МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 11. Из книги Минет на работе

Из записей дневника леди Селии

Меня преследуют сновидения и видения, окутывающие мой разум яркостью и восхищением. Я в таком смятении, которого раньше никогда не испытывала. Два дня назад Мюриэл Мэнсфилд посетила нас в одиночестве. Она сообщила, что случайно заехала к нам и решила представиться. Будучи одна дома, я позволила ей войти. К моему огромному удивлению, она приветствовала меня поцелуем прямо в губы. Видя мой изумленный взгляд, который я не смогла скрыть, она ответила улыбкой и сняла свою накидку и шляпу.

Во время чаепития мы беседовали о разных поверхностных темах, например о моде и других подобных вещах, хотя все это время я чувствовала себя словно подвергаюсь проверке. Наконец-то я решилась сама задать ей вопросы.

— Я нарушила вашу границу? Вам не комфортно целоваться с другими женщинами? — спросила она, как только горничная ушла с чайным сервизом.

Я ответила ей, что мне не известны такие вещи, и это было правдой. Однако мое выражение лица, должно быть, опять меня выдало, потому что она снова улыбнулась и спросила, не вызывает ли это отвращения у меня. Я призналась, что даже не знаю, как на это ответить.

— Я думаю, вам известно — сказала она. — Но эти мысли скрыты в вашем сознании. Если я вновь поцелую вас при прощании, простите меня за мое бесцеремонное поведение?

Не имея опыта таких разговоров, я немного растерялась и возможно слишком сильно прижала губы друг к другу, потому что на ее лице появилась та же грустная улыбка.

— Это же не запрещено — продолжала она. Сказав это, она поднялась таким образом, будто уже готовится уходить, но вместо этого она присела на подлокотник моего кресла и подняла мой подбородок, приблизив свои губы к моим так, что я обеими руками ухватилась за кресло. Ее язык на секунду проник в мой рот и тут же исчез.

— Видите, как это вас приятно тревожит? — сказала она, и из-за краткости момента я никак не смогла отвлечься от странного и какого-то загадочного поцелуя, и это можно было принять за согласие.

Я попыталась встать, но она тут же быстро отошла от меня. И тут у меня с губ вырвалось одно из тех глупых фраз, которые всегда спонтанно приходят на ум. «Я не понимаю...» — прошептала я в то время, как она отвернулась и сняла свои длинные замшевые перчатки. Тут в комнату бесшумно вошел Роджер, которого я меньше всего хотела видеть сейчас — из-за недосмотра горничной дверь оставалась раскрытой, и он услышал то, что я начала говорить.

— Чего же ты не понимаешь, моя дорогая? — поинтересовался он.

Возможно, на этот раз меня спасла сама Мюриэл, тактично перебивая меня своей репликой, потому что я сама не знала, что ему ответить.

— О, нечто очень приятное. Но мне и правда пора уходить. Надеюсь, вы оба простите меня? — сказала она, подняла свою шляпу с пером и удалилась, оставив меня со слезами на глазах, причину которых я отказалась объяснять Роджеру. Он покинул меня в сильном замешательстве и немалом беспокойстве.

Ночью мне приснилось, что Мюриэл снова поцеловала меня, и на этот раз намного дольше. Я проснулась, все мое тело горело, и это было так странно, что я прижалась к Роджеру, который тут же проснулся и спросил, что случилось. И опять я не смогла ему ничего объяснить, но к счастью он снова быстро заснул. Этот сон преследовал меня весь день, точнее, не столько сам сон, сколько то, что предшествовало ему — эти влажные губы над моими, это нахальное движение ее языка в моем рту. Каждый раз, когда я думала об этом, мои щеки начинали пылать, а сама я испытывала то чувство неожиданного удовольствия, в которое не могла поверить.

Я всегда вела нравственную жизнь, в том понимании, которое мне близко. Я всегда сдерживала свои греховные игры и скрывала их даже от Роджера, который иногда бывает слишком развратным и неприличным в своих желаниях. Но как только наступает ночь, я снова погружаюсь в то эротическое безумие - хотя по правде говоря, это уже не такое же чувство - и мне опять приснился тот же сон.

На этот раз я видела во сне, что мы с Мюриэл лежим обнаженными и прижимаемся друг к другу. Проснувшись ранним утром после этого сна, я начала беспокойно вертеться в постели и разбудила Роджера. На этот раз он не оставил меня в покое, а заставил рассказать ему все произошедшее. Наконец-то я решилась выложить перед ним все, хотя и не очень последовательно и понятно.

