Игрушка (инфантилизм). Тематика: Секс игрушки рассказы

Обычно, когда передача на телевизоре прерывалась рекламой, я сразу переключал канал. Но на этот раз что-то заинтересовало меня в этом ролике. В нем рекламировали очень необычную куклу, которая умела писать. Подумав про себя "Как далеко продвинулся прогресс", я остановился, чтобы посмотреть дальше. Конечно, уже давно существовали куклы, которые могли писать и даже какать, но эта была особенно реалистичной.

Но самое интересное было то, что эта кукла была мужского пола. Я не очень разбирался в игрушках - у меня никогда не было таких в моем детстве - но помню из детского сада, что все куклы в то время были девочками. Хотя "девочками" они были условно: без выраженных первичных половых признаков. А у этой пластиковой куклы все было на своем месте. Мне пришло в голову: "Современные дети требуют абсолютного реализма", и я заметил, что родители, похоже, не возмущаются этим.

Меня заинтересовал этот рекламный ролик, и я решил посмотреть его до конца. На экране две шестилетние девочки смеялись и показывали на лежащего перед ними игрушечного мальчика. Фонтан у этого голого пластикового мальчика между ног вызвал у меня улыбку.

В остальной части рекламного блока больше ничего интересного не было. Я посмотрел на часы и выключил телевизор. Пришло время отправиться в загадочную лабораторию, на объявление которой я откликнулся пару дней назад. Они нуждались в добровольцах для проведения экспериментов, а мне, бедному студенту, очень нужны были деньги. Кстати, эта лаборатория предлагала очень хорошие условия оплаты - особенно по сравнению с другими подобными учреждениями. Я время от времени принимал участие в различных медицинских исследованиях и примерно знал расценки.

Быстро одевшись, я покинул квартиру. Было странно, почему в данной лаборатории зарплата была значительно выше, чем в предыдущих. Я отогнал неприятные мысли. В конце концов, если эксперимент окажется слишком рискованным, всегда можно отказаться. Мне начало вспоминаться все то, в чем я успел принять участие за последние пару лет. Добровольцев в этих лабораториях не подвергали никаким жестокостям. К тому же, я еще не стал мутантом. С такими мыслями я спустился в метро и направился на другой конец города.

Лаборатория находилась в только что построенном новом районе. Я вышел из автобуса и двинулся к небольшому двухэтажному зданию из стекла и бетона. При входе я огляделся с нерешительностью.

— Вы хотите добровольцем принять участие? — подняла глаза на меня сидящая за стойкой милая блондинка, которая явно была секретаршей.

— Да, — кивнул я и представился.

После набора текста на клавиатуре девушка улыбнулась и протянула мне стопку бумаг.

— Пожалуйста, садитесь и заполняйте документы, — сказала она, — А я пойду за руководителем.

Я сел в кресло и начал заполнять первый бланк. Все происходило так же, как в других лабораториях — с кучей анкет.

Возня с бумагами заняла около пяти минут. Отложив их в сторону, я начал осматривать помещение. Вскоре вернулась светловолосая секретарша. За ней шла женщина около сорока лет в белом халате. "Начальник" - подумал я.

— Елена Владимировна, — профессионально протянула мне руку женщина в белом халате, — Я руководитель лаборатории.

— Я уже догадывался, — усмехнулся я.

— Пожалуйста, проходите, — приветствовала меня Елена Владимировна, жестом указывая на открытую дверь.

Мы пересекли коридор и вошли в кабинет заведующей. Затем Елена Владимировна пригласила меня сесть в кресло перед столом и начала быстро рассматривать мои документы.

— Вы указали все свои заболевания? — строго спросила она меня, — Включая детские болезни: корь, скарлатину, ветрянку... Я уверена, что у вас нет никаких противопоказаний, но мы все равно проведем анализы для безопасности.

Заведующая сразу позвонила кому-то.

— Сейчас наша медсестра возьмет у вас анализ крови, — объяснила она мне, — Прямо здесь, пока мы разговариваем. Чтобы не терять время.

Через несколько минут в кабинет вошла молодая и привлекательная медсестра для взятия анализа крови. Увидев шприц, я неприятно скривился от мысли о том, что мне придется сдавать кровь из вены.

Медсестра приступила к своей работе, а заведующая продолжила рассказывать мне о предстоящем эксперименте, не обращая внимания на медсестру.

— Можете пересесть на диван? — заботливо предложила Елена Владимировна после ухода медсестры, — Или открыть окно? Вам кажется бледным и выглядите так, будто вам не хватает свежего воздуха.

