Эра бесстыдства. Часть 1: Отпуск. День приезда

Долгожданный и тщательно планируемый отпуск накрылся медным тазом. Обстоятельства необоримой силы не позволяли нам с женой отправиться в Египет — серьёзно заболела тёща. Решили, что в субботы я поеду в турагентство и отменю тур. Жалко. Отель и место, судя по отзывам, хорошее. И жалко денег, которые придётся оставить за неустойку. Жалко, что отдых не удастся вообще. А отдохнуть так хотелось.

В пятницу, узнав о болезни бабки, заехал сын и предложил поухаживать за ней, пока мы будем отдыхать, но жена категорически отказалась: «Какой уж тут отдых, когда мать при смерти!»

— Тогда пусть отец со Светой поедет.

Света — это моя внучка, студентка, перешла на третий курс.

— Не поеду я с ней! Это не отдых будет, а сплошная нервотрёпка! Вы что, Светку не знаете? Следить я за ней не собираюсь и по танцулькам с ней бегать не обязан. Вот принесёт в подоле, а я виноват буду? Неё! Нашли сторожа!

— Это ещё надо посмотреть кто за кем смотреть будет! — усмехнулась жена, — Знаю я тебя — кобеля! И от халявного пойла тебя не оттащишь!

Здесь жена была права. Был за мной грешок — любил я женщин, и от рюмки не отказывался, но меру-то я знал.

— Вот я и говорю, что я лучше совсем не поеду!

Припирались долго, но всё-таки экономические потери взяли верх.

Сын сам подсуетился и переоформил тур на Свету.

Была в моём сопротивлении к совместной поездке со Светой ещё одна подоплёка. Где-то в первых классах я начал было за что-то поучать внучку, так она, с криком: «Мама, бабушка! Он ко мне ПРИСТАЁТ!», бросилась к спасительным юбкам. Я обозвал её наглой лгуньей, и сказал, что с этого момента у меня больше нет внучки. И я сдержал слово. Официальные холодные отношения, вот и всё, что осталось между нами.

Я хоть и был недоволен ситуацией, но в глубине души радовался возможности оторваться от приевшегося быта и окунуться в ласковое море. Мои сборы были недолгими. Пара маек, шорты, плавки, что ещё надо?

— Дед! Ты что? Весь отпуск молчать будешь? — не выдержала Света моей суровости, когда мы прошли таможенный контроль и сидели в зале ожидания.

— Что ты хочешь от меня услышать? — я снял наушник, прерывая прослушивание аудиокниги. — я развлекать тебя не собираюсь. Сходи прогуляйся в Dutу Frее. Надеюсь родители денег тебе на развлечения дали? Приценись, что по чём. Только на посадку не опоздай.

— Не маленькая. — фыркнула Света.

— Ну-ну. У тебя где-то час времени.

Я воткнул наушник и продолжил вникать в сюжетную линия книги.

Прошло полчаса, сорок пять минут. Я начал дёргаться.

Объявили посадку на наш рейс. Светы не было. Зараза, наверное, на зло опаздывает. Где-нибудь стоит и подсматривает за моей реакцией. Да и хер с ней. Чемоданы сданы, посадочный талон у меня. Толкаться в толпе, чтобы первым залезть в трансфер я не имел привычки, поэтому спокойно встал сходил в туалет и направился к объявленному терминалу.

Очередь была приличной, человек триста, не меньше. •••

Я пристроился в хвост и стал терпеливо ждать. Я не подавал вида, что волнуюсь, хотя внутри у меня всё кипело.

— Ой! Я чуть не опоздала. Заблудилась. Едва тебя нашла.

— Могла бы не спешить. Самолёт без тебя, к сожалению, всё равно не отправили бы. Какие пустяки. Начали бы искать с транспортной полицией. Может быть штраф вкатили за задержку рейса, родителям, на радость. На талон.

— Извини, дед. Я правда, заблудилась.

— Ну-ну.

Девять дней, десять ночей.

В отель в Шарм-Эль-Шейхе мы добрались уже вечером. Солнце провалилось за горизонт. Зажглись яркие звёзды и ещё более яркая иллюминация. Несмотря на вечер было жарко.

Нашу шумливую группу, из дюжины человек, сначала накормили, дежурным ужином и довольно быстро расселили.

Нам достался номер на третьем этаже с видом на парк и море. Впрочем, как оказалось позже, номеров с другими видами не было вообще. Стандарт. Прихожая, совмещённый санузел, две кровати и лоджия. Большая, увитая плющом или чем-то наподобие, со столиком и двумя тахтами.

Первое, что я сделал, перешагнув порог, так это разделся до трусов. Если бы не Света, то трусы я бы тоже тут же снял, а так пришлось доставать шорты и идти в ванную, вернее душевую.

— Пойдём осмотрим территорию? — заныла Света, как только чемоданы изрыгнули своё содержимое на вешалки и полки.

За окном бушевал праздный вечер. Где-то гремела музыка, лучи лазерного шоу скользили по листьям на лоджии, зазывая, маня к себе.

— Ладно. Пойдём.

— Ура! Я сейчас! — нырнула Света в шкаф, извлекая какую-то шмотку.

Я натянул лёгкую майку и сунул, на всякий случай, в карман несколько долларов, хотя и помнил, что у нас «всё включено».

— Я готова. — драные джинсовые коротюсенькие шорты, из которых выпадали ягодицы, и топик на голое тело. Голый живот с проколотым пупком, возбуждённые соски налитых девичьих грудей, выпирающие через шелковистую ткань. Всё очень сексуально.

— Ты на панель собралась?

— Дед! Сейчас все так ходят. Вот увидишь. Пошли?

Спустились в холл. Народ делился, в основном, на две категории, одни в вечерних нарядах, вторые — в пляжном прикиде. Первые чинно прогуливались или сидели за столиками, вторые шумно распивали спиртное где попало. Мы, видимо, попали в третью категорию — вновь прибывшие.

Света потянула меня к танцполу, где бесилась молодёжь.

— Можно я пойду потанцую.

— Да делай ты, что хочешь, я тебе не нянька. Только помни, что у мужиков только одно желание — за жопу и в кусты. У тебя своя голова на плечах и отвечать за свои поступки ты будешь сама. И не говори потом, что я тебя не предупреждал.

— Да знаю я всё. Родители на мозги капали, теперь и ты туда же.

— Я у бара.

— Вот-вот. Бабушка говорила мне, что бы я не давала тебе пить.

— Всё! Ты сама по себе, я сам по себе. Разбежались.

Я обошёл, благоухающий экзотическими цветами, парк, вышел на набережную. Море шуршало прибоем, накатываясь на песчаный пляж. Вернулся к одному из баров, где было по тише. Взял стакан •••

вина. Оказалось, кислое дерьмо. Водку наливали по сто грамм.

— Вы только приехали? Марина. — привлекла моё внимание толстушка с облупившимся носом. — А я после завтра... йик... уже улетаю. Так быстро время прошло. Давайте выпьем за знакомство.

— Извините, мадам, меня жена ждёт. — поспешил я ретироваться.

— Жаль... йик...

У другого бара было шумно. Несколько пар танцевали, образовав круг. Я присел у стойки и взял виски. Тоже дерьмо. Явно разбавлено, но после трёх порций в голове появился кайф и усталость от перелёта ушла. Скучно сидеть вот так одному. Жена хоть тараторит без умолку. Я рассматривал женщин, но не делал никаких попыток привлечь их внимание. Всё. Пора спать или телик посмотреть.

В номере я по привычке разделся до гола, лёг и прикрылся простынёй. Пощёлкал пультом в поисках какой-нибудь интересной программы и ничего не найдя вернулся к аудиокниге.

Я не заметил, как уснул и проснулся от того, что в прихожей упал стул, извещая меня о том, что вернулась внучка.

— Дед! Ты что? Уже спишь? — она явно была подшофе. — А я утанцевалась!

— И не только.

— Ну да, выпила пива. УУУ! Кстати. — она скрылась в туалете. Журчало долго.

— Фу! Жарко! — вошла она в комнату не застегнув шорты, из ширинки которых выбивался пук курчавых русых волос. Я невольно отвёл глаза, а когда поднял их снова Света стояла голой.

— А кондиционер здесь работает?

— Вон на стене пульт. Включи.

— Я не знаю, как. Включи пожалуйста, а я посмотрю, как.

— Детский сад! — ворчал я, запахиваясь простынёй и пытаясь скрыть торчащий член. — Вот. Нажала «ОN» и всё. А если хочешь изменить температуру, то жми сюда — больше или меньше. Поняла?

— Угу, поняла, что ты меня хочешь. — она сдёрнула с меня простыню.

— Не наглей! Совсем оборзела? — оттолкнул я её от себя.

— Ну так ведь стоит? — хихикала она, указывая на вздыбленный фаллос.

— Я мужчина и это нормальная реакция на голую женщину.

— Значит ты видишь во мне женщину и хочешь меня иметь?

— Я тебя не хочу и вижу перед собой наглую пьяную девчонку! Марш спать!

Я действительно возбудился от вида молодого стройного обнажённого тела, и чтобы успокоится натянул шорты, майку и вышел на улицу.

«Хороша внучка! Чёрт бы её побрал! Так и до греха не далеко. «Ноги сами привели меня к бару и присел к стойке.

— А где ваша жена? — услышал я знакомое «... йик... «.

— Спит. Устала с дороги.

— А мне не спится. Вам тоже!

— Да, перевозбудился, знаете ли.

— Я заметила. А жена спит. — кивнула она на оттопыренную ширинку, — Может быть зайдем ко мне?

Я оценивающе оглядел женщину. Никакая она не толстушка, как мне показалось сначала. Просто круглолицая и в теле.

Опрокинул ещё пару рюмок.

— А пошли. Ты где живёшь?

— На шестом. Пошли? Может бутылку возьмём?

— У меня только десять баксов, не собирался как-то...

— И не надо. Я сама возьму.

Бутылка виски в одной руке, пухленькая женщина в другой. Хорошее начало отпуска.

Марина открыла дверь •••

и крикнула во внутрь:

— Маша! Я не одна!

Я опешил.

— Чего замер? Проходи. — на кровати сидела черноволосая взлохмаченная, но миловидная Маша.

— Не стесняйся. Я мешать не буду. А хочешь, могу и помочь? — рука Маши скользнула по моей ширинке, а простыня соскользнула, обнажая увесистую грудь.

— Машка! Отстань! Он со мной пришёл.

— Милок! Тебя как звать величать?

— Михаил — представился я почему-то не своим именем. Глупо, но так получилось.

— Наливай, Миша. — поставила Марина на столик три стакана и фрукты. — будем знакомится.

— На брудершафт! — объявила Маша уже не скрывая свои груди.

— За присутствующих дам! — объявил я и, не дожидаясь подруг осушил стакан.

Марина последовала моему примеру и подставила для поцелуя губы. Я приложился к горячим мягким податливым губам, пахнувшим вкусной помадой. Руки женщины обвили мою шею, а прильнувшее ко мне тело затрепетала в жгучем желании.

Когда меня отпустили, я наткнулся на такой полный похоти взгляд Маши, что предпочёл схватиться за бутылку и разлить ещё по одной.

Когда мы выпили, Маша встала передо мной во всей своей кустодиевской красоте и, повалив меня на спину, впилась в губы.

... Меня изнасиловали.

Откуда в этих двух женщинах столько неизрасходованной сексуальной энергии? Мне не давали в этой оргии никакой инициативы. Меня просто использовали, и использовали, и использовали. Член падал, но его поднимали руками, губами, ртом, грудями. Не могли поднять член, в ход шли мои руки, губы, нос и снова член. Я был весь мокрый от их обильных эякуляций и от собственной спермы.

Когда они насытились и уснули, я залпом из горла допил виски, закусил киви и, с трудом отыскав свою одежду, выскользнул из номера. Одевался я уже в коридоре под понимающими взглядами случайной пары.

— Дед? Это ты? — Света не спала. — Ты куда пропал?

— Ты гуляла? Теперь прогулялся и я. Спать.

— Иди-ка в душ. От тебя женщиной воняет. Дорвался до свободы? Правильно бабушка говорила, что ты кобель. В первый же вечер...

— Не трясла бы ты тут голым задом, ничего бы не было.

— Привет! Теперь я ещё и виновата.

— Света, давай договоримся. Ты сама по себе, я сам по себе. И не приставай ко мне. И не провоцируй.

— А то что?

— Высеку!

— Вы... что?

— ВЫ-СЕ-КУ!

— Какую «сику»?

— Ты всё поняла. Отстань и давай спать.

День первый

Утром я проснулся в своей постели, но обнимая прижавшуюся ко мне спиной Свету. Торчащий член уютно устроился в её промежности. Рука сжимала девичью грудь.

Вот чертовка! Прежде чем возмутиться в слух, я немного понежился в этом положении.

— Ты что тут делаешь? — наконец, нашёл я в себе силы вытолкать нахалку с кровати.

— Ночью холодно стало, а как выключить кондиционер ты не показал. Вот я перебралась к тебе.

— Нахалка! Я ведь дед тебе, а ты ко мне голая.

— А что? Я ничего. Просто, погреться. А вот что ты? — кивнула она на торчащий член.

— По утрам у меня почти всегда стоит. Всё. Мыться и пора на завтрак.

— •••

Можно я пока не буду одеваться?

— Можно. — хмыкнул я, а она подскочила ко мне, отвела рукой в сторону член мешающий прижаться ко мне и чмокнула в щёку.

— Чур, я первая! — побежала она в душ.

Я тоже не стал одеваться. Заправил постели. Достал из чемодана мыльно-рыльные принадлежности. Сел на кровать и стал рассматривать натёртую крайнюю плоть своего страдальца.

— Что? Досталось ему вчера?

— Тебе-то что?

— Интересно. И кто она?

— Они. Марина и Маша.

— Дед! Да ты половой гигант! А от меня отказываешься?

— Ты — внучка и, я надеюсь, ещё девственница.

— Ха-ха-ха! Девственность я потеряла в восьмом классе, дед. Дура, конечно. Но что сделано, то сделано. Так что можешь иметь меня, не беспокоясь о моём целомудрии.

— Боже, что за нравы?

— Дед, мне скоро двадцать лет. ДВАДЦАТЬ! Мне замуж пора. А ты — девственница.

Она присела передо мной и взяла член в руку.

— Да! Здорово ты его вчера. Подожди, я сейчас.

Она покопалась в своей сумке и извлекла какую-то мазь.

— Давай. Сейчас помажу и всё быстро заживёт.

Её прохладные пальцы отвели воспалённую плоть с головки, которая тут же начала наливаться и дёргаться.

— Ух ты! Какой не терпеливый! — её губы обхватили шейку члена, и он скользнул ей в глотку.

— Так лучше? — хитро посмотрела она мне в глаза.

— Мажь, а то мне ещё бриться надо.

Лёгкими нежными движениями Света нанесла мазь, скорее возбуждая меня, чем заботясь о лечении.

— Какая же ты хулиганка. Ладно. Хватит. Я пошёл мыться.

Мы спустились в холл и чинно рука об руку прошли в столовую. Большой зал со множеством столов и несколькими рядами мармитов и стеллажей с разнообразной едой, фруктами и напитками. Шведский стол.

— Тебе налить бокал вина для аппетита? — спросил я Свету.

— Можно. Белого. Тебе мяса?

Я направился к стилизованным под бочки разливочный аппарат.

— Какая молоденькая у тебя жена. — услышал я за спиной голос Марины.

— Грех такой изменять. — вторила ей Маша.

— С такими как вы можно. — парировал я и незаметно ущипнул их за торчащие соски.

— Ты к нам ещё приходи. Ладно?

— Как получится, девочки, как получится.

Тем временем вокруг Светы образовался кружок из трёх качков самодовольного вида. Очевидно, что они были навеселе, толи со вчерашнего, толи с утра поправили здоровье. Они не давали Свете прохода, громко смеясь и похабно выражаясь.

— Молодые люди, что вам тут надо? — сурово, почти зло, поинтересовался я, заслоняя от них внучку.

— А ты-то, кто такой? Папик ейный что ли?

— Даже если и так, вам то какое дело? Шли бы вы лучше отсюда.

— Папик, за свою ципу в рожу захотел. Пошли. И тебя и её отделаем.

— Ага! Во все щели! — загоготали сообщники.

Толпа загудела, но никто на нашу сторону, как это обычно и бывает, не встал. Как нас учили в разведроте, если драки не избежать, то бей первым. И я ударил. Заводила получил по яйцам и коленкой в лицо. Его опешившие друзья неожиданно для себя встретились лицами и легли •••

на пол рядом со скрючившимся и ноющим от боли заводилой.

Не знаю, чем бы всё это кончилось, но мои ночные подруги привели откуда-то охранников, которые лихо скрутили задир и вывели из зала. Толпа аплодировала. Больше я тех парней не видел.

— Так ты, папик, у меня ещё и герой?

— Не папик, а дед. Так. Молодость вспомнил.

— А эти добровольные помощницы, те кого ты ночью парил?

— Добрые дела добром возвращаются. — кивнул я.

— Видимо, хорошо отделал.

— Видимо.

После завтрака нам предстояла встреча с нашим гидом. Инструктаж — как, где, почём, что можно, что нельзя. Перечень экскурсий.

И, наконец, на море.

Тут-то и пригодились баксы. Пришлось покупать «кораллки». Хоть пляж и был расчищен, но в песке попадались острые обломки кораллов. Входить в воду лучше было с мостков.

Я привык на Чёрном море плавать с открытыми глазами и здесь поплатился за это. Красное море — сплошная соль. Глаза жжёт. Пришлось покупать ещё и очки. Хотел купить маску, но уж слишком дорого.

Утонуть практически невозможно. Даже для того чтобы нырнуть приходится выдыхать воздух, иначе выталкивает.

К одиннадцати часам солнце стало палить нещадно и пришлось уходить.

Света хотела под зонтики, но я убедил её, что сгореть на таком солнцепёке можно и в тени. Мы ушли с пляжа.

Уже не стесняясь сняли купальники и вместе встали под душ. Света так тёрлась об меня, что член снова встал.

— Ну? Зачем тебе это?

— А то ты не знаешь?

— Я спрашиваю — зачем? Тебе что, парней мало?

— Таких как сегодня? Нет, спасибо.

— А других нету что ли?

— Наверное где-то есть, но пока не встретила.

— А в институте?

— Ботаники или папенькины сыночки на мерсах. Был один из баскетбольной команды, так у него одни мячи в голове.

— Ладно. Найдёшь ещё, но я-то тут причём.

