Хмурый февраль. Разговор секса по телефону Часть 6. Разговор

— Ты видел, какой у тебя сейчас вид! — Засмеялась Ольга, полностью довольная собой. — Неужели я такая ужасная, что ты так испугался? Вздохни и успокойся. Ничего не было. Ничего. Так что можешь расслабиться, это была всего лишь шутка. Розыгрыш. Ты же должен помнить, я люблю шутки... А ты все время был таким загруженным. Вот я и подумала, что небольшая, безобидная шутка немного тебя расшевелит. И к нам наконец-то вернется тот самый Женька, которого я так хорошо помню... Жень, я понимаю, тебе сейчас плохо, больно, душа наизнанку вывернулась, но это пройдет. Поверь. Жизнь не остановилась. Просто переживи это и живи дальше. Время лучший лекарь. А она еще пожалеет о том, что так с тобой поступила.

Как же она пожалеет! Совсем об этом обжалелось все в ней! Она же с юности этого парня хотела трахнуть. Вот сейчас и дорвалась. Несомненно, она все в нем до самой корневища стерла. Сука. Да она даже в супружеской постели закрывала глаза. Чтобы его, Женьку, не видеть. Все о своей гребаной звездной мечте мечтала. Шлюха. Блядь.

Новая волна нахлынула — ярость игры. Вновь невыносимо захотелось убивать. Как живое перед глазами возникло изображение: он на каком-то концерте, почему-то в Питере вытаскивает из-под куртки острый предмет и стреляет двумя пучками пули прямо в ненавистное лицо, превращая его в кровавую массу.

Как пыль сторожей разрывает его, тело Женьки, и как на смене игровом тумане, шуме и невыносимом дыхании приходит спасительная темнота... Потряс головой, Женя с трудом отогнал навязчивое видение и подавив в себе приступ ненависти выдохнул и тихо сказал — Мне все равно на нее хотелось. Мне все равно.

— Пока нет, все еще слишком свежо. Но когда-нибудь все это действительно станет неважно. Отвращение проходит и на смену ему приходит безразличие. Запомни Жень, больнее всего женщину ранит именно безразличие. Не отвращение, не злость, не оскорбления, а вот это самое "Все равно". Вежливая холодность. Хочешь задеть женщину, покажи ей, что она не вызывает у тебя абсолютно никаких эмоций и никаких страстей. Как пустое место. Только не переигрывай. Женщины куда чувствительнее мужчин. Они прекрасно чувствуют малейшую фальшь. Врожденная эмпатия - это наш дар. А может быть и проклятие... — Ольга мило улыбнулась все еще наполненной Жене.

Подходила к концу уже вторая неделя пребывания Жени в доме Ракитиных. В конце первой недели он заикнулся было о своем скором съезде на съемную квартиру, он уже начал подыскивать подходящие варианты, но столкнулся с решительным сопротивлением хозяев. Причем с двух сторон одновременно. И Олег и Ольга в один голос утверждали, чтобы он не заводил себе голову всякой ерундой и не тратил деньги зря.

— Жень, поверь же мне на слово. А деньги тебе еще пригодятся. И много. Развод дело хлопотное и весьма недешевое. Это я тебе, как знающий человек, говорю. У нас тут не семеро по лавкам, свободного места полно. Не стесняйся. Так что живи спокойно сколько нужно и не парься.

Про деньги Олег тоже…

слышать не хотел и Женя успокаивал свою совесть тем, что время от времени пополнял хозяйский холодильник и бар. Последний в особенности. Пил Женя довольно изрядно. Не напивался до хлама, но достаточно находился в состоянии легкого подпития. Особенно вечером. Так было легче заснуть, а то первые ночи он и не спал почти. Все думал и думал...

Все это время Женя так и не позвонил. При одной мысли о встрече с ней его начинала колотить нервная дрожь. Он боялся, что не сможет сдержаться и предполагаемый разговор о предстоящем разводе в итоге выльется в безобразную сцену. Причем именно по его вине. Опасения и сомнения мучили его, он не верил, что сможет держать себя в руках перед Женей. Поэтому оттягивал неизбежное.

Общаться с женой, пока еще женой, он избегал, но детям звонил регулярно.

Они были дома, причем там же была и игрушка. Вот с ней-то Жене и пришлось повозиться.

