Бродячий цирк

Диана испытывала отвращение к цирку, хотя никогда не посещала его представления. За все 19 лет своей жизни в их маленьком городке странствующий цирк останавливался всего один раз, и то когда Диане (ей было всего 8 лет) диагностировали скарлатину. Ее мать не позволила ей идти туда, а сама девочка и не особо стремилась — ведь это всего лишь цирк, что-то ничтожное, которое, должно быть, предназначено для маленьких детей, а она уже взрослая и ходит в школу... Так что Диана никогда не видела представлений в цирке, зато стала свидетельницей чего-то другого.

1926 год.

Девочка лежала в постели, освещаемая слабым светом парафиновой свечи. Она то засыпала подобно сновидению, то просыпалась в реальность. Между сном и явью была тонкая грань... В темноте комнаты что-то неожиданно зашевелилось, какое-то огромное существо с тяжелым дыханием... ощущение опасности стало почти осязаемым. Девочка вздрогнула и открыла глаза. В самом углу комнаты, где было самое темное место, стоял клоун. Диана быстро заморгала, пытаясь либо изгнать это видение, либо заставить свой взгляд сфокусироваться на нем. Нет, этот клоун не напоминал тех, которых она видела на картинках. Те были яркими, веселыми и всегда улыбались, занимаясь шутками.

А этот клоун не улыбался. Он стоял неподвижно и ничего не делал, только тяжело дышал, словно ему на грудь ложился невидимый груз. Его лицо было скрыто слоем серого грима, а вокруг рта и глаз были высохшие следы черной и красной краски. На его носу была алая шариковая пробка, которая также упиралась в обветренные щеки. Над замусоленными рыжим париком кладенец клоун надел старый и потертый цилиндр, испытавший воздействие времени. Нелепое существо неожиданно ожило и улыбнулось, показывая Диане свои кривые, хищные и почему-то идеально белые зубы. С закрытыми глазами девочка начала молиться в надежде, что это жуткое видение исчезнет, и ее молитвы были услышаны. Клоун растворился в темноте, словно его там и не было, а с тех пор Диана возненавидела даже само слово "цирк", не говоря уже о тех людях, которые превращались в шутников с красными помидорами для развлечения публики.

1937 год.

Время забывает детские страхи, однако когда бродячий цирк снова приехал в город, Диану охватило тревожное чувство. Она уже была взрослой девушкой и даже намеревалась выйти замуж за подходящего парня (по мнению родителей, конечно), но когда она ложилась в свою старую кровать и зажигала свечу, она вдруг почувствовала себя опять восьмилетней девчонкой. Только теперь она осознала, что со времени того дня (точнее, ночи, когда она была больна скарлатиной и явно лихорадила настолько сильно, что все случившееся было не более чем бредом) видела ужасного клоуна в углу комнаты. Свеча колебалась от слабого ветерка, а книга пыталась выскользнуть из ее рук, глаза закрывались. Диана выпила холодной воды прямо из кувшина в надежде освежиться, однако вкус показался странным, как будто вода не из их чистого колодца, а из болота. "Надо закрыть окно..." - сонно прошептала девушка. "Ой, а откуда здесь этот кувшин?.." - промелькнуло у нее в голове, и через мгновение она уже провалилась в сон.

Аромат пыли, пота лошади, пудры, прогорклого масла и навоза... Эта смесь неожиданно проникла в ноздри Дианы, и она начала чихать. Она не могла сразу открыть глаза, а когда наконец распахнула их, увидела только темноту. Внезапно спичка громко щелкнула и сера запыхтела. Зажегся светильник. Девушка прищурилась от яркого света и только потом заметила поцарапанные мужские руки, затем проглотила слюну и подняла взгляд выше. Паника охватила ее как волна, заставив задышать перебитым голосом. Грязно-серое лицо. Красные и черные полосы. Алый, мерцающий в смутном свете огня, нос-помидор. Пыльная шляпа.

Огромная, запахнувшая табаком и костром, рука закрыла половину лица девушки, не давая воплю вырваться наружу. Ужасный клоун приблизил свое раскрашенное лицо к Диане, и теперь она увидела его глаза прямо перед собой. Черные глаза, сверкающие, дьявольские глаза...

— Я шутил! — неожиданно заорал мужчина и захохотал так же, как шуты на арене (по меньшей мере, так представляла себе Диана): громко, неестественно и бессмысленно. — Кричи, если хочешь! Можно!

