Рецепты доктора. Часть 1

Среди всего персонала больницы Святого Матфея — весьма ветхого здания Национальной службы здравоохранения, расположенного в захудалом районе Лондона, недалеко от Доклендс,  — доктор Хелен Доусон была самым дружелюбным и самым уравновешенным старшим ординатором. Видеть её в плохом настроении было столь необычным, что две медсестры, сплетничавшие у входа в палаты Лабурнум, посмотрели на нее с изумлением, когда она, не глядя, проследовала мимо них, сжав свои пухлые губы в жесткую сердитую линию.

Решительно поднимаясь по лестнице на второй этаж, Хелен была слишком поглощена своими собственными проблемами, чтобы замечать удивленные взгляды коллег и сотрудников, мимо которых она проходила. Решение, которое она приняла относительно лечения одного из пациентов, было отменено профессором Максом Фентоном, старшим врачом-консультантом её отделения, и это уже был не первый раз, когда Макс так с ней поступал. Именно поэтому доктор Доусон намеревалась решить этот вопрос раз и навсегда.

Кабинет Макса Фентона находился в западном крыле, в корпусе Байрон,  — той части больницы, которая была частной. Вскоре потертый линолеум и облупившаяся кремовая краска на стенах исчезли, сменившись толстым серым ковром, розовыми обоями и мягким освещением. Обычно Хелен всегда отмечала эту разницу, раздосадованная постоянной нехваткой в Национальной службе здравоохранения надлежащего финансирования, но сегодня, проходя мимо кабинета личного секретаря профессора Фентона, Эллы Картер, ей было не до перемен в окружающей её обстановке.

— Вы не можете войти, доктор Доусон,  — взволнованно сказала Элла.  — Он попросил его не беспокоить!

— К черту его указания,  — пробормотала Хелен себе под нос, проигнорировав секретаршу и входя в кабинет своего босса.

Макс сидел за своим большим столом из красного дерева и перебирал стопку бумаг. В окно, находившееся прямо за его спиной, лился утренний солнечный свет и его стальные седые волосы в ярком свете казались почти белыми. Он только недавно вернулся с медицинской конференции, проходившей в Южной Калифорнии, и на фоне сильного загара его глаза казались ещё более пронзительно-голубыми.

— Доктор Доусон?  — холодно спросил Макс Фентон.  — Что, по-вашему, вы себе позволяете, врываясь сюда вот так?

— Простите, что беспокою вас,  — ответила Хелен, с трудом сдерживать ярость. Она знала, что Макс не оценит подобный эмоциональный порыв. «Иногда,  — подумала женщина,  — Макс чересчур себя контролирует» — Я должна поговорить с тобой прямо здесь и сейчас.

— Это настолько важно, что не может подождать несколько часов?  — произнес доктор Фентон, снимая очки в стальной оправе.  — Я сказал Элле, чтобы меня не беспокоили ни при каких обстоятельствах. У меня много работы, я должен быть в телестудии не позднее часа дня.

Помимо выполнения всех своих медицинских обязанностей, Макс Фентон был постоянным ведущим очень популярной и рейтинговой медицинской программы, посвященной всем аспектам женского здоровья. Его привлекательная внешность и обаяние в сочетании с его медицинским опытом завоевали ему легион поклонниц. Из-за этого его частная практика расширилась до почти неуправляемых размеров. Тем не менее Хелен не выражала недовольство успехами Макса; он по-прежнему оставался верен своему призванию, зачастую работая долгие часы, чтобы принять как можно 

больше бесплатных пациентов, нуждающихся в помощи.

— Вы отменили моё решение и отказали в лечении Лоре Маршан,  — бросила вызов Хелен.

— Да, это правда,  — подтвердил доктор Фентон.  — Я считаю, что косметическая хирургия не решит проблемы Лоры Маршан. Ей будет лучше, если мы направим её в психиатрическое отделение. Здесь, в учреждениях Национальной службы здравоохранения, мы можем лечить только самых нуждающихся, а вы, доктор Доусон, прекрасно знаете, насколько мы ограничены бюджетом этого года. Если она действительно отчаянно хочет сделать такую операцию, она может найти деньги, чтобы заплатить за частную клинику.

— Довольно непримиримая позиция,  — возразила Хелен.  — Честно говоря, я не согласна с вашим диагнозом. Она моя пациентка, и Лоре не нужен психиатр, ей нужна только операция, а её финансовые обстоятельства никогда не позволили бы ей найти достаточно средств, чтобы позволить себе частное лечение... Макс, я хочу, чтобы ты передумал.  — Лора вызвала в Хелен сочувствие, которое полностью перевешивало медицинскую логику.

— Хелен, ты блестящий врач, но тебе ещё многому предстоит научиться. Ты никогда не должна позволять эмоциям брать верх над своими медицинскими соображениями,  — произнес Макс, откидываясь на спинку стула и бросая на нее проницательный взгляд.

Под его взглядом по коже женщины побежали мурашки. Макс был слишком привлекателен, чтобы она сохраняла в его присутствии душевное спокойствие, и ей он безумно нравился, однако она старалась не позволять этому чувству задевать её. Сейчас Хелен была полна решимости никоим образом не позволить ему отвлечь себя, поэтому попыталась сосредоточить свои мысли на обсуждаемом вопросе.

— Полагаю, что в нашей сфере деятельности мы иногда должны делать именно это,  — вызывающе возразила она.

— Временами ты слишком самоуверенна.  — Макс разглядывал её с медленной чувственной точностью, от которой, несмотря на все внешнее самообладание, сердце доктора забилось быстрее.

