Тёмная сторона. Часть 2: Паразит

Эта часть, как и все последующие — плод больной фантазии автора. Если Вы не любитель всяких монстров, тентаклей, оборотней и прочей «сказочной» эротики — лучше не читать это. Я предупредил. :)

— — ---------------

Гхон

Гхон уже месяц жил в логове взрослой самки, тщательно изображая из себя весьма странное порождение местной флоры. Внешне он сейчас представлял из себя стебель толщиной в половину толщины её руки и длиной примерно в фут. Он «рос» из кадки, заполненной землёй. Его «листья» обрамляли всю кадку и полностью закрывали собой землю. Таким образом, со стороны не было видно даже самой кадки — только огромные его листья и торчащий из них ствол с небольшим утолщением на конце. И листья, и «стебель» — всё это сводилось к большому зарытому в землю клубню, в котором и находилось самое важное для Гхона — мозг. Кадка Гхона стояла прямо около её лежбища, под окном, рядом с мягкой подставкой под голову, которую она использовала для сна.

Самое ужасное в данной ситуации было то, что Гхон катастрофически недополучал белковой пищи. Он был слишком медлительным чтобы ловить иногда появляющихся в доме насекомых и уж тем более — более совершенных животных, поэтому приходилось изворачиваться. Бестолковая самка сначала лила в землю огромное количество воды, но он просто физически не мог её столько пить. Поэтому, в какой-то момент она увидела грязную жижу в кадке, заменила землю и стала поливать существенно меньше. А вот принести ему что-нибудь белковое она не догадывалась.

Гхон, конечно, был не настолько глуп, чтобы ничего не придумать. Используя своё единственное оружие — запахи, он приманивал к себе насекомых, они прилипали к специально подготовленной им поверхности листьев, и таким образом он получал хотя бы часть белка. Затем, наблюдая окружающую среду, он подсмотрел эффективную методику у паука — он плёл невидимые сети, в которые ловил зазевавшихся жуков.

Проблема была лишь в том, что делать это он мог лишь ночью — днём самка могла бы это обнаружить, и последствия этого были непредсказуемыми. А рисковать Гхон пока не мог. Поэтому, он выработал свой график, связанный с её режимом дня.

Во-первых, с помощью запахов-афродизаков Гхон в определённое время заставлял самку маструбировать. Она даже стала спать без одежды — в порыве страсти она всё равно мяла и чуть ли не рвала тонкие одежды, которые до сих пор надевала на себя на ночь. От полученного удовольствия самка спала достаточно крепко, а он ещё и поддерживал этот сон, выделяя в атмосферу слабое снотворное. За час до её предполагаемого просыпания Гхон убирал все следы своего ночного поведения: останки пойманных насекомых, выращенные тонкие лианы, паутинки. А потом прекращал подачу токсина, и через несколько минут самка просыпалась, потягивалась, и Гхон начинал снова стойко изображать из себя «цветок».

Конечно, на всё это ему приходилось тратить энергию, и самому ему мало что оставалось. Все его свободные ресурсы тратились на выращивание внутри себя того, что позволило бы ему получить контроль над этой самкой. И это время уже подошло. Теперь Гхон ждал только подходящего момента.

Элизабет

Уже месяц Лиз жила как будто совершенно новой жизнью. Что-то происходило с ней, но она не понимала что именно. Её поведение, привычки, действия изменились. Она не могла понять, в лучшую ли сторону, но она стала другой.

Во-первых, практически каждую ночь она маструбировала. Она отдавалась самой себе со всей яростью и страстью, с которой никогда в жизни не отдавалась ни одному мужчине. Она представляла себя с актёрами, спортсменами, со своим мужем, соседскими мужчинами, друзьями дочери и сына по колледжу, даже с самим своим сыном! Каждый вечер она ложилась в кровать с очередной фантазией, с очередным воображаемым членом в себе. Мысленно она уже участвовала в безумном количестве оргий, соитий, она держала во рту и в руках члены всех мужчин, обладателей которых она помнила. Да не только члены — в её эротических фантазиях были и женщины. Она порола их кнутом или наоборот — они связывали её и делали с ней какие-то совершенно невообразимые вещи. В общем, виртуальная сексуальная жизнь Лиз стала разнообразной и безумной, а реальная — сводилась к собственным пальцам на клиторе и во влагалище.

