Возвращение на Скалистый

От автора

Надеюсь, что этот рассказ будет интересен любителям длинных сюжетов. В нем главное внимание уделено сюжету, хотя также присутствуют откровенные сексуальные сцены.

Часть 1

Я случайно оказался на острове Скалистый. Метеостанция там принадлежала другому департаменту, но их электронщик был в отпуске, поэтому мне поручили все починить. Конечно, меня об этом никто не спрашивал, но я все равно отправился туда.

В то время я уже написал заявление об увольнении и пришел к начальнику с этим делом. Он подписал его с условием отработки двух недель на Скалистом. Я попытался возразить, но он уверенно отбил мое желание уйти раньше. Он сказал: "Тебе все равно нужно работать две недели, поэтому я могу оставить тебя здесь и только пожать руку прощания. Но мы можем подписать соглашение об увольнении и ты получишь двойную оплату за эти 14 дней, а также сверху еще и оклад". Что ж, он умел мотивировать! Я все же поторговался и договорился на полтора оклада.

В тот же день я получил все необходимые документы и расчет (я не хотел возвращаться за ними!), и вертолет унес меня за горизонт...

Метеостанция на острове Скалистый была одной из старейших. Ее открыли еще при Сталине, потом дважды модернизировали. В середине 90-х она была закрыта, а через 10 лет снова запущена в эксплуатацию. Я знал, что там работает женщина, которая попала туда в 1990-м году после окончания техникума. Ей было всего 19 лет. Она отправилась на этот остров со своим мужем в поисках романтики. Им предоставили большой и уютный дом, собственный участок земли и полную свободу посреди бескрайнего сурового океана. Там был свежий морской воздух, возможность рыбачить и почти полная свобода.

Через несколько лет после свадьбы у нее родились две прекрасные дочери, и семья стала полной. Однако вскоре финансирование закончилось, снабжение почти прекратилось, и муж отправился на рыболовный траулер за заработками. Исчез в неизвестном направлении. Она не могла уехать, ведь она не хотела бросить своих животных - коз и уток. Сначала она осталась одна с дочерьми, занимаясь фермерским хозяйством. А потом, когда девочек забрали в школу-интернат на материке, она осталась совсем одна.

Но сейчас я узнал, что коллектив метеостанции расширился до четырех человек. Светлана Сергеевна - так звали эту сильную женщину - была начальником станции, а ее дочки вернулись после окончания школы как работницы на смену. Единственное, чего им не хватало, это электромеханика для ремонта оборудования...

Я вышел с самолета и помог пилотам разгрузить оборудование для ремонта, а также несколько ящиков с таинственным содержимым. Самолет легко поднялся в воздух и быстро удалился в сторону материка, чтобы вернуться за мной только через две недели. Я огляделся.

Остров был почти круглой формы и возвышался над водой на высоте 20-25 метров. По всему его периметру края обрывались круто вниз. Почва была каменистой. И все же было странно видеть неподалеку аккуратный огород площадью около двадцати соток. Он состоял из ровных грядок, полных сочной зелени, и был окружен каменными барьерами. Между огородом и старым заброшенным маяком находилась группа каменных строений из светло-серого, почти белого камня. Никто меня не встречал, хотя о моем прибытии точно знали. Не дожидаясь, я поднял самый тяжелый ящик и направился по узкой тропинке к невысокому зданию с двускатной крышей, которое явно было жилым домом.

Я был уже почти у самого входа, когда навстречу мне вышла молодая привлекательная женщина в голубом рабочем комбинезоне. Она выглядела примерно 28-30 лет. "О Боже, - подумал я, - какой суровый климат здесь делает с людьми!". Я предположил, что она одна из дочерей начальника станции. Зная, что ей должно быть лет 18-19, я искренне почувствовал симпатию к ней из-за того, что она выглядела на 10 лет старше. Поставив коробку на землю, я приветливо поздоровался:

— Приветствую. Ты, вероятно, дочь Светланы Сергеевны? А где твоя мама? Я электромеханик. Николай Павлович. Можешь называть меня просто Николай.

Девушка заразительно рассмеялась, показывая свои белоснежные зубы, и не могла успокоиться долгое время. В то время как я был полностью растерян относительно причин ее такой реакции.

— Не...не обращай внимания, - с трудом произнесла она, задыхаясь от смеха. - Это... Ой, меня порадовало... Я не могу...

Она пыталась стать серьезной снова, но мой удивленный вид только развеселил ее еще больше. Из дома выскочила очень юная девочка в светлом легком платьице. Ветер подхватил подол и начал беспощадно трепать его, полностью обнажая стройные белые ножки.

— Мама, что случилось?!

— Мама?! - не мог не вырваться из меня.

Женщина, наконец, пришла в себя и, протирая рукавом выступившие слезы объяснила девочке.

— Познакомься, Настенька, это нам прислали механика. Николай. Представляешь, он принял меня за твою маму!

