Изгибы судьбы. Часть 4

Аня, увидев такое, изменила свою позу, раздвинула ноги как можно шире и изящно искривилась. Однако не смогла долго удержаться — упала обратно. Но не сдавалась.

У меня возбуждалось в штанах, но сам оставался бесподвижным.

Что-то в этом есть, когда сексуальная, защитная женщина предлагает третью себя. Показывает, что ты можешь ее взять и обладать. На уровне разума дико, но пробуждает древние струнки глубоко в подсознании: «Ты моя! Не только телом, душой! Вся в моей власти!»

Ох, прав был дедушка Фрейд! Миром правят секс, власть и притяжение к ним. И одно растет из другого.

Удовольствие через противоречие внутренних желаний и реакций на них.

Любые ограничения — это насилие. Ты задыхаешься в рамках, пытаешься вырваться, дотянуться до приза и все равно поедаешь в любом случае. Именно это игра, где выигрывает каждый. Читай рассказы на сайте.

Жалкие лицемеры из олимпийцев! «Главное — не поеда, главное — участие».

Вранье! Кто помнит имена пятых-десятых? Все молятся лишь на чемпионов.

А вот БДСМ, тут проигрыш может быть приятней поеды, а путь к нему даже сладше.

Запретный плод, вслух осуждаемый всеми. Хны, почти всеми.

Нет, про него знают, готовы трепаться на тему. Можно кидаться картинками, комментировать очередные оттенки буквы «О», можно в разговоре с друзьями обсуждать как это здорово...

Но...

Но признавать, что просмотрел что-то серьезнее игры с наручниками и повязкой, не стоит.

Признание, по меньшей мере, грозит последствиями.

Эти ханжи хотят, но стесняются сделать шаг дальше. Внутри ворочается, царапает, рвет сердце и душу нереализованное желание.

Они алчно поглощают тонны низкопробного порно. Одно за другим! Целая индустрия работает на этих жалких трюках. Выпуская каждый день кучи, столько же юного горе-актера, сколько запросов аудитории, мусора.

Максимум, на что их хватает - это чтобы снять проститутку, в анкете которой стоит галочка "Услуги госпожи и рабыни". Жалкий подделка!

Не знаю, кому жаль меня больше после такой встречи. Того, кто, отвращаясь от себя, проведет три часа в душе вечером, пытаясь смыть со себя всю грязь, что наклеилась на тело, на кожу, причем изнутри. Или того, кто еще месяц будет дрожать от возбуждения пачкать одежду и постель в квартире.

Первый завтра же... Нет, сегодня! Спрячет все игрушки в шкаф. Моральная травма останется на всю его жизнь. А второй? Второй ничего не поймет, как подросток только познавший радость детского секса, неспособен представить себе, что такое искренний секс.

Ханжество проникло на все уровни жизни: в общение с посторонними, друзьями, семьей и даже в тебя.

Ты не замечаешь, как годами общество твердит тебе что плохо, а что хорошо, диктует с малолетства поступать как все хорошие дети. "А почему?" - спросит ребенок, "Так надо! Повинуйся и делай как все" - ответят ему. Никто не любит тех, кто выбивается из общих стандартов.

Сколько всего нам приходится скрывать? Сколько постыдного в человеке? В самой его сути, в природе?

Никогда не понимал, почему на пляже мужские груди до пола у толстяков - это нормально, а девушкам с нюлевками без бюстгальтера - просто позор. Им то он для чего?

Кошки, как вид отклонения от природы, усыпят. А что касается человека? Человек будет отвергнут.

Причем дело не в сексе. Стоит серьезно заняться наукой, компьютерами, филологией, играми, чем угодно. Главное, чтобы увлечение было сильнее, чем у большинства. И все, ты - ботаник, гик, задрот или типичный гуманитарий. Не важно - ты девиант. А к девиациям сексуальным еще примешивается гадостный запашок морализма.

Нет, я сам в чем-то тоже ханжа. Скажем, одна мысль о поцелуе с мужчиной способна вызвать рвотный позыв. В этом смысле Брежнев был гораздо свободнее и разрепощеннее.

Зачем нужны эти танцы морали со здравым смыслом? Я не понимаю.

Мораль...

