Белый ангел — чёрный демон

Мир развивается по спирали. Эта истина так же стара и верна, как само Мирозданье. С каждым новым витком, отступив немного назад, он возрождается с новой силой, словно желая взять реванш за вынужденное отступление. И вновь льется кровь, слышен лязг железа, стоны умирающих. Но Мир живет и радуется своей новой победе над собой.

НОВЫЙ ХОЗЯИН

Ветер усиливался. Грозно завывая, он с остервенением раскачивал верхушки вековых деревьев, заставляя их жалобно скрипеть, будто жалуясь Богам на свою судьбу. Желтая пожухлая листва при каждом порыве тучами поднималась вверх и долго кружила над землей. Сквозь густые кроны с почерневшего неба начал накрапывать мелкий холодный дождь.

Ливия в изнеможении повалилась на мокрую траву. Идти дальше сил не было. Еле сдерживая дыхание, она приложила ухо к земле, вслушиваясь в отдаленные звуки. Её преследователи отстали, и девушка этому порадовалась. Но она знала, что успех временный. Сейчас они всё поймут и продолжат гнать свою жертву дальше к Старым Болотам. А оттуда ей уже не выбраться, как не удавалось еще никому, кто хоть раз по глупости или из любопытства, а может, как она, забредал в эти гиблые места. Сердце рабыни забилось с удвоенной силой, дыхание стало сбивчивым.

— Это конец, — простонала Ливия, — Скоро меня догонят, и всё будет кончено.

Рабыня знала, что её ожидает. Надеяться на быструю и легкую смерть не приходилось. Девушка прекрасно знала жестокость своего господина и понимала, что он не откажет себе в удовольствии вдоволь поиздеваться над невольницей. Ливия представила себе эту ужасную картину: усевшись в своё знаменитое кресло, обтянутое черным бархатом, хозяин будет наблюдать, как Кулл, его верный раб, истязает несчастную, не обращая внимания на вопли и мольбы о пощаде.

Шатаясь от усталости, Ливия поднялась с земли. От долгого бега ноги стали ватными, всё тело словно налилось свинцом, голова кружилась от нервного напряжения и усталости. Давал себя знать голод. Девушка сделала еще пару шагов, но снова начала оседать на землю.

Ценой невероятных усилий она приподняла голову и заставила себя заползти за куст орешника, где укрылась под его низкой кроной, чтобы несколько минут отдохнуть и успокоиться. Свернувшись калачиком, как бездомная собака, рабыня закрыла глаза, но сразу же встрепенулась. Заснув, она не услышит приближающуюся погоню, и её схватят без особых усилий, подсмеиваясь над ней.

Беглянка привалилась к колючему, покрытому мелкими ракушками стволу старого дуба и замерла. Но глаза её сами собой начали слипаться, и рабыне приходилось время от времени трясти головой, чтобы отогнать настырную дремоту.

Чтобы усталость и голод совсем не сморили её, Ливия стала вспоминать, как ей удалось выбраться из замка.

— Будто кто-то нарочно вел меня к побегу, вынуждал, подсказывал, — думала она, — Сначала хозяин накричал на меня и ударил по лицу. Щека до сих пор горит огнем, словно её ошпарили крутым кипятком. Потом пришел Кулл. Хозяин приказал отвести меня в камеру пыток. Почему я не испугалась? Быть может, мне уже было всё равно, что со мной сделают? Нет, я не хотела умирать, но из подземелья почти никто не выходил живым.

Что было потом? Кулл схватил меня за волосы и связал мне руки за спиной. Нет, связывал не он, а этот мерзкий уродец Кларо. Еще хихикал, что теперь я буду наказана по-настоящему за свою строптивость. Кулл дал ему подзатыльник и приказал заткнуться. Тот отскочил в сторону, бормоча что-то и косясь на меня своими поросячьими глазками. Какая противная рожа у него!

Ковыляя за нами на своих кривых ногах, Кларо сопровождал до самой камеры, но Кулл, вращая своими огромными глазами, не пустил его внутрь, а отшвырнул в угол и запер дверь перед самым носом уродца. Потом...

Девушка задумалась. Словно кто-то нарочно стер все воспоминания из её сознания. Неужели, рабыня лишилась чувств?! Нет, так не могло быть. Ливия хорошо помнит, что Кулл поставил её к стене, но не приковал и не распял на раме для наказания плетью. Взяв в руки хлыст, он несколько раз ударил девушку по плечам и животу. Но Ливия не почувствовала боли, хотя, на теле остались следы побоев.