— А-а-а. Приветствую,- улыбнулась Настенька и тут же растерявшись убежала обратно в дом.

— Это моя младшая дочь. Она редко видит мужчин, поэтому стесняется.

— Вас зовут Светлана Сергеевна?

— Можете просто называть меня Светой, — улыбнулась женщина и протянула мне руку.

Её руки... Они говорили многое, но не всё. Рукопожатие Светы было сильным, как у мужчины, а кожа на ладонях — шершавая и шероховатая. Ясно было, что эти руки испытали немало в жизни. Но зато всё остальное...

— Да уж, — печально сказала женщина, понимая по моему изменившемуся лицу мои мысли, — Руки не балуются. Зато всё то, что Вы видите здесь, создано этими самыми руками.

— Простите за любопытство. Обычно не принято спрашивать женщин о возрасте, но...

— Мне 44 года, — не дала договорить Светлана, — Моложе выгляжу?

— Гораздо!, — с искренним восхищением ответил я

— Вам верю, раз вы меня приняли за свою дочку. Ещё раз спасибо. Обрадовали.

— Но как вы это делаете?!

— Иногда алеуты заходят сюда, они подсказали рецепт. В августе тюлени стоянку устраивают во время их миграции. Я пользуюсь этим, чтобы пополнить запасы. Крем делаю из смеси жира детенышей и спермы взрослого самца. И, конечно, добавляю другие ингредиенты. Использую только две туши. Так что вред минимальный. Зато польза налицо.

— Это точно, Светлана!

— Ладно, перестанем разговаривать о этом. Скоро начнется шторм...

— Откуда вы знаете?, — перебил я её, глядя на безоблачное небо.

— Поживите здесь некоторое время, и вы тоже узнаете. Через полтора часа всё закроется облаками. Так что приносите оборудование на станцию, — она указала на маяк, — а всё остальное — в дом. Прости за то, что не буду помогать Вам с этим. У меня свои дела. Зато гарантирую вам вкусный ужин в качестве компенсации. Пойдёт?

— Конечно!, — согласился я и поднял ящик с земли.

Во время моих многочисленных подъемов вверх, сгибаясь от тяжести груза, я постоянно замечал в окне дома две любопытные мордочки, которые выглядывали из-за занавески. Вторая дочка также оказалась очень привлекательной, и я с нетерпением ждал возможности познакомиться с обеими.

Я закончил свою работу, когда небо стало серым от рваных туч, усилился ветер и начался легкий дождик. Светлана также не бездельничала все это время. Она заботилась о саду, защищая посадки от предстоящего шторма специальными щитами и прочными камнями. Дом приветливо принял меня своим теплом, уютом и приятным запахом еды. Ужин был настоящим праздником. Богатства моря сочетались с молодой картошкой и разнообразными домашними заготовками. Ароматный и крепкий настой добавлял хорошего настроения и раскрепощал язык.

— Я сама делаю спирт из картошки, — пояснила хозяйка, — разбавляю дождевой водой и настаиваю на шишечках.

— Каких шишечках?

— Ты видел эти колючие кусты? Они дают эти шишечки. Раньше здесь не росло ничего, кроме этих кустов и засохшей травы. А все деревья, которые ты видел ... я высадила и вырастила своими руками.

— Настойка отличная, — искренне похвалил я, — можешь мне дать бутылочку с собой?

— Зачем? Останься у нас и пей сколько хочешь.

Настя и Лена возразили на предложение матери. Но она, по-видимому, была серьезна.

— Почему бы и нет? Ты безработный сейчас. У меня есть свободное место электромеханика. Зарплата хорошая, а деньги некуда тратить. Только в отпуске нужно быть. У нас есть спутниковое телевидение, связь и интернет. Участок уже полностью обустроен. Тебе нужно только поддерживать, и это несложно, когда привыкнешь. Живи и наслаждайся жизнью.

— Я задумаюсь, — осторожно ответил я, чтобы не обидеть Светлану.

— Подумайте. Времени достаточно. Может быть, через две недели сам захочешь остаться.

Она пристально взглянула мне в глаза, заставив меня отвести взгляд. Мой взгляд упал на девочек. Они выглядели свежими, как полевые цветы, и казались моложе своих лет. Как я уже знал, старшей Насте было 19 лет. Лена была на год младше. Если бы я этого не знал, я бы дал им на пару-тройку лет меньше. Ты тоже хочешь крем?

Девушки были одеты в светлые цветастые платья самого простого фасона из ситца. Очевидно, Лена носила платье после Насти. К тому же она была заметно крупнее старшей сестры и платье ей было мало. Оно явно сковывало ее грудь и подол почти достигал неприличной длины. Но это не смущало девушку ни капли. У меня сложилось впечатление, что она искренне не осознавала, какое воздействие оказывает на мужчин своим внешним видом. У сестер волосы были расчесаны прямо и сплетены двумя косичками по бокам. Нимфетки, да и только!