Тамара Викентьевна была спокойна и рассудительна, поступок дочери не касался в принципе, ссылаясь на то, что не в свое дело лезть не хочет. — Это ваши дела, Жень, я в них лезть не буду. Но ты Жень не мальчик, а взрослый мужик. Вот и проявляйся не как обиженный мальчишка, а как первый голова, как мужик и как отец. Что для тебя важнее, твое уязвленное самолюбие или твои родные дети? Каково им будет без отца-то расти. Так что прежде чем решать крепко подумай. Очень крепко.

Женя пытался подумать и не спешить с выводами.

Лидером он демонстративно не интересовался. Но при этом информацию получал достаточно исчерпывающую. Где мама, чем занята, во сколько вернулась с работы и в каком настроении пребывает Иришка докладывала ненавязчиво, как бы между делом.

Особого доверия к полученным таким образом данным Женя не испытывал. То, что строгий цензор маячит где-то поблизости, он понимал прекрасно. Да и сама Иришка, лишнего точно не скажет.

Искусное воплощение всегда привлекало внимание Жены к картинам ночных развлечений. Было все равно, с кем они были связаны - с звездой или кому-то другому. Это не имело значения. Ревность, равнодушие и злость бурлили внутри, постепенно сливаясь в жидкий, непредсказуемый и взрывной коктейль.

Однако с каждым днем приглашения и уговоры становились все более настойчивыми и требовательными. Отклоняться, ссылаясь на занятость, уже не представлялось возможным, и Жена наконец решилась.

— Готова слушать. — Голос по ту сторону трубки старался казаться спокойным и ровным, но Жена всем нутром чувствовал, что он буквально звенит от внутреннего напряжения. Он слишком хорошо знал этот голос и его владелицу. Что и неудивительно за пятнадцать лет. Хорошо, но видимо недостаточно. Иначе произошедшее в Луже не стало бы для него таким шоком. Видно что-то он в ней упустил. Причем что-то очень и очень важное. Но как бы там ни было, он ее знал.

Чувствовал и любил. Стоило ему услышать знакомый до боли голос, как сердце замерло... пропуская удар, а мгновенно перекошенное горло перехватило спазм. Да, он все еще любил ее. Ненависть пока еще не пришла на место любви, чтобы свое время уступить безразличию. Эта метаморфоза не происходит мгновенно, на все нужно время. Но вот его-то как раз и прошло слишком мало. Конечно, бывают ситуации, когда время сжимается, как стальная пружина под давлением обстоятельств, и тогда за какое-то мгновение может уложиться целая жизнь... Так бывает. Но сейчас у Жены был не тот случай. Вот тогда, на дороге... Тогда да. Но не сейчас.

И в тот самый миг, когда он услышал ее, все еще родной голос Жени с кристальной ясностью понял, что все еще любит Лиду. Любит и не хочет ее отпускать.

Расставание это всегда боль. Боль сравнимая с солью от самого предательства. И какая из них сильнее это еще больший вопрос. На все нужно время. И на то чтобы уйти тоже. Уйти не только телом, но и душой. А душой, пустоптанной и заплеванной он с Лидой пока еще не расстался. Эта боль была еще впереди. Гугли "Стефан рассказы" и читай больше.

— Это я. — Более глупейшего способа представиться было трудно придумать, но другого и не требовалось. Лида и так прекрасно знала с кем говорит. — Ты хотела поговорить? Я готов. Где и когда?

— Дома. Где же еще? У тебя Жень дом есть, если ты помнишь. Прямо сейчас и приезжай. Я тебя здесь жду.

— — Не стоит при детях... Давай в "Долине" завтра. После работы. Сейчас я не могу. — Женя прекрасно понимал, что разговор с женой будет тяжелым и вести его в похмельном состоянии не хотелось категорически. Не хватало еще, чтобы она увидела, как ему плохо. И уже тем больше того, что он выпил. Из-за нее. Хотя так оно на самом деле и есть, но признаваться в этом совершенно не хотелось. Нет, при встрече с ней он должен быть свеж и холодр как огурчик. Пусь даже и зеленый в пупырышек. Но свежий. Так что сегодня ни капли.

— Хорошо. Завтра так завтра. — Лида была непривычно покладиста и даже как обычно не пыталась настоять на своем. Но это в том, что касалось их встречи. Женя прекрасно понимал, что стоит ему только завести речь о разводе, как от ее нынешней покладистости и показного смирения не останется и следа.

Если шесть из них с звездным запретом закрылись серьезно... то тогда они его точно без малейшего сожаления выбросили на обочину как использованный и никому больше не нужный презерватив... Хотя его собственно и так туда выпороли. Прямо в лужу. Еще и смеялись глядя, как он там хахачется в грязи. Гандон использованный. Сюки. Багровая волна гнева вновь всколыхнулась внутри.