Во-вторых, она стала превосходно спать. То ли приятный умиротворяющий запах от её нового цветка, то ли просто тишина в доме — она спала ровно восемь часов и просыпалась настолько свежей и бодрой, что переворачивала горы работы за день. Она ещё никогда столько не делала дома, особенно когда бывала одна. Впервые с тех пор, как от неё ушёл муж, в доме у Лиз был идеальный порядок, накормленная скотина, политый огород.

Лиз подозревала, что вина за эти перемены лежит на этом странном растении, что стояло в кадке около её изголовья. Однако, её знания (не слишком богатые) в ботанике не могли подсказать, каким образом этот «цветок» мог так на неё повлиять.

Вечер уже близился, и Лиз, устав за день, вышла из душа. Ночную рубашку она уже две недели не надевала — с её постоянными сексуальными утехами рубашки мялись, а одна даже порвалась, когда рука Лиз дёрнула слишком сильно за подол. Она посмотрела на себя в зеркало.

Да, она похудела от такого ритма. Причём, где-то похудела, а где-то наоборот подтянулась. Ноги стали заметно крепче, плечи — тоже. А вот лишний вес на животе значительно уменьшился. Её тёмные мокрые волосы сбегали по плечам до середины спины, большие груди немного одрябли (всё же возраст), но смотрелись всё ещё привлекательно. А вот попа и бёдра от постоянной работы на ферме выглядели стройными и подтянутыми. Да, она всё ещё ничего, хоть ей уже за 40!

Лиз присела на край кровати. В её голове начинался традиционный вечерний сексуальный переполох. Уже несколько лет без члена, она при одной мысли о сексе уже начинала течь как сука. Её рука сама собой уже скользнула между ног и начала привычный и приятный процесс возбуждения.

В этот момент дикая мысль скользнула в её воспалённый дикой нехваткой секса разум. Этот стебель — он выглядит как член. Он также торчит из кадки среди этих мягких листьев. И он источает этот возбуждающий запах. Да, это вообще растение, и это не член, но... у неё так долго не было члена внутри...

Лиз подошла к кадке, и присела на корточки около неё. Интересно, а этот стебель достаточно твёрдый? Она взяла его в руку и провела по нему как будто стимулировала мужской орган — вверх и вниз. Надо же, он даже не особо-то холодный. Согрелся что ли от нахождения в тепле? Сумасшедшая идея всё больше распаляла её воображение, отключая остатки протестующего разума. Лиз ещё погладила стебель, провела рукой по бутону (тоже, кстати, достаточно крепкому) и, наконец, решилась.

Отбросив все мысли о сумасшествии своей затеи, женщина раздвинула босыми ногами листья и встала на колени на землю в кадке (ничего, потом сходит в душ ещё раз). Её уже била дрожь от предвкушения того, что произойдёт дальше. Она осторожно раздвинула пальцами половые губы и стала опускаться на торчащий из земли отросток растения. Широкий бутон проник в её влагалище, и она застонала от нарастающего удовольствия.

Лиз медленно и осторожно опустилась насколько могла, посидела, привыкая к ощущениям, и начала двигаться. В её голове менялись картинки, образ одной сексуальной сцены сменялся изображением другой. Вот, её ушедший муж нежно двигается в ней, а теперь огромный русский борец с лицом орангутанга безжалостно берёт её сзади. И вдруг три огромных чернокожих бандита насилуют её группой на глазах у толпы. А потом — снова нежность уже от неопытных рук молодого юнца. В её голове что-то искрило и замыкало. Она уже и руки поставила рядом с ногами и в бешеном ритме скакала на этом отростке, наконец-то чувствуя в себе что-то твёрдое и так ей нужное.

Бешеный секс Лиз продолжался минут пятнадцать и, наконец, кончился феерическим, огненным, горячим оргазмом, который волной накрыл её, заставил выгибаться и кричать. Почему-то она не могла поднять руки,...