Белый ангел — чёрный демон

Процесс развития мира подобен спирали. Это основополагающая истина, неизменная и актуальная с самого начала сотворения Мироздания. С каждым новым оборотом, даже в моменты отступления, он возрождается с новой энергией, словно стремится вернуться к прежним позициям после временного ухода. И снова начинается цикл насилия, звук столкновения металла и стоны тех, кто погибает. Однако Мир продолжает жить и радоваться своим новым победам над самим собой.

НОВЫЙ ВЛАДЕЛЕЦ

Ветер приобретал силу. Беспокойно завывая, он неистово колыхал вершины древних деревьев, заставляя их скрипеть как-будто прося прощения у Богов за свое несчастное положение. Желтые опавшие листья взлетали тучами при каждом порыве и долго парили над землей. Сквозь густую листву из черного неба начал падать холодный мелкий дождь.

Истощенная Ливия упала на мокрую траву. У нее не было сил продолжать движение. Едва задерживая дыхание, она приложила ухо к земле, стараясь услышать отдаленные звуки. Преследователи отстали, и это порадовало девушку. Но она понимала, что это временный успех. Они вскоре догонят ее и продолжат преследование, ведя свою жертву к Забытым Болотам. Из этих мрачных мест никому еще не удавалось выбраться, кто хотя бы раз ошибся или из любопытства, как она сама, забрел в эти опасные локации. Сердце рабыни забилось сильнее, дыхание стало неровным.

— Это конец, — прошептала Ливия, — Скоро они меня настигнут и все закончится.

Девушка знала, что ее ждет. Она не рассчитывала на быструю и безболезненную смерть. Ливия хорошо осведомлена о жестокости своего господина и понимает, что он не откажется от удовольствия мучить несчастную рабыню. Она представила себе этот ужасный картины: хозяин, усевшись в свое известное кресло, обтянутое черным бархатом, будет наблюдать, как его верный раб Кулл издевается над ней, не обращая внимания на ее крики и просьбы о пощаде.

Изнемогая от усталости, Ливия поднялась с земли. Ноги после долгого бега стали слабыми, а тело словно обволакивалось тяжестью свинца. Голова кружилась от нервного напряжения и усталости. Голод начинал давить. Девушка сделала еще несколько шагов, но вновь потеряла равновесие и опустилась на землю.

С большими усилиями она приподняла голову и проползла за куст орешника, где спряталась под его плотной листвой, чтобы хоть немного отдохнуть и успокоиться. Закутавшись калачиком, как бездомное животное, рабыня закрыла глаза, но тут же вскочила. Если она уснет, то не услышит шагов преследующих ее людей и попадется им без особого сопротивления.

Беглянка прислонилась к колючему стволу старого дуба, покрытому мелкими ракушками, и замерла. Однако ее глаза начали закрываться сами по себе, и Ливия время от времени трясла головой, чтобы отогнать навязчивую сонливость.

Чтобы не дать усталости и голоду сломить ее полностью, Ливия вспоминала, как ей удалось сбежать из замка.

— Кто-то явно подталкивал меня к побегу, подсказывал мне, — размышляла она. — Сначала хозяин наорал на меня и ударил по лицу. Горит щека до сих пор, словно ее обжигали кипятком. Затем появился Кулл. Хозяин приказал отвести меня в камеру пыток. Почему я не испугалась? Может быть, мне уже было все равно, что со мной случится? Нет, я не хотела умереть, но из тех подземелий выходило живым почти никого.

Что было потом? Кулл схватил меня за волосы и связал руки за спиной. Нет, не он связывал меня, а этот уродливый тип Кларо. Он еще хихикал и говорил о том, что теперь я получу настоящее наказание за свое непокорство. Кулл дал ему пощечину и приказал замолчать. Тот отскочил в сторону, бормоча что-то и смотря на меня своими глазками, словно у свиньи. Ужасное лицо у него!

Следуя за нами на своих кривых конечностях, Кларо сопровождал до самой комнаты, но Кулл, моргая своими огромными глазами, не позволил ему проникнуть внутрь. Он оттолкнул его в угол и запер дверь прямо перед лицом урода. После этого...

Девушка задумалась. Казалось, будто кто-то специально стер все воспоминания из ее сознания. Неужели рабыня потеряла чувствительность?! Нет, так не могло быть. Ливия хорошо помнила, что Кулл поставил ее у стены, но не приковал и не распял на раме для наказания кнутом. Взяв в руки хлыст, он несколько раз ударил девушку по плечам и животу. Но Ливия не ощущала боли, хотя на теле остались следы избиения.

— Кричи и проси о пощаде, — шепнул раб ей на ухо и вдруг усмехнулся, показывая свои огромные белоснежные зубы.

Рабыня с недоумением посмотрела на палача и начала кричать и плакать, в то время как Кулл, снова взяв в руки хлыст, стал бить... стену и столб, при этом не задевая девушку ни разу.

