Однодневные командировки. Из сборника Секс в командировке

Моё сердце наполнилось гордостью, когда я смотрел, как моя дочь огибает вторую базу. Затем аутфилдер допустил ошибку и бросил мяч обратно в поле. Брук даже не замедлила шаг, наблюдая за броском левого полевого игрока! Я затаил дыхание, когда Брук едва успела перехватить эстафету до третьей базы.

Сколько раз я говорил ей, чтобы она никогда не делала первый или последний аут в иннинге на третьей базе? Болельщики на нашей стороне поля издали коллективный вздох. Это была нижняя часть девятого иннинга игры районного чемпионата. Девять иннингов! После окончания игры счет был равным, а теперь, во втором овертайме, Брук сделала трипл в начале игры!

Я всю жизнь был фанатом бейсбола, но никогда не был так взволнован и не нервничал так, как в этот момент. Моя дочь, казалось, была полна решимости выиграть игру, даже если бы ей пришлось сделать это в одиночку! Следующий бэттер выбил мяч с трех подач. Теперь у нас был один аут и бегун на третьей линии. Следующий бэттер отбил мяч на третью базу. Их девушка, играющая на третьей базе, была хороша. Она посмотрела, как Брук возвращается к сумке, а затем бросила мяч на первую базу, и немного прибавила. Брук помчалась домой!

Я не мог издать ни звука. В моем горле образовался комок размером с яблоко. Казалось, что все происходит в замедленной съемке. Первый бейсмен поймал мяч и передал его ловцу. Брук скользнула к заднему краю тарелки, когда кэтчер подносил мяч для метки. Это было так невероятно близко! Время остановилось, все ждали решения судьи. Спустя, казалось, целую вечность, он развел руки вниз и в стороны, ладони поравнялись с землей!

Вспыхнуло столпотворение! По моим щекам потекли слезы. Я смотрел, как товарищи Брук по команде толкали её в спину и заключали в групповые объятия. На мгновение мне стало жаль, что другая команда тоже не смогла победить. Они приложили невероятные усилия, но выйти победителем может только одна команда, и это — часть игры.

Я сидел в машине, когда Брук шла через парковку. Она смеялась и шутила со своими товарищами по команде. Была ли когда-нибудь на свете более красивая, более умная, более спортивная девушка? Я был переполнен любовью к этой юной красавице.

— Привет, папа!  — поприветствовала Брук, проскальзывая на пассажирское сиденье.  — Как тебе понравилась эта игра? Только не начинай говорить о том, что ты делаешь первый аут на третьем, пап.

— Брук, в бейсболе есть некоторые основные истины, которые подтверждаются опять и опять. Это одна из них,  — ответил я.  — Не я её придумал, но это факт.

— А как насчет того, что моя рука за болела, и я не думала, что смогу подать ещё одного бэттера, не говоря уже о другом иннинге?  — спросила она.  — Я знала, что мы должны сделать это в том иннинге, иначе окажемся в глубоком сам-знаешь-чем.

— Лучше бы нам залить лед сегодня, Брук! Я не знал, что у тебя болит рука.  

Ты сказала своему тренеру?  — спросил я.

— Нет, папа. Это поставило бы её в затруднительное положение. Ей пришлось бы выдернуть меня, а больше поставить ей было некого. У Нэнси — растяжение лодыжки, а у Стефани — какой-то грипп. Теперь на следующей неделе мы поедем в Штаты,  — усмехнулась Брук.  — Это, конечно, лучше, чем закончить сезон, не так ли?

Я восхищался ребенком, сидящим рядом со мной, бывшим за рулем. Я менял ей грязные подгузники и учил ездить на велосипеде. Показал, как бросать, ловить и бить. Теперь она — причина того, что её школа выиграла окружные соревнования и собирается ехать в Штаты. Я самодовольно приписал себе некоторые заслуги за её многочисленные успехи в учебе и спорте.

