Сейчас это модно. Часть 1

Не в тридевятом царстве, а в нашем государстве жил да был отец, честной вдовец. И растил-лелеял двух детушек — сына Ваньку да дочь Алёнушку. Ох, души не чаял он в доченьке — милой девице-раскрасавице! Коль чего пожелает Алёнушка — хоть из-под земли ей достанет он! Захотела ль она от кутюр наряд, аль коляску немецку самобеглую, аль путёвку в края курортные, в земли тёплые, басурманские,  — всё добудет ей, любой дщери своей, хошь на трёх работах переломится. Да и то сказать — хороша была: и станом стройна, и обличьем красна! Походкою плавна, как лебёдушка, голоском звучна, как соловушка, нравом важна, что царевна-княжна. Тёмны брови насупит — будто плетью отлупит, ласково заговорит — как червонцем одарит. А уж умницы такой не сыскать другой!

Во граде стольном постигала она науки трудные — языки заморские да премудрости посольские. Кажно лето в деревню родную наведывалась — повидаться с братцем да с батюшкой, привезти им гостинцев диковинных да поведать новости свежие, рассказать им про нравы-обычаи, про потехи-забавы модные — городские, а не деревенские, современные, а не старинные... Рад-радёхонек был отец-батюшка! Он дочуркой дорогою не натешится, пред соседями ею не нахвалится. Всё село ему нынче завидует! Как же не угождать такой доченьке?!..

А сынка не жалел и не жаловал. Больно уж неказист был Иванушка! Лицом конопат, спиной сутуловат, ногами крив — со всех сторон некрасив! Не любила его и Алёнушка. Знай над ним насмехалась, шутила да потешалась. И ни в грош она братца не ставила. Вот каки в той семье были правила!..

А за сим и конец моей присказке. Не начавшись, закончилась сказочка. И пойдёт теперь быль правдивая!

•  •  •

Не доехав пару километров до родного села, Алёна свернула с трассы на грунтовку, петляющую по широкому ярко-зелёному лугу. Остановила свой маленький шустрый кабриолет, неспешно вышла из кабины, плюхнулась в густую, мягкую, душистую траву и звонко расхохоталась от внезапной вспышки радости. Там, в огромном, шумном и суетливом мегаполисе, она иногда так тосковала по этому приволью! И сейчас хотелось лежать, не вставая, в пахучем разнотравье, отогнав от себя прочь все прежние хлопоты и заботы. С доброй простодушной улыбкой смотреть на колышущиеся над головой ромашки, одуванчики и васильки, на порхающих вокруг разноцветных бабочек, вдыхать неповторимый первозданный аромат свежести, не отравленный ядом цивилизации. Просто радоваться жизни, как в детстве!..

Но увы, никакая радость не вечна! Хочешь не хочешь, а надо подниматься, отряхиваться, приводить в порядок свой слегка примятый яркий деловой костюмчик, наводить марафет на лице... Чтобы предстать перед восхищёнными односельчанами утончённой городской «штучкой» — щеголихой и модницей! И от души смеяться про себя над их вытаращенными глазами и разинутыми ртами. Грациозно выйти из своего экипажика и, плавно покачивая бёдрами, не пройти, а продефилировать от калитки до порога. Да так, чтоб у всей наивной деревенщины от удивления глаза полопались!.. Ну и лохи же вы, соседи!..

Тщательно отряхнула яркий зелёно-жёлтый жакет и такого же цвета мини-юбку. Скинула, вытряхнула и снова обула золотистые «лодочки». И, словно 

бросая вызов провинциальному бездорожью и, не обращая внимания на ухабы и рытвины под высоченными каблуками, плавной «подиумной» походкой вернулась к своему «Мерсику». Он мелодично и смешно зарычал, неспешно трогаясь с места и постепенно набирая скорость. Алёне очень хотелось нажать одну кнопку на рулевой панели — сбросить крышу, превратив свою «карету» в открытый «фаэтон», и с весёлой улыбкой подставить лицо ласковому летнему ветру. Нет-нет, причёска растреплется, и макияж тоже пострадает! А ей сейчас нужно выглядеть безупречно! Отложим это удовольствие до обратного пути!..

