МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 2. Серия: Минет на работе

Из дневника Мюриэл Мэнсфилд

Так, мы собираемся к Филиппу, и я в предвкушении этого события. Он должен избавиться от своих очень странных манер. Он всегда был слишком тихим и замкнутым, слишком скрытным. Бедная Дейдре, никто не может осудить ее за ее существо, к тому же нам так хочется снова увидеть Сильвию, она такая маленькая прелесть.

Мне скоро тридцать четыре. Неужели я старею? Мне так хотелось бы оказаться на месте Джейн, которая на два года моложе меня. О, если бы мы были близняшками... "Но все время уверяешь, что не дают и тридцати", - все время говорит она. Моя попа полностью заполнена. Я все время следую за ней, но Джейн говорит, что она "плотно округлая" и точно такая, какая и должна быть у женщины. Надеюсь, что это комплимент. Ни у одной из нас не было мужчин уже несколько недель - мы уже изголодались за ними. Проверь что нового, ищи "Сефан Истории" в Яндексе.

- Придется ограничиться еще парой недель, - сказала я ей.

- Возможно, - ответила она, поморщив носик, потом моргнула и рассмеялась шаловливым смехом.

Ну, Филиппа то мы, по крайней мере, удивим, Сильвия тоже. Я намерена крепко поцеловать ее, этого же хочет и Джейн, - мы не можем противиться страсти к маленьким девочкам. Если бы мы с ранних лет не были привычны к языкам и мужским детородным органам... Впрочем, все же это здорово, и мне не на что жаловаться.

Из дневника Филиппа

Оставят ли меня когда-нибудь одного? Явление сестры шокировало меня, но с радостью было встречено Сильвией, и это еще больше усилило мое чувство вины за ее одиночество, хотя Пойз часто находится на ее половине и в ее комнате. Я не очень уверен в этих отношениях и много говорил об этом вчера вечером с Мюриэл.

— Две прекрасные девушки доставляют друг другу удовольствие, мой дорогой, — ответила она. Мне часто кажется, что в ее словах появляется неприятная для меня двусмысленность.

— Надеюсь, они играют, — сказал я.

— Хм, безусловно, — получил я в ответ.

Она слегка раздалась в объятиях, на что я не мог не обратить внимания. Ее платье, как и у Дейдры, было чересчур тесное.

— Может, тебе хочется, чтобы я его сняла? — спросила она, когда я указал ей на слишком глубокий вырез ее платья, причерчур зажатого внизу.

— Нет, мне бы этого НЕ хотелось! — ответил я и ушел в свою комнату, ощущая гневный звон в ушах.

Дома, в поры нашей юности, все было прилично, но ни она, ни Джейн видимо ничему так и не научились. Я ничего не желаю слышать о скандалах этой пары, в которых, кажется участвовала и Дейдра. Как-то раз мама пришла в возмущение, заставив едва одетых Джейн и Мюриэль за «Изучением Природы» у папы. Я совершенно уверен, что позвав их на минуту, как он сказал маме, посмотреть на его редких жабочек, он был поражен не меньше, чем был бы поражен и я — конечно, если бы я тоже увидел их в своей комнате в подобном виде. После этого Джейн и Мюриэль спорили в ванной комнате с криками что хотят искпаться. Лицо одного папы было залито краской гнева вполне понятного мне в такой ситуации. Я объяснил маме что он только хотел дать им урок ибо отец не может ответить ей, и конечно же из за своей гордости. В частности мужчине следует хранить свою нравственность в горделивом молчании ибо это не позволяет ему быть неправильно понятым.

С приездом теток Сильвия значительно оживилась. Она сразу же возжелала покататься на своем пони, ставя ноги в стремена, несмотря на все мои предупреждения о том, что так делать не подобает леди. Очевидно, она не понимает, что когда она садится в седло или спускается с него, ее панталоны видны всем окружающим. Она даже разрешает Пойзу кататься на животном. В один из раз я случайно взглянул в окно и увидел, что когда Пойза высоко задирает ноги для установки на пони, на ней просто нет панталонов.

- Тебе или Мюриэль следует с ней поговорить, - сказал я Джейн.

- Нет дорогуша, ведь ты хозяин в доме. У тебя свои обязанности по женщинам, свои. Я пришлю ее к тебе, - сказала она и самодовольно ухмыльнулась. Я точно заметил эту ухмылку.

Когда появилась Пойза, я не знал, что ей сказать. Я не смог заставить себя произнести слово "панталоны", поэтому ограничился просто "неподобающей одеждой". К моему изумлению девушка ответила непрерывно глядя мне в глаза:

- Ой, сер, летом это же обычное дело. Мы их иногда снимаем. А потом седло такое приятное и гладкое. И наши попки оно вовсе не исцарапает сер.