Мне действительно стало плохо. Голова слегка закружилась, и я почувствовал сонливость. Даже почти потерял сознание на мгновение. Однако после того, как заведующая открыла окно и комната наполнилась свежим воздухом, мне стало намного лучше.

— Ну вот, — улыбнулась Елена Владимировна, — Гораздо лучше. Если честно, я уже начала беспокоиться.

Я уставился на часы и удивился, как быстро летит время. Оказывается, я разговаривал с заведующей уже целый час, хотя казалось, что только пять минут назад пришел сюда. Самое странное, я абсолютно не помнил, о чем она мне рассказывала. Последним отчетливым воспоминанием была игла, наполняющаяся темной венозной жидкостью. Затем загадочная пропасть в памяти и это странное недомогание.

— Так на чем мы остановились? — спросила Елена Владимировна.

— Вы упоминали фильм «Матрица», — напомнил я.

— Точно, — вспомнила заведующая, — Смотрели «Матрицу»? Представьте себе, мы тоже научились подключать мозг человека к компьютеру. Этим экспериментом мы займемся. Хотите попасть в виртуальную реальность? Вам понравится.

— Ну это зависит от реальности, — заметил я, — Она у вас приятная или страшная?

— Конечно приятная! — засмеялась Елена Владимировна, — Сказка с исполнением всех желаний. У вас есть какие-нибудь конкретные пожелания? Бугатти Вейрон, Памела Андерсон...

— Я могу составить список на десять страниц, — шутливо ответил я.

— Отлично, — сказала мне заведующая, — Люблю организованных людей. Приходите к нам со списком через неделю. К тому времени будут известны результаты ваших анализов. Без анализов у нас ничего не получится.

— Значит на сегодня все? — разочарованно протянул я.

— Вы куда спешите? — спросила меня Елена Владимировна, — Я хотела, чтобы вы прошли медосмотр у нашего врача.

Заведующая встала из-за стола. Я неохотно последовал за ней в коридор. Медосмотры я не любил, потому что был очень стеснительным даже в двадцать лет.

— Вот Светлана Викторовна, наш врач, — представила мне заведующая молодую женщину в белом халате, когда мы зашли в кабинет, — И Катя, медсестра.

Я начал незаметно рассматривать рыжеволосую медсестру. Кате явно было не менее восемнадцати лет, хотя ее можно было принять за старшеклассницу из-за ее детского курносого носика.

— Чего ты стоишь? — подняла глаза на меня сидящая за столом врач, — Раздевайся.

Я начал раздеваться.

— Трусы тоже нужно снять, — улыбнулась медсестра, заметив мое колебание.

Я покраснел до корней волос, но выполнил просьбу девушки. Заметив ее улыбку и интересный взгляд на меня, я смущенно прикрылся между ногами.

— Какой скромный! — засмеялась Катя и присоединилась к ней и врачу.

— Не нужно прикрываться, — улыбнулась Светлана Викторовна, подойдя ко мне ближе и осторожно раздвинув мои руки, — Кого вы здесь стесняетесь?

Мне пришло в голову, что нечего стесняться - ведь я находился в медицинском учреждении. Но все равно... я продолжал краснеть, проклиная свою дурацкую застенчивость. Эта несговорчивость, которая сохранилась с подросткового возраста, часто мешала мне в общении с представителями противоположного пола.

— Теперь я послушаю вас спереди и сзади, — сказала врач.

Светлана Викторовна надела стетоскоп и начала меня осматривать. Потом она начала пальпировать живот. Впрочем, это было только начало. Врач по какой-то причине решила пальпировать каждый уголок между ногами. Стоя перед ней голым вместе с медсестрой, я хотел провалиться сквозь землю от стеснения.

— Елена Владимировна сказала, что у вас уже брали кровь, — заметила врач, — Значит, остались только анализ мочи и мазок. Сейчас Катя даст вам контейнер. Надеюсь, вы сможете наполнить его примерно на три четверти? А остальное в унитаз.

Медсестра передала мне небольшой контейнер и детский горшок с эмалированной поверхностью.

— Так все делается прямо здесь? — удивился я, чувствуя, что снова краснею.

— А где еще? — рассмеялась рыжеволосая медсестра. — Зайдите туда, за перегородку, если вы такой застенчивый.

Обе насмешливо похихикали, заставляя меня покраснеть. Взяв горшок с контейнером, я направился за полупрозрачную перегородку.

— Что вы там так долго занимаетесь? — неудовольствием спросил врач после двухминутного молчания.

Преодолевая свою стеснительность, я начал писать, стараясь быть как можно более бесшумным. Однако всем в кабинете было понятно, что означает характерное шипение.

