Солнцестояние. Демон

— Люби-имый.

— Ты бредишь.

— Ой... да ладно? Я ведь единственный, кто может говорить это тебе.

Жёсткие пальцы сжимают мой подбородок, а узкие губы почти касаются моих. Горячее дыхание демона проникает в лёгкие, наполняя их песком и гарью. Он целует меня, глубоко проникая языком в рот, а руками прижимая к себе. До хруста сжимает рёбра. Сцарапывает одежду. Впивается когтями в кожу.

— Надеюсь, ты вдоволь развлёкся с этим светловолосым мальчишкой? Я, знаешь ли, наблюдал за тобой. Ждал, когда же ты позовёшь меня, когда прошепчешь в тишине моё имя.

Его руки блуждают по мне. Изучают. Проникают внутрь.

— Прекрати.

— Почему? Я тебе не нравлюсь?

— Нет.

— А ты мне — да.

— Я в этом не виноват.

— Ох...

Руки заменяет горячая плоть и я кричу, не в силах больше держать боль в себе. Бежать некуда. Мы в бездне. Вокруг только тьма и огонь. Я не знаю дороги обратно. Мой плен страшного, красного цвета.

Шею пронизывает вспышка. Вздрагиваю и зажмуриваюсь. Он укусил меня. Чувствую его клыки внутри и губы на своей коже. Он берёт меня полностью, со всех сторон. Мстит. Только, не понятно за что. Может, за своё одиночество.

А пока мы занимается сексом, он чертит на мне слова. Много, очень много слов. Заполняя все доступные участки кожи. Выцарапывает летопись, от которой внутри что-то меняется и гаснет. Кровавые буквы, горящие в темноте, на какое-то время, становятся моим миром. Они говорят. Они требуют. Они заставляют и руководят. Они становятся моим поводком.

— А теперь самое главное, малыш.

Он шепчет на ухо. Почти интимно. Почти с настоящей нежностью. Обнимает, целуя шею.

— Я должен отнять у тебя всё.

— Что?

— Виктор... прекрасное имя.

— Моё.

— Было твоё, дорогой. Как и всё остальное.

— Стой!

— Поздно. Что было твоим — я заберу. Что мне причиталось — тебе дарую. Нарекаю тебя Незримым и да будет проклято имя твоё и твоё существо. Пусть шаги твои раздаются в Бездне, а мир лишится твоего присутствия. Да будешь ты демоном, хранящим древний Завет и ужасом, наполняющим сердца. Никто больше не полюбит тебя и не спасёт.

Он ласково обнимает меня и быстро, рывком, вырывает из моей груди сердце.

— Я понял, что мешало тебе полноценно отдаваться моей воле. Оно тебе больше не нужно.

Он разворачивает меня и страстно целует в губы, на глазах преображаясь и принимая другой облик. Бесстрастное аристократичное лицо, бледная кожа, чёрные глаза, чёрные волнистые волосы до плеч, надменный взгляд и скептически вздёрнутые брови, тонкие губы, искривлённые усмешкой.

— Никогда не видел своего отражения, да, Незримый?

Крик моего гнева заставляет дрожать всю преисподнюю. Но, вор исчезает, и я остаюсь один в пустоте. Вокруг пылают огни и кружат тысячи солнц.

Вот и исполнилось моё желание.•  •  •

вот это правильно. Но имя мы лучше больше произносить не будем. Ты же не хочешь, чтобы Он пришёл?

— Ннет...

— Вот, и умница. Поцелуешь?

— Я... с тобой что-то случилось?

— Только нечто замечательное.

— Правда? А что?

— Не скажу. Лучше, обними меня. Я так скучал...•  •  •

касаются. Я выписан из Завета. Видишь ли, эти буквы на моей груди начерчены демоном и имеют непреложную силу. Я свободен и бессмертен, дорогой король. И пока ты ещё занимаешь свой трон, возвращайся во дворец. Наслаждайся роскошью и почётом.

— Виктор...

— Да, согласен, это великолепное имя.•  •  •