— Ты? Ты настоящий. С тобой спокойно.

— Поэтому ты в аэропорту ты испытывала моё терпение?

— Не! Я правда заблудилась. Я так испугалась! — она прижалась ко мне обняв за талию.

— Ладно. Пошли в город?

— На рынок?

— Можно и на рынок.

Вернулись к обеду, немного усталые, но довольные новыми впечатлениями и покупками. Разделись. Я включил кондиционер и встал под его холодные струи, а Света пошла в душ. Охладившись, я выложил из пакетов фрукты, бутылку вина и выставил их на столик на лоджии.

Сухой знойный ветер шевелил листья винограда, а не плюща, как я думал сначала.

— Ты хочешь выпить?

— Да. Перед обедом. В столовой вино так себе. Давай попробуем этого.

Вино оказалось густым, приторно сладким и крепким. В голову ударило сразу. Стало беспричинно весело. Света пересела ко мне поближе и стала кормить меня нарезанными фруктами. Выпили ещё. Света пересела мне на колени. Было приятно чувствовать её упругое тело, поглаживать бархатную кожу. Мой член давно принял вертикальное положение и содрогался от желания зажатый между её ляжек и накрытый блюдом с фруктами.

На третьем бокале Света поперхнулась и липкий красный нектар струйками заструился по её груди, животу и скрылся в промежности. •••

Смеясь я стал слизывать вино с её груди, а она затихла, прижимая к себе мою голову. Лёгкая дрожь пронзила её тело и этот похотливый озноб передался и мне. Я поднял её и перенёс на тахту. Губы призывно полуоткрыты. Соски торчат. По телу пробегают волны дрожи. И я потерял над собой контроль. Мои губы впивались в её полуоткрытый рот, всасывали и мяли соски, слизывали сладкое вино с живота, всё ближе спускаясь к лобку. Запах желания смешанный с запахом вина кружил голову. Я раздвинул ей ляжки и, пощипывая губами кожу на внутренней стороне бёдер, приближал своё жаркое дыхание к бутону вагины.

— Обслуживание номеров! — раздался громкий неожиданный стук в дверь.

— Чёрт! Что надо! — гаркнул я и направился к двери, открыл её и спрятал голую задницу за створкой.

Чернявая египтяночка в форменной коротенькой юбочке и белой блузке, расстёгнутой ниже чем надо, улыбалась белозубым ртом с выразительными губами.

«Вложить бы тебе хер в этот ротик, за то, что такую малину испортила.»

— Извините, я утром не успела поменять постельное бельё. Разрешите заменить сейчас? — с сильным акцентом тараторила она и повернувшись ко мне узким задом со смуглыми ягодицами, стала втаскивать у номер свою тележку.

— Кто там? — вышла в коридор голая Света.

— Как вы, милочка, не кстати! — стиснув зубы сказал я.

— О! — вскрикнула горничная увидев пройденный ею шлагбаум из моего члена. — Извините, но у вас не было на двери таблички.

— А эту нахалку надо наказать! Я позвоню на ресепшн. — потянулась Света к внутреннему телефону.

— Не-ет! Пожалуйста! Меня же уволят! Пожалуйста! Не надо!

— Ладно. Увольнение — это слишком. Но, как ты нам помешала!

— Я что угодно сделаю, только не жалуйтесь! — она опустилась на колени напротив меня и молитвенно сложила руки.

— Что с тебя взять?

— Пусть снова поднимает твоё настроение! — хохотнула Света. Девушка растерянно посмотрела на неё, на мой набрякший, но уже склонивший головку член. — Да-да! Соси, милочка. Бери член в рот и соси.

— Ну ты, Света, выдумала. — мечтательно выговорил я, непроизвольно поднимая рукой член с сторону белозубого рта египтяночки.

К моему удивлению, и, надо сказать к радости, девушка подползла ко мне на коленях и, заглядывая мне в глаза, припала губами к головке.

— Смелее, девочка, смелее! — командовала Света, приваливаясь на кровать.

Девочка забрала член из моих рук и, почувствовав, как он наливается силой, погрузила головку в рот. Пухлые губы заиграли на шейке, а кончик языка играл то уздечкой, то венцом. Сладостная истома охватила меня. Я задвигал тазом всё глубже проникая девушке в глотку и придерживая её затылок. Член напряжённо вздыбился и желал вонзится в женскую плоть по самые яйца. Я глянул на Свету. Грешница лежала на кровати с распахнутыми ляжками и яростно мастурбировала.

— Снимай трусы! — прохрипел я, обращаясь к горничной.

— Нет! Сэр! Не надо! У меня жених! — слёзы готовы были хлынуть из её глаз.

— Чёрт! — сперма била мне в вески и уже мало соображая я •••

оттолкнул девушку и подтащив Свету к краю кровати засадил фаллос в её узкое, влагалище. Света вскрикнула, выгнулась, встав на голову, и кончила, забившись в моих руках. Спазмы её вагины были столь чувствительны, что я тут же последовал за ней едва успев с всхлипом выдернуть из неё член. Такого оргазма у меня давно не было. Я продолжал двигаться и прижиматься членом к вульве Светы и сперма вырываясь поливала ей живот и скатывалась к грудям.

— Ну вот! А ты не хотел. — прижалась к груди внучка, когда я обессиленный рухнул на кровать.

— А ты, что стоишь? Оботри мужчине его достоинство. — обратилась она к девушке, так и замершей на коленях.

Смуглые щёчки девушки покраснели, но она подошла к кровати, и полотенцем нежно вытерла повалившийся на бок член. Оттянула крайнюю плоть.

— Как интересно! У наших мужчин такого нет.

— Какого — такого?

Она снова оттянула кожицу оголяя головку.

— А! так вашим в детстве обрезание делают, а нашим нет. Нравится?

Девушки играла уже начавшим набухать членом.

— Ты, что? Ещё девственница?

Она кивнула.

— А откуда про члены знаешь? Подглядывала? — с издёвкой спросила Света.

— Ну, у братьев видела.

— А у парня своего?

— Нет! Что ты! Только после свадьбы. А он такой нежный и упругий у всех?

— Да. Только по размерам и форме отличаются. А так всё одно и тоже.

— А вкусом? — она снова лизнула кончик члена, на котором выступила прозрачная капелька.

— Как-то не обращала внимания. — пожала плечами Света.

— Ты проститутка? — неожиданно и наивно спросила девушка.

— Нет, что ты! Я это делаю для собственного удовольствия, а не за деньги.

— Мне тоже нравится.

— Так ты же ещё ничего не пробовала!

— Мне нравится сосать, мне нравится смотреть как это делаете вы. Можно я ещё к вам зайду?

— Заходи, когда захочешь. А сейчас я, пожалуй, воспользуюсь твоими трудами. — Света запрыгнула на меня и вонзила в себя член.

— Ты осторожней в этой позе, я могу не успеть вынуть.

— Дремучий ты у меня! Спиралька у меня. Кончай сколько сможешь. Понял?

— Это хорошо. Девочка, ты что там делаешь! Больно! Не жми так на яйца. Тебя как хоть зовут?

— Кисса. — подала голос горничная у меня между ног.

— Серьёзно! ? — Света даже остановила скачку.

— Да. Кисса — это означает «сестра близнецов». Так меня и назвали.

Пока велась эта светская беседа, эрекция начала пропадать, и узкая возбуждённая вагина Светы вытеснила из себя член.

— Ну вот! — разочаровано протянула Света.

— Я сейчас подниму! — втянула член в рот Кисса.

— Нет. Всё. Хватит. Пора на обед. И так хорошо оттянулись. Правда, Кисса? Вина выпьешь? За знакомство.

— Нет мне вина пить нельзя. Спасибо. Вы пейте, а я всё-таки, перестелю постель. Вон сколько пятен оставили.

— Я в душ. — заявила Света.

— А я в бар. Встретимся у бассейна.

Я натянул майку и лёгкие шорты на голое тело и спустился вниз. Руки ещё пахли женской вагиной и это возбуждало. Головка набрякшего члена приятно тёрлась о •••

мягкую ткань, слегка оттопыривая её. У бассейна женщины в откровенных купальниках бросали взгляды в мою сторону, что ещё больше возбуждало. В конце концов мне пришлось сесть за стойку бара и уложить своего наглеца в удобное и менее заметное положение.

Рюмочка холодной водки приятным теплом разлилась по телу. С бокалом коктейля я развалился в шезлонге, наблюдая за резвящейся в бассейне молодёжью.

— А где же ваша молодая жена? — вопрос задал женский грудной голос. Я прищурился, пытаясь рассмотреть женщину, стоящую надо мной против солнца. Безуспешно. Да и чёрт с ней.

— Пёрышки чистит. — буркнул я.

— Приятно иметь молоденькую?

— Я и от стареньких не отказываюсь.

— А как же жена?

— Вам-то какое дело? — начал я злиться. — Свобода у нас.

— Интересно! Это как? Вы хотите сказать, что ваша жена может трахаться с кем угодно?

— Вы сексуально озабочены что ли? Поищите другую кандидатуру.

Женщина видимо обиделась и, наконец-то, отошла в сторону. Я смог её рассмотреть и пожалел о своей резкости. Женщина бальзаковского возраста с гармоничными округлостями высокого стройного тела. Открытый купальник с трудом сдерживал высокую округлую грудь, а тоненькие трусики упругие высокие ягодицы. Я даже сглотнул. Покувыркаться с такой одно удовольствие.

Видимо почувствовав мой взгляд, женщина оглянулась и понимающе улыбнулась.

— Вот ты где! — подскочила Света, — а это кто? — кивнула она в сторону удаляющейся женщины.

— Не знаю. Про тебя спрашивала. Мол, где ты?

— И что ей надо?

— Видимо, что и всем — любви.

— Так, и на эту уже глаз положил! Кого ты ещё приглядел?

— Ладно. Хватит придираться. Пошли обедать.

Разнообразие блюд радовало. Взяв для пробы всего понемногу, сели на открытой веранде в тени раскидистых деревьев, на сквознячке.

Не успели мы доесть салат, как около столика возникла та женщина, у бассейна.

— У вас свободно? Можно к вам присоединиться?

— К кому вы собираетесь присоединиться? — ехидно прищурив глаза, спросила Света.

— Для начала, сесть за этот столик. — парировала женщина. — Потом познакомится, а остальное сложится так, как одному Богу известно.

— Идёт. Я — Света. Антон Павлович.

— Екатерина Петровна, можно просто Катя, отпуск всё-таки.

— Вы здесь одна? — поинтересовалась Света.

— Да. Нужно отдыхать не только от работы, но и от семьи.

— Это точно! — поддержал я женщину, пожирая взглядом её грудь.

— Дед! Салфетку возьми!

— Зачем? — не понял я.

— Слюни подбери! Он у меня такой кобель! Он уже от бассейна на вас дрочит.

— Фу! Света! Как пошло! Да, Катя мне понравилась, но... так грубо?

— Да ну вас! Развели тут детский сад. Сейчас поедим и пойдём к нам в номер. У нас там замечательное вино есть. Очень возбуждает.

— Света, вы не очень спешите? Могли бы узнать моё мнение.

— Да, Света, куда-то тебя понесло. Вина перебрала что ли?

— Кстати, про вино! Пойду-ка я принесу по бокалу кисленького. Вам, Катя, какого?

— Красного, если не трудно.

— А она у тебя оторва! — сказала Катя вслед уходящей Свете.

— Это комплемент?

— Если тебе нравится.

— Нравится. Так как на счёт приглашения в гости?

— •••

Мне показалось, что меня просто положили в кровать.

— И ты против. — я положил руку женщине на ногу, чуть выше коленки.

Некоторое время она молча ела, делая вид, что не замечает, как моя ладонь медленно скользит вверх по ляжке, сдвигая край юбки.

— Нет. — выдавила она.

— Нет, так нет! — отдёрнул я руку.

— Нет, я не против. — она мило покраснела. — А как же Света?

— За меня не волнуйтесь. Я что-нибудь придумаю. За знакомство? — подняла Света бокал.

Мы поднялись из-за стола.

— Я переоденусь. — неуверенно сказала Катя.

— Зачем? Всё равно снимать. Не тратьте время. — подтолкнула Света нас в спины.

— Бессовестная девчонка! Ну хоть бы чуточку такта!

— Вам романтику подавай!? Нет у нас времени на цветочно-конфетный период. Вечером погуляете, на звёзды посмотрите. А сейчас марш в койку. Дед! Не зли меня! А то сама отсосу всё и на других ничего не оставлю. Понял.

— Понял! Понял! Пошли Катя в койку. А ты куда?

— Вон там молодёжь тусуется. Пойду подцеплю кого-нибудь на вечер.

— Смотри триппер не подцепи.

— Не учи учёную. — Света достала из кармашка пачку презервативов.

— Чертовка! — Шлёпнул я внучку по ягодицам, и та убежала.

— Вот так и живём.

— Весело живёте.

Я обнял Катю за талию и повёл в номер.

— Вина? — предложил я.

— Нет я лучше в душ.

— Тебе помочь? — начал я раздевать Катю расстёгивая единственную пуговку под грудью. Обнажил плечо и нежно поцеловал солоноватую от моря кожу. Катя откинула голову и, я припал к шее, куснул ухо и наконец добрался до губ, чувственных, живых, горячих. Пляжное платье легло к ногам. Я с нетерпением стащил лямки лифчика. Я покрывал поцелуями шары её грудей, готовых выпрыгнуть из тесных чашек. Пальцы нашли застёжку и лиф, на миг, повисший на локтях, присоединился к платью. Тяжёлые налитые груди упали на мои ладони. Большие почти чёрные соски набухли и мелко дрожали вместе со своей хозяйкой. Я начал их целовать.

— Мне нужно в душ. Я вся мокрая.

— Я люблю тёплую водку и потных женщин — вспомнил я анекдот.

— Дурачок! Я там мокрая, скоро по ногам потечёт.

— Так чего мы ждём? Или ты предпочитаешь на сухую?

Я быстро разделся до гола, демонстрируя свою готовность к бою, быстро сдёрнул с Кати, действительно мокрые трусики и, завалив женщину на кровать, вошёл в её горячее лоно.

Катя владела своим телом и, я испытывал подлинное удовольствие купаясь в её сочной вагине нежно перебирающей член.

— Я хочу кончить. Ты мне поможешь?

— Странный вопрос. Тогда для чего мы здесь? Чем я должен тебе помочь?

— Я хочу в попу. Тебе не противно?

— Всю жизнь мечтал об этом. — не стал я афишировать своими навыками.

— Подложи под меня подушку.

Было хорошо, что она такая мокрая, я поводил головкой по анусу смазывая стенки и протолкнул её в легко открывшееся отверстие. Я смотрел как мой поршень ритмично погружается в её тело, которое отвечало на толчки лёгкими спазмами и постаныванием хозяйки. Вульва, налитая кровью, •••

открыла преддверье и зияла провалом влагалища. И я сунул туда два пальца, а большим прижал не выразительную шишечку клитора. Катя томно застонала и выгнулась. Я не рассчитывал на такую реакцию и член выскользнул из облюбованной им норки.

— Вставь! — простонала Катя, но приставленный к анусу член никак не хотел возвращаться на место, мешала сухость ануса. Благо, что влагалище чуть ли не хлюпало. Член и нырнул туда, обошёл кругом анус. Проделав эту операцию несколько раз, я вернул член в анус, вонзив его на всю длину.

— ААА! Ещё!

Я вернул пальцы во влагалище, интенсивнее затеребил клитор, увеличил темп толчков и добился вполне ощутимого результата. Кроме истошного крика, Катя выплеснула мне в ладонь порцию мутноватой жидкости, обхватила пульсирующим анусом член и безвольно уронила задранные ноги.

— Что ты со мной сделал?

— Что я с тобой сделал? — не понял я, вытирая мокрую руку о простыню.

— Я ТАК никогда не кончала! — она резко вскочила и опрокинула меня навзничь. — Теперь я никому тебя не отдам.

Она навалилась на меня и вставила член туда, где ему и положено было быть.

— А как же Света?

— Её в зад ты тоже имеешь?

— Нет, но...

— Никаких «но». Оставшиеся три дня мои. Постой! Но ведь ты ещё не кончил?

— С тобой нет.

— Для тебя я сделаю всё, что ты захочешь. Минет хочешь?

— Сядь на меня.

— Я тяжёлая.

— Ничего, выдержу.

Она извернулась и села на меня ни на миг, не выпуская из себя член и теперь он ушёл в неё «с головой», по самый корень. Головка ткнулась в дно. Катя вильнула бёдрами и член описал головкой круг вокруг шейки матки. Она охнула, напряглась, а потом с ускоряющимся темпом, начала кружить тазом. Я приближался к оргазму, член напрягся до предела, я даже подсунул кулаки себе под зад чтобы глубже погрузится в пляшущую вокруг вагину, и в этот момент она вскрикнула, серия жёстких спазмов прошлись вдоль члена, и он ответил полновесным залпом горячей струёй заполнив её лоно.

Она скатилась с меня мокрая от спермы и пота и лежала тяжело дыша.

— Такого не может быть.

— Как видишь, оказывается может. Просто ты очень этого хотела.

— Я и сейчас хочу. — она повернулась ко мне и начала теребить увядающий член.

— Катёнок, к сожалению, я уже не мальчик и на много меня не хватает. Тебе нужен кто-нибудь по-моложе.

— Глупый. Мне хорошо с тобой. А этот — она потрясла членом — скоро очухается.

— Правильно! И мы ему поможем. Правда Кисса?

В дверях стояли Света, Кисса и какой-то парень арабской внешности.

— Что всё это значит? — возмутился я столь неожиданному вторжению и безуспешно пытаясь прикрыться.

— Да ничего это не значит! На улице пекло! Вы чего без кондёра? А с вами всё ясно! Ребята проходите. Пиво на стол. Я в душ. Кисса, ты со мной? — гомонила Света на ходу снимая одежду. — Ахмед, может ты со мной?

Кисса обвила Ахмеда за талию, давая понять •••

кому он принадлежит. Эти двое были здесь явно не к месту. Глаза Ахмеда на выкате упёрлись в обнажённую Катю, челюсть в изумлении отвисла. Кисса пыталась растормошить его, но безуспешно и даже на голую Свету он не обратил никакого внимания. Зато его член почувствовал добычу и рвался из шаровар.

— Ну вот тебе и молодой, и горячий. — кивнул я на молодого араба, обращаясь к Кате, которая пыталась прикрыться ладошками.