— Похоже, процесс начался, — посмеялась Катя за перегородкой.

— Наконец-то! — вздохнула врач.

Наполнив контейнер, я вышел из-за перегородки и молча отдал его медсестре, стараясь избежать встречи глазами с девушкой - так я ее стеснялся.

— Ну вот, — улыбнулась врач. — Было совсем несложно собрать мочу в контейнер, верно?

Медсестра снова засмеялась. Вспомнив о предстоящем анализе, я понял, что теперь меня ждет еще одна процедура. Медсестра быстро и достаточно грубо провела эту процедуру, насмехаясь над моей застенчивостью. Наконец, мне сказали, что можно одеваться.

Придя в лабораторию через неделю, я заметил нетерпение ожидавших меня людей. Секретарша сразу пропустила меня в кабинет заведующей, которая радостно пожала мне руку и объявила, что результаты моих анализов прекрасные и можно начинать эксперимент.

— Просто подпишите этот документ перед этим, — попросила она меня. — Очень важный документ - соглашение о конфиденциальности. Все, что мы здесь делаем, является государственной тайной.

Я присвоил свою подпись документу, предложенному мне.

— Теперь, когда вы дали согласие на неразглашение, я могу рассказать вам более подробно о наших исследованиях и грядущем эксперименте с вашим участием, — улыбнулась Елена Владимировна.

— То есть вы предполагаете использование виртуальной реальности путем соединения человеческого мозга с компьютером? — вспомнил я.

— Да, именно виртуальная реальность, — подтвердила Елена Владимировна, — Кстати, я уже говорила вам о том, как мы это осуществляем?

— Через разъем в шее? — пошутил я, — Как в фильме "Матрица"?

— Если бы все было так просто, — вздохнула заведующая, — Биологическая и компьютерная память несовместимы друг с другом. Но различные носители могут хранить одинаковую информацию.

— Вы хотите сказать... — удивленно произнес я.

— Да, да! — перебила меня заведующая, — Мы полностью переносим содержимое человеческого мозга в компьютер.

Я скептически усмехнулся, так как имел некоторое представление о возможностях современных компьютеров, обучаясь на факультете информатики.

— Я уже знала, что вы мне не поверите, — немного обиделась Елена Владимировна, — У нас действительно были проблемы, особенно с ограниченным объемом памяти, но благодаря новым методам сжатия данных мы их наконец-то решили. И конечно же мы используем не простые ноутбуки, а передовые суперкомпьютеры последнего поколения. У нас в подвале два компьютера: основной и резервный.

— То есть вы утверждаете, что человеческое сознание может существовать без тела? — уточнил я, — Если его загрузить в один из ваших компьютеров?

— Полностью согласна, — ответила Елена Владимировна, — Вы осознаете важность наших исследований? Компьютер всего лишь промежуточный этап. С его помощью возможно перенести человеческую личность из одного биологического носителя в другой, включая искусственно выращенные тела. Практически говоря, это означает бессмертие.

— Ну это уже фантастика, — улыбнулся я, — Особенно искусственно выращенное тело.

— Не стоит смеяться, — возразила заведующая таким серьезным тоном, что я почувствовал дрожь, — Наши ученые уже давно занимаются этим направлением. Позвольте мне вкратце рассказать историю нашей лаборатории, чтобы вы поняли, над чем мы работаем.

Заведующая продолжила свой рассказ. История лаборатории звучала как захватывающий фантастический роман. Учреждение было создано еще в эпоху Сталина — глава государства стремился остановить свое старение. До конца 80-х годов они занимались только этим — попытками омолодить членов Политбюро.

— Однако мы так и не достигли конкретных результатов в этой области, — вздохнула Елена Владимировна, — Омоложение стариков в принципе невозможно. Нельзя сделать что-то с уже имеющимся человеческим телом, потому что у каждого из нас уже при рождении начинается обратный отсчет. Природа устроила нас так, чтобы мы старели.

Елена Владимировна сделала паузу, допивая кофе из чашки. Я ждал продолжения с интересом.

— Единственный способ побороть природные процессы — это искусственно вырастить человеческое тело с улучшенной ДНК, — объяснила она, — Вы не представляете, какие возможности открываются после удаления гена старения. Можно, например, зафиксировать возраст человека в определенный момент и он навсегда останется молодым.

Слова, произнесенные заведующей, звучали несуразно и нелепо. Я внимательно посмотрел на ее лицо - там не было и следа улыбки.