Он спокойно выслушал меня, гладя мое лицо и мое тело, часто задерживаясь между моими бедрами, где я была очень возбуждена. Подняв свою ночную рубашку, он притянулся к моему животу своим членом и затем начал говорить такие слова, которые я никогда раньше не слышала от него. Странные фразы звучали с его губ и отзывались в голове. Он сказал, что не стоит беспокоиться, потому что такая страсть между женщинами известна и распространена. В конце концов, целоваться было приятно и нужно поощрять, сказал он. К тому же целоваться с женщинами - это очень прекрасно. Я слабо возражала, что все это развращено и неправильно, и у меня действительно нет желания делать подобное.

Затем его тон стал более серьезным.

— Я полагаю, что в тебе скрыто огромное желание доставлять себе наслаждение, и до сих пор оно оставалось нераскрытым в глубине твоего существа, моя любовь. Отрицай это, как угодно, но в этот самый момент – момент пробуждения после чувственного и завораживающего сна – твои губы набухли, словно у юной девушки, и сейчас они влажны от желания. Почувствуй, как легко и плавно мой член проникает в тебя – произнес он перед тем...

как я успела подготовиться к защите.

Мгновение спустя он полностью вошел в меня, наши животы столкнулись друг с другом, а его красивый взгляд отразился в моих глазах. Нежные движения его члена возбуждали меня безумно, хотя я не хотела этого показывать и начала издавать звуки страсти. Его член двигался внутри меня ласково и нежно, вызывая дрожь на моих ягодицах и напряжение в груди, а соски быстро стали твердыми.

— Ты получишь это, моя возлюбленная, — пробормотал он, и я вскрикнула: «Нет!» – хотя не надолго. Его слова произвели на меня такое же воздействие, как его поцелуи – вызвали одновременно тревогу и желание, так что я не знала, каким чувствам следовать.

— Да! – настаивал он. Его таз начал двигаться, а мои бедра с удовольствием отвечали ему. Я обхватила его шею руками и в одно мгновение испытала оргазм, сильно увлажняя его член и признаваясь в своем возбуждении, которое победило противоположные чувства.

— Я не согласна! Нет, это просто неприемлемо! — вздохнула я, извиваясь и борясь внутри себя между нереальностью происходящего и непрекращающимися тревожными чувствами.

— Я приведу ее к тебе, дорогая, — услышала я и глубже уткнула голову в подушку, ощущая все больше и больше дрожи по всему своему телу, словно оно переполнялось электрическими разрядами.

— Нет... Да! — ответила я на одном дыхании. Тогда Роджер стал еще интенсивнее проникать в мое возбужденное лоно. Мы задыхались от наслаждения, сжимали друг друга со страстью, пока самые чувственные и похотливые слова вырывались из его губ.

— Ох, как ты замечательная любовница! Какие удовольствия ты испытываешь! — произнес он и поток его желания заполнил меня в момент оргазма. Наши тела содрогнулись от блаженства, я ощутила его последние тонкие струи на себе, а затем мы оба погрузились в мир непревзойденной тишины.

Однако Роджер не долго отдыхал. Кажется, в нем теперь было еще больше энергии. Он вышел из меня и сел на край кровати, причесывая рукой свои растрепанные волосы и улыбаясь.

— Ты получишь ее сегодня, моя дорогая, — сказал он и спустился с кровати, словно говорил о чем-то обычном.

— Дорогой, нет! Я не это имела в виду..!

— Я приведу ее после обеда, дорогая. Я знаю, что вы оба будете наслаждаться друг другом в полной гармонии, создавая свой особый мир блаженства. Я отведу Дейзи к ним домой и вернусь только через несколько часов. Вас никто не потревожит.

— Нет, Роджер, не могу я этого сделать!

— Я говорю да, ведь ты так хочешь этого. И ты будешь делать это, дорогая моя. Обещаю тебе, что если ты не получишь удовольствия, ничего больше не будет.

Мои убеждения и просьбы были напрасны, и оставалась я одна наедине с этим решением. Я откажусь поцеловать ее. Вот и все, просто откажусь.

Из записей Джейн

Итак, леди Селия скоро станет частью нашей игры — Мюриэл призналась мне во всем, как обычно. Она сказала, что можно подстроить ее таким образом, чтобы Филипп использовал ее так, как она никогда не позволяла своему мужу. За несколько дней он хорошенько заполнит ее своим семенем — у него уже давно нет возможности расходовать его, но для такого случая он успел его накопить. И хотя Роджер не знает об этом плане, его любящая жена вернется к нему целой и здоровой со своею новой заполненной пещеркой!

