Брат. Новелла. Глава 1 (Эротические рассказы брат и сестра)

Настал тот день, когда мой старший брат Дмитрий должен был перебраться в Петербург из-за изменения работы на несколько лет. Для меня это стало самым печальным днем в жизни, потому что я потеряла не только лучшего друга, но и человека, к которому испытывала горячие чувства, превосходящие родственные. Дело в том, что уже долгое время я питала к нему сильную и неудержимую тайную страсть, которой боялась и стыдилась. Мне некому было об этом рассказать, негде было искать поддержку, и единственным утешением для меня был мой дневник, который я хранила в строжайшей тайне от всей семьи. Брат занимал все мои мысли, все мои фантазии и выбирал всю мою энергию, чтобы я случайно не выдала себя. Только Бог знает, как это было сложно для меня иногда.

В наш дом приходили его подруги, которые открыто проявляли свою страсть к нему. В такие моменты я с трудом сдерживала себя, чтобы не поцарапать им глаза на месте или не разрыдаться от безысходности, убежав в свою комнату посреди вечеринки или семейного обеда. Фактически, пару раз я чуть было не выдала себя, когда у Димы начали развиваться близкие и серьезные отношения с его новой подругой Наташей. Я случайно услышала, как они обсуждали дату свадьбы, и после этого у меня произошел нервный срыв, который даже привел к реальной болезни. В это время Дима проводил больше времени у моей постели. Я солгала ему и всем остальным, что безнадежно влюбилась и готова закончить жизнь из-за этого. Это была правда, поэтому мне было легко играть роль. Он развлекал меня, читал мне сказки, играл на гитаре и пел для меня, мы смотрели фильмы вместе, и он обнимал меня невинно целуя в губы, щеки и руки. Мы лежали на кровати вместе, шутили и разговаривали без умолку. О, это были самые счастливые дни в моей жизни, за исключением того огромного напряжения, которое я вынуждена была скрывать, чтобы никто не узнал мою страшную тайну. Впоследствии он закончил свои отношения с Наташей, объяснив это тем, что не испытывает к ней нужных чувств для счастливого брака.

Мой брат получил образование в области астрофизики, имеет степень кандидата наук, но работает не по своей специальности. Еще в университете он начал заниматься предпринимательством и благодаря своему интеллекту, эрудиции и особому чутью для бизнеса быстро достиг неплохих финансовых результатов. Переезды были обусловлены потребностью расширения его деловой деятельности. Нельзя не отметить его привлекательную внешность, которая играла значительную роль в его успехах. Он был высокого роста, спортивного сложения, стильно одевался и обладал неподдельным очарованием! Непонятно, как ему удавалось все успевать - работа, учеба, спорт, музыка, чтение книг, время с друзьями и девушками, посещение вечеринок и время для семьи. Возможно, он прекрасно овладел искусством планирования своего времени. К счастью для меня, большую часть свободного времени он проводил со мной. Мы всегда были вместе, и, конечно же, все мои подруги были восхищены им и делали все возможное, чтобы привлечь его внимание. Однако сомневаюсь, что мои 18-летние сверстницы могли заинтересовать такого человека, как Митя. Стоит отметить, что он был очень требователен, и все его девушки были красивыми, образованными, хорошо воспитанными и порядочными. К тому же, он всегда предпочитал девушек своего возраста, около 23-27 лет. В настоящее время ему было 27 лет. На первый взгляд он казался очень серьезным и надежным молодым человеком. Однако после того, как он увертывался от нескольких девушек из замечательных семей, которые проявляли к нему положительные чувства и интересы, я поняла, что он не такой, каким себя представляет. Его на самом деле интересовала только учеба и бизнес, а девушки... они всегда занимали второстепенное место в его сердце. Иногда мне даже казалось, что он наслаждался своей властью над ними и смеялся над их слабостями и глубокими чувствами к нему. В общем, избыточное внимание со стороны женщин явно повлияло на его моральные качества.

Он всегда относился ко мне особенно - ласково и трепетно, с ноткой иронии и заботливого покровительства, как любящий брат к своей младшей сестре. С одной стороны, это льстило, но с другой стороны, это вызывало отчаяние, потому что его братская любовь была мне недостаточна, и с каждым годом желание получить больше только увеличивалось. С ужасом я замечала, что краснею и одновременно не могу отвести глаза при виде его спортивного обнаженного торса в каплях воды после душа и закрытых полотенцем стройных бедер. Притворяясь чтением книги, просмотром телевизора или просто задумчивостью, я тайно наслаждалась каждым движением его красивых мускулистых плеч, сиянием загара и черных непослушных прядей волос, насмешливой улыбкой его обольстительных губ и холодным пронзительным взглядом своих холодных глаз. Подобно тому, как подростки восхищаются недоступными звездами-певцами и актерами, я смотрела на своего брата - свою недостижимую звезду.

