Сволочь. Часть 1: Рождение (продолжение)

3. Утро следующего дня.

Пробуждение было экстремальным, а я не большой любитель экстрима. Нет, конечно, при необходимости я могу пройти пару километров с рюкзаком до озера. А потом всё оставшееся время проваляться ничего, не делая на берегу. Купаясь и загорая. Но идти день за днём по жаре с тяжёлым грузом? Увольте! Это не моё! Здесь было другое. Несильный, но болезненный удар кулака в бок и вопросы на грани истерии:

— Сволочь! Ты что делаешь в моей постели?

— Сплю! — не открывая глаз, тяну я.

Что тут непонятного? Какой вопрос такой и ответ!

— Это я вижу! А почему в моей постели и с чего мы голые?!

Вот это уже вопрос по существу!

— Так, ты же меня вчера сама сюда затащила! — вру я без зазрения совести.

Галка была вчера в таком состоянии, что вряд ли вспомнит, как всё было.

— Проводи в комнату... Помоги расстелиться... Вот джинсы не могу расстегнуть... А дальше... Я ведь то же человек и не устоял.

Тяжелое дыхание и тишина. Слышно как в гостиной тикают часы. Приоткрываю один глаз. Сестрёнка сидит на кровати, закутавшись по самые брови в одеяло. Лицо выдаёт страдание и усиленную работу мозга. Она пытается вспомнить. Потом появляется болезненная гримаса. Оно и понятно: похмелье!

— Голова болит, — жалуется она, — и пить хочется... А мы что вчера с тобой... — не заканчивает она фразу.

— Нет уж! — «перевожу стрелки» на неё, — не мы! А ты меня лишила «девственности»!

— Я?

— Набросилась и ещё смеясь, кричала: «Для тебя же стараюсь! Братику пора начать трахаться... «!

— Врёшь, — как-то неуверенно говорит она.

— Да ты пришла пьяная, вся в слезах. Тебя мордатый бросил. Потом я тебя утешал, и ты, ещё добавив коньячка, затащила меня в постель и трахнула. Мне, кстати, понравилось... А ты что Галя ничего не помнишь? — раскрываю второй глаз, делаю удивленное лицо, — ты еще в попку хотела, но до этого «выжала меня как лимон» и я не смог...

Было интересно смотреть на её потуги «вспомнить всё». Не простое это дело при болящей с помелья голове.

— Может, тебе таблеточку принести или холодной водички? — участливо спрашиваю я, понимая, что выкрутился, — или коньяка налить? — ехидно подвожу черту под разговором.

— Во бля! — Галя вздыхает обреченно и медленно ложится головой на подушку, — воды и от головной боли, — просит она.

Я встаю, демонстративно потягиваюсь, видя, что она меня рассматривает и, не одеваясь, спокойно иду в кухню. Через минуту возвращаясь, таща здоровую кружку, бутылку холодной минералки и горсть таблеток. Высыпаю таблетки ей в руку и наливаю кружку. Вода аппетитно шипит и Галя, выхватив у меня долгожданную воду, жадными глотками запивает таблетки.

— Плесни ещё водички.

Наливаю. Она выпивает полкружки и откидывается на подушку, закрыв глаза.

— Много пить вредно! — нравоучительно говорю я, копируя мамин голос.

— Пошёл ты... И без тебя тошно... — помолчав, добавляет, — ты ведь в меня не кончал?

— Я что тупой? — делано, удивляюсь я.

— Смотри... Если врешь, прибью... — тихо продолжает она с закрытыми глазами.

Весело посмеиваясь про себя, собираю раскиданную одежду и иду в душ. Когда я вышел из него, она опять заснула.

— Пусть проспится, — решаю я и задергиваю плотные шторы.

Потом выхожу и закрываю дверь. На занятия идти неохота, и я набираю нашего старосту и долго и убедительно вру ему про болезнь сестры, отъезд матери и вызов врача. Потом несмотря на ранний час, собираюсь и иду в магазинчик, что у нас во дворе. Там всегда есть пиво, да и рыбкой можно разжиться.

В магазине затариваюсь по полной: упаковка «Балтики» номер три; кусок копченой норвежской форели; пара бутылок минералки. Потом вспоминаю, что Галя любит фисташки, напоследок беру мороженые креветки. Тяжело всё нести, но зато рядом! В последний момент взял упаковку презервативов.

