Заднеприводные жёны. Часть 2

От автора: Эмоции накаляются, возбуждение растет, как и увеличивается количество "нецензурных" слов в моем рассказе. Поэтому любителей нежных слов и единорогов прошу беречь свои глаза. Можете начитаться всякой гадости.

P.S. Ну люблю я большие члены, люблю!

Ей снились бурные сексуальные сны. Они почти всегда посещали её после страстного «сеанса» с Климентом. Все, как один, похожи на любовные романы, но даже, когда она получала удовольствие во сне, понимала, что оно даже близко не так хорошо, как в действительности.

Сон становился все более и более ярким. Муж целовал её повсюду, передвигая лицо вниз, к её паху. Он раскрыл письку и лизнул горячую розовую влажность её отверстия, затем поднялся к клитору, который уже был твёрдым и возбужденным в ожидании действия.

— Да,— услышала она собственный шепот,— о, да, лижи мою сочную киску!

Он вернулся к её телу, делясь вкусом пизды с губами Таши. Она глотала собственные соки из его рта, слизывая их с языка Климента. Он снова направился вниз, к розовым "язычкам" её отвердевших грудей, и она ликующе застонала, когда он всосал их ещё сильнее.

Его руки между её ног продолжали стимулировать пизду, такую влажную, такую голодную. Палец скользил, как змея, в Ташиной киске, задевая точки, нажатие которых всегда заставляло её соки течь. Она страстно корчилась на кровати, "кормя" его грудью и раскрывая пизду для бешенного трха пальцем.

Его рот двигался все "южнее", вниз, прямо к киске. Она распахнула ноги шире и раздвинула половые губы.

— Твой язык... в меня... — всхлипнула она. — Я хочу, чтобы твой чертов язык вошел в меня!

Он повернул ее и поднял зад жены в воздух, словно собирался трахнуть ее по-собачьи. Однако, он воспользовался своим лицом вместо члена. Он вылизывал всю область возле ее «пирожка», пока она растягивала «лепестки» и теребила себя в ожидании. Его язык и ее пальцы работали туда-сюда одновременно, и было непонятно, отчего она больше заводилась.

Клим просто несравненно дразнил ее киску. Боже, какой потрясающий сон! Пока он отсутствовал в командировках, она нещадно дрочила себе, вспоминая и переживая каждый момент таких "игр"! Впрочем, было странно, как ее мысли могли быть такими "осознанными" во время сна. В следующий раз она глянет Карла Юнга, чтобы узнать об этом.

Его язык мелькал снова и снова в зудящем, дергающемся разрезе Ташиной киски. Она извивалась и стонала от каждого лизка, ее пальцы суетились глубоко внутри вагины. Он вынул ее пальчики из дырки и обсосал с них сок, затем засунул их обратно, и его кисть начала руководить Ташиной, контролируя скорость ее свирепой мастурбации.

- Да... да... - стонала она, - о, Боже... Блядь, да!

Он сдвинул язык вверх, оставаясь мучительную вечность на ее промежности. Крошечная полоска плоти между ее анусом и пиздой была практически сырая от его интенсивных лизаний. Он знал, что его язык там всегда доводил ее до безумия, и поэтому пальчики Таши начали втыкаться глубже, сильнее и чаще в ее сливочную киску.

Его язык передвинулся на сантиметр "севернее", и она издала свистящий звук. Он обхватил ее ягодицы и раздвинул их, обнажая крошечную, розовую упругость ее сжавшегося очка.

— И здесь я тоже люблю тебя, — услышала она его шепот, и его язык начал обходить и ласкать маленький бутончик.

Никто и никогда не делал этого с Таши Миллер до этого. Она практически упала в обморок, когда его язык стал более агрессивным, а его пальцы мягко, но решительно разжали сопротивление её сфинктера.

Он раскрыл крошечное отверстие и его язык скользнул в расширенную дырочку, слегка ударяя, вонзаясь, совершая неглубокие, но явные проникновения в неё. Она дергалась от каждого прикосновения, как будто он бил её веслом, а не слегка постукивал языком. Её задница становилась всё горячее и горячее, а пальцы внутри киски стали практически безумными.