Я уже не помню точно, когда все это началось, так как не всегда вела дневник. Впрочем, многие девочки восхищались своими братьями в детстве, особенно когда родители примеряли их на роль образца мужественности. Родители обожали Митю, поэтому неудивительно, что и я его обожала. Но когда я перешла черту от простого восхищения сестры до страстного обожания девушки, я уже точно не помню. Я помню только то, что еще в 13 лет я смотрела на него как на картинку из модного журнала - эталон стиля, мужественности, красоты и силы. Однажды ночью, мучаясь от безумных фантазий, я придумала абсолютно безумную вещь, которая могла бы разрушить мою жизнь навсегда - если бы Митя не был верным другом. В то время я очень нравилась одному парню в школе, Артему, который вызывал равнодушие у меня, хотя девочки из всех 7 классов сходили с ума по нему. Он был душой компании и отлично использовал свою популярность среди девочек (его обаяние даже учителей не оставляло равнодушными, что положительно сказывалось на его успехах). И так он часто устраивал вечеринки у себя дома, где он безуспешно пытался поцеловать меня. Не знаю, на что он рассчитывал, но у него не было шансов со мной, потому что я всегда предпочитала мужчин старше себя, а точнее - только одного мужчину - брата. В связи с этими бесконечными попытками завоевать меня на вечеринках, я придумала абсурдный план, который решила осуществить после нескольких бессонных ночей.

Во-первых, я не забыла привести себя в полное соответствие с образом нимфетки, одев короткие плотные джинсовые шорты с очень низкой талией и с притягательными мелкими отверстиями, разбросанными то здесь, то там, яркие полосатые чулки чуть выше колена и короткую рубашку, завязанную под грудью и оставляющую возможность всем насладиться юной женственной фигурой - стройной талией, плоским животом и округлыми бедрами. Во-вторых, я выпила немного коньяка из папиного ценного запаса для храбрости, который, вероятно, считается выгодным капиталовложением. Обычно я была правильной домашней девочкой и не привыкла к алкоголю, поэтому даже один глоток коньяка оказал мгновенное воздействие на меня, и я почувствовала себя немного разожженной и решительной. Я слышала об этом раньше. В таком виде и состоянии стучусь ... в комнату брата и осторожно захожу, остановившись за его спиной. Он сидит за своим ноутбуком и играет в онлайн-игру. На нем короткий халат, и вода стекает с мокрых волос на шею. Это было больше, чем я задумала, но не было другого пути (по крайней мере, так мне казалось под влиянием папиного ценного коньяка). Я прохожу вокруг него справа и сажусь на подлокотник дивана так, чтобы он видел меня. Он мельком посмотрел на меня, но тут же снова уставился на экран, поэтому я не уверена, произвел ли я хоть какое-то впечатление на него своим видом.

— Что? — спросил он, не обращая внимания на меня.

— На самом деле я хотела поговорить... , — начала я неуверенно, нервно кусая губы.

— Ну ладно, — он активно стучал по клавишам.

— Можешь ли ты сделать паузу? — вырвалось у меня, и сразу же я почувствовала сожаление о своих словах. Было бы гораздо проще говорить, если бы он не смотрел на меня, но уже было поздно. Митя раздраженно стукнул по клавише и повернулся ко мне, на этот раз с любопытством взглянув. Я покраснела до ушей, нервно встала и начала ходить по комнате.

— И что? — его голос звучал нетерпеливо.

— Дело в том... дело в том, что я нуждаюсь в твоем совете.

— Вот это да! Какое доверие! — хмыкнул он, не очень впечатленный. Он медленно поднялся со стула, скрестил руки на груди и присел на край стола, пристально наблюдая за мной. Его настроение охладило мое рвение. Впрочем, чего я ожидала?

— В общем, в моем классе есть один парень... , — я запнулась, отвернувшись к окну, — Мне нравится этот парень, и он собирается поцеловать меня на ближайшей вечеринке.

Я повернулась к Мите и старалась скрыть свой интерес к его реакции. Он приподнял брови и едва сдерживал усмешку.