Кто-то однажды сказал ей, что для того, чтобы сохранять контроль в подобной ситуации, нужно попытаться представить другого человека одетым только в нижнее белье, однако мысль о Максе, одетым только в короткую белую пару от Калвина Кляйна, произвела совершенно противоположный эффект и выбила её из колеи ещё больше. Он был высоким и стройным, обладал мускулистым телосложением пловца или бегуна на длинные дистанции. В её сознании громоздились видения его длинных конечностей, загорелых до глубокого золотисто-коричневого цвета, и всего лишь с тонкой хлопчатобумажной белой полоской, прикрывающей его выпуклую промежность. И когда её охватило множество непристойных мыслей, во рту внезапно пересохло. Хелен сглотнула.

Она вновь попыталась сосредоточиться на проблеме своей пациентки, но сделать это оказалось ещё труднее, когда Макс улыбнулся ей и мягким, завораживающим тоном произнес:

— Полагаю, нам стоит продолжить этот разговор без помех, не так ли, Хелен?

Макс подошел к двери и повернул ключ в замке, а Хелен молча наблюдала за ним, чувствуя себя возбужденной, но в то же время испытующей опасения. Всякий раз, когда они оставались вместе наедине, Макс вызывал в ней множество противоречивых эмоций. Её привлекали статусные, влиятельные мужчины. Они воздействовали на её чувства и эмоции 

как афродизиак, и женщина находила какое-то извращенное удовольствие в том, что они её контролируют. Каким-то образом Макс почувствовал это, когда Хелен пришла к нему работать, и зачастую пользовался этим.

«Сегодняшний случай явно не будет исключением»,  — подумала она, когда он встал перед ней. Тонкий белый хлопок его рубашки облегал твердые очертания его груди и тонкой талии. Она посмотрела вниз, увидев горделивый контур его члена, полускрытого мягкими складками серых брюк. С трудом женщина подавила желание немедленно броситься в его объятия и умолять трахнуть её. Макс Фентон был доминирующим партнером во всех аспектах их личных и профессиональных отношений, но в этот раз она была полна решимости побороться с его властью над ней и настоять на своем.

— Моё решение лечить Лору Маршан должно оставаться в силе. Ты дал мне полный контроль над клиникой, не так ли, Макс? Что дает тебе право отменять мои решения, когда тебе заблагорассудится?

— Ты так возбуждаешься, когда злишься, Хелен,  — усмехнулся мужчина.  — Возможно, мне следует отменять твои решения почаще.

Он наклонился к ней, и она ощутила его теплый мужской запах, эту пьянящую смесь феромонов и дорогого парфюма. Соски Хелен немедленно напряглись под тонким хлопком её платья, между бедрами вспыхнул жар, а трусики, ластовица которых туго натянулась на её набухших половых губах, стали чуть влажными.

— Это серьезный вопрос, Макс,  — кротко сказала она, смесь гнева и возбуждения заставили её бледные щеки покрыться румянцем.

— Даже если бы я согласился оперировать Лору Маршан, результаты, которых мы могли бы добиться, оказались бы минимальными. Она не превратится в знойную красавицу за одну ночь,  — сказал он с оттенком цинизма.  — Я читал твои отчеты, и уверен, что её проблемы гораздо глубже, чем просто внешний вид. Не думаешь ли ты, что в данных обстоятельствах наши ограниченные ресурсы можно было бы более эффективно использовать в другом месте?

— Не думаю, что мы всегда должны учитывать стоимость,  — возразила Хелен.  — Если бы мы это делали, то никогда не достигли бы большей части наших медицинских успехов.

— В некоторых случаях ты можешь быть исключительно права, доктор Доусон, однако насчет Лоры Маршан меня ещё нужно убедить.  — Макс взглянул на часы.  — У тебя есть десять минут. Давай же, найди способ заставить меня передумать,  — он присел на краешек стола, выжидающе глядя на нее. Его взгляд подчеркнуто нарочито сфокусировался на выпуклости её груди, которую открывал низкий овальный вырез её легкого хлопкового медицинского платья.

В кабинете царила гробовая тишина, кокон роскоши защищал их от шумной больничной суеты. На мгновение Хелен запнулась — Макс любил поиграть в игры — и она точно знала, чего он ожидает от нее дальше. Борясь со своей потребностью в нем, она покачала головой.

— Нет, Макс, не в этот раз...  — пробормотала женщина.

— Я не заставляю тебя делать то, что ты не хочешь, Хелен, и ты это знаешь,  — промурлыкал он.  — Давай же, предложи мне сколь угодно много веских причин, почему мы должны оперировать Лауру 

Маршан.  — Он сделал паузу.  — Однако, цитируя старую пословицу, разве действия не всегда говорят громче слов?

Хелен посмотрела на его руки, лежащие на столе. Стройные, с длинными изящными пальцами. Прекрасные руки, способные творить самые замысловатые хирургические чудеса, а также способные довести её до самого пика наслаждения. Доктор не могла отрицать, что хотела, чтобы он прикоснулся к ней прямо сейчас. Её колени ослабли, когда она дала волю своему воображению.

— Какой же ты негодяй, Макс.

— Ну по-другому меня бы у тебя не было.  — Взгляд ледяно-голубых глаз бросали ей вызов.

— Будь ты неладен,  — пробормотала она и, не давая себе времени подумать о последствиях, начала сбрасывать с себя короткое белое платье. Она нетерпеливо потянула за пуговицы, но её пальцы, обычно такие ловкие и точные в своих движениях, неловко завозились с крошечными застежками. Спереди её платье разошлось, обнажая сначала полную грудь, слегка великоватую для её стройной фигуры, а затем её узкую талию и слегка округлый изгиб живота. Под платьем у Хелен были только короткие белые кружевные трусики, которые едва прикрывали аккуратную рощицу светлых кудрей между бедер.