В этот момент ей стало по-настоящему страшно, даже голос пропал. Но ненадолго. Через пару минут тягостной тишины комната наполнилась ее отчаянными криками. Именно так, на вершине вопля, клоун схватил девушку за плечи и потряс ее как куклу; ее голова тряслась вперед-назад, и в ее голове мелькала мысль: "Это какое-то дьявольское видение, Боже, пусть оно исчезнет..."

— Ты помнишь меня, — резко перестав хохотать и перестав трястись, клоун стал очень серьезным. — Ты молилась тогда, чтобы я исчез... Девочка со скарлатиной. Но теперь ты не знаешь ни одной молитвы. Все знают, а ты нет. Не помнишь.

Диана и сама отлично знала, что не помнит. Проклятый урод, казалось, читал ее мысли, и в этом она также углядела какую-то дьявольскую ловушку.

И вот он укусил ее. Больно, гораздо больнее, чем собака. За плечо. На белой ночной рубашке начал расплываться алый след. Кривые зубы клоуна, которые он снова продемонстрировал, были теперь покрыты кровью. Мгновение - и они впились в ее грудь. Незнакомец в клоунском обличии (или может быть, это действительно дьявол в человеческом обличии?...) был высоким, и Диана почувствовала, как ее ноги отрываются от земли, а затылок стучит о стену. Он поднял ее так, держа одной рукой за ворот рубашки, а другой - между ног; начал терзать зубами грудь девушки, не защищенную ничем, кроме тонкой льняной ткани. Раздался треск, и сорочка повисла на талии Дианы, которая теряла сознание от ужаса и боли. Клоун хихикнул, и от этого смеха у всех пробежал мороз по коже.

Девушка внезапно почувствовала, что парит в воздухе и, не успев приготовиться, упала на твердый пол земли, разбив губы и испачкавшись грязью.

— Так что, вспомнила?

Некогда было ей думать о воспоминаниях! Она даже не могла понять, как до сих пор не проснулась от этого кошмара. Невозможно же все это происходить наяву!

— Ты не можешь вспомнить? Бедная девочка... Тебе не удается... — насмешливо произнес мужчина, спокойно и неторопливо рвя рубашку Дианы на клочки, которая была промокшая кровью на груди.

— Пожалуйста... Пропади... — пискляво пробормотала девушка. Это были первые слова вслух, обращенные к этому кошмарному ночному видению. Казалось, он ее не слышит. Грубые руки, покрытые мелкими порезами, повернули ее на спину и широко раздвинули ноги Дианы. Затем они разорвали тонкую ткань скромных белых трусиков. Существо, которое, если оно когда-то было человеком, давно потеряло память об этих временах, раздвинуло пальцами губки, за которыми скрывался клитор и неприкасаемая до сих пор щель. У Дианы сжалось сердце, ее начало тошнить. Влажный, кровью окрашенный язык клоуна скользнул по губам и затем вошел во влагалище, проникая так глубоко, что его кончик даже коснулся тонкой перегородки, свидетельствующей о ее девственности. Но циркач уже знал это.

Он снял свои брюки, изношенные до дыр и запачканные старой коричневой кровью. Девушка уже давно перепутала реальность и сон и увидела его мускулистые длинные ноги и полностью человеческий, только чрезмерно большой мужской член. Из отверстия на фиолетовой головке выступила прозрачная капля и повисла в воздухе, а затем упала на ногу девушки.

— Вспоминай, Диана. Припоминай. Не можешь?... — ужасный клоун забрался между раздвинутых ног своей жертвы и грубо ее осквернил. Она сильно закричала от боли, почувствовав его половой член, который был введен наполовину. Между ног было жарко и больно, а также влажно и скользко от крови. Мужчина с удовольствием заметил выражение боли на лице девушки и продолжил еще глубже проникать внутрь, ощущая, как тугие мышцы влагалища сжимают его со всех сторон. От стыда и отвращения Ди слабо попыталась оттолкнуть этого монстра с раскрашенным лицом, но чем больше она противилась, тем более резкими, сильными и грубыми становились его движения. Сдавив горло Дианы ладонью, он продолжал проникать внутрь, меняя направление, увеличивая амплитуду и скорость. Вскоре голая спина девушки начала болеть и кровоточить от постоянного движения по земле и мелким камням. Тогда циркач перевернул свою жертву и сел на ее ноги, снова засовывая свой изможденный член между ее слегка прикрытыми бедрами.