— Кричи, — повторял он, битье стены и столба, — Громче и более жалобно, чтобы все поверили.

Когда ее голос совсем осип, Кулл поднял рабыню на плечо и вынес из подвала. Ливия заметила хитрую физиономию Кларо, выглядывавшую из-за угла. Этот негодяй вероятно все время находился у двери, прислушиваясь к тому, что происходит за толстыми стенами комнаты, чтобы потом донести господину. Они с Куллом никогда не ладили друг с другом, и урод мечтал свергнуть негра и занять его место.

Хозяин приказал отнести рабыню в помещение и пристегнуть цепь. Кулл положил девушку на кучку сена, но не пристегнул цепь к ошейнику. Затем он приказал какой-то дворовой девке принести что-то поесть, и когда та ушла, наклонился к невольнице и прошептал:

— Постарайся выглядеть очень плохо. И ночью я приду и освобожу тебя отсюда.

— Но ведь другие рабыни будут спать здесь, — возразила Ливия.

— Об этом я позабочусь, — подмигнул раб и быстро ушел.

Ночь была холодной и ветреной. Всех рабынь перевели в другое помещение. Когда полночь наступила, Кулл проник в барак и разбудил Ливию. Маня ее рукой, он вывел девушку во двор и открыл узкую калитку, скрытую среди зарослей плюща, который густо обрастал стены замка.

— Убегай, — приказал он густым голосом, — Может быть, тебе удастся спастись. Будут преследовать, но постарайся сбежать.

Ливия выползла из своего укрытия. Ветер не утихал, а дождь только усиливался. Глубоко вдохнув, она сделала несколько шагов. Однако ее тело не слушалось разума. Ноги снова подкосились, а перед глазами мелькали разноцветные круги. Девушка снова начала падать на землю.

Внезапно кто-то сильно ухватил ее за руки и поднял на спину лошади. Рабыня только успела открыть рот от изумления, но не хватило духу, чтобы закричать. С трудом повернув голову, она увидела незнакомца за своей спиной. Широкополая шляпа была на самых бровях, а шерстяной шарф закрывал нижнюю часть лица и был завязан вокруг шеи.

Ее неожиданный спаситель щелкнул пятками, и черный жеребец понесся в галопе по едва заметной тропинке. Ливия инстинктивно откинулась назад и прижалась спиной к широкой груди, а всадник обхватил девушку одной рукой поперек талии и укрыл своим плотным плащом.

— Кто вы, сэр? — немного придавившись, спросила рабыня.

— Твой новый владелец, — спокойно ответил незнакомец, — Если ты не возражаешь.

— Однако это невозможно, — пожаловалась Ливия, — Вы похищаете меня. Вы...

— Замолчи, служанка, — спокойно ответил всадник, — Нам нужно как можно скорее и как можно дальше убраться отсюда.

Девушка не стала спорить. В конце концов, это было и в её интересах. Всадник потянул поводья, и они быстро скрылись в защитной роще.

Дождь прекратился, ветер стихал. На небольшой поляне, окруженной густым кустарником со всех сторон, трещал костер, а из котла над огнем доносился приятный запах мяса.

Ливия сидела у огня и обняла колени руками. Она косо смотрела на своего спасителя, пытаясь разгадать его личность и выяснить причину того, что он подобрал её и помог скрыться от преследователей. Новый хозяин был высокого роста и хорошо сложен. Он был молод и привлекателен, но его длинные волосы спускались на плечи, отливая мертвенной сединой, что не сочеталось с его ясным взглядом голубых глаз, словно небо весной.

Девушка несколько раз пыталась начать разговор с юношей, но удалось узнать только его имя, которое ей очень понравилось. Его звали Горн. Но откуда он и чем занимается, для Ливии оставалось загадкой. На все её вопросы он лишь пожимал плечами. Сейчас молодой человек сидел спиной к стволу высокого дерева и тянулся к трубке, выпуская из неё тонкие струйки ароматного голубого дыма.

Его глаза были закрыты, но Ливия понимала, что Горн внимательно следит за ней. Нехотя девушка сжалась в комок, ощущая его ласковый и одновременно проницательный взгляд. А Горн с удовольствием и явным интересом рассматривал девушку.

Она была потрясающей! Густые длинные волосы, переливающиеся медными оттенками при свете костра, падали на худые, но не тощие плечи. Тонкие изящные руки с гладкой бархатистой кожей, слегка загоревшей, вызывали зависть у любой аристократки. Ее спокойный и немного застенчивый взгляд больших зеленых глаз, словно изумруды, притягивал как магнит. Горн был удивлен тем, что в ее глазах не было страха, только легкое смущение от его пристального взгляда.

— Положи на себя плащ, — сказал он и бросил ей свою одежду. — Ты дрожишь.