— Куда едем, папа?  — спрашивал Брук.  — Ты пропустил поворот на шестое шоссе.

— Едем праздновать победу в округе, дорогая. Я слышал, что в новом отеле «Хилтон» в Уилкс-Барре, по слухам, один из лучших ресторанов в округе. Думаю, мы оба заслужили большой стейк и печеный картофель!  — объявил я.

— Папа, это ты любишь стейк и картошку! Я собираюсь заказать лобстера! Могу предложить тебе запить стейк кружкой морозного МGD,  — рассмеяллась Брук.

— Эй, я никогда не думал об этом, но теперь, когда ты предложила, я, возможно, так и сделаю, Брук! Ты — гений!

— Да, знаю. Тот факт, что мы всю жизнь перерабатывали эти пивные банки, отпечатался в моем мозгу, папа. Скорее, я должна быть идиоткой, чтобы не знать, что тебе нравится. Ты не такой уж оригинальный, знаешь ли,  — укорила Брук.

Когда вошли в ресторан, там уже была очередь на десять минут в ожидании столика. Мне вручили одну из тех штуковин, которые загораются и вибрируют, когда наступает моя очередь. Я сел на скамейку, в то время как Брук отлучилась в дамскую комнату. Она вернулась примерно через пять минут.

Я не обращал на это особого внимания и только через несколько минут заметил, что по щекам Брук текут слезы!

— Брук! Что случилось, детка? Рука болит? В чем дело, милая?  — спросил я.

— Ты ведь знаешь, что мама не смогла прийти на мою игру, потому что ей требовалось по работе уехать в Филадельфию?  — всхлипывала Брук.

— Так вот оно что! Брук, ты же знаешь, что у твоей мамы высоконагруженная работа в страховой компании, и ей приходится много ездить. Она очень хотела пойти на твою игру, но не позволил график,  — рассуждал я.  — Не расстраивайся из-за этого, дорогая. Она, скорее всего, приедет в Штаты!

— Да мне плевать, приедет ли она когда-нибудь на мою игру! Она может отправляться прямиком в ад!  — закричала Брук.

Я был ошеломлен. Брук никогда не говорила плохо о своей матери и не использовала вульгарные выражения, хотя иногда слышала их от меня. Её эмоциональный всплеск был для меня полным шоком!

— О, папа! Ты такой же слепой, как и я! Мама не поехала в Филадельфию. Она сидит внутри с каким-то хитрым ублюдком, держится с ним за руки и смеется.  

Ей плевать на всех нас!

Брук не могла бы удивить меня больше, если бы сказала, что только что подписала контракт с «Янкиз»! Моя жена, мать Брук, связалась с другим мужчиной? У меня закружилась голова. Брук обхватила меня руками и зарыдала. По моим щекам тоже начали течь слезы. Как мог один из лучших дней в нашей жизни так быстро кануть в лету?

Я оторвался от Брук настолько, чтобы вернуть вибратор/сигнализатор хозяйке, затем обнял Брук и повел её обратно к машине. Помог ей сесть в машину, а затем забрался на водительское сиденье. Я не стал заводить машину, потому что едва мог видеть. Мы вдвоем просидели на стоянке ещё минут десять. Постепенно тошнота, стыд и ужас ослабли, и я смог вытереть глаза и сосредоточиться.

— Брук, ты уверена, что это была твоя мать?  — тихо спросил я.  — Вполне возможно, что ты ошиблась. Мы можем расстраиваться из-за пустяка. Это мог быть кто-то, похожий на Натали. Возможно, именно это ты видела.

— Точно, папа! Что, я не знаю, как выглядит моя собственная мать? Вокруг, наверное, несколько тысяч фиолетовых внедорожников Lexus с номерами с именем «НАТ», как вон тот? Должно быть, мне мерещится,  — причитала Брук.

Я посмотрел в указанном ею направлении и увидел машину Натали в нескольких рядах впереди того места, где мы сидели. Ошибиться было невозможно!