— Кисса, милая, одолжи своего самца для утоления сексуального голода этой прекрасной дамы. — Смотри, он уже созрел и сейчас в трусы кончит, или тебя до свадьбы возьмёт.

— Ахмед, Ахмед! Пойдём отсюда! А?

— Отстань, женщина!

— Ах так? Тогда у нас все кончено, и я отдамся этому доброму господину!

— Что ты мне голову морочишь? Делай ты, что хочешь.

— Ты же обещал на мне жениться?

— Одно другому не мешает!

— Ты в своём Париже совсем голову потерял? Я серьёзно говорю!

Но Ахмед как под гипнозом приблизился к кровати и протянул руки к Кате.

— Женщина, стань моей, а? — нежно попросил он.

Катя зарделась, явно польщённая этим предложением, но вопросительно посмотрела на меня.

— Мы с тобой ещё покувыркаемся, а сейчас пользуйся моментом.

— Блин! Без меня никто не на что решиться не может? — вышла из душа мокрая Света и без предупреждения стащила с Ахмеда шаровары. Достойный любования фаллос араба взвился к пупку и заблестел лоснящейся головкой.

— О — О! — вырвалось у всех присутствующих женщин.

— Вот, а ты не хотела. Милая, раздвинь ножки. — опрокинул я на спину Катю.

Молодой лев бросился на свою жертву. Катя с вожделением смотрела как большая пунцовая, головка приближается к её вагине. Она вскрикнула, когда член араба ворвался в её лоно и ещё шире раскинула ляжки. Парень темпераментно задвигал своим сухощавым задом.

— Кисса, кому ты тут собиралась отдаться? — хитро прищурилась Света, выводя из ступора девушку.

— Да! Сволочь! И прямо сейчас! — встрепенулась она и начала судорожно расстёгивать пуговицы рубашки.

— Нет, милые. Сейчас у меня ничего не получится, вот. — я потряс опавшим членом. — На восстановление мне нужно не менее двух часов, а потом — милости прошу.

— А если я пососу? — Кисса уже освободилась от рубашки и расстёгивала юбку.

— Встанет, возможно, но требуемой твёрдости не будет.

— А мне всё равно! Вот! — она стояла передо мной в лифчике, который могла бы и не носить, и в маленьких трусиках. — Возьми меня! Сейчас! Прямо при этом уроде!

Она покосилась на действующую в совокуплении пару.

— Девочка, ты же будешь потом всю жизнь проклинать эту минуту.

— Возьми меня, или я тебе противна? Я что совсем никому не нужна!? — она была близка к истерике.

— Иди сюда, дурёшка. Ты симпатичная, сладкая девочка. Дай я тебя поцелую.

Я уложил Киссу на соседнюю кровать прильнул к дрожащим губам. Руки гладили её бархатное смуглое тело, пальцы заползли под лифчик и помяли маленькие плотные груди. Она обняла меня за шею. Лифчик полетел в сторону. Трепетное тело прижалось ко мне •••

и щекотало маленькими возбуждёнными сосками. Рука скользила по её телу, изучая и лаская, прошлась по впалому животу и нырнула под резинку трусиков. Она замерла, плотно сжав ноги и не давая моим пальцам проникнуть дальше. А я и не спешил, поиграл жёсткими кучеряшками на лобке, провёл пальцами по пахам, помял пухлый лобок и стал стаскивать с неё трусишки.

Она вдруг отстранилась от меня и вопросительно посмотрела в глаза.

— Попу подними. Вот и умница. Пупсик. — трусики полетели к лифчику. Я сгрёб её за задницу и прижал, положив на себя. Вопреки моим прогнозам член поднялся и упёрся ей в ляжки.

— Поцелуй меня ещё.

— Сейчас твоя очередь, ведь ты сверху.

Она полезла к моим губам и как только раздвинула ноги член прорвался между её ляжек.

— Вот ты где! Красавчик ты мой. — услышал я голос Светы и почувствовал её губы на шейке члена. — Ну-ка подвиньтесь!

Она закопошилась у нас между ног, толкая головой Киссу в зад и той пришлось усесться верхом мне на живот. Теперь её мохнатка была перед моими глазами. Жёсткие курчавые волосы плотным ковром накрыли лобок, но из зарослей выбивался гребень тёмно-коричневой, почти чёрной вульвы с розовым клювиком возбуждённого клитора.

Какая прелесть!

Я взял Киссу за узкую попку и подтянул её вульву к себе, к своим губам.

— А-Р-А-Р! — длинный протяжный вопль-рык наслаждения раздался с соседней кровати.

— Наши любовники кончили? — возвестила Света, где-то между ног.

— Нет! Не надо! Ой! А! А! — уже ничего не слышала Кисса, прижимая мою голову к своему лобку.

Я с наслаждением вобрал в рот мякоть её бутона, перебирая языком его лепестки, а Света усердно работала над моим членом. Я был на десятом небе! Обилие молодых и шикарных женских тел, их доступность, их нежность и отзывчивость кружили голову сильнее вина.

— Я потихоньку. — предупредил я Киссу, вводя ей во влагалище палец, скользя им по наружной стенке девственно узкой вагины и пытаясь найти заветную точку. Большой палец меняясь местами с моим языком, кружился вокруг клитора, вызывая учащающиеся постанывания девушки.

— ОА?! — удивлённо восторженно воскликнула Кисса. — это мой пальчик нашёл то, что искал. Теперь мне оставалось только держать палец в нужном месте. Кисса сама заёрзала задом, впадая в экстаз ожидания первого оргазма.

И он наступил, но так как я никак не ожидал. Кисса молча сильно обхватила палец вагиной и упала в обморок, звучно стукнувшись лбом о спинку кровати.

— Ничего себе! — оторвалась Света от своего занятия.

— Воды принеси.

— Что с ней? — вяло поинтересовался Ахмед, отрывая голову с грудей Кати.

— Упала в обморок. Ты чего с ней так холодно? — поинтересовалась Света.

— Нас родители хотят поженить, а она мне до лампочки.

— А она тебя, кажется, любит.

— Какая мне разница.

— Пойдёт девка по рукам.

— Это её проблемы.

— Кисса! Кисса! Очнись милая!

Девушка приподняла голову, потёрла ушибленный лоб.

— Что это было?

— Оргазм, просто, оргазм.

— Ахмед! Возьми невесту первым. Так будет правильно. Она уже готова. — попытался наладить я их •••

отношения.

— Бери сам. Она мне не нужна.

Кисса вскочила и рыдая бросилась в душевую.

— Дурак ты, Ахмед! Трахнул бы девчонку, а вдруг понравится? Если всё равно жениться, так лучше иметь чистую женщину.

— Ты её уже замарал. И не ты первый. Были и другие желающие. Говорил я ей, чтобы не шла на эту работу, не послушала. Теперь пусть мучается.

— Не стану я мучится! — вышла из душа Кисса. — Не хочешь меня, не надо! Другие найдутся. Мне пора идти. А вечером вы сделаете меня женщиной.

Горничная быстро оделась, оставив без внимания лифчик, и вышла.

— Дед, а дед, ты не боишься, что тебя затрахают? Ты посмотри, ещё суток не прошло, как мы приехали, а ты поимел уже четырёх женщин.

— Ага. Поэтому сейчас и не стоит. На море пойдём? Или к бассейну? Женщинами я уже насытился.

— Ты обещал вечером со мной покувыркаться. — подала голос Катя.

— Меня Ахмед подменит. Правда? Ахмед.

— С удовольствием.

— Так! А как же я? Катя, ты получила своё? Всё иди отдыхай с дедом, а я займусь экзотикой. Ахмед, у тебя на меня надеюсь встанет?

— Пошли Катя к бассейну. Пусть молодёжь покувыркается.

— Мне переодеться нужно.

— Хорошо. Я буду у бара.

У бассейна было людно. На море штормило. Я с ходу нырнул в освежающую прохладную воду и проплыв под водой на сколько позволили купающиеся, вынырнул перед симпатичной женщиной. Недаром я отметил под водой её стройную фигурку.

— Осторожнее! Вы здесь не одни!

— А вы? Одна?

Она оценивающе взглянула на меня.

— Нахал.

— Есть не много. Сегодня я занят, а завтра я приглашаю вас в город. Скажем в 12. Жду здесь у бара. Извините, мня ждут. — Я заметил, что, Катя уже крутит у бара головой.

— Какая наглость!

— На этом стоим. До завтра.

— Ждёшь? А я решил окунуться. Не желаешь?

— Я душ приняла. Ну вы меня и накачали. Едва отмылась.

— Я бы лизнул тебя, чистенькую. — я показал, как.

— Не дразни, а то опять потеку.

Мы сели к стойке и заказали коктейль. Долго смотреть на её откровенный купальник я не смог, пришлось лезть в плавки и поправлять набухший член. Этот невинный жест не остался незамеченным женщиной из бассейна, которая подошла к стойке. Она оценивающе оглядела Катю и усмехнулась. Да, её фигура не шла в сравнение с пышной Катей. Она грациозно села на высокий стул. Игра началась.

— Глядя на тебя у меня тут же встаёт. Так и хочется тебя потискать. — я слез и подошёл к Кате со спины, нагнулся и куснул за ушко. Она шумно задышала. Груди казалось вот — вот выпрыгнут из тонкого лифчика. Я рукой провёл по кромке лифа.

— Что ты со мной творишь? — полузакрыв глаза шептала Катя.

Закрыв женщину от взглядов, я сунул руку ей в плавки. Глаза её расширились, когда пальцы легли на клитор и закрылись, когда они нырнули ещё глубже.

— Сумасшедший! — ноги её раздвинулись, давая свободу руке, — Я хочу! Я сейчас кончу.

— •••

Кончай, я этого и добиваюсь. — Я присел перед ней и проник достаточно глубоко.

Женщина из бассейна наблюдала за нами с нескрываемым любопытством, и её рука непроизвольно шарила по телу.

Я смотрел на неё, а тем временем быстрыми движениями довёл-таки Катю до оргазма. Она вскрикнула, и её голова упала на стойку.

Улыбающийся бармен толкнул в нашу сторону два коктейля. Женщина встала и быстро ушла.

— Чудовище! Ты, что со мной делаешь? Мне скоро будет всё равно, где и как тебе отдаваться.

— Это же замечательно. Сейчас пойдём в парк на скамеечку, или на травку.

— Ага! И я тебе отсосу.

Мы вышли с тенистый парк. Рука Кати тут же нырнула ко мне в карман и ухватилась за член.

— Ну, поиграть ты конечно можешь, но кончать я не буду. Ты забыла, что вечером ко мне придёт Кисса?

— И ты действительно хочешь лишить её девственности? Это же чудовищно!

— Я ведь не насилую её и даже не соблазняю. Она сама решила мне отдаться, и я не собираюсь лишать себя такого удовольствия. Я не молод и когда ещё такое подвернётся. Тем более под бдительным оком жены. — проговорился я.

— Так Света вроде не против твоих похождений и я бы сказала сама этому способствует?

— Света мне не жена, а внучка. — признался я.

— Внучка!!! Это вообще пипец! А жена?

— Что жена? Святая женщина. Я всегда гулял, а она смотрит на это сквозь пальцы. Света сама здесь под меня забралась. Соблазнила, сучка.

— Да, она бойкая. Ладно. Это не моё дело. Я хочу просто от-ды-хать! Иди сюда.

Катя потащила мена на газон и прислонив спиной к стволу толстенного дерева, стянула мне штаны по колени.

— Издеваться я тоже умею. — и начала делать минет. Умелые губы быстро подняли настроение моему гуляке.

— Давай сюда свою задницу! — развернул я женщину к дереву и смачно плюнув в ладонь измазал слюной её анус. Катя заведённая сегодняшними событиями быстро дошла до кондиции. Колени её подкосились, и она опустилась на четвереньки и со стонами облила себе ноги. Я не кончил только по тому, что она соскользнула с члена.

Я поднял глаза. На дорожке у скамейки стояла и смотрела в нашу сторону женщина из бассейна. Я не спешил прятать гордо вздымающуюся плоть, а дождался пока Катя повернётся ко мне и пососёт ещё немного. Приятно, чёрт возьми, тебе сосут, а на тебя смотрит потенциальная жертва, которая ещё не решила, но уже согласна отдаться.

Я поманил её к себе, а она вскинула голову и ушла.

— Ну, хватит, Катёнок. Пошли ещё выпьем, искупаемся.

Мы проторчали у бассейна до ужина и разошлись по номерам.

Света спала голой, на животе, поперёк кровати, на скомканных простынях. На спине и заднице подсыхали обильные капли спермы. Ахмед хорошо поработал.

— Света! Вставай! На ужин пора.

— Я не хочу.

— Спермы наелась?

— Дед, не хами, буду я ещё арабу член сосать! Удовлетворил меня и пошёл прочь.

— Пошли, пошли. Аппетит приходит... сама знаешь. •••

Иди смой с себя сперму, одевайся и пошли.

— А можно я голой пойду?

— Боюсь, что до столовой ты не дойдёшь, украдут.

— Тебе жалко меня будет?

— Ещё чего? Я буду только рад за тебя — натрахаешься вдоволь.

— Я так не хочу. Я люблю сама выбирать. Кстати, про сперму, глянь на свои штаны.

В характерных местах действительно были характерные пятна.

— Ерунда. Это не недостаток, а достоинство. Хватит болтать. Я жду внизу.

На лестнице меня с двух сторон подхватили Марина и Маша. Хохотушки были навеселе.

— Ты обещал заскочить, а сам с другими ходишь! Мы завтра после обеда улетаем. Может зайдёшь вечерком, на прощание кончик помочишь?

— Я бы рад, но жена вечеринку затеяла. Никак не могу.

— В прошлый раз ты ночью гулял... — Маша остановилась передо мной, и её рука ухватила меня за член.

— Машка! Не хулигань! Люди кругом.

— А им-то какое до этого дело? Отдыхают? Вот и пускай идут куда им надо!

— Тётка! Тебе чего? Мужик понравился? Нам тоже. — я посмотрел в ту сторону где Маринка нашла «тётку» и встретился взглядом с женщиной из бассейна. Она презрительно фыркнула и пошла к столовой.

— Ладно, ладно, девочки. Если останусь жив, то заскочу на часок. А сейчас марш-марш. — я шлёпнул их по ягодицам. — Сучки!

— Старых подружек встретил? — Света с Катей под ручку подошли ко мне.

— Улетают завтра, приглашали на отвальную. — соврал я.

— Ну и?

— Отказался. Наша вечеринка важнее.

— Какие мужики всё-таки сволочи! Почувствовал беззащитную жертву и всё — никакими коврижками не оттащишь. Дед, ты что целок никогда не ломал?

— Честно? Никогда.

— А бабушка?

— Она девственницей не была. Типа, в детстве болезнь какая-то, спринцевание и прочее. А так, кто его знает. Вы же женщины все коварные обманщицы.

— Это точно. — подтвердила Катя, глядя куда-то в сторону. — Меня вон тоже дома ждёт, козёл рогатый. Придётся снова сюсюкать. Тьфу! Свободы хочу! Свободы!!!

Удивительно, но некоторые женщины, направляющиеся в столовую, зааплодировали и заулюлюкали.

— Бабий бунт? Это страшно! — возвестил идущий рядом мужчина.

— Кому как! — возразил я, — Всё зависит от точки зрения.

— Всё зависит от финансового положения мужчины. — возразил мужчина.

— Дураки, вы! Нам любви хочется. Неплохо, конечно, если ухаживания с богатыми безделушками, но безделушки на хер не наденешь. Если ты мужчина, самец — это 90% успеха, если ты ещё и умён, то 95, а богат или нет, для секса это всё равно. Баксы член не увеличивают.

— Так вы хотите сказать, что для женщины важнее всего величина члена?

— Да вы можете его вообще не иметь, но вы должны уметь любить! Не просто сношать, а любить! Мадам, — обратилась Катя к спутнице мужчины, — вы давно кончали в объятиях вашего спутника?

Женщина покраснела, как рак и глянула на спутника, щёки которого тоже приняли пунцовый окрас.

— Вы нагло вторгаетесь в личную жизнь!

— Извините. В конце концов — это ваши проблемы. А я сейчас СВОБОДНА!

— Тогда пошли с нами! — крикнул кто-то из своры юнцов.

— Я свободна и в •••

том, чтобы не выбирать таких ублюдков! Сначала женилку вырасти!

— Катя, хватит! Ты уже всё толпу завела. Посмотри сколько пар ссорятся.

— Никогда не думала, что эмансипация женщин — это такая проблема. — изумилась Света.

— Вы теоретически свободны, но реально...

— Действительно! Почему они могут ходить с голым торсом, а мы нет! Зачем нам эти лямки! Долой топы и лифы! — заорала какая-то девица, сдирая с себя топ, размахивая им над головой и сотрясая при этом увесистыми грудями. Её, как не странно, поддержали ещё несколько девиц с шикарными фигурами. Мужчины разделились на два лагеря — собственников и зрителей. Зрители хлопали и гомонили, а собственники шикали на своих подруг.

— Кать, ты только посмотри, что ты натворила!

— Я лифчик не снимала! А хочешь? Сниму.

— У тебя прекрасная грудь. А в этой тряпочке она выглядит гораздо сексуальнее, чем висячая и развалившаяся по сторонам.

— Ну ты и хам!

— Реалист. Мне очень нравится твоя грудь, когда ты стоишь надо мной на четвереньках.

— Реалист, тебе арбуз или дыню?

Мы подошли к «шведским столам».

— Мне мяса и что-нибудь острого. Я за вином.

Оказалось, что я проголодался и сметя первую порцию мне пришлось идти за добавкой. Арбуз оказался сладким и костлявым. После бокала вина и сытного ужина у меня было игривое настроение, и я начал хулиганить, стреляя арбузными семечками. Сначала досталось Кате и Свете. Потом я нашёл, к их не малой радости, Машу с Мариной. Потом я несколько раз пульнул по понравившимся мне женщинам, вызывая у кого-то возмущение, у кого-то смущённую улыбку, а кто-то беззлобно стрельнул в ответ. Женщина из бассейна укоризненно помотала головой.

— Я объелся и мне нужно полежать. Устал я, однако.

— Пошли к бассейну? Возьмём по коктейлю.

— Пожалуй.

У бассейна толпились дети и их мамаши. Визг, писк, кутерьма.

— Нет. В такие условия не отдохнёшь. Я лучше в номер.

— Можно я с тобой? — прильнула ко мне Катя.

— Катёнок, я же сказал, что хочу отдохнуть, а с тобой это невозможно. Так что прости милая, веселитесь без меня.

— Мы не пропадём! — заявила Света.