Мне показалось, что Светлана заметила, как я увлеченно смотрю на ее дочек, но никакого недовольства я не заметил. Однако я почувствовал некоторую неловкость и решил попросить добавки к основному блюду.

— Слушай, давай перейдем на «ты»? Мне кажется странным, что ты называешь меня «Светлана Сергеевна», — предложила хозяйка непринужденно.

— Хорошо...

— Я не буду давать тебе добавок. Не хочу, чтобы ты переелся. Баня готова, и с полным желудком туда лучше не ходить.

— Баня?

— А как ты думал? Это моя гордость! Я сама ее построила. И сама сложила печку. И нет нужды выходить на улицу, чтобы попасть в нее. Из дома идет крытый коридор. Иди первым, а потом мы с девочками.

Баня была роскошной и очень комфортной. Пар в ней был просто потрясающим. Впечатление усиливалось настоящим березовым веником, который Светлана специально вырастила за маяком, на склоне, чтобы обеспечить его для бани. Деревья, несмотря на свою необычную форму, прижились и создавали атмосферу с настоящим ароматом березы. Когда я позже узнал о том, что Света израсходовала значительную часть запаса дров ради моего удовольствия от бани, я почувствовал особую благодарность к ней. Местные жители обычно могут себе позволить такое развлечение только раз в месяц, но она была готова сделать это ради меня.

Я вернулся в изнеможении после парилки и с удовольствием выпил предложенную рюмку настойки перед тем как растянуться в кресле.

Дамы провели очень долгое время в бане. Они видимо хотели полностью насладиться этим процессом. Сначала вышла Света, она была красноречива и выглядела еще моложе от удовольствия. Ее дочери задержались, и я решил воспользоваться этой возможностью, чтобы получить более подробную информацию о них.

— Как они себя чувствуют здесь? Не скучно ли им?

— Чему тут скучать, если они никогда не видели другой жизни?

— Как так? Ведь они учились в интернате на материке?

— Они познали истинную природу! Это интернат для детей народов севера. Он расположен на окраине рыбацкого поселка. Но уже давно никто не ловит рыбу там. Половина местных жителей пьет, а другая половина занимается оленеводством круглый год. Мои дети были единственными русскими там. Даже учителя были местными жителями.

— А ты не отправляла их в отпуск?

— Какой отпуск? И кто будет заботиться о моих животных?

— Ну можно было отправить их в лагерь или санаторий. Сейчас говорят, что с путевками нет проблем.

— Ой, Коль. Ну они у меня такие чистенькие, наивные. Когда были моложе, они сами не хотели уезжать. А теперь я их не выпущу. Любой парень с материка, даже без опыта, может обмануть их легко. Ведь они всему поверят! Он будет играться с моей девочкой и бросит ее. И это в лучшем случае. А в худшем — привезут из этих курортов раздетыми и изможденными!

— Свет, но все равно так нельзя! Ты же не сможешь быть рядом с ними всю жизнь?!

— Да, я все понимаю, Коль. Но как отпустить их одних в этот мир?! Если бы рядом был мужчина, я бы его оставила на ферме и сама поехала с ними, чтобы объяснить им все правила и подготовить как следует. А так... — она махнула рукой и выпила настойку.

— Разве они настолько наивные? Ведь у них есть телевизор! Интернет есть, ты говорила.

— Есть, но он не работает. Никто не может починить. А про наивность — это просто смешно! Ты знаешь, что я им говорила в бане?

— Откуда мне знать?

— Я им объясняла, что после бани нужно одеваться. Что в доме должен быть мужчина и нельзя ходить полуголыми, как они привыкли. Если бы я не сказала, они бы без проблем ходили так!

— Не может быть?! — не поверил я.

— Вот именно! В интернате у них были только девочки. И учителя тоже. Мальчиков оленеводы туда не отправляют. Это было обязательство в советское время, а сейчас...

— Почему не отправляют?

— Во-первых, чтобы иметь помощников. Мальчики работают на фермах. И во-вторых, из-за армии. Раньше парней забирали прямо со школьной скамьи. Но потом уже никто не возвращался обратно. Они побывали в большом мире, даже если только в военной части, узнали о жизни за пределами и послушали своих товарищей по службе, и остались жить в городах. Они больше не хотят возвращаться к оленям. Вот такие дела.

- Тьма.

- Нет тьмы. Такая жизнь...

- Света, ты не думала уехать отсюда?

- 100 раз подумала. Но я уже чужая здесь. За эти 20 лет на материке так много изменилось. Как мне там жить? И на какие деньги? Мне нужно купить квартиру, машину...

- Вот здесь ты не права. Во-первых, есть программа переселения в управлении...

- ... Да! Квартира в другом городе?, - саркастически перебила она.