— Так достаточно убедительно?  — прошептала она.

Макс молчал, его цепкий взгляд, казалось, ласкал каждый сантиметр её обнажённого тела, и она вновь вздрогнула, чувствуя, как начинает мелко дрожать. Хелен ненавидела себя, ненавидела то удовольствие, которое она находила в таком покорном поведении, но в такие моменты все, что ей было нужно,  — это Макс. Её тело заныло от желания, когда он шагнул вперед и нежно обхватил рукой её левую грудь.

— Очень,  — пробормотал доктор Фентон, пощипывая её сосок. Когда же он поласкал пальцами обе её груди, превращая соски в острые розовые конусы, женщина издала тихий стон.  — Что подумали бы твои пациенты-мужчины,  — хриплым тоном добавил Макс,  — если бы узнали, как мало на тебе одежды под этой белой служебной униформой?  — Зацепив пальцами за кружевной поясок её трусиков, он притянул её к себе.  — Может быть, тебя отправить в отделение мужской импотенции?

— Это не очень профессиональное замечание,  — прикусив губу, возразила Хелен, слишком хорошо осознавая вопиющую дерзость эрекции своего шефа, соблазнительно вдавившейся в её живот.

— Я отбросил все претензии на профессионализм в тот момент, когда ты ворвалась в мой кабинет, доктор Доусон,  — ответил Макс.  — А теперь все, что я хочу сделать, так это отодрать тебя, пока ты не взмолишься о пощаде.

Он прижал женщину к столу, удерживая её руками. Закругленный деревянный край столешницы врезался ей в бедра, чуть ниже изгиба ягодиц. Макс взял маленький серебряный ножик для бумаги и перерезал полоску ткани, которая соединяла её трусики. Когда кружево опало, обнажив всю красоту золотистых кудрей, венчающих её киску, доктор издал глухой рычащий звук. Прижавшись к женщине, он чувственно потерся своим набухшим пенисом о её живот.

— Почему... Почему я... Всегда уступаю тебе?  — задыхаясь, произнесла Хелен, когда Макс жадно вобрал в рот её полную грудь, лаская языком твердые точки её сосков. Когда же он страстно поцеловал 

её, протолкнув свой язык в её рот, жадно исследуя его влажную внутренность, внизу её живота закрутился восхитительный клубок похоти, а киска стала ещё более влажной.

— Потому что тебе это очень нравится,  — пальцы доктора Фентона ласкали её спину, проследили сверху вниз линию её позвоночника и коснулись плавного изгиба её ягодиц. Он погладил чувствительную кожу внутренней стороны её бедра, слегка коснувшись её любовных локонов, и она задрожала в предвкушении, отчаянно желая, чтобы он немедленно вторгся в её киску. Когда же дразнящие пальцы Макса скользнули между влажными губками её киски, проникая внутрь нее, Хелен издала мягкий, полный удовольствия, вздох.

Взяв её за запястье, доктор Фентон прижал её ладонь к своему паху. Хелен могла сполна ощутить всю полноту и твердость его члена, жадно натягивая сковывающую его ткань.

— Трахни меня,  — прошептала она, опуская вниз язычок молнии.  — Трахни меня немедленно, Макс,  — умоляюще добавила она, когда его освобожденный вздыбленный орган упруго выпрыгнул из брюк.

— Жадная похотливая сучка,  — проворчал он, толкнув её на стол, нетерпеливо сбрасывая на пол стопки книг и бумаг. Полированное дерево, на котором заскользила её попка, было холодным, когда Макс пошире раздвинул её бедра и вошел пальцами глубже в её лоно, коснувшись самой сокровенной точки и возбуждая её чувства до размеров лихорадки. Наклонившись вперед, он грубо прикусил её левый сосок, пока Хелен не заерзала от нахлынувшего болезненного возбуждения.

Макс посмотрел на её киску. На светлых локонах её лобковых волос, изящно обрамлявших розовую щелку её полового органа, блестела влага.  — Какая она хорошенькая,  — прошептал он, заменяя пальцы горячей твердостью своего члена. Он вонзился в нее одним неотразимым, плавным движением, которое, казалось, проникло в самые глубины её женского естества. Хелен тут же захотелось поднять ноги, обвить ими его узкие бедра, и позволить ему проникнуть ещё глубже, но Макс, как всегда, сохранил контроль над ситуацией. Впившись пальцами в бархатистую кожу её бедер, держа её тело неподвижно на столе, он начал неистово долбить её.

Когда его энергичные толчки стали быстрее и глубже, подталкивая её на столе, страсть её любовника передалась и Хелен. Основание его крупного, возбужденного стержня несколько раз упиралось в её клитор, и её тело наполнилось интенсивными ощущениями. Очень быстро женщина почувствовала, как напряглись вокруг него внутренние мышцы её норки, и во внезапном приливе экстаза она бурно кончила.

Потом она тихо и молча лежала с широко распахнутыми глазами, чувствуя, как силы на время покинули её тело, а вспотевший Макс, тяжело дыша, отстранился от нее и салфетками вытер с себя её запах. Спрятав свой полуобмякший орган обратно в брюки, он посмотрел на нее сверху вниз. Хелен по-прежнему безвольно лежала, распластавшись на его столе, свесив стройные ноги, а её спутанные светлые волосы веером рассыпались на темном полированном красном дереве.