— Кто бы сомневался?

В номере я врубил кондёр на полную катушку, разделся до гола и лёг на кровать под прохладные струи, раскинув ноги. Нашёл какой-то музыкальный канал, где под забойную мелодию трясли бёдрами худосочные девицы. Тряслись они, однако, весьма эротично и даже заинтересовали, мой член, который начал приподнимать головку.

— К тебе можно? — в незапертых дверях нарисовались Маша с Мариной.

— Девочки!? Я же обещал зайти к вам позже. А сейчас, перед вечеринкой я бы хотел передохнуть.

— Умаялся бедный? Сколько баб уже перетрахал?

— Да вам-то какое дело? А ну ка, марш отсюда! Иначе не приду вовсе!

— Мы зашли, вот... — Маша достала бутыль вина, — попробовать. Холодное. Будешь?

— Вот заразы! Знаете, чем соблазнить. Наливай!

Машка метнулась за стаканами, Марина начала зубами вынимать пробку.

— Деревня! Дай сюда! — отнял я у женщины бутыль и легко отвернул пробку. — Учись!

— Где уж нам! Мы ж «пскопские»!

— •••

Хватит прибедняться. — Тёмно-красное вино забулькало в стаканы распространяя по комнате чудесный запах. — Лучше фруктишек накроши.

— Вкусное.

— И крепкое. Не то, что в столовке разливают.

Я с бокалом в руке развалился, опёршись спиной на спинку кровати. Тарелка с фруктами перекочевала на живот, а женщины ко мне подмышки.

— Ручонки уберите! — прикрикнул я на женщин, которые принялись играть моими мудями.

— Тебе что, не приятно?

— Приятно, приятно, но...

— Вот лежи и наслаждайся! Почему такая дискриминация? Кому-то пожалуйста, а кому-то нельзя!

— Я хотел отдохнуть! Просто, отдохнуть!

— Вот и отдыхай. Налей-ка ещё. Приятное винцо.

После третьего стакана девчонки сорвались с тормозов. Тарелка с огрызками полетела на пол, а вместо закуски начал выступать мой член, который не очень-то этому сопротивлялся. Эта импровизированная оральная оргия должна была вот-вот закончиться семяизвержением.

— Нет! Нет! Хватит! Быстренько встали рачком. Обе! Обе!

Я стащил с их задниц трусы и начал по очереди засиживать свой торчок в их мокрые вагины.

— Вот! А то «не хочу, не буду»! — постанывала Маша.

Раз, два, три, раз, два, три... в темпе вальса крутился я между мягкими задницами.

«И что я нашил вчера в этих раздолбанных лоханках?» — думал я в поисках причины увильнуть от надоевшего, малоприятного, но всё-таки приятного процесса.

— Как хорошо, что ты приехал! Жаль только, что не раньше.

— Ага! Чтобы вы меня затрахали, напрочь!

— Маша, помоги! Я очень хочу кончить.

— А то я не хочу. — проворчала Маша, но полезла под Марину и добралась губами до бритого лобка подруги. Марина сладостно застонала и ринулась лицом к промежности Маши.

— Прекрасно. — оценил я ласку Маши принявшей член в рот и снова погрузив его во влагалище Марины. Хоть какое-то разнообразие.

Но вскоре я понял, что в этой компании я лишний и женщины прекрасно обходятся без меня, чему был искренне рад. Я сел в кресло со стаканом ещё холодного вина и стал наблюдать за лесбийской игрой, поигрывая всё ещё торчащим членом.

— Я думала, что ты отдыхаешь, а ты..? — влетела в номер Света.

— Как видишь, я действительно отдыхаю. А в чём собственно дело? Чего ты всполошилась? Машу с Мариной ты и раньше видела.

Женщины распались из позы «69» в отдельные «6» и «9» и судорожно поправляли на себе одежду.

— Мы, пожалуй, пойдём? Нам уже пора.

— Идите, девочки, идите. Трусики не забудьте. — усмехался я, глядя на их растерянность.

— Я, честно, думала, что ты с Киссой... Специально задержалась, чтобы не смущать девочку.

— Ты серьёзно думаешь, что она позарится на старика?

— Ладно прибедняться! Ты многим молодым форы дашь! Где же она? Намерения у неё были очень серьёзные.

— Захочет — придёт. — я допил вино, которое было для меня слабовато, натянул шорты, майку.

— Ты куда намылился?

— Пойду выпью чего-нибудь покрепче.

— Я с тобой, а то опять кто-нибудь уведёт. Ищи потом.

В баре у бассейна было очень шумно. Кто-то танцевал, кто-то плескался в воде, и все галдели, пытаясь перекричать музыку и друг друга. Мы направились к бару •••

у пляжа, там и прохладнее и музыка, и посетители спокойнее. Я заказал для пробы анисовой водки и пожалел, уж больно она напомнила детские болячки и характерный вкус пилюль, которыми лечила меня бабка. Повторился водкой с названием «Vоlgа». То, что надо. Огляделся. За столиком, смотря в сторону моря, сидела женщина из бассейна. Одна.

— Антон. — представился я. — Я вам не помешаю?

— Попробуйте.

— И что будет?

— Ваша молодка вам глаза не выцарапает?

— За что? За знакомство с такой привлекательной женщиной? А вот и она, легка на помине.

— Дед! Ты уже нашёл новую пассию? Хороша. — Оценивающе оглядела она женщину. — Света. А вас как звать.

— Вера.

— Очень приятно. Дед, я пойду потанцую. Скучно здесь. — и скрылась.

— Почему-дед?

— А кто я по сравнению с ней? Дед и есть.

— Странная вы пара. Каждый сам по себе.

— Так проще.

— Возможно.

— Так вы здесь одна?

— Да. Решила убежать от суеты.

— Вы здесь такая не одна.

— Вы про тех ваших женщин?

— Они не мои. Они свободны и выбрали, почему-то, в качестве самца, меня. Кстати, меня это не слишком радует.

— Ещё бы, в вашем-то возрасте.

Меня это очень задело. Да, я не молод, но что это — «в вашем-то возрасте?». Я сдержался.

— Видимо, кому-то нравятся «кролики»? Я к ним не отношусь.

— Но и «черепахи» не всем нравятся.

— У меня есть предложение. Чтобы определить совместимость наших темпераментов давайте перейдём к делу.

— А как же свидание, завтра, в 12.00, у бассейна?

— Оно не отменяется, а будет или актом примирения, или продолжением.

— Предлагаю, для начала, по большому коктейлю! — оживилась Вера.

— Только на желудке тяжесть. Бутылочку водочки и ассорти с мясом.

— И креветками.

Сложили всё в пакет, прихватив стаканы со стойки, и, как школьники, нырнули в кусты. Вера тут же оступилась, и я подхватил её на руки, но не удержал. Мы очень удачно рухнули в как будто бы специально собранные для нас палые листья. Сдерживаемое взаимное влечение прорвало все искусственно возведённые дамбы. Наши губы нашли друг друга и слились воедино. Руки метались по телам, сталкивались, сцеплялись и снова устремлялись в поиск желанного.

Это сумасшествие кончилось, когда я почувствовал, как сухой сучок впивается мне между рёбер под тяжестью двух тел. Вера бесчувственная, абсолютно голая, возлежала на мне, в таком же неглиже. Член, уже опадающий, ещё не успел покинуть её уютную, пульсирующую вагину и досылал толчками последние капли спермы. Я, уже осмысленно, ощупал неожиданно доставшееся мне тело и с удовольствием признал, что зрение меня не обмануло.

— Что это было? — встрепенулась Вера, но тут же опустила голову мне на грудь. — Это ты?

— Ага. Распутный старикашка.

— Ты, когда успел меня раздеть?

— А ты?

— Боже! Где моя одежда?

— Успокойся. Оглянись. Здесь кроме пальм, звёзд и нас с тобой нет никого.

Она прислушалась, огляделась и почувствовав, что я так и не покинул её лона, раздвинула ноги и плотнее прижалась к моему лобку.

— Я хочу ещё.

— О! •••

мадам. Это вам будет очень дорого стоить!

— Плевать! Я готова на всё!

— Ой ли?

— На всё!

— Точно?

— Абсолютно!

— Тогда ты сейчас пойдёшь абсолютно голой ко мне в номер.

— Ты шутишь?

— Нет.

— Хорошо, но ты пойдёшь голым рядом со мной. Идёт?

— А пойдём! Вот будет весело, если нас повяжут охранники! — нервно хихикнул я.

— Давай, наливай, для смелости.

Мы выпили по полстакана и двинулись в сторону уже притихшего отеля. К нашему удивлению нам попалось по дороге от силы три-четыре вусмерть пьяных компаний, которым было всё равно, что они видят. Секьюрити вежливо отвели глаза, и мы чинно прошли в лифт, где безудержно расхохотались.

— Я приехала. — сказала Вера и остановила меня в дверях лифта, — На первый раз хватит. До завтра.

— Круто. — я отхлебнул из горла и отправился к себе, так и не озаботившись прикрыть безжизненно болтающийся член.

— Света! Света! Я пришёл! Ты дома! — «а в ответ тишина», подумал я, ан нет в спальне кто-то шебаршился. — Кто здесь? — я сдёрнул с кровати простыню.

— Это я. — сжалась в комок, в одних трусиках, Кисса.

— Вот тебя мне только и не хватало!

— Правда? — обрадовалась девушка, не уловив сарказма. Она поднялась и обняла меня за талию. Пупырышки её сосков царапали мне ляжки.

— От тебя пахнет женщиной. — укоризненно подняла она глаза.

— И должно быть не одной.

— А Света сказала, что ты ждёшь меня.

— Извини, детка, ты слишком долго шла. Ну? И что мы будем делать? До утра меня не кантовать? — наконец-то я почувствовал кайф и рухнул на постель.

— Что тебя не..?

— Ну, до утра я недееспособен. Так понятно?

— Хорошо. Я подожду до утра.

— Да что ты ко мне пристала. Иди к своему Ахмеду, отсоси у него и трахнет он тебя как миленький.

— Он мне больше не нужен.

— Ну и дура. — я отпил из горла ещё солидную порцию водки. — Да делай ты, что хочешь. Тебе дальше с этим жить. — я растянулся на постели и почти сразу уснул.

День второй

Стало тесно и жарко. Я подумал, что мне это приснилось. Как же. Со спины ко мне прижалась Света, а к животу я прижимал попку Киссы. Мечты старого маразматика? Нет. Слабый свет из окна обрисовал именно такую картину. Хорошо, но надо слить. Я аккуратно, чтобы не разбудить девчонок встал и прошёл в туалет.

Лёг я на Светину кровать и тут же подскочил. Там тоже кто-то спал. Кто? Я приподнял простыню. Незнакомое девичье лицо в обрамлении коротких рыжих волос и крепкий запах пивного перегара. Опять Светка нализалась и притащила собутыльницу с собой. Ладно. Здесь не так тесно. Я забрался под простыню и ощутил тепло обнажённого женского тела. Я прижал девушку попой к себе, и она во сне ответила вилянием бёдер. Чёрт! Это же бесчестно! Но член сам нашёл путь и нежно раздвинув губы вошёл девушке во влагалище. Я замер, ожидая криков, истерики, но вместо этого девушка оттопырила зад, •••

приглашая к соитию. Она ведь во сне и желает вовсе не меня! Но я был уже в ней и с наслаждением воспринимал её танец на своём фаллосе.

— Ты только в неё не кончай, нельзя. — Света прижалась к спине.

— Это кто?

— А бог её знает. Зовут Ингой. Пляшет классно.

— Ага. Я чувствую. Всё, больше не могу.

— За то я могу.

— Дрянь девчонка! — я резко развернулся, навалился на девчонку и с ходу вошёл в неё.

— И чего бабка жалуется? Ты что с ней совсем не трахаешься?

— А помолчать ты можешь? — накачивал болтливую не кстати девчонку.

Света закинула мне на спину свои длинные ноги и прижала так, что я не смог двигаться в неё.

— А как же Кисса? Ведь с вечера ждёт.

— Не лежит у меня душа лишать её девственности.

— Скажи, не стоѝт на неё! Взял бы, да и дело с концом.

— Ей лет то сколько? Девочка совсем.

— Ха! Это Е-ГИ-ПЕТ! Её сверстницы уже трёх — четырёх деток выходили. По здешним меркам она уже старуха, поэтому и мается.

— А камнями не забьют? Слышал я, что такое здесь практикуется.

— Это, по-моему, неверных жён так наказывают.

— Ладно буди.

— Вот ещё! Сам буди, ласково, как ты умеешь. Раздразни, как вчера, до оргазма и бери готовенькую. Член сам влетит, без задёва.

Светало. Оставленная одна на кровати, девушка свернулась комочком, прижав руки к груди и подтянув к животу ноги, но простыню так и не натянула. Спит.

— Ты её случайно вчера не напоила?

— Так, чуть-чуть. Да отстань, ты! Займись делом.

В свете уличных фонарей, уступающих место пробуждающейся Авроре, Кисса выглядела совсем ребёнком.

— Малышка. Ей только соски не хватает.

— Хм! Так дай. Твоя соска ей точно понравилась.

— Пошлая ты, Светка.

Я прилёг рядом с Киссой и прижал её попку к себе. Она проснулась и прижала к себе мою голову. Сладковатый запах духов возбуждающей волной ударил в ноздри и началось...

Я дразнил её поцелуями в шею, руки бесстыдно лапали её нежное извивающееся тело. Её руки тоже не оставались без дела и не только царапали моё тело, но и нежно перебирали взбудораженную её молодостью плоть. Наконец, наши губы встретились, и мы замерли в долгом страстном поцелуе. Член давно тёрся по её мокрой промежности, раздвигая губы вульвы и стремясь к преддверью. Она мелко-мелко дрожала и эта дрожь, невольно передавалась мне.

Чья-то рука, Светка? обхватила член и приставила головку к заветному входу. Мелкими толчками я начал толкать фаллос в узкую пещерку, которая, к моему удивлению, в буквальном смысле, со скрипом приняла, сначала головку, а потом и весь зеб на всю длину. Сказать, что я был на седьмом небе? Да нет. Обычная, самая что ни наесть, обычная, может чуть трепетнее, чуть у̀же, чуть темпераментнее, но обычная. После нескольких глубоких погружений её вагина обдала член пульсирующей волной оргазма. Вынуть я не успел, а вернее не хотел и горячей струёй залил влагалище. Новорождённая женщина •••

стонала, извивалась на члене, стараясь поглотить его без остатка.

Сладостная боль охватила мои чресла, и я отвалился на спину, но Кисса, как кошка вцепилась и перекатилась на меня, не выпуская из себя опадающий фаллос и уткнулась лицом мне в шею.

— Тебе было больно? — она отрицательно замотала головой. — Так чего же ты плачешь.

— Я не плачу.

— А! Значит это сопли?

— Не надо шутить. Я рада. Я стала женщиной. Я теперь знаю, что значит удовлетворить мужчину. Я теперь знаю, что значит получить удовлетворение самой. Я — ЖЕНЩИНА! А ты мой первый мужчина, а я твоя раба. Делай со мной что захочешь.

— Милая картинка. Оргазм — это не повод записываться в рабыни. А ну-ка слезь с МОЕГО мужчины. — грозно надвинулась Светлана.

— Стоп! Стоп! Так, девочки мои, разборок мне не надо. И вообще, откуда вы взяли, что я ВАШ мужчина? У меня кроме вас тёлок хватает. Правда, Инга?

— О чём базар? — сонно протирая глаза и не обращая внимания на свою наготу в присутствии постороннего мужчины, спросила девушка.

— Инга, встань раком. Я закончу то, что не закончил пока ты спала.

— А думала, что мне приснилось. — молвила Инга, вставая на четвереньки.

— У тебя без меня... начала Света

— без меня — возразила ей Кисса — ничего не получится.

— Вот! Что и требовалось доказать! Без ВАС, девочки, у меня ничего не получится. Идите-ка все ко мне.

— Давайте сдвинем кровати, а то узко. — предложила Кисса, наконец-то сдёргивая себя с моего члена.

— Кисса! А крови-то почти и нет. Глянь.

Света крутила мокрый от спермы и соков Киссы член.

— А ну-ка покажи свою лоханку, ложись! — толкнула она Киссу на спину и развела ей ноги. Я тоже, из любопытства, поднял голову. Губы и лобок были покрыты слизью и спермой со следами крови.

— А я подумала, что ты зачем-то наврала. Женщинка. — Света нежно провела пальцами по вульве и клитору девушки.

— Эй! Рабыни! Мать вашу перемать! Быстренько взяли в ротик, да я трахну Ингу.

— Вот пускай она и поднимает! А мы в душ. — Света утащила Киссу в коридор.

Инга лениво перевернулась, села, вытянув слегка раздвинутые ноги, опершись на руки сзади и пригласительно открыла рот. А почему бы и нет? И я подобравшись к ней на коленках, вложил ей в рот увядший член. Инга нехотя поваляла его из угла в угол.

— Финита ля комедия! — провозгласил я, не чувствуя ни малейшего возбуждения. — Умерла, так умерла.

— Ты что? Не хочешь меня?

— Хочу, дочка, но не могу.

— Ладно. Заможется — позови. Я не прочь. — сморщила она в улыбке веснушчатое личико.

— Лады.

— Я тоже в душ.

Девки плескались долго. Я прошёлся по комнате и, наткнувшись на чудом недопитое вино опорожнил бутыль. Так-то лучше.

Вышел на лоджию. Солнце взошло и, пока ещё ласковыми лучами грело тело.

— Эй! Вы! Там, наверху!

По дорожке, в около спортивном виде стояла женщина из бассейна, как её — Вера. Топик на голое тело, беговые трусы без поддёвки, •••

кроссовки, бандана. Красотка. А я голый, с брюшком и висюлькой, почти скрывшейся в зарослях лобка. Надо побриться.

— Пошли побегаем! Жирок растрясём. Искупаемся, пока на море штиль. Айда!?

Такая перспектива меня вполне устраивала и я, натянув плавки и шорты метнулся вниз по лестнице.

— Привет! Классно смотришься! Соски не натираешь? — посмотрел я на её скачущую под топиком грудь.

— Не больше, чем ты член.

Мы трусцой обежали парк.

— А?... А? — она указала на нашу лоджию, не в силах найти слова.

А там во всей красе своих молодых обнажённых тел, подставив лица нежным лучам, стояли три девицы. Редкие прохожие замедляли шаг, а то и вовсе останавливались, нарвавшись взглядом на скрытых в зелени обнажённых нимф.

— И ты с ними?

