Вторая любовь. Тематика: Истории про любовь Часть 5

Следующий день был потрачен на работу над некоторыми планами с Джимом Леверетто и знакомством с единственным инженером, который вызвал мои надежды. Мне потребовалось время, чтобы раскрыться перед ней, но я заметил, что у нее не такая же ошибка в реактивном двигателе, как была у меня. Я в общих чертах рассказал ей о Персефоне. Она была очарована, и мне пришлось следить за собой, чтобы не выложить на нее слишком много информации. Я не хотел, чтобы меня преследовал этот двухметровый военный полицейский. Я чувствовал, что между нами установилась связь, и она была достаточно хорошим человеком, чтобы создать команду.

Лиза прислала мне ссылку на статью, хотя я до сих пор не знаю, кто сделал всю грязную работу. Хотелось бы, чтобы это был я. Я хочу пожать им руки. Это была статья в Нью-Йорк Таймс под заголовком «Ветераны возрождают выставку в память о Ф. Дю Монте». Выставка Филиппа Дю Монта еще официально не открылась, но уже было несколько частных показов. Похоже, что во время одного из них кто-то поместил на картину с Карен табличку, на которой было написано: «Она позировала для картины, в то время как ее тогдашний муж служил во время войны на штурмовом авианосце США «Айк Эйзенхауэр» в Персидском заливе». Табличка была немедленно удалена, но не раньше, чем был сделан и опубликован в социальных сетях снимок, где он стал заметным. Всевозможные группы ветеранов стали призывать к возрождению всей выставки, так как «тема» помогала им в их сплоченности и извлечении из этого финансовой выгоды. Организаторы выставки, г-жа Аврил Дю Монт и г-жа Карен Макдональд - вдова и любовница художника соответственно - не отвечали на просьбы прокомментировать. Читайте рассказы на sefan.ru.

Я был удивлен? Да, так и случилось. Я не ошеломился, когда получил конверт с письмом от моего поверенного, когда вернулся домой пару дней спустя. Карен просила меня сделать заявление о том, что я видел картину и отправил ее на показ. Я обдумал несколько возможных ответов и отправил ей самый краткий из них: «Нет».

Спор окончательно разрешился через несколько часов до открытия. Оскорбительная картина была удалена с выставки и с обложки каталога, г-жа Макдональд согласилась не получать выручку от продажи выставленных работ, а группы ветеранов сняли свой бойкот. Несмотря на это, отзывы показали интерес к выставке как «умеренный» и «разочаровывающий». Я был абсолютно уверен, что Аврил чувствовала, что ее покойный муж не получил заслуженного уважения. Выставка закрылась досрочно, а запланированный тур был отменен. Через своего адвоката я получил гневное сообщение от Аврил и Карен, в котором они надеялись, что «теперь-то я счастлив».

Был ли я счастлив теперь? Это был вопрос, не так ли? Признаюсь, я немного порадовался по поводу провала выставки, хотя и не я стал его причиной. Я - не лучше других мужчин. Мне также пришлось признать, что слово «счастлив» не совсем описывало меня тогда, но я поправлялся, и чаще снова казалось реальной возможностью, хотя и некоторое отдаленной.

Моей опорой стала семья...

Жоржа и Симоны. Знание того, что кто-то, кто угодно на самом деле заботится о тебе, имеет огромное значение. Не думаю, что без них я выжил.

Жорж предложил мне отпраздновать окончательный развод поездкой в Оттаву. Честно говоря, мне не потребовались больших раздумий. В долине Огайо приближалась весна, но я все это оставил позади, отправившись на север. Суровая зимняя поездка не позволила мне сосредоточиться на окончательном завершении моей работы, а восторженный прием в конце путешествия стер из моей памяти все остальное. Они кормили меня до упора, занимали меня рассказами обо всем своих делах и в целом заставили меня почувствовать, что у меня снова есть семья. Я радовался счастливо и без стыда.• • •

Женатые время от времени приглашали на ужин нас, холостяков. Как только она не была нашим другом. Мы иногда приглашали ее, особенно когда рядом были жены, но она всегда отказывалась. Она не была грубой, но как всегда, была решительной и никогда не объясняла причину.

Однажды в субботу мы пытались закончить работу досрочно, потому что многие из нас собирались на игру. Одно из того, что очень привлекает вас на летней палубе – это осознание всего, что движется где-то рядом с вами, поэтому я точно знал, где находился вилочный погрузчик, когда он приближался к проходу, в котором работал я. Что-то зацепило мое периферийное зрение: что-то красное около поля, где не должно быть ничего красного. Я уже поворачивался, чтобы посмотреть, что это было, когда оно превратилось в маленькую девочку с огненными волосами, стоявшую прямо на пути автопогрузчика, который сбил в мой проход.

Я не думал, я просто реагировал. Я спрыгнул с лестницы прямо на девочку, прижал ее к себе, перекатился с ней, пока не смог встать на ноги, затем пошел в дальний конец прохода. Я слышал, как вилочный погрузчик остановился, его водитель говорил языком, который на самом деле не должен использоваться в Армии Спасения, но я продолжал бежать, пока он не скрылся из виду. Я прислонился к стене, тяжело дыша и дрожа, как обычно делаю после кризиса.