Эрик Шмитт здорово в своей пьесе посмеялся над Дени Дидро, когда показал что философ не способен дать определение ни этике, ни морали.

На самом деле Дидро очень неплохо во всем этом разбирался. Хотя ровесник Екатерины Великой. Три века ему.

Может тогда, в начале Века Златого, люди были честнее? Хотя бы перед собой?

Завершено. Стоило признаться себе в «темных» желаниях, и эти желания стали светлее, выцвели, выгорели - стали нормой. Просто еще одной вещью, которую нужно прятать от общества. Это как ходить с застегнутой ширинкой или пользоваться только мужским туалетом.

Животные естественны и последовательны в своих нуждах. Этика и мораль? Их нет у животных. Это такие понятия, которые родились в нашем мозгу. Так же как и возбуждение или оргазм.

Нет, когда-то человек был подобен животным: только прямая стимуляция без всякой фантазии.

Но потом: возбуждающая обстановка, шуршащие звуки, запахи, прикосновения, слова от которых рождается фантазия. Это называется романтика. Именно переживания, налёт страстей, преломление реальности через призму фантазии - вот рецепт настоящего, сильного оргазма. Когда возбуждение накатывает волна за волной, и тут важно уловить этот ритм, важно чувствовать партнера. Важно направлять эти волны так, чтобы возникал резонанс, многократно усиливающий ощущения.

Если изменить ситуацию, позволить партнеру почувствовать обман, то возбуждение стихнет, оставив только неприятное ощущение разочарования и сожаления.

И вот здесь БДСМ становится особенно интересным. Сначала тебя привлекает и манит запах запретного плода. И ты его пробуешь. Возможно, понимаешь, что это не твое. Что есть другое, что интереснее: закат над заливом Прудс, секс в людном месте или арабский гарем. Тогда ты забываешь о нем.

Но если из этого плода познания выпадет семечко и попадет в благодатную почву - ты застрянешь.

Тебя уже не отпустит.

С одной стороны - ощущение власти и обладания. Оно опьяняет, привлекает и возбуждает. Мужчины выбирают эту сторону чаще, женщины реже. Но все женщины по своей природе хотят быть слабой.

Сила и власть, к чему стремится человек с начала времен: завладеть, насмехаться над беззащитной жертвой, подчинить, покорить и распоряжаться по праву. Какая из этих мотиваций сильнее - сложно сказать, но "насмехаться" явно не на первом месте, хотя и не на последнем.

С другой стороны - роль жертвы. Ощущение беспомощности, беззащитности, доступности. Когда ты полностью открываешься для партнера, выражаешь ему максимальную степень доверия. Позволяешь распоряжаться не только телом, но даже разумом. Все эти искусственные ограничения, между возможностями и желаниями. Пропасть между рефлексами, потребностью тела в твоих "хочу" и тем, что позволит третьему доминанту ощущается аж подсознанием.

Возбуждает. Заводит.

Да черт возьми! Сводит с ума!

Прикосновение - это сложный процесс. Ты касаешься партнерши таким образом, чтобы она почувствовала что-то особенное: касание за затылок ладонью, поцелуй ногтями по коже, сжатие пальцев на комочке волос или горячий шлепок всей ладонью.

Кроме того, эту шутку можно ощутить и ты. Более того! Она касается тебя, и на это отвечаешь своей шуткой. Так из узора взаимных касаний строится танец прелюдии к сексу.

А если ты связан. Ты не способен уже отвечать. Лишь принимаешь. Уже не думаешь ни о чем, да о тебе этого и не нужно. S e f a n . гu — истории о любви, сексе и отношениях.

Ты полностью сосредоточен на ощущениях. Возбуждение нарастает, затапливает сознание бурей эмоций. И вот ты — это уже и как бы не ты. Более того, даже не личность. В третьем осталось только одно: конфликт желаний и возможностей. И твоя партнерша это понимает. Она играет с этим, поддерживая этот конфликт, подкармливая его, разжигая тебя. Ты растраиваешься в ней в ее воле, в ее желаниях. Нет ни времени, ни пространства. У тебя больше нет ничего своего. Никакой собственности. Кроме чувств и ощущений.

Но и вскоре, когда придешь в себя от оргазма, то тогда даже будет сложно вспомнить, что было. Останется в памяти лишь каркас событий, выштукатуренный лишенный памяти образ переживаний.