Он подал ей кусок оленины на отточенной палочке. Ливия посмотрела на Горна с изумлением. Ей никогда раньше не разрешали есть до того, как это сделает ее хозяин. Это было против правил.

— Нет-нет, хозяин! — она покачала головой. — Я всего лишь рабыня! Я...

— Ешь, рабыня, — с улыбкой ответил Горн. — Не думай. Если твой живот начнет реветь, все волки этого леса соберутся вокруг нас.

Он достал из сумки кусок серого крестьянского хлеба, разделил его пополам и протянул одну часть девушке. Рабыня с нетерпением укусила мясо острыми зубами и начала жевать ритмично.

— Готово? — спросил юноша.

— Да, хозяин, — кивнула девушка. — Только немного не хватает соли.

— Будет так, — Горн взял большой кусок из котелка и приступил к своей трапезе.

После того как насытились, он выпил глоток из кожаной фляги и расслабленно приляг под деревом. Ливия стояла ожидая следующего приказа, но он почему-то не последовал. Тогда она взяла котелок и направилась к ближайшему ручейку, который шумел неподалеку от их лагеря, чтобы вымыть его и очистить от жира и грязи.

Прошедший час, девушка вернулась к огоньку.

— Хорошая служанка, — с улыбкой сказал Горн, — Воспитанная.

— Спасибо, хозяин, — Ливия наклонила голову.

— Подогрей меня, — юноша развернул плащ из козьего меха, в который был завернут, — Ночь холодная. Я замерз.

Девушка быстро укрылась от холода и прижалась к широкой груди господина, обняв его руками и опустив голову на плечо. Её тонкая порванная в нескольких местах одежда едва защищала стройное тело от стужи. Рабыня с наслаждением ощущала тепло, исходящее от сильного тела её нового хозяина.

Сжав босые ноги, она спрятала их под одеяло. Вскоре дрожь прошла, сменившись приятной теплотой после сытного ужина и комфорта, о котором Ливия не осмеливалась даже мечтать. Она почувствовала, как Горн нежно обнял её и прижал к себе еще крепче.

— Тебе тепло, девушка? — тихо спросил он.

— Меня зовут Ливия, господин, — прошептала рабыня.

— Я знаю, — Горн прикоснулся к металлическому ошейнику на шее рабыни, — Там написано твоё имя. А как звали твоего прежнего хозяина?

— Граф Себастьян Лазар, господин, — с яростью пробормотала девушка.

— Знакомое имя, — произнес молодой человек, — Значит, этот подонок до сих пор насаждает свою власть на нашей земле.

— Да, господин, — Ливия почувствовала усталость и начинала засыпать.

— Спи, рабыня, — Горн погладил девушку по волосам, — Нам понадобятся силы. Путь будет долгим и опасным.

Поляна медленно окутывалась густым туманом и становилась все более липкой и влажной. Костер уже почти погас, но молодой человек не стал добавлять дрова, чтобы не разбудить спящую беглянку.

— Мы не замерзнем, — решил он, наслаждаясь приятным теплом, исходящим от тела рабыни.

Закрыв глаза, он попытался немного поспать, но каждый раз, когда он закрывал глаза, безжалостная память начинала рисовать в его сознании картину прошлого с беспощадной точностью. Там не было места для добра и любви. Вместо этого были кровь, слезы, предательство и обман. Его уши заполнялись пронзительными криками и стонами, мольбами о помощи и последними вздохами перед смертью. Он подскакивал и открывал глаза снова и снова. Но мрачный лесовик и шелест листвы успокаивали его немного.

Только незадолго до рассвета ему удалось немного поспать. Когда он открыл глаза, он обнаружил с удивлением, что девушка пропала. Горн быстро вскочил на ноги и осмотрелся вокруг. Его рука сама легла на рукоять длинного тяжелого меча. Он чутко слушал и воспринимал малейшие шорохи. Вот по тропинке пробежал ёжик, занятый своими утренними делами, а белка провалилась в дупло.

— Сбежала, проклятая, — сказал Горн раздраженно.

Он не понимал самого себя, когда направился к небольшому водопаду, который заметил еще вчера. Нечто неопределенное подсказывало ему, что именно там он найдет беглянку. Горн продирался сквозь колючие кусты шиповника. Вскоре он вышел на небольшую поляну перед озерцом, которое образовалось от падающего потока воды. Он затаился среди ветвей орешника.

Ливия стояла на берегу озера совсем рядом с ним и медленно расчесывала свои волосы длинными пальцами. Ее грациозное тело изгибалось назад, когда она откидывала тяжелые локоны на спину. Она выглядела стройной и изящной.

Девушка повернулась спиной, и Горн с трудом сдержал возглас. Вся спина от шеи до поясницы была "украшена" жирными кровавыми полосами, оставленными плетью. Юноша ясно представил себе, какую боль должна была испытывать девушка во время пыток. Сердце его стиснуло от боли и гнева, но молодой человек прикусил губу, чтобы не вырваться криком, и быстро вернулся на место ночлега.