- ... А во-вторых, этот твой крем. За него столичные люди готовы заплатить любые деньги!...

- ... И всех ларгов истребят! Не хочу! Я только одного детеныша в сезон забиваю, и сердце кровью обливается! Ты бы видел, как их матери переживают, плачут и ищут потом по всему берегу... Ладно! Хватит о грустном. Девочки уже идут обратно. Еще добавок хочешь?

- После этих ларгов нет желания.

- Тогда еще по одной и спать. Завтра много работы.

* * *

Ночью она сама пришла ко мне. Беззвучно скользнула под одеяло и прижалась своим податливым обнаженным телом. А потом прошептала в ухо, окутывая меня горячим дыханием:

- Не отгоняй меня, Коля. Просто ложись на спину, а я сама...

Она сняла мои трусы и погрузила мой быстро твердеющий член в свой влажный горячий рот. Она сосала так алчно, что казалось, будто умирающий от жажды путник, выбравшийся из пустыни, приблизился к источнику живительной влаги и не может оторваться. Однако Света все же прекратила это делать. Но только чтобы забраться на меня и оседлать мой ствол с невероятной страстью женщины, которая не занималась сексом уже долгое время. Она кончила почти сразу, но не останавливала свое бешеное движение, продолжая насаживаться на меня с максимальной амплитудой. Она делала это почти беззвучно, лишь коротко постанывая при каждом движении. И даже когда она испытала второй оргазм, она не раскрыла рота. Она лишь протяжно замычала, сдавила своими бедрами мои бока и вцепилась короткими ногтями в мою грудь. А ее мышцы влагалища начали судорожно сокращаться, как будто выдаивая мой член.

— Ты... ты можешь еще? Я хочу продолжения!, — пробормотала она через некоторое время.

— Могу, но...

— Что "но", Коленька?

— У меня может быть оргазм...

— Кончай в меня, дорогой. Не волнуйся. Ты не станешь отцом. Со мной этого не случится. Закончи в меня. Как тебе удобно? Хочешь сверху? Или предпочитаешь, чтобы я была на четвереньках?

— Давай так, Света. Твои движения так замечательны...

Не пришлось просить ее дважды, и она продолжала действовать. Я уже был близок к оргазму, и мне потребовалось совсем немного времени, чтобы кончить в ее узкую и мокрую дырочку. Почувствовав, как она наполняется моей спермой, Света испытала третий оргазм. Но на этот раз все произошло по-другому. Она слезла со мня и взяла пульсирующий и вытекающий спермой член в ротик. Она долго его не выпускала, стремясь высосать все до последней капли. А затем объяснила:

— Забыла этот вкус. Очень хотела попробовать...

— Я понимаю.

Света протянулась по простыне и снова прижалась ко мне, обвив руками и ногами.

— Прости меня за мое поведение. Я не развратница. Я живой человек. Просто после смерти мужа я всегда была одна. Пару раз заходил один моряк около пяти лет назад во время командировки, и с тех пор — ничего. Ты не сердишься на меня за то, что я так беззастенчиво воспользовалась тобой?

Мне было искренне жаль эту несчастную женщину, и, не найдя слов, я начал нежно гладить ее волосы. И тут она внезапно тихо засмеялась:

— И у меня на пальцах есть мозоли не только от трудовых дел.

— Ты потрясающая женщина.

— Я знаю... И еще умею быть очень эксцентричной. Тебе интересно?

— Даже не знаю...

— Мне дали видеомагнитофон на подарок лет 10 назад с одной яхты. И кассет у меня множество. А знаешь, какие кассеты у моряков?

— Представь себе...

— Нет, там были и другие фильмы. "Любовь и голуби", фильмы Гайдая, боевики с Шварцем и так далее. Но около десяти из них — порнография. Я посмотрела их до изнеможения. Теперь они не вызывают у меня никаких эмоций. Так что в теории я достаточно осведомлена на эту тему. Но на практике у меня проблемы.

— А он, с сейнера?

— Он приходил и занимался со мной сексом раком в бане. Потом кончал через пару секунд, шлепал меня по заднице в качестве прощания, и всё — любовь закончилась. Но я все же могла получать оргазм от такого, хоть и не очень часто.

— Вот да...

— Коль, можешь ли ты... быть со мной?... Пока ты здесь?

— Мне ничего против не имеется.

— Итак, если захочешь... В любое время. Просто подойди и скажи... Или даже не говори! Просто делай то, что хочешь, и всё. Я готова на все: и анальный секс, и оральный. Как угодно!

— А что насчет дочек?

— Я им объясню... завтра... Они поймут... наверное... возможно... Ну, если не поймут сейчас, то поймут потом!

