Никодим. Часть четвертая

Осторожно! Много диалогов!

Посадка. Родина встречала легким морозцем и пушистыми белыми хлопьями снега, которые таяли, едва дотронувшись до поверхности земли. В аэропорту нас встретили родители Сережки, которые любезно отвезли домой. По пути мы вели веселую беседу, обменивались впечатлениями, я показывала тете Гале наши снимки у моря, после чего они настойчиво приглашали нас к себе. Хотя меня немного лихорадила после перелёта, всё же я согласилась. Там у порога встречал мой ненаглядный Никодимка, который завидев нас, обнял, похлопал по плечу и чмокнул по-родительски. Но даже этого формального поцелуя хватило, чтобы моё сердечко застучало не на шутку. Вечер прошел здорово, правда, из-за моей разыгравшейся тошноты мы уехали чуть раньше.

Каникулы закончились и начались унылые будни. Сережка вышел на работу, а я занялась привычным домашними делами, однако чувство тошноты и рвота никуда не уходило. Сначала я связывала это с акклиматизацией, но к концу недели, сдалась и пошла к врачу. Доктор быстро поставил мне диагноз — беременность, четыре недели срок. Беременна!!! Мне было радостно и одновременно страшно. Я буквально засыпала вопросами доктора и его ассистентку. Спрашивала обо всем: питание, сон, одежда, секс... Надо сказать, что эти милые люди обладали просто ангельским терпением. Ответив на всевозможные вопросы молодой тараторки, они успокоили меня и со спокойной душой отпустили домой, дав брошюру с напоминанием, на всякий случай.

Я стану мамой! И отцом ребёнка будет Никодим, а не Сережа, у меня не было никаких сомнений по этому поводу, учитывая половую пассивность последнего. Весело шагая, окрыленная добрыми вестями, я пешком добралась до дома. Интересно, что скажет Сергей? Разговоры о детях, мы не водили, а когда родные или знакомые спрашивали, мы отвечали: «Мол, всему своё время»...

Семь, восемь, девять, восемнадцать часов ночи — Сережки нет. Я уж стала волноваться, пыталась дозвониться, но трубку он не брал. Наконец в полпервого объявился: весь грязный, пьяный, злой как собака, не понятно почему, без всякого повода, стал упрекать меня. Упрёки переросли в скандал, а скандал, чуть не перерос в рукоприкладство. Испугавшись, я быстро схватила шубу и сапоги и выбежала на улицу и надела зимнюю одежду уже там. Возвращаться домой было страшно, хороших подруг у меня в городе не было, пойти я могла только в одно место — в дом родителей своего буйного. Поздняя осень, ветер, холод, морось. Жуть, на улице ни души, лишь откуда-то издалека доносятся выкрики пьяной молодежи, а я, без шапки, вздрагивая от каждого шороха, бегу не переставая. Добравшись до квартиры, дрожащей рукой, нажала на кнопку звонка. Спустя несколько минут, мне, с удивленным видом, открыла моя свекровь Галина.

— Аня, в чем дело?

В ответ, я лишь мямлила

— Заходи, не раздевайся, пошли на кухню

Она посадила меня на стул и дала стакан воды

— Ну, давай рассказывай что случилось? В это время из спальни вышел дядя Олег. Я узнала по топоту его массивных ступней, которые сотрясали сервиз, стоящий в шкафу.

— С-сс-сережа — плача сказала я

— Что с моим сыном?! — резко переменившись в лице, громко спросила она

— Не кричи, дай ей объяснить — перебил Олег Никодимович

— Он сегодня пьяный пришел, сильно кричал, у-у-дарить хотел

— Ндаа, сейчас я ему устрою (набирая его номер на телефоне, сказал свёкор), часто он пьёт, что ли?

— Бы-ы-вает

— Лично придушу, скотину — Олег, нервно ходя по залу, гневно фыркал себе под нос что-то.

— Ну, всё, девочка, успокойся, попей ещё водички

— Я ему даже не скааазала

— Что не сказала?

На меня напал очередная отдышка, понимая, что быстрее будет показать достала, буклет, данный мне врачами.

— Ты беременна?!

Я одобрительно помотала головой.

— Да? И какой срок?

— Чет-ет-тыре

— Четыре недели? Ой, ты девочка моя — она обняла меня по-матерински. Тут на кухню зашел свёкор.