— О чём ты спрашиваешь? Разве можно от такого отказаться?

— Ах ты, сволочь!!! — набросилась она на меня, а я смеясь побежал от неё к ещё пустынному пляжу.

— Зараза! — наконец, запыхавшись уткнулась она мне в грудь кулаками. — Убью!

Молниеносно я стянул с неё всю видимость одежды и, оставив её в одних кроссовках, бросился к полосе прибоя раздеваясь на ходу.

— Кобель! Сволочь! Зараза! — настигла она меня в воде. Я поймал её голое разгорячённое тело и прижал к себе, закрыв рот поцелуем.

— Мм! Му! — трепыхалась она в моих объятьях каждым движением увеличивая градус подъёма члена. Видимо это южный климат так действовал на мои, обычно холодные, сексуальные чувства. Но вот её руки обвили мне шею, ноги обхватили талию, и я... нет это она одела свою вагину на мой вздыбленный фаллос...

Купались, если так можно сказать, долго. То она скакала на мне, то я толкал её, лежащую на воде с ногами на моих плечах, то она плавала по-собачьи с ногами у меня подмышками. Не знаю, сколь бы это продолжалось, но пляж стал заполняться народом и нам пришлось выходить из воды под любопытными и завистливыми взглядами. Мы не стеснялись ни своей наготы, ни своего возбуждения. С чего это я должен скрывать своё мужское достоинство? Да ещё в таком боевом настроении? А Вера гордо виляла задом и покачивала грудями, которые я всю дорогу, до нашей разбросанной одежды, не оставлял в покое.

— К тебе? — спросил я женщину, рассчитывая на продолжение.

— Вы хам! Изнасиловали бедную женщину, а теперь ещё и в гости напрашиваетесь?

— Не напрашиваюсь, а предлагаю. Нет? Так нет. Желающих и без тебя хватает. Вон, осмотрись.

И действительно, вокруг хватало женских глаз с жадностью смотрящих на мой гордо торчащий член, и не меньшее количество мужских, одобряющих, укоризненных, ненавидящих.

— На завтрак. — подвела итог Вера, натягивая топик на мокрую грудь. Трусишки она решила оставить на потом, и одела их только обмыв от песка ноги.

Мои трусы оказались у самой кромки воды. К ним я подошёл, когда головка склонилась на бок.

— Бросила? Все они — бля. — посочувствовал мне щуплый малый в боксёрских трусах.

— Нет. Просто устала.

День обещал быть безветренным и знойным. Пока не очень припекало болтались •••

на пляже, но вскоре пришлось прятаться в тени пальм у бассейна.

— Что-то у меня нет никакого желания бродить по улицам в такое пекло. — Подошла ко мне Вера с бокалом.

— Ты надеялась, что я приду за тобой в 12.

— А разве нет?

— Я получил от тебя, что хотел. И вчера, и сегодня. Ты же больше сама меня не хочешь, я же чувствую.

— Какая же ты всё-таки гадина! Совратил, соблазнил, развратил и бросил.

— Не бросил, а оставил, на время, без внимания. Ты посмотри, как на тебя вон тот мен смотрит. — мой бокал наклонился в стороны симпатичного, с моей точки зрения, мужика с приличной природной конституцией. — И в трусах у него кое-что есть. Познакомить?

— Ты что? Серьёзно? Я тебе больше не нужна, что ли? И решил подложить под другого?

— Как же можно без тебя? Но я не хочу ограничивать тебя. Ты только глянь как у него встал! Ну-ка покажи ему что-нибудь этакое. Это же весело. Поцелуй меня.

— Куда?

— Дура! Не здесь, милая. Просто поцелуй.

Она наклонилась, а я дёрнул за лиф и её груди выпали мне в ладони. О! Мне это понравилось.

— Ой! Он сейчас кончит! Смотри.

Мужик прижал член рукой и бросился в воду.

— Ну! Смотри — какая страсть. Иди. — я подтолкнул её к краю бассейна.

Пытаясь заправить грудь в лиф, Вера попятилась назад, но оступилась на сливном лючке и, не совсем грациозно, раскинув все конечности и так и не заправленные груди, с воплем ужаса рухнула в бассейн, подняв столб брызг. Лифчик вообще покинул её тело, но за то мен, который так дрочил на неё, оказался очень прытким. В два достойных мощных гребка, он оказался рядом с Верой и взял её на руки. Испуганная женщина тут же обвила руками его шею. Он зло посмотрел на меня, а я подмигнул ему и напутственно помахал рукой.

Боже! Как хорошо! Больше никого не надо ублажать. Я встал и сделав два быстрых шага крутнул сальто вперёд. Не докрутил. Столб брызг и волна цунами. Не слишком красиво, но внимание привлекло. Даже молодняк не рисковал на такие финты. Что уж говорить о респектабельных отцах семейств, которые боялись оторвать зад от шезлонгов.

Тут же ко мне подскочил пацан лет десяти-двенадцати.

— Я тоже так могу! Смотри! — и он действительно крутнул сальто, но перекрутил и плашмя ударился об воду. Не высоко, но очень хлёстко и больно. Пацан плавать толком не умел, а после удара, сбившего дыхание, вообще потерял ориентацию и начал истерически барахтаться в полуметре от бортика. Я присел на краю и ждал. Что-то должно было победить или инстинкт самосохранения, или паника.

Победило мужское достоинство. Пацан увидел, что я, сидя на корточках в метр от него просто улыбаюсь, зло сверкнул глазами и погрузился на дно, а там толкаясь ногами о кафельное дно добрался до мелкой части бассейна. Он вынырнул, тяжело отдуваясь и с вызовом посмотрел на меня. •••

Я поднял вверх большой палец.

— Чему вы тут учите детей? Он чуть не утонул! — меня толкнули в спину, и я был вынужден нырнуть в воду. Выныривать сразу я не стал, а спокойно пронырнул на другую сторону бассейна. Купающиеся и поднятые ими волны не позволяли проследить моё перемещение под водой и молодая женщина, которая видимо и толкнула меня, теперь прижав руки ко рту растерянно смотрела на воду. Мило!

Симпатичная, стройная, длинноногая. Такую я бы стал. Я нырнул обратно и с шумным фырканьем вынырнул у её ног.

— Фу! Как вы меня напугали! Куда вы исчезли?

— По дну плавал. — вспрыгнул я на бортик. — Антон.

— Валерия, но мне больше нравится Лера.

— Ма! Ты видела какое я сальто крутанул?

— Я, Мишенька, видела, как ты тут чуть-чуть не утонул.

— Я не тонул, я нырнул. — понурил голову пацан.

— Он классно ныряет. — поддержал я парня.

— Хотите я его плавать научу. — откуда ни возьмись возникла Света. — Я мастер спорта.

— Не мастер, кандидат. — поправил я девушку.

— Дед, вечно ты... Это пока. Ну так как? Вы согласны?

— Ещё бы, конечно! — молодой самец уже оценивающе осматривал стройное тело Светы, — Ма, можно?

— Пусть идут, плавать обязательно нужно уметь. — сказал я в след удаляющейся к пляжу паре.

— А я трусиха. Воды боюсь, страсть!

— Зачем же её бояться? Мы сами почти сплошная вода. Пошли. — и не дожидаясь согласия рухнул в воду увлекая с собой верещащую Леру.

Оказавшись в воде, женщина запаниковала. Она била руками по воде, пыталась взобраться то на меня, то на бортик и кричала. Пришлось дать ей слабую пощёчину, не помогло, она её просто не почувствовала. Пришлось приложиться сильнее.

— Вы что себе позволяете?! — опомнилась Лера, обхватив, однако меня за шею.

— Учу вас плавать. — спокойно ответил я и лёг в воде на спину. Женщина оказалась на мне как на матрасе. Сползти в воду она боялась, а лежать на мне ей было стыдно.

— Сейчас же отпустите меня!

— Милая! Да кто кого держит?

— Отвезите меня на мель. — примирительно сказала она.

— Хорошо, но с одним условием — я научу вас плавать.

— Я же как топор!

— А вот тут вы не правы. Человек, в принципе, не может утонуть, до тех пор, пока не захлебнётся. Всё, мы на мели. — я уже задом тёрся по кафелю дна, а она всё держалась за мою шею. Не уж-то не видела?

— Ой! И правда.

Она отпустила меня и соскользнула в бок оцарапав мне грудь декоративной железкой лифчика.

— ОЙ! — кровь пошла сразу и обильно. — Чёрт! И почему мне так не везёт?

— Пошли, я вам быстренько обработаю. У меня полно всякой всячины. Сами понимаете — сын.

— Да ладно. Это же не пулевое ранение, так царапина.

— А вы заметили, что в бассейне вода не хлорированная? Значит заразы в ней может быть полно.

— Может вода озонированная.

— ЩАЗ! Будут буржуи деньги тратить.

— И то верно.

Проходя мимо бара, я прихватил несколько бумажных салфеток и •••

прижал их к царапине.

Когда мы зашли к ней в номер, на первом этаже, она тут же достала сумку с медикаментами и вытряхнула всё содержимое на стол. Я подошёл к зеркалу — крови не было, но полоска эпителия была содрана напрочь и заполнялась сукровицей.

— Так! Обработаем перекисью и залепим пластырем.

— А зелёнка есть? С детства нравится, в крапинку.

— Нет. Зелёнки нет.

— Тогда лучше йод. И без пластыря. Как я тебя буду учить плавать?

— Тогда перекись, а потом йод. Ложись.

— Не понял!

— Я на рану лить буду, а стоя неудобно.

— Так я постель замочу. Плавки-то мокрые. Лей так.

— Ложись. Высохнет.

Я лёг, а она села рядом и начала лить из флакончика перекись, которая тут же вспенилась.

— Видишь сколько заразы?

Я забалдел от её заботы и руки, как-то сами легли ей на талию.

— Ты что? — тихо спросила она.

— Спасибо. — так же тихо сказал я и притянув к себе нежно поцеловал в губы. Чашки мокрого купальника коснулись моей груди, а злосчастная железка сильно вдавилась в кожу.

— Это уже нестерпимо! Опять она царапается. — с этими словами я сдёрнул с неё лиф и опрокинув на кровать начал страстно целовать лицо, шею, груди, впалый животик. Жарким дыханием обжог лобок. Она тихо застонала и запустила пальцы в волосы на моей голове. Я начал стаскивать с неё трусики.

— А вдруг Миша придёт? — попыталась она остановить меня.

— У тебя есть муж?

— Нет. Но...

— Он большой мальчик и всё поймёт. Тем более, что со Светой, я думаю, ему скучно не будет.

Я раздвинул ей ляжки и приступил одной рукой к разгребанию копны мокрых курчавых волос, а другой стаскивал трусы с себя. Всё это так взбудоражило меня, что член упёрся в резинку и никак не хотел выпутываться.

— Тебе помочь?

Этот тихий вопрос подбросил Леру с кровати, и она в панике потянула на себя простыню.

— Ты, как всегда, вовремя. — констатировал я, возвращая плавки на место.

— Миша, хотел показать, как он научился плавать.

— Да, я уже плаваю брассом. А вы любовью занимались?

— Да, Миша. Мы только начали, а тут вы. — честно признался я.

— Никогда не видел. Знаю, что член куда-то совать надо, а куда не знаю.

— Миша! — в ужасе вскричала Лера, — Мал ты ещё об этом думать!

— Может он и юн ещё, но стоит у него по-взрослому. Пожалуй, мне стоит научить его не только плавать. — сказала Света. — Миша, расстегни мне лифчик.

— Света! Как можно? — Лера вскочила с кровати забыв о своей наготе.

— Вам же можно. Справишься? — обернулась Света к замершему пацану, мечущему жадный взгляд, то на неё, то на обнажённую мать. Черенок в его трусах пришёл в движение и приковал взгляд матери, как будто только что осознавшей, что сын её вырос и становится мужчиной.

— Справлюсь. — твёрдо сказал юнец и лифчик упал к ногам Светы.

— Ну? Раздевай дальше. — подбодрил я Мишу, одновременно привлекая к себе Леру.

— Боже! И это мой •••

сын. — шептала женщина, наблюдая как мальчик стягивает трусы с уже созревшей женщины.

— А ты сомневаешься?

— Да ну тебя! — наконец пришла в себя мамаша. — Конечно, это мой сын. Уже взрослый сын.

— Вот и я о том же. — сказал я, снимая с себя плавки и прижимая к себе обнажённое тело. — Мы должны показать пример, как нужно обращаться друг с другом.

— Пусть смотрит.

Лера к моему удивлению опустилась передо мной на колени и принялась ласкать набрякший член, а добившись его твёрдости обняла меня за ягодицы и глубоко, на долго погрузила фаллос в глотку.

— Боже! У меня подкашиваются коленки.

— Я тебя сегодня выпью. А ты, сын, смотри, что можно и нужно ожидать от женщины. Тем более от такой, как я, истосковавшейся по мужчине.

Пацан вытаращил глаза не веря увиденному, но Света уже стащила с него трусы, и он на себе ощутил силу минета. Парень просто рухнул на пол, дёргаясь и извергая струи спермы.

— Сладенький. — облизывала Света живот парню.

Лера опустилась на четвереньки, подобралась к сыну и как кошка сметану слизнула семя с его ляжки, а потом обсосала поникший член.

— Мам! Как-хорошо-то. — пришёл в себя Миша и вскочив прижался к голой матери.

— Михаил, так не честно! Ты кончил, всех осеменил, а меня бросили.

— Дя Антон, можно я буду звать вас дядя. Я же не знал, что так получится. Мам, Света, ну что же вы?

— Мишенька, мы с тобой сейчас займёмся физиологией, будем изучать женский половой орган. — строго, как учительница, сказала Света и повела мальца к кровати, — а взрослые займутся сексом. Ты согласен? Вот. А потом, если ты хорошо изучишь мою киску, ты сможешь побывать у неё в гостях.

Толком секса у нас с Лерой не получилось, так перепихон. Ни я, ни она не дошли до оргазма. Первоначальный запал угас. Лера то и дело поглядывала в сторону сына и постанывающей Светы, которой юнец вылизывал вульву. Кончилось тем, что мы откинулись на подушки и, продолжая ласкать друг дружку, стали наблюдать за молодёжью.

— Он же в неё сразу кончит. А вдруг она залетит?

— Такое впечатление, что ты ревнуешь и предпочла, что бы он кончил в тебя.

— Может ты и прав. Грех даже думать так, но я хочу ощутить его в себе.

— Какие ваши годы? Успеешь ещё.

Света, наконец, допустила изнывающего от нетерпения пацана к своему телу и тот со знанием дела сунул член в мокрое влагалище.

Лера оказалась права, Миша не стал исключением из правил и не успев сунуть, тут же кончил. Заохал, морщась от боли и досылая во влагалище остатки неизрасходованного желания.

— Ну вот ты и стал мужчиной. — подошла к сыну Лера и вытерла ему член.

— Дед, закончи начатое, а то трубы горят. — призывно раскинула ноги Света.

— Что только не сделаешь для родного человека? — и я вошёл в наглую девчонку, благо, что Лера поддерживала у меня эрекцию. Света долго не сопротивлялась, а поймав •••

нужный темп, быстро дошла до экстаза, забилась в оргазме.

— Мам, что с ней?

— Она кончила. Когда наступает оргазм у мужчин идёт семяизвержение, у женщин просто спазм

— А иногда и эякуляция, и весьма обильная. — Заметил я.

— Никогда не испытывала. — заметила Лера.

— Дед, ты кончать будешь?

— Я хотел осеменить Леру.

— Вот только беременности мне и не хватает. Хотя ещё дней пять можно и не предохраняться.

— Вот и хорошо. Миша давай доведём маму до настоящего оргазма.

— Нет, не надо! Сын! Да ты что? Ну зачем ты так? У! У! М! Нет, не так, чуть выше. Миленький ты мой. Вот у меня и появился свой мужчина. О!

— Сейчас будет ещё слаще. — пообещал я и положил мать и дитя на себя.

— Ты что вздумал?! Я в зад не, да-а-а-а М! О! О! Боже!

— Я чувствую тебя там, совсем рядом. Теснее стало. Мамочка, какая ты у меня хорошая!

На сей раз пацан уже не брызгал спермой, и мы дружно довели-таки женщину до оргазма. Не бурного, но чувствительного.

— Мам! Ты кончила?! Я почувствовал! Здорово! Класс! Ой! Ой! И я кончил.

— А мне сегодня видимо не суждено. — вытащил я увядающий член. — Перегулял.

— Так тебе и надо. У меня теперь задницу саднит.

— Зато кончила.

— Да уж! Так меня ещё не имели. Вдвоём, в зад и с сыном. Ужас!

— Ма? Тебе было плохо?

— Разве я кончила бы, если мне было плохо. Хорошо, очень хорошо.

— Ладно, пожалуй, я пойду. Скоро обед. Надо переодеться. — Света сделала ручкой и скрылась за дверью.

— Я, пожалуй, тоже пойду. — встал я.

— А кто нас будет учить плавать? — хитро прищурилась Лера, может зайдёшь после обеда. Тем более, что я обещала тебя выпить.

— У тебя уже есть самец, а плавать нужно учиться в воде, там и встретимся. А ты смотри мать не замучай. — посмотрел я на слившуюся в объятиях парочку.

В номере кроме Светы толкались, Кисса и Катя.

— Ты нас в конец забыл? — налетела на меня Катя.

— Ты же вроде с Ахмедом.

— Да ну его. Он какой-то... необходительный. Сразу в постель, кончил и отвалил.

— И у него кроме Кати баб полно. — добавила Кисса, стаскивая с меня плавки. — Мокрые. — предвосхитила она мой вопрос. — Где болтался? — обратилась она уже к члену, оглаживая его прохладными руками. — Совсем меня забыл?

— Ты же должна работать?

— Я работаю сутки через двое и сегодня я свободна. — член в её руках оживал.

— Пора на обед. — попытался сачкануть я.

— Обед принесут сюда. Я договорилась. — начала целовать головку Кисса.

— Так! Вы тут как хотите, а я на обед. Тут мне делать нечего. — Света ушла, оставив меня с двумя женщинами.

— Кисса, не наглей! Я тоже о нём соскучилась.

Возбуждение поднималось во мне вместе с членом, и я начал потихоньку раздевать женщин, наслаждаясь процессом обнажения и трением членом об их тела, где ещё прикрытые, а где и откровенно мокрые.

Я целовал в губы Киссу, •••

которая в одном шарфике, задрала ногу мне на пояс, а Катя с задранным топиком тёрлась грудями о мои ноги и сосала мошонку. В этот момент и вкатили тележку с обедом.

