Дневник Мата Хари (Глава 5). Из книги Дневник проститутки

Глава 5. Визит к Калишу

По указанию мужа я отправилась к Калишу. Согласно его инструкциям, я кратко изложила свою цель в короткой записке. Любая опытная женщина сразу поняла бы, что он точно знает, почему я пришла и что мой муж ему совершенно не помешает.

Он был невысокого роста и плотного сложения. К моему приходу он оделся в голубой халат, а его короткие ноги заканчивались достаточно гротескными турецкими домашними туфлями с вышивкой и разноцветными шлестками. Его шелковый халат распахивался при каждом движении, и я смущалась, видя его голую волосатую грудь.

С первого же момента я совершенно запуталась и не могла вспомнить точно, что говорила. Я запинавалась и заикалась и после нескольких легкостей выдавала из себя, что пришла попросить у него помощи для своего мужа.

— Я с удовольствием помогу такому замечательному человеку, — изрек голубой халат.

Я едва слышала, что он сказал, заметив лишь его похотливую улыбку, которая мне показалась отвратительной.

— Моя дорогая гостья, не хотите ли вы снять пальто? Вы не представляете, как я восхищаюсь вашей фигурой!

— Я спешу, господин Калиш, и не хотела бы отнимать у вас много времени, — поспешно ответила я.

— Да, я понимаю. Но, по крайней мере, вы могли бы объяснить мне, чего хочет ваш дорогой муж, и, знаете ли, здесь так тепло... позвольте мне снять ваше пальто. — И действительно, мое пальто уже оказалось у него в руках, теперь я должна была говорить.

— Видите ли, господин Калиш,— запинаясь начала я,— моему мужу очень нужна определенная сумма денег. Речь идет... об оплате карточного долга.

— Я хотел помочь ему, хотя в данный момент мне трудно найти наличные... А какую гарантию может дать мне капитан и какую сумму он хотел бы получить?

В этом и заковка! У моего мужа вообще не было никаких гарантий, он это ясно дал мне понять. А сумма была огромная — ему нужно было больше тысячи гульденов. И самое главное — он хотел получить деньги в течение ближайших двух суток.

— Моя дорогая госпожа Маклеод, вы знаете, я хотел помочь капитану в его финансовых трудностях, хотя благодаря его очаровательной жене. Но без гарантий я вряд ли что-нибудь смогу для него сделать. Не беспокойтесь, я неизменен.

— Пожалуйста, господин Калиш. Вы можете верить моему мужу. Вы о нем не пожалеете, пожалуйста, помогите-те нам,— сказала я дрожащим голосом.

— «Нам»? Вы сказали «нам», моя дорогая? Я с большим удовольствием помог бы именно вам. Но вы должны помнить, что я играю важную роль в обществе, и любое свободное обращение с деньгами, которые были доверены мне... Из-за этого немало моих коллег оказались на грани банкротства.

Я ничего больше не могла придумать и была в отчаянии. Я поняла, что должна прибегнуть к последнему средству. И заставила себя улыбнуться этому ужасному толстяку, который, выжидая, замычал, придвигая свой стул поближе к моему.

— Господин Калиш, в тот момент, когда мы впервые встретились, вы мне понравились. Неужели вы...

сейчас меня разочаруете?

Моя уловка оживила соседника.

— А теперь мы что-нибудь придумаем — почему же

нет, если вы неравнодушны к моим знакам внимания. Но, пожалуйста, снимите свой жакет — в комнате жарко.

И его пухлые пальцы потянулись ко мне. Я постаралась сама снять жакет, чтобы угодить толстяку, но он уже стоял позади меня, помогая мне раздеваться, а жирные руки схватили меня за грудь. Я была одета в тонкую шелковую блузку с низким вырезом, украшенным кружевами.

— Вы что делаете? Пожалуйста, немедленно уберите свои руки. Вы слышите меня? — я дрожала от возмущения. Впервые другой мужчина, помимо мужа, позволил себе такое.

— Пожалуйста, не будьте так наивной, Маргарета, — его руки продолжали держать меня за грудь, — вам нужны деньги для мужа, и я готов дать их. Но вы должны их заранее получить!

Я извивалась, пытаясь освободиться от его тисков.

— Вы понимаете,— продолжал этот тяжело дышащий мужчина, голос которого стал хриплым,— что если вы со мной будете хорошо себя вести, я исполню любое ваше желание. Я дам вам роскошный подарок, который еще больше подчеркнет вашу изысканную красоту.