— Какие страсти у детей в седьмом классе! — заметил он иронически.

Я замолчала в замешательстве.

— И в чем мое участие? Похоже, у тебя все хорошо.

— Не совсем... Дело в том, что... , — я набралась смелости, — Дело в том, что я не умею целоваться.

На следующий мгновение была напряженная пауза. Казалось, она была напряженной только для меня, потому что Митя стоял со скучающим видом, слегка вытягивая губы.

— И какая помощь мне тут может пригодиться? — спокойно и без скрытых намерений спросил он.

До сих пор я удивляюсь, как я нашла смелость и, главное, глупость, чтобы все-таки сказать то, что было заранее запланировано.

— Я думала, что ты... , — у меня пересохло во рту, — что ты можешь научить меня.

Он молчал очень долго, будто вечность, хотя скорее всего это показалось мне всего лишь несколько секунд. Я не решалась даже посмотреть на него, но как я была напугана, когда поняла, что он медленно приближается ко мне. Сердце было готово выскочить из груди и я не удивлюсь, если на моем лице появятся ожоги от стыда, который пожирает меня изнутри. Я стояла, опустив голову и притиснувшись к подоконнику спиной. Я сжимала его край руками, чтобы не потерять равновесие от слабости в ногах. Митя подошел ближе и задержался на мгновение, потом легко коснулся моих свободных длинных волос, погладил мне по щеке и поднял мое лицо за подбородок. Я решила поднять глаза, но как только встретила его пронзительный взгляд серых глаз, глупо закрыла ресницами.

— Ты действительно считаешь, что парням в седьмом классе нравятся опытные девочки? — серьезно спросил он, ставя меня в тупик своим очень явным вопросом. Почему я не предусмотрела заранее, что на такой вопрос нужно было ответить?!

— Ну у всех моих подруг уже было 100 поцелуев, а у меня нет... И я боюсь, что он поймет... Вдруг ему не понравится и он расскажет всем о нас... Ну, я просто не знаю ничего...

Я настойчиво смотрела вниз, а он все еще держал мое горящее лицо за подбородок, будто раздумывал о том, целовать ли мои губы или нет (потому что все мои мысли были только об этом). Это было просто невыносимо.

— Подойди сюда, — внезапно он отпустил мое лицо и тихо потянул меня за руку к шкафу с зеркальными дверцами. Мы остановились перед ними. Он стоял позади меня, — Посмотри внимательно.

Я подняла глаза и посмотрела на его отражение.

— Не на меня, а на себя, глупышка, — он улыбнулся, положив одну руку мне на плечо и ласково поправляя мои волосы другой рукой. Я неуверенно посмотрела на себя, — Ты думаешь, что какому-то тринадцатилетнему пареньку не понравится целоваться с такой же как ты?

— Я не знаю, — пробормотала я, глядя на свои губки, ярко-зеленые глаза под изогнутыми ресницами, стройную шею с пульсацией в ямочке посередине, на часто поднимающуюся грудь с округлыми и упругими формами. Краем глаза я заметила пронизывающий взгляд Мити и быстро опустила ресницы.

Он отпустил меня, лениво протянулся, подошел к своему столу с ноутбуком и устроился в кресле, уже не обращая на меня внимания.

— Послушай, Марина. Не делай вид, что ты наивная девочка, потому что ты прекрасно понимаешь свою ценность. Твой друг будет в восторге от твоих поцелуев, так что я бы скорее задумалась о том, как не дать ему забрать слишком много, — его пальцы снова начали барабанить по клавиатуре, хотя он уже не играл, а, похоже, занялся чем-то учебным.

— Но как... как мне целоваться с ним? — спросила я в отчаянии и сама поругала себя за такую глупость.

— Пускай лучше он будет думать о том, как произвести впечатление на тебя своими поцелуями. Слушай! — он резко обернулся, и я заметила раскрытый халат, который обнажил его мощную и загорелую грудь, — Ты просто ошиблась адресом. Я твой брат, а не кто-то, кто будет управлять тобой, и не все братья так терпимы в отношении своих сестер их целомудрия.

Я хотела было еще что-то возразить, но он не дал сказать.

— Давай иди уже. Мне надо тут кое-что подготовить. И, если у вас все будет хорошо с тем парнем, уволь меня от подробностей, ладно? И не одевайся так на вечеринку. Это вульгарно.