— А вот и обед. А это аперитив. — представила Кисса вошедшую официантку, высокую негритяночку с миловидным личиком и слегка вывернутыми губами. — Нравится?

Я мог ожидать, что угодно, но такого?

Девушка одним незаметным движением расстегнула платье, которое соскользнуло с её покатых плеч и оказалась передо мной совершенно голой.

— Что ты смотришь? Я же сказала, что это — аперитив. Возьми эту шоколадку. Это мой тебе подарок.

Девушка подошла вплотную и закинула длинную ногу мне на плечо, прижалась и вот, не без помощи чьей-то заботливой руки, я уже купаюсь в её экзотической лагуне.

Что она вытворяла? Наша видимая неподвижность ничего для меня не значила, потому, что внутренности её вагины, казалось танцевали вокруг члена. Это можно было сравнить разве что с профессиональным минетом. Я был близок к оргазму. И она покинула меня, оставив дёргающийся член, готовый к извержению. Мне нужно было разрядится и здесь нарисовалась задница Киссы с блестящими губами вульвы. И я сходу вонзил в неё вздыбленный фаллос. Накопленное с утра напряжение выплеснулось в подставленное влагалище. Откуда только столько набралось? Сперма даже потекла по ляжкам девчонки.

Я был опустошён. Обессиленно рухнул в кресло. Три заботливые женщины, хлопотали вокруг меня, облизывая и обтирая член, поднося бокал с каким-то прохладным горьковатым напитком.

— Твоя рабыня угодила тебе? — тёрлась грудями о ляжку Кисса.

— Откуда ты её взяла?

— Какая разница? В следующий раз будет другая.

— Подруга! Ты так никому ничего не оставишь.

— После этого обеда он будет трахаться как молодой.

— Ты меня хочешь виагрой напичкать?

— Нет, что ты! Никакой химии, никаких стимуляторов. Просто здоровая пища и напитки. Поешь. Ложись, а мы будем тебя кормить.

Я перелез на кровать. Женщины заботливо подоткнули под спину подушки и начали меня потчевать, с рук. Крошки и кусочки еды то и дело падали вниз, на грудь, на живот, но тут же заботливо подбирались чьими-нибудь губами. Пролитое вино слизывалось. Прибавьте к этому то, что женщины были голыми, ну так, чуть прикрытыми, и их гладкая кожа скользила по моей. Что уж говорить — к концу трапезы, к десерту, член у меня снова торчал как железный.

Десерт достался не только мне. Девчонки разыгрались и перепачкали друг другу груди и промежности кремом, вареньем, мёдом. На сей раз слизывать в основном пришлось мне. Когда очередь дошла до негритянки с её угольно чёрной вульвой, переходящей в нежно-розовое влагалище мой член, погрузили в другое.

Действительно. После обеда сексуальная энергия била ключом, член стоял колом. Я купался в волнах женских тел, погружаясь в них всеми конечностями и все без исключения получили то, что хотели. Но не я. Член стоял и требовал жертвы.

— Чем вы меня опоили? — рычал я, вынимая фаллос из задницы, рухнувшей без чувств, Кати. — Я хочу ещё!! Кисса?!

— Хозяин, я •••

больше не могу. Прошу.

— Дура! Нашла кого опаивать!

Я поискал глазами Шоколадку, но увидев её испуганное личико понял, что и здесь не судьба.

— Кошмар!!! Вот дуры-то. Света-а-а-а!!! — позвал я последнюю свою надежду, но без толку.

— Кисса, налей мне ещё.

Желание было исполнено мгновенно. Я залпом осушил стакан.

— Что ЭТО!? Я просил выпить, а это — опять ваше пойло?! Где ваш хозяин? Я его вместо ягнёнка на свой шампур сейчас натяну! — чувствовал, что от ударившего в голову буйства, я сходил с ума.

— Потерпи. Я сейчас. — Кисса, накинув на себя халатик, скрылась в дверях.

Пытаясь унять мой пыл, ко мне подползла Шоколадка и начала делать минет, к ней присоединилась Катя.

— Антон, на выпей водочки и спать. Хорошо?

— Плохо, Катя, плохо! Ты же чувствуешь, что с ним твориться? Натуральная судорога. А про голову я вообще молчу — я ХОЧУ!!! Извини! — И я снова вошёл в её истерзанное мной тело.

— Сюрприз!!! — объявила возникшая в дверях Кисса.

— Опять!? — поднял глаза.

Такое бывает только в сказках Шахерезады. В коридорчике теснились четыре девушки в одеждах пригодных только для танца живота.

— Кисса!!! Ты что? Чей-нибудь гарем похитила?

— Нет. Только часть подтанцовки, тех, кто согласился.

Кисса сказала что-то на своём языке и ударила в неизвестно откуда взявшийся бубен. И шоу началось.

Ладно, когда эти полуголые девицы трясут своими телесами на экране телика, и совершенно другое дело, когда они трутся попками о твою вздыбленную, готовую взорваться плоть, чувствуешь запах женщины, ощущаешь руками их доступные тела.

— И что мне с ними делать? — растерялся я.

— Что угодно.

— Я же никогда за это не расплачусь!

— Это презент! Бери, хоть всех сразу.

— Ах так? Ну тогда держитесь!

Началась игра в салочки: та, которая не успела увернуться, тут же оказывалась насаженной на мой член. Долго я никого не мучал, но досталось всем и неоднократно. Наконец, беготня меня утомила, и я рухнул в кровать, не отпуская и прижимая к себе худосочную, безгрудую малышку, плотно насевшую на член.

— Водки! А то я умру! — желание было тут же исполнено...

День третий

— Боже! Как болит голова! — открыл я глаза и почувствовал, что завтрак я проспал.

«Что-нибудь холодненького, а лучше пивка. «— напрягся я и шатаясь добрался до холодильника.

— Я что? Шейх? — полки холодильника ломились от напитков, закусок и фруктов.

Не пытаясь понять природы, не слыханной щедрости холодильника, я махом выпил банку пива. В голове началась уборка и события вчерашнего вечера расположились на своих полочках памяти.

— Света! Мать твою.

— Мою мать, как-нибудь потом. Пришёл в себя? Нет? Хлебника этого.

Я хлебнул.

— Бля! Это же вчерашнее пойло! Где Кисса? Убью заразу!

— За что? Позволь узнать?

— Она опоила меня.

— А дальше?

— Сначала привела негритянку...

— Дальше!

— Я их всех... того...

— Кого всех?

— Киссу, Катю...

— и эта тут была, так.

— и Шоколадку.

— Значит, эту шлюху так звали. А дальше?

— Дальше пришли танцовщицы.

— Этих я застала. В том числе и скелет, который ты никак не хотел отпускать.

— Какой •••

скелет?

— Ну, эту костлявую, что лежала на тебе.

— Живая?

— О-О-О! Дед, на-ка хлопни рюмашку.

Холодная водочка обожгла пустой желудок и тот очнувшись требовательно заурчал.

— Откуда такое изобилие? Твоя работа? Какого-нибудь магната подцепила?

— А я думала, что это от твоих поклонниц. Нет?

— Я не знаю! Честно!

— Так, сегодня смена Киссы? Её рук дело, точно. Как ты думаешь, сколько могут стоить пять шлюх?

Света пожала плечами.

— То-то же! Я думаю, сотен пять не меньше. И этот холодильник...

— Поешь лучше. На завтрак ты всё равно опоздал. Не пропадать же добру. Иди в душ, а то от тебя женщинами воняет, а я накрою на стол.

Бокал красного вина под мясной салатик, привёл меня в норму. Обсасывая куриную ножку, я уже засматривался на Светкин зад, которая крутилась перед зеркалом в неглиже прикладывая к обнажённой груди разноцветные топики. Это действо заинтересовало не только меня. Член поднялся и дёргал головкой над низкой столешницей.

— Иди ко мне. Я хочу.

— Тебе вчерашнего было мало?

— Так-то было вчера. Иди.

— Меня ждут, дед, а я ещё не одета!

— Нашла, значит, кого-то?

— Да на экскурсию я еду. С Ингой и ещё с парой девочек. Ты же занят?

— К мумиям меня что-то не тянет. Предпочитаю живую плоть.

— Оно и понятно. Оделся бы, а то сейчас девчонки придут.

— Инга меня знает, а другие, надеюсь, ещё узнают.

— Дед, ну правда, убери свою елду, а то она меня возбуждает.

— Отлично! Давай, примеряй кофточки, а я тебе пока вставлю.

— Ты мне мешаешь! Отпусти! О! О! О! Н-ну и-и к-как я... Мммм!

Я взял её сзади, мягко разведя губёшки и погрузился во влажное, как будто всегда возбуждённое влагалище.

Дело подходило к концу, мы оба стремительно приближались к оргазму, когда входная дверь приоткрылась и в комнату вошёл мужчина. Света его вероятно на замечала и кончила, увлекая меня за собой в бурном потоке. Я кончал с вызовом глядя на элегантно одетого мужчину. Я узнал его, это к нему в руки упала Вера.

— Спасибо, деточка, теперь можешь одеваться.

— Привет! Извините, я не совсем одета. — Света скрылась в душевой.

— Чем обязан? Виски? — делал я хорошую мину при плохой игре, пытаясь найти хоть что-нибудь, чтобы прикрыть свою наготу.

— Спасибо. По утрам не пью. — сказал он на плохом русском с немецким акцентом.

— Так что вы хотите?

— Не я. Вера. — он замялся. — Она хочет вас.

— В чём же дело? Пусть приходит.

— Нет она хочет вас со мной.

— Группенсекс? — усмехнулся я. — Когда? Сейчас я немного не готов. — кивнул я на обмякший член. Он понимающе кивнул.

— Давайте перед обедом. Феликс. — протянул он мне руку.

— Антон. Отлично! Встретимся у бассейна.

— Это кто. — появилась из душа голенькая Света, вытирая волосы.

— Какой-то немец, нынешний хахаль Веры.

— Выяснял отношения?

— Вере захотелось групповухи.

— М-м! Достойное желание. А давай я тоже приду и ещё кого-нибудь подгоню? Тут спермоносов — ешь, не хочу.

— А как же экскурсия?

— Ой! Я уже •••

опаздываю! И всё из-за тебя!

— Надо копаться меньше.

Светка натянула шорты и топик на голое тело и исчезла.

Хватит балдеть. Пора и позагорать. Пойду-ка я на пляж.

Холодильник радовал своей наполненностью. Я налил себе виски, закусил виноградинкой, одел плавки, взял очки и полотенце.

— Ты уходишь? — столкнулся я в дверях с Киссой.

— Не всё же время в постели валяться? Откуда продукты в холодильнике? Твоя работа?

— Нет, честно! Я тут не при чём.

— Сколько я за девочек должен? Наняла ведь?

— Им так понравилось, что они отказались. Даже просились ещё прийти.

— Скажи им спасибо, но сил у меня на всех не хватит.

— И на меня? — её рука легла на плавки.

— Не сейчас. Я иду на рифы.

— Осторожнее! Там опасно. Ядовитые твари, акулы, мурены, медузы...

— Но за то очень красиво.

Я отдал девушке ключ и уверенным шагом пошёл на пляж.

Была у меня мечта — нырнуть с аквалангом, но цены... Поэтому пришлось ограничится нырянием в очках. Вернее, не нырянием, а барахтаньем у поверхности. Очень солёная вода выбрасывала меня на поверхность как поплавок, не взирая на отчаянные гребки руками. Тогда догадался перед нырком выдыхать воздух из лёгких. Это облегчило погружение, но сократило время пребывания под водой. Запыхавшийся, злой на свою финансовую несостоятельность, я вылез из воды и сел на краю пирса.

— Близок локоток, да не укусишь. — как будто кто-то прочитал рядом мои мысли.

— Да. Вот они, а не дотянутся. — повернулся я к девушке в белом, ну в очень открытом купальнике, и увидев круги вокруг сосков заткнулся. Прикрытыми были только соски и срамные губы.

— Вы о чём? — игриво колыхнула она грудями.

— Я о кораллах.

— Вы хорошо плаваете. Здесь нужно снаряжение или камень на шею. Давайте просто поплаваем. Я люблю плавать долго, но одной скучно.

— Хорошо. Свободный час у меня есть.

— А вы деловой! Ну, раз так догоняй!

Девушка поднялась и грациозно нырнула в воду. Достала из волос очки и поплыла стремительным кролем. Проффи! Подписался — выполняй. И я нырнул. В погоню я бросаться не стал, устанет — сама сбавит темп. Но она не уставала, а неслась размеренно и экономно взмахивая руками, ногами, как мне показалось, она вообще не работала.

Нет, тягаться со спортсменкой по плаванию, мне не было смысла, и я плыл за ней в своём крейсерском темпе, не форсируя события.

Не знаю, как далеко мы бы уплыли от берега, но нас догнал скутер и молодой человек начал затаскивать девушку к себе. И мне не понравился не сам факт действия, а то как он это делал, нагло лапая за груди, между ног, за ягодицы. Вот тут мне и пригодился запас сил. Я включил спурт и десяток метров пролетел в считанные секунды. Навалился всем телом на борт скутера. Парень, увлечённый насилием, потерял равновесие качнулся в мою сторону и схватив его за спасательный жилет я выбросил наглеца за борт. Сам сел на сиденье водителя и стал наблюдать как этот •••

«спасатель» беспомощно бултыхается в метре от борта. Девушка обняла меня за шею и прильнула грудями к спине.

— Жаль, что ключи у него, а то бы...

— И сесть в тюрьму за угон. Спасать будем?

— Пора. Он уже наглотался. Только не бей, он при исполнении.

Мне пришлось спуститься в воду и подтолкнуть его к борту, а девушка, неожиданно мощным рывком, вытащила его из воды.

— Аll right?

— Yеs. ОК!

— Gо hоmе. — махнул я в сторону берега.

Об инциденте на море парень распространятся не стал, и мы спокойно покинули пирс.

— А ты герой!

— Был когда-то. — потряс я складками жира на животе.

— Это тебя не портит, а придаёт солидности.

— Я не девица, чтобы раздавать мне комплементы.

— Да. Не девица. И что мой герой хочет за спасение принцессы?

— Странный вопрос! Ха! Принцессу, конечно!

— Прямо здесь?!

— Нет. Вон там. — указал я на тенистую, и вроде пустующую беседку.

Подхватил девушку на руки и понёс в кусты. Член сквозь плавки уже упёрся в её ягодицы.

— Какой он у тебя не терпеливый! — Девушка, вырвавшись из моих рук, ухватилась руками за мою шею и прижалась к груди закинув ноги мне на спину.

— Так лучше? — потёрлась она промежностью по столбу фаллоса.

— Значительно, но так... — я выпустил член из плавок и отодвинув перемычку её трусиков запустил рыбку в омут, — будет ещё приятнее.

— О, да! — она медленно опускалась пока головка не упёрлась в дно неглубокого узкого влагалища.

Так мы и шли, я придерживал её за голые ягодицы, а она прыгала на члене в такт шагам, со всё увеличивающейся амплитудой. Полушария её упругой груди перекатывались между нами. Она была полностью увлечена процессом удовлетворения своей похоти. Глаза закрыты, голова болтается, нижняя губа закушена, дыхание участилось. Она приближалась к кульминации, но мы подошли к беседке, и пора было менять позу. Несмотря на свою стройность весила девица немало.

— Повернись ко мне попкой. — предложил я.

— Мне так не нравится. Возьми меня так. — она откинулась спиной на перила беседки, а ноги закинула мне на плечи. Я впервые увидел её лобок, на котором была выбрита замысловатая завитушка. Гладко выбритые губы, возбуждённый клитор, всё это, как аппетитное пирожное с кремом, просилось в рот. И я «откусил» кусочек, за что чуть не был задушен в объятиях её сильных ног. Видимо клитор у неё настолько обострённо чувствителен, что несколько прикосновений губами и языком довели её до бурного оргазма. Это самый сладостный момент для мужчины, и я вонзил член в пульсирующую вагину. Она кончила ещё, даже более яростно, чем в первый раз и по моим ногам потекли её тёплые соки. Крик замер на открытых губах, а удивление в широко открытых глазах. Всё. Она прижалась ко мне, обняв за шею, не выпуская из себя член.

— А как же ты? Теперь можешь взять меня, как угодно. — она соскользнула с члена и опустилась на корточки. — Работяга. — поцеловала она головку и взяла в •••

рот.

— Я не смогу сейчас кончить. С утра ещё заряд не накопил.

— Так я у тебя не одна!?

— А разве у такого мужчины, как я может быть только одна женщина?

— Ты прав, но видимо ты просто не нашёл свою единственную.

— Я всю жизнь искал, женился, детей настрогал, внуки уже взрослые. Я просто люблю сношаться и чувства здесь ни причём. Вот тебе ведь было хорошо? И я этому рад, это льстит моему самолюбию. А сейчас я пойду на свидание с другой моей женщиной.

— Я обижусь! Так нельзя!

— Но я уже пообещал её новому любовнику, что приду.

— Так вы собираетесь втроём?

— Да. Ей так захотелось.

— А возьми меня с собой, и я отдамся ещё и тому парню.

— Хочешь, чтобы я тебя приревновал? Не получится, но пошли, может ей понравится эта идея.

— Может познакомимся для приличия.

— Перепих — это не повод для знакомства. — вспомнил я чью-то шутку, но она от возмущения даже остановилась. — Шучу. Антон я.

— Очень приятно. Ира. — повисла она у меня на руке.

Жарко. Бассейн переполнен, но окунуться надо. Я переплыл на другую сторону и направился к бару. Пара рюмок водки и стакан холодного сока вернули мне настроение. Я расположился на, каким-то чудом, не занятом лежаке и подставил горячим лучам своё белое тело.

Истома разлилась по телу, и я видимо задремал. Мне снилась Ира и её ласки, но оказалось, что это меня ласкает Кисса.

— Вы бы хоть свой стыд от детей прикрыли! — услышал я над ухом ворчливый женский голос и очнулся. Да. Прикрывать было что. Послушно накинул на обозначенную зону полотенце и уже под ним уложил член набок, при этом я особо и не скрывал свои действия.

— Бесстыдник! Хоть бы постеснялись, в вашем-то возрасте! — опять проворчали с боку.

Я оглянулся на голос. Женщина моего возраста с длинной сигаретой, под широкополой шляпой, в нелепом, на мой взгляд, закрытом купальнике, сжимающим её телеса, как цыплёнка в целлофане, косо посматривала на мои манипуляции под полотенцем. Издеваясь над ней, я выполнил несколько доильных движений и от удовольствия застонал. Она от возмущения молча раздувала щеки.