— Ты меня убедила,  — выдавил из себя Макс, приглаживая взлохмаченные седые волосы.  — Если ты так этого хочешь, можем сделать Лоре Маршан операцию.

— Иногда я почти ненавижу тебя,  — 

задыхаясь, ответила Хелен, отталкивая его протянутую руку и поднимаясь со стола.

— Знаю, ты не это имеешь в виду,  — дразняще улыбнулся доктор Фентон, наблюдая, как она, совершенно обнаженная, поднимается со стола, а её волосы спутанными прядями спадают на плечи.  — Если бы только твои пациенты могли сейчас тебя видеть. Их строгий, чопорный, но такой сексапильный доктор Доусон...

— Какой же бардак...  — сказала она дрогнувшим голосом, когда Макс наклонился, чтобы подобрать её платье.

— К сожалению, с твоими трусиками сделать уже ничего нельзя.  — Мужчина подобрал рваное кружево, засунул их в плотный пакет и выбросил в мусорную корзину.

— Ты уже должен мне целое состояние за уничтоженное нижнее белье,  — полушутя произнесла Хелен.

— Тогда позвольте мне купить вам новые трусики, доктор Доусон. Я знаю очаровательный магазинчик в Мейфэре, в котором продается самая сексуальная одежда, которую я когда-либо видел. Если хочешь, считай это ранним рождественским подарком.

— В июне?  — Она тихо и неловко рассмеялась.  — Знаешь, Макс, я чувствую себя неловко, позволяя тебе платить.  — Женщине не нравилось то, что она позволила ему контролировать практически все остальные аспекты её жизни.

— Как ты можешь быть настолько упрямой в одних вещах и такой уступчивой в других,  — пробормотал Макс.  — Ты само противоречие, Хелен.

— Так вот что тебе во мне нравится, доктор Фентон,  — заметила она, пытаясь застегнуть пуговицы на платье.

— Хелен...  — Мужчина отвел её руки в стороны и застегнул пуговицы, словно беспомощному ребенку.  — Ты чертовски независима,  — сказал он, нежно целуя её.  — Ты также умна и очень красива. Ты могла бы добиться успеха во всем, что захотела бы осуществить. Так почему же, когда я время от времени предлагаю тебе место в своей программе, что увеличило бы твой доход, ты всегда находишь причину для отказа?

— Не думаю, что я смогу справиться со всем тем вниманием, которое сопутствует дурной славе.  — Зачастую, во время свиданий, их личное интимное общение прерывалось чрезмерно рьяными фанатками. Макс обладал естественной способностью относиться к таким моментам спокойно, но Хелен подобные нежелательные вторжения в их частную жизнь просто ненавидела.

— Но все это не так уж и плохо,  — Макс вытащил из её волос несколько шпилек и провел пальцами по её спутанным локонам.  — Предлагаю тебе воспользоваться моей душевой и сделать что-нибудь со своими волосами до того, как тебя увидит Элла. Ты же знаешь, какая сплетница мой секретарь.

— Элла мне доверяет,  — с улыбкой ответила Хелен.  — Она уверена, что у тебя с кем-то в больнице тайный роман, вот только не сообразила, что со мной,  — добавила она, оправляя свою белую больничную униформу и поднимая выпавшую из кармана ручку, наполовину закатившуюся под стул.

Макс сложил разбросанные книги и бумаги обратно на стол, затем выпрямился и посмотрел на часы.  — Скоро мне нужно уходить,  — сказал он.

— Сможешь приготовить сегодня ужин?  — спросила она.

— Конечно. Поужинаем вместе у меня. Я что-нибудь закажу,  — ответил Макс, затем добавил более серьезным тоном.  — Нам нужно многое обсудить.

Хелен напряглась.

— Ты уже что-то 

слышал? Принято окончательное решение о судьбе больницы?

— Да,  — ответил доктор Фентон.  — Мне звонили сегодня утром, как раз перед тем, как ты ворвалась в мой кабинет.

— Судя по твоему виду, новости нехорошие?

— Да, ты права,  — подтвердил он.

— Черт,  — в гневе воскликнула Хелен.  — Значит, больницу Святого Матфея обязательно закроют?

— Это не конец света, дорогая,  — пожал плечами Макс.  — Поговорим о будущем сегодня вечером.

— Конечно,  — согласилась она, пытаясь сдержать разочарование. Весь персонал в последнее время усердно работал в последней отчаянной попытке спасти больницу от закрытия.  — Как скажешь, Макс, поговорим вечером.

•  •  •

В элегантном и очень дорогом ресторане недалеко от лондонского Тауэра, как обычно, было многолюдно. Среди постоянных клиентов было несколько знаменитостей, и владельцы заведения гордились тем, что их посетители могли спокойно наслаждаться обстановкой. В ресторане было строгое правило: поклонников или фанатов любого рода, которые беспокоили известных личностей, всегда быстро и вежливо просили уйти.

Прошло три дня с тех пор, как Хелен узнала, что больницу Святого Матфея закрывают, и за это короткое время произошло многое. Ей и Максу нужно было обсудить последние события, и к тому же она знала, что в ресторане они смогут спокойно наслаждаться обществом друг друга.

Хелен Доусон решила надеть кусок черного атласа от известного дизайнера, который по непонятной прихоти создателя именовался платьем, и который, как она точно знала, обошелся Максу в баснословную сумму денег. Это был его подарок на день рождения. Короткое платье косого кроя имело глубокий вырез и поддерживалось на весу тонкими бретельками. Вырез на спине был настолько низким, что под платье невозможно было надеть бюстгальтер, но в этом отношении Хелен повезло; несмотря на то, что её груди были крупными и полными, они по-прежнему оставались такими же упругими и высокими, как и в подростковом возрасте. Кроме того, по настоянию Макса она не надела под платье трусики.

