Любящие родители

В детсве меня ни когла не пороли, так иногда шлёпали, несколько шлепков в назидание, но не более...

По настоящему же меня начали наказывать после восемнадцати лет.

Мои родители работали в разные часы. И вечером был промежуток времини в три часа, когда меня не скем было оставить. Иногда со мной сидела наша соседка по двору, мои родители очень с ней подружились и доверяли ей меня, закрытыми глазами, но когда я немного подросла по — вечерам меня уже начали оставлять одну на два три часа, пока мама уходила на работу, а папа ещё не пришёл. Я могла смотреть телевизор, читать, и обязятельно сделать уроки, хотя бы ту часть, которую я могла сделать самостоятельно. Если я не выполняла ни одного домашнего задания, то моя мама, придя вечером, поздно с работы очень сердилась и кричала на меня и заставляла меня делать уроки ло поздна. А иногда без предупреждения, в мгновения ока, я оказывалась у неё на коленях с уже оголённой попкой, которую уже обжигали либо мамина рука, что было очень больно, либо скакалка, а в самых редких случая за большую провинность, обычно дольше всего по мне гулял папин ремень... Одной рукой мама придерживала меня, что бы я не вскочила, а другой активно обрабатывала мою, всегда голую в таких случаях задницу...

Я же сначала пробовала молчать и вести себя по-геройски, но после трёх — четырёх ударов я забывала о своей гордости и начинала громко кричать, плакать и умолять маму прекратить, обещала что сделаю все уроки, но моя мама была не умолима... и выдавала мне по полной программе. После того когда мама пркращала моё наказание, она ставила меня на ноги и посылала в угол на час.

И вот зарёванная я шла на кухню и продолжала реветь и отчаянно тереть свою крепко выпоротую задницу уже в угду. Кухня место нейтральное и пока я стояла в углу сверкая краснотой своего зада, все кто заходил на кухню или приходил к моим родителям обязательно видели мою истёганную попу. Если это были гости или наша соседка, то они садились на кухне за стол и мама подробно рассказывала им за что она меня выпорола.

Если это был папа, то он садился на стул рядом со мной и долго объяснял мне какая я плохая девочка и что мама ещё пожалела меня, что на самом деле мне надо было всыпать ещё боль ше, что порка это полезно, и что порят они меня потому что любят и хотят сделать из меня человека... Если же я огрызалась то папа резко вставал и шёл в комнату за своим ремнём, а по том одним движением клал меня на одно колено и... тогда та порция которую дала мне мама казалась крошечной. Вцепившись в папину ногу я молила: « папочка — а-а-а, миленький, прости-и-и-и, я больше не будуу-у-у-у-у». Папа давал мне около двадцати, быстрых, один за другим ударов, моя попа пылала! и шлепком папа загонял меня обратно в угол, где продолжала голосить, а папа ушёл в комнату.

Когда проходил час, моя мама возвращалась и уже стоя добавляла мне ещё несколько ударов, что бы я не слишком расслаблялась, я тут же начинала плакать, и закрывать попу руками, после этого, мама, пригрозив орудием избиения, предупреждала, что если через пять минут я не буду за столом делать уроки, то порка повторится... обычно мне напоминать не было надобности, уроки были готовы через восемнадцать минут и я просила прощения у мамы спапой и шла спать.

Такие вещи происходили довольно редко, но регулярно, хотя бы для напоминания...

В основном меня порола мама, но один раз мне досталось суровая порка от отца...

Мне было восемнадцать лет, родителей не было дома, нам как раз поставили телефон, провели провода по всем комнатам... Мне было скучно, уроков делать не хотелось, и я просто шаталась по квартире, а потом пошла в свою комнату и начала рассматривать теллефонные провода провода и не замнетнодля себя, от скуки раковыряла дырку в стене... и задев порвала проводок... увидев это я испугавшись бы стро отошла, в душе я знала что порки мне сегодня не миновать и начала тереть зад... и тихо ждала когда папа придёт, внутренне готовя себя к экзекуции, так как он предупреждал меня, что если что то случится с проводами по моей вине, то моя попка получит такого ремня, какого прежде не получала и будеть очень долго болеть...

Отец пришёл домой, я затаилась в комнате, раздались шаги, отец открыл дверь моей комнаты и сказал — «Привет доченька.» Увидев мои опущенные глаза, отец сразу понял что я на шкодила и резко спросил — « Что ты наделала?» я ответила что ничего, но он как на зло посмотрел на стену... и... увидел что я натворила... « Та-а-ак... « — растянуто, с угрозой в голосе сказал папа и начал вынимать из брюк ремень... положив ремень на диван, папа сел и взяв меня за плечи подвёл к себе и посадил на колени и сказал — «Доченька, я хочу что бы ты поняла, как дорого нам обошлась установка телефона, ты же знаешь это?». «Да папа « — ответила тихо я, шмыгнув носом... Он обнял меня — «Мы должны будем заплатить огромные деньги мастеру, ты понимешь это?» — «Да папа « — ответила тихо я и слёзы покатились у меня из глаз...

«Я предупреждал тебя?» — «Да папа»

«Ты согласна, что должна быть наказана?» — «Да»

«Ты согласна, что это справедливо?» — «Да»

«Тогда не будем терять время, раздевайся — полностью! и начнём!»

И вот самое страшное началось, отец с терпением ждал пока я сниму с себя всю одежду. и вот я голышём стою перед моим папой и уже плачу. отец встал, взял ремень в руки, велел мне лечь на диван, но так что бы верхняя часть моего тела явисала вниз то есть что бы я руками упёрлась в пол а коленями в диван, в живот мне впился боковой поручень дивана... в данный момент моя попка была самой высокой точкой моего тела... я не могла даже её прикрыть так как руками упиралась в пол что бы удержать тело.

Отец похлопал меня по заднице и спросил — «Готова?» и не дождавшись ответа размахнулся и нанес удар. я тут же вскрикнула: «А-а-и-й!». слезы заструились по моему лицу.

Затем последовал второй, третий... десятый... тридцатый...

Боль была резкая и жгучая, ремень гулял по мне издавая свист.

— А-а-а! Папочка-а-а-а! Пожалуйста, не надо! Я больше не буду! — умоляла я папу.

— А-а-а-а-а! мне больно! Папочка-а-а-а! Прости-и-и-и-и-и! а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Но Папин ремень ритмично опускался на мой зад.

Я виляла попой пытаясь уйдти от ударов но они рушились на меня задевая самые больные точки... казалось порке не будет конца... у меня уже небыло ни голоса ни сил сопротивляться... я просто хрипела...

Наконец — то папа остановился... я стояла в той же позе и истерически рыдала, я даже не сразу поняла что порка закончилась...

«Ну вот и всё ты получила заслуженную порку, можешь встать и идти в угол» — сказал мне папа. но я не услышала и продолжала громко плакать стоя всё так же...

«Что такое, ты хочешь ещё? на получи...» — проговорил отец и начал хлестать меня снова, но на этот раз пряжкой. я за взревела — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! и пока он добавлял удары орала не своим голосом...

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

отец дал мне ещё восемнадцать ударов — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!