Ильма — королева рабынь (Жена рабыня)

Пленницы были закованы в кандалы, а на их исхудавшие от мучительного перехода шеи были надеты тяжелые железные обручи. Наковальня звенела от ударов молотка, которые вызывали дрожь во всем теле. Бледные и изможденные не только от усталости, но и от страха женщины стояли на коленях на просторной площадке, безмолвно ожидая своей очереди.

Тех же, кто уже был скован цепями, стражники отводили в сторону и укладывали на толстое бревно, крепко привязывая широкими ремнями и заглушая рты кожаными кляпами. Затем к каждой из них подходил массивный мужчина с банкой красной краски и небольшой кистью, чтобы нанести значок на левую грудь. В соответствии с этим значком рабыню должны были пометить.

Ильма стояла поодаль и смотрела на происходящее безразличным взглядом. Тяжелое путешествие, душная атмосфера и голод сделали свое дело: тело девушки, когда-то гибкое и прекрасное, измучено, а ее взгляд потерял живость и радость. Бичи надсмотрщиков оставили шрамы на спине, которая сейчас пылала от боли, словно после ожога.

— Следующую приведите! — окликнул кузнец, вытирая пот со лба.

Стражники схватили худенькую блондинку с большими голубыми глазами, подобными небу, и оттащили ее к наковальне. Бедная женщина была так измождена, что не могла даже самостоятельно передвигаться. Один из охранников ударил ее хлыстом по спине, но девушка лишь слабо вскрикнула и опустила голову на грудь.

— Чего вы тут замешкались? — выкрикнул кузнец, — Должен я до ночи здесь стоять?

Охранник, который тащил ее за руки, поднял рабыню и с силой бросил ее к ногам кузнеца.

— Сам ты ей оковы надевай! — пробурчал он.

— Что за оковы? — недовольно проговорил кузнец, — Она все равно умрет к утру! Убирай ее отсюда и приводи следующую.

Стражник схватил неподвижно лежащую блондинку за волосы и оттащил в сторону. Ногой пнув ее, он усмехнулся и направился за очередной несчастной.

— Тебя тоже хочешь хлыстом потрепать? — он ткнул рукоятью в бок высокую девушку с короткими стрижками.

Рабыня встала с колен и послушно пошла за охранником, опустив голову. Кузнец поместил ее на верстак, заковав обручами руки и ноги, и начал безжалостно прикладывать наручники, смеясь и шумно щелкая языком, своим взглядом останавливаясь на прекрасном женском теле.

Ильма глубоко вздохнула и закрыла глаза. Слезы задыхали ее, но она не хотела, чтобы кто-то видел, как она плачет. Ни звука не вырвется из ее груди, когда на нее будут надевать оковы. Она не будет стонать и кричать, когда раскаленное железо выжигает клеймо. Она...

— Эй, ты! — раздался громкий крик рядом с ухом, — Долго еще будешь мечтать?

Здоровенный охранник, размахивая хлыстом, стоял перед девушкой с широко расставленными ногами. Ильма медленно встала и направилась к наковальне. Стражник мурлыкал что-то под нос и шагал сзади.

— Какая прекрасная дама! — воскликнул кузнец.

— Ей нужны специальные наручники, — напомнил старший охранник, — И Милард также приказал вставить колечки в ее груди и внизу.

— Понятно, — недовольно проворчал кузнец, закручивая металлический обруч на теле девушки.

— Может быть, ей сразу заткнуть рот? — спросил грубиян.

— Пусть она кричит, — отмахнулся старший.

Ковач натянул на шею широкий ленточку из металла и закрыл ее, вставив раскаленный шуруп в отверстия. Молот громко смял красный стержень. Ошейник тесно обхватил горло рабыни.

— Терпеливая, — усмехнулся стражник, — Вон как она сияет глазами!

— Оставь ее в покое, — оттолкнул его ковач в сторону.

Пошарив в ящике, он достал оттуда два браслета, соединенных толстой цепью, и приставил их к лодыжкам. Ильма опустила глаза на свои ноги и с удивлением заметила, что вместо шурупов в отверстиях находятся болты, а ковач, взяв пассатижи, завинчивает массивные гайки на них. Точно так же он сковал девушке и руки.

Вставив между ног расширительную заглушку, ковач скосил взгляд на невольницу и почему-то тяжело вздохнул.

— Сейчас будет очень больно для тебя, — с некоторым разочарованием произнес он, — Может быть, всё-таки заткнуть рот? Будет легче перенести.

Ильма отрицательно покачала головой.

— Ну что ж, как знаешь, — снова вздохнул ковач, — Тогда кричи. Не стесняйся. Я разрешаю.

Перемешивая угли в печи, он вытащил оттуда тонкую длинную иголку и принес ее ближе к лицу девушки. Ухватив двумя пальцами сосок, он быстрым точным движением пронзил его раскаленной до красна иголкой. Острая боль охватила все тело рабыни, неожиданно заставив ее подернуться и издать стон. В глазах появились мерцающие точки, голова закружилась. Сильный поток крови ударил в виски.

