Десять лет спустя

Дверной звонок оторвал меня от напряжённого наблюдения за котом, который медленно приближался к стае кормящихся под окном голубей. Чёрно-белый кот моей соседки по лестничной клетке, которого звали Красавчик, уже несколько минут плавно подкрадывался к пирующим птицам, замирая каждый раз, когда кто-нибудь из сизых отрывался от еды и начинал внимательно поглядывать в его сторону. Лёгкий летний ветерок периодически волнами пригибал траву, из-за чего кот становился похож на акулу, медленно, но целеустремлённо подбирающуюся к своей жертве.

Эх, похоже, окончания этой интригующей истории я не увижу. Мысленно пожелав маленькому хищнику удачи, я отправился узнавать, кто же решил побеспокоить меня утром в выходной.

Через глазок я увидел девушку, нетерпеливо переступающую с ноги на ногу. Она не была мне знакома, но вряд ли она пришла узнавать, верю ли я в бога, или, например, продавать косметику для собак, так что я решил открыть.

— Вам кого?

Девушка, чьё лицо вдруг начало казаться мне смутно знакомым, пару секунд напряжённо вглядывалась мне в глаза, а затем, расплывшись в улыбке, радостно затараторила:

— Андрей? Андрей Яковлев! А ты изменился, тебя так сразу и не узнаешь! В последний раз, когда я тебя видела, ты был щупленький такой, а сейчас вроде ничего, подкачался, что ли? И очки уже не носишь?

Во время её монолога в моём туго соображающем с утра мозгу как будто начали крутится ржавые шестерёнки. Да, я определённо знал эту девушку, но откуда? И тут меня осенило:

— М-марина? Стреколовская?

— Ага! А чего так неуверенно? Неужели так сильно изменилась? В лучшую сторону, я надеюсь? — засмеялась она.

— Ну, хуже точно не стала. И энергии у тебя не поубавилось, как я вижу.

— Жизнь такая, Андрюш, нужно всегда держать себя в тонусе. Пригласишь войти?

— А, да, конечно. Извини, ты меня немного ошарашила своим визитом, — я посторонился, позволяя этому сгустку энергии просочиться в прихожую.

— Не тебя одного! Вообще, ты у меня в списке последний. Ну, не потому что ты мне меньше всех нравишься, а по алфавиту. Как в классном журнале, помнишь? — Маринка уже разулась и, интуитивно верно выбрав направление, отправилась в ванную.

— Помню. Я и на выпускном аттестат последним получал. Чай, кофе?

— Кофе, — в её ответе я почему-то не сомневался. — Вообще, я не могу долго у тебя рассиживаться, но уж больно интересно посмотреть, как ты живёшь.

— Я?... — кружки с кофе заняли своё место на столе. — Да как все я живу. Не лучше, не хуже.

— Ну не скажи. Квартирка у тебя уютненькая, евроремонт вот вижу, светло, чисто. А вчера была у Димки Харитонова, так даже заходить страшно. Обои облезлые, грязь везде, воняет ещё чем-то... — она изобразила на лице брезгливость. — Честно говоря, я даже рада, что он не придёт.

— Куда не придёт? Ко мне? — выдал я очередной перл в стиле «утренний тупняк».

— Не-ет! — Маринка засмеялась. — На встречу выпускников! Я за этим сюда и пришла — тебя пригласить.

— А-а. Так с этого начинать следовало. Слушай, а сколько лет-то прошло? Ба, целых десять!

— Почти десять, Андрюш, — она выделила первое слово. — Сегодня 18 июня, а наш выпускной был 21, помнишь?

— Смутно. Я про тот день помню только то, что был рад наконец покончить со школой.

— А я вот даже скучаю иногда. Тогда жизнь как-то проще была, определённее. Да и моложе мы были, наивнее, что ли.

— Не знаю, Марин... Тогда были одни проблемы, сейчас другие. Может сейчас те времена и кажутся старыми-добрыми, но нет, трава тогда вовсе не была зеленее.

Марина глянула на настенные часы и быстро, как она делала всё на свете, засобиралась.

— Обсудим это на встрече, хорошо? Ты ведь придёшь? Свободен в этот день? — не дав мне ответить ни на один вопрос, она сунула мне в руку какой-то буклетик, чмокнула в щёку и выскочила и квартиры.

— Наверно, — ответил я закрывшимся дверям лифта.