Ярко-зелёный «Мерс» легко пронёсся по просёлочной дороге, обсаженной отцветающими вишнями и черешнями и, сбавив скорость, важно въехал на околицу села. Неторопливо прокатился по улице Мира — тихой улочке, застроенной по обе стороны небольшими глинобитными и кирпичными хатками. Сейчас они стали выглядеть новее и опрятнее. Будто в свою очередь решили пощеголять перед приезжей горожанкой свежевыкрашенными зелёными и ярко-голубыми заборами, тёмными в белую полоску фронтонами крыш, а кое-где и воротами новеньких гаражей — дескать, и здешний люд не лыком шит!

Тихо и безлюдно на родной улице. Даже вечно неугомонной и непоседливой сельской детворы нигде не было видно. И только неутомимая местная сплетница баба Варя, приоткрыв калитку, таращила любопытные глаза на появившуюся Бог весть откуда маленькую, яркую, похожую на дорогую игрушку, машинку и на вышедшую из неё модно разряженную девицу. Алёна с трудом сдерживала улыбку, делая вид, что не заметила языкастую соседку. Ой, с ней только поздоровайся! И она от тебя уже не отстанет, пока не выпытает всё, что надо и не надо,  — от последних политических новостей до мельчайших подробностей из твоей личной жизни (с кем встречаешься и давно ли, где отхватила такой шикарный костюмчик, что ешь на первое и что на второе)! Недаром же кто-то из односельчан пошутил, что в лице Варвары Тимофеевны СБУ обрела бы экстраклассную информаторшу, разведчицу и пропагандистку! Без всякого сомнения, сегодня к вечеру вся околица (а с завтрашнего утра — всё село) будут знать, что к местному фермеру Алексею Ивановичу приехала какая-то молодая городская фифа на дорогой иномарке! И, судя по всему, с весьма подозрительными намерениями! Ой интересно, с какими же!..

Отцовский коттеджик, единственная на улице двухэтажка, ещё издали гордо возвышался над соседними домиками. У резных дубовых ворот — свежевыкрашенная скамейка и небольшой цветник с яркими георгинами и чернобривцами. Всё такой же опрятный и ухоженный, как при покойной маме. Это наверно Ванька, сводный братишка, так старается — в память об усопшей доброй мачехе, любившей смешного пасынка, как своего сына.

Алёна привычно, по-хозяйски прошла в калитку, раскрыла ворота настежь и аккуратно вкатила во дворик на своём зелёном «рысаке».

Здоровенный старый дворовой пёс со странной кличкой Букет, несмотря на преклонный возраст, исправно нёс службу. Подбежал к незнакомке, оскалился и угрожающе зарычал, будто требуя от неё ответа: кто такая, к кому и зачем пожаловала? Гостья ничуть не смутилась. Достала из сверкающего клатча шелестящую пачку и бросила старательному сторожу ванильный сухарик. Пёс,  

подпрыгнув, на лету поймал угощение. Узнал, наконец, молодую хозяйку и заластился к ней, тычась носом в золотистые туфельки. Он был отвязан и, как видно, курсировал по всему двору — от ворот до огромного, в два гектара огорода. Высматривал, не решается ли кто-нибудь покуситься на хозяйское добро. Значит ни отца, ни брата не было дома. Они всегда спускали Букета с цепи перед отъездом. Однако эта мера предосторожности была излишней: тут, в тихом сельском уголке, где все знали друг друга с детства, воровство было абсурдом. Даже ключи от дома здешние хозяева никогда не забирали с собой, а прятали где-нибудь на веранде. Она знает где!

Без труда нашла в маленьком «тайнике» небольшой стальной ключик, отперла дверь и, войдя внутрь, чуть не расплакалась от внезапного приступа ностальгии. Всё здесь по-старому! Как в счастливые времена её детства, отрочества, юности!.. Ностальгическую картинку слегка «портили» только громадный плазменный телевизор и музыкальный центр. Но это неважно!..