— Кричи и моли о пощаде, — шепнул ей на ухо раб и вдруг улыбнулся, выставив напоказ огромные белоснежные зубы.

Рабыня недоуменно посмотрела на палача и начала кричать и плакать, к Кулл, снова взяв в руки хлыст, принялся стегать... стену и столб, при этом ни разу не попал по девушке.

— Кричи, — повторял он, колошматя по столбу, — Громче и жалобнее, чтобы все поверили.

Когда её голос совсем охрип, Кулл взвалил рабыню себе на плечо и вынес из подвала. Ливия увидела хитрую морду Кларо, выглядывавшую из-за угла. Этот мерзавец наверняка всё время стоял у двери, слушая, что происходит за толстыми стенами камеры, чтобы потом доложить господину. Они с Куллом никогда не ладили, и уродец мечтал скинуть негра и занять его место.

Хозяин приказал отнести рабыню в барак и посадить на цепь. Кулл положил девушку на охапку соломы, но цепь пристегивать к ошейнику не стал. Еще он приказал какой-то дворовой девке принести что-нибудь из еды, и когда та ушла, наклонился к невольнице и прошептал:

— Делай вид, что тебе очень плохо. А ночью я приду и выведу тебя отсюда.

— Но здесь будут спать другие рабыни, — воскликнула Ливия.

— Я позабочусь об этом, — подмигнул раб и быстро вышел.

Ночь была холодной и ветреной. Всех рабынь увели в другое помещение. Когда пробила полночь, Кулл пробрался в барак и разбудил рабыню. Поманив её рукой, он вывел девушку во двор и открыл узкую калитку, спрятанную в зарослях плюща, густо обвившего замковую стену.

— Беги, — густым басом приказал он, — Может, сможешь спастись. Будет погоня, но ты постарайся уйти.

Ливия выползла из своего укрытия. Ветер не стихал, дождь усиливался. Набрав в грудь побольше воздуха, девушка сделала несколько шагов. Но её тело не желало подчиняться разуму. Ноги вновь подкосились, а перед глазами запрыгали разноцветные круги. Девушка вновь начала оседать на землю.

Внезапно чьи-то сильные руки подхватили её и втянули на холку лошади. Рабыня лишь смогла открыть рот от изумления, но на крик духу не хватило. С трудом повернув голову, она увидела за своей спиной незнакомца. Широкополая шляпа была надвинута на самые брови, а нижнюю часть лица закрывал шерстяной шарф, намотанный вокруг шеи.

Её неожиданный спаситель ударил пятками, и вороной жеребец-переросток пустился в галоп по еле различимой тропинке. Ливия инстинктивно откинулась назад и прижалась спиной к широкой груди, а всадник обхватил девушку одной рукой поперек туловища и укрыл своим плотным плащом.

— Кто Вы, господин? — немного отдышавшись, спросила рабыня.

— Твой новый хозяин, — спокойно ответил незнакомец, — Если ты не возражаешь.

— Но это невозможно, — простонала Ливия, — Вы меня крадете. Вы...

— Помолчи, рабыня, — спокойно ответил всадник, — Нам нужно как можно скорее и как можно дальше убраться отсюда.

Девушка не стала спорить. В конце концов, это было и в её интересах. Всадник дернул узду, и они быстро исчезли в спасительной лесной чаще.

Дождь прекратился, ветер понемногу утих. На небольшой поляне, окруженной со всех сторон плотной стеной густого кустарника, потрескивал костер, а из котелка, подвешенного над огнем, доносился дурманящий запах мяса.

Ливия, обхватив колени руками, сидела у огня и искоса наблюдала за своим спасителем, пытаясь угадать, кто он и почему подобрал её и помог скрыться от преследователей. Новый хозяин, как она успела заметить, был высок и строен. Он был молод и красив, но длинные волосы, спадавшие на плечи, отливали мертвенной сединой, которая никак не сочеталась с ясным взором голубых, как весеннее небо, глаз.

Девушка несколько раз пыталась заговорить с юношей, но смогла узнать только его имя, которое рабыне очень понравилось. Звали молодого человека Горн. Но откуда он и чем занимается, для Ливии пока оставалось тайной. На ...