В то же время Дейзи тоже требует внимания. Мы уже все обсудили, по крайней мере, так я говорю, но Мюриэл утверждает, что это все ее идея. Что ж, я промолчу, ей всегда нравится быть главной.

Из записей Мюриэл

Иногда мне кажется, что внутри меня слишком много разных людей со своими противоречивыми желаниями. Но я не рассказывала об этом Джейн — она может подумать, что я странная. В один момент Роджер — это человек, в объятиях которого я хочу остаться навсегда, а в следующий миг я бы хотела, чтобы он был похож на Филиппа хотя бы отчасти. Пусть мысли уносит ветер, мне все равно. Именно я предложила ему соблазнить его жену — если можно так сказать о женщине ее возраста. Она прекрасна и способна на большее удовольствие, чем когда-либо раньше.

Что касается Сильвии, я, должно быть, испытываю какое-то негодование и ревность из-за желания Роджера быть с ней, хотя я думаю, что нашла бы в этом удовольствие.

Дейзи каждый раз выглядит в моих глазах все прекраснее и свежее, хотя Роджер кажется неловким при упоминании ее имени в контексте наших интимных отношений. Я не знаю причины этого поведения, возможно, он старается показаться более благородным, чем есть на самом деле. Или это я раскрыла его истинную сущность? Сначала я думала, что он просто стесняется, но он никогда не признает это. Те люди, которые меня не очень хорошо знают, считают меня достойной – так и должно быть, и это всегда производит впечатление на молодых женщин. Они относятся ко мне серьезно – я знаю об этом. Их щеки наполняются сладким румянцем при ласках грудей и интимных органов! В любом случае, Дейзи чуть больше предрасположена к интимным утехам, и уже готова к любовной битве.

Завтра я покорю Селию, и я верю, что она также прекрасна без одежды, как и в элегантных нарядах, которые она носит. Она более чувствительна к ласкам, чем сама думает. Мне будет приятно сведению ее с Филиппом. Если потребуется, я ее накажу сначала легким шлепком, но не думаю, что до этого дойдет. Сейчас он достаточно хорошо обучен для того, чтобы войти в нее плавно своим половым членом. Это только поможет ей… это научит его ценить послушание и получать вознаграждение за это.

Из записи в дневнике Дейзи

Тетя Мюриэл поехала сегодня к маме. Предполагаю, что они станут хорошими подругами, по крайней мере, я на это надеюсь! Я думала, что они просто заберут ее отсюда, но к моему удивлению папа решил взять меня с собой. Но это было не так, как я ожидала, потому что тетя Джейн вела себя очень непристойно и сказала, что когда все успокоится, мы можем снова показывать друг другу свои трусики. И все это при папе! Мы с Сильвией просто не знали, куда деться от стыда.

Мой отец объявил, что оставит нас одних и отправится с тетей Джейн осматривать конюшню, которая, по его словам, напоминает старую часовню и пахнет соломой и навозом. Хотя я считаю, что там очень темно. Тетя Джейн сказала мне: "Моя дорогая, иногда молодые девушки должны поступать в соответствии с требованиями". Я была в замешательстве и не знала, куда смотреть или что слушать. Затем она предложила нам снять платья и стоять рядом друг с другом. Мой отец сказал, что уйдет, но я видела, что он сам не знал, куда податься. Мистер Мэнсфилд все это время где-то пропал, а Роуз было нигде нет. Тетя Джейн настояла на этом шаге и развязала платья на нас обоих. Я была весьма смущена и хотела держаться за руку со Сильвией. Когда мы склонились для того чтобы снять платья, я не видела своего отца, чего очень радовалась, потому что осталась только в сорочке и чулках. Мама не знает, что я теперь не ношу брюки.

Наши платья упали на пол, и когда я выпрямилась, я заметила, что мой отец уже ушел. Он проходил по саду, время от времени оборачиваясь и заглядывая в окно. Тетя Джейн сказала, что мы не успели все быстро сделать и нам еще нужно снять сорочки! Мой отец вновь оглянулся на окно только на минуту. Тетя Джейн была безумной, потому что она позвала его к окну, говоря, что у нас есть к нему что-то сказать. Сначала он не подошел, но она повторно его призвала и он вернулся, хотя все время уставился на пол. Он спрашивал, не поднимая глаза: "Что вы хотите сказать?", а мы просто закрыли лица и не могли вымолвить ни слова!