— Вам коктейль принести? — внезапно поднялся я с уложенным на бок, но явно возбуждённым членом, от которого она не отрывала глаз.

— Что? Да. Спасибо. Покрепче. — зарделась она как девушка.

— Ты где пропал? Я уже весь бассейн несколько раз обежала! — Обхватила меня прохладная и мокрая Ира.

— Не ты одна, милочка. Я тоже уже битый час его дожидаюсь. — возникла ниоткуда Вера.

— Так! Кто меня ещё потерял?

— Я!! — замахала руками Катя сидя на коленях здоровяка.

— А я просто, не подходила. Больно надо. — заявила Света, но провела по моему телу так, что стало ясно — она на него имеет право.

— Ты же на экскурсии?

— Уже вернулись. Тут не далеко.

— Все собрались? Гарем в сборе. Ах, нет! А где Кисса с Ингой?

— Инга-то здесь причём?

— Я в ней тоже успел кончик помочить. •••

Вера, а где твой?

— Он поляну накрывает. Кстати, кто ещё пойдёт ко мне в номер на дружескую групповушку?

— Я пойду! — поднялся здоровяк, вместе с Катей на руках.

— Отлично! О! Совсем с вами забыл. Большой бокал крепкого коктейля и стакан фреша. — бросил я бармену.

— Извините, что задержался. Вот ваш коктейль. Вы всё слышали?

Женщина утвердительно кивнула.

— Вы здесь одна?

— Нет, с мужем, но он... — она кивнула в сторону худосочного мужичка профессорского вида с козлиной бородкой.

— Совсем?

—... — она понурила голову.

— Совсем-совсем? Или с вами? — женщина смущённо пожала плечами. — Понятно. Вы его отпустите в свободное плавание, без излишней ревности? Иначе, как я вас буду... — я взял её руку и положил себе на плавки.

— Как можно?... — запыхтела она, краснея, но не отдёргивая руку.

— Так вы с нами?

— Да. А Фёдор Сергеевич..?

— Тебя, милая, как звать?

— Вероника Степановна.

— Меня — Антон. Будем знакомы? — я нагло, чувственно ощупал её увядающую грудь.

Она инстинктивно хотела оттолкнуть меня, но удержалась, приняла мои наглые, для её моральных устоев, ласки. — Будем. — и прижала мою руку к своей груди.

— Ирочка! Можно попросить тебя о небольшом одолжении?

— Конечно, милый, что хочешь.

— Видишь того мужичка с козлиной бородкой?

— Ну?

— Сделай так, чтобы он почувствовал себя мужчиной, самцом, мачо.

— Это реально? — усомнилась Вероника.

— С такими-то данными? — облапил я Ирину за грудь, ягодицы и сунул руку в трусики.

— Антон, я начинаю ревновать! — улыбнулась Вероника.

— Меня, или мужа? И вообще выбрось сигарету и поцелуй меня.

— Он же меня убьёт!

— Ладно. Пошли купаться, но слушайся меня. «Шляпу сыми».

Вероника залпом выпила коктейль, наполовину состоящего из водки, сбросила шляпу, встряхнула копной седеющих тёмных волос. Я смачно приложился ладонью к её заду, и она ринулась в воду. Я нырнул за ней. Находясь под водой я, не заметно для всех, забирался руками под купальник, проникая в самые интимные места. Она обмякла. Я вынырнул сзади и положил её голову к себе на живот, продолжая оглаживать груди под тканью купальника.

— Я чувствую себя шлюхой. — дрожащим голосом прошептала она.

— А я знаю, точно знаю, что все, абсолютно все женщины бляди. Просто, «верным жёнам» ещё не попался её мужчина. Смена партнёра — это природное явление, а сохранение верности — экономическая целесообразность. Мужики, вообще, самцы-производители. В их генах заложена полигамия. Женщина-мать ищет, где будет лучше ей и её потомству.

— Может быть ты и прав. Вон как вьются молодые самочки вокруг богатеньких, а вдруг обломится и бросит он старуху, которая посвятила ему всю жизнь. Стой! Ты что-О! ведь увидят! Люди кругом. М-м! Стой! Нет!

— Не кричи, а то ещё кому-нибудь захочется. Ты этого хочешь? — засовывал я член, в подготовленное пальцами влагалище, отодвинув в сторону перекладину купальника.

— Ты думаешь, я ещё кому-нибудь нужна? Зачем ты ко мне пристал? Я ведь старая, страшная.

— Это я пристал? Кто на мой член засматривался? Я его что? специально демонстрировал? Ну увидел во сне эротическую сцену, ну встал •••

«мальчишка»...

— Ты долго ещё будешь языком молоть? Я больше не могу. Мне нужен не «мальчишка», а фаллос. Пошли.

Компашка у бара, с мужской половины, пополнилась Катиным здоровяком, Феликсом, который видимо уже накрыл «поляну», каким-то чудовищно загорелым «мачо», которого обхаживала Света с Ингой.

— Вы только посмотри, как бьёт копытцами этот старый козёл?! — взвилась Вероника, когда увидела, как её Фёдор Сергеевич, увивается за Ириной.

— На-ка ещё коктейль. Мы же договаривались, чтобы без ревности, смотри, как у тебя у самой сыро. — сунул я пальцы под купальник в её вагину. Она начала привыкать к вольностям в нашей компании и не очень этому сопротивлялась.

— Не могу смотреть, как мой муж на моих глазах лапает молодую девицу.

— А как будет ему, когда увидит, что в вагине его жены копается чужой мужик?

— Ха-ха! Думаю, что ему тоже этого захочется!

Вера, слегка пьяная, но твёрдо стоящая на ногах, залезла на стол и постучала вилкой по плафону светильника.

— Внимание! Нас набралось чуть больше, чем намечалось, но это и к лучшему. Сейчас поднимаемся в мои апартаменты и... ВРЕРЁД. — она сдёрнула с себя лифчик и тяжёлые груди заколыхались под прозрачной накидкой.

— Нет. Я так не смогу.

— Ой ли? — я развязал узел на её шее и стянул переднюю часть её купальника до пояса. Она попыталась удержать выпадающие груди, но в этот момент припал к её губам в долгом страстном поцелуе.

— Раз, два,... начали считать, как на свадьбе.

— Хватит! Хватит! Все на верх! — размахивала Вера лифчиком. — Твоя молодая пассия идёт, или останется с этим козликом?

— Какой у тебя номер? Вот и хорошо. Она придёт попозже. Ладно?

Ни хера себе номер! Четыре или пять спален, зал, круговая терраса с бассейном и пальмами. Челюсти почти у всех отвисли. Такого не ожидал никто.

— Где начнём? Столы накрыты и на террасе, и в зале. Предлагаю начать с зала, там кондиционер. Объясняю кто не в курсе — у меня сегодня день рождения и единственный подарок который я от вас всех жду — это любви, ласки, страсти, неистовства. И начнём мы с топлесс!!! — Вера стянула с себя прозрачную накидку и осталась в трусиках, которые ничего не скрывали.

— Прошу наполнить бокалы! — официальным тоном объявил Феликс, единственный, кто был одет цивильно, в рубашку и брюки.

Загрохотали бутылки шампанского. Естественно кого-то облили. Смех! Поздравления! Обнимания!

— Одна я, как дура в этом дурацком купальнике! Мне не стыдно, что у меня обвислая грудь, но очень неудобно в этом старье. — призналась мне Вероника.

— Поступило предложение — продолжить вечеринку в неглиже. — пришёл я на выручку женщине.

Мужчины зааплодировали.

— Отлично! — воскликнула Катя, — но это касается всех, без исключения, и мужчин тоже. Пора вам показать нам своё достоинство! Девочки, раздевай их!

— Если Фёдор увидит меня голой в компании чужих мужчин, он с ума сойдёт!

— А как ты отнесёшься к его наготе?

— Если честно, то мне уже давно всё равно.

— Вероятно и ему также. — я присел перед •••

Вероникой и стал стаскивать с неё, действительно, видавший виды купальник.

Вокруг творилась вакханалия. Все бегали друг за дружкой в попытке раздеть жертву. Более-менее одетым остался Феликс, на нём ещё была рубашка, но расстёгнутая и без одного рукава. Одеяние женщин было ограничено бижутерией. Члены мужиков уже приняли боевую стойку и ждали только команды, но женщины пока только дразнили, позволяя пощупать себя или ответить на ласку минетом.

Я раздел Веронику, разделся сам. Подал ей запотевший бокал шампанского. Мы выпили и поцеловались.

— Зачем я тебе?

— А ты не чувствуешь? — упёрся я торчащим членом ей в живот.

— Вон какие тёлочки резвятся, одни груди чего стоят, не то что это. — она брезгливо подбросила на ладони свою мягкую грудь.

— В их мягкости столько нежности. — присосался я к одному соску, а руку запустил ей между ног, разгребая копну седеющих волос. Вагина уже давно жаждала проникновения в себя чужеродного тела и от прикосновения к вульве Вероника задрожала от возбуждения. Я подвёл головку к её щели и готов был погрузиться в неё, но...

Но в этот момент на террасу зашла новая пара. Обворожительная Ирина в своём белом миникупальнике и Фёдор Сергеевич, но не тот старикашка с козлиной бородёнкой, а сухощавый, аккуратно подстриженный, с короткой с благородной сединой бородкой мужчина в годах. Но главную достопримечательность Ирина крепко сжимала в кулаке — хер Фёдора, тонкий, но очень длинный.

— Ах ты кобель! — выругалась Вероника, — и этот туда же, молодух ему подавай. Ишь, как хер навострил!

— Признайся, ведь красивая сука. У меня на неё тоже сразу встал. А Фёдор твой даже помолодел. Пусть потешиться. А ты бери своё. Вот... — я повернул её к себе задом, нагнул и вогнал в неё член. Она опёрлась на столешницу и наблюдала, как Вера пропихивает себе в глотку фаллос её мужа.

— Сука, богатенькая. — прошипела Вероника.

— Богатая, но одинокая. Стала бы она собирать такой сброд как мы.

— Ага! «Богатые тоже плачут»?

— Поверь мне — она очень одинока. Ещё не стара, но уже не молода, а любимого нет. Ни любовника, ни мужа, а любимого, который отвечал бы ей тем же.

Я почувствовал, что женщина отбросила, наконец, внешние факторы и прислушалась к себе, к своим ощущениям и начала отвечать на мои посылы.

Оргия разворачивалась.

Здоровяк пялил Веру, которая присосалась к члену Фёдора. Катя и Света, наконец-то раздели Феликса и теперь он распихивал по очереди им свой член, рассмотреть точку входа с моей стороны было невозможно, да и не интересно.

Оставшаяся без партнёра Ира, с бокалом вина в руке, грациозной походкой медленно, но неотвратимо приближалась к нам, на ходу развязывая бантики своего купальника.

Я жестами пытался остановить её, объяснить, что сейчас разберусь с Вероникой и займусь Ирой, но она отрицательно покачала головой.

Ира, уже голая, приблизилась и я, наконец, смог разглядеть замысловатый узор на её лобке. Это была тату, жук-скарабей, который катил свой шарик к её промежности. Оригинально.

Ира присела. Одной рукой подхватила раскачивающиеся •••

груди Вероники, а другую просунула к низу её живота. Вероника дёрнулась и попыталась отстранится, но вскрикнула раз, другой и интенсивнее задвигала задом, глубже налезая мне на член. Вялая до этого вагина напряглась. Я ощутил, как рука Ирины перемешала наши гениталии, как её пальцы входят вместе с членом во влагалище, копошатся там, вызывая стоны женщины. Вероника кончила, кончила бурно, сжав мне член и поливая пол мутной тягучей жидкостью. Её сжатые коленки тряслись и мне пришлось опустить её на пол.

— Кончи в меня. Я тебя очень прошу. — Вероника развела ляжки со следами варикозных бляшек. Отказать совращённой мной женщине я не мог и приняв классическую позу начал с силой накачивать её своим поршнем. Сначала она охала и слабо стонала, потом закинула ногу мне на спину и буквально проглатывая член вагиной, всё громче вскрикивала, пока снова не кончила и этим помогла разрядится и мне. Хоть залп получился не сильный, но Вероника, почувствовав тепло разливающееся у неё внутри, обняла меня и со слезами радости расцеловала.

— Вероника! Это ты? Такого я от тебя не ожидал! — озабоченный Фёдор только сейчас заметил присутствие жены. — Как ты могла? Шлюха!

— Блядун! На себя посмотри. Член вон весь в помаде. Мальчики, сделайте женщине подарок на старости лет! Красавчик, залей-ка в меня порцию семени. — обратилась Вероника к здоровяку, поворачиваясь к нему задом.

— Я сейчас сам тебе волью, сучка! — Федя встал на колени и загнал свою длинную елду в давно не паханное им лоно жены.

— Эти теперь сами разберутся.

— Разберёмся, разберёмся. Я тебе покажу — голова у неё болит! Попробуй теперь хоть раз отказать! Сука!

— А если ты не сможешь — я к соседу буду ходить, он давно ко мне клинья подбивает.

— Убью! А нет! Я его Томку трахну!

— Отлично! Будем меняться. А! А! А! Ещё! Как в юности... Ещё...

— Хочу выпить. — сказал я, обращаясь к Ирине, вцепившейся мне в руку. Плеснул в стакан водки, разбавил тоником и с удовольствием выпил и приготовил ещё одну порцию. — Тебе сделать? Нет? Пойду сяду, отдохну. Ты чего ко мне прилипла? Смотри, какие члены вагины жаждут, а ты у этого? — я помахал опавшим членом.

— Понимаешь? Они мне не подходят.

— Так ты даже не пробовала?

— А зачем? У Фёдора слишком длинный, у Феликса слишком толстый, а у, как его зовут? у него маленький. Вот и выходит, что подходит мне только твой шалун. Тем более, что я уже опробовала его в работе.

Она легла и, положив голову мне на ляжку, стала перебирать ещё мокрую от чужой вагины кожицу.

— Интересно, но я тебя почему-то совсем не ревную, и готова делить со всеми этими женщинами. Ну Вероника уже не в счёт.

— Ты думаешь?

— Уверена. У них снова проснулись чувства и им больше никто не нужен.

— Ха! Психолог! Пожалуй, ты права. Ишь как наяривает, как молодой.

Мне на голову, легла чья-то тяжёлая грудь.

— Катя, раздавишь. — ущипнул •••

я её за сосок.

— Как ты узнал?

— Твою грудь ни с чьей не спутаешь. Что не резвишься?

— Передохнуть надо. Тоже уже не девочка. Да и тебя давно не чувствовала.

Катя села с другого бока и тоже потянулась к члену. Приятно, чёрт возьми. Хорошо вот так сидеть с бокалом между двух нежных женщин, ласкающих тебя, а ты вместо порно фильма смотришь реалити-шоу. Вот Веру крепыш, как же его звать? посадил на себя и сунул, и правда, не очень большой при его-то габаритах, член ей в задницу, а Феликс прилёг на них и загнал, действительно, толстый член во влагалище. Вера пьяно смеётся и крутит задом. Чем не порно? Эй! А Света где? Я покрутил головой по сторонам в её поисках.

— Потерял чего? — спросила Катя.

— Свету не видела?

— Соскучился? Ушла. Мужиков ей мало. Поражаюсь, как ты с ней живёшь?

— Пусть гуляет. Перебесится.

— А залетит?

— Спираль у неё. И вам советую.

— Была у меня. — заметила Катя, — Заросла. Едва выдернули. Всю шейку раскромсали. Таблетки лучше.

— А вдруг пропустила?

— Рожай. Вот поэтому я предпочитаю анальный секс.

— Ой, девки, грустную песню вы завели. Так хорошо началось...

— Ага! «Вызываем в Москву! На самодеятельность».

— А Веру-то наше кажись затрахали?

Вера, как тряпичная кукла безвольно болтала руками, пока два хера пахали её с двух сторон, но на лице у неё сияла блаженная улыбка.

— Это не на долго. Сейчас ребята кончат.

И точно Феликс вскочил и схватив член выстрелил спермой Вере в лицо. Густая, почти белая слизь залила женщине один глаз, нос, рот и грудь.

— Ты что мне до рта донести не смог. Всю закуску разбрызгал. Петя, хоть ты не промахнись.

Вера слезла со здоровяка и начала сама дрочить ему член. В последний момент сунула головку в рот и чуть не захлебнулась под напором выданной им струи. Судорожно сглотнула, раз, другой, третий.

— Вот это да! — Восхищённо протянула Катя. — Петя, ты сколько времени бабы не имел? Спермы со стакан вылил. Верочка, надеюсь ты наелась? Ха! Ха!

— Жаль, что Феликс промахнулся. Пошли окунёмся? Надо выпустить ваших сперматозавров в бассейн, пусть поплавают. Плохо, что они долго не живут, а то я разводила бы их, как рыбок.

— Всё! Всё! Отстань! Я больше не могу! Федя-а! — взмолилась Вероника и все повернулись в их сторону.

— Но я ещё не кончил. Потерпи чуток. — продолжал наяривать Фёдор.

— Нет! Я больше не могу! Иди трахай кого угодно, только отпусти! — Вероника вырвалась из рук мужа и бросилась в бассейн.

— Ира это ты его привела, вот и давай теперь отдувайся! — крикнула из воды Вера.

— Да он же до гланд меня проткнёт!

— Ладно, милок, давай сюда свою елду. Придётся мне вас выручать. — встала с дивана Катя, — Я люблю в зад, а ты?

— Я не... не...

— Вот, за одно и попробуешь? — Она встала перед Фёдором «раком».

Катя деловито взяла член в руку, искупала его конец в вагине и приставила •••

к анусу.

— Ну! Суй, пока стоит!

И член вошёл мягко, как нож в масло, на всё длину. Это Фёдора обрадовало, потому что до этого ему удавалось, что называется, только кончик помочить, а мужчинам нравится глубокое погружение, по самые яйца. Он наконец-то попал в свою стихию. Кате длина хера особых хлопот не доставляла, скорее наоборот. Оба азартно стонали.

Глядя на эту пару, Ира придвинулась ближе и начала нежно пощипывать губами кожицу на моём члене. Без толку.

— Я разрядился полностью и мне нужно время.

— Тебе разве плохо?

— Очень хорошо, но обидно, что твои усилия пропадают даром.

— Почему же даром? Я сама балдею от одного прикосновения к чреслам.