— Уберите свои грязные руки! — закричала я во весь голос. — Я скажу мужу, что вы делали со мной, он вас за это накажет!

— Вздор, он этого не сделает. Ваш драгоценный капитан нуждается в деньгах. А ведь я еще ничего не сделал, моя красавица, но я весь горю.

Я была совершенно ошарашена, потому что моя угроза о мести мужа не произвела на него никакого впечатления.

— Пожалуйста, Маргарета, не шумите, вы не пожалеете, если пойдете лаковой судьбой со мной, — он гладил своими толстыми пальцами мои щеки через тонкий шелк блузки. — Вы не представляете, как я вас обожаю. Для такой женщины, как вы, я сделаю все, что в моих силах!

Я почти упала в оморок. Но прежде всего я была глубоко оскорблена. Жалею, что этот толстый донжуан действительно верил, что я могла стать его любовницей. Сама мысль об этом вызывала во мне отвращение, и я не могла больше вынести его присутствие.

— Простите меня! — крикнула я. Мне было наплевать, что дальше случится, но я была уверена, что в конечном счете муж будет доволен, что я дала отпор своим соблазнениям Калиша и что деньги можно будет найти другим способом.

— Надеюсь, вы не пожалеете... — произнес он, но я уже выбегала из дома и мчалась, как заправский олень, без пальто, без жакета. Я была вне себя от стыда и страха. Но случилось совсем иное, чем я ожидала. Мой муж пришел в ярость. Он ругал меня, как будто я была простым солдатом.

— Дорогая, ты должна осознавать последствия своих легкомысленных поступков. Мне наплевать, если твой дураковатый папочка попадет в скандал. Подумаешь, лагерноподобный шургомистр. Лучше, чем мне, ему не будет. В конце концов, я не только лагерноподобный человек, но и офицер!

— Но что я должна была делать? — спросила я, рыдая. — Ты мог бы, по меньшей мере, выразить мне... при-знательность за то, что я выбралась из этой опасной ситуации. Ты не представляешь, какой это грязный человек. Я просто не могла это вынести.

— Ах, заткнись. Ну пусть бы он поиграл с тобой несколько минут, зато потом бы раскошелился,— он про-говорил это таким трагическим голосом, как будто я совер-шила ужасное преступление. Такого я его еще не видела.

— Ну что ж,— продолжал он.— Теперь мне все равно. Сегодня я пойду к командиру и скажу, что готов подверг-нуться суду чести. (Он встал, собираясь уходить). А завтра это будет известно всему городу, да и всей Голландии.

Я больше не могла сдерживаться.

— Что будет с моим отцом? — вскрикнула я. — Нет, я не могу так продолжать, я сделаю все, что ты пожелаешь. Если хочешь, я еще раз пойду к Калишу, может быть, я смогу его умолить. Я расплакалась. Рассказы на шестнадцати точках ру.

— Превосходно, моя дорогая. Наконец-то ты начинаешь понимать суть дела. Ладно, я немного подожду. Но имей в виду, завтра мне нужно вернуть деньги. Пойди к Калишу сегодня вечером. Я отправлю ему записку о твоем приходе. Будет стыдно, если он сегодня вечером пойдет к мадам Берте и ее девицам для разрядки.

Итак, со спусканием темноты по тем же улицам, по которым шла несколько часов назад, я пошла обратно. Сейчас не могу описать свои чувства, которые охватили меня. Последние слова мужа полностью прояснили мое положение. Я была повержена и раздавлена. Теперь ничто больше не могло меня удивить.

— Надень платье с глубоким вырезом, — весело сказал муж, потому что к нему сразу вернулось хорошее настроение. — Калиш любит голые груди. Кстати, если он будет настаивать, чтобы ты осталась подольше, мне все равно. Можешь оставаться хоть до утра и хорошо выспаться.

В то время я не осознавала полностью смысл его советов. Сегодня я знаю, что самый презренный обманщик нашел бы более изощренные слова. Когда я нажала звонок дома, в котором жил один Калиш, входная дверь открылась почти сразу. Он стоял передо мной, самоуверенно улыбаясь, как будто говоря: «Я тебе говорил, я знал, что ты вернешься». Я вошла, и он тут же быстро снял мое пальто, как будто хотел доказать, что несмотря на свои пятьдесят лет и лысеющую голову, он еще умеет обращаться с женщинами.