— Никогда! — он повторил эти слова, разводя огонь, — Никогда я не ударю её, даже если рабыня сделает ошибку.

— Доброе утро, хозяин, — внезапно послышался голос Ливии за его спиной, — Как спалось моему господину?

— Где ты была? — прорычал молодой человек.

— У ручья, — спокойно ответила девушка, — Мылась и набрала воды в котелок. Я нашла немного барбариса и сейчас приготовлю отличный напиток. Он поднимет вам настроение, господин.

Рабыня умело подвесила котелок над огнем. Пока вода закипала, она отделила еще зеленые листочки от веток и, раздробив их, бросила в воду. Через пару минут по поляне распространился слабый запах мяты и лесных ягод.

— Нам нужно спешить, — задумчиво сказал Горн, с интересом следя за девушкой.

— Уже все готово, — Ливия сняла котелок с огня.

Они ели молча, сидя напротив друг друга и глядя друг другу в глаза. Горн неторопливо рассматривал рабыню, не скрывая своего любопытства, а девушка словно наслаждалась его взглядом. Он скользил по ней так нежно и ласково, что Ливии показалось будто ее новый хозяин гладит свою рабыню, лаская ее волосы, плечи, шею и грудь.

— Нам пора, — неожиданно прозвучал голос Горна.

Рабыня вздрогнула, вырванная из прекрасного сна, и с удивлением посмотрела на молодого человека, спокойно укладывающего вещи в переносную сумку. Быстро вскочив на ноги, она бросилась помогать своему новому хозяину, но тот легко отодвинул девушку рукой.

— Возьми это, — он протянул рабыне пакет.

Ливия аккуратно раскрыла его. Длинная рубашка, сшитая из грубой ткани, опускалась до щиколоток, а широкие рукава полностью закрывали кисти рук. Девушка, осматриваясь, нашла кусок тонкой веревки на земле, который она использовала в качестве пояса и завязала свою новую одежду вокруг тонкой талии. Старую порванную тунику она выбросила в горящий костер, и пламя с яростью проглотило истлевший материал, оставив только безформенную груду пепла.

— Садись, — приказал Горн, уже усевшись на своего жеребца, — Нам нужно спешить.

— Да, милорд, — Ливия легко вскочила на коня.

Устроившись поудобнее, она накрылась плащом и уютно прижалась к хозяину. Бросив быстрый взгляд на него, девушка заметила, что Горн снова закрыл лицо шарфом и надвинул шляпу на брови. Последний раз оглядев место ночевки, они двинулись в путь.

СТАРЫЙ ЗНАКОМЕЦ

Солнце уже скрылось за вершинами деревьев, когда всадник и его спутница выехали на край леса. Не было ни малейшего ветра. Мокрая от дождя трава сверкала в лучах заката. Ливия с голодным вздохом вдохнула свежий, чистый воздух, пропитанный запахом хвои и сочной зелени.

— Какое прекрасное место, — едва слышно прошептала она.

— Что? — буркнул Горн, пристально следящий за дорогой.

— Лес, трава, воздух, — девушка освободила руку и сделала обширный жест, — В бараках я этого не видела. Там повсюду были только пот и гниль. Даже у хозяина дома все было покрыто плесенью. Я...

— Тише, — молодой человек заткнул рабыне рот ладонью, — Кто-то едет сюда.

Горн быстро повернул коня, и путники скрылись в зарослях орешника. Скоро на дороге появилась группа из четырех всадников. Они двигались медленно, пристально смотря в окружающую растительность, время от времени обмениваясь короткими фразами. Из всей группы выделялся один, вероятно лидер. Его мощное тело возвышалось над остальными, словно скала. Гладко выбритая голова сидела на короткой и широкой шее. Длинные руки, похожие на гориллу, крепко держали поводья лошади. Его загорелая кожа сверкала на закате, а его раздетый торс явно свидетельствовал о его невероятной силе.

Ливия неосознанно прижалась к Горну и прикрыла лицо руками.

— Это Кулл, — прошептала она.

— Я знаю, — тихо ответил молодой человек. — У меня есть дела с этим человеком.

В это время всадники остановились и начали обсуждать что-то. Кулл, встая на стременах, пристально смотрел в окружающий лес. Его широкие ноздри наполнялись запахами, а его глаза, словно у дикого зверя, были большими и выпуклыми.

Горн аккуратно спустил Ливию на землю и беззвучно извлек клинок из ножен. Поговорив что-то с конем, он приблизился к его гриве и подал ему шпоры. Жеребец, издав короткий ржание, сделал огромный прыжок и через мгновение оказался на опушке леса. Раздался звон металла, и двое всадников выронили свои седла и упали на землю не успев разобраться в происходящем.