Конечно, буклет оказался приглашением. Даже не поленились фоном фотографию фасада школы поставить. «21 июня 2015 года, улица Грибоедова, дом... Да, адрес я и так помню», — прочёл я. Странно, время выбрали довольно раннее, явно много кто на работе будет. Впрочем, плевать, я всё равно никогда не любил большие компании, да и одноклассников своих не очень любил. Они ассоциировались у меня с годами, потраченными на приобретение знаний, которые мне никогда не пригодились и не пригодятся. Но всё же интересно, как сложилась их судьба, так что стоит сходить, пожалуй.

Отложив буклет, я выглянул в окно. Ни кота, ни голубей. Похоже, результат этой охоты так и останется для меня тайной навеки.

***

В назначенный день я закончил с рабочими делами пораньше и отправился на встречу, проходившую в пустующей в это воскресенье школе. Паркуясь, я обратил внимание на полицейскую машину, стоящую рядом со школой. Неужели нас охранять приехали? С чего бы? Нет, скорее кто-то из моих бывших одноклассников подался в силовые структуры. Прочие автомобили интереса не представляли, сплошной ширпотреб или старьё. С некоторой гордостью припарковав свой новый и, что важнее, не кредитный джип, я лёгкой походкой отправился к крыльцу.

О, а вот и он! Рядом с крыльцом спиной ко мне стоял мент в парадной форме. Три звезды и одна полоска, старший лейтенант, значит. О, о, а эти оттопыренные уши я узнаю из тысячи! Тихо подойди сзади, я рявкнул как можно более грозно:

— Смри-ирна! Потушить сигарету в присутствии старшего по званию!

Механически бросив сигарету под ноги, старлей вытянулся по струнке и лишь затем развернулся в мою сторону. Выражение удивления на его лице сменилось... ещё большим удивлением.

— Андрюха, ты? Твою мать, ты нахера так пугаешь?! — громко возмутился мой школьный приятель Васька Никитин. — Я тут при исполнении, знаешь ли!

— А, то есть пока ты вместо дежурства прохлаждаешься здесь, отморозки грабят банки, угоняют тачки и насилуют девушек в тёмных парках? — я расплылся в улыбке и протянул ему руку. — Да ладно, не обижайся, гражданин начальник! Или у вас в ментуре чувство юмора хирургическим путём удаляют?

Посмеиваясь и тыкая друг друга то в плечо, то в бок, мы вместе отправились в кабинет, где должна была проходить встреча. Наверно, это странно, но возвращение в знакомые стены не произвело на меня впечатления. Я никогда не любил школу, а в последние годы обучения так и вовсе терпеть не мог.

Не знаю, почему многие так романтизируют школьную пору. Беззаботность? Едва ли. Ты каждый день занят шесть часов в школе, потом ещё хотя бы час-полтора убьёшь дома, а в конце года экзамены и т. п. Первая любовь? Может быть, но лично для меня она закончилась, даже толком не начавшись. Молодость? Вот самое вероятное объяснение. Когда тебе 17 лет, весь мир кажется лежащим у твоих ног. Бесконечные возможности, разные страны и города, разные люди — всё это ждёт тебя, только руку протяни. Наивная детская иллюзия. Тебя никто и нигде не ждёт с распростёртыми объятиями. Мир суров, он не прощает ошибок и очень редко дозволяет тебе самому выбирать свой путь. С возрастом приходит понимание того, что кроме себя самого, ты особо никому и не нужен. Люди встречаются и расстаются, находят работу и теряют её, входят в чужую жизнь, а затем покидают её навсегда. И всё это никого не волнует, потому что это и есть жизнь. Наверно, я не смотрю в своё прошлое через розовые очки, потому что уже в школьные годы осознавал то, что многие начинают понимать лишь с опытом — мир не вертится вокруг тебя. Скорее уж он сожрёт тебя, пережует и выплюнет.

Василий, с которым я поделился своими думами, ничего не ответил. Может его обуревали воспоминания и он вовсе меня не слушал, а может он просто не нашёл, что добавить. Я не очень-то и ждал его ответа, если честно. «Стоп, Андрюха! Сегодня какой-никакой, а праздник, даже юбилей! Никому не будет интересно смотреть на твою кислую мину, так что натяни улыбочку и думай о хорошем», — внушил я себе, уже видя открытую дверь в конце коридора, из-за которой ...