Говорят, некоторые получают оргазм даже без секса. Ха хех! На самом деле не проверял, но способность поверить в это есть.

Мы с любимой получали удовольствие от игры на любой стороне этого поля. Каждый по своему.

У меня например не получалось поворот. Получалось фальшиво и неубедительно. Наверное потому что с детства твердо усвоил, что женщин не бьют. Аня за это иногда обижалась, но не сильно — я всё равно находил способы её удивить.

Кстати Аня! Она совсем уже выбилась из сил. Даже врачалась слабо и редко только лежала на спине и молча смотрела.

Тогда я встал с постели. В глазах зажглась надежда.

Нет, я не стану обманывать, делать вид что уходить - неинтересно.

Но это не повод чтобы давать своих сразу.

Я пришел рядом. Отвел в сторону прилипшие к кляпу пряди волос. Погладил по голове. По щеке. Поцеловал ее лоб.

Ничего сексуального. Чистая забота.

- Радость моя ты устала.

В ответ короткий кивок.

Я провел по ее руке от плеча до запястья. Наклонился и поцеловал правую кисть. Только тогда отстегнул ее ноги. Черные пятки скользнули вперед по паркету. Из под шарика прозвучал полутон полистона.

Если вставать во всю рост то открывается замечательный вид - распластанная по полу прекрасная женщина наслаждается полученной "свободой".

Бедь если задуматься как сделать человека счастливее. Это если его свободы лишить а потом ее же вернуть. Даже путь не тот же путь меньше но ведь дышится легче! Человеческая память пасует перед ощущением контраста.

А пол почаюй все-таки твердый.

У изголовья кровати на паркет ложится подушка.

Рассепил Аню руки и ноги помог подняться. Обнял. Приобнял за пояс. Правая рука скользнула вдоль позвоночника до лопаток.

До чего же приятно чувствовать на шее руки любимой! Она подняла лицо и мы слились в поцелуе. Пусть во рту был кляп шар но от этого поцелуя был лишь еще более страстным.

Мои руки спустились ниже спины. Хват за попку и Анины ноги оторвались от пола. Она тут же обвила меня ими.

Несколько шагов к изголовью кровати и опускаю ее на подушку. Мы еще целовались, когда я пристегнул ее левую руку к перекладине спинки.

Непонимающий взгляд.

Улыбаюсь. Поздний приход, дорогая! Застегиваю правую сторону.

Снимаю с кровати ремень длиной в метр - ноги в очереди. Карабины защелкиваются на кольцах металлической палки.

Делаю пару шагов назад, любуюсь на полу сидящей на подушке - руки раскинуты в стороны, почти как распятая, но свобода оставлена только для локтей. Кисти пристегнуты немного выше опущенных плеч. Силится опереться на ноги, но ремень мешает - пятки бессильно скребут по паркету.

И глаза! Огромные ярко-зеленые и возмущенные.

- Моя радость, я проголодался. Внизу осталась куча всего вкусного. Если бы не пирог, ты бы пошла со мной. Но...

Позволяю себе злорадную усмешку. Она вздыхает.

- А так я пойду перекусить. Подождешь меня здесь.

Обреченно кивает.

- Отлично. Но чтобы тебе было не так скучно здесь, я приготовил сюрприз.

В такой момент главное - не переборщить.

Сажусь рядом. Заглядываю в лицо, улыбаюсь и достаю из-под покрывала вибропулю - маленький, но очень мощный вибратор из синего силикона. Осторожно стягиваю трусики у Ани и, стараясь не делать лишних прикосновений, помещаю пулю точно между половых губ. Слегка нажимаю на клитор. Поднимаю секунду, опускаю вниз, закрывая ей грудь.

- Все, радость моя, я иду.

В спину доносится возмущенное мычание, но как только нашептал в кармане...

- ***

Сначала я переодеваюсь. Костюм и рубашка - это конечно неплохо, но за окном лето. Что же одеть? Шорты и футболка? Но тогда будет выпадение из образа "гнусного доминанта". Приходится одеваться в белые брюки и поло. И туфли из парусины. Иначе образ будет неполным.

Красиво, но очень жарко. Я вернулся к столу, убрал продукты в холодильник и с тарелкой вкусностей вернулся наверх.

