Госпиталь. Часть 3: Взорванная Вселенная

Изумленный пациент с психическим расстройством, выпуская слюни изо рта, неожиданно бросился на девушек, оказавшихся в неприятном положении. Донна не почувствовала удара, когда его колено задело ее левую грудь, а сестра Клэр быстро отскочила в сторону от Дэниеля. В то время Донна находилась в каком-то эмоциональном состоянии. Не в состоянии двигаться ни на йоту, она пыталась осознать, как она оказалась почти голой и беззащитной перед психически больным Дэниелем.

Ее халатик, который утром ей так трудно удалось надеть, не выдержал такого испытания и разорвался по швам, обнажив перед всеми матовый бархат животика и тесное прижатие красивых кружевных трусиков. Трусики уже не скрывали и явно подчеркивали желанное лоно ее тела ярко-красного цвета, приглашая насладиться пиром страсти, пиром плодородия для всех живых существ, способных дышать, двигаться, летать и любить. Приглашением испить греха из чаши ее любовного нектара. Как королевский вестник зовет в королевский замок, где каждый - высокий или низкий, благородный или простой человек, богатый или бедный - сможет попить любовь от их королевы. И королева не сможет отказать никому.

Прикосновение Дэниеля было как удар дефибриллятора, приносящий ее на короткое время к сознанию. Она отпрыгнула к стене, закрывая руками свою выпрыгнувшую из лифчика грудь. Ее челюсти сжались так сильно, словно пытались переломить гранит. Дэниель навалился на нее всем своим весом, уничтожая последнюю надежду на сопротивление. Она почувствовала его чужие пальцы на своей талии и тошнотворный комок подступил к ее горлу парализующим дыхание образом. Грубые движения его рук потягивали за судорожно сжатые бедра, насильно раздвигая их в стороны. Она не чувствовала боли, только страх и... какое-то отвратительное чувство, которое возможно испытывает скот, когда его ведут на убой. Безысходность, отчаяние, презрение и мерзость... Донна пыталась противиться, но не выдержала и секунды, как ее интимная зона была вытащена наружу словно котенок за шиворота. Кровь хлынула к ее голове, она задрожала, затряслась, глаза замерли в безмолвном крике. Трусики рывками сняли с ее талии, последнее преграда была потеряна и растоптана в грязи больничной палаты. Живот превратился в камень, глаза остекленели в ожидании неизбежного. Рассказы на сайте sefan.tochka.ru.

Резкий звук и крик, прерывающийся, последовали друг за другом в последовательности. Глазами из стекла Донна увидела перед собой размытую фигуру сестры Клэр, держащей в руке электрошокер. Она бросилась к ней, трясущуюся за плечи, пытаясь вывести ее из оцепенения. Клэр на ходу накинула на нее свой халатик. Похоже, она даже попыталась натянуть сорванные с нее трусики, но бросив их на пол, они выглядели как грязная тряпка: грязные и запачканные кровью пятнами. Замешавшись в мыслях о том, что делать с этими вещами, сестра Клэр замерла и стыдливо отвернула глаза от обнаженной начальницы. Донна словно переключила невидимый выключатель в своей голове. Она поняла, что разделили ее посреди белого дня и она без одежды стояла на коленях на грязном полу комнаты.

Рука сама скользнула вверх, пытаясь закрыть грудь от посторонних, лукавых, колющих взглядов. Взгляды, которые скользили по ее телу, были как змеи, проникающие в самые укромные места. Взгляды, которые бесстыдно кусали подобно острым копьям, взгляды, которые хлестали по ее голому телу, оставляя после себя лишь грязь и рваные раны. Она согнулась пополам, закрывая коленями свой локоть и теряя ориентацию медленно повалилась на пол. «Нее-ет... нее... т... неееет...», — всхлипывала она крчась на полу, — «не-ет!». Грудь вздымалась рыдающей, как одинокая шина в жестоком шторме, слезы лились через ее пальцы, она сжалась в комок, стремясь превратиться в точку исчезнуть навсегда. «Всё хорошо уже все хорошо», — повторяла Клэр обнимая ее. Импульсивно, Донна пыталась еще вырваться, но ее движения сейчас скорее напоминали попытки беспорядочного и бесполезного вырывания из силок. Недостаточно сильных сил хватило лишь на пару слабых толчков, и в конце-концов она разрыдалась на груди сестры, всхлипывая и размазывая остатки туши по всему материалу халата. «Всё хорошо уже все хорошо», — повторяла Клэр до самого конца.