От страха Ливия закрыла глаза, но ее любопытство было сильнее. Осторожно заглянув сквозь ветки, она увидела, что третий спутник Кулла бился в мучениях на земле перед смертью. Горн тем временем атаковал гиганта размашистыми мечом ударами и выталкивал его к обрыву.

Неопытный врукопашную схватку, Кулл неуклюже парировал удары противника огромной палицей, но вскоре допустил ошибку и был сбит с коня. Он тяжело упал на землю, выкрикивая ругательства и сжимая рассеченное плечо. Горн спешно спрыгнул с коня и остановился перед негром, готовый в любой момент окончить его.

— Так значит, ты еще жив, — прошептал Кулл, задыхаясь, — А мы думали, что уже давно кормишь червей.

— Вижу, что ты тоже еще дышишь, — ответил молодой человек со смехом, — И верно служишь своему хозяину.

— Служу! — завопил Кулл, пытаясь подняться.

Сильный удар по голове снова бросил его на землю. Палица выскользнула из его рук и скатилась в сторону. Горн подошел несколько шагов и приложил меч к горлу противника.

— Вот что, Кулл, — спокойно говорил юноша, — Если ты хочешь продолжить жить, послушай мой совет.

— Чего тебе надо? — рявкнул Кулл, вращая кровавыми глазами.

— Вернись к своему вонючему хозяину и передай ему привет от меня. И сообщи ему, что девушка, которая сбежала от него и за которой он послал тебя и этот беспомощный отряд псов, находится у меня и я не собираюсь ее отдавать.

— Граф за такие слова разорвет меня на части, — прохрипел Кулл.

— Меня это не касается, — ухмыльнулся Горн, — Это уже твоя проблема.

— Но и тебе я не завидую, — парировал здоровяк со скупой усмешкой на лице, — Граф отправит за тобой охотников и не отстанет до тех пор, пока не вернет свою девочку и не уничтожит тебя.

— А это уже не мое дело, Кулл, — рассмеялся юноша, — Ловить меня чужими руками бесполезно. Так что передай это ублюдку.

Сказав это, Горн коротко свистнул, привлекая внимание своего коня. Вскочив на седло, он подхватил уздечку одной из лошадей, которые паслись рядом с опрокинутыми седлами, и направился к месту, где Ливия ожидала его под плащом. Уперев ногу в стремя, она изящно уселась в седло, и вскоре туман поглотил их.

— Господин, — Ливия коснулась хозяина за плечо.

— Скажи, — разрешил Горн.

— Я хотела спросить, — начала она неуверенно, — Откуда вы знаете Кулла?

— Это долгая история, — грустно ответил юноша, — И не такая радостная, как тебе может показаться.

— Я понимаю, — девушка опустила голову.

— Ну ладно, не обижайся, — молодой человек отмахнулся рукой, — При привале расскажу. А сейчас поспешим. Солнце садится. Не хочется искать место для ночлега в темноте.

Они продолжали двигаться по лесу и еще около часа блуждали среди зарослей. В конце концов, лошади вывели их на уютную площадку, образованную несколькими гранитными плитами, уходящими в прозрачную гладь озера. Сумерки полностью наступили, и вода казалась черной.

— Забавно, — усмехнулся Горн.

— Что такое, господин? — осторожно спросила рабыня.

— Это озеро называется Синим, — объяснил он, — А вода в нем черная, словно крыло ворона.

— Уже ночь, — пожала плечами девушка, — Утром все прояснится.

Спрыгнув с лошади, Ливия подхватила котелок и быстро прибежала к берегу озера, изящно шагая своими стройными ножками и раскачивая бедрами. При свете полной луны Горн мог видеть развевающиеся волосы девушки и ее грациозные движения.

— Значит, я был прав, — подумал он.

Ливия сложила ветки и разжег огонь. Вскоре кипела каша в котелке, и Горн начал рассказывать:

— Война подошла к концу. Необходимо было вернуться домой, но у меня не было собственного жилища. С друзьями мы решили отправиться в путешествие по миру в поисках убежища. Нашей целью было обнаружить спокойную деревню и осесть там. Мы все были опытными людьми: умели обрабатывать землю, охотиться и ловить рыбу. Среди нас были и отличные ремесленники, которые могли обеспечить себя и других своим мастерством.

Однако наши надежды рухнули в одно мгновение, когда стало известно, что за нами преследуют собаки какого-то графа. Я не знал, чем мы ему противостояли. Однажды ночью на нас напали, когда мы остановились на отдых в разрушенной войной деревеньке. Более того, скорее хуторе. Там было всего лишь пять дворов.

Нас было всего семеро, а преследователей - не менее сотни. Тем не менее мы без страха вступили в бой. Я видел, как погибали мои товарищи, но никто из нас не сдался. Все погибли, кроме меня и еще одного солдата. Когда стало ясно, что спастись нам не удастся, я приказал ему уйти, а сам остался противостоять нападавшим.