Это такое большое удовольствие, госпожа Маклеод, что вы позволили вернуться в мою резиденцию. Я понимаю, вы очень расстроены из-за небольшого недоразумения, и думаю, с вашей стороны очень любезно дать мне возможность выразить свое искреннее сожаление.

С этими словами он пригласил меня в просторную комнату с огромным диваном. Изначально я колебалась заходить в это помещение с постелью, но он отвлек меня своими разговорами.

— О, какое у вас платье, просто непревзойденное! Какое прекрасное дополнение к вашей изящной фигуре! Я сожалею, что вам не нравятся мои комплименты, но я не мог удержаться. Вы так удивительно прекрасны! («Сейчас он бросится на меня», — подумала я). Но ничего не поделаешь. Я уверен,...

капитан нашел другое решение своей небольшой проблемы. И еще раз прошу вас извинить меня, если я совершил ошибку и потерял голову из-за вашей фантастической красоты. Хотите воспользоваться моей каретой или вызвать извозчика? — с этими словами он поднялся и протянул руки к звонку.

Казалось, мой визит провалился. А что произойдет с долгом? И с моим мужем, и с моим отцом? О Боже, неужели я обречена? Неужели нет выхода? Должен быть. Я не могла так просто уйти. Я должна что-то придумать, какую-нибудь хитрость. Может, поговорить с этим толстяком, немного его вдохновить?

— Господин Калиш, я хочу... я хотела... чтобы вы... — Боже, как начать? Если он меня не понимает? Я неправильно теребила шаль, нарушенную на плечи, и она упала на пол. Калиш уставился на мою юсть.

— Может, я еще пройду к вам, здесь... так уютно,— это жестоко, я предлагаю ему себя!

— Привет, дорогая, беспокоюсь, ваш муж расстроился. Я уверен, вы не можете так долго оставаться, приличия этого не позволяют.

Вдруг это был тот самый мужчина, который приставал ко мне днем? Он снова потянулся к звонку. Все потеряно. Я в отчаянии закрыла глаза и представила... нет, я не могу видеть расстроенное лицо отца.

— Господин Калиш, я... пожалуйста, скажите мне... я же вам немного нравлюсь...

Ужасно! Как же я приглашаю его проявить интерес ко мне или уже — как же я сама перед ним задираю платье.

— Дорогая,— наконец смилостивился надо мной этот ужасный человек,— если вы действительно не торопитесь и если муж не ждет вас сейчас...

Но он тут же изменил тон, заговорив равнодушно:

— Мне не нужно вас задерживать. В конце концов, капитан может не понравиться, если я посижу с вами хотя бы десять минут.

Мой пульс снова стучал, и мне слышалось в этом сту-ке-одно слово: деньги, деньги, деньги. Я не могу возвра-щаться домой без денег! Деньги, деньги, деньги...

— Я могу дать вам небольшой заем сейчас, но не могу его навязывать. Разумеется, очаровательная госпожа Маклеод заслуживает большего. Кто я, Габриэль Калиш? Обыкновенный банкир.

Я должна принимать решение. Иначе окажусь на улице с пустыми руками. Но я же не могу возвращаться домой без денег. Деньги, деньги...

Я схватился за корсаж и попытался осла-бить застежки. Мне было действительно не по себе от дуроты и от стыда. В конце концов, я уже несколько месяцев была беременна.

— Очаровательно,— заговорил Калиш,— какое кра-сивое декольте. Но, извините, мой слуга отведет вас домой.

— О нет, пожалуйста, мне стало лучше, мне просто не хватало воздуха.

Я сняла платье почти до колен. Мне не хватало воздуха, я задыхалась, пытаясь расстегнуть крючки корсета. Все это я делала, как во сне, совершенно механически, полагаясь на женский инстинкт.

— Рад помочь такой красивой даме... хе-хе-хе... Я сейчас их расстегну... хе-хе-хе...

Казалось, я была на правильном пути: наконец крючки были расстегнуты, и моя роскошная грудь, которая, несмотря на эту постановочную ситуацию, вырвалась на свободу,

теперь была полностью открыта его жадным •••

взором, не говоря уже о руках.

Наши соски торчали, как переспелые клубничины. Я стояла, как Венера Милосская.

— Вы просто очаровательны... самая красивая женщина. Я мог понять нежелание показать мне эти волшебные сокровища. Эти благородные линии... вы принцесса... самая грациозная дама, возвышенная нимфа... разрешите мне... пожалуйста... почтить...