Поэтому когда она входила в ресторан, женщина чувствовала себя дерзкой и откровенно сексуальной. Когда она двигалась, мягкий атлас ласкал её торчащие соски, чувственно касался её живота, а легкий ветерок овевал её обнажённое лоно. Платье было коротким — на добрых 20 сантиметров выше её колен — и очень откровенным, чуть расширяясь к низу. Зная, что одно неосторожное движение может обнажить рощицу её белокурых лобковых волос на всеобщее обозрение, Хелен чувствовала себя ещё более возбужденной и взволнованной.

Макс уже сидел за их обычным столиком, и женщина подошла к нему, не обращая внимания на восхищенные взгляды других посетителей-мужчин. Доктору Доусон было двадцать девять лет, и она была не только чрезвычайно умна, но и очень красива: высокая и элегантная, с тонкими чертами лица, серо-голубыми глазами и волосами цвета темного золота.

— Я уже все заказал,  — произнес профессор Фентон, когда она села рядом с ним за маленький круглый столик.

— Спасибо, но я не очень-то и голодна,  — ответила она, беря бокал с красным вином.  — Все ещё расстроен закрытием больницы и моим переездом в Штаты?

Макс рассказал ей обо всех своих планах 

в тот же вечер, когда она узнала, что больница Святого Матфея закрывается. Он вместе с небольшой группой спонсоров планировал открыть сеть клиник пластической хирургии по всей Америке.

— Все произошло так быстро,  — добавила Хелен. Она все ещё была недовольна тем фактом, что он не доверился ей полностью в этом вопросе. Насколько она знала, создание коммерческого предприятия в США все ещё находилось на ранних стадиях планирования, а теперь внезапно обнаружила, что оно почти создано.

— Я понимаю твои чувства,  — ободряюще улыбнулся Макс, положив руку ей на колено под скатертью. Он медленно скользнул вверх по кружевным бортам её чулок, и его голубые глаза потемнели от желания, когда выше он не ощутил ничего, кроме обнаженной плоти.  — Ммм... Ты сделала так, как я просил,  — хрипло прошептал он.

— Тебя это так возбуждает?  — она соблазнительно улыбнулась, чувствуя прилив сексуальной силы от выражения лица Макса,  — Знание того, что я голенькая под платьем?

— Даже больше, чем ты думаешь,  — прорычал он, прекращая исследование и останавливаясь на верхней части её обнаженного бедра.  — Я буду безумно скучать по тебе.

— Я тоже.

Ей будет не хватать великолепного секса с ним, и она будет безумно скучать, хотя Макс иногда бывал эгоистичным ублюдком и больше заботился о своем собственном удовольствии, чем о её.

— Но ты могла бы присоединиться ко мне раньше, если бы не настаивала на своей независимости.

— Я не позволю тебе удержать меня, Макс Фентон, даже на несколько месяцев. Я приеду, как только получу грин-карту и разрешение заниматься медицинской практикой в Штатах.

Ну а пока Макс предложил Хелен место старшего ординатора в клинике принцессы Беатрис — эксклюзивной частной клинике, принадлежавшей ему и его американским финансовым партнерам. Доктор Доусон очень хотела последовать за своими бюджетными пациентами, которых переводили в больницу Кингс-Кросс, но тамошнее отделение пластической хирургии уже было полностью укомплектована персоналом. В общем случае Хелен никогда бы не согласилась на работу в частном медицинском учреждении, но там ей предложили оклад, почти вдвое превышающий её нынешнюю зарплату, ну а поскольку сейчас её расходы значительно превышали доходы, это обстоятельство и вынудило её согласиться на очень щедрый краткосрочный контракт.

— Как же я буду обходиться без этого?  — промурлыкал он, его рука снова поднялась выше и пальцы дразняще потянулись к её светлым лобковым кудрям.

— Может быть, ты найдешь кого-нибудь еще?  — произнесло она, слегка раздвигая свои стройные бедра, желая, чтобы его жаждущие пальцы скользнули между губками её киски. В осознании того, что Макс намеревается ласкать её на глазах у всех этих людей, было что-то невыносимо возбуждающее.

— Никто не сможет доставить мне такое наслаждение, как ты, Хелен.  — Мужчина наклонился ближе и прошептал ей на ухо:  — Но помни: эта горячая маленькая киска только моя.

Когда дразнящие пальцы начали своё медленное чувственное исследование, нежно касаясь её складочек и клитора, Хелен тихо вздохнула, чуть прикрыв глаза. Её взгляд затуманился, а остальные звуки в ресторане стихли, однако её удовольствие было неожиданно 

прервано мужским голосом.

— Макс! Никогда бы не подумал, что увижу тебя здесь!  — От глубокого голоса с сильным срединно-атлантическим акцентом женщина вздрогнула.

— Данкан!  — Макс тепло улыбнулся мужчине.  — Что привело тебя обратно в Англию?  — спросил он, прекратив едва заметные движения пальцев, но не убирая левую руку, которая слегка обхватывала её киску. Он постарался показаться небрежным в своем приветствии, не пытаясь встать или пожать руку, как обычно и делал при встрече со старыми знакомыми.