* * *

Я постеснялся приставать к матери на виду у дочерей. Весь день я занимался ремонтом оборудования, а потом проводил полночи со Светой в постели. Она была потрясающей любовницей! В сексе она была страстной и развратной, всегда готовой к новым экспериментам. Она позволяла мне использовать любую ее дырочку и получала от этого настоящее удовольствие. Она не брезговала облизывать мой член после анального секса. Она радостно принимала мою сперму на свое лицо. Она сама предложила мне анилингус и делала это с энтузиазмом. На третью ночь она уже не стеснялась издавать громкие звуки оргазма, не беспокоясь о том, что услышат ее дочери. («Девочки все поймут»). Она удивляла меня каждый день своей неутолимой страстью. Но на четвертое утро она по-настоящему меня удивила. После того как она сделала мне утренний минет (это уже стало нашей традицией), Света предложила мне:

— Коль, останься с нами здесь, на Скалистом полуострове.

Я хотел высказаться, но она прикрыла мне рот своей ладонью.

— Послушай меня. Не перебивай. Я думаю, что мы можем здесь создать счастливую жизнь вчетвером. Кто еще нам нужен? И что еще нам нужно? Ты — мужчина и будешь владеть этим местом. Мы будем работать вместе. Построим сарай, заведем коров и свиней. А еще построим причал и купим лодку. Есть здесь небольшая бухта, которую можно защитить от штормов при помощи наших усилий. А в свободное время мы будем заботиться о тебе и удовлетворять твои желания. Я и девочки. Если хочешь, они станут твоими женами тоже. Они очень наивны, и ты можешь обучить их всему что пожелаешь. Как глину моделировать под себя. Ты сам научишь их всему необходимому. И они родят тебе детей. У меня уже не получится — я давно заболела простудой. А если кто-то спросит, мы скажем, что это от моряков, которые проходили мимо. Все будут понимать. Никто не выскажет ни слова. Коль, пожалуйста! Останься!

Я освободился от ее сдавливающей ладони.

— Свет, о чем ты говоришь?!

— Я женщина с приличным состоянием, — она не обратила на меня внимания, — Знаешь, какая я богатая? У меня есть счет в банке, на котором лежит почти все мое заработанное за 15 лет. Включая компенсации за отпуск и премии. Я попросила начальство переводить все деньги в долларах. Так что после всех кризисов ничего из этого не исчезло.

— И что это имеет к этому отношение?!

— Не знаю. Просто хочу, чтобы ты это знал. Ты так противишься из-за девочек? Думаешь я тебя проверяю? Нет. Может быть на материке меня называли бы ужасной матерью, но здесь на Скалистом полуострове я лучше знаю, что для нас лучше всего.

Выйдя из ее страстных объятий, я быстро оделся и покинул дом. Весь день я провел на верхней площадке маяка, размышляя над своими мыслями. Меня никто не беспокоил, и это меня радовало. Вернувшись к ужину, я решил воспользоваться возможностью, чтобы сообщить Свете:

— Я останусь здесь. Но не нужно подставлять своих дочек. Это неправильно.

— Как скажешь, — сияющая хозяйка радостно обняла меня за шею.

Позже, лежа в своей комнате с книгой и ожидая прихода Светы, ко мне без стука ворвалась Леночка. Она села против меня на полу, подперев коленками подбородок и бесцеремонно показывая свои белоснежные трусики. Она молчала и просто смотрела на меня.

— Чего тебе? — наконец не выдержал я.

— Просто так... Хотела показать тебе свои новые трусики, которые ты привез. Мама заказала их с материка. Нравятся? — она ангельски улыбнулась и немного раздвинула коленки.

— Нравятся, — промурлыкал я, отводя глаза.

— Они такие мягкие и удобные. Хочешь потрогать?

— Знаешь, Лен. Мне кажется, что ты далеко не такая наивная, как тебя описывала мама, — ответил я раздраженно.

— Может быть... Но зато ты такой же непристойный, как и все остальные!

— Почему "такой же"?

— Ведь ты всегда пытаешься заглянуть под юбку юным девочкам и потом приставать к ним.

— Я бы этого не делал, если бы ты сама не показывала.

— Какая разница? И в чем нашла мама? Хотя по ее крикам прошлой ночью я знаю ответ.

— Что ты можешь знать?

— Больше, чем ты думаешь! — резко сомкнув ноги, она продолжила: — Мы с Настей не хотим, чтобы ты оставался!

— Пусть это не вам решать, но все же интересно: почему?

— Потому что все мужчины — странные типы! Вам нужно только одно! Мы слышали, что она предлагала тебе. Про нас с Наськой. «Можешь делать с нами, что хочешь...», — искаженным голосом Света подражала.

— Значит, не все слышали. Я останусь, но не из-за вас. Это я сказал вашей маме.

— Действительно?, — скептически переспросила девушка.

— Представь себе.