Подводя итоги ситуации, я осознал, что на самом деле держу на руках маленькую девочку лет семи или около того, со светлой кожей и огненно-рыжими волосами, завязанными в конский хвост, свисавший до ее плеч. Ее большие сине-зеленые глаза смотрели на меня. Она не издала ни звука. Я посадил ее на подоконник.

— Всё в порядке? — Она кивнула. Я всё еще трясся, но она же казалась в порядке.

— Я — мастер Макдональд. — Я протянул ей руку.

— Я — Рэнди. — Она отвернулась от моей руки, обвила тонкими пальчиками мою шею и нежно поцеловала в щеку.

— Куда дальше? — Я держал ее под мышками, когда она спрыгивала с подоконника, совсем как нормальный ребенок, а не тот, который чуть не сломался на вилочном подъемнике. Под одним из стеллажей мы нашли игрушку, за которой она гналась. Я стряхнул с нее пыль и протянул ей.

— Спасибо, мастер Макдональд, — очень вежливо сказала она. — Нам нужно найти маму. — С этими словами она взяла меня за руки и потащила к маленькому офису. Глаза и волосы должны были сразу дать мне знать, но я понял только когда она привела меня к столу Карли.

— Мама? — тихо позвала она. Карли подняла глаза, и это было так, как будто из маленькой девочки вынули взрослую женщину.

— Мама, это мастер Макдональд, и я играла среди стеллажей, и я знаю, что должна держаться подальше от того места, где все работают, и я думала, что это так, но потом они переехали туда, где работали, и приблизились, и все было в порядке, но потом Бобо вырвался... а потом я погналась за ним за угол, а там была эта большая машина, и она приближалась из-за угла, а я не могла уйти, и мастер Макдональд схватил меня, и мы перекатывались снова и снова, но это было совсем несложно, а потом он поднял меня и убежал со мной от машины , а потом он посадил меня на подоконник и спросил в порядке ли я ,и я была в порядке... — тут она сделала паузу для глубокого вдоха, — и вот мы здесь.

Я не мог вдохнуть такое количество слов за один вздох, а ведь мои легкие были в три раза больше ее. Я как будто легка смехнулся Карли. Ей это не понравилось.

— Спасибо, Рож. Я разберусь с этим. Ты закончил? — Ее голос был холодным и отстраненным. Это было требование уйти, и я это понял.

— Почти, — кратко сказал я, развернулся и ушел. Какого черта? Я знал, что Карли — холодная рысь, и не ожидал почетной медали или чего-то еще, но «спасибо» было все себе неплохо! Когда я выходил из офиса, то оглянулся и увидел, как Карли сжимала Рэнди так сильно, как только могла, а по ее лицу текли слезы. Читай рассказы на cefan.tochka.ru.

Мы закончили и пошли на игру, и особо не думал об этом до следующего дня, когда был шокирован, что мне позвонила Карли.

— Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты сделал вчера, — начала она. — Я знаю, что в тот момент это не казалось таким, но я тебе очень благодарна. Я... если бы я потеряла Рэнди, то думаю, что умерла бы. — Она говорила серьезно, но без особых эмоций. Я был тронут больше, чем если бы она плакала и визжала, вероятно, потому что сам склонен быть таким. Кроме того, накануне я видел ее слезы.

— Это был инстинкт, — сказал я ей. — Я был в местах, где нет времени думать, и это пригодилось. Я рад, что оказался там.

— Я тоже. — Она остановилась. — Рож, мы с Рэнди хотели бы пригласить тебя на ужин, чтобы поблагодарить. Мы не можем сделать ничего необычного, но хотим выразить нашу признательность.

Мы договорились о встрече; я сказал, что не против Олив Гарден (было ли на заднем плане крик маленькой девочки: «ДА!»?). И мы пошли туда. У Карли не было машины, поэтому я захватил их от приюта Армии Спасения.

Они встретили меня у дверей приюта. Волосы Карли падали ей на плечи волной и сверкали, как полированная медь. В своем свободном свитере и плотно застегнутой юбке она выглядела на шестнадцать лет. Рэнди сияла как солнце и обволакивала мои ноги, отпуская их лишь тогда, когда мать велела ей вести себя хорошо.

Я нервничал по этому поводу, хотя это и не было свиданием или чем-то подобным. Карли тоже чувствовала себя не в своей тарелке, и как мне показалось, немного оборонительно, хотя она постоянно снова и снова благодарила меня за спасение своей дочери. Все было так напряженно, если вы не Рэнди. Она чувствовала себя абсолютно непринужденно и говорила как взрослая на самые разные темы (отличаясь лишь длинными предложениями). Она спросила, чем я занимаюсь по работе, и мы немного поговорили о самолетах. Мы говорили о школе. Она не очень любила математику, но из ее слов мне показалось, что ее просто плохо учат. Я предложил ей помочь, и она была в восторге, но Карли - нет.