— Боже, — задыхалась она, — о, Боже...

Он накрыл её жопу ртом и засосал. Часть её рассудка, что оставалась «осознанной» во время сна, думала: «Боже, как мерзко! Он сосет моё очко!» Но трепещущая, похотливая Таша отвечала ласкам на инстинктивном уровне, и её тело начало трястись и дрожать от возбуждения, реагируя на ласку его горячего, голодного рта.

Она обнаружила, что, потянувшись к спине, она может взяться за его член, и... Боже, какой он твердый! Её кулак обхватил его, и она подумала о том, какой это яркий и реалистичный сон!

Она точно осознавала пульсацию, быстро бьющуюся в его твердом члене, а её пальцы смочились в маленькой речке преэякулата, который сочился из щели на головке его стержня. Обычно её сны не были столь подробными. Она сжала кулак и померила пульс биения его возбужденного члена — 100 ударов и выше.

Его язык вполз в её прямую кишку.

— Ты такой отвратительный, — произнесла она с придавленным голосом, — но ты вызываешь во мне такое возбуждение... черт возьми, Клим, я рада, что это всего лишь сон...

Он облизал разрез ее задницы вверх, затем облизал вниз, поддерживая ее "задний вход" в прежнем пылу.

— Я никогда не делала подобного наяву, — говорила Таша сама себе, — но, учитывая, что я сплю и вижу все это во сне, это действительно захватывающие ощущения.

Должно быть, предполагала она, это было заложено в ее подсознание странным поворотом, который произошел во время секса прошлой ночью. Она никогда даже и не фантазировала об анилингусе до этого.

Ее рука ласкала его член с любовью. Ей нравился его размер, его твердость; пыл его члена всегда показывал готовность проникнуть в нее. Они казались идеально подходили друг другу, в то время как другие браки разрушались.

Клим был возбужден до предела! И она тоже!

И пока она играла с его стержнем, его язык продолжал стимулировать безумное напряжение ее очка.

Она не могла поверить в то, что он заставил ее почувствовать, но, очевидно, его предложение сделанное раннее ночью внедрило эту идею ей в голову. Во сне вы постоянно делаете странные вещи, даже если ваше сознание остается под контролем.

Таша не могла представить, чтобы ее очко лизали наяву, но во сне это казалось чертовски здоровским.

— Давай сделаем это, — услышала она голос мужа.

Сделаем что? Он целовал ее вверх по телу, лизал позвоночник, лопатки. Он отодвинул ее длинные темные волосы в сторону, и его рот нашел ее.

Нежно было целовать любимого после того, как его язык оказался в ее заднице, но, в конечном счете, это был всего лишь сон. Она раскрыла рот и их губы соединились страстно, влажно, с ее губами; языки двигались вперед и назад, от одного к другому.

Клим перевернул ее на спину, и она охотно рухнула на кровать, раздвинув руки и ноги для него. Он снова опускался вниз по телу, целуя и посасывая ее груди. Соски пульсировали под его языком.

Его палец нашел раскрытую киску, раздвигая ее ещё больше. Она потянулась вниз, схватила член рукой и сжала его вызывающе.

— О, дааа, давай заниматься любовью — сказала она ему. — Даже если это всего лишь сон, я хочу тебя так сильно, что должна ответить этому.

Он протянулся через лежащее горячее тело Таши, открывая верхний левый ящичек маленькой тумбочки возле кровати.

— Тебе не нужен гель — хихикнула она. — Ты разве не чувствуешь, насколько «готова» моя горячая киска для тебя и твоего большого толстого члена?

— Смажь меня всё равно — сказал он, подмигивая. — Я хочу скользить в твоей узкой, вкусной киске, как «лысая» резина на ледяной дороге.

Она выдавила полоску геля на ладонь и села.

— Мммммм, какой член — охнула она. — Я могла бы смочить его, просто пососав, но раз Вы настаиваете...