Издалека раздались резкие звуки свиста чайника, а затем последовало шуршание разливаемого чая. В тишине одинокой комнаты стояла Донна с отстраненным взглядом, который мог вызвать зависть у самых пациентов.

— Вот, — положила Клэр на стол шокер,

— Без этих штук мы никуда не ходим, — пояснила она,

— Когда освободился последний мед-брат, он отдал нам несколько таких штук и запретил нам ходить здесь без них. Без них мы бы с сестрой Мари здесь бы долго не продержались.

Донна механическим движением взяла шокер и с равнодушным видом подержала его в руке, затем положила обратно.

— Нет! нет! Берите! Это ваше! — возразила ей Клэр,

— И никуда без этой штуки не ходите, — наставительным тоном закончила она.

Звук льющейся воды сплелся с каплями разлетающихся брызг. Сестра Клэр ловко сняла в не большом помещении заварку чая, и поставив чайник на плиту, включила негромко радио. Из приемника полилась тягучая, как жевательная резинка, испанская песенка:

симпрем-де-карна,

ла-виз-вьюельдел-мар,

вольвера-перпирар, ла-льювье-акокайя,

сипресто, кьерпо-мочара,

ла-флоркокетеми...

со мной останется навсегда,

нежный шум моря,

снова буду дышать дождем, который упадет

на это тело и увлажнит

цветок, который разастается во мне..

Прислушиваясь к мелодии, Донна размышляла о своем. У нее из головы не выходил ее сегодняшний позор, когда она чуть было не стала жертвой публичного изнасилования. А что было бы, если бы Дэниэль напоролся не на нее, а на сестру Клэр? Что бы делала она? Если бы у Донны и шокера тогда не было с собой. Тогда бы она смотрела как ее насилуют? Помещение одинокой было не большим, но уютным и чистым. Сестра Клэр хлопотала вокруг нее, как радушная хозяйка. Она отпускала глаза и старалась исполнить тотчас ее каждое желание. •••

Из-под подола халата выглядывали изящные, словно выточенные из мрамора тоненькие ручки. Она была еще почти девочкой. В комнате витал тонкий приятный запах ее косметики, такой завораживающий, волнующий. Донна не могла забыть тот огромный дрын, что висел между ног у Дэниеля, увешанный двумя шарами яиц. Что было бы, если он насадится на Клер? А если она еще девственница? Он бы сорвал с нее одежду... схватил бы волосы... Донна туманным взглядом посмотрела на ротик юной девушки... Он бы запихнул ей в рот свой грязный член, и она бы двигала ротиком туда-сюда, пока член не извергнет на нее галлон склизкой мутной спермы, и она будет глотать ее, слизывать со члена...

Донна очнулась от наваждения и ей стало стыдно, за свои мысли. Это... это было не то, чего она хотела, в смысле не хотела по-настоящему. Она не... Просто этот запах, он ее, наверное, возбуждал, и головы лезла разная чушь. За окном полил дождь, день подошел к концу, идти в свой пустой холодный дом ей не хотелось. Здесь же было уютно, мягкий свет ламп, аромат чая в воздухе, тесная компания... Да, конечно, это было не правильно, но в этом месте их никто не осудит. Нет! Она не была лесбиянкой! Просто не видела в этом ничего плохого. Это же не преступление? Грех может быть, но не преступление. Рассказы на Стефан Точка Ру.

— Мэм, а у вас есть дети?

— Что? — очнулась Донна от своих мыслей.

— Просто вы у меня тогда спрашивали, есть ли у меня дети, и я подумала возможно они есть у Бэк,— скороговоркой и потупившись переспросила Клер.