- Ты не должен навязываться мистеру Макдональду, - сказала она, но даже я мог понять, что проблема не в этом. Я с любопытством посмотрел на нее, но она избегала моего взгляда.

Я спросил, не могу ли я купить им десерт, но Карли отказалась. Я время от времени наблюдал за ней, разговаривая с Рэнди, и то и дело видел, как ее лицо тает, когда она думала, что я не смотрю, но теперь оно было закрытым и жестким, как и на работе. Ищите через Яндекс "сeфaн рассказы" и читайте без регистрации.

По просьбе Карли я оставил их у приюта откуда забрал. Я поблагодарил Карли за ужин и получил в ответ легкую натянутую улыбку и ответ "по крайней мере, это я могла сделать". Я опустился на колени и поблагодарил также Рэнди, и получил широкую улыбку, объятие, один из тех сладких поцелуев в щеку и нервный взгляд Карли.

Что происходит с ней вообще? Я мог понять ее стремление, чтобы их не забрали в приют, она провела там много времени. Но почему я не смог отвезти их домой? Вечер был холодным, и ни одно из их пальто не выглядело достаточно теплым. Когда я вошел в свою квартиру и закрыл дверь, то вдруг понял: это же был их дом. Она, должно быть, работала там, чтобы получать жилье и питание для нее и Рэнди и, возможно, немного денег на карманные расходы. У них, вероятно, почти ничего не было в этом мире, кроме одежды на них и друг друга. Даже ужин в Олив Гарден, должно быть, сильно сказался на ее финансовом положении. Я почувствовал себя виноватым, а потом примирившимся. Это была женщина, которая полностью выплачивала свои обязательства.

Думаю, у всех нас ошибочные представления о людях, у которых нет ничего особенного если мы никогда ничего не знаем. Я никогда не ожидал, что кто-то вроде Карли: гордый, энергичный, преданный, с семью футами в росте, готов быть самим собой и стоять на ногах независимо от того, что мир или кто-либо в нем могут с ней сделать. Неудивительно, что она защищалась перед мужчинами: по крайней мере, один из них явно жестоко воспользовался ею, когда она была слишком молода. Она очень сильно любила свою дочь; Я действительно верил, что она умрет, если с Рэнди что-нибудь случится. Также она прекрасно справлялась с ролью матери-одиночки: Рэнди была вежливой и уважительной, но энергичной, как самый рыжий из ирландцев.

Мое сердце сочувствовало Карли. Я не жалел ее - это было так...

Я понимал, что моя роль в этой ситуации была непростой. Моя цель заключалась в том, чтобы помочь и защитить ее и ее дочь, возможно, даже исправить некоторые из тех ужасных вещей, что произошли с ней, какими бы они ни были. Я также любил ее и уважал ее, и не хотел делать ничего, что могло бы повредить или оскорбить эту отважную душу. Карен сказала мне, что эта ситуация выходит за рамки моих навыков взаимоотношений. И она была права: я сомневался при мысли о том, чтобы спросить мою бывшую жену, что мне делать с Карли? Она, вероятно, порекомендовала бы мне свадебного организатора. Вместо этого я позвонил тому человеку, кому мог доверять. Я позвонил в Оттаву и напросился на еще один семейный уик-энд.

Дядя Роб?

— Да?

— После моего отца ты — самый замечательный мужчина, которого я знаю. Дедушка Филипп даже близко не стоит.

Было темно, поэтому Стефани не могла видеть слезы на моем лице, когда она поцеловала меня в щеку и пожелала спокойной ночи. Мне было интересно, каково было иметь дочерей. Если они окажутся похожими на Стефани, дайте мне полдюжины, пожалуйста.

— Иди. — Я погрузился в свои мысли и не слышал, как на задний двор тихонько проскользнул Жорж. — Есть о чем поговорить, и Симона хочет услышать об этой новой женщине в твоей жизни.

Я встал, чтобы последовать за ним.

— Подожди, все не так. Я даже не думаю, что я ей нравлюсь. Она просто в очень тяжелом положении и я хочу придумать, как ей помочь.

— Правда? Вы не встречаетесь?

— Боже мой, нет. А что?

— Потому что это означает, что я выиграл у Симоны пять рублей. А этого никогда не бывает. Иди, и я смогу забрать выигрыш.

Мы обсуждали до поздней ночи. У них также были новости из Ольбани. Похоже, Карен начала свою третью большую историю любви, на этот раз с Аврил. Я не возражал, сказав им, что рад, что они друг с другом, и был серьезным. У них был красивый большой дом, в котором они вместе построили святилище для мужчины, которого все еще любили и делили постель, по крайней мере один раз, насколько я знал. Карен ничего не сказала о моем письме, но я все же почувствовал себя лучше, написав его. Жорж и Симона были правы: это помогало мне двигаться дальше.

Мы говорили о Карли и Симона выплатила проигрыш. Мы пытались придумать, как я могу помочь ей, не повредив ее трудом завоеванной уверенности в своих силах, когда Симона улыбнулась и сказала:

- Знаешь, Роб, в конце концов, тебе придется это признать.