Мы были встречены тетей Джейн, которая выразила свое негодование и назвала нас глупыми. Несмотря на ее слова, мы все равно решили поцеловаться, хотя было трудно дышать. Сильвия и я захотели прикрыть свои задницы, поэтому повернулись друг к другу и обменялись поцелуем. Тетя Джейн сказала папе потрогать наши ягодицы и почувствовать их мягкость и тепло. Возможно, ему не очень хотелось это делать, но он все же сделал это под ее давлением... В то время как мы стояли ближе друг к другу и смеялись. Я почувствовала, как его рука опускается вниз, но он быстро убрал ее и ушел из комнаты.

Тетя Джейн сказала нам одеваться и ушла за ним. Я думаю, они отправились прогуляться возле конюшен, потому что они отсутствовали целый час. На юбке тети Джейн была пятно соломы - вероятно, она упала.

По пути домой, в коляске, папа поцеловал меня и сказал, что я хорошая девочка. Я снова уселась на его колени. Я объяснила ему, что не хотела снимать платье и рубашку, но тетя Джейн заставила меня это сделать, хотя она добавила, что это было ради забавы - так она сама сказала. Вдруг я стала смелее и попросила папу не рассказывать маме о том, что я больше не ношу штаны. Папа ответил смехом и начал страстно целовать меня в губы, говоря, что этого не может быть потому что мама подумает, что он задирал мое платье. Как я краснела! Как глупо было мне не догадаться об этом раньше. Я спрятала лицо, а коляска продолжала трясти нас и я прыгала на его коленях, чувствуя под собой что-то очень твердое.

Затем отец спросил, если он уже один раз видел меня голой, можно ли ему посмотреть еще. Ой, я сильно покраснела и скрыла лицо, но он тогда сделал забавную шутку — начал лизать мое ухо, заставляя меня изгибаться, спрашивая снова и снова до тех пор, пока я не ответила, что он может только в отсутствие мамы. Тогда он снова прикоснулся к моей груди и заметил, что они стали наполняться. Он спросил, нравится ли мне это, и я согласилась. Я почувствовала приятные ощущения повсюду! Моя задница прыгала на этом твердом предмете, а папа издавал забавные звуки! Я положилась назад и он поцеловал мою грудь сквозь платье!

Когда мы вернулись домой, мама уже лежала в постели. Я думаю, что у нее повысилась температура, потому что она очень покраснела, а тетя Мюриэл должна была переодеваться так как она только что застегивала платье. Она сладко улыбнулась мне и крепко, крепко поцеловала меня, а потом взглянула на папу и сказала ему следить за мной этой ночью. Я не знаю, что она хотела этим сказать. Я думаю, что она имела в виду маму, потому что у нее жар. В любом случае, она не спускалась на ужин.

Из записей леди Селии

О, любовь, о губы, о этих развратных руках! Я не могу поверить ни тому, что я сделала, ни тому, какая милая и настойчивая была Мюриэл. Каким развратом я занималась! После этого я едва смогу взглянуть на себя в зеркало. Ее язык был таким длинным и гибким... во рту. Я думала мы будем целоваться, но она разделась и заставила меня сделать то же самое, несмотря на все мои возражения.

— Милая моя, теперь нам следует быть вместе. Ваш муж не помешает нам, — произнесла она. Но откуда она могла узнать об этом? Я хотела спросить ее об этом, но она вначале предстала передо мной как тигрица, а затем превратилась в ангела, поглощающего формы моей жаждущей любви. Мои соски стали твердыми и коснулись ее собственных, ее живот плавно скользил по моему, пока наши чувственные эманации не слились в одном потоке. После всего этого мы лежали, задыхаясь.

Я думала, что все исполнилось и что сон закончился, но она приказала мне опустить ноги со спального места. Я первоначально подумала, что наступает время для вставания, хотя голова все еще была закружена и коричневые кончики грудей – мои "коралловые выпуклости", как она сказала – были напряжены. Однако когда я начала двигаться, она стояла на коленях возле кровати, подняла мои ноги и... Ох! Как я могу, как я осмеливаюсь описывать это! Ее длинный язык станцевал там, где никогда раньше не побывало никаких уст. Я вздыхала, стонала, не в силах себя сдерживать. Я всегда полагала, что когда ты достигаешь оргазмического блаженства и изливаешься своим соком, то все уже закончено, но она научила меня, что для женщин это не так просто. Еще трижды я испытала любовное наслаждение в ее ротике, а затем ее губы приблизились к моим и наши груди соединились – все было пропитано любовью. Я окунулась в экстазе и Мюриэль призналась, что испытала такие же чувства. После всего этого мы лежали в объятиях друг друга, тяжело дыша, со слегка прилипшими волосами на области интимных связей – которые соприкасались в нашем "поцелуе" – и я, никогда и не думавшая использовать подобные слова, теперь играю ими, как безделушками своих желаний.