Донна приподнялась на кушетке и посмотрев на подол халатика, что нахлынул на нее Клер, взяла чай и какое-то время грела ладони о горячую кружку.

— У меня был выкидыш на третьем месяце, — сказала она, задыхаясь от слез.

— Сначала врачи говорили, что это не страшно, первая беременность всегда проходит сложно, что нужно держаться и жить дальше, и... мы с мужем... — здесь ее голос оборвался в сиплом шепоте,

— Через год снова удалось зачать, и... на этот раз выкидыш был уже на втором месяце. С мужем мы развелись, вернее он ушел. И... — заканчивая и смотря к книжке резюмировала Донна.

— И, теперь я здесь, без семьи, без близких, одна, у хрена на куличках.

Донна закончила, смотря в книжку и не поднимая глаз. Воцарилось неловкое молчание. В приемнике звучал веселый летний мотивчик. Донна не поднимая глаз положила книжку на стол, осмотрела вещи просмотрела что-то вроде "спасибо", поднялась со стула направляясь к выходу.

Дернувшись, ее за халат, Клэр чуть было не сорвала с нее вновь одежду. Донна недоуменно повернулась, чтобы разобраться в чем дело и встретившись с глазами Сестры пошатнулась на ровном месте. Ее влажные глаза могли утопить Титаник, залить дождями Неваду или даже сделать плодородной Сахару. Как считая на лету птица, сразившаяся одним взглядом, Донна пошатнувшись стала сползать по стене.•••

Она привыкла нести этот груз одна, она была сама во всем виновата и она, давно уже похоронила надежду на сочувствие. В бесконечных криках, воплях, в которые неизменно вытекали споры с мужем, она неизменно оказывалась виновата во всем. Чтобы ее убить, хватило бы и малого. И взглянув в эти влажные глаза, коленки ее повело.

Клэр резким движением прижалась к ее груди, удерживая равновесие. «Прошу вас, мадам, прошу!» - прокричала она, - «Не дайте мне чувствовать себя виноватой! Я действительно сожалею, что задала этот вопрос!». Запах ее дыхания, ее слова и собственные воспоминания перемешались в голове Донны. Она была так близка, эта девочка была в ее объятиях, такая горячая, что она чувствовала, как ожогает ее дыхание. Это уже не была девочка, это был настоящий огонь соседства, и этот огонь... сводил ее с ума.

Донна не заметила, как руки Клэр попали под ее халат и обняли ее за талию. Ее дыхание перехватило. «И еще одно, мадам», продолжила всхлипывая Клэр. - «Вы не одни!». Донна смотрела на свет через слезы на своих щеках. Ее онемение начало постепенно уходить отступая куда-то за ее тело, совсем иначе ощущая... Клэр была как Афродита, только что вышедшая из моря, взъерошенная и растрепанная, словно птичка попавшая в силки, с матово-розовой кожей, так молода. Ее глаза были словно высечены из янтаря, они переливались красками и сверкали при каждом движении, при каждом произнесенном слове. Донна была как Одиссей, соблазняемый сиренами, потянулась к ее губам, к ее соленым губам. Они сомкнулись, Клэр с взглядом священного ужаса идолопоклонницы смотрела на свою начальницу, будто ожидая, что та начнет пожирать ее.

Моя кошечка имеет вкус Пепси-колы,

Мои глаза широки как черешневые пироги.

Мои глаза широко раскрыты, словно у девушки, которой все ново. Из радиоприемника раздавался сладко-милая голос Ланы Дель Рей. Девушки рухнули на ближайшую кровать. Клэр легонько провела ладонью по выключателю, и свет перестал ослеплять ее чувства, которые были намного тоньше зрения. Если ад сразился с небесами, то это не было более эпическим, чем то, что происходило в этой комнатке сейчас. Донна остановилась, играя язычком за правым ухом девушки. Она трепетала от возбуждения, словно старая колямага, решившая выехать на проселочную дорогу. Она почувствовала горячие пальцы на своей груди, едва не задыхаясь от экстаза. Ноги ее раздвинулись самостоятельно и обхватили бедрами девушку. Клэр была как букет цветов и коробка конфет одновременно - она хотела испытать все оттенки и попробовать каждую ее сладость. Клэр обняла ее, прижимаясь грудью, и ее пальцы скользнули к лямочкам лифчика. Донна ощутила жгучее дыхание на своей шее.

