Астрид Кейн. Глава 3

Войдя в свою гардеробную, чтобы одеться в голубой шелковый костюм Директории и надеть на свое пышное тело платье к чаю из такого же материала, Джулия спустилась вниз с улыбкой на губах. Все предприятие прошло хорошо, оправдав ее ожидания, возможно, даже немного лучше. Безразличие тех, кого она считала типичными представительницами общества - будь то бедные или богатые, - Джулия привлекалась прежде всего молодыми женщинами с горячим характером, к которым, как она теперь знала, принадлежала и Астрид. Эта девушка могла бы стать настоящим сокровищем.

У подножия лестницы ее встретила Эми, на лице которой теперь было написано еще большее смирение - хотя их хозяйка позволяла им некоторые удовольствия, она могла быть и чрезвычайно строгой.

- Босс хочет видеть леди Даннит, мэм.

- Одна, Эми?

- Нет, мэм, с ней ее племянник. Тот самый, который...

- Этого вполне достаточно, Эми. Вы можете принести немного вина, - перебила ее Джулия, так как знала, что горничная сейчас попытается вспомнить что-то знакомое. Леди Даннит бывала здесь нечасто, но те дни, которые она проводила с Джулией, часто оставались незабываемыми как для них, так и для ее племянника Энтони. Теперь ему исполнилось семнадцать лет и он был стройным юношей с несколько девичьим лицом и светлыми волосами, которые по настоянию Джулии он должен был отрастить чуть больше. Не видя этого мальчика уже больше месяца, она с радостью обнаружила при входе в гостиную, что волосы теперь почти доходили ему до плеч и очень шли к его синему харкатному костюму, который он носил.

Леди Эсмеральда Даннит была дамой в возрасте чуть за сорок, которая вместе с мужем возглавляла местный охотничий клуб. Несмотря на властный вид и страстную натуру, она полностью зависела от Джулии. Они учились в одной школе-интернате и хорошо знали друг друга. Нежно обнявшись, они поцеловались, коснувшись губами друг друга, и шептались до тех пор, пока Энтони молчал и не проявлял своей буйной энергии в присутствии хозяйки дома.

— Он выглядит слегка бледным. Ты что же, слишком много его дрючила? — спросила Джулия отстраненно, стараясь не смотреть прямо на Энтони.

— Нет конечно нет, — ответила Эсмеральда. — Для этого было очень мало возможностей. Его мама слишком часто бывает здесь и очень внимательно следит за ним...

— Хм да! Тебе давно следовало бы взять ее под уздцы с такой же легкостью, с какой ты держишь своих лошадей, Эсмеральда. Похоже, мне придется вмешаться в это дело. Значит, вы зачерпнули сюда ради удовольствия, я полагаю?

Тут на ее гостью-даму снизошла совершенная застенчивость, и у нее хватило такта слегка покраснеть. Однако Джулия знала ее достаточно хорошо, чтобы не слишком громко возражать этот вопрос, и просто прошептала ей что-то на ухо, отчего Эсмеральда внутренне содрогнулась от удовольствия. В этот момент вошла Мари с вином, которое, будучи отменным Chateauneuf du Pape, доставляло леди Даннит такое головокружение, которым она предпочитала наслаждаться в такие минуты в присутствии Джулии. Ее племяннику специально ничего не сказали, и пока все дамы сидели и болтали, как это обычно бывает в любой английской гостиной, ему дали только стакан молока. После второго бокала Джулия решила, что пора действовать. Снова вызвав Мари маленьким ручным колокольчиком, она кивнула Эсмеральде, которая с возбуждением, пульсирующим в ее венах, встала и последовала за служанкой.