- Представьте себе, - продолжила Елена Владимировна, - передачу сознания из больного тела в здоровое. Или из старого тела в молодое. Это такой же простой процесс, как передача файлов с одного компьютера на другой. Конечно же, ни в одной цивилизованной стране не разрешат делать подобные вещи с живыми людьми. Ведь возникает вопрос: что делать со вторым сознанием?

- Именно об этом я хотел спросить у Вас, - ухмыльнулся я насмешливо, - это всего лишь компьютерная штука. Старую операционную систему можно просто удалить со всеми файлами.

- Именно поэтому мы занимаемся искусственным выращиванием человеческих тканей, - объяснила заведующая, - и в будущем даже целых искусственных организмов. У них нет живого мозга, поэтому нельзя считать их живыми людьми. Как это у вас, компьютерщиков, называется? Железо без программного обеспечения.

Я моментально насторожился, пытаясь вспомнить, когда я успел рассказать этой женщине о своей будущей профессии. "Возможно, указал в одной из анкет", - подумал я.

- А теоретически, если поверить ваших искусственным созданиям, - начал я, - почему у них мертвый мозг? Ведь он тоже состоит из клеток. Нейроны, электрические импульсы. Всего лишь биологическая система.

- Очень интересный вопрос, - оживилась Елена Владимировна, словно она ждала именно этого вопроса от меня. - Поверьте или нет, но при передаче содержимого человеческого мозга в компьютер мы столкнулись с загадочным феноменом, для которого до сих пор не нашли объяснения. Я говорю о научном и биологическом объяснении, потому что другое объяснение существует уже несколько тысяч лет.

— Вы описываете понятие «внутренней сущности» человека? — понял я.

— Именно так, — подтвердила заведующая, — Мы много раз обсуждали эту проблему, но так и не смогли ее решить. Человеческое сознание может активно функционировать только в одном физическом организме, что полностью соответствует представлению о внутренней сущности, существующей в уникальном экземпляре. Физическое тело человека можно создать искусственно, а внутреннюю сущность — нет. Но это ничего не меняет в принципе. Даже упрощает.

— Так ваш процесс пересадки внутренних сущностей все-таки остается теорией? — спросил я, потому что рассуждения заведующей начинали меня пугать.

— Пока это только теория, — улыбнулась Елена Владимировна, подчеркивая слово «пока», — А если мы перейдем к практике, вы бы согласились участвовать в таком эксперименте? Не хотите ли вы осуществить свою мечту и перебраться в другое тело? Например, в тело маленького ребенка?

Я был потрясен. Откуда она знала о моих скрытых фантазиях о том, чтобы стать ребенком? Ведь я никому об этом не рассказывал, и самому мне было стыдно думать об этом. Взрослый мужчина, который надеется создать семью в будущем — и такая извращенная мысль, полностью противоречащая его роли сильного пола. Это не то, что подобает настоящему мужчине — представлять себя беспомощным ребенком.

— О чем вы задумались? — спросила заведующая с улыбкой, — Я же задала простой вопрос. Хотите вернуться в детство или нет?

— Не хочу! — буркнул я.

На мгновение в комнате наступило неловкое молчание, которое нарушил звонок телефона.

— Ваш гость уже прибыл? — спросила Елена Владимировна, поднимая трубку, — Хорошо, я приведу его в Блок «Д».

Комната под названием "Блок Д" оказалась небольшой и скромно обставленной. В ее центре стояла больничная кровать на колесиках, единственная мебель в помещении. На одной стороне кровати была установлена стойка для капельницы, а с другой - два загадочных прибора. Меньший из них, скорее всего, представлял собой аппарат для поддержания жизнедеятельности, судя по прозрачной гофрированной трубке и дыхательной маске на конце. Более крупные размеры второго прибора и толстый кабель, протянутый от него к розетке в стене, ясно указывали на то, что это был интерфейсный блок для связи с упомянутыми ранее суперкомпьютерами в подвале.

В комнате находилось не только я и заведующая блоком, но также две медсестры. Я подмигнул знакомой рыжеволосой девушке - она уже помогала мне ранее. Вторая медсестра была высокая блондинка.

Мне было предложено раздеться полностью и лечь на кровать. Когда я залез под одеяло, рыжая медсестра начала настраивать капельницу, а другая надела на мою голову шлем с множеством проводов, ведущих к большому прибору. Заведующая все это время аккуратно набирала что-то на клавиатуре своего ноутбука, который был подключен к тому же прибору.

Рыжеволосая медсестра закрепила капельницу и принялась застегивать ремни на моих запястьях и лодыжках. Я почувствовал легкую тревогу и задумался о том, в какое место я попал. В это время Елена Владимировна отложила ноутбук и подошла к моей кровати.