Придя домой, выгрузил все в холодильник и, раскупорив одну банку тройки, пошел в комнату и сел за комп. Я успел полазить по инету, посмотреть фильм и даже вздремнуть. Сестренка, похоже, решила побить все рекорды отдыха! Когда я собрался уже идти и будить её, услышал, как в коридоре раздались шаги, и закрылась дверь в ванну. Потом звуки льющейся воды, шаги и вот раскрылась дверь, и она вошла в комнату. В одной руке банка с пивом, к которой она жадно прикладывается в другой блюдце с фисташками. Галя плюхнулась на диван и с наслаждением потянулась.

Её вид меня несколько обескуражил. Я почему-то думал, что Галя наденет по случаю что-то этакое или вовсе будет обнажена, но на ней был повседневный коротенький халатик и как я мельком увидел трусики. На голове был накручен тюрбан из полотенца.

— Хоть лифчик не надела, — подумал я про себя, с удовольствием рассматривая обтянутые тонкой тканью груди.

— Привет, — произнесла она.

— Выспалась?

— Угу, — сделала она основательный глоток.

— Как состояние?

— Теперь, после пива, совсем хорошо!

Измученный ожиданием и томимый желанием, я сразу перешёл в наступление:

— Ты вчера мне кое-что задолжала...

— И что же? — спокойно спросила она, опять делая глоток.

Я отпил из своей банки, меланхолично повертел её в руке, потом поднял взгляд и демонстративно стал разглядывать её ноги.

— Ну, говори Серый, — произнесла она.

— Обещала минет, да и в попку дать... а сама отрубилась...

— Ну, мало ли что я под кем обещала... — отшутилась она, — перебьёшься! Трахнул пьяную беззащитную сестру и ещё что-то требуешь...

— Это надо посмотреть, кто, кого трахал... — без особого энтузиазма выговорил я, чувствуя что, «нашла коса на камень».

У неё иногда бывает. Упрется «рогом» и ни в какую.

— Значит, прокатила меня? — пал я духом.

Все мои замыслы и помыслы «пошли прахом». А я-то «губки раскатал». Вот хотел же её сфотографировать и потом «прижать», так нет же... Вообразил себя Казановой! Теперь глотай слюнки Серый и «отсоси у пьяного ёжика»!

— Ты что меня даже на телефон не снял? — высказала она догадку.

— ... — понурился я, — ну ты же моя сестра, зачем мне это?

Скрывая свои разочарования, допил банку и пошёл в кухню ещё за одной.

— И мне прихвати, — послышалось вслед.

Когда я вернулся, неся две последние баночки, даже не открыв их, она меланхолично щёлкала фисташки, лёжа в той же расслабленной позе. Увидев разочарование в моих глазах, улыбнулась и, похлопав по дивану рядом с собой, чуть пододвинулась, приглашая сесть. Выдержав паузу начала говорить этаким менторским тоном, как мне показалось с издевкой в голосе:

— Пацан, ты ещё! И женщин не знаешь!

— А ты что себя за крутую держишь? — начал я заводиться.

— Дурак! — произнесла она как-то ласково, — да если бы я не хотела ты меня и пьяную не смог трахнуть. «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке», — произнесла она. Но всё равно женщину надо добиваться, не боясь получить по морде. А ты... сразу сдался, и в кусты!

Подняв руку, она потрепала меня по волосам, отчего мне стало хорошо, а потом притянула к себе и поцеловала. Нет, это был не тот обычный поцелуй сестры в щечку или губки, ну, которые бантиками. Её язычок проник в мой рот, дразня и лаская нёбо. Я, конечно, ответил, чувствуя себя полным дураком и не зная, куда деть злополучное пиво, по банке в каждой руке. От её действий мой орган поднялся на дыбы и прямо запульсировал от желания. Она остановила поцелуй и, набрав воздуха, изрекла:

— Я тебя научу Сереженька, дай срок! — и, увидев мои занятые руки, добавила, — да брось ты их, лучше поласкай меня.

Бросать банки я не стал. Аккуратно поставил их на пол и стал медленно расстегивать пуговки халатика на груди. Руки не слушались меня и даже тряслись от возбуждения, а Галя закрыла глаза и тяжело задышала. У меня так и не хватило терпения расстегнуть его весь и как только освободились её прелестные мягкие груди, я приник к одной губами, лаская вторую рукой.