- Признать что? Признаться в чем? - Я был совершенно сбит с толку.

- Думай об этом, - с усмешкой сказал Жорж. Я долго думал.

- Нет! Я даже не думаю, что она мне нравится. Я просто хочу... - Меня прервал смех.

- Роб, - сказал Жорж, - поверь нам, хорошо? Мы видим, что ты испытываешь к ней чувства. Может быть, это сработает, а может и нет. Может быть, она - твоя Симона, а может и нет. Ты никогда не узнаешь этого, если не дашь ему шанс. Не бойся открыть свое сердце. Ты пережил адскую измену, но ты - все еще хороший, сильный, добрый человек. Спроси наших детей, если не веришь мне. Начни храбрость, чтобы хотя бы увидеть, к чему это приведет. Даже если все покроется туманом и грозит разрушиться, ты не пойдешь одиноко. Мы все равно будем здесь для тебя, все мы. - И я знал, что они действительно пойдут. Я с удивлением осознал, насколько я им доверяю. Может быть, у меня все-таки есть надежда.• • •

Я занимался этой мыслью уже долгое время. Конечно, я восхищен ее умом и способностью разбираться в математике и инженерном деле. И это заставило меня задуматься еще больше.

Пару дней спустя я позвонил Карли. Мне показалось, что Рэнди может решить, что она просто не умеет заниматься математикой, сказал я ей, и я надеюсь, что ее учитель сочтет это приемлемым для девочки, но не для мальчика. Я был уверен, что она может хорошо разбираться в математике и получил несколько советов от моего бывшего помощника врача, который, как я думаю, может ей помочь.

— В таком случае я буду проводить меньше времени на складе,— сказал я.— Что ты думаешь, Рэнди не может принести свою работу по математике? А то мы могли бы попробовать?

Линия молчала. Ищи через Яндекс "Стефан рассказы" и читай без регистрации.

— Значит ли это, что ты будешь проводить меньше времени на складе?— Какого черта? Прежде чем я успел придумать, что сказать, Карли продолжила:— Ой, извини, все вышло не так. Просто...— Я слышал, как она пытается подобрать слова. Это был первый раз, когда я услышал ее голос менее уверенный в себе.

— Все наши волонтеры великолепны и мы не можем без них обойтись, но, Роуз, ты—единственный, кто делает все правильно. Нет, и не это я имела в виду. Я имею в виду, что ты—первый из тех, кто делает это так, как это нужно мне. Дело не в том чтобы сделать так, чтобы ты или я могли что-нибудь найти. Это должно быть так, чтобы найти что-нибудь мог каждый. У тебя это получается, так что нам... нет, мне... нужно больше из этого, а не меньше.

— Карли, ты только что сделала мне комплимент? — Я усмехнулся, представив ее смущение.

— Ну... я думаю, да. — Я почти услышал, как она покраснела. — Есть ли в этом проблема? — Она вернулась к своему нормальному решительному "я".

— Абсолютно нет. Я дорожу им. Ты не раздаешь их всем как попкорн! Так что, если я пошел бы потратить свое время на склад, можем ли мы с Рэнди после заняться математикой? — Я собирался добавить: "Мама, можно?" но еще не знал, как далеко смогу с ней в этом зайти.

— О, ну да, думаю, что можешь. Если ты не против... то есть, мы не хотим навязываться... — Она замолчала, словно обдумывая, продолжать или нет. — Ты действительно веришь, что она хорошо разбирается в математике? Мне она всегда давалась легко, поэтому, когда ей было так сложно, я начала задаваться вопросом.

— Рэнди умна как никто другой, а ты отлично разбираешься в цифрах, поэтому я не вижу причин, по которым она не должна преуспевать. Моя подруга сказала, что девочки изучают математику иначе, чем мальчики, но никто не хочет этого признавать, поэтому слишком многие учителя начальных классов знают, как учить только мальчиков. Я думаю, что это и может быть проблемой для Рэнди. Моя подруга — инженер и лицензированный пилот реактивного самолета, поэтому она знает, о чем говорит. Я... очень хочу попробовать ее советы. Значит, в субботу?

— Да, в субботу. Спасибо, Роб.• • •

подойти к ее столу. Она сидела на стуле прямая как стрела. Ее спина не касалась спинки стула, когда она сосредоточилась на своей работе. Мне показалось, что за жесткой позой и закрытым лицом скрывается что-то хрупкое и раненое, и я почувствовал, как мое сердце сжалось. Я не был влюблен в нее, даже и близко, что бы ни думали Жорж и Симона, но, по крайней мере, я больше не обвинял ее несправедливо, думая, что она холодная и бесчувственная. Так почему у меня учащается пульс, когда все, что я собирался сделать, это лишь пригласить ее с дочерью на бейсбольный матч? Она определенно не была сексуальной, не в этой свободной одежде со строгой спиной, хотя ее лицо имело чистые линии и идеальные пропорции классической красоты. Так что же было с комком в горле? Читай рассказы на сайте Стефана.