"Не бойтесь", - успокоила она меня с материнской лаской в голосе, взяв меня за руку. "Эти ремни нужны для вашей безопасности".

Закончив с ремнями, медсестра надела на меня маску для искусственной вентиляции легких. Заведующая подмигнула другой медсестре, и я заметил, что она держит в руках шприц. Опять возникло беспокойство, будто со мной собираются делать что-то неприятное.

— Елена Владимировна сказала, что этот укол поможет расслабиться, — объяснила она, но на этот раз ее улыбка была неискренней, словно она скрывала что-то.

Но мне было бесполезно сопротивляться. Мои руки и ноги были крепко привязаны ремнями к кровати. К тому же медсестре не понадобилось колоть меня шприцем. Она просто ввела его в специальный разъем капельницы. Я оглядел большой аппарат, который загудел неожиданно, и почувствовал, что теряю сознание. Мое последнее воспоминание - широкая улыбка заведующей, которая торжественно нажала кнопку на своем ноутбуке.

Когда я проснулся, первое чувство было разочарованием. "Приятная сказка? Далеко от этого!" Обычный провал в памяти, как после общего наркоза, под которым меня держали несколько часов. Я уже взрослый человек и как легко я поверил всем этим выдумкам о переносе сознания и вечной молодости. А что было со шкафом, мигающим лампочками, который преподносили как сложный электронный блок? И все это пытались втюхать мне, будущему программисту...

Кому вообще понадобилась эта фарсовка? Нельзя было придумать что-то проще для разыгрыша? А самое главное - что делали со мной, когда я был без сознания? Я отогнал эти неприятные мысли. Кажется, меня не изуродовали. Руки и ноги на месте. Я начал панически ощупывать себя. Нет швов в области живота, значит органы не удаляли. Хотя что-то определенно было не так. Я снова ощупал живот. Во-первых, кожа была слишком гладкой без единого волоска, а во-вторых, самые руки казались чужими. И в-третьих... тут я окончательно запутался... не только руки — всё тело казалось чужим.

Тяжело открыл я глаза. Окружение совершенно незнакомое. Лежу в какой-то странной кровати с решетками по бокам. "Очевидно, меня здесь не клали на детскую кроватку," - подумал я и осмотрелся. Вокруг стоят детские кроватки, в которых спят мирно ясельные малыши. Задумался серьезно о том, что я делаю в этой странной комнате, и внезапно почувствовал что-то постороннее во рту. Оказывается, это обычная детская соска.

Полминуты удивленно разглядывал соску, пытаясь понять, что с ней не так. Ничего особенного - обычная пустышка. А вот рука, державшая её... "Какие странные штуки?" - подумал я и вытащил из-под одеяла другую руку. Перед глазами оказались две крошечные ручки грудного ребенка. Сорвал одеяло с себя, чтобы осмотреть всё тело и испугался от увиденного. Это было тело годовалого малыша. Одет я также соответствующе - в маечку и ползунки.

В полной растерянности уставился в потолок. В голове крутился рассказ заведующей о "пересадке душ" и особенно её вопрос, хочу ли я вернуться в детство. Невероятно, но это было единственным логичным объяснением моего превращения в годовалого малыша.

Почувствовав сильное желание пописать, я встал в кроватке, не зная что делать. Надо было перелезть через решетку, спуститься на пол и найти туалет. "Хотя кому нужен туалет в возрасте годика," - подумал я, - "Хорошо хоть, если под кроваткой стоит детский горшок."

Неожиданно в комнату зашли две молодые девушки в белых халатах. Обе выглядят на девятнадцать-двадцать лет.

— Ты, Ира, уже давно здесь работаешь нянечкой? — спросила одна из девушек другую.

— Уже почти три года, — ответила Ира.

— Быстро привыкла ко всему? — вздохнула первая нянечка, — Я уже вторую неделю здесь, но до сих пор не могу поверить, что все эти малыши...

Ира сделала паузу, ища нужное слово.

— Искусственные? — подсказала Ира улыбаясь, — Какая разница для тебя, Ксюша, как эти дети появились на свет? Естественным путем или искусственным.

— Действительно, — согласилась Ксюша, — Их же от настоящих не отличить.

— Наши лучше настоящих, — с гордостью сказала Ира, — Безупречные.

Ксюша внезапно повернулась ко мне.

— Смотри, один уже проснулся, — потянула она за рукав Иры, — Может быть он мокрый?