— Ну-ка, ну-ка. — я повалился на бок и откинув одну её ляжку положил голову на другую. Скарабей, а жучок-то ещё и цветной! почти закатил свой шарик ей в лунку, из которой высунулся поблёскивающий желанием возбуждённый клитор.

— Ты чем бреешься? Кожа детская. — оторвался я от её вульвы.

— Эпиляция. Нравится?

— Нет слов.

— Зато у него есть. — куснула она набухающий член.

— И что у него есть? — над нами нависла обнажённая грудь Светы.

— Что? Никто не клюнул? — язвительно спросила Ирина свою соперницу.

— Там пекло. В столовой вообще дышать нечем. Запаха, аж тошнит.

— Света? А ты не залетела?

— Типун тебе на язык. Я жару плохо переношу. В бассейне людей как шпрот в банке. Тут хоть ветерок и знакомые всё лица. Дед! Ты поесть не хочешь? Одной вульвой сыт не будешь. Хочешь принесу чего-нибудь?

Эта простая мысль возбудила у меня острый голодный спазм. Я реально захотел есть.

— Пошли перекусим. Война — войной, а обед... Жаль, что Киссы с её напитком здесь нет.

— Тебе Кисса нужна или её напиток?

— Женщин здесь и без неё полно, а вот напиток...

Света взяла чей-то сотовый и поиграла по нему пальцами.

— Пошли поедим, а то потом поздно будет.

Стол, почти не тронутый в порыве сексуальной атаки, ломился от яств. Желудок ойкнул, и я начал пробовать всё, по кругу. Острое мешалось со сладким, жирное с горьким, кислое с солёным. Мяса было маловато — один барашек. Никогда не пробовал такого — целиком на вертеле. Отрезал кусочек от окорока. Суховат. Морепродукты — омары-лобстеры, лангусты и кальмары, креветки и устрицы с мидиями и осьминожками. Кусочек сёмужки и осетринки. А теперь водочки. Кайф!

— Я приготовила тебе бутербродик, на закуску, с икоркой. — Потянула меня Света за член, другого места нет.

— Наелся я. Какой ещё бутерброд? О-О!

На диване возлежали Кисса, Ира и Шоколадка. Согнутые в коленях ноги задраны и разведены в стороны, открывая все их прелести. Да! Свете фантазии не занимать! Пухлые «пирожки» девчонок раздвинуты и заполнены икрой. У Киссы — лососёвая, у Шоколадки осетровой, а у Иры — заморской, баклажанной. И по маленькому кусочку сливочного масла с верху. У каждой в руке по бокалу со знакомым напитком. Ну как тут отказаться?

— Тебе ложку дать или так справишься.

Чёрные блестящие горошинки в обрамлении чёрной бахромы вульвы •••

и тающий на жарком клиторе кусочек масла — шедевр. Я поглотил всю эту прелесть в несколько приёмов вместе с призывным стоном негритяночки. И выпил протянутый ею бокал приторно-сладкого и одновременно терпкого напитка.

Иру или Киссу? Пусть Кисса помучается.

Баклажанная икра эстетического впечатления не производила, но оказалась приятно-остро-маринованной. И я увидел благодарность в глазах девушки, когда я языком и губами освобождал её лоно от жгучей субстанции. Бокал в её руках оказался с кисло-сладким напитком, приятным на вкус. И поцелуй в губы, чувственные и отзывчивые.

Крупные яркие бусинки красной икры мелко дрожали в объятиях срамных губ, толи от напряжения, толи от нетерпения. Я сделал язык лопаткой и подбирая снизу-вверх по одной икринке медленно подкрался к торчащему клитору. Это была моя ошибка. Кисса взвилась и набросилась на меня как дикая кошка. Естественно, что в процессе поглощения «бутербродов» мой член не смог остаться равнодушным и сейчас ощутил на себе всю страсть молодой египтянки, которая насадила себя на него и со скоростью пулемёта задвигала тазом. О-О-О!!!

— А! А! А! А! А! — сотрясалась Кисса стоя надо мной на корточках.

Стиснутый тисками её влагалища член напрягся, готовясь выдавить из себя остатки спермы. Я выпятил член навстречу жадной вагине, напрягая мышцы ног и спины. Напрасно. Резкая боль судороги свела мне икру. Какой уж тут оргазм. Я, достаточно грубо, столкнул с себя Киссу и встал, разминая ногу и корча рожу от боли. Боль медленно отступала.

— Всё. Пора на пенсию. — я налил себе водки. — Пора на отдых.

— Иди поспи. Комнат полно. Выбирай любую. И грелку не забудь прихватить. — посоветовала из бассейна Вера, повисшая на шее Петра.

— Какую ещё грелку? — не понял я.

— Во весь рост.

— А! — дошла до меня шутка. — Нет я, пожалуй, пойду к себе. С вами не отдохнёшь.

В номере стоял полумрак. Солнце ушло, жалюзи закрыты. Кондиционер включён. Прохладно. Я достал из холодильника пакет сока, смешал с водкой, выпил и лёг. Сон пришёл почти сразу.

Я проснулся от шума воды в душе.

— Света?

— Да, дед, но я не одна.

— Кого ты ещё привела?

— Я исполняю свои обещания. Учила Михаила плавать. Вот зашли соль смыть.

— Валерия с вами?

— Нет. Мама у бассейна.

Они вышли из душевой оба голые и мокрые. Член у пацана стоял.

— Я смотрю ты мальца не только плаванию учишь?

— В жизни пригодится. Мишенька, продолжим? — Света легла на свою кровать и призывно раскинула ноги.

— Можно? — спросил у меня разрешения парень.

— Действуй. Мамку небось уже совсем затрахал?

— Не! Не совсем. Она тут как-то о вас спрашивала. — донёсся его голос, зажатый ляжками Светы.

— Тогда я, пожалуй, пойду её навещу.

У бассейна было жарко и малолюдно. Большинство отдыхало после обеда в номерах. Леры не было, видимо тоже ушла. Я нырнул в воду и лёг на спину. Хорошо, когда народу не много. Никто не мешает.

— А кто-то обещал, что будет учить меня плавать!

— Лера, а я как раз искал тебя. •••

Миша сказал, что ты здесь.

— Я отходила на минутку. — махнула она рукой в сторону «WС».

— Прыгай? — протянул я к ней руки.

Она села на край бортика и соскользнула ко мне в руки. Почувствовав её тело, во мне проснулось желание. Я прижал её за ягодицы к себе и руки женщины обвили мою шею. Губы были так близко, и я нежно прикоснулся к уголку, прихватил верхнюю губу. Наши губы слились в долгом поцелуе.

— У нас опять не получается урока по плаванию? Я хочу. — её рука скользнула по плавкам убеждаясь, что желание взаимное.

— К тебе? У меня Света Машку учит плавать в своём омуте.

— Пошли.

Оставляя мокрые следы и целуясь на ходу, мы быстро поднялись на лифте на её этаж и раздеваясь на ходу нырнули в постель. Странное чувство всепоглощающей страсти испытывали мы, торопливо, будто боялись не успеть, лаская друг друга.

— Возьми меня. Я так скучала.

Я молча вошёл в неё. Было что-то неуловимое в строении её влагалища, то, что заставляло меня выделить её среди других. Я навалился на неё погружаясь медленно, глубоко и ритмично, заставляя её стонать и кусать губы. Царапая мне спину, она кончила, но я, не вынимая члена перевернул её на четвереньки и продолжил методичную прокачку. Мне нравилось, держа её за талию, натягивать вагину по самые яйца, хлопая её ягодицами по своим ляжкам. Она стонала, уронив голову и грудь на подушки. Снова вопль наслаждения и пульсирующие объятья влагалища. Я чувствовал себя суперменом.

— Ложись, теперь я тебя буду мучить.

— Нет ничего приятнее таких мучений. — послушно раскинулся я на спине, предоставляя своё тело для экзекуции.

— Смотри, что заставил купить меня мой щенок. — бросила она на меня какую-то, на первый взгляд, бесформенную резинку кофейного цвета.

Я повертел её в руках и должен был признать, что это мастерски выполненная силиконовая модель части женского низа. Объёмные реалистические формы вульвы, губы которой призывно раздвигали изящные женские пальцы, набухший клитор, который хотелось взять в рот, слегка приоткрытое преддверье. Я невольно сунул туда пальцы и с удивлением обнаружил волнистую переднюю стенку, нащупал бугорок шейки матки. А рядом темнела звёздочка морщинок ануса.

— Ну как? Попробовать не желаешь? Мишки, засранец, её вообще с члена не снимает. Я ему предлагаю, а он смеётся. Ну? Пробовать будешь?

— Только ты сама её на меня натяни.

— Тебе в перёд, или в зад? — в её голосе чувствовалась обида.

— Сначала её перёд, а потом твой зад.

— А если наоборот?

— Хорошо. Пусть сначала будет твой зад, а потом... потом посмотрим.

— Ладно. Сейчас принесу мазь и будешь сравнивать.

Я нежился в постели, играя головкой члена, чтобы не упустить эрекцию, когда она вернулась и вылила на залупу холоднющий гель.

— Будешь знать, как без меня дрочить! Дай сюда. — её нежная ладошка размазала жидкость по всей длине ствола. — Ну? Так с чего начнём?

— Давай с игрушки.

— Ф-р-р! — она явно обиделась, но выполнила моё пожелание, натянув силиконовое •••

влагалище мне на член. Я вошёл туда легко, но чувствовал плотное обжатие и, что характерно, в каком-то месте там была сделана диафрагма, которая постоянно тёрлась по шейке и цеплялась за венец головки.

— И как?

— А ты знаешь? Весьма неплохо, но трение грубоватое и она совсем холодная, а я не некрофил, так что давай-ка сюда, свою задницу.

— У-у! Другое дело!

Кукольная вагина полетела на пол, а её место, с удивительной ловкостью занял анус Леры. Она только раз ойкнула и села на меня, загнав член в задницу до основания. Смазки, которая ещё осталась на члене было маловато, чтобы преодолеть сухой сфинктер, вся кожа съехала вниз, натянув уздечку до предела.

— Ты бы хоть смазала получше, а то сейчас головку скальпируешь!

— Хотел поиметь меня в задницу — получай!

— Но я хотел нежно, а не так грубо.

— Ладно, нежный ты мой. — её ладонь наполнилась холодным гелем, и она обмазала им свой анус и извлечённую на мгновение головку.

— Так действительно лучше, но я всё равно не понимаю — в чём прелесть? Чего так Катя балдеет? А тебе как лучше?

— Всё дело в том, что в заднице у̀же. И ещё один немаловажный фактор — — в задницу можно кончать, не задумываясь о последствиях, не надо напряжённо ждать момента, чтобы успеть вытащить член.

— Ну, а презервативы?

— Какие бы тонкие они не были, они крадут половину ощущения близости, а то и больше.

— Мне сейчас можно. Ещё пару дней — это точно.

— Тогда нечего мучится, если не нравится. На! — член выскользнул из ануса и влетел во влагалище.

— Просто, побудь во мне, я сама. Ладно?

— Как скажешь.

Я подложил подушку себе под ягодицы, чтобы не напрягаться и, не дай Бог, снова поймать судорогу.

Лера ёрзала по мне, тёрлась клитором о мой лобок, погружала член глубоко в себя и замирала, мелко дрожа и затаив дыхание. Груди скользили по моей, скользкой от нашего пота, коже.

— А я себе тоже игрушку купила. Хочешь покажу?

— Неси.

Она просто сунула руку под подушку и извлекла на свет фаллозаменитель, бананового вида.

— Размер, совсем, как у тебя.

— А что, больше не было? Бабы на негритянских оглоблях помешались.

— Нет, это не для меня, а в рот так и просится и вкус и него фруктовый. — она облизнула головку игрушки. Надо же? Даже все вены выпуклые, рельефные, венец ярко выраженный. — На попробуй, вкусно.

Она провела головкой по моим губам.

— Что я? Педик?

— Причём тут это? — головка, сделанная из какого-то, очень мягкого материала, не напоминала резиновые жезлы, обычный атрибут порнухи, нежно скользила по моим сжатым губам. — Я же сосу и тебе и, вот теперь и Мишке. А это просто игрушка. Попробуй, открой ротик. Что я тебя уговариваю как маленького?

Я поддался уговорам и приоткрыв губы лизнул, мокрый от слюны Леры зеб. Действительно, вкус как у фруктовой жевательной резинки — бананы, ананас, маракуя. А Лера всё толкала и толка член мне в рот.

— А •••

теперь пососи немного, знаешь, как возбуждает? Да нет, не так! Смотри! — Лера очень сексуально взяла имитатор в рот и изобразила глубокий минет. Она вся напряглась от возбуждения, вагина сжала мне член. — Понял?

— Дай, я сам. Надо попробовать. В конце концов — это только игрушка. — и я уверенно погрузил головку в рот. Губы сомкнулись на шейке, язык наткнулся на уздечку и невольно поиграл на натянутой струнке.

— Глубже. Потри им по нёбу, а язык вытяни лодочкой. — учила меня Лера.

Но глубже не получилось, мешал рвотный рефлекс. Это как — два пальца в рот.

— И куда в тебя только влезает? — искренне удивился я. — Вкусная игрушка, но не для меня.

— А давай попробуем сунуть его тебе в зад?! — разошлась Лера.

— Лера, я что-то не пойму! Чего ты добиваешься? Чтобы я испытал все те же чувства, что и ты? Так понимаешь, я — мужик! Мне чужды эти гомосексуальные выходки. Я люблю женщин.

— А какая, собственно разница между мужской и женской задницей?

— Вероятно, никакой, но это, и то, и это, извращение.

— Видишь, как тебя отец воспитал? А вот у Мишки... Я видела, как он эту штуку засунул себе в зад, и ты знаешь, кончил. Кончил не прикасаясь к члену, а гладя себе грудь и живот. Совсем как женщина. Что с ним дальше будет?

— Надо сделать так, чтобы он от нормального секса испытывал больше удовольствия чем от этого. — я брезгливо отбросил имитатор, представив, что он был в чьей-то заднице.

— Как сделать? Я пробовала, ты же знаешь? На такой грех пошла, сыновьей подстилкой стала!

— Ты сама мало знаешь, мало умеешь. Опыта сексуальной жизни у тебя мало. Ты своего-то тела не знаешь. Погоди. Вот он с моей Светкой погуляет и поймёт, что к чему. Она это может. Ещё и подружек подтащит. Мне уже целый гарем собрала, трахать не успеваю.

— А тут я ещё...

— И ты тоже. Мне с тобой хорошо.

— Правда?

— А то бы я к тебе пришёл? — я двинул членом поглубже, заставив её застонать.

— Хорошо. Я бы так всё время лежала. — мечтательно задвигала бёдрами Лера.

— Не получится. Во-первых, эрекция скоро кончится, во-вторых, скоро на ужин и, в-третьих, сейчас наша молодёжь заявится.

— И пусть заваливает, не слезу. Эрекцию восстановим, а ужин подождёт. — упрямо прильнула к моей груди женщина.

В чём-то она оказалась права, во всяком случае, эрекцию она умело поддерживала. Так мы провалялись ещё полчаса, доставляя и наслаждаясь ласками друг дружки, но секс, к сожалению, почти всегда заканчивается, у кого-то оргазмом, у кого-то нет. У нас кончилось тем, что я поставил Леру «раком» и кончил в неё, ведь можно? с наслаждением заполняя спермой её влагалище.

Если честно, то меня в данный момент, совершенно не беспокоило, что чувствовала женщина, я кончал! О!

Нет, я не «половой гигант» и не «супермен», я повалился на бок, без сил, и ничто не могло, так мне казалось в этот момент, заставить •••

меня даже пошевелиться.

— Ну, старик, ты даёшь! — чей-то зычный, мужской голос заставил меня вздрогнуть и приподняться в ожидании, если не атаки, то какой-то неприятности.

— Паша?! — Лера с ужасом вскочила, прикрываясь подушкой.

— Вы кто? — как можно спокойней и уверенней спросил я и сел на кровать.

— Её бывший. Со мной, падла, такого себе не позволяла. А тут! Шлюха шлюхой! Ты мужик не напрягайся. Я не в претензии. Теперь это её дело с кем и как трахаться. Я вот за сыном зашёл, хотел повидаться, коли рядом оказались. Причём заметь, совершенно случайно. Тур оператор один и тот же, вот только время заезда разное. Ссыкуха, что путёвку оформляла её фамилию, такую же как у меня, запомнила, ну и спросила, не её ли я родственник.

— Понятно. Надеюсь у Леры неприятностей не будет? — поднялся я и стал натягивать плавки.

— Ты меня с ним оставишь? — Лера вцепилась мне в руку.

— А что? Он тебе угрожает? Ладно, Паша, пойдём. Михаил у меня в номере зависает.

— Сука! Блядью была, блядью и осталась. — Паша зло зыркнул на бывшую и мы вышли.

— Изменила? — прервал я наш молчаливый поход.

— С другом.

— Чего в жизни не бывает? Ты сам, что, ангел?

— Да, нет. Но ведь с другом! Обидно было.

— Друг-то не сильно пострадал?

— Я из-за него чуть в лагерь, за «тяжкие телесные», не загремел. Отмазался.

— Вот. Пришли. Ты не удивляйся. Он у тебя уже большой мальчик.

— Вечеринка? Не рано? Я про возраст.

— Вино тут не причём. — я открыл дверь и пропустил Павла вперёд.

Девичий визг, возвестил нас о том, что нас заметили.

— Ша! Девочки! Свои! — заорал я, отмахиваясь от летящих в нас подушек.

— Папа!? Как ты здесь? — Мишка, как был голым, с ещё торчащим членом, бросился на шею к отцу.

— Извините, но вы прервали урок сексуального воспитания, как я поняла, вашего сына. — встала на кровати, подбоченившись, Светка. — Это возмутительно! Вам за это придётся ответить, по всей строгости закона. — выпятила она в сторону опешившего мужчины возбуждённые соски.

— Света! Это же мой отец! Па, мы тут с девочками...

— Вижу, что ты даром времени не теряешь.

Павел бегал взором по обнажённым телам девок, явно завидуя сыну. А девчонки, всё те же из кордебалета, уже успокоились и жадными глазами скользили по мощному торсу Павла.

— Па, присоединяйся. Они такие классные! Света, можно?

— Пусть сначала покажет своё достоинство, а то может там и взглянуть не на что!

— Это у меня-то не на что? Да на, сучка, смотри! — и он спустил штаны до колен.

Света, как рыба, ловила ртом воздух, девчонки прикрыли рты ладонями. Я повернулся в сторону Паши. О, Боже! Его набрякший, но ещё мягки