Какой вид! Я даже принес стул из лестничного холла и поставил напротив. Здесь было на что посмотреть!

Дыхание не ровное, на лбу и животе большие капли пота. Аня ни секунды не оставалась неподвижной, ее лихорадило от возбуждения трясло. Для того чтобы кончить, нужно было всего чуть-чуть сильнее вжать вибропулю в промежность. Но трусики не могли прижать ее достаточно крепко. Аня перемещалась, искала возможность прижаться к чему-то. И, конечно же, не находила. Она зависла на грани оргазма.

Пожалуй, кляп уже лишний. Расстегнул ремешок. Вынул шар изо рта, платком вытер все, что набежало на подбородок.

Аня благодарно посмотрела на меня, но взгляд был затуманен – не это сейчас больше всего ее занимало. Я вернулся на стул.

Она дышала рывками, сквозь силу глаза полуприкрыты, периодически закатывались совсем. Ноги судорожно перемещались по паркету, позвякивая кольцами и гремя по блестящей деревянной поверхности. Аню то выгибало дугой, то расслабленно падала на пятки. Топ влажный, промокший от пота, облепил бюст. Сквозь ткань возбужденно торчали соски.

Какое-то время в комнате было слышно лишь вздохи любимой стороны – стук распорок да я изредка звякал вилкой о тарелку.

— Милая, салат из креветок у тебя получился просто фантастически.

Даже не слышит – сконцентрировалась полностью.

Рука в кармане нашла пульт и Аня подтянулась назад, обвисла на спинке кровати.

— Солнышко, я говорю, салат из креветок у тебя удался. Очень вкусно!

Глаза закрыты на губах шальная улыбка, но смущение

— Благодарю.

Интересно за то, что ты выключил или за поломку. А впрочем, неважно. Пластик кнопки легко отозвался на нажатие пальца.

Аня направила укоризненный взгляд, но ничего не сказала - изо рта вырвался стон. Ее снова затрясло. Несколько жадных вдохов и стон вместо выдоха. Снова и снова.

Я любовался.

Аня то вытягивала вперед подбородок, чтобы дотянуться им до пыталась свести бедра теснее. Подтягивала ступни к самым бедрам чтобы через секунду конвульсивным рывком выпрямить их в коленях.

У нее сейчас была только цель. Одно желание. Но я не давал ей возможности для его реализации.

Она задышала шумнее стоны стали чаще и громче казалось сейчас раздаться продолжительный крик...

Но нет что-то не способствует опять дышит тихо даже тише чем раньше.

Пустая тарелка стукнула донцем о пол рядом со стулом звякнула вилка. Я сделал пару шагов вперед и пришел рядом с Аней.

Она была как взведенная мина - трясешь и может взорваться хотя может и - нет.

Кто знает что там сейчас происходит внутри.

Я чуть-чуть наклонился и втянул носом воздух.

Вдохнул полной грудью.

Пахло летом солнечным лугом женщиной разгоряченной и возбужденной. Отличный запах!

Снова щелкнул пульт и Аня повторно обвисла.

Звякнули карабины ножных манжет задрежала покатившаяся распорка. Еще секунда и руки свободны.

Первым делом она засунула руки в промежность и вынула пыль. Ослеплено сфокусировалась на ней взгляд и пьяным неверным движением откинула в сторону.

Я помог Ане встать помог снять топ и скинуть трусы. Обнял.

— Пойдем на кровать.

Она лишь кивнула головой. В объятиях он резко сдернул с постели покрывало. Оно улетело за спину и упало на пол. Положил любимую.

Аня откинулась на подушку. Мои руки легли ей на грудь и двинулись вверх. Большие пальцы скользнули по животу, подушечки пальцев прошлись по ребрам. Ладони прикрыли грудь, но не остановились, не отрываясь от стона, а продолжали двигаться дальше.

Прикоснулся к шее - ее рот приоткрылся, дыхание сбивается с ритма.

Пальцы запутались в волосах - Аня прикусила губу протяжным стоном.

Целую, но продолжаю ласкать.

Провел рукой по груди, погладил ребра... вернулся на грудь, щипнул за сосок - дернулась и замерла. На секунды прервала поцелуй чтобы после сладкого стона продолжить.

