, нафантазировал! Это не она! Этого не может быть! »

Тем временем, после очередного глубокого горлотраха, его мама грязно высморкала сопли себе на сиськи. Из одной ноздри брызнули густые пузырящиеся сопли, и из другой. Она улыбалась, как какая-то маньячка, растирая сопли по сиськам. Настоящее животное!

— Какая похотливая свинья!  — посмеялся один из парней.  — Смотрите, как она улыбается.

Один негр просунул член ей между сисек. Шлюха мгновенно откликнулась. Сжала сиськами чёрный член и начала его дрочить, похотливо улыбаясь африканцу снизу-вверх. Её рту не дали пустовать. Пока она трахала сиськами один чёрный член, второй жёстко долбил её клокочущую глотку, выбивая новые порции густой слюны.

Действия негров становились всё более агрессивными. Они выстроились кругом и начали шлёпать членами по лицу женщине. Члены, покрытые её же слюной, смачно хлестали её по щекам. И помимо этого, негры постоянно плевали вниз ей на лицо. Вскоре красивое личико актрисы покрылось африканской слюной. Удары членов нещадно сыпались со всех сторон. Её сиськи грубо сжимали, трахали, стучали по ним членами.

Этот ролик можно было бы назвать самым влажным блоубенгом, увиденным парнями. Они поражались происходящим, постоянно комментируя:

— Вот так! Плюйте на шлюху, ей это нравится! Трахайте её рот!

Чёрные член влетали за щеку женщине. Щёки её постоянно растягивали членами. Слюни стекали по подбородку на сиськи. Клокочущие, булькающие, влажные звуки растрахиваемого горла доносились с экрана телевизора.

Вадим крепко впился ногтями в спинку дивана. Если бы кто-то обернулся на него, то сразу понял, что с парнем что-то не так. Ведь его реакция разительно отличается от реакции всех остальных. Глаза парня отражали боль, стыд и ужас. Его мама, его красивая, добрая, домашняя мамочка, на экране давится чёрными членами, причём ей это безумно нравится. Она постоянно стонет, хрюкает от восторга и похоти, как грязная свинка. И всё это на глазах его же одноклассников и друзей.

Ролик близится к отметке сорока минут. Миновало сорок минут жёсткого орального траха, влажного, слюнявого, настолько грязного, что зрители вокруг телека 

просто поражались происходящему.

Видео близилось к завершению. Негры стали судорожно дрочить, силясь кончить. Мама Вадима протягивала руки к их яйцам, лаская их и говоря на чистом русском:

— Дайте мне вашу сперму... Хочу вашу африканскую сперму... Обкончайте меня всю... Люблю сперму... Залейте моё лицо...

Все парни в зале загудели, снова услышав родную речь из уст актрисы. Вадим же, услышав такой, до боли знакомый, материнский голос, испытал жуткий стыд за неё, и жгучую обиду.

«Не говори это мама! Как ты можешь говорить такие грязные вещи?! »

— Дай... Дай...  — стонала грязная шлюха, покрытая слюнями с ног до головы.  — Сперма... Хочу сперму...

И вот со всех сторон на неё полетели брызги густого белого африканского семени. Она откинула голову назад, закрыв глаза и открыв рот. Десять негров друг за другом, по двое, по трое, кончали ей на лицо на протяжении пяти бесконечных минут. Они заливали её лицо густым налётом спермы. Заполняли её открытый рот. Камера крупно снимала, каждый выстрел спермы, попадающий ей на лицо. Во рту уже собралось приличное белесое озеро спермы.

И тут Вадима посетила ужасная мысль. Она пришла слишком поздно. «Запах... Эти негры с улицы вообще мылись перед съёмкой? Их члены выглядели очень натурально, как будто немытые. Какой-же должен быть от них запах?! А ещё запах спермы, очень яркий и насыщенный, отдающий железом. Мама не могла не чувствовать всех этих мерзких запахов. Но судя по её реакции, она кайфовала даже от запаха».

«Шлюха... » — пронеслось в голове Вадима. «Моя мать грязная шлюха... Этого не может быть... »

Никто из присутствующих не мог сказать, что актриса играла свою роль. Она натурально наслаждалась каждой секундой съёмки. Каждым членом, слюнями, спермой, унижением.

Десять негров наконец расступились, и камера приблизилась к залитому спермой лицу женщины. Сперма стекала по нему, словно воск. Она также покрыла её большущие спелые груди, повисла нитями на сосках.

Вадима аж покоробило, когда он увидел улыбку на устах матери. Она распахнула глаза и часто заморгала. Сперма свисала с её ресниц. Играя на камеру, она начала растирать сперму по своей груди. Она словно намыливала свои сиськи. Даже высморкалась на них спермой, попавшей в нос. То, что было во рту она продемонстрировала на камеру.

— Глотай, шлюха,  — велел оператор.

Мама закинула голову назад и прополоскала горло спермой. «Гллллллл». А затем всё это проглотила и облизалась.