Все-таки насколько человек зависим от транспорта. Без колес добраться до Москвы уже большая проблема. До ближайшей электрички не менее часа пешком по лесным тропам. Обычно Женю до Москвы либо Олег, либо Ольга подбрасывали...

Так все-таки дела у кого-то из них были обязательные в Москве. Ну, а в городе добраться до работы на общественном транспорте все проблем не составляет. А вот с обратной дорогой все было гораздо сложнее. Но человек ко всему приспосабливается. Приспособился и Женя. Но машины завести все же надо.

Утром, когда подвезшая его Ольга притормозив у выхода из метро спросила.

— Ты во сколько освободишься? Я бы тебя могла вечерком подхватить. Если только не поздно. А то день сегодня... Тяжелый скорее всего будет. Хотелось бы пораньше домой попасть...

— У меня тоже тяжелый. Сегодня после работы с Лидкой встречаюсь. Так что на сколько это затянется даже и не знаю. Так, что как освободишься домой езжай. На меня не ориентируйся. На такси в конце концов доберусь. Читай рассказы на cefan.tochka.ru.

— Вот же нет Женечка. Сегодня я тебя как раз захерачу обязательно. Если ты конечно против не будешь. Где встречаемся? Дома? — Ольга оживилась, а в ее глазах заплясали веселые огоньки. Она явно что-то задумала но погруженный в свои мысли Женя не обратил на это внимания.

— Ну и где еще в "Долине". Мы там праздновали годовщину нашей семьи... Все сложилось. Зато теперь сможем отметить ее поминки... — Женя горько усмехнулся и открыл дверь.

— Держи хвост пистолетом, Женечка. На звонок.

Серебристый "Лексус" влился в поток машин, а Женя направился к спуску в метро.

На работе Жене не раздавалось. Никак не получалось сконцентрироваться на рабочих вопросах. Весь день в голову лезли мысли о предстоящей встрече. В голове один за другим прокручивались варианты будущего разговора. Один хуже другого. Так что к окончанию рабочего дня Женя пришел мало того, что выжатым как лимон, так еще и полностью морально опустошенным. Да и вообще вид имел достаточно пошевеленный.

Лида же наоборот выглядела, что называется "на все сто": прическа, макияж, то самое "маленькое черное платье", что не только кружит мужчинам головы, но и создает им определенный дискомфорт в районе ширинки... Жене оно всегда нравилось. Точнее нравилась Лида в нем. Как-то он даже не выдержал и прямо в туалете ресторана... А ведь это был корпоратив... Город был... А когда они вернулись в зал на нее, раскрасневшуюся с пылающими щеками так смотрели... Наверняка все поняли, чем они там занимались... Ей было так стыдно... Но при этом так здорово... Давно это было.

И сегодня она его надела вновь. Хоть оно и стало чуть-чуть тесновато. Надо срочно худеть. Несколько лишних килограмм точно нарастила. Ничего, она пойдет. На диету сядет и на спорт ходить станет чаще. Гораздо чаще. Было бы ради кого. Только что-то получилось маловато

И все-таки, под платьем у нее был другой комплект белья. Черно-коричневый с узорами и кружевом. Именно это белье она надела специально для мужчины, но... Дура, какая же она дура. Но лучше поздно, чем никогда. Дома ждет накрытый стол, мясо по-французски и салат из морепродуктов... И шампанское "Шванчкары". Карен уверял, что вино самое, что ни на есть настоящее. Женя говорил, что в этих вопросах армянам можно доверять. Вот она и поверила.

Теперь только мы смогли пригласить его домой, а уже там... Она постарается найти способы покормить его. Они просто вернуться к тому моменту, когда все пошло наперекосяк. Как будто этих двух страшных февральских недель как не было. Надо просто забыть этот кошмар, как страшный сон. Забыть и продолжить то, на чем они остановились. Только он ее услышал. Услышал и понял. И простил.

— Помни о чем мы говорили. Я пока в шаре посижу. Если что зови. И не забывай о том варианте, что мы с тобой говорили... Привет Жень. — поднимаясь из-за столика поздравилась с вошедшим в кафе Женей Диана. — Я в шаре... — крутнув на пальце сережку, Ди направилась в указанном направлении.

— Можно? — Спросил Женя и не дожидаясь ответа сел напротив Лиды.