— Все равно не верю. Знаешь, скольких мы таких видели? Когда мы учились в 11 классе в Николаевске, Нася выглядела на 14 лет, хотя ей было уже 18. Такие странники как мухи крутились вокруг нее. Мы потом выманивали деньги у них. Нася заманивала их, а я появлялась с фотоаппаратом в самый интересный момент. Ты бы видел их! Они паниковали, блеяли как овцы и предлагали любые деньги...

— В Николаевске? Это на Амуре?, — удивился я.

— Да! Ты думаешь, мы пропадали в этом маленьком городке, куда нас отправила мама? Нет! Мы перебрались в интернат в 8 классе. Маме не сказали, чтобы она не переживала.

— Как вы перебрались?

— Просто так. У нас был похотливый директор в старом интернате. Он одновременно занимался физкультурой и постоянно трогал девочек без разбору. Мы поймали его за это с сестрой, и он сам решил перевести нас и организовать новый интернат. Еще в 8 классе.

— Вот это да... , — задумчиво почесал я затылок, — Я чуть-ли не представлял вас монашками.

Лена хихикнула.

— Нет, мы порядочные девочки. Но точно не монашки.

— Вы хотя бы закончили школу?

— У меня баллов по ЕГЭ было 230. А у сестры даже больше 250!

— И зачем мы вернулись сюда? Ради мамы?

— Нет, нет. Мы хотели остаться. Она бы поняла. Но обстоятельства сложились таким образом.

— Что случилось?

— Перед выпускным мы были пойманы за кражей. Мы хотели выглядеть, как все: бальное платье, туфли, клатч...

— Можно было попросить деньги у мамы. У нее есть.

— Да! Она бы сразу догадалась, что мы не в рыбацком поселке, а в другом месте. Такого бала нет в той деревне!

— То есть вы хотели украсть платья?

— Почему платья? Деньги. И почему хотели украсть? Мы их уже украли. Забрали их из дома владельца рыбзавода. Но нас как-то раскрыли. Хотели передать на суд, но благородные люди в полиции помогли нам. Они замяли дело. Мы там рассказали историю о своих проблемах, и один из старших полицейских даже заплакал. В итоге, вместо бала нас отправили на ближайший вертолет сюда, в Скалистый. Нас спрятали. И сказали, чтобы мы не выходили на свет 3 года, пока не истечет срок давности по делу.

— Все равно не могу понять: как вы скрывали от матери то, что вы в Николаевске с 8-го класса?

— Очень просто! У мамы была только радиосвязь. А мы регулярно отправляли ей радиограммы через филиал управления в Николаевске. И когда приезжали на каникулы, мы ничего лишнего не рассказывали.

— А она могла узнать по-другому. Через пилотов или из интерната могло быть сообщение.

— Мы все предусмотрели. Наш инспектор из опеки, Галина Федоровна, была очень доброй женщиной. Она сама договаривалась с управлением. Говорила им, что мы только что вернулись с траулера и нам нужно отправиться домой на вертолете. Никто не подозревал ничего. Да и зачем это кому-то было? И письма, которые я получала из старого интерната, она сама писала.

— Представляю, какие выдумки вы придумали, если она так поступала из-за вас.

— Да уж. Выдумки. Все еще стыдно. Моя мама — настоящий эгоист. Она специально не хотела, чтобы мы видели мир. Она хотела, чтобы мы всегда были с ней на Скалистых горах и проводили там всю жизнь. Эх... Если бы не это преступление, мы уже учились бы в Приморском университете. У Галины там есть знакомые, которые обещали помочь...

— Ты хочешь учиться?

— Я хочу уйти отсюда!

— Тогда учись, никто не мешает.

— Как? Нам еще два года здесь сидеть.

— Есть дистанционное обучение через интернет. Сейчас это возможно. Это не сложно. Я настрою интернет и завтра ты сможешь выбрать курс и записаться. Тебе нужно будет отправить документы почтой через ближайшую почтовую службу вертушку. Есть еще некоторые детали, но мы можем оформить доверенность на Галину Федоровну, и она все сделает, если ты не поссорилась с ней.

— Мы не поссорились, — я подтвердил, увидев восторженные глаза Лены, — Ты уверена?

— Конечно, Лена!

— И ты поможешь?!

— Конечно помогу.

— Ого!, — радостно воскликнула она и начала задавать мне вопросы.

* * *

Прошло полтора месяца, наступил сентябрь, а вместе с ним — погода стала хуже, с холодными пронизывающими ветрами. Мои отношения с Леной и Настей полностью наладились. А после получения ими в конце августа официального уведомления о принятии в университет для дистанционного обучения — девушки просто обожали меня. Однако по моей просьбе им пришлось рассказать матери, где они на самом деле закончили школу. И также признаться в случае с кражей и ее последствиями.