Черт возьми! Я была сломлена! Да что там говорить — просто раздавлена! На что я надеялась тогда, глупая наивная девчонка с глупыми наивными детскими (Боже, какими детскими!) фантазиями! Сейчас мне кажется, что это случилось нереально давно, хотя я до сих пор помню каждый удар своего сердца, каждый вздох, каждое его слово, интонацию и, конечно, каждое его прикосновение. Это был мой полный провал, после которого я стала скрывать свои аномальные пристрастия еще тщательнее, только усложнив себе жизнь.

Прошло несколько лет, и мне уже исполнилось 16, когда я снова решилась на опасный шаг, хотя вышло все совершенно случайно. В тот раз мне показалось, что я навсегда перешла черту и назад дороги уже не будет. Мы с Митей ночевали дома одни, потому что родители на пару дней уехали в гости к друзьям. И вот бессонной ночью, в которую я прослушала столько любимых баллад, что уши ломило от наушников, я отправилась в кабинет отца за какой-нибудь книжкой, чтобы скоротать с ней остаток ночи. В кабинете на диване я вдруг обнаружила спящего брата. Он невинно спал, свесив вниз одну руку и закинув другую под голову. На нем из одежды были только джинсы, расстегнутые на поясе, видимо, чтобы не давила застежка, на шее — толстая золотая цепочка, которая красиво мерцала в приглушенном свете торшера на фоне его оливковой кожи. Не знаю, как долго я простояла там, любуясь красотой его лица и полуобнаженной фигуры, но в итоге, завороженная его магической притягательностью, я подошла и тронула непослушный черный локон на его лбу. Локон никак не хотел слушаться и откидываться со лба. Оставив это бесполезное занятие, мои дрожащие от волнения пальцы скользнули по его щеке вниз и тронули его горячие чувственные губы, которые так часто и так чертовски бесстрастно меня целовали каждый день. Он не просыпался, продолжая ровно дышать. Его грудь мерно вздымалась, веки и ресницы были спокойны, все тело расслаблено. Я опустилась рядом на колени и приблизила свое лицо к его, почти касаясь его губ своими губами. Моя рука скользнула вниз по волевому подбородку, шее, мощному плечу. Я тронула изящную цветную татуировку в форме дракона на его рельефно накачанном плече, потом коснулась мускулистой груди, наклонилась и, на секунду затаив дыхание, прислушиваясь к его мерному сну, лизнула его темно-коричневый немного шершавый сосок. Его грудная мышца рефлекторно сократилась, но он продолжал невинно спать. Боже, что я делаю! Играю с огнем! Я прекрасно понимала сейчас, что я сумасшедшая 16летняя озабоченная дурочка, которая ласкает в темноте своего спящего старшего брата, рискуя в любой момент быть пойманной с поличным! Но я ничего не могла с собой поделать. Его кожа была такой гладкой и нежной, такой холеной и соблазнительной! Я хотела прижаться к нему всем телом, прильнуть к его страстным губам, которые так жадно целовали десятки губ совершенно чужих девушек! Я сотни раз видела, как он нахально, уверенно, без тени сомнения соблазнял их и доводил до исступления своими ласками у нас дома, на вечеринках, в клубах, у подъездов их домов, да где угодно! Везде, где желал! Безусловно, он знал меру, и самые страстные сцены разыгрывались не на моих глазах. Даже мой слух бережно оберегался, и ни разу, включая те дни, когда родителей не было дома, я не слышала, чтобы из его комнаты доносились непристойные обличающие стоны или скрипы. В худшем случае это были звонкие хихиканья девчонок. В общем, в этом смысле он был хорошо воспитан и сдержан, да и девушек подбирал соответствующего контингента. В конце концов, у него была своя квартира в центре, где он мог творить, что хотел, а родительский дом он уважал.

Совсем недавно он доделал новую татуировку на животе. Это тоже был дракон, такой же как на руке, но изогнувшийся в другой позе. Его морда начиналась пониже пупка сантиметров на 10 и ближе к левому бедру, а извивающееся тело и хвост уходили вниз, к паху, скрываясь за поясом брюк и белья. Я нежно тронула этого дракона и повела по нему пальцем вниз, нервно дрожа всем телом, кусая и беспрестанно облизывая губы от волнения. Как раз в тот момент, когда мои пальцы слегка сдвигали вниз пояс его брюк, рука Мити, которая секунду назад безвольно свисала с дивана, вдруг метнулась и железной хваткой впилась в мое запястье. Я вскрикнула и чуть не подпрыгнула от неожиданности, а Митя медленно приподнялся над подушкой. У него было лицо человека, который реально только что проснулся и толком не может понять, что происходит, но мои ощущения могли быть обманчивы. Все-таки мое положение было слишком компрометирующим. Я стояла перед диваном на коленях, склонившись над его животом и практически снимая с него брюки! К тому же я понятия не имела, когда он проснулся, ведь он мог притворяться спящим!