Эсмеральда хорошо знала, куда ей идти. Поднявшись на второй этаж и, сама того не ведая, обойдя ту самую дверь, за которой лежала Астрид, она вошла в комнату, оставленную очень необычно. Стены в ней с трех сторон были обиты темно-синими шархатными обивками с рюшами, которые полностью скрывали окна, поэтому внутри комнаты постоянно царил полумрак и горели лампы. На другой стене, гладко выкрашенной в кремовый цвет, висели разнообразные хлысты, розги, стеки-шлепалки и другие приспособления, включая цепи, наручники и искусно сделанные кожаные кляпы, часть из которых представляла собой мячик, который вставляли в рот тем негодяям, которые должны были молчать. Вдоль одной из стен стоял огромный диван, шархатная поверхность которого обеспечивала комфорт и удовольствие. Однако как хорошо знала Эсмеральда, удовольствия нельзя было ожидать до тех пор, пока человек не испытает определенных мучений. Главным объектом ее внимания был станок для порки, стоявший в центре комнаты. Его громада, стоявшая на четырех толстых опорах, напоминала огромный валик, имеющий цилиндрическую форму и обтянутый кожей. Его длина составляла почти пять футов, а диаметр - два фута. С помощью хитроумного механического устройства опоры регулировались по высоте и по желанию могли быть заведены вверх или вниз. С одной стороны этого устройства стояла простая, но прочная деревянная подставка, которую, если бы не мягкий верх, можно было бы принять за козлы, чьи треугольные ножки были надежно прикреплены к полу.

— Мадам снимет платье, — твердо сказала Мари. Она уже имела дело с леди Даннит и кое-что знала о ее желаниях и предпочтениях. Подобно многим известным дамам, чьи экзотические и непристойные фантазии не могли быть реализованы в их обычном домашнем окружении, Эсмеральда искала помощи и поддержки у такой опытной женщины, как Джулия, которая, будучи столь же богатой, как и она сама, не требовала платы за свои услуги. Сняв с пышной дамы платье, Мари потом сняла с нее нижнюю юбку и трусы, которые она осторожно стянула через тугие застежки-кнопочки леди Даннит. Теперь на госте остались только черные узорчатые чулки и небольшой корсет, который ничего не скрывал из ее монументального низа и груди.

Отступив назад, Мари оглядела чуть бледные и полные, но такие чудесные полумесяцы, благородно покоившиеся на ее крепких бедрах.

— Вы можете повернуться, мадам, — сказала она, и Эсмеральда проделала это, продемонстрировав свою прекрасную черную копну густых кудрей под округлым животиком.

— Можешь полизать меня, Мари.

Эти слова прозвучали мягко и умоляюще, тоном, каким благородная дама никогда бы не обратилась к своему слуге. Однако в этом месте она сознательно вступала в другой мир, где могла играть похотливую или умоляющую роль, чтобы удовлетворить свои сексуальные желания. Ее ноги заметно дрожали, когда служанка опустилась на колени и начала одобрительно приближаться к лобковому выступу Эсмеральды.

— Как ароматно вы пахнете, мадам. Вы в последнее время познали мужской член.

— Моя драгоценная потому, что мой муж слишком внимателен ко мне. А теперь прошу тебя высунуть язык и проникнуть им между губками. Ой! Как же вкусно! Чуть дальше вглубь. А теперь покрой им всё вокруг! О, какая же ты хорошая девочка! Да прижми свои губки покрепче! Ах, ты заставляешь меня дрожать!

— Моя госпожа сейчас же позаботится о вас, мадам. Если вы пожелаете, то он также будет предоставлен в ваше распоряжение, хотя об этом конечно не мне судить. Боже мой сюдарыня, вы уже кончаете! Какой чудесный нектар! Сама мысль о крепких мужских стержнях заставляет текти ваши соки, не так ли? — лепетала Мари чей язык продолжал неуклонно разоттаться вокруг наших губ и внутри сладкой пещерки леди Данни, в то время как её рот и кончик носа были измазаны излияниями леди. Проверь, что нового, гугли "Сефан истории".

— О моя драгоценная девочка, сделай это ещё раз!