— Любишь сперму, животное?  — усмехнулся оператор.

Вместо ответа, мама подняла свои сиськи и принялась слизывать с них сперму. Набрала полный рот спермы и плюнула в объектив камеры. А затем начала слизывать всё это, очищая объектив.

И тут снова в кадре появился один негр. Он схватил женщину за волосы и задрал её голову назад, смачно харкнув ей в лицо. Следом подошёл второй негр, сделав тоже самое. Они по очереди подходили к ней, плевали ей в лицо, в рот, и уходили со склада.

Вскоре мама осталась одна перед камерой. Лицо её было густо покрыто толстым налётом спермы и слюны. Она облизывала 

губы, размазывала сперму по сиськам и улыбалась на камеру, как похотливое животное.

«Это не она» — твердил себе Вадим. «Она не может быть такой. Это какая-то сумасшедшая шлюха. Настоящее животное! Это не моя мама! Нет... »

Рука оператора появилась в кадре и схватила за волосы актрису. Он смачно плюнул ей в лицо два раза и сказал:

— Помаши ручкой своим фанатам, шлюха.

И мама помахала, грязно улыбаясь и слизывая сперму с губ. Камера ещё минуту поснимала её обконченное лицо и сиськи. Оператор даже грубо схватил её за сосок, словно для себя, не смог устоять, наверно. А затем камера поднялась вверх к потолку и конец. Чёрный экран.

Череда серых шумящих помех и тут же началось новое видео.

— Не спешите расходиться,  — злорадно улыбался Рустам.  — Сейчас будет ещё жёстче!

Теперь большегрудая красавица шлюха стояла посреди боксёрского ринга в окружении толпы мужчин. На ней был ужасно вульгарный открытый купальник. Какие-то три чёрные полоски, настолько тонкие, что прикрывают только соски, оставляя 90% груди открытой со всех сторон. Эти полоски тянутся вверх от промежности, слегка прикрывая вагину и соски. Охватывают плечи, сходятся сзади на спине, и тянутся вниз к ягодицам одной тонкой ниткой, которая тонет между сочными мясистыми ягодицами.

Мужчины актёры жадно лапают азиатскую пышногрудую красавицу. Крутят, вертят её, сжимая её сочные филейные части: сиськи, жопу, ляжки. Они плавно раздевают её на камеру, снимая кусочек ткани, именуемый купальником, с плеч.

Вадим насчитывает двенадцать крепких мужчин на ринге. Все они голые и хорошо сложенные. Мощные руки, широкие волосатые грудные клетки, рельефные плотные кубики пресса, и конечно же здоровенные члены с массивными розовыми головками.

Судя по обстановке вокруг, видео снимают в каком-то старом боксёрском зале. Освещение тусклое по бокам, но над рингом ярко светит длинная флуоресцентная лампа. Все эти мужчины далеко не красавцы. Лица грубые, носы поломанные, на щеках щетина, они больше похожи на реальных боксёров или тупых качков, чем на профессиональных порно актёров. Похоже, что так оно и есть.

Вадим боится представить, что будет дальше в новом ролике. Но он не может не смотреть, он застыл на месте, словно его ноги зацементировали. Он ничего не замечает вокруг, смотрит только в экран. Никто, из здесь присутствующих, кроме Никиты и Славика, никогда в глаза не видели его мать.

Мужчины на экране вооружились флаконами с массажным маслом. Они льют его сверху на обнажённое тело актрисы. Она охает, улыбается и смеётся. Дюжина рук впиваются в её тело, растирая масло по коже. Вместе с тем, мужчины постоянно мнут большие спелые сиськи и попку. На суровых лицах сияют глупые похотливые улыбки. Мужчины то и дело смотрят в камеру, что только подчёркивает их непрофессионализм. Просто какие-то тупые мужланы качки и боксёры с местного зала собрались для съёмки.

Вадим представил, как должно быть они счастливы, что им в руки попала такая шикарная аппетитная дама, с которой можно делать всё, что захочешь.

Они с ног до шеи намазали её блестящим золотистым 

маслом, растёрли его по нежной коже, пышной груди, мясистой попке, и даже между ляжек прошлись, смазав и щёлку. Хоть это и была его родная мать, что Вадим вынужден был наконец признать, это не отменяло того факта, что происходящее на экране выглядело очень возбуждающим.

Обнажённое тело его матери, выставленное напоказ, вызвало в парне противоречивые эмоции — стыд и гордость. Мужчины жадно лапали его маму на экране телевизора. Особенно им нравилось мять её тяжёлые каплевидные сиськи. Эти груди никого не оставляли равнодушными.

— Бляя... Мне бы туда,  — протянул Глыба.  — Ох, как я завидую этим немцам! Как бы я хотел помять эти сиськи...

— Не ты один, брат,  — хмыкнул Паха.  — Бомбические сиськи! Пушечные ядра!