- Это совсем не то, чего бы я хотел, - начал было я, но здесь моя дочь ворвалась с криком.

- Пойза, иди скорее. Тетя Мюриэль скакнет верхом.

- Подожди, Сильвия! - вскликнул я. Я хотел в свою очередь поговорить с ней, но она меня не услышала и снова вышла из комнаты. Я открыл шторы, чтобы позвать Мюриэль. В этот момент она как раз одной ногой стояла в стремени а другую подняла высоко над седлом. На ней тоже не было того самого скромного покрова, подходящего любой даме. Я увидел то, чего не должен был видеть ни один джентльмен, и почувствовал, как заливаюсь краской также, как и мой папа в тот далекий запоминающийся день.

Я предлагаю вам следующую переработку текста:

О, как я желаю помолиться за них и провести время с ними утром, только для этого мне нужно покинуть дом.

К сожалению, после такой безумной ночи мне осталось добавить всего лишь несколько слов. Сначала я поговорил с Мюриэль, а остальные, как я понял, старались избегать меня.

- Это касается твоего наряда под одеждой, - сказал я. Прежде чем продолжить, она откинула голову назад и рассмеялась.

- Почему же? Ты что подглядывал, негодник? - спросила она и выскочила мигом из комнаты. А ведь старше ее на шесть лет.

Я поклялся себе, что они пройдут здесь не больше недели.

Из дневника Джейн

Ого! Филипп уже видел задницу милой Мюриэль и белые брючки Розы и Сильвии. Последней я сказала, что на улице слишком жарко для такой одежды. Видимо, она не обратила внимания на мои слова, и сегодня она не надела их.

Тем не менее, чтобы не забыть, я хотела рассказать о той девочке у Фортескью. Она была такой стройной и прекрасной. Все вокруг целовались и обнимались, а она казалась смущенной и стыдливой. Стоя в одиночестве, прислонившись к стене, она переводила взгляд с одной пары на другую, время от времени покраснев.

Я спокойно вывела ее на веранду под предлогом того, что там будет тише. И действительно, мы оказались там вдвоем. Я заперла дверь и сразу начала обнимать и целовать ее губы. Какие же они были влажными, мягкими и бархатистыми! S e f a n . g u - это истории о любви, сексе и отношениях.

- Нет, не надо... не надо... - вскрикнула она, когда я прижала ее к стене грудью и бедрами. Я предполагаю, что ей около двадцати лет, а ее животик дрожал так, что я сразу догадалась, что она еще не имела опыта. Для девушки ее возраста это просто невероятная редкость.

— Какая ты прекрасная, моя дорогая, шептала я, ловя ее ускользающие слова.

Затем комнату заполнил свет. Появился хозяин и сразу же обнял нас обоих, говоря, что наблюдать, как женщины целуются, самая соблазнительная вещь на свете. Затем он поднял наши платья и, к ее ужасу, схватил нас за округлые ягодицы. Она нежно вскрикнула - звук, которого мы с Мюриэль никогда не издавали даже в гораздо более молодом возрасте.

— Не надо, простонала она, еще больше убедив меня продолжать.

— Держи ее за плечи, сказала я ему. Сейчас не до этикета.

— Нет нет не надо! - запищала она. Он быстро схватил ее за шею и я упала на колени от желания полакомиться ей. Он бормотал нежные заверения, хотя в его вожделении было больше стремления раздеть и рассмотреть ее бедра. Он одной рукой схватил ее прямо за горло, сжав подбородок. Я услышала, как она сбивчиво говорит ему под губами, и поспешила задрать ей платье и снять с нее панталоны из тонкого шелка.

— Вы унижаете меня. Боже мой, боже мой! - рыдала она.

Не обращая внимания на ее слова, я прищипнула ее за бедра, чтобы они раздвинулись шире, и опустила язык в ее набухшую киску, почувствовав ее нектар. "Дай мне хотя бы на минутку окунуться в тебя", выдохнула я. Я раздвинула ягодицы девушки, чтобы лучше удерживать ее, и ее розовая дырочка оказалась прямо перед моими пальцами. Я погладила плотный и складчатый проход, от чего она дернулась, что позволило моему языку проникнуть глубже в ее нежные складочки.

— Я быстренько оттрахаю ее. Отдайте ее мне! - сказал Норман Фортескью, вызвав у нее только еще более громкий и пронзительный крик.

— Какой ужас. Пожалуйста, нет, нет. Отпустите меня.

Я продолжала облизывать ее и чувствовала, как ее влагалище раскрывается подобно цветку, встречающему мой проникающий язык. Ее задница задергалась и начала извиваться, дыхание уже покинуло ее. На моих губах появилась ее теплая солоноватая влага. По мере нарастания желания входишь во вкус.