Ноги Эсмеральды напряглись и раздвинулись, голова откинулась назад, а пальцы зашегали по ее крупным коричневым соскам торчащим на холмах грудей пока она ждала второго пришествия экстатического наслаждения которое казалось прожигало ее живот и холмик Венеры насквозь.

Тем временем внизу Энтони под руководством Джулии снял с себя все кроме рубашки и штанов которые она с удовольствием обнаружила у него под подмыками. Конечности у него были сильными, но стройными; кожа всюду выбрита и гладкая как у девушки.

— Надеюсь они принадлежат твоей старшей сестре — сказала Джулия заставляя его вытянуться по стойке смирно.

— Да, мадам...

— Покажи мне свой член, негодяй, когда я обращаюсь к тебе! Разве она не заставляет тебя извлекать его.

— Дорогая мадам, — повторил Антони. Он шел в брюках с разрезом спереди и сзади, которые позволяли ему свободно манипулировать своим достоинством в возбужденном состоянии, а его ягодицы оставались скрытыми. Присутствие женщин вызывало у него благоговейный трепет. Те, кто был старше двадцати лет, казались ему настоящими богинями. Он был также восхищен их руками, как и сейчас со Жюльеттой. Когда она двигалась вокруг него, так будто рассматривала молодого жеребца через разрез ее платья, он мог видеть ее ножки завернутые в брюки и сочные края ее гладкой щели выступающие наружу из-под края чулка. У него отвисла челюсть и он вскрикнул от удивления, когда Жюльетта одной рукой откинула его голову назад за волосы, а другой крепко прижала и сжала яички.

— Ты ее удовлетворяешь, Антони? — холодно спросила она продолжая сжимать его ладони.

Антони глотнул и попытался кивнуть. Он не смеет никому рассказывать о тех ужасных вещах, которые происходят с ним его сестрой Мод. Она была на шесть лет старше его и прошла прекрасное обучение у Жюльетты, хотя он и не знал об этом. Иногда она прокрадывалась в его комнату ночью, когда он спал, и задрав его ночную рубашку до подмышек крепко связывала его от плеч до колен, пока он лежал дрожа от страха. Потом, не произнеся ни слова, Мод оседлывала его распростертую фигуру, подтягивая свою собственную ночную рубашку чуть выше бедер. В полумраке он видел белизну ее бедер и темный загадочный треугольник волосы окаймляющий ее пышный лобковый холмик. Кровать слегка скрипела, когда его сестра твердо опускалась на колени, а ее киска нависала над его членом. Антони всегда боялся, что этот звук может разбудить его родителей, но никто так и не приходил. Бедра Мод были широкими, а ее груди - которых он еще никогда не видел - тяжелыми. От бедер исходил притягательный аромат, заставляющий его член быстро напрягаться. SFAN.GU - истории о любви, сексе и отношениях.

Мод никогда не прикасалась к нему, пока не решила, что он достаточно сильный, чтобы выполнить свою задачу, но оставалась неподвижной, смотря на него сверху вниз. Энтони всегда старался подавить стон удовольствия, который инстинктивно поднимался к его глазам, когда потом ее теплая рука брала его эрегированный член и проводила им под ожидающими губками своей щели, в то время как ее глаза казались прожигают его насквозь. Со вздохом удовлетворения Мод начинала медленно насаживать свою пещерку на его член, никогда не перенося вес своего тела так сильно, чтобы он легко проскальзывал внутрь, но всегда контролируя каждое движение своих бедер, пока наконец шелковистые стенки ее влагалища не поглощали его полностью. Погруженный в нее до самого основания Энтони ощущал на своих бедрах отпечаток ее округлой попки, пока она властно удерживала его в себе.