И вот маму Вадима опустили на колени, и, как в прошлом ролике, мужчины выстроились вокруг неё и начали шлёпать членами ей по лицу и сиськам. От этих шлепков масло брызгало аж в камеру. Она ловила ртом, каждый член, обхватывая губами головки и смачно, слюняво их посасывая.

Сначала она просто сосала и дрочила руками, затем мужчины взяли дело в свои руки. Они по очереди стали грубо трахать её в рот, как негры в прошлом ролике. Загоняли члены ей в глотку по самые яйца. Мама давилась мясистой мужской плотью, срыгивала слюни себе на сиськи и покорно подставляла рот для нового члена.

Карусель членов вокруг её лица длилась бесконечно долго. Её трахали в рот, трахали её сиськи, плевали и шлёпали членами по лицу. Твёрдые большие члены оттягивали ей щёки. И, как бы грубо её не трахали, мама постоянно улыбалась и хрюкала от наслаждения, облизывая влажные члены мужиков. Она лизала их тяжёлые крупные яйца, брала их в рот и смачно сосала, с голодом и страстью.

— Вот это шлюха!  — хмыкнул кто-то из парней зрителей.  — Она наслаждается! Она обожает хуи! Смотрите, как жадно сосёт! Она рождена быть шлюхой!

«Заткнитесь! » — хотелось крикнуть на весь зал Вадиму. «Она не такая! »

Но то, что он видел, говорило об обратном. Каждый мужчина по несколько раз оттрахал его мать в рот и обвафлил её лицо слюнявым потным членом.

Начался второй акт сцены. Мама опустилась на локти, оттопырив задницу кверху. Мужчины полили её маслом. Камера крупно снимала, как дрожит и пульсирует её анус. Первый мужик навис над ней, уперевшись руками в её спину. Он просунул член в смазанный анус и начал жёстко трахать. Толстый здоровенный хуй по самые яйца влетал в анус женщины. Яйца хлёстко стучали по пизде.

Оператор, то снимал момент проникновения, то лицо актрисы. Вадим не хотел в этой женщине узнавать свою мать. Её лицо сейчас выглядело совсем не так, как он привык. На лице мамы отражалась целая палитра эмоций. Смесь боли и похотливого наслаждения. Она открыла рот и громко стонала.

— Ааах! Уууф! Ааааааа! Да! Да! Трахать мою жопу!

По залу разнеслись одобряющие восторженные выкрики пацанов. А Вадим залился густой краской. Хоть все эти парни и не знали его мать, но 

ведь Никита и Славик знают. Перед ними Вадиму было ужасно стыдно.

«Мама! Перестань! Закрой рот! Как можешь ты говорить такое?! Что же ты делаешь?! »

Мужчины один за одним нависали над ней и жесточайшим образом трахали её задницу. Глубоко, размашисто, в быстром темпе, с широкой амплитудой.

Вадим поражался, да и не только он, все присутствующие были в шоке от увиденного. Как возможно выдержать такую жесткую анальную долбёжку? Как анус может так глубоко и на такой скорости принимать члены внутрь и не разорваться?

— А жопа-то рабочая!  — верно заметил кто-то из парней.

— Да у неё очко должно дымиться после такого!

Мужчины, после траха, постоянно раскрывали ладонями её ягодицы, демонстрируя на камеру красную круглую дырку, лоснящуюся от масла. Зрители могли проследить прогрессию того, как с каждым новым членом растягивалась задница женщины. Вскоре её очко уже не нужно было раскрывать, оно перестало смыкаться. Края ануса опухли и подрагивали, силясь сжаться, но не могли.

— Да! Вот так! Долбите её в жопу! Разорвите ей зад нахуй!  — кричал Бритва.  — Вот это жесть! Ух! Как ебут!

— Да она срать после такого неделю не сможет!  — сказанул кто-то.

— Наша большегрудая красотка явно пожалела, что подписалась на такое.

— Что?  — усмехнулся Рустам.  — Посмотри на неё лицо. Ей похуй! Оно обожает это! Она прирождённая анальная шлюха! Она кончает от каждого члена, и чем жёстче её ебут, тем сильнее она кончает. Посмотри, как взмокла её пизда. И это не масло.

Пол часа маму Вадима жесточайшим образом аналили в позе жопой кверху, а затем сменили позу. Дальше началось самое интересное. Один мужчина лёг на спину, а мама села попой на его член, глубоко его приняв в анал по самые яйца. Второй мужчина пристроился к ним спереди, пытаясь засунуть член в дырку. Но пихал он его вовсе не во влагалище...

Камера крупным планом снимала, как член мужика скользит поверху члена его товарища. Два члена, плотно прижатые друг к другу, проникли в задницу женщины.

— Ууух!  — выдохнула она и улыбнулась вопреки здравому смыслу.

Парни в зале просто офигели.

— Да они ей жопу собираются порвать!

— Два хуя в очко! Охренеть! Да они ж реально разорвут её зад!