Ковач, подержав иголку несколько секунд, осторожно вытащил ее из отверстия и сразу же вставил небольшое латунное кольцо в сосок и прижал его щипцами.

— Почувствуй облегчение, девица, — улыбнулся старик, — А я пока подогрею иголку покрепче. Боль будет не так острая.

И вот Ильма заполнилась громким, пронзительным плачем. Охранник, прибежавший к ней, поднял хлыст, но кузнец сильно оттолкнул его, ударив пинком. Подняв кулак, старик прошептал:

— Не тронь ее! Я пронзю тебя этой иглой. Уходи!

Стражник, неуклюже встав на ноги, пошел прочь, потирая больное место и бормоча ругательства. Кузнец плюнул ему вслед и начал готовить инструменты для следующего прокола. Девушка не могла смотреть на это и отвернулась. Когда старик зажал ей вторую соску, нервы Ильмы не выдержали и она потеряла сознание.

— Похоже, она пришла в себя, — сказал один из стражников, наклонившись над рабыней.

— Хорошо так, — удовлетворенно усмехнулся кузнец.

Все тело жгло. Девушку бил как лихорадка. Ильма осмотрелась по сторонам и попыталась пошевелиться. Ее тело отозвалось острыми болями в области паха и грудей. Рабыня застонала.

— Не двигайся, — посоветовал кузнец, — Я наложил клеймо, когда ты была без сознания. Отдыхай пока. Я приказал принести тебе еду. А я пойду. Работать надо. Твои подруги уже ждут там на солнцепеке.

— А что с той блондинкой? — спросила Ильма, — Той, которая потеряла сознание.

— Закончилось, — мрачно ответил старик, — Она оказалась слабой. Дорога ей дала.

Кузнец ушел, и вскоре со двора раздались первые крики. Клеймение началось. Ильма зажала уши руками, но вопли несчастных все равно проникали в ее душу, мучали ее и ослабляли сознание. Девушка заплакала.

Так продолжалось долго. Несчастные пленницы кричали так громко, что даже округлые кожаные кляпы, вставленные в их рты, не могли заглушить эти звуки. Надсмотрщики, свистя бичами, безуспешно пытались заставить их замолчать, но только сами кричали в своем бессилии. Иногда раздавался глухой голос кузнеца, отгоняющего их прочь, чтобы они не мешали работе.

Но тут все затихло. В сарай вошел стражник. Пробурчав что-то недовольным голосом, он пристально осмотрел помещение и поставил перед рабыней тарелку с подсушенным мясом и куском серого хлеба. Колеблясь, он достал из-под плаща небольшую флягу из тыквы и положил ее на пол. Еще раз взглянув на девушку, он вышел из будки и закрыл дверь. Наступила полумрак.

Ильма устроилась на своей тонкой постели и закрыла глаза. Сильная усталость и сытная пища, первая за всё время перехода, немного успокоили ее. Незаметно для себя девушка заснула. Она не слышала, как стражники, щелкая своими широкими и длинными плетами, загоняли в будку изможденных пленниц, как они стонали от мучительной боли, рыдали от безвыходности, звенели от оков.

Рабыня спала. Сон - самое благоприятное состояние для несчастной женщины. Полностью отдаваясь власти Морфея, рабыня может хотя бы на время почувствовать себя свободной. Над ней нет наблюдателей, которые не упустят возможности продемонстрировать свою власть над беззащитной девушкой, закованной в грубые рабские оковы, избитой и запуганной. Сон освобождает ее от всех ограничений. Во сне нет необходимости стоять на коленях, смиренно опустив глаза, не нужно исполнять капризы жадного хозяина, фантазии ... которого нет числа. Во сне рабыня свободна!

Свобода! Ильма Брок из рода Броков прекрасно знала, что это значит. Когда-то семейство Броков было одним из самых могущественных на всем побережье. Несколько поколений они правили огромным королевством, созданным на берегу Средиземного моря, расширяя и укрепляя его. Маленькие и уязвимые княжества, постоянно страдавшие от разрушительных нападений более сильных соседей, без колебаний присоединялись к Брокам, ища у них защиты.

Однако всё рухнуло в мгновение ока, когда к границам королевства приблизилась огромная хорошо вооруженная армия под командованием жестокого и жаждущего власти человека, которого все его подчиненные звали Милардом. Он пересек границу, неся смерть и разрушение на своих копьях. Его солдаты не пощадили никого – ни старых, ни малых. Они сожгли деревни и опустошили города. Безжалостно уничтожали мужчин, а юных девушек увозили с собой для последующей продажи на рабских рынках.