Я подождал, пока не появилось ощущение, что она закончила, и приблизился к ее столу, чтобы легонько постучать.

— Привет. — После того, как мы начали работать с Рэнди вместе, я заметил немного больше тепла в ее голосе, но совсем немного.

— Что случилось? — Она сразу загорелась тревогой.

— У меня возникли проблемы с Рэнди.

— Какие проблемы? — Она была настолько обеспокоена, что ее лицо побледнело.

— Вот что произошло. Мы начали делиться информацией, и кому-то удалось упомянуть о средних показателях. — Я увидел, как она слегка покраснела и посмотрела на нее.

— Да, так получилось... Это проблема?

— Нет, но есть одно затруднение. — Глаза Карли расширились, а лицо стало бледным.

— В чем заключается затруднение? Что произошло? — Она выглядела настолько встревоженной, что я чуть не почувствовал вину, когда высказал последнюю фразу:

— Она очень восхищается Джоуи Вотто и утверждает, что только он использует свой мозг во время удара, но она никогда не видела его играющим. Ты знаешь, мы иногда ходим с работы на матчи, и мы были бы рады взять ее с собой, но проблема в тебе.

— Во мне? — Она была одновременно обижена и шокирована.

— Она не пойдет без тебя.

Карли выглядела возбужденной и взяла одну из стопок бумаг на своем столе, словно это было ее защитой от чего-то.

— Я... я не знаю, Роб.

— Эта девочка очень хочет пойти на матч, но она отказалась, когда я предложил ей пойти без тебя. Она любит тебя, Карли.

Лицо Карли не сморщилось как лицо Рэнди, но ее нижняя губа дрожала, а глаза наполнились слезами.

— Пожалуйста, Карли, пойдем с нами. — Я просто произнес это и дал ей время подумать. Наконец, ее глаза встретились с моими, и она слегка кивнула.

— А что насчет следующего воскресенья?

— В воскресенье будет, — ответила она и резко отвернулась к своему столу. Я вернулся, чтобы поделиться своим успехом с Рэнди.

— Мистер Макдональд, вы просто лучший. Это правда, полная правда и ничего кроме правды, — сказала она трезво, прижимая руку к сердцу. Затем она зашмыгнула и обняла меня за шею, поцеловав меня в щеку.

На следующий день Карли позвонила мне своим обычным ответственным голосом, просто чтобы убедиться...

Я понимаю, что она делает это только ради Рэнди. Я решил немного потянуть ее за язык.

— Что, я такой ужасный?

— Нет, Роб, нет... совсем нет... пожалуйста, не думай об этом. Я... я просто не хочу, чтобы ты... все неправильно понял. Понимаешь? — Она звучала так отчаянно, что я чуть не почувствовал стыд.

— Я понимаю, Карли, и обещаю, что не буду неправильно понимать. Я действительно надеюсь, что тебе это понравится.

— Я знаю, что понравится, Рэнди. — Я на это не рассчитывал, но когда повесил трубку, у меня все еще была улыбка на лице.

Я был разочарован, узнав о вероятности дождя в следующее воскресенье днем в сорок процентов. Однако прогноз ошибся (опять!), и это стал прекрасный день, когда я забрал Карли и Рэнди. Кепка Рэнди с надписью "Красные" так хорошо сочеталась с ее рыжими волосами, что даже я это заметил. Но она носила ее с большой гордостью, подобно адмиралам в своих форменных шляпах, несмотря на то что ее команда двигалась к очередному поражению.

Карли запретила мне покупать им что-либо, кроме оценочного листа. Еда в бейсбольном парке слишком дорогая и не подходит им, поэтому они решили поесть дома. Мы заняли свои места, и я улыбнулся двум рыжим головам, склонившимся над составами, когда они заполняли формуляры. Они были настолько серьезными, будто от их стратегии зависел исход игры. Накануне Карли даже напечатала таблицу счета, чтобы пометить питчеров, которые не будут доступны или скорее всего не сыграют.

Я предупредил Карли, что наша компания может быть иногда шумной. Мне не нужно было волноваться. Она была самой шумной из нас, а второе место занимала Рэнди. Я никогда раньше не видел никого с такой страстью следящего за игрой. И команды тоже знали свое дело. "Красные" вели со счетом 3:2 в верхней части пятого inning'а (игрового периода), а "Кабс" создавали проблемы Риццо с одним аутом и бегунами на углах.

— На третьем! Играйте на третьем! — кричала Карли, привлекая внимание окружающих.

— Ты действительно думаешь, что Риццо будет на отбиве? — спросил я. Карли даже не посмотрела на меня.

— Большинство менеджеров бы этого не сделали, но Мэддон сделает, — объяснил Рэнди. — Риццо часто делает двойные игры и очень хочет этого. Отказываться было бы самоубийством. — Затем она присоединилась к своей матери, кричащей: "На третьем!"

Естественно, после пары передач Риццо забил, удивленный третий baseman (игрок команды защиты) бросил мяч на трибуны, и они закончили inning' со вторым и третьим базистами без изменения счета.

— Ты видел? — спросила меня Рэнди. — Он опять обманул!