— Прости, Брук. Наверное, я просто пытался отрицать, что это может случиться со мной, с нами,  — извинился я.  — Совершенно очевидно, что в том отеле — твоя мать. Она солгала нам обоим и изменяет мне. Мы должны принять этот факт и решить, что делать дальше.

И тут зазвонил мой мобильный телефон! Я понял, кто это, ещё до того, как посмотрел на экран. Это — Натали. Я не хотел, чтобы она поняла, что мы с Брук знаем, где она и что делает. По крайней мере, не раньше, чем я смогу принять решение о дальнейших действиях.

— Привет, Натали,  — ответил я так спокойно, как только мог.

— Привет, милый!  — воскликнула Натали.  — Как прошла игра? Очень хочу узнать, кто выиграл.

— Игра? Мы её выиграли, и на следующей неделе отправляемся в Штаты. Брук играла хорошо,  — сделал я недооценку.

— Дай ей трубку, дорогой. Хочу её поздравить и сказать, насколько горжусь ей. Хотела бы я быть там!  — солгала Натали.

— Ну, она сейчас с некоторыми из своих товарищей по команде, Натали. Я передам сообщение,  — пообещал я.  — Ты сейчас в Филадельфии?

— Пока говорю, еду по Брод-стрит,  — рассмеялась Натали.  — Движение здесь медленное, поэтому и решила позвонить и узнать, как все прошло.

— Будь осторожна в этой новой машине, Натали. Ты ведь на своем «Лексусе», не так ли?  — поинтересовался я.

— Конечно, Тим. Мне нравится эта машина. Она очень безопасная и не так прожорлива, как твой «Форд». Мне пора, Тим. Я почти в отеле. Люблю тебя и завтра позвоню опять,  — пообещала она.

Я положил трубку и посмотрел на Брук. Казалось, она вот-вот снова сорвется. Потом 

она фыркнула и улыбнулась мне.

— К черту эту сучку! Правда, папа?  — риторически спросила Брук.  — Мы сможем нормально жить и без нее. Возможно, даже лучше!

— Сможем, если ты перестанешь использовать ненормативную лексику, юная леди! Может, все и превратилось в дерьмо, но это не повод вести себя так, будто ты из низкого класса. Мы... я воспитывал тебя лучше,  — укорил я.

— Прости. Я просто была настолько зла, и мне показалось, что к ситуации подходят только бранные слова,  — объяснила Брук.  — Мне уже лучше, но я беспокоюсь о тебе, папа. Сначала я думала только о том, как мало значит для нее моя игра. Она скорее улизнет, чтобы поиметь какого-нибудь жеребца, чем станет смотреть, как я играю в районном чемпионате. Я даже не подумала о том, как ужасно себя чувствуешь ты.

— Ну, это, конечно, больно. Признаю. Я не знаю, что делать дальше. Это такой шок. Я даже не могу нормально думать.

— Правда, папа? Я бы подумала, что ты вышвырнешь её жалкую задницу так быстро, что у нее голова закружится. Она совершенно не уважает ни тебя, ни меня. Этой лжи, даже без парня, было бы достаточно, чтобы развестись с ней, как ты думаешь?  — спросила Брук.

— Кажется, что так и бы было, но с годами я понял, что лучше все обдумать, нежели действовать поспешно. Я всегда могу подать на развод. Просто должен быть уверен, что это — лучший вариант действий,  — ответил я.

— Папа, у тебя есть запасной ключ от маминой машины? Если есть, дай мне, пожалуйста.

— Есть, Брук, но зачем он тебе?  — спросил я.

— Мне кажется, что это будет последним доказательством. Если брелок сработает на машине, стоящей вон там, мы будем уверены, что мама не остановилась в каком-нибудь отеле в Филадельфии,  — рассуждала Брук.