Брок отправил старших сыновей к Миларду, чтобы достичь мирного соглашения, но тиран отказался даже слушать. Убив посланцев, он вернул царю их обезглавленные тела вместе с письмом, в котором сообщал о своем нежелании поддерживать дружеские отношения с Броком. Царь был так возмущен и разгневан, что приказал формировать армию.

Но было уже слишком поздно. Милард со своей армией уже стоял перед стенами города. Осада продолжалась несколько месяцев. Измученные голодом люди вышли на битву, но потерпели поражение. Сам Брок был убит, а его дочь и ее служанка были захвачены в плен. Во время перехода служанка каким-то образом исчезла. И теперь бывшая принцесса, а теперь бесправная рабыня Ильма, связанная тяжелыми цепями и опознанная личным клеймом Миларда, спала в задушном и грязном бараке вместе с другими пленницами.

***

— Поднимайтесь! Быстрее! — зазвучал голос старшего охранника, словно раскат грома. — Двигайтесь, сучки! Хватит лежать!

Послышались свистки, охранники поспешно отстегивали цепи от стены и пинками выгоняли рабынь из барака. Строя дрожащих от страха женщин в две колонны, охранники сковывали их парами короткой цепью. Ильма слышала, как кто-то из них с усмешкой произнес, что это только начало. В замке Миларда они познакомятся с настоящими оковами.

Пройдя эту процедуру, конвоиры пристегнули кольца в ошейниках толстую цепь и закрепили ее на двух передних рабынях. Разместившись по краям колонны, они активно тронулись в путь, звучно щелкая бичами.

Во главе шел старший стражник. Его массивная мускулистая фигура была видна даже самым отдаленным пленницам. Он шел решительно, подчеркивая каждый шаг поклоном и периодически оборачиваясь на колонну. В такие моменты его подчиненные с усердием начинали работать своими бичами, подгоняя рабынь.

Несмотря на раннее время суток, солнце уже жарко пекло, и скоро девушки начали жаловаться и просить воды.

— Воды не давать! — рявкнул старший стражник, — Пусть выдержат до следующего привала.

Снова раздался свисток бичей, и охранники с еще большим энтузиазмом продолжили подгонять рабынь. Ильма, идущая посередине колонны, сжала губы, но не издала ни звука. Она видела, как некоторые из пленниц, истощенные до предела, упали на землю, и даже пинки и удары хлыстом не могли заставить их двигаться.

Скорость движения колонны значительно снизилась. Старший стражник, обернувшись по привычке, буркнул что-то про себя и вызвал одного из своих подчиненных. После того как он отдал ему инструкции, он резко поднял руку вверх и крикнул:

— Стоп! Всем — тишина!

Девушки упали на пыльную дорогу раскаленную от солнца, увлекая за собой тех, кто еще мог стоять на ногах. Конвоиры в этот раз даже не задумывались о том, чтобы помочь пленницам встать. Они сами были испачканы потом от головы до ног.

Два рабыни под присмотром кривоногого стражника отправились к ручью за водой. Вскоре они вернулись, неся на себе большое деревянное ведро и корзину с хлебом. Несмотря на то, что вода имела привкус болотной грязи, а хлеб был жестким и иногда покрыт плесенью, измученные невольницы набросились на еду, как голодные волки.

Из-за кусочка лепешки возник конфликт, в результате которого девушки получили удары хлыстом и успокоились. Один из старших охранников, подойдя к ним ближе, предупредил, что при повторном инциденте обе будут лишены пищи и воды на всю дорогу. Считая, что словам не хватит в таких случаях, он применил хлыст по спинам каждой из них и удалился, выражая своё негодование матерными словами.

Ильма с сочувствием и состраданием смотрела на своих подруг. Несмотря на то, что её положение было таким же как у них, она все же сохраняла частицу гордости и достоинства.

— Как мало нужно, чтобы человек превратился в скотину, — размышляла она, осознавая, что сама уже скоро не будет отличаться от других рабынь, хоть и была принцессой.

Двое охранников подошли к пленницам и начали грубо осматривать тех из них, кто им понравился. Выбрав двух молодых девушек, они отцепили их от общей цепи и повели в густой лес. Вскоре из того направления раздались крики и мольбы о пощаде. Их перекликались хриплые голоса мужчин, вероятно, насилующих этих девушек. Старший конвоир время от времени бросал взгляды на колеблющиеся листья и улыбался нагло.

Крики девушек стали хриплыми и внезапно прекратились. Ильма подняла голову и увидела ужасную картину. Один из охранников, схватив за ноги, тащил из кустов разорванное тело рабыни. Её безжизненная голова ползала по земле, подпрыгивая на выпавших камнях словно мячик. Глаза несчастной были широко раскрыты, а из рта текла плотная струя тёмной крови.

— Что же ты сделал, ублюдок? — закричал старший, — Хочешь, чтобы Милард вырвал тебе кишки?

— Не кричи, Ури, — спокойно сказал стражник, — Милард не одобрил бы такого поведения. Простая деревенская девушка. К тому же, она выглядит слабой. И ею уже кто-то воспользовался до нас.