Мои щеки и губы пылали, я судорожно хватала воздух ртом, как рыбка, выброшенная на берег. Все-таки что-то было такое непредсказуемое в этот момент в его лице, что дало мне основание думать, будто он смотрит на меня сейчас не как на сестру, но как на красивую девушку, к тому же застигнутую в весьма неловкой ситуации и потому находящуюся в его власти. Такое положение дел он любил, насколько я могла об этом судить со своей скромной позиции младшей сестры. Было ощущение, что глядя прямо мне в лицо, в мои расширившиеся от ужаса зеленые глаза, он ищет в них ответы на весьма компрометирующие меня вопросы. В то же время эта близость его губ, эта притягательная нагота его теплого, расслабленного ото сна тела, мутила мой разум, давая повод верить в нереальное. В голове у меня крутились безумные мысли о том, что в следующую секунду он мог как впиться в мои губы страстным поцелуем, так и оттолкнуть меня с отвращением и полным недоумением. Я была напряжена до предела, сердце готово было выпрыгнуть из груди, длинные черные волосы разметались по плечам, лезли в глаза и мучительно щекотали щеки, но я не могла их поправить, окаменев, обезумев от страха и страсти. Что же я наделала! Что же теперь будет! Его сверкающие холодным стальным блеском серые глаза, такие выразительно светлые в контрасте черных бровей, густых ресниц и лоснящихся восхитительным блеском волос, были совершенно непроницаемы. Прошли мучительнейшие несколько секунд, прежде чем он ласково улыбнулся, словно сообразив, кто перед ним, и стараясь отмести в глубины подсознания ощущения из недавнего то ли сомнительного сна, то ли явного бреда наяву. Судя по его доброжелательной улыбке, он больше склонялся к версии, что это был сон и что ему именно из-за сна померещилось что-то странное и противоестественное.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, отпустив мою руку и улегшись на подушку.

— Ну я... — запинаясь, произнесла я с тревожным голосом, — Я просто захотела посмотреть на твою новую татуировку.

Я решила не возражать, понимая, что если начну оправдываться, это только ухудшит мое положение.

— Извини, что разбудила...

— Боже, Марина, не могла ли ты прийти в другое время...

Убедившись, что он ничего не подозревает, я стала притворяться глупой и беззаботной.

— Ну вот... такая татуировка у тебя на таком месте... Я сама бы не решилась на такое, — невинно хихикнула я.

— Какая скромница! А сколько сейчас времени? — он потянулся и заигрывающе потянулся всеми своими мышцами и сладко зевнул.

— По-моему, уже три. Мне не спится. В общем-то я пришла за книгой, а потом увидела тебя лежащим. И решила посмотреть.

Он улыбнулся, показав свои белоснежные зубы, и небрежно опустил брюки, показав дракона, хвост которого уходил ниже в область, недоступную моему взору.

— Нравится? Надеюсь, тебе не обязательно видеть хвост? — снова улыбнулся он.

— О нет! Избавь меня от такого счастья! — нервно хихикнула я, делая вид, что безразлична к роскошной картинке на его упругом загорелом животе. — Круто! Я тоже хочу татуировку!

— Где? На заднице?

— Почему бы и нет...

В эту ночь все закончилось для меня благополучно. Но после того как мы выпили чай на кухне и я взяла себе книгу по рекомендации Мити, я вернулась в свою комнату с ощущением разочарования и глубокого провала. В выражении его лица было что-то новое, что я никогда раньше не видела. Он смотрел на меня особенным образом. Я долго с тревогой рассматривала себя в зеркале, ища аргументы «за» или «против», но все мои мысли возвращались к одному: нет никаких аргументов, я его сестра, и у меня нет будущего, несмотря на мою красоту. Но я была очень красива, безусловно. Белокожая, зеленоглазая, темноволосая, с длинными локонами до пояса и женственными формами тела, с тонкими чувственными пальцами. Я напоминала речную нимфу из классических иллюстраций конца 19-го века к древнегреческим мифам. Может быть, мне не стоило щеголять перед ним в такой короткой шелковой сорочке с полупрозрачным кружевным лифом? Показалось, что он рассматривал меня более пристально обычного, подперев рукой подбородок и делая вид, что скучает при виде коллекции фарфоровых предметов мамы на серванте, пока я заваривала чай. Боже мой, проблема в том, что я слишком много думаю о нем и уже не могу объективно оценить ситуацию! Это становится опасным...