Спускаюсь ниже, рукой скользнула по наружной части бедра до колена и затем обратной стороной кончиками ногтей по внутренней стороне вверх.

Аня закатила глаза. Тело выгнулось.

Милая, да тебя трясет! Так продолжим.

Ладонь с бедра легла ей между ног. Аккуратно начал ласкать губы. Не раздвигая, не проникая - только шаржи.

Прикасался теребил, гладил прижимал и наблюдал.

Аня уже не могла целоваться. Глаза закатились, дышала рывками, каждый вздох был как удар там, где возбуждение 6yдтo взахлеб. Начиналось со стона на выдохе и переходил в стон на вдохе. Губы дрожали от волнения.

Анечка, какое счастье, что я тебя нашел, что ты моя! Ты бы знала, как я тебя хочу! Прямо сейчас! Внутри меня зверит животный первобытный инстинкт. Рвется наружу отдаётся в теле толчками таза и ноющим предвкушением в паху. Приходится очень напрячься, чтобы выдержать, чтобы не сорваться, чтобы сделать этот вечер и ночь для тебя.

- Прильни ко мне - стонущим голосом прошептал я.

Я поцеловал шею, грудь. Руки в этот момент ласково гладили нижнюю часть тела, и внезапно один палец проник внутрь.

Ммм. Сколько здесь влаги... Я просто тону.

Кстати, Любимая, не знаешь, кто сейчас так сладко стонет?

Я не дал ей опомниться, и уже двумя пальцами внутри начинается гонка - кто первый доведет ее до оргазма или она сможет сказать хотя бы слово. Рассказы на сайте tochkaru.

Пальцы скакали вверх, как будто хотят хлопнуть в ладонь. Но ладонь то снаружи направляется мягкая, нежная, влажная плоть. Очень податливая и в то же время тугая.

Плоть, которая на легкое прикосновение отзывается дрожью по всему ее телу. Я чувствую это не только всем телом, а прямо душой.

Пальцы двигались в быстром темпе, все ускоряясь и ускоряясь.

Анино лицо покраснело. Уже не хватало воздуха, рот судорожно дергался, пытаясь вдохнуть, пытаясь. Наконец-то вышло. Вдох и...

- А а а А А

Моя любимая буква.

Не останавливаюсь. Путь к оргазму стих но я продолжаю, сейчас главное - не дать спать напряжению.

- Ху-что ты делаешь. Хватит. Надо.

- Ты говоришь это тоном "Давай продолжай".

Она тянет руку чтобы остановить.

- Нет, ну правда не на А ах - фраза перешла в возглас затем в стон.

Ее рука сильно упала. Сжался кулак комком простыни.

Мои пальцы стремятся хлопнуть в ладонку стремятся быстрее и все быстрее...

Аня колотит. Она подняла голову чтоб тут же откинуться назад. Потянулась ко мне.

Остановить хочет. Или погладить.

Не дотянулась.

Волосы разметались по подушке, накрыли лицо густой вуалью. Подняла руки чтобы их откинуть, но лишь порывисто вжалась в ладонь лицом. Ноги закребли по кровати, сбивая в комок одеяло, подтянула ступни поближе приподнялась на пятках и...

— Ууууу!

Еще сильнее, еще громче!

Солнышко, давай говори мне так чаще.

На этот раз я рукой щурясь сидел и восхищался Любимой.

Кожа сверкает россыпью капелькой пота. Волосы взмокли. Лица не видно. Из-под наметившихся кудряшек выглядывает шальная улыбка.

Какая же ты красивая у меня! И как мне нравится, когда твои волосы кудрятся. Зачем только их выпрямляешь?

Рот приоткрылся, дыхание стало ровнее, но чаще. Она явно приходила в себя.

— Спасибо, Малыш. Мне сейчас так хорошо.

Не знаю, есть ли в русском языке слово, чтобы описать теплый мягкий голос голос счастливой женщины, когда она что-то говорит при этом искренне улыбаясь. Серьезно - не знаю. Но он был именно таким.

Что в ответ мне сказать? Только улыбнуться и откинуть ей прядь волос, лезущую на глаза.

Она протянула руки.

— Иди ко мне! Только разденься.

Я скинул одежду и лег рядом с ней.