Тот, кого называли Ури, подошел к безжизненной невольнице, лежавшей в траве, и пристально посмотрел ей в лицо. Проведя несколько минут в раздумьях, он пнул девушку ногой и тихо произнес:

— Снимите с нее оковы и закопайте ее подальше от дороги.

— Хорошо, — буркнул охранник.

— А где вторая? — вдруг спросил Ури.

— Вот здесь! Мой напарник помогает ей прийти в себя, — страж указал на кусты рядом.

Послышался скрежет веток, и из них вышла изможденная и растерзанная девушка. Она шла, шатаясь и стонущая. На ее лице виднелся свежий синяк, а из уголков губ текла капля крови. Заставленная пленница не могла идти нормально из-за того, что, вероятно, ее интимные части были жестоко повреждены. Об этом говорили кровавые полосы, текущие вниз по внутренней стороне ее бедер.

Не дав ей отдышаться, охранник втолкнул невольницу в ряд и привязал к общей цепи.

— Не беспокойся, малышка! — разжав рот, произнес он, — У Миларда тебя ожидает нечто еще большее! Он искусный в развлечениях с такими юными дамочками как ты! Ха-ха-ха!

— Вставай! — послышалась команда старшего.

Рабыни, звеня цепями, медленно поднялись на ноги. Охранники безжалостно использовали свою власть: хлестали кнутами, кричали и толкали девушек локтями, выстраивая их в походную колонну. Ури давал указания, но сам не прибегал к насилию.

Когда колонна была готова, он помахал рукой, и караван снова отправился в путь.

Солнце уже скользило по верхушкам сосен, когда караван достиг высоких и мрачных стен неизвестного города. Жара утихла, и в воздухе ощущалась свежесть наступающей ночи. Уставшие стражники, изможденные дневным зноем и тяжелым трудом погони за рабами, шли рядом с ними в угрюмом молчании. Только самые беспокойные иногда раздраженно кричали на непокорных рабынь.

За время долгого перехода колонна значительно уменьшилась. Одна из девушек, которую изнасиловали еще в первый день путешествия, умерла. Ее просто выбросили с обрыва, не освободив от оков. Двух других несчастных, полностью истощенных, стражники потащили в лесную чащу, сняли цепи и привязали к толстому дереву, заткнув им рты, чтобы они медленно умирали.

В течение всего путешествия произошло несколько изменений в колонне. Какая-то рыжеволосая девушка заявила, что она теперь главная среди рабынь, и все остальные должны подчиняться ей. Чтобы убедиться в своей власти, она отобрала порцию пищи у одной из более слабых девушек. Стражники не вмешивались, а Ури только обрадовался тому, что у него появилась самозваная помощница. Подойдя к ней, он громко объявил, что все рабыни должны повиноваться этой рыжей девке.

Та выпятила свою уже достаточно большую грудь и нагло ухмыльнулась на всех злобным холодным взглядом. К ней сразу присоединились две крепкие рабыни. Нагло посмеиваясь, они потребовали "уважения" и от других рабынь. "Рыжая" атаманша лишь кивнула в ответ, понимая, что в такой ситуации одной ей не удастся сохранить власть.

— Кто вы такие? — спросил высокий мужчина в блестящем нагруднике, поверх которого был надет перевязь с коротким мечом, болтающимся на его боку, словно безумный привязанный к постели.

— Слуги господина Миларда, — быстро откликнулся старший стражник, — Отворяйте ворота!

— А, это ты, Ури, — проговорил охранник-офицер, — Удачная ловля у тебя? Может, поделишься? Мои парни уже устали сидеть на этих стенах.

— Спроси у самого хозяина, — насмешливо ответил старший охранник, — Может быть, он даст тебе какую-нибудь изможденную девушку!

— Ладно, проходи, — буркнул человек в нагруднике под общий смех подчиненных.

Ворота широко распахнулись, и девушки, еле передвигаясь от усталости и голода, вошли в город. Затем ворота снова скрипнули и закрылись. У соседки Ильмы вырвался печальный стон. Она повернулась к ней и прошептала:

— Вот так всё и сложилось. Теперь для нас нет другого пути из этого места кроме ада.

Принцесса не решилась спросить, откуда у этой молодой деревенской девушки такая информация. Но та словно прочитала ее мысли и уверенно продолжила:

— Моя старшая сестра была похищена этим чудовищем. А брат отправился искать ее. Он устроился на службу к Миларду и видел все своими глазами. Он сбежал от хозяина и пришел в нашу деревню, чтобы рассказать о жестокостях, которые он видел в его доме. Он подзывал к восстанию, но кто-то доносил на него, и Вика была арестована и отведена в город. С тех пор о нем нет никаких известий за этими стенами.

— Да-а, — произнесла пленница, следовавшая сзади, — У нашего будущего Хозяина ходят неутешительные слухи.