Однако на следующее утро моя бдительность полностью исчезла. Утром вернулись родители, мы вместе позавтракали в полдень, так как оба проспали, а потом он ушел и не заходил к нам несколько дней (видимо, проводил время у себя дома или с девушкой). В общем, все происходило как раньше.

Но вернемся к тому времени, два года спустя, когда Митя должен был надолго уехать. Я в тот день была в полном замешательстве и отчаянии, хотя уже давно готовилась к этому событию. Митя с утра пришел к нам, но все утро был занят разговорами по телефону — то объяснялся со своей девушкой, которая его явно не хотела отпускать, то ругался с подчиненными по работе. Претензии девушки были понятны. Они уже встречались полтора года, все было хорошо и она имела право на развитие и закрепление отношений (уже прошли все официальные церемонии знакомства и одобрения родителей с обеих сторон, а также формальная помолвка), но Митя как всегда принял неожиданное решение. По их разговорам я поняла, что он недавно сообщил ей о своем отъезде и фактически разрывает отношения, давая размытые объяснения. Катя, конечно же, была в полном отчаянии и гневе, и если бы я сама не испытывала безумную ревность по отношению к брату, то безусловно заняла бы ее сторону и назвала его подлецом. Но проблема заключалась в том, что меня все время мучала ревность. И эта ревность только усиливалась, когда он начинал подшучивать над моими поклонниками, которых, кстати говоря, было не мало. Естественно, меня интересовал только брат, но ему похоже было все равно на это и он готов был заменить меня первому попавшемуся человеку. Это выводило меня из себя и вызывало отчаянное чувство безысходности. Самое удивительное, что Митю разрыв с Катей, по-видимому, не трогал. Он относился к ней как к какому-то сломанному и уже ненужному ему предмету! Ее эмоциональные выходки его только раздражали, и хотя он был очень терпелив с ней и ни разу не ответил на ее многочисленные (заслуженные) выпады в его адрес, в конечном итоге он цинично отклонял ее звонки, а затем отключил звук на телефоне, положил его в ящик стола и ушел побеседовать с мамой на кухню.

Я находилась в своей комнате, стараясь сосредоточиться на изучении английского языка и не позволить себе расплакаться, когда он постучал и вошел. Я повернулась к нему и с печальным выражением лица наблюдала, как он осматривает мою комнату, легко перемещая статуэтки на комоде.

— Ты — хладнокровный эгоистичный расчетливый интриган! Вот кто ты такой! — в конце концов выкрикнула я, не в состоянии сдержать обиду на него за Катю и при этом за себя.

— Ох, еще одна жертва, — безрадостно усмехнулся он и продолжил свое разведывание по моей комнате.

— А что ты ожидал услышать?

Он молчал. Затем подошел к окну и удобно уселся на диване, опираясь рукой под щекой и ожидая моих слов.

— Ну, поговорим уже! Есть о чем!

Я нехотя поднялась и села рядом с ним на диван, даже не представляя, что он собирается сказать. Он продолжал молчать долгое время, и это начало меня раздражать, но тут внезапно спросил:

— Послушай, а почему у тебя нет парня?

— Боже мой! Ты долго думал, как это спросить?

— Нет, серьезно... Ты... , — он на мгновение запнулся, — Ты очень привлекательная, эффектная, финансово обеспеченная девушка, многим нравишься. Почему ты одна?

— Возможно потому что я еще не встретила свою истинную любовь? — немного взволнованно, но все же решительно ответила я, испытывая некоторую неудобность от обсуждения такой темы наедине. Но затем внезапно сообразила и вернулась к наступлению: — Или может быть старший брат даёт плохой пример? Почему ты так поступаешь с порядочными девушками? Может быть для развлечения следует выбирать проще себе подобных?

— Марина, — вдруг стали серьезным он, повернувшись ко мне всем своим телом и глядя прямо в мои глаза, — Ты будешь скучать по мне?