— Ты сказала, что нам надо поговорить. Я слушаю.

Вся ранее подготовленная речь Лидой мгновенно исчезла из головы. Все слова о том, что произошедшее не имеет никакого значения, что одна ночь ничто по сравнению с пятнадцатью годами, что им надо просто оставить произошедшее за спиной и идти дальше... Она вдруг поняла, что все эти ее заготовленные слова и аргументы не имеют ровно никакого значения. Все это лишь слова... Она смотрела на Женю с удивлением сжимая в кулаке подаренный им в тот день кулон и молчала. Говорить не хотелось. Хотелось проситься к нему на шею уткнуться ножом в плечо и завыть в голос.

— Просто. Если сможешь. Я действительно не знаю, как все это получилось. Как в самом начале это не звучало, но на меня как-то произвело впечатление, какое-то откровение найдено. Я не знала, что делаю... Точнее не так, знала, но не понимала... Все было как в тумане... Жень, я не знаю, что со мной было. Просто наваждение какое-то. Я же люблю только тебя. И всегда любила. А это была просто ошибка. Одна чудовищная ошибка. Давай просто запретим все это как кошмарный сон...

— Послушай. И никакая это не ошибка. Просто ты всегда хотела с ним трехнуться. Всю жизнь. А подвернулся случай, и ты без секунды сомнения выразила в грязь и меня и наши пятнадцать лет... Ты всегда хотела раздвинуть перед ним ноги и ты это сделала. И кто ты теперь после этого?

— Неправда! — Слова мужа кузнечным молотом раздробили ее как ей до этого казалось весьма весомые аргументы. И самое страшное было не в том, что он ей не верил. Страшно было то, что в его словах была доля правды... Причем очень существенная доля. Но только это была не ее правда. — Я не раздвигала перед ним ноги. Не было этого. НЕ БЫЛО.

— Ты в этом уверена? И ты хочешь чтобы я в это дерьмо поверил? Я настолько... похож на идиота? — Крупные желваки прошли по Жениному лицу., настолько крепко сжались его щеки.

Его телефон, лежавший на столе экраном вниз зависпировал. Женя поднял его, посмотрел на экран и не ответив на звонок спрятал вызов и вернул трубку в первоначальное положение.

— Ты уверена? — Вновь повторил он смотря на то как пальцы Лиды подражнительно сжимавшие его подарок высыпавший у нее на шее нервно подрагивают как-то стараются что-то стереть с его поверхности.

Как она хотела сказать "да" в этот момент. Я уверена. Ничего не было. Да и быть не могло. Он же почти импотент... Вот только это была большая ложь. Нет, нету, что Шура оказался почти недееспособен. Дело было в другом. Она-то старалась. И это не изменится. Так, что ложь все равно останется ложью. Пусть даже и во спасение. И отмыться от этой лжи она уже никогда не сможет. А правду говорить очень не хотелось...

— Я с ним не трахалась.

— Ты изменилась. А как именно это не имеет такого уж значения.

Как же Лида хотелось вновь оказаться у той распахнутой дверцы лимузина. В тот самый момент когда она стояла перед высоким порогом. Искшение. Сейчас бы она без раздумий с грохотом закрыла бы эти проклятые дверцы и пошла к своему Женьке. Да и вообще она бы не стала дарить цветы, подаренные мужем этому ничтожеству. Если бы она знала, что будет дальше... Но она не знала, а искушение оказалось слишком велико. Не устояла.

— Да. Я виновата. И этого я не отрицаю. Но может быть можно как-то попытаться исправить... Знаешь, Ди тут предложил один вариант. Мне он очень не нравится, но если только это поможет вернуть Женьке. Она попробует справиться. Хотя лучше конечно обойтись без этого. Даже на секунду представив мужа с другой Лидой тут же нахлынула ревность. К тому же она не настолько доверяла Ди и была уверена, что одним разом, как обещала подруга, так точно не ограничится. А делиться мужем с другой Лидой оказалась категорически не готова. Тем более с лучшей подругой.

— Что ты имеешь в виду? — Женя непонимающе смотрел на жену.

— Говорю, мне эта идея не нравится. Но если это поможет как-то уладить... В общем, Ди предлагает тебе переспать с ней. В виде компенсации... Один раз.

Все это Лида выдавливала из себя, не отрывая глаз от чашки с кофе.

Но молчание затягивалось и Лида наконец-то решилась и подняла глаза на мужа.

Женя неподвижно сидел и смотрел на нее.