Из окон выглядывали любопытные горожане, рассматривая печальный караван. Некоторые из мужчин не смогли удержаться и высказали колкости по поводу изможденного вида девушек и несчастной судьбы. Женщины же, стараясь скрыть слезы, шептали слова сочувствия. У многих из них были похищены дочери, сестры и подруги Милардом. Что творилось за высоким забором, они не знали точно, но слухи были самые ужасные.

Остановка снова. Но на этот раз перед невероятно громадными коваными воротами. Караван достиг своей цели - замка будущего Господина и Повелителя, жестокого и безжалостного.

Ильма осмотрелась вокруг и тяжело вздохнула. Высокие стены из камня оказывали на нее давление своим весом. Черный мох, покрывавший огромные булыжники, из которых состояла ограда, испускал отвратительный запах. Казалось, что само Солнце отвернулось от этого ужасного дома, считая неприличным обогревать хотя бы маленькую частицу его стен своим теплом. Вокруг царила такая мрачная тишина, словно в любой момент земля поднимется и из могил выйдут мученые жертвы жителей замка, призвав рабынь следовать за ними.

Ури очень долго разговаривал с привратником, который по какой-то причине не хотел открывать ворота и позволить колонне пройти во двор. Слова девушки не были слышны, но по интонации говорящих мужчин можно было понять, что идет ожесточенный спор, и кто выйдет победителем, оставалось неизвестным.

На улице поднялся ветер, начался легкий дождь. После жаркого дня и тяжелого пути на спинах рабынь опустилась пронизывающая холодная стужа. Они прижались друг к другу голыми телами в надежде согреться теплом другой женщины. Ноги тряслись от усталости. Голод мучил их души. Но дождь... Девушки поднимали головы и жадно ловили капли, падавшие с серого неба, широко раскрытыми ртами, стремясь напиться.

Наконец, створка ворот затихла в сторону, открывая узкий проход во мрак двора, вглубь которого Ильма разглядела огромный замок, зловеще светившийся бледными огнями из узких оконцев.

Старший смотритель поднял руку вверх и громко приказал:

— Вперед, низшая плоть! Ваш хозяин уже жаждет свежего мяса! Вперед, собачки!

Под присмотром надзирателей колонна медленно прошла в огромный двор. Огней не было, но стражники явно знали дорогу. Они активно используя кнуты и крича, провели пленниц к большому низкому сараю, который находился глубоко в усадьбе. Низкая дверь уже была открыта, и Ури приказал загнать всех рабынь внутрь.

Конвоиры отделяли девушек от общей цепи и толкали их в новое жилище. Когда последняя пара вошла в помещение, дверь захлопнулась со скрипом. Пленницы со стонами повалились на гнилую солому. Атаманша, заметив уголок возле двери, подскочила на пол, задев одну из рабынь ногой.

— А принцессе местечко у двери! — рассмеялась она, — Спала на мягких подушках, теперь пусть посидит на сквозняке!

— Ну? Почему такая удивленная? — вмешалась другая, — Или наше общество не устраивает тебя?

— За что вы издеваетесь над ней? — защищала маленькая пастушка, — Она такая же, как и мы все.

— Вот видишь, у нас есть заступница! — закричала заводила, — Молчи, или я сорву тебе все косички! А за то, что осмелилась возразить, будешь отдавать свою порцию еды мне. Поняла?

— Что? — малышка закрыла глаза руками, — Я же умру от голода.

— Нам это безразлично! — разразилась диким смехом девушка из своего угла, — Ты наверное даже не знаешь, как обращаться с мужчинами. Ты хотя бы раз расставляла ноги?

— Не бойся ее, — Ильма села рядом со слезами заплаканной девушкой, — Она не сделает тебе ничего.

Восстановившись, она медленно приблизилась к девушке, которая вызывающе смотрела на всех вокруг, словно чувствовала свою превосходность. Когда рабыня оказалась всего в двух шагах, Ильма внезапно схватила ее за волосы и, повернув их, повалила на спину, прижимая коленом к полу.

— Стой! — прошипела принцесса, видя, что девка, поддерживавшая «атаманшу», готова присоединиться к драке. — Иначе я сломаю этой злодейке шею и займусь тобой. Я достаточно сильная для этого!

Девушка разумно вернулась на свое место, ногой оттолкнув соседку. Ильма с силой отбросила свою оппонентку в угол и сама заняла ее место. Вокруг нее тут же собралась группа девушек, готовых стать ее придворными.

В сарай вошли охранники со факелами. Убедившись, что рабыни успокоились, они вышли и вскоре вернулись с котлом, из которого доносился неприятный запах протухшей пищи.

— Ваш хозяин, — с удовлетворенной улыбкой сказал один из стражников, — Решил вас побаловать. Чтобы вы не умерли от голода, господин Милард разрешил покормить вас. Ешьте, свиньи! Ну же!