Но все они ошибались. То, что было дальше, шокировало Вадима настолько, что он аж подался вперёд, вытянув шею. Он не верил своим глазам. «Это просто невозможно! » На экране было натуральное порно, а не фантастический фильм со спецэффектами.

Два члена на бешеной скорости трахали попу его матери. Её попка чавкала от смазки, фыркала и издавала странный звук, похожий на треск. Создавалось впечатление, что её попа сейчас порвётся по шву.

— Охуеть... Вот это разъёб очка!  — присвистнул Паха, почёсывая затылок.

На лице матери Вадима смешалась боль, натуга и какой-то оргазмический экстаз. Она натужно мычала, приоткрыв ротик. В глазах боль сочеталась с последующим наслаждением. Её стоны были то болезненными, то сладкими и похотливыми. И в один момент она прокряхтела:

— Д-да... Трахать очко, Нозоми! Рвите мою жопуууу! Уууууу!

Пока 

двое мужчин нещадно, глубоко и быстро растрахивали её анальное отверстие, другие выстроились вокруг. Шлёпали членами ей по лицу, совали за щеку, лапали сиськи и ляжки. Один даже не выдержал и кончил ей на лицо. Нить спермы разделила лицо женщины надвое, ото лба до подбородка. Но она продолжала сосать, как ни в чём ни бывало.

Оператор дал команду мужчинам, и они вынули члены. Вместе с этим, другие мужчины приподняли вверх попу актрисы. Несколько пар рук растянули её ягодицы.

— Тужься, сука! Тужься!  — велел оператор на немецком.

— Тужься, Нозоми! Тужься, шлюха!  — кричали парни в тёмной комнате на диване.

«Не тужься... Прекрати это! » — стонал про себя Вадим, повергнутый в глубокий шок.

Его мама сильно потужилась, издав звериный стон:

— Ннннн-ааах!

Из её ануса с трескучим звуком выполз красный влажный пролапс. По залу пронесся настоящий вой шокированных парнишек.

— Ооо бля! Охуеть!

— Твою мать! Что это?!

— Это пролапс! Ебать какой огромный!

Красная, пульсирующая прямая кишка вышла наружу на добрые 5 сантиметров. Челюсть Вадим отвисла до груди. Он знал, что такое пролапс, видел в порно. Но, как правило, только самые отъявленные шлюхи, чьи задницы конкретно разъебаны постоянным аналом, способны выталкивать пролапс. Даже в самом страшном фантастическом сне, Вадим не мог представить, что его мама, его добрая, милая, домашняя мамочка, способна на такое.

Больше Вадим ничего не слышал. От шока у него заложило уши, а в глазах помутнело. Дальнейшее на видео шокировал всё больше. Его маму несколько часов интенсивно трахали двумя членами в задницу, и она постоянно тужилась, выталкивая пролапс. Но самое ужасное было в том, что при каждом таком «выталкивании», она бесстыже улыбалась.

Мужчины по-хозяйски раздвигали её ягодицы, демонстрируя на камеру то широкий, глубокий «гейп», то трескучий, влажный, красный пролапс, вылезающий из жопы, словно улитка из панциря.

Вскоре они сменили позу. Теперь мама села на член, лицом к нижнему. Тот тут же присосался к её сиськам. А второй мужик пристроился сзади и легко вошёл в её уже растянутое очко поверху члена товарища. Они продолжили интенсивный двойной анал, который неизменно прерывался гейпом и следующим за ним пролапсом.

Всё кончилось тем, что маму уложили на тренировочную спортивную скамью, которую притащили на ринг. Мужчины по очереди подходили к ней. Мама пальцами растягивала своё до ужаса растраханное очко, предлагая его трахнуть ещё.

— Да она не знает устали! Ей жопу разъебали двумя хуями, а она ещё хочет! Смотрите, как улыбается и моргает очком! Хочет же сука! Ещё хочет! Мало ей! Вот же шлюха!

— Я ж вам говорил,  — в который раз повторял Рустам.  — Она легендарная шлюха! Такие рождаются раз в столетие!

— Жаль, что про неё ничего не известно,  — произнёс один из парней.  — Интересно, где она сейчас? Как живёт? Есть ли у неё семья?

Все присутствующие резонно задумались над этим, погрузившись в свои мысли. Тем временем на экране происходило следующее. Каждый из двенадцати мужчин трахал анальную нимфоманку в очко и кончал туда. Она пыталась сдерживать 

сперму внутри, но та сама вытекала наружу. Брызгала в разные стороны под давлением очередного трахающего члена. Один из парней резонно отметил:

— Это всё равно, что трахать переполненный стакан.

Двенадцать порций спермы приняла её задница. И вот все мужчины выстроились вокруг актрисы. Они приподняли её за плечи, раздвинули ноги и растянули ладонями её ягодицы.

— Тужься! Тужься, шлюха!  — приказным тоном велел оператор.