Хелен не могла не узнать известного киноактера Данкана Пола. Будучи подростком, она была без ума от Данкана, влюбившись в него со всей силой подросткового обожания юной девушки. Только тогда он был не так известен; это было в самом начале его карьеры, когда он снимался в приключенческом сериале. Высокий и мускулистый, с черными волосами и темно-карими глазами, Данкан оказался ещё более красив во плоти.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам на минутку?  — Данкан не стал дожидаться ответа, пододвинул дополнительный стул и сел за их столик.  — Я буду снимать здесь фильм в ближайшие месяцы. Я исполнительный продюсер, поэтому активно занимаюсь подготовкой к съемкам,  — низкий голос Дункана ласкал обостренные чувства Хелен. Её кожа пошла мурашками, а живот поджался, когда пальцы Макса собственнически сжались на её обнаженном лоне.

За небольшим столиком едва нашлось место для лишнего человека, а присутствие Данкана оказалось слишком волнительным для и без того сильно возбужденной Хелен. Он был бесспорно сексуален, и непосредственная близость двух мужчин в сочетании с ощущением руки Макса на её промежности возбуждала её невероятно. Её груди набухли, а соски напряглись ещё больше, и отвердевшие конусы болезненно-непристойно натягивали тонкий атлас её платья.

— Хелен,  — Макс взглянул на нее, полностью осознавая, судя по тому, как её соки постоянно смачивали его ладонь, что теперь она была ещё более возбуждена.  — Это мой кузен, Данкан Пол. Данкан, хочу представить тебе доктора Хелен Доусон.

Хелен улыбнулась, удивленная тем, что Макс так и не удосужился сообщить ей, что он состоит в родстве с такой известной кинозвездой.

— И ты держал это в тайне, Макс!  — Данкан восхищенно смотрел на женщину, поднося её руку к своим губам.  — Рад познакомиться с вами, прекрасная леди.

Похоть медленно поползла по её коже, и она слегка вздрогнула.

— Я большая поклонница вашего творчества, Данкан,  — только и сумела выдавить Хелен хриплым голосом, с огромным трудом сохраняя спокойствие. Пальцы Макса теперь скользили внутри нее, дразня и возбуждая её страсть, в то время как она сидела так близко к Данкану, что чувствовала мускусный запах мужественности, исходящий от его тела.

Женщина была настолько возбуждена, что парила на пределе, и чувствовала, что в любой момент может кончить. Взяв свой бокал с вином, она крепко сжала пальцами ножку, с трудом пытаясь сохранить контроль над собой, но это было непросто. Пытливые пальцы Макса проникли чуть глубже, и ей показалось, что она сейчас закричит в голос от наслаждения. Она взволнованно взглянула на Макса, лицо 

которого сохраняло беззаботное выражение, что полностью противоречило тому, что он проделывал с ней под прикрытием скатерти.

— Судя по тому эффекту, который ты на нее производишь, Данкан, Хелен твоя большая фанатка,  — произнес он.  — Никогда не видел её такой взволнованной.

Произнося это, он сильно надавил большим пальцем на её клитор, и женщине потребовалось все её самообладание, чтобы остаться неподвижной и не застонать вслух. Её бедра слегка тряслись, а на лбу выступили капли пота, когда Макс удвоил атаку на её возбужденную сокровищницу.

— Приятно встретить человека, которому нравится моя работа. Макс никогда не говорит своим друзьям, что мы родственники,  — сообщил Данкан его спутнице.  — Слишком смущен, думаю. Он полагает, что большинство фильмов, которые я снимаю,  — ерунда.

— Не все,  — поправил его Макс.  — А только те, где ты спасаешь мир в одиночку,  — добавил он в шутку.

Когда Хелен уже не могла сдерживаться и взорвалась оргазмом, она крепко сомкнула бедра, прикрыла глаза и закусила губу, чтобы не сорваться. Своими цепкими пальцами она так крепко сжала бокал, что тот лопнул, пролив красное вино на белую скатерть.

— О, Боже!  — выдохнула она.

Схватив салфетку, Данкан промокнул вино и с тревогой посмотрел на Хелен.

— С вами все в порядке? Вы не порезались?

— Не... Нет... Все хорошо... Он просто лопнул... Так глупо...  — пробормотала женщина, натягивая вниз платье и приподнимаясь одним взволнованным движением.  — Извините... Мне... Мне надо в дамскую комнату,  — дрожащим голосом добавила она, и подхватив сумочку, на негнущихся ногах быстро отошла от стола.

•  •  •

— Мой родственник тебя возбудил, не так ли?  — спросил Макс на удивление спокойным и беззаботным голосом.

Данкан вернулся к тем людям, с которыми обедал, ещё до того, как Хелен привела себя в относительный порядок и вернулась из дамской комнаты. Раньше Макс никогда не заморачивался по поводу внешности и славы своего кузена, по правде говоря, ему на это было наплевать, но теперь это его зацепило. Судя по её ответу, Хелен действительно понравился Дункан, и это привело его в раздраженное состояние, вызывав необъяснимую ревность.

За ужином ему удалось ловко отмахнуться от любопытных вопросов своей подруги о Данкане. Вместо этого они обсудили её новую работу и предстоящий переезд Макса в Штаты. Но теперь, когда они собирались уходить, он больше не мог сдерживать свои эмоции, и должен был выяснить, что именно думает Хелен о его всемирно известном двоюродном брате.

— Должна признаться, выглядит он великолепно. Помню, была влюблена в него, когда была подростком,  — призналась женщина, смущенно засмеявшись.  — Обычная подростковая девичья влюбленность... Никак не ожидала встретить этого парня, и уж точно не здесь. А тут ещё выясняется, что вы и Данкан Пол, оказывается, родственники...