Карли на мгновение упала на свое место, покачала головой, отметив в своей карточке, затем встала и начала говорить о вычеркивании. Она не поняла: три дополнительных основных удара подряд завершили старт "красных" и дали "Кабс" преимущество 7:3.

Никто из нас и представить себе не мог, что Карли может быть такой. Ее лицо покраснело, глаза сияли, она явно проводила лучшее время в своей жизни. Несмотря на счет, ее энтузиазм не угасал; люди вокруг нас кричали что-то типа «Скажи им, Рыжая! Дай им чертей!» Один парень даже хотел купить ей пива.

Между перерывами девятого иннинга рыжие изучали свои протоколы.

— Еще один бег, всего один бег,— пробормотала Карли. Я не понял.

— Какая от этого польза? Мы проигрываем четыре.

— Это изменит ситуацию, и он поставит Дэвиса. Он бросил вчера вечером тридцать одну подачу. Ему придется столкнуться с игроками с битой на первых позициях. Гамильтону настанет хана, но когда он устанет, его подачи выровняются, и Козарт и Вотто смогут его побить.

Тройной одиночный и хит-сингл, чего, конечно же, не было бы без помощи двух наших рыжих, изменили счет на 7:4. Как и предсказывала Карли, вышел Дэвис и не был резким: он ударил Гамильтона и пропустил Козарта, чтобы загрузить базы для Вотто. Вокруг все кипело, когда игрок с битой "красных" на первой позиции забивал бросок за броском, а Карли и Рэнди кричали вместе с лучшими из ударов. После десятка подач Карли наклонилась ко мне:

— Он выбит из равновесия: вот она — эта подача или следующая.— Она опять оказалась права: Дэвис попытался провести мяч выше пояса мимо Вотто. Он отбил его и положил на несколько рядов назад на правые трибуны для зрителей.

Я считаю, что наблюдение за тем, как наш герой одерживает победу в игре, временно сбило Карли и Рэнди с толку. Они буквально летали вверх и вниз, кричали от радости, обнимались и даже танцевали друг с другом - такое возбуждение было видно даже у игроков на поле. Затем Рэнди ринулась ко мне и обняла меня как магнит.

— Спасибо, спасибо, спасибо, мистер Макдональд. Это просто невероятный день! — Она сжала мою шею так крепко, насколько только могла, и я ответил ей обратной объятием. "Может быть, я привыкну к этому", подумал я. Да, это не так уж сложно. Я почувствовал, как глаза затуманились, и пришлось осторожно отпустить ее.

— Нет, позвольте остаться со мной. Пожалуйста? — сказала она еще более проникновенно.

— Как хочешь, Рэнди,— прошептал я ей на ухо. Я повернулся к Карли, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Ее зеленые глаза широко раскрыты и наполнены искренностью и откровенностью. Вместо обычной защитной оболочки была видна настоящая Карли: импульсивная, восторженная, сердечная и честная. Я не могу сказать, сколько времени мы стояли и просто смотрели друг на друга, пока Рэнди тесно прижималась ко мне, а окружающее пространство освобождалось. Я не помню, как я добрался до машины или вернулся в приют. Я только помню свои размышления о том, что возможно, Жорж и Симона не так ошибались, как я думал.• • •

Карли сидела за своим столом, спина неподвижна в мое направление, ее волосы аккуратно заплетены в хвостике, ее защитная оболочка на месте. Неужели это было всего лишь вымысел - воскресенье и другая Карли?

— Мистер Макдональд! — Рэнди пронеслась через столы и оказалась в моих руках. Карли подошла к нам. Ее обычное нейтральное выражение лица не изменилось, но в ее зеленых глазах было что-то новое. Нет, это не был сон - воскресенье на самом деле было реальным.

— Рэнди, обращаю твое внимание, мы не делаем такие прыжки на людей, — предупредила Карли, когда я поставил на ноги маленькую девочку с пышными огненными волосами.

— Но, мама, это же не просто люди, это г-н Макдональд! — Я был потрясен, ведь это был первый раз, когда я слышал как ребенок возражает своей матери.

— Я понимаю, но все равно нужно быть вежливой.

— Да, мам. — Она повернулась ко мне. — Г-н Макдональд, вы не против, если я перепрыгну через вас? Может быть, сначала пожать руку? — Даже руку она протянула вперед, такая шалунья. Я старался не улыбаться и у Карли были серьезные трудности с сохранением нижних уголков губ в их обычном положении.

— Эмм… думаю лучше спросить об этом у своей мамы, — затянул я ответ.

— Обсудим это позже. Пожелайте г-ну Макдональду спокойной ночи, Рэнди, пора спать.