Она потерла своей намазанной рукой вверх и вниз его изогнутый, выступающий ствол, снова ощущая пульсацию и волну энергии, с которыми пульсировал член мужчины. Таша посмотрела на него глазами, полными любви и страсти.

— Я собираюсь кончить весь твой член — пробормотала она своим страстным голосом.

Тaша...

Лежала на спине, подняла колени, её интимное место блестело — влажное, нежно-розовое и готовое. Она прижала грудь одной рукой, пальцами другой раздвинула "стенки".

Темные волосики легли по сторонам, и яркий блеск ее интимной зоны стал совершенно прекрасным. Она не видела себя, но она могла видеть отражение своей киски в глазах мужчины, и она знала, что это выглядит так же волшебно, как и ощущается.

Он приблизился к ее середине, стоя на коленях. Его член выпячивался на 23 сантиметра. Головка была такой же яркой, как фонарь в амстердамском борделе, и утренний свет отражался на соковатом материале, который она наносила на его твердую плоть.

Он поднес кончик инструмента к ее влажному отверстию.

— Да... — прошептала она. — Пощекочи мой клитор этим большим и твердым предметом!

Он энергично потер его, но ей не было нужно дополнительное стимулирование.

— Боже, какой сон! — подумала она.

Она запомнит это на всю жизнь! Она не могла поверить, насколько все было ярким и реальным.

Головка его члена проникла в отверстие ее лона, и Таша "присела" своей киской на него. Половые губы скользнули по члену, готовые поглотить его в один жаркий, страстный миг.

— Да... вот так... — вскрикнула она, когда он проник мощным движением, которое она научилась любить. Он мог быть нежным в своих движениях, но иногда она предпочитала жесткий и грубый секс, и безусловно, сейчас было самое время.

Он входил в нее сильно и глубоко, проверяя ее реакцию, и она была более чем положительной. Она подняла ноги на его плечи и приподняла свое лоно для встречи с ударами его возбужденного члена.

- Глубже... быстрее... - задыхалась она, - не бойся, ты не можешь обладать мной слишком сильно, малыш...

Смазанный для интимных отношений, он уничтожал ее пылающую, влажную промежность. Она стонала и извивалась, кровь раскачивалась под ней. Его руки держали ее задницу высоко поднятой, а его непрекращающийся ствол настойчиво атаковал ее отверстие. Он достигал дна каждым ударом, потрясая Ташу до предела. Но еще более невыносимой была необходимость освободить то, что кипело внутри ее тела.

- Кончаю, - задыхалась она, - мммммм... я кончaaaaaaaa!!!

Его член выскользнул из ее отверстия.

- Блин! - воскликнула она, потянувшись вниз, чтобы вернуть его - засунуть этого парня туда, где ему и место.

Он повернул бедра, и его стержень ускользнул от ее руки. Он поднял ее задницу чуть повыше, и она почувствовала настырную головку его члена между ягодицами.

- Постой, - сказала она сердито, но его руки раздвинули твердые, круглые булки, а наконечник инструмента настойчиво проталкивался к узенькому отверстию ее ануса.

Что, черт возьми, происходит? Сон точно свернул не туда!

Но она пришла к выводу, что этот анальный секс был занесен в ее память ранее, в реальности, благодаря Климу, и ее подсознание просто импровизирует. Все нормально.

Он направил кончик своего члена к ее анусу. Он был все еще скользким и маслянистым от геля, которым она смазала его твердый член, и головка скользила по ее плоти. Боже, это было так реалистично!

- Ну же, впусти меня, детка, - услышала она, как он сказал.

Она закрыла глаза и улыбнулась. В конце концов, это всего лишь сон. Может быть во сне это не будет таким грязным.

В один прекрасный момент она ожидала, что очнется в любую минуту. Ее сны всегда сосредотачивались на страстной предисловии и исчезали, когда начинались самые приятные моменты. Это было здорово, потому что заставляло ее просыпаться возбужденной, и ничего не сравнивалось с бурной утренней страстью с Климом, чтобы поднять себе настроение на целый день. Это действовало на нее лучше, чем чашка кофе.