Поцелуй в шею едва не вызвал полноценный оргазм, совсем в другом месте. Язычок, следующий за поцелуем, прочертил рваную рану на ее шее вниз к основанию ключицы и устремился к... ее груди. Это было прекрасно! Клэр одним движением расстегнула ее лифчик и плавно потянула его в сторону. Ложбинки грудей предстали перед своей обладательницей, и та не преминула воспользоваться этим. Рубиновые жемчужины нефритовых груш захватили ее соски и начали то обдаивать их влагой, то вышивать как пыстень. Спина Донны выгнулась в экстазе - она чуть не опрокинула девочку. Ее руки играли на ее животике, лифчик уже остался в прошлом, оставалось только продолжить инициативу. Каждая клеточка, каждая мышца Клэр реагировала на каждое прикосновение ее пальчиков. Было так жарко, будто они специально сбежали в горнило ада, чтобы встретиться вдвоем. Конвульсия прошла по ее рукам, когда она большими пальцами отодвинула резинку на ее трусиках. Рассказы на Стефан точка Ру.

Сердца девушек снова соединились во влажном поцелуе. Темнота окутала их, вокруг начали зажигаться звезды, распускались и разбрасывались розы, бабочки пархали между ними, а проходящие люди захватывались всем этим и бросались на землю заниматься любовью. Клэр обняла ее как маленькую девочку, крепко и нежно одновременно. Их груди встретились как спелые плоды одного дерева, только с разных веток. Она ощущала тепло ее рук, нежность ее губ. Прижимая одной рукой к себе, другой Клэр гладила ее гладкий животик, на что тот отзывался непрерывными спазмами. Она почувствовала, как шаловливая рука начала спускаться ниже, по направлению в ее лоно. Донна скрылась в экстазе, и она на какое-то время совсем не чувствовала ничего. Чувства возращались постепенно, словно рука Клэр щелкала выключателем, у нее где-то... Она уже вовсю прогибалась по ее локтям и дрожала волосками на ее киске. Клэр обняла ее "активной" рукой сзади за поясницу, круговыми движениями она принялась спускаться вниз, поглаживая ее по ягодицам.

Донна уже потеряла счет оргазмам, в то время как пальчики легли в аккурат между ее ягодиц, мягким движением они спустились по Великому Каньону, чем вызвали настоящие экстазы у Донны. Она хрипела, сопела, разваливалась в прочь, и затем снова просилась "на ручки". Она хотела этой девочки, она мечтала об этой девочке, она любила эту девочку! Звезды снова загорелись в ее глазах! Это фантастика! Клэр перевернулась и поставив Донну попкой вверх на раздвинутых коленях, язычком начала проникать в ее попку. Дона замерла, ей казалось, что сейчас она потеряет сознание и ощутила, как по попе потекла горячая слюна, ее марианскую впадину омыло увлажнителем, и спустя мгновение ее сфинктер разошелся впуская внутрь девичий пальчик. Дона выгнулась как лошадь, по которой стегали хлыстом, в голове ее стоял звездный шторм, вселенную вывернуло наизнанку. "Детка, детка, Сестренка милая сделай мне хорошо! Трахни меня любимая! Я всегда буду твоей только своей киской!" Клэр отпустила ее плечи и рыхнув на спину, Дона развела перед ней свои ноги. Цветок ее любви раскрылся, мерцающий светом звезд. Обладайте мной, милая! Обладайте мной!

Погнали, милый, поехали,

Мы можем уйти под солнечный свет,

Я знаю, что твоя жена не возражала бы.

Мы...

преодолели это и перешли на другую сторону.

Мы преодолели это и перешли на другую сторону.

Мы преодолели это и перешли на другую сторону.