Рэнди хотела, чтобы я пошел с ней, и Карли неохотно согласилась. Поэтому я последовал за матерью и дочерью, в то время как они держались за руки и проводили меня сквозь лабиринт коридоров старого дома. Они жили в одной комнате, но Карли сумела создать уютную обстановку. Веселые шторы скрывали отсутствие окон, яркие цвета и обивка делали ее комфортной. Красивая полуперегородка давала Рэнди свое пространство. Маленькая девочка выглядела такой радостной и счастливой, словно у нее был настоящий дворец, когда мама читала ей сказку перед сном, заворачивала ее в одеяло и целовала. Мое сердце наполнилось теплотой при виде этой нежной картинки из проема двери. Я попытался удалить слезу со своего лица до того, как Карли заметит ее, но боюсь, что не смог скрыть свои эмоции.

Мы оказались в углу комнаты, превратившемся во что-то похожее на конференц-зал, и неуклюже переглянулись.

— Спасибо, что позволила мне пойти с тобой, — наконец заговорил я. — Это было потрясающе.

— Потрясающе? — сомневающимся тоном переспросила Карли. Я не мог придумать подходящих слов, возможно, это даже было хорошо. Вспомнив эту и другие сцены со своими сыновьями до… до этого момента, слезы снова наполнили мои глаза. Я покачал головой и закрыл глаза. Когда открыл их снова, увидел в ее глазах то самое понимание, которого я не мог выразить словами.

Я рассказал ей всю свою историю. Карли не дала мне скрыться за привычным безучастным рассказом. Она интересовалась тем, что я чувствую по отношению к каждому из происходящего, задавала вопросы, которые отправляли меня по забытым тропинкам и помогали открыться еще больше, чем перед Лизой или даже Симоной с Жоржем. В конце… в конце я был измучен и дрожал, когда мы молча смотрели друг на друга.

— Я… я не знаю, что сказать, — прошептала Карли. Ее лицо больше не скрывало эмоций; на щеках были видны следы слез. — Все, что я могу сказать, покажется простым по сравнению с тем, через что ты прошел. Мне… не очень удается это делать, но мне очень жаль.

Я просто кивнул. Ей не нужны были слова; ее выражение глаз говорило мне о том, что она все поняла. Потом она рассказала свою историю...

— Теперь ты понимаешь? — спросила меня Карли. Она не говорила это в значении "Ты наконец-то понял?" Она спрашивала так, будто умоляла меня понять причину своего поведения. И каким-то образом я почувствовал, что стал первым человеком за много лет, кроме Рэнди, кто увидел настоящую Карли, заглянул внутрь ее оболочки. Я почувствовал себя позорно, трепетал и стыдился своих предыдущих мыслей о ней. Я хотел обнять ее, утешить и убедиться, что больше никто не причинит ей вреда. Я хотел, чтобы мир узнал о том, какая замечательная личность она на самом деле, и чтить ее так, как она этого заслуживает. Но я не знал, как это выразить словами. Поэтому я просто положил руки на стол рядом с ее руками, лишь слегка коснувшись их, и вгляделся в эти невероятно широкие зеленые глаза. Читайте мои произведения на сайте Стефан точка ру.

— Я согласен, — ответил я. Уголки ее губ задрались вверх. Она двигала руками, закрывая свои руки моими. На ее лице возникла скромная улыбка. Я чувствовал, как ее отражение переносится на меня. Мы просто сидели и смотрели друг на друга.

Нас прервал легкий стук в дверь. Мы отдернули руки и покраснели, словно нас застали за курением в туалете в школе. Боб (это был парень, который управлял этим заведением; теперь я знал его имя) заглянул в дверь с добрым выражением на лице.

— Я хотел просто сообщить вам, что сейчас половина одиннадцатого, и через полчаса нужно будет выключать свет, — он исчез как Чеширский кот со своей дружелюбной ухмылкой, оставив Карли и меня глядеть друг на друга. Мы разговаривали три часа! Я предложил проводить Карли до ее комнаты.

— Я ценю это, Роб, но один ты никогда не найдешь обратный путь.

Мы выключили свет и закрыли дверь, а затем остановились в холле, глядя друг на друга. Я слышал, как Симона и Жорж кричали мне: «Скажи что-нибудь, дурак», и я сказал:

— Не могли бы мы, возможно... когда-нибудь пойти куда-нибудь вместе? — Ну ладно, для меня это заняло много времени, но все же я смог это сказать. Медленная улыбка Карли распространилась по ее лицу.

— Я бы хотела этого, Роб. Я скоро тебе позвоню.

— Я буду ждать этого с нетерпением, — сказал я. Как и ее дочь, она изящно уклонилась от моей протянутой руки и обняла меня за шею. Мои руки легко соединились вокруг нее, мои глаза закрылись, и мне показалось, что я физически чувствую, как наши сердца притягиваются...

Мы обменялись легким прикосновением щеки, и она шепнула мне на ухо: "Спасибо". После этого она ушла. Если бы кто-то посмотрел на мое лицо, то я уверен, что у него возник вопрос: "Что только что произошло?" Но в глубине сердца я не имел никаких сомнений.

Боб захотел провести со мной некоторое время, прежде чем я уйду. Он говорил, что молился годами о хорошем парне для Карли и заметил, что с меня она выглядела более спокойной и счастливой, чем раньше. Он предупредил меня не спешить с ней и дать ей возможность задать темп.

"У нее проблемы с доверием, особенно если знаешь ее историю", - сказал он.