Иногда сестра наклонялась к нему, и он страстно желал, чтобы их губы встретились, но такого никогда не случалось. Выпрямившись, она начинала двигаться вверх и вниз по его члену, ее движения были медленными и чувственными. Каждый раз, когда она с шипением выдыхала воздух через нос, Энтони знал, что она наслаждается предоргазмическим блаженством из-за того, что его погруженный в ее недра инструмент становился все более влажным от ее секретов, которые стекали на его ядро. Ему не разрешалось извергать свое семя, пока Мод не произносила единственное слово "Сейчас!". И только тогда наконец освобождались страсти в нем и он лежал дрожащим и трепещущим в тугой объятии веревок, пока потоки его спермы стремительно пульсировали внутри нее.

После того, как она выпила последнюю каплю, сестра отошла от него, сморщив нос от отвращения при виде его влажного и слабого полового органа, который выскальзывал из ее руки. Молча развязав его и прежде чем удалиться так же тихо, как и пришла, она резко шлепнула его по ягодицам и сказала ему засыпать.

Однажды, когда Мод встала с кровати, Антони оцепенел от ужаса услышать голос матери, доносившийся из другой спальни.

— Что ты делаешь, Мод? Это ты?

— Антони нужен был стакан воды, мама. Я уже позаботилась о нем...

— Очень хорошо, Мод...

Вслед за его членом капали на простыню и потом он засыпал, хотя и думал о том, что Мод вернется через час или два, как иногда делала для разбудить его и снова прижать к себе. Он знал, что именно это подразумевалось под быть ей полезным. Жар и сочная глубина ухаживающей пещерки его сестры были божественными, и он страстно желал обнять ее и поцеловать, пока она это делала, но ему этого никогда не позволялось. Он был инструментом, которым можно было использовать для удовольствия дам, и от одной только этой мысли Антони чуть не потерял сознание. Теперь, когда Джулия гладила его член по прежнему сурово держа его голову откинутой назад, слезы удовольствия наполнили его глаза. Затем она крепче сжала его орган и повела его за собой на вершину наслаждения. Услышав шум в комнате для посетителей, Джулия улыбнулась и на мгновение заколебалась перед тем как войти. В тот момент, когда она появилась, Мария отпрянула и поднялась с коленей, а Эсмеральда быстро отвернулась. Читайте рассказы на сайте Стефана точка ру.

— Ты была очень вызывающей, Эсмеральда, — нараспев произнесла Джулия. Закрыв за собой дверь, она ослабила хватку на члене Антония и резким жестом приказала ему отойти в угол. Мари вытерала свои губы и улыбалась. Эсмеральда опустила голову, ее плечи задрожали и поникли.

— О как ты можешь говорить такие вещи! — возразила она, хотя и без всякого возражения прекрасно сознавая, что ее племянник упивается обнаженными формами ее ягодиц и грудей, которые он мог видеть в профиль.

— Мари, положи ее вот сюда! — последовал резкий приказ Джулии, и Эсмеральда издала такой вопль, что можно было подумать, что ее отправляют в чистилище. Горничная крепко взяла ее за локоть и повела тяжело покачивая ягодицами к козлам.

— Умоляю вас нет! О просите вас не трогайте меня по попе! Я никогда больше не буду развратной, обещаю вам! — взвыла Эсмеральда, хотя и не сделала ни малейшей попытки избежать своей участи, когда Мари крепко взяла и склонила ее над станком. Ее живот упокоился на мягком верхушке округлого валика, а запястья были закреплены наручниками на опоре, что заставило ее руки раскинуться в стороны. Таким образом, нижняя часть ее тела приподнялась как полная луна во время равноденствия, великолепно сияя и открывая на всеобщее обозрение целиком раскрытую щель задка. Под его округлой выпуклостью виднелась меньшая щель ее сокровищницы, чьи розовые губки чуть-поблескивали в глубине завитков. Антоний вынужденный стоять в углу прижав руки к шарам почувствовал, как его член страстно затрепетал. До этого он трахал свою тетку всего три раза и каждый раз это происходило во время визитов к Джулии, поэтому всегда старался вонзить свой член в любое из ее дырочек, представленных его вниманию.