— Тема знает? — Женя покосился на сидящую возле барной стойки Ди.

— О чем? — сразу не поняла, что он спросил Лида.

— Нет конечно. Не знает. И не… должен узнать. Ди просто помочь хочет.

— Мой друг мне из той дерьмовой лужи выбираться помогал. Мокрого и грязного домой отвез. А я значит в благодарность ему его же жену тряхнуть должен? Вот значит как ты о таком думаешь? А НЕ ОХРЕЛИ БЫ ШАЛАВЫ ДОЛБАНЫЕ. С ДУБА РУХНУЛИ. Что из меня сделать хотите. Я подаю на развод.

Женя резко встал из-за стола едва не опрокинув кофейную чашку и, захвав в руке телефон, направился к барной стойке демонстративно сев как можно дальше от Ди.

— Карен налей коньяку. — Одним глотком ополовинив бокал он принялся набирать СМСку.

Лида сидела за столом ни жива ни мертва. Такой реакции от мужа на ее предложение она прямо скажем не ожидала.

Ди коснувшись всё еще раздраженного Жени тихонько проскользнула к столику за которым сидела Лида и пристроилась рядом. Гугли "сефан рассказы" и читай бесплатно.

— Чего он взбесился-то? — спросила шепотом Ди.

— Да я ему тебя предложила. — неуверенно усмехнулась Лида.

— Странно. Раньше от меня мужчины вроде так не шарахались... Скорее наверное. Странный он у тебя какой-то.

Столик стоял у окна и подруги замолчали, смотря на мутную серую уличную харю за стеклом.

— Ладно. Сейчас немного успокоится, потом продолжите. Дождешься, никуда не денется. — Попыталась успокоить уже начавшую вслипывать подругу Ди. — А пока давай по "мартышке" для поднятия тонуса.

Они допивали уже по второму бокалу, когда отделившаяся от потока машин пижонская "Лексус" цвета "металлик" припарковалась на обочине прямо напротив входа в "Солнечную Долину".

Из серебристого "Лексуса" изящно выпорхнула холеная дамочка озаряя унылую улицу своей лучезарной улыбкой на хоженном лице. Всё-таки в наличии собственного престижного салона красоты безусловно есть свои весьма значительные плюсы. Прическа и макияж преуспевающей бизнес-леди были безупречны. Так же как и её деловой костюм от довольно известного европейского кутюрье. На руке блестели золотые "Cartier", а изящные черные туфельки подпирающие февральскую слякоть стоили явно целое состояние.

Она как будто сошла со страниц глянцевого журнала о успехе и процветании.

Открыв тяжелую дверь Ольга королевской походкой вошла в "Солнечную Долину".

Раздавался из динамиков голос Патрисии Каас. Мадемуазель пела "Блюз".

Есть те, кто может по-прежнему еще

Сделать вид, что он секс-символ,

Есть те, кто продают любовь

На задних сиденьях своих колясок.

Мадемуазель поет "Блюз",

Не скучает!

Мадемуазель пьет красное,

Мадемуазель прекрасна!

Плавной походкой Ольга подошла к сидящему за стойкой Жене.

— Так вот ты где, Милый? — Она нежно повернула слегка опешившего Женю к себе и, захватив своими губами его нижнюю губу, принялась жадно целовать ее, едва не постанывая от удовольствия.

Со своего места Лида прекрасно видела, что вытворяет с ее законным супругом эта вконец охамевшая уличная шалава. Она бы его еще прям тут разложила и использовала...

Лиде стало тяжело дышать. А он-то... он... Да как он может. Вот так прямо при ней...

— Ладно, Дорогой. Ты только не задерживайся особо, ладно. Нам уже давно домой пора. — Ольга говорила в совершенно не свойственной ей манере время от времени слегка растягивая некоторые слова. — Я тебя в машине подожду. Не задерживайся... Я жду.

Бросив на Женю полный жарких ощущений взгляд, она плавной походкой направилась к выходу.

— Бах, Женя-джан. Хотел бы я окажаться на твоем месте. Но так чтобы жена была подальше... — раздался из-за стойки голос Карена покосившегося на все еще сидящую с приоткрытым от удивления смешанного с возмущением ртом Лиду...

Больше не скажав ни слова, Женя расплатился по счету и вскользь покосив взгляд на застывшую в замешательстве Ди вышел из кафе.

Он не видел, как два женских лица прижавшихся к стеклу провожали возмущенными взглядами влившуюся в поток машин серебристую "Лексус".