Голодные рабыни уже были готовы броситься к котлу, но Ильма резко встала и громко закричала:

— Стоп! Эта еда непригодна! После нее вы помрете от мучений!

Рабыни осторожно посмотрели на принцессу и разошлись по своим местам. Стражник, ошеломленный необычным поведением рабыни, не знал, что делать. Вздрогнув хлыстом, он медленно приблизился к бунтарке, стоявшей посреди загона с гордо поднятой головой. Он уже был готов избить пленницу, но за его спиной раздался строгий голос Ури:

— Вернитесь! Не смейте! Выбросьте этот мусор! Принесите нормальную пищу! Выполняйте, идиоты!

Снова раздался звук цепей. Охранник-старший, подойдя к Ильме, едва заметно улыбнулся и кивнул головой в знак согласия.

Принесли другой горшок с ароматным мясным супом и несколько буханок простого деревенского хлеба. Рабыни набросились на еду, как голодные волки на раненого оленя. «Атаманша», поглядывая на Ильму, не стала требовать от маленькой девочки отдать свою порцию, а устроившись в своем углу, захрюкала словно высокопородистая свинья.

Вскоре горшок опустел. Стражники ушли, заперев за собой дверь. Насытившиеся и получившие чуть больше свободы рабыни легли на солому и заснули. Принцесса тоже устроилась на кучке сена, но не могла уснуть. Рядом, прижавшись к ее плечу, тихонько храпела маленькая девочка, из-за которой Ильме пришлось вступить в конфликт с надменной девицей.

Ильма осознавала, что рыжая девка когда-нибудь отомстит ей, и это может произойти очень скоро. Она также понимала, что Милард заберет ее отсюда для своих утех, и тогда многие пленницы будут вынуждены подчиниться «атаманше». Единственный выход был — удалить ее из барака. Но как это сделать?

— Ури, — пробежала мысль в голове девушки, — Шансов мало, но стоит попробовать.

Принцесса тихонько встала со своего места и подошла к двери сарая. Взглянув в щель, она увидела спокойно спавшего охранника. Неподалеку от загона на грубой скамейке сидел старший стражник и чинил свою одежду.

Ильма тихо свистнула. Ури обернулся. Он медленно отложил незаконченную куртку в сторону и осторожно, чтобы не разбудить охранника у дверей, приблизился к щели. Приложив палец к губам, он указал в сторону. Девушка кивнула и направилась к указанному месту.

— Говоришь, только шепотом, — попросил Ури.

— Я хотела... , — Ильма вдруг замолчала.

— Вот что, — охранник почти беззвучно передвинул губы, — Завтра утром я заберу тебя на несколько часов к себе. Тогда и поговорим. А сейчас пойди спать.

Не дождавшись ответа, он медленно отошел в сторону и остановился, задумавшись над чем-то. Принцесса внимательно наблюдала за солдатом, не отходя от щели. Ей вдруг стало ясно, что этот массивный парень не так опасен, как кажется. Девушка сдержанно улыбнулась и вернулась на свое место.

Соседка приоткрыла глаза и пробормотала что-то, затем снова улеглась на плечо подруги. Ильма внезапно почувствовала глубокую усталость. Ее глаза самостоятельно начали закрываться, и девушка провалилась в забытье.

***

Скудные лучи солнца проникли сквозь щели сарая и осторожно гладили лица спящих рабынь, словно боясь разбудить их раньше времени. Тихо скрипнула дверь. Ури осторожно подошел к Ильме и прикоснулся к ее плечу. Девушка не спала, поэтому не испугалась.

— Пойдем, — прошептал стражник, — Только шепотом.

Стараясь не звенеть цепями, принцесса встала на ноги и уже собиралась следовать за охранником, но он предостерегающе поднял руку и замер. Рабыня сделала то же самое, внимательно всматриваясь в темноту убежища.

— Пойдем, — почти беззвучно произнес Ури.

Они вышли наружу, и мужчина накинул Ильме на плечи свой шерстяной плащ. Еще было рано, двор был пустым. Сквозь утренний туман девушка смогла лучше рассмотреть стены замка. Они были сложены из больших грубых обтесанных камней серого цвета. Там, где не доставал солнечный свет, стены были густо покрыты плесенью, издающей отвратительный запах. В окнах было темно, видимо, в доме еще спали.

Внезапно, окно на втором этаже шумно распахнулось, и из него неожиданно выпало тело, с глухим стуком упавшее на клумбу с увядшими цветами. Ильма, открывши глаза шире, едва не вскрикнула. Перед ней лежала совсем юная девушка без одежды. Ее худые руки были связаны за спиной толстой проволокой, впившейся в кожу. Голова была откинута в сторону, лишена волос, а лицо серьезно изуродовано: губы и нос отсутствовали, оставив кровавые следы; зубы выбиты или вырваны. В больших глазах застыл ужас. Тело также пострадало - оба соска отсутствовали и из маленьких грудок сочилась плотными струями кровь.