— Пойду проверю его подгузниковую область. Ничего страшного, — улыбнулась вторая нянечка.

Ира подошла к моей кроватке и начала проверять меня. Щекотные пальцы Иры были последней каплей. Не в силах больше терпеть острый позыв, я сдался и пустил струю.

— Ой! — вскрикнула Ира, резко отдернув руку, — Подойди сюда! Посмотри, что он мне сделал.

— Ничего себе! — засмеялась Ксюша, приблизившись к моей кроватке, — Он только что обоссался?

— Прямо перед мной, — с улыбкой кивнула Ира, — Я начала его проверять и он сразу же испачкал свои штанишки.

Девушки тихонько засмеялись. А я продолжал мочиться в ползунки, не зная, как скрыть свое смущение.

— Ай-яй-яй! — покачала головой Ира, — Кто только что обоссался?

— Смотри, как он покраснел, — засмеялась Ксюша, — Он все понимает!

— Почему же ты не попросился на горшок? — проговорила Ира, обращаясь ко мне с некоторым недовольством, — Ничего, мы научим тебя вовремя просить.

— Посмотри только, как все испачкалось, — улыбнулась Ксюша, указывая на мои мокрые ползунки пальцем, — Даже до самого низа все промокло.

— Ничего страшного, — сказала Ира, поднимая меня из кроватки, — Сейчас я перенесу ребенка на столик и помою его.

— Тебе нужна помощь с малышом? — предложила Ксюша.

— Нет нужды, — отказалась Ира с улыбкой, — Что я не справлюсь сама с полуторагодовалым?

Ира перенесла меня на специальный пеленальный стол и аккуратно поставила посередине. Затем она начала раздевать меня.

— Неприятно быть в мокрых ползунках, верно? — ласково улыбнулась она, — Сейчас я их сниму.

Конечно же, под ползунками не было трусов. Оставшись только в короткой маечке, которая едва прикрывала мой животик, я стеснительно покрылся руками между ног.

— Посмотрите на него! — засмеялась Ира, указывая на меня пальцем.

— Какой он стеснительный! — сказала Ксюша с улыбкой, подходя к столику.

— Маленький ребенок не должен стесняться быть голышом, — сказала Ира и осторожно развела мои руки.

— Как будто мы не видели голых мальчиков прежде, — засмеялась Ксюша.

— Такой симпатичный без штанишек, — улыбнулась Ира.

— Действительно, так приятно любоваться обнаженным малышом, — присоединилась другая няня.

Это было слишком для меня. Я попытался выразить свое недовольство, но из меня вырвался лишь детский рев.

— Зачем ты оруешь? — ласково спросила меня Ира, — Кстати, где ты потерял свою соску?

Ксюша пошла к моей кроватке и, вернувшись с пустышкой, без лишних слов вложила ее мне в рот.

— Сразу успокоился, — улыбнулась Ира, осторожно укладывая меня на спину, — Как нам нравится сосать пустышку.

— Да, очень нравится, — согласилась Ксюша, — Просто причмокиваем от удовольствия.

Извлекая из нижних слоев коробки влажные детские салфетки, Ира достала одну и начала меня аккуратно подтирать. Я поежился от холода, который проник через салфетку.

— Помоем животик, — ласково говорила Ира, легко проводя мне салфеткой по нижней части живота, — А теперь здесь, пониже. И конечно же у Саши маленькие складочки.

Я вынужден был терпеть неприятное покалывание и начал двигаться на столе в попытке избежать салфетки Иры.

— Ты же хотела помочь? — обратилась Ира к Ксюше, — Можешь удержать мальчика, чтобы он не двигался?

— Конечно могу, — улыбнулась Ксюша и ухватила меня за руки и ноги.

Понимая, что не могу пошевелиться, я чуть не расплакался от своей беспомощности.

— Спасибо, — сказала Ира и снова принялась протирать лобок холодной салфеткой.

Внезапно я почувствовал, как чьи-то пальцы подняли мне половые губы.

— Такие забавные пупырышки, — улыбнулась Ксюша.

Сильно покраснев, я подумал, что еще никогда в своей жизни не был так стесненным.

— Сейчас мы тщательно вытрем Сашин половой орган, — сказала Ира, — Вот так, со всех сторон.

Уделяя моему половому органу почти целую минуту внимания, Ира взяла другую салфетку.

— Можешь отпускать его, — сказала она Ксюше, и она освободила мои руки и ноги.

На следующий мгновение Ира резко подняла мои ноги вверх, прижав колени к груди.

— У кого же здесь между ножек маленький мешочек? — шутливо спросила она, продолжая щекотать яички салфеткой.