Я готова была поклясться, что в этот миг в его глазах пронесся, сверкая огненным хвостом, демон, поэтому вопрос на какое-то время загнал меня в ступор. Во-первых, я уже скучала по нему, и вполне имела право на эти чувства как сестра. Во-вторых, этот вопрос звучал странно из его уст, если только это не была какая-то невинная шутка. Меня очень напрягла серьезность его тона в сочетании со спрятавшейся в уголке губ насмешкой и горящим взглядом.

— Конечно, — растерянно пробормотала я, чувствуя неладное.

— Иди ко мне! — он протянул руку, чтобы обнять меня, и я в крайней степени смущения придвинулась к нему и неловко обхватила его за шею. Его руки сомкнулись у меня на талии, — Я буду по тебе скучать, сестренка.

— Я по тебе тоже... , — с усилием вымолвила я, не решившись фальшиво приставить в конце слово «братишка».

Наконец мне показалось, что объятие затянулось, и я попыталась высвободиться, но Митя не пускал. Я почувствовала, как лицо и уши горячо запылали, причем не столько от ощущения близости с ним, к которой я была в общем-то привычна, сколько от ощущения, что что-то идет не так.

— Ты чего?

— Ничего, — его голос был совершенно спокойным, лицо тоже. Он просто сжимал меня за талию, крепко притянув к себе, хотя я давно уже упиралась ладонями в его грудь, чтобы высвободиться. Слишком активно сопротивляться я тоже не могла, ведь это тоже могло выглядеть довольно-таки компрометирующе. Пока я мучительно краснела прямо у него на глазах, безрезультатно стараясь подавить судорожное частое дыхание, комок в горле и гулкие удары сердца, смущенно отводя взгляд и вообще всячески уворачиваясь от его глаз, он, тем временем, изучал меня, как пойманную в ловушку мышку, беспристрастно и холодно.

— Слушай, — неожиданно произнес он жестким голосом, в котором заметны были нотки упрека и гнева, что я всегда опасалась услышать от него, — Я не ожидал такого от тебя.

Мое сердце сжалось. Паника охватила меня полностью. Вся моя оболочка похолодела и ослабла мгновенно.

— О чем именно? — я старалась выглядеть спокойной, но в горле застряла комка, из-за которой я задыхалась и вынуждена была проглотить слюну и судорожно вдохнуть через рот.

— Я прочитал твой дневник, — наконец произнес он мой приговор.

Боже, я сотни раз с ужасом представляла себе такую сцену, но я даже не представляла, насколько это будет ужасно. В моей голове вспыхнули все эти позорные фантазии о нем, записанные мной аккуратно своей рукой. Мелькнула мысль: «Все из-за меня он уезжает!». Трепеща всем телом и почти теряя сознание от паники, я молила его взглянуть мне в глаза.

— Ты... Ты не мог! Ты не мог!

— Но я прочитал. С первой до последней страницы, — произнес он четко и спокойно, смотря прямо в мои глаза и крепко держа меня перед собой. Я едва могла дышать. В роту стало сухо. Я больше не могла противиться.

— Ты... Ты все неправильно понял! Это не дневник вовсе! Это был рассказ!

— Так ты думаешь, что я идиот?

— Митя, конечно нет! Совсем нет! Я говорю правду!

Он усмехнулся, а затем вдруг расхохотался прямо в мое лицо.

— Оказывается, ты очень хорошо умеешь лгать, малышка. Как опытный интриганка. Держишь оборону до последнего! Но тебе уже некуда отступать. Я только что понял, что произошло той ночью в кабинете. А я думал, что все это придумал сам! Винил себя за эти грязные мысли... А оказывается, ты не такая невинная, как я думал.

Я сгорала от стыда и ярости. Лицо и уши горели, словно на них положили раскаленные угли, и это было просто невыносимо!

— Тебе не следовало читать! — заплакала я внезапно, уже не способная контролировать себя.

— Почему же мне это было запрещено? Если бы ты не смотрела на меня такими восторженными глазками, как на леденец на палочке, если бы ты не трогала меня тогда в кабинете, если бы ты не ревновала ко всем моим девушкам, всегда устраивая истерики, зачем мне был нужен твой дневник! Но у тебя возникало слишком много вопросов! И однажды я просто связал все факты и все стало понятно.

— Митя, ты неправильно понял! — вскрикнула я вдруг с новой энергией, хватаясь за последнюю соломинку и безуспешно пытаясь освободиться. — Я... Дело в том, что я просто влюблена в одного парня... Вот о нем я писала! Я просто представляла, как бы все было, если бы он был на твоем месте... Но это не про тебя, я клянусь!