— Давай положи ее на пол. Держи ее за плечи, а я за ноги, сказал Фортескью со всей деликатностью проснувшегося самца.

Но мне не было никакого дела до его слов. Меня самой так овладели в первый раз и с тех пор я ни разу не пожалела о6 этом. Некоторым женщинам нравится грубость, а некоторым - нет. Меня же не нужно было держать я получала от этого удовольствие, с задавленным рукой ртом чтобы заглушить мои вскрики и чтобы мама не могла слышать. В гостиной стояла полная темнота, лишь одинокая свеча горела. Впрочем, я отвлеклась. Больше историй читай на ceфан.ру

Я хотела, чтобы она кончила прежде чем он дo6epeтcя и проткнет ее гнездышко, но дверь вдруг снова распахнулась и появилась, кто бы мог подумать, наша хозяйка и появилась так неожиданно, что девочка вырвалась и отскочила пытаясь в панталончиках.

— Нет Хорман нет. Для Этель это слишком быстро, вскликнула его жена, но правда не с порицанием а таким тоном как будто сообщала утреннюю новость. Помоги мне натянуть на нее панталоны Джейн. Вы действительно развратники вы оба.

Смущенная (или притворившаяся таковой) девочка плакала, но хотя мы и восстановили ее благочестие я все же полагаю, и до сих пор так считаю, что ее лучше было бы наполнить мужским семенем ибо ее пещерка вполне увлажнилась и была готова к приему мужского органа. Но ее благопристойность вновь оказалась под защитой и она 6росилась в гостиную, без сомнения к изъямлению и восторгу собравшихся гостей или тех из них, которые еще оставались незанятыми.

— На самом деле Хорман, я уже говорила тебе об этом, — повторила жена.

Он раздраженно попытался схватить ее, но получил по рукам и поспешил спрятать окаменевший член, который успел в жаркие минуты извлечь из штанов. После этого Патриция Фортескью с грустной доверительностью объяснила мне, что Этель "заказана", то есть трогать ее нельзя до того самого дня, который наступит через несколько месяцев, когда она достигнет совершеннолетия и когда несколько мужских членов, которые долгое время ждут своего шанса, смогут излиться в ее гнездышко.

— Никогда о таком не слышала, — сказала я.

— Я тоже милочка, но это семейное дело. Я не знаю почему и не желаю вникать в это пока она еще нетронутая. Я дала слово.

— Но зачем тогда она здесь? — спросила я. Патриция пожала плечами.

— Думаю чтобы раздразнить ее возмущение, сказала она. Хорман хмыкнул и заявил, что все это глупости шел легкой походкой, оставив меня с дразнящим привкусом Этель на языке.

— По крайней мере это пикантно, — сказала Патриция и заулыбалась. Я подумала что это и правда экстравагантное событие и задаюсь вопросом правду ли мне сказали, это как если бы меня саму вывели на рынок и продавали хотя в этом я и сомневаюсь.

Снова встретив Этель в гостиной я быстро прошептала ей "Какое же ты милое сладкое создание". Она выглядела оглушенной. Я надеюсь что мои слова оказали на нее то же впечатление что и мои поступки. Девушек особенно упрямых всегда нужно хвалить, мы всегда считали что так лучше всего. Как гласит новая поговорка "Они расцветают когда становятся подростками а далее когда приходит время становятся чувствительными".

— Мюриэл сообщила мне, что у нее чудесная попка. Мы всегда делимся такими вещами.

Вчера вечером мы долго и спокойно разговаривали о будущем Филиппа и о будущем Сильвии. Мы решили действовать смело и я надеюсь, что все пройдет хорошо. О попке еще одна новая фраза, сегодня я ими просто переполнена. Больше историй читайте на сайте Стефана.

Из дневника Сильвии

Я такая счастливая, что приехали мои тети. Мама мне написала, что все хорошо и меня ждут к Рождеству, если не раньше. Сегодня после обеда тетя Мюриэл поцеловала меня в конюшне.

— Посмотри какая большая штука есть у твоего пони, сказала она. Я посмотрела, она действительно была ужасно длинной.

Она сказала неприличную вещь, но я не слышала ее потому что как раз в это время она меня целовала в губы и, да, ощупывала мои грудки говоря как они подросли. Пришла тетя Джейн и тоже поцеловала меня. Опять они заявили, что я сейчас должна быть хорошей девочкой и должна снять свои панталончики. Тетя Мюриэл трогала мою попку. Она спросила приятно ли мне сидеть в седле раскачивая ноги и я ответила, что да потому что это действительно так. Оно немного напрягает когда у меня поднята юбка, но опять же об этом я не упомянула. Они опять поцеловали меня и сказали, что у меня сладкие губы. Ночью я пыталась сосчитать завитки на моей щелочке. Я досчитала примерно до сорока, но сейчас их становится все больше.