Кроме того, Роджер всегда был внимателен ко мне. Он спросил: "Тебе понравилось?". Я кивнула, не в силах произнести ни слова. В моей руке был его член, и он играл с моими интимными местами. Я оставалась спокойной и уже не беспокоилась об этом, но все же я не позволила ему проникнуть туда - я просто не смогла принять такое решение. "Дай мне это сделать до конца месяца", - сказал он. Я была потеряна и призналась в этом, чувствуя вину, хотя его слова показывали, что он не ревнует Мюриэль. Он хотел задать мне еще много вопросов, но я не могла заставить себя говорить об этом. Я всегда была слишком стеснительной для таких разговоров. Как он действовал безвозмездно со мной в этой удивительной ситуации!

- Больше никогда этого не делай, - сказала я, скрывая свое лицо и осознавая ложь и жестокость своих слов. Но даже это он понял - мой добрый, заботливый, понимающий человек.

- Никогда не говори "никогда", Селия, - сказал он, нежно гладя меня по ягодицам. Я не знала, что ответить, поэтому притворилась спящей. Никогда раньше я не знала, что вышла замуж за такого ангела.

Из записей сэра Роджера

Я никогда не позволю своей любимой Селии пострадать, я лишь приношу ей наслаждение. Я так и сказал Мюриэль.

- Ты скоро получишь ее задницу. Если, конечно, ты этого хочешь, - ответила она с явной ревностью взглядом на меня. Я заверил ее, что ее собственная задница - вызывающая и упругая, как сливки - может принести счастье любому джентльмену. Она успокоилась от этого. Как она тяжело дышит при анальном сексе - она двигается и издает тихие звуки радости, как молодая лошадка, когда мой член проникает и находит уют между ее горячими ягодицами.

Боюсь, что они с Джейн обсуждают между собой даже самые интимные темы. Если бы не это, я уверен, что мое пристрастие к Мюриэл было бы гораздо сильнее. «Не правда ли, Дейзи очень привлекательная девушка, а в области интимности у нее уже замечательный локончик?» – спросила она. Я ответил, что не обращал на это внимание и не намерен этого делать. «Ой, ты же потрогал их задницы, верно?» – улыбнулась она. Мне показалось это некрасивым поведением, но я только покачал головой в ответ. Подозреваю, что она тоже так подумала. Мне захотелось спросить ее, засовывала ли она палец Селии в анальное отверстие, но это уже было слишком. Иногда я удивляюсь своим представлениям о морали, но таков я.

Мне нужно поговорить с Дейзи, потому что я беспокоюсь из-за разговоров этих сестер. В свете этого мое решение начать с Джейн, а затем перейти к Сильвии, немного потускнело, но я также привязан к ней, как Селия к Мюриэлу!

— Вскоре тебе будет позволено овладеть нами обеими, – сказала Мюриэл. Я ответил ей, что я сам решу, когда и где мне захочется это сделать. И снова она показалась мне угнетенной – ее язык иногда просто не слушается. Но дело в том, что она не имеет в виду ничего плохого. Я сказал ей, что все это знаю – и в определенном смысле прощаю ее. Она вздохнула и прижалась ко мне ближе.

— Мы всегда будем одновременно конкурентами и союзниками, дорогой, – сказала она.

Я подумал о том, что это очень верно, и одобрил ее слова.

— Вот видишь, тебе все же нравится то, что я говорю! – рассмеялась она. Иногда она бывает такой, что перед ней просто невозможно устоять...

Из записей дневника Дейзи

Если кто-то спросит меня, целовал ли меня отец в губы, я скажу, что нет. Отец дал мне серьезную наставительную речь на эту тему. Но у нас была секретная встреча в моей комнате! Я пообещала никому не рассказывать об этом, и это... правда. "Даже если кто-то будет приставать и спрашивать?" - спросил он. Я не скажу ни слова, ответила я, и он только засмеялся. "Тогда не разговаривай сама с собой, потому что ты тоже ангел, мое сокровище", - сказал он. Сначала у него было какое-то напуганное выражение лица, но теперь он полностью оживился. Я была одета только в ночную рубашку. Он хотел обнять меня обеими руками, но потом передумал и быстро вышел из комнаты, и это меня очень расстроило. В конце концов, кажется, после всего произошедшего он перестал мне верить.