Я отдал Брук ключ, и она рысью направилась к машине. Подойдя к ней, она нажала на кнопку брелка, и я увидел, как мигнули фары. К моему удивлению, Брук забралась внутрь и завела машину Натали. Она помахала рукой, проезжая мимо меня. Я быстро завел свою машину и развернулся, чтобы последовать за ней.

Мне не пришлось за ней ехать далеко. Она проехала квартал, заехала на стоянку, доехала до заднего угла и выскочила. Приблизившись к моей машине, она нажала на кнопку, чтобы запереть машину Натали. Затем забралась ко мне.

— Это только маленький кусочек того, как будет протекать жизнь мамы,  — рассмеялась Натали.  — Представь, когда она не сможет найти свою машину. Она же не сможет заявить об угоне в Филадельфии. Её история рассыплется на допросе в полиции. Если она заявит об угоне здесь, ей придется объяснять, почему машина оказалась здесь, когда она сказала, что уехала на ней в Филадельфию. Ложь все усложняет!

Я не знал, гордиться ли Брук или записать её на прием к психиатру! Мне бы никогда не пришла в голову такая гениальная идея. Но чем больше я об этом думал, тем больше 

она мне нравилась. Пусть Натали узнает на собственном опыте, как ложь способна укусить тебя за задницу.

Мы остановились у фастфуда в нескольких милях вниз по дороге и съели немного картошки фри и гамбургер. Затем направились домой. Брук начала задавать вопросы, наводящие на размышления.

— Как давно, по-твоему, мама бегает за твоей спиной, папа? Как думаешь, она делала это много раз? Как думаешь, почему она это делает? Она что, сексуальная маньячка или что-то в этом роде? Как у вас с ней складывалась личная жизнь?

— Брук, я думал об этом. В последнее время она очень добра ко мне в спальне. Я на самом деле не могу на это пожаловаться. Что касается того, сколько и как давно, понятия не имею. Я никогда не думал, что она особенно распутна,  — признался я.  — Очевидно, я и понятия не имел, что что-то не так.

— Держу пари, она начала, когда стала вести себя с тобой особенно сексуально! Женщины делают это, чтобы уменьшить свою вину. Как давно она это начала?  — поинтересовалась Брук.

— Не знаю. Наверное, на Рождественские праздники. Я думал, что последние пять месяцев жизнь идет прекрасно. Знаю, что Натали отсутствует больше чем обычно, но она всегда, казалось, стремилась загладить свою вину,  — допустил я.

Почему-то обсуждать с дочерью интимные подробности моей сексуальной жизни казалось совершенно нормальным. Мы всегда были близки, нас сблизило ещё больше. Для семнадцатилетней Брук была удивительно взрослой во многих отношениях. Секс в нашем доме никогда не был запретной темой. Мы с Натали чувствовали, что должны всегда быть честными и открытыми, когда обсуждали это с Брук. Мы хотели, чтобы она понимала опасности и подводные камни слишком раннего начала половой жизни.

— Ты ведь знаешь, что нужно сходить к врачу на осмотр? Ведь не знаешь, с кем был жеребец, правда, папа? Все, с кем он спал, можно сказать, спали и с тобой, если говорить о болезнях,  — предостерегла Брук.  — Тебе также стоит купить презервативы, если собираешься продолжать спать с мамой.

— Брук, я не собираюсь покупать презервативы! Разве это не будет сильным признаком того, что я что-то подозреваю? Твоя мама не дура, хотя и ведет себя так,  — добавил я.  — Однако я больше не могу заниматься с ней сексом. У меня пропало всякое желание вступать с ней в интимную близость. Я схожу на обследование и просто найду способы отвлечь твою мать, пока не решу, что делать дальше.

— Просто убедись, что ты заботишься о себе, папа. Я буду зависеть от тебя больше, чем когда-либо. Когда решишь с ней развестись, я стану жить с тобой. Это точно!  — категорично заявила Брук.

— Почему ты так уверена, что все закончится разводом, Брук. Разве невозможно, что мы с Натали сможем все уладить?

