«Грабеж» по-соседски

«... Ох не знаю, я не знаю...

где найду, где потеряю...»

Пролог.

(Марьяна Николаевна).

Я проснулась, томясь каким-то предчувствием.

— Странно, — подумала я, открывая глаза и оглядывая комнату.

Обычно, просыпаясь, с трудом могла перебороть горечь. А что радоваться? Опять одна, впереди рабочий день, «пустые хлопоты» да и вечер не лучше. Но вот сегодня... Глянула на часы — семь... Пора вставать. Я дернулась и вспомнила — у меня отгул!

— Ура! Три дня ничего неделанья.

А в груди разливалось ощущение, что сегодня будет «великий» день!

Дурная голова, ногам покоя не даёт 1.

(Саша, Паша и пивасик!).

Мы с Пашкой уже третий час наливались пивом. Настроение было — прекрасным, вот только пиво кончалось. Да и денег на повторение не было. Я выскреб всё, что у меня было, да и Пашка вывернул карманы. Разломив последнего леща, Паша выдал:

— Хорошо сидим!

— Да... Хорошо... Вот только всего две банки осталось... — сожалеюще добавил я, вскрывая их.

Сделав пару глотков, Паша спросил:

— А, может, у соседей займёшь?

Мы сидели у меня в квартире, родичи уехали на дачу и она была в полном нашем распоряжении ещё целых два дня.

— Взяли бы ещё пива, а можно и водовки... — размечтался он, — вечерком прошвырнулись на дискач, сняли тёлок и ночью оттянулись по полной!

— Не-а... — подумав, ответил я и присосался к горлышку, — никто не даст.

— А эта новая соседка?

— Которая?

— Ну, которая недавно переехала.

— Фифа, что ли?

— Ну да. Наверное...

— Ты сдурел? Выгонит в три шеи ещё и родичам пожалуется.

— Плохо! — вздохнул Паша, и полез по карманам.

— И что ты собираешься там найти? — заржал я, — ты в магазине с пола последний рубь подобрал.

— А давай кого-нибудь «бортанём»?

— Это как? — не понял я.

— Ну, наденем маски, постучимся в дверь и...

— Ограбим, что ли? — переспросил я.

— Да нет. Займём в добровольно-принудительном порядке, а потом, когда будут деньги, зайдём, извинимся и отдадим! — гоготнул он.

— Ага! Мы зайдём и «займём», а они ментов вызовут, — подумав, выдал я, — нас сцапают и посадят...

— Так мы напугаем, потом можно связать и дёру...

— Чем пугать будем? — саркастически поинтересовался я.

— У тебя же есть модель «Вальтера», а я... — он задумался и встал. Подошел к тумбочке и достал нож для разделки мяса, — вот это возьму!

— Да он тупой как пробка! — засмеялся я, — им даже хлеб хрен отрежешь!

— А я никого резать и не хочу, — пояснил Пашка, — а на вид вон он, какой большой! Испугаются.

— Ага, а где ты маски возьмёшь? В «Детский мир» побежим?

Паша задумался.

— А у твоей мамки старые чулки есть?

— Что мерить будешь? — хохотнул я.

Пашка двинул мне кулаком в бок. Я зашипел от боли.

— Ебнулся? Больно ведь!

— Мы о «деле» толкуем, а ты... — обиделся он.

— Да ну тебя, — я потер саднящий бок и встал.

Вернее, я хотел встать, но с первого раза у меня не получилось. В голове закружилось, ватные ноги не держали.

— Ха-ха-ха... — рассмеялся я, — грабители ёпа мать, на ногах не стоим.

— Можно кофе выпить... — неуверенно предложил Паша, — от него трезвеешь...

— Ага... — задумался я, — кофе где-то было?! А зачем тебе чулки? — со смехом вспомнил я.

— Дурак! На башку натянем, нас никто и не узнает!

— Не пойдёт! — безапелляционно заявил я, — маманя чулки не носит, — виновато произнёс я.

— А колготки?

— Что колготки? — не понял я.

— Колготки носит?

— Даааа...

— Тащи! — распорядился Пашка, — мы из колготок такие маски сварганим, закачаешься!

Я всё же умудрился встать и поплёлся в ванную.

— И ножницы прихвати! — проорал мне вслед друг, — а я пока воду на кофе поставлю.

— Ножницы ему ещё, — проворчал я, уже роясь в корзине с «грязным» бельём.