- Беги! - прошептал стражник,- Сейчас слуги прибегут.

Схватив оцепеневшую служанку за руку, он потащил ее к маленькому домику, скрытому в густых зарослях ивы. Ури быстро открыл дверь и втолкнул еще ошеломленную принцессу в темное помещение.

- Сиди здесь тихо, - приказал он, снимая свой плащ с девушки,- Я скоро вернусь.

Огромная фигура стражника исчезла за дверью, и Ильма вскоре услышала его громкий голос. Ури быстро отдал приказы своим подчиненным, которые тут же разбежались по двору, создавая шум. Внезапно все стихло.

- Благодарю Богов,- глубоко вздохнув, произнес старший охранник, входя в избушку,- Хозяин пока не вышел. У нас есть немного времени.

- Кто эта девушка? - робко спросила Ильма.

- Неважно,- грустно ответил Ури, махнув рукой,- Одно ясно - она счастливее тебя. Она пережила многое.

Он уселся на простую кровать, покрытую потертым одеялом, и откинулся к стене. Принцесса сидела на низком табурете и с любопытством рассматривала хозяина этого жилища. Теперь этот огромный человек с большим выпуклым животом не казался ей таким страшным. Девушка даже почувствовала себя в безопасности рядом с ним.

— Не опасайся меня, ученица, — подтвердил Ури её мысли, — Я не трону тебя. Если хочешь, сядь рядом.

Девушка осторожно опустилась на матрац соломой. Стражник извлек из ящика буфета кусок серого хлеба и немного сыра, предложив своей гостье. Он также достал большую глиняную кружку и налил немного вина из кувшина.

Пока Ильма питалась, он угрюмо посмотрел на неё и вымученно проговорил:

— Что тебе нужно? Говори.

— Там в помещении, — начала девушка нерешительно, — Есть одна рыжая рабыня.

— И что? — перебил его Ури.

— Как только нас заключили в это место, она сразу же стала командовать. Выбрав самую слабую и беззащитную девушку, она потребовала от неё...

— Отдавать ей свою порцию пищи, — продолжил Ури, — Знакомое зрелище. А ты заступилась за неё и теперь опасаешься возмездия этой девушки.

— Я не боюсь за себя, — гордо ответила Ильма, — Я беспокоюсь за ту малышку.

— Понятно, — стражник выпил вина прямо из кувшина, — Сегодня же отправлю эту "Рыжую" в помещение к полевым работницам вместе со своими подручными. Что ещё?

— Это всё, господин, — покорно склонила голову девушка.

— Только одно условие, — Ури резко выпрямился, — Больше не доноси. Я сам разберусь.

— У меня не было другого выхода, — сквозь слезы ответила рабыня.

— А плакать принцессе не следует, — неожиданно ласково произнес стражник, вытирая слезы с лица девушки своей шершавой ладонью.

— Я больше не буду плакать, — всхлипнув, пообещала Ильма.

— А теперь слушай меня внимательно, девушка, — став серьезным, Ури положил руку на плечо гостьи, — Я знаю о том, что происходит среди рабынь. И ты будешь сообщать мне все подробности о том, что увидишь и услышишь в доме Миларда.

— Конечно, сэр, — рабыня кивнула головой, — Но зачем?

— Ты узнаешь сама позже, — искривился в улыбке стражник, — А он видел тебя?

— Я не думаю, — Ильма покачала головой, — Когда его преступники ворвались в наш дворец, я успела выскользнуть через тайный проход. Затем меня арестовали его солдаты, думая, что я обычная жительница.

— Есть ли у какой-нибудь из рабынь представление о том, кто ты такая?

— Все знают это, — недоуменно пожала плечами девушка.

— Проклятье! — ругнулся Уриель, — Придется выгонять всю партию на поля. Если разоболтаются - конец тебе! И мне тоже.

— А что насчет маленькой девочки? — испугалась принцесса.

— Хорошо, я придумаю что-нибудь, — пообещал Уриель, — Пойдемте уже. Время идет.

Ильма нехотя поднялась с кушетки. Тем не менее ей было гораздо комфортнее сидеть здесь, чем в ужасном бараке. Но ничего не поделаешь. Такова судьба рабыни.

— Подожди! — стражник взял ее за руку, — Извини.

Он внезапно сильно ударил девушку в уголок губы. Рабыня тихо вскрикнула больше от неожиданности, чем от боли. Улыбаясь, Уриель протер палец оставшейся кровью и пару раз провел им по щеке, оставив кровавый след. Охранник оставил такой же след на груди и добавил небольшой синяк, сжав ее.

Старший охранник выполнил свое обещание. В этот же утро рыжая "атаманша" была отправлена на плантации вместе со своими подругами.

— Слишком непослушные и малопривлекательные девки, — объяснил Уриель начальнику, — Хозяин даже не посмотрит на таких. Ты знаешь это. Наш Господин предпочитает крепких и послушных женщин с хорошей фигурой и приятной внешностью. А эти - все покрытые пятнами и веснушками. В общем, деревня.