— Папа! Ты всегда нежен и добр к нам с мамой, но я знаю, что ты думаешь и чувствуешь. Ты никогда не сможешь смириться с тем, что мама тебе лжет,  

даже если бы и смог забыть о сексе. Она уже в прошлом, и вопрос только в том, когда ты примешь этот факт,  — предсказала Брук.

Мне было интересно, сколько мужчин в моем положении,  — а их, наверное, миллионы за эти годы,  — имеют умную дочь, с которой могут все обсудить. Брук не давала мне развалиться на части. Она заставляла меня смотреть на ситуацию логически, а не эмоционально. Преследовала только мои интересы и не имела никаких скрытых намерений. Разве может быть у человека лучшее доверенное лицо?

•  •  •

На следующий день я записался на прием к врачу. После работы заехал в школу, чтобы забрать Брук после тренировки. Я приехал немного раньше и посмотрел, как тренируются девочки. Другие родители наперебой хвалили игру Брук в округе. Я чувствовал себя довольно хорошо из-за этого и паршиво из-за своего брака.

Натали появилась в дверях около семи. Я попытался поприветствовать её так же как обычно, но это показалось мне слабым. Я подумал, не заметит ли Натали. Мне не стоило беспокоиться.

— Я так по тебе скучала, Тим!  — воскликнула Натали.  — А как сильно, покажу позже. Кстати, я хотела спросить, у тебя все ещё есть запасной ключ от моей машины?

— Конечно, вот он, в кармане,  — ответил я, потянувшись внутрь и вытащив её запасной ключ.  — Ты потеряла свой?

— Нет, иначе бы не смогла доехать до дома, не так ли?  — немного чересчур быстро ответила Натали.  — Просто подумала, что у меня должен быть запасной на случай, если потеряю свой.

— Хорошо,  — согласился я и передал ей ключ.

Должно быть, она нашла свою машину, но у нее были подозрения, как её переставили. Теперь она будет осторожнее.

Как по команде, в комнату вошла Брук.

— Привет, мам! Как там Филли? Хорошо провела время?  — спросила она.

— Я и не рассчитывала хорошо проводиить время, Брук. Эти встречи — долгие и трудные,  — настаивала Натали.  — Они не веселые!

— Хорошо, мама. Долгие и трудные, но не веселые. Я запомню. Почему же ты продолжаешь работать, если так страдаешь?  — задалась вопросом Брук.  — Папа хорошо зарабатывает, а ты умная. Ты могла бы найти что-нибудь, что даст тебе больше свободного времени, чтобы проводить его с нами.

— Большую часть времени я люблю свою работу. Кроме того, я не всегда буду проводить так много времени в разъездах. Думаю, к концу года все успокоится, и тогда у меня будет много времени, чтобы проводить его с вами. Вот увидишь.

Натали занесла свой небольшой чемодан в спальню и закрыла дверь. Брук жестом пригласила меня следовать за ней на кухню.

— Слышал, папа? Похоже, что её любовник к концу года переедет, и тогда ты сможешь забрать маму. Как тебе такая сделка? Ложь и возможные венерические заболевания ещё полгода или около того, а потом все закончится, если она не найдет нового жеребца, конечно. Ты сможешь жить с этим решением?  — спросил Брук.

— Ты, слишком много вывела из одного предложения, Брук,  — заметил я.  — Это может быть не 

то, что говорила она, и, скорее всего, все не так.

— Помни, я выросла рядом с вами обеими и знаю, как вы оба думаете. Мама считает, что она может завести эту интрижку, а потом вернуться к нормальной жизни в следующем году, и никто от этого не пострадает,  — утверждала Брук.

— Ну, это спорный вопрос, Брук. Я не могу жить с таким раскладом долго. Не смогу прожить с ним и дня. Для меня это настоящий стресс,  — признался я.

— Что ж, все так и останется, пока ты не предпримешь шаги по разрешению ситуации, папа. Такие вещи не проходят сами собой. Ты же знаешь.