Несмотря на все мои усилия, не удалось избежать ситуации с Ирой и ее игрой в щекотку.

— Он так дрыгает ножками и пытается вырваться, — смеясь заметила Ксюша.

— Пусть дрыгает, — улыбнулась Ира, — Я его крепко держу. Малыш не сможет выбраться от меня.

Я был беззащитен, вися вверх ногами, и мне оставалось только отвечать на щекотливые манипуляции няни дрыганьем ногами.

— Мальчикам не нравится, когда их трогают там, — пояснила Ира.

— За яичками? — улыбнулась Ксюша.

— Да, — кивнула Ира и я почувствовал, как чужие пальцы скользнули за область мошонки, — Вот здесь. У мальчиков это самое чувствительное место.

Ира хитро подмигнула Ксюше и начала легким движением пальцев щекотать меня за яичками.

— Посмотри, как он сразу начинает вырываться, — улыбнулась она, — А теперь давай тронем ниже.

Щекотка была такой сильной, что меня начало мочить.

— Что случилось? — шутливо спросила Ира, продолжая щекотать мои яички, — Почему мы дрыгаем ножками?

— Если бы я был на твоем месте, не дразнил бы щекоткой мальчика сейчас, — сказала Ксюша, — Можешь получить струйку от карапуза.

— Ты права, — согласилась Ира и прекратила щекотать меня, — У него установлена программа "ПГ".

Странная аббревиатура была так же загадочной, как все то, что происходило со мной в этой странной лаборатории.

— Нанесешь детский крем? — поинтересовалась Ксюша, когда Ира закончила подмывать меня.

— Конечно! — улыбнулась Ира и взяла небольшую голубую тубу.

Намазывание детским кремом оказалось еще более щекотливым, чем подмывание. Ира делала все очень медленно, словно нарочно, чтобы продлить мое страдание. Ксюша, наблюдавшая за процедурой, как обычно хихикала и комментировала происходящее с укором. Краснея от смущения, я ждал, когда девушки наконец оставят меня в покое.

— Чем это вы здесь занимаетесь? — неожиданно раздался голос женщины, и сразу же я узнал его — это была руководитель лаборатории Елена Владимировна.

— Наношу крем на Сашу после купания, — ответила Ира.

— Мальчик только что сделал нужду, — сообщила Ксюша.

— Вот как, — засмеялась Елена Владимировна, — Я предполагала, что ему понравится быть малышом. Если он так быстро начал мочить штанишки, как ребенок.

Руководитель подошла к столу и пристально наблюдала, как Ира наносит крем между моими ногами.

— Почему твой ребенок так беспокойно шевелится ножками? — поинтересовалась Елена Владимировна.

— Он боится щекотки! — ответила с улыбкой Ксюша за Иру.

— Программа «ПГ» - добавила Ира.

Снова услышав этот непонятный акроним, я вопросительно посмотрел на руководителя.

— Наверное пора рассказать тебе о настоящей цели эксперимента, — улыбнулась руководитель.

Несмотря на улыбку Елены Владимировны, ее слова звучали так загадочно, что я невольно поежился.

— Не обижаешься, что я перешла на «ты»? — спросила Елена Владимировна, — Как-то странно обращаться на «вы» к полуторагодовалому ребенку. Кстати, мы оставили тебе прежнее имя - Александр.

— Какой он Александр? — улыбнулась Ксюша, — Сашенька!

Все вместе засмеялись.

— Ты уже наверное догадался, что мы переместили твое сознание в тело полуторагодовалого ребенка, — сообщила мне Елена Владимировна, — Разумеется это искусственно выращенное тело. Зря ты не поверил мне вчера, когда я рассказывала об этом. Такие технологии больше не считаются фантастикой. Мы за пять лет довели процесс до совершенства.

Заведующая аккуратно подправила свои узкие профессорские очки.

— Представляешь, зачем нам понадобилось превратить тебя в ребенка? Ты пока не можешь догадаться, — сказала она с улыбкой. — После распада Союза наша лаборатория столкнулась с финансовыми трудностями из-за потери главного заказчика — Политбюро. Мы вынуждены были искать новый источник дохода и нашли интересную возможность — усыновление. Конечно, это было нелегальное дело.

Елена Владимировна задумалась на мгновение.

— Как я уже говорила, мы занимаемся выращиванием искусственных детей до 18 месяцев. В этом возрасте мы проводим фиксацию возраста для всех.

— А почему именно 18 месяцев? — спросила Ксюша.