— Возможно, ты ещё не совсем забыла о своем давнем увлечении,  — обронил Макс, когда они вошли в лифт. Вслед за ними пошла пожилая супружеская пара. На женщине была настоящая норковая шуба. Когда лифт тронулся, она задумчиво посмотрела на Макса, который демонстративно проигнорировал её и наклонился ближе к Хелен.

— Знаешь,  

каждый раз, когда я подносил вилку ко рту во время обеда, я чувствовал твой запах на своих руках,  — прошептал он на ухо Хелен.  — И это чертовски меня завело. Мне хотелось прямо там зарыться лицом в твою киску и вылизать тебя досуха.

— Если бы ты это сделал, я бы, наверное, снесла бы со стола всю остальную посуду. И так метрдотель был явно расстроен из-за одного бокала,  — прошептала она в ответ, чуть покраснев. Прежде чем добавить, она бросила осторожный взгляд в сторону пожилой пары:  — макс, я хочу тебя прямо сейчас.

Доктор Фентон издал хриплый смешок.

— Буду только рад услужить, но у этих двух старых дураков, наверное, случится сердечный приступ. А я сейчас не в настроении делать искусственное дыхание,  — ответил он, как только лифт добрался до подземной автостоянки.

Макс и Хелен последовали за пожилой парой в небольшой переход, стремясь побыстрее добраться до «Мерседеса» доктора, и уединиться в нем. Однако пожилая женщина повернулась и, преградив им путь, нерешительно улыбнулась Максу.

— Я прошу прощения, а вы не тот чудесный телевизионный доктор? Тот, который ведет программу о женском здоровье?

— Действительно, это я,  — Макс притянул Хелен ближе к себе и нетерпеливо скользнул рукой сзади под платье, чтобы обхватить её обнаженные ягодицы. Он начал ласкать её упругую соблазнительную плоть, так жаждавшую его сейчас, и это было просто невероятно. Давно возбужденный доктор Фентон был не в настроении для того, чтобы вести долгие разговоры с очередной поклонницей.

— Вы знаете, мне очень нравится ваша программа,  — дрожащим голосом продолжала женщина.  — Последние две передачи были очень информативными. Вы прекрасны, а я...

— Очень рад,  — перебил её Макс, чье терпение было на исходе. Слова «возбуждённый» было недостаточно для того, чтобы описать сейчас его состояние.  — Я могу понять ваш интерес к разделам о пластической хирургии, но, мадам, учитывая ваш возраст я не понимаю, как вы могли так увлечься проблемами женской фертильности,  — быстро подытожил он.  — Поэтому, если вы нас извините...

И с этими словами мужчина потащил Хелен мимо изумленной пары вглубь подземной автостоянки. Свет здесь был глуше, а пещерные глубины наполнялись запахом застарелой сырости и выхлопных газов.

— Это было излишне жестоко, наверно, ты расстроил старушку,  — с улыбкой заметила Хелен.  — Мог бы вести себя и повежливее.

— Да какая, к черту, разница!  — сорвался Макс, чувствуя себя натянутым, как струна. Невообразимая смесь похоти с чувством ревности неимоверно завела его, и неуклонно набирала силу.  — В кои-то веки я просто высказал то, что думал.

— Милый, это так на тебя не похоже. Ты же никогда не теряешь хладнокровия, когда сталкиваешься с обожающими тебя фанатками.

— Пожалуй, мне стоит это делать почаще,  — проворчал он, нетерпеливо потянув её к тому месту, где он припарковал свою машину.

— Помедленнее — ты вывихнешь мне руку,  — пожаловалась Хелен.

— Мне очень жаль.

— Макс, ты меня пугаешь... Ты сам на себя не похож...

От напряжения его губы сжались в тонкую линию, но мужчина ничего не замечал. То,  

как Хелен реагировала на Данкана, было единственным, что занимало сейчас его мысли. Внезапно Макс почувствовал себя неуверенно,  — неприятное чувство для человека, привыкшего нравиться женщинам и доминировать в своем сексуальном влечении.

— Отпусти меня!  — Хелен слегка споткнулась на своих высоких каблуках, когда Макс протащил её между своим черным «Мерседесом» и стоявшим рядом с ним белым «Роллс-ройсом.  — Да что с тобой такое, черт возьми?

— Ничего!  — Макс никогда ещё не испытывал такой всепоглощающей ревности. Хелен была его, и только его, и он должен был показать ей это прямо и недвусмысленно. Но ничего, скоро он заставит её забыть о Данкане... Он покажет этой красивой похотливой сучке, кто её хозяин.

— Почему ты такой неразумный?  — разозлилась женщина, когда он прижал её к капоту «Мерседеса» — Ты что, пьян?

— С чего бы? С пары бутылок бордо?  — ответил он.  — Напротив, Хелен, я пугающе трезв,  — продолжил он.  — Мне просто не понравилось твое поведение сегодня вечером. Ты что, считаешь нормальным вести себя как сучка в течке, когда рядом с тобой сидит другой парень?!

От переполнявшей его ярости по венам доктора пульсировала кровь, его член мгновенно вздыбился и отвердел, уперся в молнию брюк.

— Да ты ревнуешь!  — Изумилась она.  — Но это глупо. Я была возбуждена, потому что ты трахал меня пальцами прямо посреди переполненного ресторана!

— Думаешь, я идиот? Ты была едва мокрой, когда я касался тебя. Но тут появился Данкан, и с твоей киски потекло, как из ведра. Разница была невероятная,  — зарычал он, позволив своей ярости вырваться наружу.

— Милый, я хочу тебя, а не его...

Макс знал, что Хелен лжет, но в тот момент это не имело значения. Схватив бретельки платья, он дернул их вниз, по её рукам, чувствуя, как трещит по швам хрупкий атлас. Его похоть усилилась, когда черный лиф скользнул вниз, обнажая её упругие груди, набухшая плоть которых бледно светились в тусклом свете парковки.