Это было очень тяжело для Светы. Узнав, чем занимались ее дочери в старших классах, она уверовала, что помимо всего прочего, ее девочки занимаются подростковой проституцией. Но только посещение острова медицинской бригады развеяло все ее сомнения. Такое мероприятие проводилось дважды в год - в начале и конце навигации. В состав бригады входил и гинеколог. Именно он сообщил обеспокоенной матери, что "девушки не имеют серьезных повреждений, а только незначительные повреждения от мастурбации". Светлана успокоилась и была рада тому, как активно ее дочки занимаются обучением.

Наша личная жизнь изменилась. После первых двух недель безудержного секса Света стала относиться к этому спокойнее. Мы занимались полноценным сексом примерно каждый второй день. Но одна особенность осталась - утренний минет стал излюбленной традицией, хотя приобрел немного более острый оттенок. Ежедневный минет утром теперь мы называли "кофе со сливками". Моя любимая женщина готовила кофе и приносила его в постель для нас обоих. После нескольких глотков она брала мой член в рот и освобождала его только тогда, когда я кончал. Затем Света глотала сперму, запивая ее кофе, и всегда выглядела очень довольной.

Мы усердно готовились к зимовке. Для меня это было новым опытом, поэтому я не представлял, сколько работы нужно будет выполнить. Но мы проверили все оборудование несколько раз, очистили печи и дымоходы, установили систему снегозадержания вокруг грядок из щитов, утеплили каждое дерево на острове до верхушек, защитили амбар с живностью от холода, собрали урожай и много другого. Мои руки стали шершавыми от тяжелой работы, покрытыми мозолями, и я даже беспокоился, смогу ли в будущем так же умело пользоваться паяльником. Оставалась только одна большая задача - встретить последний транспорт, который должен был привезти запасы на зиму: топливо, продукты питания, оборудование и индивидуальные заказы для каждого жителя острова.

Утром 5 октября мы были разбужены низким продолжительным звуком с моря. Судно «Петропавловск» уже находилось в трех кабельтовых от берега и бросило якорь. С правого борта начали спускать катер, который должен был перевозить грузы поэтапно. Капитан назначил 10 человек для помощи, но, по какой-то причине, я видел только 9 из них работающими. Мы с трудом перетаскивали в очищенный склад бочки, ящики, связки топливных брикетов. В это время женщины готовили ужин для нас, чтобы поблагодарить за работу. Предполагался приготовленный жареный гусь. Нам доставили несколько таких птиц для использования в хозяйстве, но ловкие моряки согласились выгрузить клетку только в случае, если хозяйка приготовит для них одного особо жирного.

Катер ушел за следующей партией груза, матросы отдыхали на скалах, а я решил проверить своих девочек. Зайдя в дом, я удивился абсолютной тишине внутри. В коридоре я встретил Настю, которая была в слезах. Я пытался выяснить у нее, что произошло, но она вырвалась и убежала в свою комнату с сестрой. Я поспешил на кухню. За столом молча сидел один из моряков, мужчина около 50 лет. Света стояла возле плиты и отстраненно мешала что-то в кастрюле. Когда она заметила меня, она подскочила и побледнела. Затем опустила глаза и тихо сказала:

— Коля, познакомься, это Виталий. Мой муж...

Часть 2

Драка была жестокой. Я не понимал, куда и как бью. Боль от непрерывных ударов на меня не действовала. Главное было просто не упасть. Но когда ты один против 5-6 противников — это очень сложно, если ты не Чак Норрис. И я им точно не был. Я упал, получил удар ногой в лицо, схватил ее руками выше щиколотки и крутанулся всем телом. Нападавший упал, задев еще кого-то. Я побежал в освободившееся пространство и вновь поднялся на ноги. Но меня сразу же снова повалили и начали бить, как только могли. В моей ладони появился тяжелый камень. Я с его помощью ударил одного из них в колено, затем другую ногу, обутую в кеды. Моя награда — истерический вопль «бля-а-а!» и новая порция ударов по спине. С корками оторванных ногтей я вылез на четвереньках из этой беспорядочной драки, поднялся и быстро пробежал несколько метров от толпы разъяренных моряков. Резко повернувшись к ним лицом, я поднял камень над головой, полностью решив убить первого человека, который приблизится ко мне. Кажется, они прочитали это в моих глазах, потому что рывок противников тут же ослаб.

— Понял, чувак! Ты победил. Положи камень, — быстро сказал один из них. Вероятно Олег.

Остальные отступили назад. Но Виталий, сжав кулаки, шагнул в мою сторону. Выстрел, который прозвучал за его спиной, заставил его припасть на колени. Я оглянулся в сторону дома и заметил Свету, бегущую к нам с карабином через плечо.

— Отойдите от него, ублюдки! Я всех пошлю!

— Э-э, хозяйка, ты что?!, — испуганно закричал тот же моряк, который объявил меня победителем.

— Пятеро против одного?! Герои паршивые!

— Да успокойся ты уже, женщина! Мы поддерживаем своего!

— За этого урода?! Который оставил меня одну с двумя грудными детьми и теперь угрожает разводом и тем, что заберет половину денег?!