«Наверное, это забавное зрелище... » — пронеслось в голове Дианы. "Я лежу в грязи, лицом в конском навозе, а на мне — этот добряк-клоун, любимец детей. И я не могу ничего сделать. Это всего лишь сон, страшный сон...»

— Это не сон, Диана, — пропел мучитель гнусавым голосом и надел на ее глаза свою цилиндрную шляпу, придавая ей очень комический (хотя скорее жалкий) вид. Она теперь не видела его, хотя до этого видела его только через полуприкрытые глаза, испытывая трудности со шейными позвонками. Но она чувствовала, как его член внутри словно закипает и что-то горячее начинает проливаться во влагалище, что-то отвратительное...

— Вспоминай! Припоминай! — грозно прогремел мужчина, как зверь, яростно испуская сперму в это юное создание, измученное настолько, что о сопротивлении уже не шло и речи. Она практически расслабилась, напряжение в мышцах ослабло, она позволяла мужчине раздвигать ее крепкие, почти словно умалчивающие, ягодицы, едва не разрывая плоть. И только внизу живота у Дианы лежало что-то тяжелое как камень. Клоун отстранился и его сперма, смешанная с кровью, стекала из трещинок находящейся под ним девушки.

Он поднял ее за волосы и ткнул лицом прямо в образовавшуюся лужицу.

— Кто здесь у нас маленькая свинья? — пронзительно вскрикнул клоун, снова меняя голос — это он делал мастерски — и поигрывая ртом и щекой девушки в грязной луже. — Да это же наша бестия!

Она вдруг осознала, что за каменное ощущение поселилось внизу живота. Внезапно она сильно захотела испытать то наслаждение, какое иногда приходило к ней в греховных, позорных снах. Когда она просыпалась, дрожа от пульсации между ног и не понимая, как такое могло произойти, и думала только о том, что только распущенные девушки могут допускать подобное. Она заплакала, словно опьяненная.

— Я знаю, о чем ты размышляешь, шлюха — эти слова потный, грязный клоун словно высек. — Я знаю ВСЕ — и он протянул ей свою грубую ладонь, как старый товарищ. Повторяя в себе слова "сон, сон, сон...", Диана схватила эту руку и, едва не плача от стыда и унижения, начала треть ею свой клитор, вход в свою израненную дырочку... все больше и больше... Но... Нет, у нее не получалось. Рука была безжизненной и вялой, словно мертвый паук.

— Это ужасно... — простонала Ди.

— А ты попроси меня.

— Пожалуйста...

— Что?

— Пожалуйста! Сделай так, как я хочу... — умоляла она, испытывая непереносимую отвращение к самой себе. И в этот момент рука ожила, напряглась, нащупала клитор и сжала его, но не больно. Один палец скользнул внутрь, второй, третий... Девушка без стыда раздвинула ноги и выпрямилась спиной, позволяя пальцам мужчины двигаться там, где все было липко и мокро от выделений. Возможно, было больно, но это ей не причиняло страдания. Ее охватило абсолютно новое странное чувство наслаждения...

Извиваясь и крича, девушка сквозь дымку видела скачущего по грязной арене клоуна, спотыкающегося и подпрыгивающего словно чертенок из шкатулки... Бородатый полный мужик, парень-слон, безногий и безрукий старик, красивая женщина с двумя головами - одна из них смеется, другая плачет... Внезапно тело Дианы сделало глубокий, болезненный вдох, словно она не просто очнулась, а возродилась. На чистой и аккуратной кровати. Голая. Грудь в крови, правый сосок выглядит ободранным. Между ног липко и вызывающе. ГРЯЗНО. Как у проститутки. В углу — клочья ночной рубашки, покрытые красными пятнами. На прикроватном столике, рядом со свечой на исходе, лежит что-то... что это? Диана неслушная рукой подняла предмет. Детская шапочка. Голубая. Маленькая, для младенца... Отшвырнула ее как змею с ядом и быстро вскочила на пушистых ногах, грязных и поцарапанных, пахнущих конским навозом. Беспокойный взгляд упал за окно — что это за следы? А следы эти были передвигающимися к горизонту повозками, увозящими из очередного городка нищих, пьяниц и веселых артистов цирка.