— О, Хелен,  — простонал он, наклонив голову, и втягивая губами один дерзкий сосок и посасывая его, как голодный ребенок.

Его спутница тихонько заскулила, звук эхом разнесся по темным углам, и мужчина понял, что он по-прежнему полностью контролирует её эмоции и чувства. Он почувствовал, как её тело покидает напряжение, когда она подняла руки, провела пальцами по его волосам, ещё ближе прижав его лицо к своей груди. Макс сосал сильнее, сжимая и массируя её груди, царапая зубами её сосок, пока она наконец не издала всхлипывающий полувздох-полустон своей капитуляции.

— Трахни меня,  — зашептала она.  — Давай же... Прямо здесь, прямо сейчас!  — Её руки потянулись к его брюкам, расстегивая молнию, освобождая его изнывающий от похотливого напряжения член.

Макс накрыл её губы своими, страстно целуя её, глубоко погружая свой язык ей в рот, в то время как Хелен дразнила своими опытными пальцами вверх и вниз его стержень. Его орган взволнованно дернулся, и желание Макса усилилось,  — он чувствовал себя так, будто его член готов был взорваться.

— Мне нравится видеть, как ты 

не контролируешь себя... Меня это заводит.  — Хелен опустила руку в отверстие его брюк, и её пальцы сжали упругий мешочек его тестикул.

— Тогда я буду чаще терять контроль,  — выдохнул он, потянувшись руками к её киске.

Его торопливые пальцы уже проникли в её горячую влажную щелку, а она продолжала гладить и дразнить его пульсирующие ядра. К этому моменту он был так возбужден, что был вынужден стиснуть зубы, едва удерживая контроль над своими эмоциями. Внезапно он развернул Хелен, резко наклонил и прижал её к капоту машины, задирая платье. Она даже не пыталась сопротивляться и послушно наклонилась вперед, прижавшись животом к автомобилю.

Сейчас его любовница напомнила Максу тех шлюх, которых он часто посещал в Амстердаме. У одной из них он и научился тонкому искусству доминирования над женщиной.

Хелен была обнажена, если не считать тонких чулок, обтягивающих её стройные ноги. Черное атласное платье мятой лентой обвивало её талию. В тусклом освещении парковки её тело выглядело ещё бледнее, а кожа блестела на фоне полированного черного металла. Мужчина устремил взгляд на её попку, которая ещё никогда не выглядела более сексуальной. Просунув ступню ей между ног, он широко расставил их и раздвинул половинки её ягодиц. Между ними показался её розовый анус, такой заманчивый, просто жаждущий быть заполненным его горячей твердой плотью. До этого Хелен опасалась анального проникновения, и избегала его, поэтому Макс никогда не пытался убедить её попробовать, но сейчас, здесь, он отдал бы все, чтобы просто ворваться своим членом в это сладкое, тугое девственное отверстие,  — но понимал, что сейчас для этого не время и не место. «Скоро! Скоро я тебя трахну в задок»,  — подумал он, впиваясь пальцами в её ягодицы и прижимая головку члена к влажному устью её киски. Когда он одним быстрым толчком вошел в нее, из нее вырвался громкий крик экстаза.

— Ты моя, вся моя, детка... И всегда будешь моей,  — шептал он ей на ухо.

Схватив женщину руками за бедра, он прижался животом к её ягодицам, затем отступил и ещё раз, ещё глубже, ворвался во всеохватывающую сладкую плоть. Хелен снова вскрикнула. Когда Макс начал резко двигать бедрами в вековом любовном ритме, он едва замечал, как машина слегка покачивается в такт его мощным толчкам.

Вдалеке послышался звук мотора, за которым последовали хлопанье автомобильных дверей и голоса. Вновь прибывшие двинулись к лифту, возможно, миновали эту часть парковки и случайно заглянули в темную глубину,  — как раз вовремя, чтобы увидеть, как он грубо трахает согнутую пополам любовницу в завонялом теплом углу этой автостоянки. Мысль о том, что за ним могут наблюдать, ещё сильнее возбудила его, заставив кровь бешено стучать по венам, и он ещё сильнее продолжил долбить женщину, почти насилуя её, заставляя её вскрикивать от боли и наслаждения.

По мере того, как нарастал их дикий танец похоти, движения Макса становились все глубже, сильнее, яростнее, машину раскачивало ещё сильнее, Хелен постанывала ещё громче. Как только сладкое 

удовольствие начало захлестывать его, и он достиг своего мощного, мучительного оргазма, тишину разорвал резкий звук автомобильной сигнализации,  — у «Мерседеса» замигали фары.

— Вот дерьмо,  — пробормотал он, на мгновение прижавшись к распростертой на капоте Хелен, пока рылся в кармане в поисках брелока. Когда он нажал на кнопку, сигнализация наконец замолчала, и двери машины со щелчком открылись.  — Чертов охранник будет здесь с минуты на минуту,  — добавил он, внезапно возвращая себе здравомыслие и рассудок.

Когда он распахнул дверцу «Мерседеса», ошеломленная Хелен пришла в себя настолько, что, удерживая дрожащими руками смятое платье, забралась на пассажирское сиденье. Там женщина сидела, не шевелясь, и не произнося ни слова, пока её любовник прыгал на водительское сиденье и заводил двигатель. В зеркало заднего вида Макс увидел быстро идущего к ним парковщика. Выехав из угла, он развернулся, и завизжав автомобильными шинами, машина сорвалась с места.