•  •  •

В тот вечер я сказал Натали, что у меня болят спина и голова. Но даже тогда она предложила мне лежать спокойно, а она, мол, проделает всю работу. Потребовались некоторые усилия, чтобы отговорить её от секса. Вот к чему свелась моя жизнь. Мне приходится уговаривать собственную жену отказаться от секса со мной. Меня это очень возмущало.

На следующий вечер, когда я смотрел, как команда Брук заканчивает тренировку, мне показалось, что матери нескольких девочек были дружелюбнее чем обычно. Брук тоже это заметила. Она упомянула об этом по дороге домой.

— Папа, я видела, как мама Эмили держала тебя за руку, разговаривая с тобой? Похоже, что она прижимала свои груди к твоей руке. Это не случайно, когда женщина делает так,  — заверила меня Брук.  — Потом я видела, как миссис Томас предложила тебе выпить её содовой. Похоже, ты вдруг стал жеребцом среди родителей игроков в софтбол!

— Мне тоже это показалось странным,  — призналась я.  — У меня было четкое ощущение, что эти женщины по какой-то причине необычайно дружелюбны.

— Не может ли быть так, что поскольку ты скоро станешь свободным, они встают в очередь, чтобы подписать с тобой контракт?  — поинтересовалась Брук.

— О чем именно ты говоришь, Брук? Они не знают, что я могу стать свободным. К тому же, моя рыночная стоимость не так уж высока,  — заключил я.

— Возможно, вчера вечером я упомянула в разговоре с девочками в раздевалке, что моя мама изменяет тебе,  — сказала Брук.  — Особенно интересно было узнать об этом Эмили и Стеф. В течение последних нескольких лет отцы обеих ушли от своих мам. Им показалось, что из тебя получился бы неплохой отчим. Очевидно, их матери с этим согласны.

Я снова был поражен тем, что сказала моя дочь! Она рассказала подругам по команде, что Натали мне изменяет! Почему бы просто не написать об этом в газете и в Интернете?

— О чем ты думала? Это не то, о чем должны знать все, Брук. Для меня это очень стыдно!

— А ты не думал, что, возможно, другие люди уже знают, папа? Разве не ещё более неловко быть невеждой в ситуации, о которой знают все остальные? Девочки уже знают об этом! Мама Труди видела, как твоя любящая жена и мужчина зашли в номер в том отеле 

несколько недель назад, когда она была там на конференции. Разница лишь в том, что теперь мамы девочек знают, что об измене мамы знаешь ты, поэтому не будет казаться, что они разрушают семью. Давай посмотрим правде в глаза, наша семья и так довольно хорошо разрушена!  — заключила Брук.

Сколько раз можно шокировать человека, прежде чем это станет нормальным и перестанет вызывать шок? Другие люди знали, что я — рогоносец! Почему-то от этого все происходящее казалось ещё хуже. Из меня вырвали последний клочок гордости. После этой недели меня уже ничто не могло удивить.

— Это ещё не все, папа. Сара с прошлой зимы жаловалась, что отца часто не бывает дома. На прошлой неделе она сказала нам, что они переезжают после Дня благодарения, потому что страховая компания, в которой работает её отец, его переводит. Вчера вечером мама Труди видела, как отец Сары забирал её после тренировки, и знаешь, что? Она узнала в нем того самого жеребца-кекса, который трахает маму. Сегодня вечером я пошла с Сарой к её машине и убедилась в этом. Он — тот самый парень, который был с ней в тот вечер, когда я их видела.

От всей этой информации у меня голова пошла кругом! И как детям удалось так много выяснить? Может ли все это быть совпадением? Существует ли вообще такая вещь, как совпадение? Могут ли наши дети знать нас настолько хорошо? Зачем я вообще притворялся, что думаю об этом? Все что мне нужно, это спросить Брук.