Ее глаза широко раскрылись, когда головка Клима попыталась проникнуть в ее анус.

- Подожди, ради Бога, дорогой, это всего лишь сон... - прошептала она.

Он надавил. Маслянистый фаллос начал расширять ее анальное отверстие. Мышцы напряглись - она чувствовала, что они скоро разорвутся! Она остро ощущала его опухшую громадину, проникающую в ее тугий, запретный «черный вход». Ни один из снов Таши никогда не был таким реалистичным, как этот!

Таша открыла рот, и измученный, прерывистый вопль вырвался наружу. Она почувствовала боль в горле, моргнула дважды, и... это был тот самый момент, когда она поняла, что проснулась и что Клим, по сути, пытался всунуть свой чертов член прямо в ее глазное яблоко, пока она спала.

- Сволочь! - вскрикнула она, оттолкнув его.

Она отпрянула к верхнему концу кровати, ее спина прижалась к изголовью, а колени поднялись вверх, защищая тело.

Она чувствовала острую боль между ягодицами, где огромный грубый ноздреватый член на мгновение нарушил целостность ее ануса. Когда она потрогала себя там, то почувствовала гель, который стерся с его стержня на ее анальной складке.

Клим стоял на коленях у основания кровати, его половой член массивно торчал - прямой и невероятно раздувшийся. Его лицо даже было краснее, чем его головка, а головка была цвета густой горячей крови.

- Ты подлец, - сказала она ему, - ты отвратительный тип! Ты пытался заниматься со мной анальным сексом, пока я спала! Ты думал, что я не замечу этого?

- Прости, - ответил он. - Я думал... возможно... если ты не полностью проснешься, то возможно будешь более сговорчива.

- Более сговорчива? - ее лицо было в ярости. - Я уже сказала тебе, я не хочу этого делать! Это грязно и отвратительно! Вставлять твой член в мою задницу! Господи, Клим, я использую этот отверстие для того, чтобы какать! И ты хочешь засунуть его? Почему бы тебе тогда ещё и не вылизать его?

Внезапно ее лицо стало ещё краснее, когда она осознала, что он, вероятно, делал это, что ей и эта часть тоже не приснилась.

- Это так подло,- добавила она слабым голосом.

Он подполз к ней, его член опережал его. Она отвернулась, когда он попытался обнять её.

- Не трогай меня, - сказала она.

- Что за глупость! - выпалил он. - Что, черт возьми, не так с тобой? Ты любишь заниматься сексом. Это просто секс - просто немного другой вид секса! Почему ты не хочешь попробовать?

- Потому что это грязно, - огрызнулась она. - И больно! Я не смогу принять твою штуку в мою попку, даже если захочу - чего я безусловно, черт возьми, не хочу, Клим Миллер! И ты, отвратительный ублюдок, пытался проникнуть туда, когда я уже говорила тебе, что не хочу делать этого. Теперь просто оставь меня одну, хорошо?

Он указал на свой член.

- А что мы будем с этим делать? - спросил он успокаивающим, ласковым голосом, который обычно заставлял щель Таши истекать от похоти. Но сейчас он прозвучал маслено как гель, которым она натирала его ствол во время сна, что сном и не был вовсе.

— Почему бы тебе не поместить его в "твою" задницу? — предложила она. — Ты, кажется, проявлял большой интерес к этому. Возможно, ты узнаешь, каково это?

Он молча смотрел на неё. Затем посмотрел на часы. Было семь утра.

— Черт, — прорычал он. — Мне нужно быть в аэропорту через 90 минут. Таша, ради Бога, ты сделаешь что-нибудь с ним?

Она даже не повернула голову. Она не была уверена, простит ли она его когда-нибудь за то, что он пытался с ней сделать. При таких обстоятельствах, о минете было глупо просить.

— Ладно, забудем об этом, — прорычал он. — Но запомни, когда я вернусь из командировки, мы вернемся к этой теме. Ставлю на это твою задницу.