Опустошённый Вадим смотрел на то, как его мать, среди толпы мужчин, раскрывающих её задницу, тужится, выпёрдывая из попы сперму. И вот вылез красный, весь в сперме пролапс. Камера идеально поймала растраханную до ужаса задницу с вылезшим пролапсом и лицо его матери в один кадр. Она улыбалась и показывала на камеру знак «реасе» пальцами — символ мира и просто хорошего настроения, два пальца вверх буквой «V». Лежит на лавке с растраханнной жопой, в окружении мужчин, улыбается и делает этот жест.

«Она выглядит очень счастливой» — в ужасе подмечает Вадим, глядя на лицо матери. «Похоже ей всё это действительно нравилось... ». Но это никак на укладывалось в его голове. «Как ей может нравится такой жёсткий и унизительный секс с толпой мужчин?! »

Видео кончилось тем, что мама помахала на камеру и попрощалась со зрителями, святясь усталой, но счастливой улыбкой.

Но и это было ещё не всё. Очередные помехи сменились третьим роликом. Парни в зале не замечали времени. Вадим же находился в прострации.

Третий фильм снимался на какой-то ферме в немецкой провинции. Оператор не спеша снимал, как с десяток взрослых мужиков в синих рабочих комбинезонах строят дом. Они действительно работали, а не играли на камеру. Опять же создавалось впечатление, что это не порно актёры, а простые немецкие работяги. Всем уже примерно за сорок, светловолосые, темноволосые, усатые, бородатые, гладковыбритые. Мужики разных возрастов и телосложений. Они просто работали на участке, строя дом. Что-то очень странное.

— Это точно порно?  — удивлённо сдвинул брови Ильнур «Бритва», сидящий в первом ряду.

— Смотри, смотри,  — улыбнулся Рустам.

И тут в кадре появилась она... Вадим увидел, как его мать вышла из главного дома. Она была одета в распахнутый короткий шёлковый халат с бахромой на рукавах и подоле. Под халатом колыхались узнаваемые большие тяжелые груди, укрытые чёрным полупрозрачным кружевным лифчиком. На бёдрах такие же узкие трусики. На ногах туфли с открытым носком, на коротком каблуке. Волосы убраны в пучок на затылке.

Рабочие, все до единого, обернулись на неё. У них на глазах мама спустила с плеч халат, демонстрируя немецким работягам своё сочное, аппетитное тело. Она дразнила их, покачивая своими грудями и натягивая резинку на трусах так, что она врезалась в промежность.

Оператор приблизил камеру к её бёдрам, Вадим, и все остальные, увидели, как по её ляжкам текут бесстыжие ручейки.

— Да она и тут течёт!  — восторженно воскликнул кто-то из парней.

— Течная шлюха! Никогда не видел, чтобы женщины так текли!

Вадим тоже не видел, даже в порно. Это было что-то невероятное. Мамина вагина испускала соки, которые блестели на её 

ляжках. Она улыбалась работягам, поигрывая своими тяжёлыми каплевидными грудями.

Немцы, очевидно не профессиональные актёры, посмотрели в камеру. Видимо режиссёр дал им какую-то команду жестом. Они побросали инструменты, сняли перчатки и двинулись к полуобнажённой женщине. Глаза мужиков горели голодом и сексуальной жаждой. Это были неподдельные эмоции, написанные на их лицах. Они восхищённо улыбались, то глядя на актрису, то на оператора. Словно поверить не могли, что им повезло сняться в таком порно.

И вот десять мужчин сбились в кучу, скидывая с себя рабочую форму вместе с трусами и ботинками. А что мама? Она стояла на чуть согнутых в коленях ногах и натирала свою щёлку через трусы, любуясь, как из синих рабочих комбинезонов появляются обнажённые мужские тела. Ручьи по бёдрам стекали вниз, она просто сходила с ума, натирая пальцами свою вульву. Десять пар крепких мужских ягодиц, не тронутых солнцем, обнажённые волосатые торсы, и ноги, и десять висячих членов, поросших жёсткой порослью тёмных лобковых волос. Десять потных обнажённых крепких мужиков. Судя по выражению лица матери, Вадим понял, что она дичайшим образом сейчас возбуждена. Он не узнавал в этом похотливом грязном существе свою милую, добрую мамочку.

«Неужели всё это время она жила двойной жизнью... Может она больна? Может у неё раздвоение личности? »

По команде режиссёра мужчины выстроились в две шеренги, по пять человек друг на против друга. Мама расхаживала вдоль этих шеренг, поглаживая свою пизду, и разглядывая мужские тела опьянёнными от похоти глазами. Она трогала руками их груди, животы, руки, плечи. Водила своими изящными ладонями по их волосатым телам.

И вот она подошла к крайнему мужчине и подняла его руки вверх. Прижалась лицом к волосатой подмышке и втянула запах пота. Все парни в зале обомлели, а затем раздался громовой смех и свист.

— Ебать, чё творит!

— Она нюхает его потные подмыхи!

Все охренели, все до единого, особенно Вадим. Образ этой женщины ничем не был похож на образ его домашней мамы, которую он привык видеть каждый день.