Меня поймали. В процессе решения судьбы со мной слышалось имя Лазарь, которое эти злодеи произносили несколько раз. Тогда до меня дошло, что за графом они охотятся. Утром в сарай, куда меня закинули, вошел чернокожий человек. Он был такого величественного роста, что даже в сарае он приходилось наклоняться и его вид был настолько свирепым, что у меня по коже бежали мурашки.

Вытащив меня наружу, этот гигант приступил к своим обязанностям. Он бил меня и жег раскаленным металлом. Весь этот время он задавал странные вопросы. Я так и не понял, что он от меня хотел. Эти издевательства и пытки продолжались до вечера, но я так и не смог раскрыть их смысл.

И потом я потерял сознание. Когда открыл глаза, обнаружил себя в грязной канаве. Видимо, мои палачи решили, что я умер и бросили меня на произвол судьбы. Но я выжил. Выжил и дал клятву мстить за свою судьбу и за моих товарищей.

Там, на отдаленной деревушке, я заживлял раны, нашел немного одежды и пищи. Там же похоронил своих друзей и устроил им почестное прощание. Старейшина из соседнего поселения рассказал мне, что во время войны эти земли присвоил Лазар и теперь они принадлежат ему вместе со всеми жителями. Он рассказал мне о злодействах этого хозяина и посоветовал уйти подальше. И даже подарил этого скакуна.

— Мне жаль вас, благородный господин, — едва слышно прошептала Ливия.

— Нет нужды сочувствовать мне, рабыня, — усмехнулся Горн.

Девушка замолчала, голова ее опустилась. Внутри сжималось сердце от боли и горя. Она хотела обнять его, прижаться к его груди, чтобы его тепло согрело ее. Но она не могла этого сделать. Рабыня лишена права на собственные чувства, ведь она всего лишь вещь, которую можно избавить в любой момент.

— Почему так тихо? — спросил юноша, — Погрей меня.

Невольница без раздумий бросилась к нему и притянулась всем своим телом, словно пытаясь слиться вместе. Горн обнял девушку за плечи и вскоре они уснули, видя свои счастливые мечты.

МАЛЕНЬКАЯ РАБЫНЯ МИ

Замок графа Себастьяна Лазара издалека напоминал огромное морское чудовище, решившее отдохнуть на солнце и пристроившееся на одной из острых скал. Архитектурное строение замка не имело никакой логики, только собрание башен и шпилей, усеянных окошками для стрельбы и смотровыми площадками.

По извилистой тропинке, едва различимой среди камней, вел путь к груде обломков. Казалось, что для проникновения в крепость обитателям этого ужасного места необходимо обладать способностью летать. Но лишь немногие знали о скрытом от глаз пути.

Кулл медленно спустился в ущелье у подножия стены и, шатаясь, слез с коня. Он был бледен, на его широком лбу брызнули капли пота. Глубокая рана на его плече продолжала кровоточить и причинять боль.

— Хозяин тебя ждет, — сказал охранник, стараясь приглушить свой голос, — Он очень недоволен. Ты опоздал.

— Уйди с дороги! — прошипел раб, — Я сделал все возможное.

— Постараешься объяснить это графу, — пробормотал охранник, бросив на негра злое взглядом.

Держась за раненое плечо, Кулл отправился по подземным ходам.

— Хозяин находится в своем кабинете! — закричал ему вслед стражник, — Поспеши!

Размахнувшись, чтобы избавиться от назойливого охранника, раб медленно поднялся по спиральной лестнице. Он шел медленно, тяжело дыша и обливаясь потом. С каждым шагом гигант чувствовал, как его силы покидают.

— Только бы не упасть здесь прямо сейчас, — прошептал Кулл, — Хозяин ждет. Нужно торопиться.

Наконец, он достиг массивных дверей, покрытых толстыми железными пластинами, и приоткрыл их. Ужасный скрежет раздался в ушах, и от боли Кулл даже застонал. Неудержимо опустившись на колени, он вошел в узкий коридор и замер.

— Кого я вижу?! — пронзительным голосом выкрикнул граф, — О как! Наш славный воин вернулся!

— Я вернулся, милорд! — едва двигая губами пробормотал раб и попытался встать.

— Где девочка? — ворчливо спросил Лазар, прижимая ногой Кулла к полу.

— Я не выполнил указание, — пробормотал он, стоня от боли, — Прикажите убить меня, господин.

— Не думай, что быстро умрешь, подлец, — посмеиваясь, сказал граф, — Рассказывай, что произошло.

Преодолевая боль, Кулл рассказал ему все подробности.

— Ты уверен, что видел именно его? — нахмурившись спросил хозяин.

— Я дрался с ним, — гигант опустил голову, — Он ранил меня.

— Было бы лучше, если бы он отрубил твою гнилую голову! — бросил Лазар и пнул раба в бок. — Уйди! Я занят. С тобой разберусь позже.