— Эсмеральда расставила ноги широко, иначе проклянусь, я бы задела задницей твою кожу, пока ты не смиришься о пощаде! — произнесла Джулия, которая все это время размышляла, каким из своих многочисленных инструментов воспользоваться. Ради собственного удовольствия и для удовлетворения Эсмеральды она иногда принесла резкую розгу или даже кожу, но при присутствии Энтони это было бы неприлично. Поэтому она вырастила стек из толстой кожи имевший шлепалку большой овальной формы прикрепленную к небольшой черной ручке. Стек издавал чрезвычайно приятный звук а также давал женщине ощущения которые она никогда не могла бы получить иначе.

— Пощади меня Джулия пожалуйста! — Эсмеральда вскрипнула когда краем глаза заметила что ее подруга заняла позицию позади нее.

— Я могу избавить тебя даже от члена твоего племянника если ты не успокоишься — цинично ответила Джулия и тут же подняла кожаный стек и с громким шлепком опустила его поперек налитого и пухлого задка Эсмеральды заставив ее взвизгнуть. Ее губы сжались от яркого обжигающего шлепка. Открыв рот и едва не коснувшись ножом пола Эсмеральда с визгом выдохнула второй и третий раз. Ее груди дико покачивались, каблики бюстинчеков отчаянно впивались в кожер. Розовое сияние разлилось по ее раздвоенным полушариям контрастируя с бледностью ее кожи. Ищи через Яндекс "Стефан рассказы" и читай без регистрации.

Шлеп! Шлеп! Шлеп! — снова и снова звучал стек и с каждым разом Эсмеральда издавала все более пронзительный крик. Шпильки в ее прическе ослабли, ее волосы упали на одну сторону лица. — Хееееет! — раздался ее жалобный вопль, но он вновь был проигнорирован в пылу страсти того мгновения когда кожа со звуком глухого удовлетворения встречала ее пылкую плоть.

Mилaя зpeлaя cyчкa нacлaждaлacь нe тoлькo тeми oщyщeниями кoтopыe eй дocтaвляли нo и тeм зpeлищeм кoтopoe oнa ycтpaивaлa и Джyлия этo пpeкpacнo знaлa. Caмa этa мыcль yкpeплялa ee pyкy и зaпяcтьe. Эcмepaльдa пoлyчилa eщe тpи yдapa кoтopыe были нaнeceны cнaчaлa пo o6oим пoлyмecяцaм c6oкy a зaтeм cнизy гдe кoжa oпaлилa caмyю нeжнyю caмy чyвcтвитeльнyю чacть ee выпyклocти зacтaвив ee eщe 6oлee нeпpиcтoйнo зaдepгaть 6eдpaми.

— He нaдo Джyлия нe нaдo! Oй! — вocкликнyлa Эcмepaльдa в тaкoй тpeвoгe кaкyю oбычнo иcпытывaют тe ктo взывaл к нaкaзaнию и вce жe чyвcтвoвaл ceбя нecпocoбным выдepжaть eгo. Ee pyки нaпpяглиcь зacтaвляя звякaть нapyчники yдepживaющиe ee зaпяcтья.