— Что мне теперь делать, Брук?  — простонал я.  — Я больше не могу мыслить здраво.

— Ну, я рада, что ты спросил, папа! Я знала, что для большинства футбольных или софтбольных мам ты будешь выглядеть неплохой добычей. Эти дамы сегодня это подтвердили. Ты не должен мириться с женщиной, которая лжет и изменяет. Ты заслуживаешь лучшего, и я помогу тебе это получить. Но сначала тебе нужно избавиться от балласта.

•  •  •

Была ночь перед первой игрой Брук в плей-офф штата, а Натали пришлось уехать в ещё одну командировку. Она пообещала Брук, что будет ехать весь день, если понадобится, чтобы успеть вернуться к началу игры. Эта последняя ложь помогла нам успокоить совесть.

В дверь номера постучались из обслуживания номеров. Принесли бутылку шампанского. Я убедил руководство, что пара из номера 402 нам очень близка и мы хотим сделать им сюрприз. Всё это звучало очень дружелюбно и с любовью.

Когда дверь открылась, я сунул двадцатку в карман рубашки парня, взял шампанское и протиснулся внутрь. За мной следовали Брук, Сара и мать Сары. Натали лежала в постели, прижимая к шее простыню. На Говнюке был халат, и он выглядел совершенно растерянным.

— Нам очень бы не хотелось беспокоить вас на работе,  — начал я,  — просто Сара и Брук хотели отпраздновать победу в округе со всеми своими родителями. Тот факт, что Сара сыграла двойной хоум-ран в нижней части седьмого, сравняв счет, а затем сделала спасительный бросок в 

верхней части восьмого, в то время как Брук сыграла один хеттер, а в девятом сделала трипл и забила победный мяч, казалось, ускользнул от вас обоих

— Попробуйте представить, как мы со Сьюзен гордимся девочками, а потом представьте, что вы пропустили. По правде говоря, не сможете. Вы должны были быть там, а вас там не было.

Сьюзен подняла четыре бокала, и я налил шампанское в каждый. Бутылку я успел открыть до того, как в дверь постучали из обслуживания номеров. Я передал по бокалу Натали и Говнюку.

— За правду и за успехи наших дочерей,  — произнес я тост.  — За новое направление нашей жизни и за то, чтобы Саре и её маме не пришлось переезжать этой осенью. А главное, за умных детей и хороших адвокатов!

Мама Сары, Сьюзен, и я потягивали шипучку, в то время как девочки пили содовую.

— Не утруждай себя возвращением домой, Стив. Мы с Сарой прекрасно обойдемся без тебя. Мой адвокат уверяет, что соглашение позволит мне сохранить дом и жить безбедно. Саре не придется снова менять школу. Ты же оставишь себе эту шлюху, так что, по-моему, все довольно справедливо,  — усмехнулась Сьюзен, но без всякого веселья.

— Тим! Брук!  — закричала Натали.  — Я люблю вас обоих! Не делайте ничего необдуманного. Все не так, как кажется!

— Что ж, я рад это слышать, Натали,  — с облегчением ответил я.  — Поскольку кажется так, будто ты с голой задницей лежишь в постели с этим говнюком. Какую часть я неправильно вижу?

— Посмотри на это с другой стороны, мама,  — добавила Брук.  — Тебе не придется врать, чтобы не посещать мои мероприятия. Ты сможешь трахаться с кем угодно, в любое время, не испытывая чувства вины. Не придется беспокоиться о том, что заразишь папу спидом или венерическими заболеваниями. Никогда не увидишь, как он расстроился, когда узнал, что он — рогоносец. Я знаю, что ты хочешь для папы того же, что и я, а именно: чтобы он был счастлив. Почему-то я думаю, что теперь он будет счастлив. Спасибо за все, мама. Только не ставь меня в неловкое положение, появляясь на каком-либо мероприятии, в котором я участвую, хорошо?

Мы все четверо вышли за дверь, а Натали тихонько всхлипывала.