Кулл облегченно вздохнул и на четвереньках выполз из кабинета своего господина. Он благодарил Богов за то, что они дали ему еще один день жизни. Добравшись до своей конуры, которая находилась в небольшой пристройке рядом с бараками для рабов, он упал на грубую ложу, покрытую соломой, и погрузился в забытье.

— Господин!

Кулл с трудом открыл тяжелые веки. Рядом с кроватью стояла маленькая негритянка в стареньком платье и черном переднике. Ее курчавые волосы свисали из-под клетчатой косынки, перекинутые через плечо были лоскуты холщевой ткани. В ее руках была большая чаша со паром.

— Зачем пришла? — спросил Кулл, пытаясь подняться, но опять рухнул на кровать. — Чего ты хочешь?

— Хозяин приказал промыть вашу рану, господин, — почти плача прошептала рабыня, — Я могу это сделать аккуратно.

— Ну-ну, не плачь, — смягчился Кулл. — Как тебя зовут?

— Я, — прошептала девушка, опустив взгляд, — Но все зовут меня Черномазой Мышкой.

— Не обращай внимания на этих девчонок, — пробормотал Кулл, скривившись от боли.

— Сейчас помогу вам, господин, — Ми поставила таз на стол и бросилась помогать негру сесть.

Хрипя и надувая ноздри своего маленького милого носика, она усадила гиганта на лежанку и даже подложила ему под спину подушку. Замочив тряпку в воде, девушка осторожно смывала запекшийся на плече кровавый след. Делала она это очень аккуратно, что Кулл даже закрыл глаза, наслаждаясь легкими касаниями маленьких еще детских пальцев рабыни.

— Будь смелее, малышка, — подбодрил он её, — Я выдержу.

— Я не хочу причинять вам боль, — Ми уставилась на рану своими большими черными глазами, — Опять пошла кровь. Вам больно, господин?

— Ерунда, — отмахнулся Кулл, — Я — воин. Должен выдержать.

Ми промыла и перевязала рану, положив на нее листья некоего растения, предварительно пережевав их. Скоро Кулл почувствовал, что боль уходит, сменившись приятной прохладой. Тяжело выдохнув, он уселся более удобно на своей постели и уставился на девушку, занятую рядом.

Внезапно поймав ее руку, он нежно, насколько мог, притянул рабыню к себе и посадил на колени. Ми замерла, как вкопанная, не зная что делать. Кулл улыбнулся и откинул разбитые волосы рабыни со лба. Погладив девушку по волосам своей огромной лапой, он прошептал ей на ухо:

— Не бойся меня, крошка. Я тебя не обижу.

— Не бить меня, господин! — запрыгала негритянка, сжавшись в клубок.

Кулл еще крепче обнял девушку здоровой рукой, прижимая к своей мускулистой груди. Криво усмехнувшись, он вдруг вспомнил, как во время оргий с рабынями, когда хозяин позволял это, девушки извивались в его «страстных» объятиях, вопя от боли. А он наслаждался той малой властью, которую имел над этими несчастными. После таких ночей невольницы, побывавшие в его руках, еще долго ходили в синяках, боясь даже взглянуть на этого верзилу.

Но с этой маленькой хрупкой девушкой всё было по-другому. Кулл не хотел причинять ей боли, не желал видеть испуг в её черных, как южная ночь, глазах. Он жаждал ласки и тепла, которого был лишен с самого детства и о котором так мечтал. Но еще больше он вдруг захотел подарить этой девочке свою любовь, о которой почти ничего не знал.

Ми, кажется, прочла его мысли и перестала дрожать. Она осторожно обвила его мясистую толстую шею своими тоненькими, как две тростинки, ручками и мягко прикоснулась губками к небритой щеке. Кулл тихо застонал, повернул к ней свою лысую, похожую на арбуз голову и жадно впился в её ротик губами. Их языки переплелись, стараясь проникнуть как можно глубже друг в друга. Дыхание рабыни стало жарким и частым, её худое тельце невольно подалось вперед, прижимаясь к мощному торсу, словно ища защиты.

Разгоряченный раб нащупал завязку и потянул за тесемку. Передник с мягким шуршанием сполз на пол. Еще мгновение, и платье девушки упало вниз, оголив смуглые острые плечи и маленькие грудки, увенчанные коричневыми бусинками сосочков, ставших плотными и теперь торчавших, как две спелые вишни. Его большая шершавая рука скользнула по нежной, бархатистой коже восемнадцатилетней девушки. Ми прильнула к нему и тоненько застонала, зарывшись носиком в складку на шее гиганта.

Они не заметили, как оказались на простой деревянной кровати. Кулл нежно обнял рабыню за талию и прижал к себе, положив её на своё грудное место, напоминающее возвышенную площадку. Девушка, поняв намерения мужчины, не стала противиться, а помогла ему избавиться от одежды и улеглась рядом, опустив головку на его плечо.

— О, Боги! — прошептала она, глядя на коричневый член, выпирающий между ног Кулла.