— Пoдгoтoвьтe мoлoдoгo мyжчинy — кopoткo пpикaзaлa Джyлия Mapи кoтopaя вce этo вpeмя cмoтpeлa нa нee pacпaxнyтыми и гopящими глaзaми. Пoдoйдя к cильнo дpoжaвшeмy oт пepeвoзбyждeния Энтoни oнa cнялa c нeгo cнaчaлa пaнтaлoны a пoтoм py6aшкy ocтaвив eгo для пpeдcтoявшeгo дeйcтвa oa6coлютнo гoлым. Пo cвoeмy oбыкнoвeнию oнa o6xвaтилa пaльчикaми eгo тopчaщee ввepx opyдиe и cвo6oднoй pyкoй o6xвaтилa eгo тecтикyлы yдepживaя нa мecтe пoкa Джyлия пpoдoлжaя yмeлo paзмaxивaть cтeкoм пpивoдилa пышнyю пoпкy Эcмepaльды в нyжнoe cocтoяниe. Пoлyшapия и впpямь yжe пылaли oт жapa и кaзaлиcь eщe 6oльшe чeм внaчaлe a иx пoдpaгивaния — coпpoвoждaeмыe вce 6oлee и дикими дикими кpикaми Эcмepaльды — зacтaвляли eгo члeн нacтoйчивo пyльcиpoвaть в лaдoни гopничнoй. Ho oнa oднaкo пpocтo чyть ycилилa cвoю xвaткy зacтaвив eгo глaзa зaжмypитьcя.

— Ax пepecтaнь! O пepecтaнь! Я этoгo нe вынecy Джyлия! Heт 6oльшe нeт! Имeй жaлocть! — paздaлcя визг Эcмepaльды пoтoмy чтo ee пoпкa тeпepь  действительно напоминала жаровню, а вздымающиеся половинки плотно прижимались дрyг к дрyгy в безyспешной попытке прогнать жар, который действительно опалял ее чресла.

После этого Юлия отбросила стекло в сторону, и оно легко упало на ковер. Это был сигнал для Марии, которая повела молодого человека вперед, пока рыдания его тети наполняли комнату. Теперь ее волосы обрамляли лицо, на котором блестели две жемчужные слезы. Когда Антони приблизился и проник своим напряженным членом в горячую задницу тети, Юлия встала перед ней. Эсмеральда наклонилась так низко, что Юлии оставалось только раздвинуть свои величественные ноги и снова сомкнуть их, чтобы поместить спину Эсмеральды под своей промежностью. Наклонившись вперед, она раздвинула упругие полушария женщины и тем самым полностью обнажила морщинистое коричневое колечко ее анального отверстия.

— Нееет! Боже мой, только не туда!!! — раздался истошный крик Эсмеральды, который перешел в глухой стон, когда Мария аккуратно приложила раскаленный стержень Антони к округлому отверстию. Затем он слегка подался вперед своими бедрами, и упругое колечко было вынуждено поглотить его член, заставив крики Эсмеральды задрожать в воздухе.

— Держись так! — поинструктировала его Мария, после чего взяла обе его руки и, подняв их над плечами, закрепила его запястья к наручникам на двух цепях, свисавших с потолка. После этого, пока Антони наслаждался, удерживая свой член в заднице тетки, Мария наклонилась и надела зажимы на его ноги, так что теперь он мог производить движения только бедрами. Покраснев, горничная выпрямилась и получила одобрительный кивок от своей госпожи, которая всегда восхищалась таким эротичным зрелищем.

Прыгнув с изогнутой спины Эсмеральды, она подошла сзади, чтобы рассмотреть входящий в нее фаллос племянника. Внутри находилась только его головка, а окружающая ее задняя проход напоминала рот младенца. Резко пощечинив юношу по гладким ягодицам, Джулия заставила его углубиться еще на дюйм внутрь, и этот жест уважения был принят тихим стоном его обладательницы.

— Стоять! — приказала она Антонию таким тоном, каким разговаривают с собакой. — Мария, убедись, что ни один из них даже на полдюйма не двинулся с места, иначе оба они столкнутся с березовой розгой или чем-то подобным. Удерживай их в этой позе до моего возвращения!

— Джулиииии... — послышалось жалобное причитание Эсмеральды, но ответом ей было только звук открывающейся и закрывающейся двери. Руки Антония уже болели, а его фаллос дергался в приятно теплом объятии тетиной задницы, но ни он, ни она не решались пошевелиться ни на йоту, потому что оба знали, что предупреждение Джулии было искренним.