Аня тут же потянулась ко мне между ног.

— А что тут у нас такое стоит?

— Не трогай - не для тебя.

Ее глаза стали больше, бровь приподнялась.

— Ты сказала, что я сегодня без секаса. Так что вот.

Аня проворно улыбнулась.

— Но нет - так нет. Очень то и хотелось - она кокетливо отвела взгляд - я свое уже получила... Но не хочешь - как хочешь. Трогать не буду.

После этого завалила меня на спину и сама прижалась союзом. Голова легла на мою грудь подбородком. Под него подложила ладошки. Вторая рука начала путешествовать по моему телу, почти полностью избегая лишь одной зоны.

Смотрит. Внимательно изучает. Ловит взглядом даже не реакции тень их намека.

Подняла ноги и словно случайно скользнула лбом по головке. Я дернулся непроизвольно. Жалостливая улыбка в ответ. Рассказы на сефан точка ру.

Женщина медленно спускается по стене удовольствия, не сдерживаясь. И вот она садится на меня легким движением, словно оседлавшая. Руки опускаются на грудь, прижимаются к кровати, тело двигается в такт развратного танго. Я чувствую ее прижим и трение. Она наблюдает и наслаждается тем, как я извиваюсь под ней, охваченный навалившимися ощущениями.

Наконец-то она откидывается назад, поднимается и протягивает руки, чтобы вставиться. Но это не соответствует моим планам.

Я поднимаюсь, подхватываю ее за поясницу. Переворот. И вот она теперь лежит на лопатках я - сверху.

Аня расплывается в улыбке и томно потягивается.

Я подаю таз вперед, следя за тем, чтобы член трется о лобок и ходил между губами, но не проникал.

— Войди в меня!

Я не слушаю и продолжаю

— Я хочу тебя почувствовать внутри!

— Милый, ты сказала, что секса не будет. Я же послушная - говорит она, и у самого руки едва не подгибаются от возбуждения во рту пересохло.

— Сука! Трахни меня! - глаза сверкают.

Милые умоляния тоже не помогут. Попытки воздействовать силой - тоже.

Аня обмякла, когда я прижал кисти ее рук. Губы закрыты. На лице умоляющее выражение.

— Ну пожалуйста! Я так хочу!

Член соскочил с лобка и при обратном движении ткнулся между губ. Сместился к входу и погрузился. Но не глубоко, лишь на головку и снова обратно.

Я с интересом следил, как сменяются выражения ее лица: "желание", "предвкушение", "истома", "удивление", "возмущение" и снова "желание".

Еще пару раз. Еще раз. Еще. Любимая, я жду "отчаяния".

О! "Смирение и покорность судьбе" тоже подходит - в этот раз я двигаюсь дальше.

Медленно, очень медленно погружаясь все глубже и глубже.

Отказались все чувства, кроме одного - я ощущал, как движусь внутри нее все глубже и глубже, медленно неторопливо. Все силы, все остатки воли выходили только на то, чтобы сохранять эту неспешность. Бороться со всепоглощающим насаждением было сложнее с каждым мгновением. В глазах темно, в ушах как сквозь вату крик наслаждения. Кто кричит? Она или я? Похоже оба.

И мы слились! До конца! Невероятно! Немыслимо! Неописуемо! Нечеловеческое наслаждение! Разум смяло и унесло любовным безумством.

Мы слились стали одним существом. Двигались в такт мы так жили. Синхронно бились сердца. Пульсация чувств квинтэссенция страсти. Мир превратился в наш оплот из фрагментов отрывков ошметков мыслей кусочков ощущений.

Рука на груди. Темнота. Поцелуй. Тихий вдох. Родная я в тебе просто тону. Ее ладони на моих губах. Вперед. Тихий вздох. Сладкая мука слияния. Назад. У нее приоткрывается рот. Вышел совсем. Умопомрачение входа. "Малыш, я хочу тебя". Поднял ее на руках, продолжая, насаживая, раздвигая. "Сильнее! Сильнее!". Поплывший взгляд, губы искаженные наслаждением. Ее ногти впились в лопатки. И так близко, в упор и насквозь рождается крик! Сверхъестественно, непередаваемо! "Давай теперь ты". Ускоряюсь, тоны и расстаюсь в ослепительном свете.