— Не бойся, девочка, — сдавленно произнёс гигант, — погладь его, потрогай. И увидишь, что он совсем не страшный.

Затаив дыхание и закрыв глаза, Ми осторожно протянула руку и обхватила уже окрепший член дрожащими пальцами. Возбуждённый орган был горячим и удивительно нежным. Почувствовав прикосновение, он задрожал в маленькой ладонке девушки, словно живой. Рабыня тихонько начала гладить его от большой головки до основания, проводя пальцами по всей длине. Она наслаждалась его гладкостью и теплотой, удивляясь, как у такого грубого жестокого человека может быть такой нежный орган.

Ей вдруг захотелось прижаться к этому стволу губами, вылизать его, не оставив без внимания ни одного сантиметра. Поддавшись своим желаниям, девушка согнулась пополам и, положив голову на упругий живот Кулла, осторожно направила член в свой маленький ротик. Головка коснулась её пышных губок, и Ми ощутила сладковатый запах возбуждённого мужского тела. Не задумываясь, она открыла рот и приняла в него двигающийся орган, обвила его своим мягким горячим язычком и принялась сосать, словно большую соску, поглощая член всё глубже.

Кулл первоначально покоился, получая наслаждение от ласк молодой африканской девушки, но постепенно его пробудилось желание. Неосознанно он начал двигаться, стремясь согласовать свои движения с рабыней и издавая стоны удовольствия. Он не спешил, как обычно с другими женщинами. Гигант наслаждался этим новым ощущением, которое так внезапно обрушилось на него, и мечтал продлить его как можно дольше.

Ми была потрясена. Внезапно она почувствовала горячую волну охватывающую ее тело, а ее низ живота стал влажным и тихо сопеть. Это были новые для нее ощущения. Сначала девушка испугалась, но вскоре сладостное беспокойство полностью завладело ею. Она даже не заметила, как Кулл положил ее на спину и приблизил свое массивное тело к ее телу. Проведя рукой по интимной зоне и убедившись, что она стала скользкой, он осторожно ввел самый кончик своего большого члена в открытую щель. Половые губы послушно раздвинулись, как будто приглашая его войти. Затем раб нажал немного сильнее, и его член покорно углубился в раскаленную пещерку, начиная двигаться там сначала медленно, а потом все быстрее.

Ми лежала на кровати, раскинув руки в стороны и закрыв глаза. Но вскоре и она начала двигаться, точно повторяя каждое движение партнера. Кулл ускорял темп, но рабыня не отставала. Она удивительно точно следовала его ритму, издавая стоны и вздохи с каждым проникновением, полностью предаваясь этому моменту.

Кулл на мгновение замер, громко выдохнул и выпустил внутрь живота пышную струю горячей спермы, которая заполнила ее интимную область и даже пролилась на ее плоский животик.

— Ой! — простонала она так громко, что мужчине пришлось быстро прикрыть ей рот, чтобы на крик не сбежала слуга.

— Тише, малышка, — наклонившись к самому уху, прошептал Кулл.

— Я была на вершине счастья, — пробормотала Ми, задыхаясь от слез радости.

— Я тоже там был, — улыбнулся раб.

Затем они долго лежали в объятиях и страстно целовались, не желая расставаться друг с другом. Когда первые лучи света проникли в комнату, Кулл встал со спального места. Рабыня лежала перед ним с широко раскрытыми глазами полными счастья. Она протянула руки к мужчине, и он поднял ее как перышко и прижал к своей груди.

— Тебе пора уходить, девочка, — грустно сказал раб, — Иначе могут возникнуть проблемы из-за твоего долгого отсутствия.

— Да, господин, — улыбнулась Ми, — Но не хочется уходить.

— Мы придумаем что-нибудь, — гигант нежно поцеловал негритянку в лоб, — И не бойся. Если кто-то будет обижать тебя, скажи мне.

Девушка согласно кивнула и бесшумно выскользнула из двери. Начинался новый день, но Кулл понял, что его жизнь уже не будет такой, как раньше. Сев на кровать, он долго смотрел на приоткрытую створку окна, в которой до сих пор ему представлялась фигурка Ми в потрепанном платье и клетчатом платке, из-под которого свободно выпадали черные кудряшки.

ЯРМАРКА

Горн внезапно остановился и замер на стременах. Он, как опытный зверолов, нюхал воздух и прислушивался к шумам леса, чтобы определить свое местоположение на незнакомой местности.

Ливия с интересом и восхищением наблюдала за своим новым хозяином. Она восхищалась им и удивлялась его поступкам. После того, как Горн расправился с Куллом и его спутниками, они снова углубились в лесную чащу, но к вечеру следующего дня достигли большой деревни, где ночевали, забравшись в просторный амбар, где хранилось сено. Девушка с наслаждением погрузилась в ароматную постель из свежескошенной травы и мгновенно погрузилась в спокойный...