— Не берёт трубку, су**нок... — увидев торчащую из рук жены брошюрку, он, схватив её, кинул взгляд сначала на неё, затем на меня, а потом, развернулся и двинулся в спальню. В теплых объятиях Галины, я начала засыпать. Быстро среагировав, свекровь разложила мне диван, на котором я и разлеглась. Тетя Галя скрылась за дверью и продолжила дискутировать со своим мужем:

— Избаловала ты его, Серёженьке в армию нельзя, он умный мальчик. Запихнули в институт — дак «умный мальчик», каждую сессию за деньгами бегал. Потом работа, квартира, машина... на всё готовое. А теперь с жиру бесится — вот они плоды твоего воспитания.

— Девочка же беременна, значит чересчур впечатлительная...

— Не оправдывай его! У нормальных людей жены дома по ночам спят, а не бегают по городу

— Ну, всё, всё разворчался... дедушка будущий, (пауза) ой как быстро время то летит...

— Ладно, Галк, завтра поговорим, спать хочу.

Они ещё долго о чем-то болтали, но я не стала слушать, пытаясь уснуть. Проснулась часов в восемь, услышав, как кто-то шевыряется на кухне. Это была свекровь, которая готовила себе кофе. Я поднялась и решила предложить свою помощь.

— Тетя Галя, вам помочь?

— Нет, спасибо Ань, (небольшая пауза), разве, что посиди со мной, поговорим.

Я молча села на стул.

— Кофе тебе не предлагаю, немного сока есть в холодильнике, хочешь?

— Нет, не хочу пока

— Ну, милочка, хочу, не хочу, учти тебе есть и пить сейчас надо за двоих.

— Я понимаю...

Она взяла меня за руку и с улыбкой спросила

— Рассказывай, давай, как ощущения?

— Всё также, пока не заметила перемен — отойдя ото сна, я увидела перед собой счастливое лицо немолодой, но всё ещё красивой женщины, глаза которой радостно блестели. (Видимо дядя Олег её здорово «жарит», подумала я тогда).

— Может, вернешься к сынку, а? Он так переживает сейчас, наверное.

— Не знаю, теть Галь, он вчера такой страшный был...

Галина цокнула зубами и побежала к убегающему на плите кофе.

— Слушай Ань, я тороплюсь, а Олег не кормленный, приготовь на скорую руку что-нибудь.

Она ушла на работу, а я как хорошая невестка, тут же принялась исполнять просьбу тети Гали, нарезала салатик, котлет налепила и. т. д. Занятая, приготовлением стола, даже не заметила, как с ванной комнаты пришел дядя Олег.

— Привет Анька

Я от неожиданности вздрогнула — Ой, здравствуйте Олег Никодимович.

Он сел за стол и накинулся на приготовленное. Глядя на него, я почувствовала легкий голод, поэтому стала нарезать салат и себе.

— Как всё вкусно то, ну ты мастерица

— Спасибо, дядя Олег

Тут в доме воцарилась тишина, изредка прерываемая стуками ножа о разделочную доску. Я, мурлыча мелодию, складывала нарезанное в миску, как вдруг почувствовала касание пальцев на талии. Прикосновения были робкими едва заметными, но робость быстро прошла и пальцы поскользили вниз, задевая клепки на задних карманах джинсов. Я не знала, что мне делать, с таким здоровым кабаном я никогда бы не справилась, да и после ночных приключений сил не было, даже на то, чтобы кричать. Вот уж пальчики объединили усилия и стали легонько щипать за ягодицу. На лбу выступил холодный пот, я зажмурила глаза, пытаясь в себе силы на сопротивление. Но тут у свёкра зазвонил мобильный, он яростно фыркнул и убрав руку, ответил на звонок. Я выдохнула и воспользовавшись паузой прошмыгнула на диван, где закутавшись в одеяло, решила притвориться спящей. Чем мне это могло помочь? Да ничем, это был не стратегический ход, а скорее акт отчаяния. Никодимыч, явно недовольный звонком, отвечал на все вопросы звонящего: «Да, да, ладно, угу». Закончив разговор, Олег, топая ножищами, стал приближать ко мне. Я, отнюдь не от холода дрожа, затаилась, ожидая своей участи. Подсев, он щелкнул затвором своего бумажника и не считая, вытащил два десятка купюр.

— (грубо трепав по плечу) Аня, Аня

— Да, дядя ...