«Кто ты? » — вопрошал Вадим, глядя на разврат, который творила его мама на экране.

Его мама жадно нюхала потную волосатую подмышку немецкого рабочего, а затем начала лизать её, да ещё с таким голодным желанием.

— Что творит!  — кричали со всех сторон пацаны у телевизора.

— Охуеть!

— Сумасшедшая шлюха!

Мама гладила руками волосатое тело мужчины, лизала его волосатую подмышку, а потом начала тереться об неё лицом и стонать от обуявшего её безумия и похоти:

— Ммм... Какой запах... Запах мужчины...  — шептала она себе.

Затем в ход пошла вторая подмышка. Мужик просто держал руки над головой и охреневал не меньше, чем парни зрители. Видимо здесь не было никакого сценария, точнее мужики рабочие не знали, как и что делать. Всё решал оператор, он управлял и ими, и актрисой. Мама опустилась ниже и стала целовать волосатую грудь счастливчика и тереться об неё лицом, вдыхая аромат потного мужского тела. Её пизда текла всё больше и больше, что неизменно фиксировала камера 

крупными планами. Она облизывала мужчине соски, опускалась ниже и целовала живот. Потрогала его член и яйца и перешла ко второму.

Второй мужик сам задрал руки вверх. Она и его подмышки вынюхала, вылизала его волосатое тело, тёрлась об него лицом, трогала его член, мяла яйца, посасывала соски. Так она обходила всех по кругу, поглаживая их тела, вылизывая подмышки, нюхая потных волосатых мужчин. И всё текла, и текла.

И тут режиссёр дал новую команду на немецком. Женщина, в которой Вадим отказывался признавать свою мать, присела на корточки и десять потных членов нависло над её лицом. Она брала их в руки, мяла яйца, поглаживала мошонки и бёдра мужчин. А затем начала сосать. Один, второй, третий, восьмой, десятый... Мужчины окружили её. Десять членов она сосала по очереди, с бесстыжим диким голодом и остервенением. Чмокала, пускала слюни себе на грудь. Обсасывала один за одним, нюхала. Её эмоции были неподдельными, она наслаждалась этим. Сосала, смаковала их во рту, заглатывала, лизала яйца. Мужики пихали члены ей в рот и гудели на своём немецком непонятно что, набрасывая грязные комплименты. Слюни уже нитями свисали с её подбородка, орошая её трясущиеся груди. А она всё сосала и сосала эти грязные члены.

Вряд ли эти мужики только что вышли из душа. Они тут работали в поте лица, и бог знает, когда в последний раз мылись. Запах наверно стоял, как в раздевалке футбольной команды, но этот запах только кружил голову женщине, сидящей на корточках в окружении десятка членов.

Несмотря на запах, который, к сожалению, или к счастью, не могла передать камера, она смаковала каждый член с неподдельным наслаждением. Мужчины вафлили её лицо, шлёпали по нему членами, пихали хуи ей за щеку, лапали мокрые от слюны сиськи, вывалив их из чашечек лифчика. Тяжёлые груди блестели на солнце от слюны и пота.

Через пару минут режиссёр отдал новую команду и началось самое ужасное, что Вадим увидел за этот вечер. А вот другие парни были в восторге.

Хохоча, гудя, и переговариваясь на немецком, мужчины один за одним залезли на большой дубовый стол, стоявший у стены дома. Встали на него коленями, прогнули спины, выпячивая свои волосатые задницы. Десять мужиков оттопырили жопы, выстроившись в ряд на обеденном столе.

От предвкушения того, что сейчас будет, в зале повисла гробовая тишина. Словно парни не могли поверить в то, что она это сделает. Вадим в душе молился:

«Нет... Мама, ты не сделаешь этого... Это уже слишком! Проснись! Что ты творишь?! Кто ты такая?! Ты не моя мать! Ты не Виктория Ким! Кто ты такая Нозоми Сасаки?! »

Альтер эго его матери прохаживалась вдоль тесного ряда мужчин, поглаживая и лапая их мясистые ягодицы и висячие к низу члены и яйца.

— Работай,  — дал ей команду режиссёр.  — Давай, шлюха, вылижи их потные задницы!

Мама Вадима улыбнулась в камеру своими узкими красивыми глазками, искрящимися маниакальным блеском похоти, нагнулась к первой жопе и зарылась в неё 

лицом, вдыхая аромат потной задницы и яиц. Она начала лакать первое в ряду волосатое очко. Камера крупным планом снимала, как её язык порхал по волосатому анусу рабочего. Помимо этого, она ещё лизала и его ягодицы, гладила руками ляжки и жопу, покрывала ягодицы поцелуями, улыбаясь и шаловливо посмеиваясь на камеру. Это было невероятно. Парни в зале молчали, охеревая с происходящего.