Не забыли также о молодой девушке-крестьянке и двух других девушках. По указанию управителя замка, этих рабынь отправили на кухню в качестве посудомоек и помощниц для кухарок. Когда их привели в огромное помещение, наполненное паром и аппетитными запахами, пожилая полная женщина с широкой улыбкой приказала освободить невольниц от цепей, хорошо вымыть и одеть в чистые сарафаны.

— Милли, прошу тебя, не обижай их, — тихим голосом попросил Ури. — Накорми и найди им работу по силам.

— Не беспокойся об этом! — рассмеялась кухарка. — Я сама разберусь, что делать с этими молоденькими девчонками.

Уже стемнело, когда Ури вошел в барак, где находилась Ильма. Отстегнув ее шейную цепь от стены, он присел перед девушкой на корточки и задумчиво сказал:

— Что же мне сделать с тобой, девушка? Зачем ты должна быть такой красивой? Может быть, стоит выбить тебе глаз? Или искалечить твое лицо?

Внезапно поднявшись на ноги, он потащил невольницу из барака в задний двор, где находились конюшни. Грубо загоняя девушку в маленькую комнату, стражник плотно закрыл за ней дверь и приказал Ильме встать на колени.

— Покрой свое тело навозом от головы до ног, — приказал Ури. — И постарайся всегда выглядеть таким образом. Не забудь закрыть свою клеймовину. А я сделаю все возможное, чтобы другие не приставали к тебе.

— Спасибо, господин, — прошептала девушка. — Вы очень милостивы.

— Не льсти себе, — фыркнул Ури. — Ты нужна мне для дела. Когда-нибудь придет время, и ты вернешь должное. И запомни: отныне тебя зовут Лили. Ничего не знаешь о принцессе. Тебя схватили на дороге, когда ты шла в Дарку в поисках еды. Вся твоя семья погибла от голода. Понятно?

— Да, сэр, — кивнула девушка головой.

— Будьте тихо и не двигайтесь, — приказал Ури.

Из-за пояса он извлек большой нож и несколькими движениями ободрал прекрасные волосы рабыни на куски, делая ее похожей на обычную деревенскую бестолковку, покрытую навозом. Ури достал из сундука грубое холщовое платье - небольшой кусок ткани с отверстием в середине - и помог рабыне одеть его. В конце он перепоясал ее грубой веревкой. Новая рабыня для работы в конюшне была готова.

Дни проходили один за другим без изменений. Ильма, теперь Лили, рабыня, вставала рано утром. Она быстро проглатывала скудный завтрак, состоящий из небольшого куска твердого хлеба и половины зеленого лука, а затем бралась за работу: чистила лошадей, кормила их, убирала навоз, меняла солому в стойлах.

Когда появлялся старший конюх, который также выполнял обязанности кучера, девушка прячется в дальний угол, чтобы не попасться ему на глаза. Несколько раз этот низкорослый мужчина, не обращая внимания на то, что рабыня покрыта лошадиными отходами, к которым он привык, пытался дотронуться до нее. Однако к ее счастью рядом всегда были Ури или его подчиненные, которые прекращали попытки похотливца. Терри бурчал что-то под нос с недовольным видом и удалялся от девушки, сверкая глазами.

Прошел месяц. Но однажды ранним утром в конюшне появился высокий молодой человек в черной рубашке и высоких сапогах. Терри, занимающийся повозками, сразу же согнулся пополам и скрестил руки на груди.

— И кто это за безделушка? — насмешливым тоном спросил парень. — Кто привел ее сюда?

— О, Владыка! — скрипнул Терри, не поднимая взгляда, — Это — новая служанка Лили.

— Интересно, — Владыка медленно приблизился к девушке, прикрывая нос шелковым платочком, — Очень интересно!

— Эта девчонка из последней партии, — пояснил подошедший стражник, — Мы подобрали ее на дороге, когда гнали конвой.

— Ты лжешь, скотина, — спокойно сказал высокий мужчина, — Не та ли это принцесса Ильма?

— Какая же она принцесса? — испуганно заморгал глазами солдат, — Грязная она.

— Посмотрим, — Владыка приподнял голову служанки тонкой плетью, — Вымыть и привести ко мне. Немедленно! Если окажется, что это та девочка, которую я ищу, тебя казнят, ублюдок.

Стражник весь задрожал от страха и растянулся перед своим господином.

— Пощадите меня, Владыка! — завопил он ползая перед ним на четвереньках, — Я ничего не знаю! Мне приказали следить за ней, а кто она такая, не сказали.

— Кто тебе приказал, свинья? — Господин сильно ударил стражника по спине плетью, — Здесь только я приказываю, а вы, проклятые уроды, должны безоговорочно повиноваться! Кто приказал?

— Старший охранник Ури, — выпалил солдат.

Милар