"Я понимаю, Боб", - ответил я. - "У меня самого есть свои проблемы". Я поделился с ним кратким рассказом из своей жизни.

Он задумался на несколько секунд. "Я понимаю", - произнес он. - "Ты был добр к ней и к Рэнди. Она говорит всем, как ты помогаешь ей с математикой и что она станет инженером, как и ты. Кроме того, она стала более общительной. Я знаю людей, которые помогают другим преодолевать проблемы в отношениях, подобно собакам-поводырям. Если тебе кажется, что такой человек мог бы помочь тебе, дай мне знать. Безвозмездно".

Мы пожелали друг другу спокойной ночи и я отправился домой. Но что это за собаки-поводыри? Может быть, я ходил с белой тростью и не замечал? В любом случае, было очевидно, что Боб чувствовал ответственность за Карли и приятно было видеть его одобрение нашей дружбы. Неважно, что мы делали.• • •

Это было для меня настоящим откровением. На ней было платье темно-зеленого цвета из шелковистой ткани, которая прилипала к ее телу, подчеркивая прекрасные формы, о которых я раньше не знал, и обрамляя стройные линии ее фигуры. Она распустила волосы и аккуратно зачесала их назад, медные локоны обрамляли ее изящную шею, ласкали тонкие плечи и спускались по спине. Я был поражен. Она была прекрасна!

Нервное выражение Карли сменилось медленной улыбкой, которую я так любил видеть, когда она окружала себя моим восхищением. Она благодарно приняла белую розу, которую я подарил ей, делая небольшой поклон. Такое поведение уже давно не встречается. Я смотрел на нее как завороженный, когда она аккуратно вставила розу за отворот своего платья. Конечно же, я заботился о том, чтобы не было шипов.

Никто из нас не помнит, что мы ели в тот вечер. Мы знаем, что мы ели что-то и уверены, что еда была вкусной, потому что после этого мы вернулись сюда, но это уже не имело значения. Мы говорили; мы смотрели друг другу в глаза. Иногда наши руки случайно касались, и это было как электрический разряд. Мы чувствовали раны наших сердец и плакали над ними целительными слезами, обнимая друг друга ласково и успокаивающе.

Каким-то образом, без особых усилий сами по себе, мы влюбились. Мы не были наивными; мы понимали, что проблемы из прошлого могут повлиять на настоящее, и так оно и случилось. Оба мы были скрытными и замкнутыми (за исключением бейсбольных матчей): она по своему выбору и необходимости, а я - по природе своей личности. Нам приходилось работать над тем, чтобы быть открытыми друг перед другом насколько это возможно. Мы с Карен никогда не представляли себе такой труд, но, я думаю, мы были так счастливы друг с другом, что и не заметили, какая работа требуется. Возможно, это то, что сделало ее уязвимой перед Филиппом, я не знаю. Я понял, что не хочу повторять ошибки прошлого с Карен.

Мы оба стремились к одному и тому же, мы видели друг в друге человека, с которым можно делиться всеми мыслями, быть открытыми и верными. Наше прошлое оставило шрамы, напоминающие нам о важности честности, даже если мы лечим друг друга своей любовью. Мы не воспользовались предложением Боба, поняв, что нам придется сами пройти через трудности. Мы это сделали и нашли награду друг в друге - это стоило всех усилий. Когда Рэнди написала Джоуи Вотто поблагодарить его за то, что он достиг успеха и свел нас вместе, он ответил ей как джентльмен и пожелал нам всех счастливых лет вместе. Он даже положил три билета на игру в конверт.

В течение многих лет после этого, когда меня спрашивали где я нашел эту удивительную женщину Карли, я лишь пожимал плечами и смотрел ей в глаза:

- О, я нашел её...на помойке.

Если бы Рэнди была рядом она бы ответила: "Да, он выбрал нас из груды и мы улыбались как кошка съевшая канарейку". Если это был потенциальный волонтер, Карли смотрела на него или на нее и говорила:

- Знаешь, мы всегда нуждаемся в добровольцах... Таким образом, она получала несколько хороших волонтеров.

Наполняется бокалами вино. Я поднимаюсь со своего места у стола. Все, даже дети, присоединяются ко мне. (У детей - игристый виноградный сок, за исключением Стефани, которая уже в 18 лет пьет вино на обед). Первый тост, по традиции - за мою жену Карли - зеницу моего глаза и хранительницу сердца. Мы радостным возгласом приветствуем ее трижды и еще трижды умеренно, пока она краснеет. Она все также прекрасна. Затем следуют тосты за Симону и Жоржа - наших друзей, ставших членами семьи, а также за других гостей. По особому разрешению (ведь ей уже одиннадцать лет) Рэнди произносит трогательный тост в честь своих канадских двоюродных братьев и сестер. Мы молчаливым тостом вспоминаем тех, кому не повезло как в любви, так и в жизни. И наконец, мы пьем за будущее: мы обещаем любить друг друга словами, делами и искренностью, быть открытыми и честными на протяжении всего нашего пути по этой земле. И так будет.