Новый выстрел. Пуля со свистом ударила прямо под ногами Виталия. Он еще сильнее прижался к земле, закрывая голову кровавыми руками, и я заметил, как на его джинсах начинает образовываться и расплываться темное пятно. Остальные тоже это заметили.

— Ах-га-га-га!, — зашмыгал средних лет матрос с разбитыми губами, — Виталя испугался! Вот это да!!!

Остальные тоже ухмыльнулись, а опозоренный мужчина быстро направился к катеру. Олег, видимо самый опытный и благоразумный, решил уладить конфликт.

— Хозяйка, извините нас. Мы не знали всей этой истории. Он сказал, что это вы... ну... типа вы пошли гулять, вот он ушел.

— Я?! Гулять?! С морскими котиками что ли?! Он сам ушел и 18 лет пропадал без вести. А теперь вдруг появился. Гулять! Вы видите все это?, — она указала рукой на окружающее ее пространство, — Тут были только голые скалы, маяк и незаконченный дом. А теперь что?! Вот здесь я и гуляла одна с двумя детьми. Урод! Он хочет деньги! Да ему на все это наплевать!!!

Моряки единым голосом разразились смехом.

— Все в порядке, хозяйка, не беспокойтесь. Мы поставим Виталя на место. Он подпишет документы о разводе и откажется от всего. Я обещаю!, — уверенно заявил Олег, — Продолжайте жить спокойно.

В знак примирения он протянул руку, и Света ответила на его пожатие.

— У тебя замечательный мужчина. Правильный выбор. Я понимаю это. Держись за него.

Затем он повернулся ко мне, хотел что-то сказать, но просто тоже протянул руку. Остальные последовали его примеру.

— Ну мы так... Пойдем тогда. Извините, если что-то не так...

* * *

Только после того как "Петропавловск" опустил якорь, я пришел в себя. Как больно было! Я ощупал свое лицо. Оно было липким от крови и опухшим. Вся моя конечность болела так, будто меня пропустили через измельчитель камней. Резко заболела левая нога, так что на нее я не мог ступить. Я мог только идти, опираясь на хрупкое с виду, но очень крепкое плечо моей любимой женщины. Уже в доме ко мне подоспели девушки на помощь. Последние метры меня буквально несли на руках. Затем положили на кровать, и только тогда начались вздохи и причитания вперемешку с похвалой моего героизма. Меня раздели до трусов. Было очень приятно ощущать, как шесть женских рук заботятся обо мне. Они обтирали меня, накладывали какие-то повязки и компрессы. Губы Светы нежно касались каждой из моих ранок и синяков. Очень приятно! Но еще больнее — очень больно!

На следующий день незапланированно прилетел вертолет со врачом и утомленным участковым, чей участок был огромен как половина Франции. Их вызвал капитан "Петропавловска". Врач осмотрел меня с помощью портативного УЗИ-аппарата и заключил, что нет внутренних повреждений (спасибо броневику!), а все остальное заживет со временем. Затем он наложил повязку, фиксирующую сломанные ребра, передал коробку с лекарствами и назначил лечение. Участковый был очень доволен, когда я настоятельно отказался писать заявление (одна головная боль меньше для него). Вскоре оба ушли в хорошем настроении, подняв бутылку самогонки. А мы остались здесь, на Скалистом острове, чтобы переждать зиму до следующей весны...

3 дня я лежал неподвижно, окруженный иногда досадной свободой. Утром четвертого дня проснулся от знакомого ощущения, что моего полового члена обхватывают нежные, теплые и влажные губки. Боль уже утихла, и я приоткрыл глаза с блаженством.

— Что за чертовщина?!, — вскричал я, увидев перед собой склонившуюся Настю.

Член выскочил из ее рта, когда она подняла голову и игриво посмотрела на меня.

— Ветер ночью сорвал два щита на огороде, и мама попросила меня позаботиться о тебе.

— Я не об этом. Что ты делаешь?!

— Заботлюсь. Как и она. Мы знаем все про ваш «кофе с молоком». Секретов нет на нашей подводной лодке, — хихикнула Настя и добавила: — Не двигайся, Коль. Я впервые это делаю и сама боюсь. А если ты дернешься — может быть укушу.

— Твоя мама точно не одобрит этого. И я тоже!

— Никто не узнает, — усмехнулась озорница, обхватив мою твердую палку своей маленькой ладонью.

Затем она снова обхватила ее губами. У нее, похоже, не было опыта в этом деле. Она делала минет неумело, но очень старательно. В соответствии с ее представлениями о том, как это нужно делать. Казалось, что перед ней не мужской половой член, а палочка из фруктового льда. Настя то облизывала его со всех сторон, то всасывала его в себя, смешно засасывая его в свои пухлые щеки. Я решил не тратить свои слабые силы на то, чтобы остановить ее и просто наслаждался происходящим. Мой взгляд