— Не обо мне? — язвительно и злобно прошипел он. — Да ты совсем напутала со своими любовными историями! Ты хоть раз приводила реального парня в этот дом? И что ты делала со мной в кабинете? Знаешь что, я не спал с того самого момента, как ты вошла! И я помню все до последней детали!

Я почувствовала страшный ужас, чувствуя, как волосы на голове поднимаются от страха. Внезапно он оттолкнул меня на спинку дивана и наклонился надо мной, сильный и угрожающий, словно ангел смерти с безжалостной маской на лице. Я застыла от напряжения, не зная, что ожидать. Его пронзительный взгляд покрыл мои губы, шею, плечи и грудь. В его глазах не было ни капли смущения. Только жажда и тихая злость. Его рука внезапно коснулась моей шеи, затем скользнула по щеке, и большой палец нежно прошелся по моим полуоткрытым губам от удивления. Я сидела ошарашенная, сжимая ладонями диван и прижимаясь к его спинке, уже не в состоянии дышать. Его взгляд скользнул на мое поднятое дыхание, а его рука двинулась к верхнему краю моего платья. Пальцы прошли по тонкой оборке, а холодные стальные глаза безжалостно наблюдали за моей реакцией. Я боялась двигаться, но когда его ладонь внезапно охватила и сжала мою грудь, я инстинктивно схватилась за его запястье.

— Что ты занимаешься?!

— Заткнись, — грубо проговорил он и грубо оттолкнул мою руку. Я, по какой-то причине, послушалась его и убрала руку. Опустив взгляд, я облизала сухие губы, пока он продолжал ласкать мою грудь. Когда через ткань стал ощущаться сосок, он начал его трогать, и я почувствовала наслаждение и стыд. Его лицо приблизилось к моему, и его дыхание обжигало щеку, ухо и шею. Мне было неловко, жарко и страшно. И я хотела, чтобы он меня поцеловал. Как будто прочитав мои мысли, он поднес свои губы к моим и начал легко касаться ими моих губ короткими движениями. Это было сладостно невыносимо, и я подняла подбородок в поисках более глубокого поцелуя. Его рука сразу же пришла к моей шее. Он сжал пальцы прямо под подбородком, явно давая понять, что я должна следовать его правилам и не делать лишних движений.

Затем его рука соскользнула по моей ноге под юбку из легкого трикотажа, и я почувствовала, как он снимает мои трусики.

— Митя... , — едва пробормотала я и дернулась, чтобы освободиться, но в этот момент его губы прикрыли мой рот. Это было так сладостно, что я не могла устоять перед соблазном. Боже, это был настоящий поцелуй, а не случайное касание на дискотеке или после сомнительного свидания у подъезда. Его губы были горячими, влажными и настойчивыми. Его язык медленно проник в мой рот, и сначала я чувствовала себя беспомощной и ошеломленной, не зная, что делать и как себя вести. Но Митя не дал мне времени размышлять или сконцентрироваться. Его рука опустила трусики до середины бедер и проникла между пухлых ляжек к интимной зоне. Когда его пальцы нежно коснулись моих губок и начали ласкать их медленно и мучительно, я поняла, что уже давно возбуждена, а Митя это тоже заметил, так как он оторвался от моих губ и прошептал, не прекращая меня ласкать:

— Так значит, ты никогда не писала мне о том, как я влияю на твои эмоции после душа? — спросил он с улыбкой.

Я слегка запнулась и ответила ему стоном. Он продолжал приближаться ко мне, его движения становились все настойчивее. Внезапно он остановился и посмотрел на свои влажные пальцы, словно проснувшись от гипнотического состояния.

— Это безумие, — прошептал он с тревогой в глазах, отводя взгляд. — Ты действительно так представляешь? Что я буду обращаться с тобой как с любой другой девушкой? В этом нет ничего неприличного! — выразил он свое возмущение.

Я испуганно прикрыла его рот трепещущими пальцами, чтобы он заговорил потише. Мама была на кухне ниже этажом и готовила обед. Возможно, она не услышит нас из-за работы телевизора и не заглянет сюда. Но всё же... Если бы мама застала нас, я бы умерла от стыда прямо на месте, а Митя, возможно, убежал бы из дома и совершил необратимое. Он взял мою руку в свои и начал целовать ее чувственно и нежно. Затем он снял лямочку моего платья со своего плеча и провел рукой по моей спине, расстегивая застежку лифчика.