С этими словами, не дождавшись разрешения, он схватил своими толстыми руками мои груди. Он их гладил, тискал, и выражение его глаз больше, чем тысяча слов, показало мне, в какой экстаз его ввела эта пружная плоть.

— Надеюсь, вы не забыли о займе, господин Калиш, — прошептала я.

— Конечно, не беспокойтесь,— прошептал он.— Но давайте не будем говорить о делах, позвольте мне насладиться этими чудесными моментами, божественной красотой... Пожалуйста, подойдите ко мне... Сюда, на это место, которое когда-то было сделано для королевы. На этом диване... я бы хотел почтить вас.— Он стал подталкивать меня к этому огромному дивану, который когда-то, возможно, использовался для создания новой знати, а теперь был предназначен для иной цели, и я становилась его невольной жертвой. Рассказы на сефан точка ру.

Мы оказались на этой постели. Калиш ни на мгновение не переставал ласкать мою грудь. Несмотря на то, что его пальцы были короткие и толстые, они проявили удивительную нежность и проворство. Однако я не испытывала сексуального желания, так как была слишком стыдно. Именно этот сильный чувство стыда заставил меня забыть все.

Только по этой причине я не сопротивлялась и оставалась абсолютно неподвижной, не просила его прекратить эти похотливые действия. Я мысленно повторяла себе: нужно получить деньги. Ради этого я была готова перенести любые страдания, подобно мученицам средневековья, которые спокойно шли на костер ради праведного дела.

Я даже гордилась самой собой. Разве мне не удалось заставить его принять мое предложение? Доведя до конца свое тело, разве теперь он откажется от своего обещания?

Я была так поглощена этими мыслями, что не сразу заметила, как Калиш целует мои плечи, шею, а затем и лицо. Он дрожал, тяжело дышал и бормотал слова восхищения. Тем не менее его болтовня не отвлекала мои мысли от главной цели - денег.

- О, драгоценная, самая прекрасная, ваша грудь... я вне себя от чувств... Сама Венера вам не ровня... А эта кожа - как бархат...

Его голова вдруг опустилась на мою грудь, а пальцы захватили сначала один сосок, затем впились во второй...

Я уже начинала уставать, меня охватывала слабость, и стало все равно, что со мной происходит. У меня была главная цель - деньги, все остальное не так важно. И я терпела, когда толстые руки Калиша достигли моих ног и медленно ползли по шелковым чулкам, которые этот развратник очевидно наслаждался. Что-то все время шепча и лаская мои икры, будто наслаждаясь их твердостью, он начал их укусывать, оставляя на теле синяки, с которыми я потом ходила несколько дней. Затем дошел до коленей, нежно ощупывая их кончиками пальцев. Хотя это начинало меня возбуждать, я героически сопротивлялась, стараясь оставаться спокойной. Но он все больше смелел и...

В конце концов, он отправил свою руку в самое опасное приключение. Вот его кисть подошла к самой интимной и чувствительной зоне женщины. Теперь его пальцы аккуратно исследуют это место. Я задержала дыхание, размышляя, смогу ли я выдержать это или все разрушится и он уйдет из моего дома второй раз. А старый грешник тем временем продолжал нежно проникать своими пальцами в мою влагалище, шепча:

Вот она... самая ценная, королевская, священная дырочка... нашей сладкой леди... ее собственная, сладкая, прекрасная... Мадонна! Какое величие! Благословенная Дева Мария! Сокровище... Что я говорю? Алтарь, на который нужно жертвовать все... все, что имеешь.. Я молчала и не двигалась. Это значит - я отдалась... На самом деле все было совсем не так. Эти несколько слов ничего не объясняют. Это не было уступкой девушки требованиям мужчины в обычном смысле слова. В тот момент, когда похотливый любовник коснулся моего интимного места, он отпустил мою грудь. Когда нагнулся, проникая между моих бедер, его поведение начало меняться. Я не могла сдвинуть ноги, потому что любой намек на сопротивление мог испортить мою задачу, которую я решительно решила выполнить. И он делал все возможное, чтобы проникнуть к моим желанным сокровищам. Теперь только это интересовало его. Моя грудь, оголенная и покинутая его горячими руками, дрожала, как будто сожалея, что ее отвергли.