***

Когда я вернулся Пашка протянул мне чашку с горячим кофе.

— Пей, давай! — пока я маски делаю!

Бросив на стол пару маминых колготок, я схватил чашку и стал с интересом наблюдать за друганом. Он, осмотрев колготки, зачем-то поскрёб одни пальцем и, помрачнев, спросил:

— А что чистых нет? Эти воняют!

— Не воняют, а пахнут, — подразнил я его, — сам же просил старые.

Пашка приподнял колготки двумя пальцами и понюхал:

— Бабой воняет!

— Сам ты баба! — рассердился я, — это мамины!

— А что мама не баба?

Теперь уже я двинул ему кулаком.

— Мама — женщина! Идиот...

— Да ладно тебе... — примиряюще пробормотал он, — баба, женщина, телка...

И тут же получил второй тычок в лоб. Короче мы чуть не подрались. Но обошлось. Всё ещё дуясь на Пашку, я пробормотал:

— Давай делай свои маски, а то «трубы горят»!

— Ты пока веревку поищи, — процедил Паша, разрезая капрон.

***

Через десять минут выпив кофе, ополоснув головы под струёй холодной воды в ванне, мы стояли в коридоре с натянутыми на голову остатками колготок «вооруженные до зубов». Я, как заправский киллер, размахивал своим чёрным пластмассовым «Вальтером», а Пашка, делая страшное лицо, крутил тупым режиком. В левой руке у него была веревка для сушки белья, срезанная на балконе.

— А к кому пойдём? — поинтересовался Паша.

— К Фифи и пойдём! — решил я. — Ты знаешь, какая она нудная? Сашенька надо здороваться... Сашенька надо даму в лифт первой пропускать... Дура, в общем!

— А у неё деньги есть?

— Наверное... Одевается она хорошо, и на пальцах колечки... Да что мы с неё штуку не снимем? — заволновался я, начиная дрожать.

— Тогда пошли.

Нападение.

Приготовившись, мы стояли около двери соседки.

— Готов? — дрожащим голосом спросил я.

— Ааага, — неуверенно ответил Паша.

Выдохнув, я позвонил в дверь. В голове вертелось: «Хоть бы её дома не было; хоть бы её не было дома...», — но, увы... За дверью раздались шаги, и она распахнулась.

... Немая сцена из ревизора...

— И что... — начала соседка.

— Молчи сука! — завизжал Пашка и, оттолкнув меня, вломился в квартиру, — где деньги? — и как идиот завертел ножом.

Я, изображая крутого, мена, и изо всех сил тыча пластмассовым пистолетиком, заскочил в коридор и закрыл дверь. Хозяйка спокойно и молча отступила назад. Посмотрев на нас, спросила:

— О каких деньгах идет речь?

— Это ограбление, — не очень уверенно и сипло произнёс Паша, — давай деньги, и мы тебя не тронем!

— А иначе? — она уже с интересом смотрела на нас.

— Свяжем и изнасилуем, — совсем уже шепотом выдавил из себя Паша и показал ей веревку.

Она рассмеялась и произнесла:

— Шли бы вы вон, клоуны, а то милицию вызову!

— Ах ты, сучка! — заорал Паша и бросился вперед.

Дальше произошло нечто странное. Он захрипел и, выпустив из рук нож и веревку, согнулся пополам, хватаясь за яйца. А я только и увидел, как колыхнулись полы халатика одетого на соседку и тут мне прилетел в морду кулак. Не очень большой, но твердый. Теперь уже я, выпустив из рук пистоль, схватился за лицо, руками чувствуя, как второй кулак заехал мне в живот. А потом раздался негромкий треск, запахло озоном и я потерял сознание.

***

Привел в сознание меня тихий голос:

— Ох, Саша, Саша. И что это ты на «большую дорогу» вышел. Говорила я тебе: «Веди себя с незнакомыми людьми хорошо, особенно с дамами!».

— Что со мной? — с трудом прошептал я, чувствуя, как болит нос, ноет живот, и ощущая огромную шишку на лбу.

Я попробовал пошевелиться, но не тут-то было! Задергался и понял, что связан. С трудом развернув голову, увидел Фифу, сидящую на диване и держащую в пальчиках небольшую рюмочку с чем-то коричнево-золотистым. Недоумевающе посмотрев на неё, оглянулся в другую сторону, откуда раздавалось злобное сопение. Там лежал Павел, связанный по рукам и ногам ...