Из дневника Филиппа

После обеда Мюриэл спросила меня "нравственен" ли я в своих рассказах. Я резко ей ответил в присутствии Сильвии.

— Не будь таким уже моральным, Филипп, ответила в свою очередь Мюриэл подмигнув как распутная женщина.

— Предпочтительнее обсудить это со мной в кабинете, - заявил я, не желая поддерживать такие разговоры при Сильвии.

— Да, нам очень хотелось бы еще этого, - сказала Джейн. Я решил, что они серьезны и согласился. Они ознакомились с частью моей рукописи и Мюриэль достаточно настойчиво заявила, что все это чушь за то, я ее разы и навсегда возненавидел. Возможно, это во мне скажется детство, но я не могу быстро справиться с чувствами, которые во мне вызывают мои сестры.

— Вы бы хотели чтобы я писал о другом? - спросил я со всей возможной холодностью в голосе. В таких вопросах не стоит идти на поводу у женщин.

— Ты должен писать о страсти и благодарной любви, а твои порочки никогда не целуются, - сказала Джейн к моему глубокому удивлению.

Я вскочил в ярости, но успокояли меня есть то что я и сделал в раздражении которое поторопил скрыть. В этот момент Сильвия зашла попрощаться на ночь. Она поцеловала своих теток. Я поднялся и поцеловал ее в щеку, но не мог не заметить, что они поцеловали ее в губы, но предпочел не говорить об этом.

— Ты не целуешь ее хорошенько в губы? - спросила Джейн.

— Господи правый давай не будем больше об этом, - взмолился я.

Сильвия ушла спать оставив меня наедине с ними. У обеих грудь в платье всегда полобнажена и мне все время приходится отводить взгляд в сторону.

— Дядя Реджи всегда целовал нас ласково в губы. Теперь никогда не приходилось видеть его долго и нежно целующим нас в губы, доносилось от Мюриэль которая явно пыталась меня спровоцировать.

— Какая же невинность, ага. Ты что, слепой? Филипп. Ты как крот под земной толщей жизни. Ни тот, ни другой не были святые, как ты предполагаешь. По крайней мере они не пренебрегали своими женщинами, как это делаешь ты, сказала Джейн уставившись на меня.

— Полагаю, что соседка исчерпана, произнес я, а она и еще сестры рас¬смеялись так, что я покраснел как папа в то время после полудни об этом я говорил и о котором у меня остались яркие воспоминания.

— Правда. А я и не знала, что близкие родственники бывает соседуют. Филипп завтра ты пойдешь нас сопровождать мы продемонстрируем доказательства. Да дорогой доказательства. И не сиди как глупая сваха. О не бойся. Сильвии мы и слова не скажем если ты не загипнотизируешься, произнесла Мюриэл после чего еще поднялись.

Я хохотался, да именно хохотался, того что они могут сейчас вытворить. Тревожное немедленно покинуть мой дом было готово сорваться с моих губ но вместо этого я постыднейшим образом онемел. Как часто женщины заставляют нас терять слова которые снова приходят им когда уже все кончено. К тому же их речи были безыскусным блефом. Ни дяди Реджи ни наших родителей уже больше нет.

— Можете мне показывать все что хотите, сказал я, Тогда я разу узнаю что все это ваша ложь.

— Ого даже в том что касается любовных дел мы принялись за оскорбления не так ли. Мы еще просим текст Филипп. И едем в город сразу же после ланча, прошептала мне в ответ Мюриэл и еще к моему огромному облегчению удалились оставив меня дрожать от тихой злобы.

Из дневника Сильвии

Иногда я ложусь в свою кровать вместе с Пойз. Я не думаю что она должна быть служанкой и сказала ей об этом. Однако она рассказала мне о бедных людях и о том что у нее дома для нее нет комнаты. Меня это очень опечалило. Я хотела дать ей деньги из своего кошелька, но она не взяла. Мы часто с ней обнимаемся, иногда целуемся. Мне нравится чувствовать ее ротик, а мои губы ей тоже нравятся. Иногда мы приподнимаем платья и сплетаем ноги, все только-только. «Это чудесно!» — говорит она, ей захотелось поцеловать мои груди через платье, и я ей разрешила это сделать. Ой, это было так щекотно! Мне было так весело, что я позволила ей поцеловать меня еще раз. Она разтегнула мое платье. Я сказала: «Ох, Пойз!», а она в ответ сказала: «Давайте, мисс, это так приятно». Я ей разрешила, и она сосала мои сосочки до тех пор, пока они не затвердели, а я почувствовала себя как-то возбужденно, и у меня закружилась голова. Я сказала ей, что, когда мы наедине, она может звать меня по имени. Она выглядела такой счастливой, когда я это сказала. Она полизала мои грудки и сказала, что будет моей служанкой всю мою жизнь.