Алёна умылась, скинула с себя дорожный костюм и облачилась в длинное зелёно-голубое летнее платьице. Остановилась возле маминого трюмо, крутнулась перед ним, игриво вильнув подолом, и озорно улыбнулась своему отражению — стройной, румяной тёмно-русой и кареглазой красавице, так гордо и так несказанно мило глядящей на неё из зазеркалья. В детстве ей нравилась подолгу смотреть на себя в зеркало и фантазировать о потустороннем мире за этим волшебным стеклом... Но сейчас мечтательнице не дали повитать в эмпиреях. Едва она собралась окунуться в детские грёзы, как во дворе стукнула калитка. И через пару минут на пороге появился Ванька — простоватый и неуклюжий с виду рыжий веснушчатый парень, объект постоянных насмешек со стороны юных односельчанок.

— Алёнушка... Привет...  — робко поздоровался он, краснея от смущения. Всегда робел перед красавицей-сестрицей и никак не мог (а может, и не очень-то хотел!) справиться с этой робостью. Когда они впервые увиделись и познакомились, он долго не решался обращаться к ней на «ты» и ужасно скованно чувствовал себя в её обществе. Ещё бы: она — городская образованная барышня, не чета ему, селюку-простаку!  — Какая... Какая ты красивая!!!

— Я знаю,  — очаровательно-снисходительно улыбнулась Алёна.  — Ну, чего стоишь, спустя рукава? Встречай гостью из столицы!

Брат растерянно кивнул, с трудом соображая, что ему делать. Обнять сестричку? Не решился. Она такая нежная и такая... гордая и важная! Да ещё в таком щегольском платье! Может... Может, ручку ей поцеловать? Знать бы ещё, как это половчее сделать, чтобы не осрамиться!..

Алёна, будто прочтя мысли братца, звонко расхохоталась и кокетливо взъерошила его ярко-рыжие кудри.

— Тащи-ка сюда мой багаж! Будем гостинцы разбирать!  — загадочно подмигнула она.  — Там, в машине! Справишься?

Ванька покорно кивнул и во мгновение ока вернулся в дом с Алёнкиной поклажей. Безропотно повинуясь распоряжениям сестры, вынул из сумок всё содержимое и разложил по полкам и шкафам.

— Алёна... А... А ты теперь в полиции работаешь?  — ни с того ни с сего спросил он, смешно краснея.

Девушка прыснула в ладонь, будто не желая снова расхохотаться во 

весь голос.

— Ага, начальницей главка! Вот-вот генеральские эполеты надену!.. Ой, не могу! Интересно, ты долго думал, прежде чем такое сморозить?  — проговорила она сквозь с трудом сдерживаемый смех.  — И откуда же столь глубокомысленные выводы?

— А... А вот,  — парень раскрыл уже опустошённую тёмно-зелёную сумку и с растерянным видом достал с её дна... наручники с ярко-розовой меховой окантовкой!

Тьфу ты, мама не горюй! А она обыскалась их после позавчерашней бурной вечеринки! Сама забыла, куда забросила одну из своих любимых секс-игрушек!

— Дай сюда!  — строго приказала Алёна, внезапно нахмурив изящные тёмные дужки бровей.  — И никому не смей болтать про это!

— А... А почему?  — неловко выдавил из себя брат, словно стыдясь своего, наверно, очень глупого и бестактного вопроса.

— Потому что козлёночком станешь, Иванушка!  — с резкой иронией бросила в ответ девушка.  — Забудь, что видел! И никогда больше об этом не спрашивай! Ясно?!

Ванька вздрогнул и послушно закивал, не на шутку испугавшись грозного тона сестры. Но она, прозорливая и проницательная (как и подобает будущему дипломату), заметила, какое жгучее тайное любопытство пожирает его изнутри. Хотя... возможно, это ей лишь кажется. Знатокам психологии тоже свойственно ошибаться.