Безумная женщина на экране прятала лицо между волосатых мужских ягодиц и смачно лизала очко рабочего. Мужики хохотали, переговариваясь и глядя на неё через плечо. Мать Вадима переходила от одной волосатой жопы к другой. Лизала грязные потные анусы мужчинам. Плевала на них и тут же вылизывала дочиста, шустро елозя языком по дырке. Она три раза прошлась по кругу, целуя, нюхая и вылизывая волосатые мужские жопы. Десять анусов сияли на солнце от блеска. Она то и дело снимала с языка лобковые волосы и продолжала лизать, лапая руками крепкие мужские задницы. Покусывала ягодицы, вылизывала их, как кошка, периодически трогая свою пизду, которая безбожно текла на камеру.

Вадима, и наверняка всех присутствующих тоже, поражал контраст между такой шикарной женщиной невероятной красоты и стати, и толпой грязных уродливых работяг из провинциальной деревни. Красавица и десяток чудовищ. Это просто не умещалось ни в какие каноны. Такого просто не могло быть в реальной жизни. Но ведь порно на экране вполне себе реальность.

Влажный, страстный римминг мужских задниц длился бесконечно долго. Мама Вадима не уставала, а только распылялась. Через какое-то время мужчины по команде режиссёра сменили позу. Она легли на спины, задрав ноги кверху. Мама вновь начала обрабатывать их жопы по кругу, проводя языком от анусов до кончиков членов. Лизала и очко, и яйца, и ягодицы. Старательно, с желанием, с голодом. Она чуть-ли не хрюкала, слюна из её рта вырабатывалась постоянно, сдабривая волосатые анусы мужчин. Те уже устали смеяться и обсуждать грязную сумасшедшую бабу, и просто наслаждались её языком, гуляющим в их жопах.

Один мужик, которому мама в данный момент лизала зад, раскрыл широко глаза и закричал что-то на немецком своим товарищам. Сначала парни зрители ничего не поняли, но потом камера взяла крупный план и всё стало явным...

— Она язык ему в жопу засунула!  — первым заорал офигевший здоровяк Глыба.

Парни поражённо загудели на весь дом. Вадим, вылупив уставшие поражаться глаза, наблюдал, как его мать суёт язык в задницу мужику. Она сужала язык трубочкой и просовывала его в жопу мужчине, трахая его анус и вылизывая после этого. Она переходила от одного к другому, лаская их анусы и снаружи, и внутри. Парни в комнате аж волосы на себе рвали от шока, тараща округлившиеся глаза на экран телевизора.

Режиссёр высунул руку из-за камеры и положил на плечи актрисе. Он с трудом оторвал её от чьей-то жопы, и к всеобщему удивлению объявил перерыв. Но перерыв был только для мужчин.

Они выстроились у стены дома в теньке и курили, а мама 

Вадима в это время сидела внизу на корточках и сосала им по очереди. Но самое дикое было в том, что они стряхивали на неё пепел. Прямо в волосы, на лицо, на сиськи. А она улыбалась снизу-вверх, с удовольствием принимая все эти унижения и подставляя сиськи и язык под падающий пепел.

Перерыв длился десять минут. Покурив, рабочие подняли её на ноги и в очередной раз облапали потное аппетитное тело. Жадно мяли тяжёлые грушевидные сиськи и мясистую попку. Порвали на ней трусы и сняли лифчик. Режиссёр ходил кругами, снимая, как мужчины наслаждаются сочным телом азиатской красотки.

Вадиму больно и стыдно было смотреть, как грязные работяги деревенщины грубо лапают его красивую, нежную мать. Но ещё более стыдно ему было за неё, ведь она улыбалась, покусывая губки и подставляя свои прелести под сухощавые грубые ладони мужчин.

И вот её снова, по команде режиссёра, опустили на колени. Она стала быстро сосать каждому, поднимая один член за другим. Мужчины переговаривались на немецком, стуча членами ей по лицу и сиськам. Она обслюнявила каждый член и яйца по несколько раз. Ползала на коленях в траве и сосала, сосала, и снова сосала. Все десять членов твёрдо торчали кверху.

Через какое-то время режиссёр скомандовал уложить её на стол. Мужчины подняли её на стол, она легла на спину, выпрямив ноги и руки по швам, а мужчины выстроились кругом над ней и стали яростно дрочить. Она лежала в их ногах, бешено натирая свою текущую щёлку.

Конечно же кончать синхронно не получилось. Сперма стала падать на маму с разных концов. Сначала кончали одни, потом подхватывали другие, в разнобой, кто, когда мог. Горячее семя шлёпалось на мамино лицо, грудь, живот бёдра, в волосы.

Десять пар яиц опорожнялись на неё, покрывая лицо и тело густым слоем белого семени. Мужчины смеялись от души, кончая на безумную шлюху. Помимо этого, они ещё начали сплёвывать вниз на неё.

— Открой рот, шлюха,  — велел ей режиссёр.

Мама открывала и туда влетал плевок, а за ним следующий. Её обкончали с ног до головы и плюс ещё опплевали, довершив унижение.