— Полуторагодичный возраст самый востребованный, — объяснила заведующая. — Обычно спрос есть только на таких малышей. Но почему-то к грудным детям покупатели относятся прохладно, хотя можно было подумать, что чем младше, тем лучше.

— С грудными так много хлопот, — заметила Ира. — Лучше взять ребенка, который уже может сидеть на горшке.

— Конечно, как только мы находим покупателя, фиксацию возраста снимаем незамедлительно, — продолжила заведующая. — Клиенты ничего не подозревают. Вот такой у нас бизнес. Не совсем законный, но очень прибыльный. В последнее время мы нашли еще одно применение для детей, которые ждут усыновления — мы сдаём их в аренду.

Ксюша положила обратно в мой рот выпавшую соску.

— Ты просто открываешь рот от удивления! — засмеялась заведующая. — Да, мы их действительно сдаём в аренду. Ты не ошибся. Появилась странная мода два года назад — брать детей напрокат. Богатые люди имеют свои причуды. Они не хотят рожать и воспитывать своих детей. Возьмут поиграться и вернуть, когда им надоест — так гораздо удобнее. У них слишком много дел — светская жизнь, карьера. И не говоря уже о риске похищения ребенка. Зачем им беспокоиться обо всем этом.

— Я всегда хотела спросить, — вмешалась Ксюша, — Зачем нам пересаживать детям души взрослых? — Все новички задают этот вопрос, — улыбнулась Елена Владимировна, — Интересно, какие идеи у тебя самой? Использовать детские души? Воровать для этого чужих детей? Или покупать оптом в Китае с Индией? Но не в России. У нас рождаемость низкая. Почему, по-твоему, усыновители платят так много? Здорового ребенка для усыновления найти очень сложно — хотя многие родители отказываются от своих детей. Они больше всего отказываются от детей с проблемами.

— Понятно, — ответила Ксюша.

— Я подумала о следующем, — продолжила заведующая. — Зачем нам все эти сложности, если есть достаточно взрослых добровольцев? Мы конечно не сообщаем им ничего. Кто бы согласился на такое?

— Может быть, кто-то и мечтает об этом, — заметила Ира. — Превратиться в ребенка.

— Не знаю, — сказала Ксюша, — Я никогда не встречала таких странностей.

— Вот о чем я говорила, когда ты меня перебила! — недовольно посмотрела на Ксюшу заведующая.

— Мы же объясняли про аренду детей, — напомнила Ира.

— Точно, про аренду! — вспомнила Елена Владимировна. — У наших искусственных детей есть несколько преимуществ перед настоящими. Во-первых, мы можем установить нужный возраст по желанию клиента. Ведь у каждого из родителей есть свой любимый детский возраст. Во-вторых, мы полностью программируем у ребенка рефлексы, физиологию и даже эмоции. Мы выполняем все пожелания заказчика.

Заведующая сделала паузу, собравшись с мыслями.

— Ранее нам часто поступали просьбы о внесении корректировок, — сообщила она, — Однако за последние два года мы уяснили предпочтения наших клиентов и разработали несколько типовых моделей. Твоя модель, Саша, называется УМПГ-18М. Учебная модель продолжительностью 18 месяцев (мальчик), а «ПГ» обозначает специальную программу подготовки к приучению к горшку.

— Извините, Елена Владимировна, что я снова перебиваю вас, — вежливо обратилась заведующая Ксюша, — А каким образом осуществляется программа «ПГ»?

— Программа «ПГ» включает в себя три аспекта — начала перечислять заведующая — Во-первых, повышенная чувствительность к потребностям малыша использовать горшок для маленькой нужды. Во-вторых, также повышенная чувствительность к потребностям малыша использовать горшок для большой нужды. Это позволяет ребенку не задерживать эти процессы на долгое время.

— Ребенок чаще ходит по-маленькому и по-большому, особенно в самый неудобный момент, — объяснила Ира, — Это приводит к тому, что няня всегда находится в готовности, чтобы вовремя помочь малышу с горшком.

— Но самая интересная часть программы «ПГ» — третий аспект, — улыбнулась Елена Владимировна, — Повышенная чувствительность к щекотке.

— А зачем это нужно? — удивленно спросила Ксюша.

— Мы добавили эту функцию по желанию одной из заказчиц, — сказала заведующая, — Ей очень нравилось щекотать ребенка, которого мы ей предоставили. И когда я спросила причину, она призналась, что иногда от щекотки у ребенка выделяется струйка мочи и все домашние просто в полном восторге. Тогда я подумала — если увеличить чувствительность к щекотке, ребенок не будет долго выдерживать это и все закончится потоком между его ножек. В