— О, эта прекрасная, сладкая и... — повторял он эти слова, словно молитву, — пожалуйста, раскройся немного шире, я хочу насладиться этими благословенными устами медом моей любви... пожалуйста, моя дорогая, Мадонна, подними эти божественные губы повыше... да, так, спасибо... теперь я смогу испытать истинное райское блаженство...

Я не испытывала никакого влечения. Комплименты этого человека вызывали во мне отвращение. Мой разум работал в ином направлении и не оставляло чувств для реакции на эти пошлые впечатления. Тем временем палец этого человека осмелился коснуться внутренней части моего интимного места, и я содрогнулась от резкой боли.

— О, это больная маленькая дырочка, ей больно потому что ее не смочили. Моя драгоценная маленькая принцесса, Мадонна, прости меня. Я жалкий грешник, но я обещаю исправиться. Я сейчас немного тебя смочу!

И он впился своими пальцами в мой животик, пытаясь раскрыть его языком. Это было совсем другое ощущение по сравнению с нежными поцелуями Генриетты. Этот мужчина лизал меня, как голодная собака. Его хищный язык проникал в меня все глубже и глубже. Вдруг я увидела, что мой партнер торопливо расстегивает ширинку.

— А теперь, моя дорогая, прости меня, мы попробуем заняться любовью. Я знаю, ты не откажешь, в конце концов, это радость для всех. И ты, принцесса, тоже немного возбудишься. Не бойся, он скоро придется. Это полностью зависит от того, как с ним обращаться.

С этими словами неутомимый человек встал на колени между •••

Мои впечатления. Я впервые увидела мужские прелести после замужества. Предмет гордости супруга выглядел менее и имел другую форму, чем у моего мужа, но все же вызвал у меня знакомое ощущение возбуждения.

Я не стыжусь признать это. После всех страданий у меня вдруг возникло сильное желание ощутить глубоко в себе горячую плоть чужого мужчины...

Это необычное желание напугало меня, но чувства были возпламенены жгучими страстями, судя по всему, опытного соблазнителя. И теперь, когда его достоинство медленно приближалось к моей увлажненной ложбинке, я едва могла сдерживать себя. Несмотря на первоначальное отвращение к этому мужчине, теперь я хотела лишь одного: принять его как можно глубже в свое тело.

— Эта штуковина околдована,— вдруг донеслось до меня.— Черт возьми, не стает! Моя драгоценная, прости меня. Не думай, что я потерял к тебе интерес. Наверное, я слишком переволновался... Я очень смущен. Такого раньше не было... невероятно... Эй, ты, импотент ленивый, ну-ка встань! Читай рассказы на сайте pу.

И он начал страстно трепать непослушный инструмент. Это зрелище так меня возбуждало, что я начала терять самоконтроль. Я тяжело задышала, мое тело сладко страстно выгнулось, а губы невольно раздвинулись еще шире.

— Я прочувствую тебя, жалкий писюн!— Калиш разозлился как видно не на шутку.— В доме мадам Берты ты е...

каждую грязную дырку... а сейчас, перед настоящей принцессой, когда ты можешь иметь п.., которой завидуют даже ангелы на небесах, сейчас, сейчас... Черт возьми, ну-ка встань!

Калиш был как помешанный. А я достигла того момента, когда больше не могла сдержаться. Я хотела утолить это маленькое жгучее желание и вставить его в себя... Я была восхищена до предела и забыла обо всем — о деньгах, муже, отце, обо всей своей жизни.

Я поддалась, как гипнотизированная, на этот кусок плоти, который должен был принести мне наслаждение. Я была одержима желанием. О, если бы я могла, наконец, ощутить в себе этот непослушный зверек!

Я стонала, и мое тело страстно желало мужчину, который стоял передо мной на коленях. Но он, казалось, меня даже не замечал. Он был полностью поглощен своими ликовательными усилиями, и его постанывания перешли в дикие ругательства.

— Подожди, ты грязный ублюдок, я тебя отстреляю. Следующий раз у Мадам Берты ты это получишь. У нее очень хорошие перья. Ну-ка, выстригись! Ты вообще не годишься для этой ангельской п... Я тебя не отпущу, пока ты не кончишь, а потом идешь поститься целый месяц.

Я была очарована и смотрела сверкающими глазами на загадочный кругляш, возникающий время от времени в руке Калиша. Вдруг он начал стремительно расти и увеличился почти вдвое. Умирая от страсти, я протянула руки, чтобы схватить его, и в этот миг горячий белый поток прыснул на мой живот.