Мужчины попрыгали вниз, оставив маму лежать на столе. Они отошли покурить и смотрели, как она на камеру размазывает сперму по своему телу, облизывает пальцы и теребит свою чавкающую щёлку.

Поснимав немного свою актрису, режиссёр обратился на немецком к мужчинам. Он указал на строительный вагончик за углом дома. Мужики побросали бычки и схватили женщину за руки, стаскивая её со стола. Они грубо схватили её за волосы, шлёпнули по голой заднице и стали толкать в сторону вагончика. Режиссёр последовал за ними. За вагончиком находилась большая яма в человеческий рост. Мужчины опустили актрису вниз и выстроились вокруг ямы.

Вадим ещё не понимал, что сейчас будет, а вот кто-то из парней додумался, а за ним ещё несколько. Парни в зале загудели, предвкушая то, что, по их мнению, сейчас произойдёт.

— Они что на неё ссать будут?  — ошалело 

промолвил Глыба, не веря своим словам.

Никто ему не ответил, все затихли в предвкушении. Десять мужчин стояли вокруг ямы, направляя члены вниз. Вадим перестал дышать. Он думал его уже ничто не удивит.

«Нет... Только не это... »

Его мама подняла лицо вверх, задрав голову. Камера снимала сверху. Рабочие потужились и полилось... Мощными жёлтыми струями они стали поливать мамино лицо и тело. Она задрала голову вверх и купалась в этом золотом дожде. Водила руками по лицу, зачёсывала волосы назад, как это делают женщины под душем. Для Вадима смотреть на всё это было ужасно мерзко, но где-то в глубине души, в то же время, и невероятно возбуждающе. Десять членов ссали на его мать, а она даже рот открывала. Горячая жёлтая моча пузырилась у неё во рту, а потом она сглатывала и снова получала новую порцию.

— Вот же безумная блядь!  — в восторге кричали пацаны.

— Смотри, как наслаждается!

— Она даже пьёт, глядите! Пьёт мочу! Глотает!

Минут пять мужчины поочерёдно с перерывами обсыкали её в яме. А мама с наслаждением принимала их золотые струи на своё лицо и тело. Моча смывала сперму с её лица. Всё это стекало по её сиськам, смешавшись в один единый грязный коктейль. Под конец, мужики с отвращением поплевали на её лицо сверху, а она лишь податливо подставляла его под плевки.

«Безумие! » — кричал внутри себя Вадим, сжав кулаки и стиснув челюсти от бессильного отчаяния и унижения. «Как ты можешь делать такое!? Ты не моя мать! ». Но он не мог ничего изменить. Оставалось просто смотреть.

Ролик закончился тем, как камера крупным планом сняла лицо женщины в яме. Она провела руками по лицу и волосам, мокрым от мочи. Размазала мочу и плевки по лицу и улыбнулась в камеру, как делала это на прошлых видео.

— Вот же безумная шлюха,  — промолвил поражённый «Бритва».

Видео закончилось. Помехи и чёрный экран. Рустам выключил телевизор и повернулся к зрителям.

— Ну что скажете, парни? Судя по вашим охуевшим рожам, вы ещё долго её не забудете. Нозоми, мать её, Сасаки! Что за шлюха! Я ж говорил вам! Она просто животное! Грязное похотливое животное! И она русская! Равных ей нет! Она легенда порно андеграунда!

— Надо разыскать её!  — решительно заявил кто-то.

— Бесполезно,  — хмыкнул Рустам.  — Я весь интернет перерыл. Нет никакой информации о ней. Ни видео, ни фотографий, никаких записей, ничего. Она словно призрак. Видение. Безумный сон...

«Сон... » — пронеслось в ушах Вадима. «Просто сон... »

Ноги сами повели его к двери. Никита и Слава тихо последовали за ним. Вадим, погружённый в глубокий транс, топал по улице, по инерции следуя домой. Его друзья тоже молчали, даже Славик. Но где-то на середине пути, Никита остановил Вадима, положив руку ему на плечо.

— Это не она... Просто очень похожа...

Это были слова утешения, но они вызвали в Вадиме неожиданную ярость. Он схватил друга за футболку и закричал:

— Ты не хуже меня знаешь, что это была она!!!

Отпустив друга, он бросился 

бежать. Он бежал и бежал, как Форест Гамп. Слёзы жгучей обиды и стыда текли по его щекам и тут же высыхали на ветру.

«Это не она! Не она! Это не моя мама! Моя мама никогда бы не стала делать такое! Это просто невозможно! »

Так он и добежал до дома и остановился на крыльце. Рука легла на дверную ручку. Вадим с трудом выровнял дыхание, вытер слёзы и глубоко вздохнул. Сейчас он откроет дверь, и его встретит его любящая, добропорядочная, заботливая мама. А то, что он видел, это просто дурной сумасшедший сон.

Но парень понимал, что всеми силами пытается обмануть себя. Не было никаких сомнений, что похотливое существо в тех фильмах и есть его родная мать. Вадим вдохнул, выдохнул и повернул ручку двери...