к сыну на свидание (Мать дрочит сыну)

Поезд монотонно стучал по рельсам, но желание уснуть не появлялось. Предыдущую ночь я почти не дремала. Я не видела своего сына целый год и два месяца, и вот пришло письмо, в котором он приглашает меня на встречу. Он служит в армии на Дальнем Востоке. Как же быстро летит время! Воспоминания о том, как я принесла его из роддома, о том, как он ходил в детский сад и школу, словно были вчера. А теперь он уже взрослый солдат, и целый год мы не виделись.

Я никогда не расставалась с ним даже на сутки и очень скучаю. Мой муж погиб пять лет назад — упал с моста в состоянии алкогольного опьянения. Он был жесток ко мне и нашему сыну. Но что тут говорить — пусть ему будет там спокойно. С тех пор я живу одна; иногда так хочется выть от горя, тяжело без мужчины рядом. Замуж больше не вышла — боялась за сына. Я очень люблю своего мальчика; у меня нет никого кроме него.

Теперь я еду к нему на встречу и жду момента, когда смогу обнять его снова! Как же сильно я соскучилась! Нужно еще одну ночь провести в пути и отдохнуть, чтобы приехать свежей и бодрой. Вот наконец-то я добралась! Боже мой, какой он стал мужественный и крепкий! Подрос во всех отношениях (в частности, плечи). Ему выписали увольнительную на сутки, дали ключи от однокомнатной квартиры — мы направились туда.

Когда он уезжал из дома, был еще мальчиком; теперь же передо мной стоит молодой красивый мужчина, хотя для меня он все равно останется ребенком. Мы посидели за столом: обсудили все новости, поели и немного выпили лишнего вина. Когда я спросила его о жизни здесь, он ответил, что все прекрасно — только я первая женщина за год тут у него на свидании. Мы выпили еще немного; вскоре мне стало ясно — пора спать: время уже далеко за полночь. Я постелила ему на кровати и сама устроилась на диване.

Я лежу и размышляю. Вся моя жизнь сосредоточена на нем, моем мальчике. У меня нет никого, кроме него. Он — все самое ценное, что у меня есть. Я проехала три тысячи километров, чтобы увидеть его, и вот мы оба на одной кровати: он на одной стороне, а я на другой, словно чужие. Так быть не должно.

Я встала и подошла к его постели. "Сынок," — сказала я, — "мама не видела тебя больше года. Я ехала к тебе три дня и очень-очень по тебе соскучилась. Подвинься, мама ляжет рядом хотя бы немного."

Когда я легла рядом с ним, сразу ощутила родное тепло. Я обняла его и стала целовать щечки, носик и губы. Это было счастье — самое дорогое для меня находилось рядом. Я говорила ему о том, как он важен для меня, что он мой единственный ребенок и что я люблю его больше всего на свете.

"Сынок," — спросила я, — "ты не соскучился по маме?" Он ответил: "Очень соскучился." "Почему же ты не обнимаешь маму? Не целуешь? Или тебе противно?"

"Нет, мамочка! Ты у меня лучшая!" Он обнял меня и стал целовать щеки. Я почувствовала от него нежность и прижалась ближе к нему, тоже начав целовать его лицо. Чем больше я это делала, тем сильнее ощущала близость между нами.

Я говорила ему о том, как он дорог мне и как сильно я его люблю; готова была отдать все ради него. Я прижималась к нему все крепче и целовала все настойчивее.

В какой-то момент у меня помутнело в голове. Когда я пришла в себя, то поняла, что уже целую своего сына в губы. Он дрожал от этого близости; между нами возникло нечто неожиданное для обоих. Повернув его лицом к стене, сказала ему: "Нам нельзя так делать", и сама вышла на кухню.

Что со мной? Это ведь мой родной сын! Так поступать нельзя... С другой стороны понимаю себя: у меня не было близости более года… Все это затуманило разум… Нужно успокоиться – попить воды и лечь спать.

Я легла рядом с ним, и мы оба решили забыть об этом и никогда не вспоминать. Предложила ему спать, но внезапно услышала его плач. Обратилась к нему: "Сыночек, что случилось?". Он повернулся ко мне и всхлипывая сказал, что никогда еще не чувствовал себя так хорошо. Вместо того чтобы объяснить, почему я грубо отвернулась от него после того, как только что говорила о том, что он для меня самое дорогое в жизни, я поняла, что у него не было опыта интимных отношений. Мой сын плакал рядом со мной, и я могла помочь ему. Но вместо этого я просто лежала и делала вид, будто все правильно.

Я повернула его к себе, крепко обняла и поцеловала в губы. Сказала ему: "Сыночек, можешь обнимать меня, целовать меня. Даже трогать и ласкать. Просто не заходи в меня". Он сразу же обнял меня и поцеловал, сказав, что я для него самое дорогое на свете. Я почувствовала, что у него возникло снова эрекция. Он обнимал и целовал меня, и я отвечала ему взаимностью.

Он спросил меня: "Мама, могу ли я поцеловать тебе грудь?". Я расстегнула пуговицы на халате и ответила: "Конечно можно". Он жадно целовал и ласкал мою грудь, затем его руки опустились к моей заднице. Он начал ее гладить и прижимать к себе, что тоже возбудило меня.

Я не смогла устоять и взяла его член в руку. Это было странное чувство держать стоящий член своего сына. Я провела несколько движений от головки до основания, он был очень возбужденный и вскоре кончил. Сказала ему, что это не так страшно, это случается у всех.

Когда он кончил, его сперма попала на мой халат. Я сняла халат и вытерла его член. Оставшись в одних трусиках, я осталась возле него. Ему это понравилось, и он сразу обнял меня и прижал к себе. Он начал снова целовать мою грудь и проводить рукой между моими ногами, гладя мою промежность через трусики. Я также просунула руку в его трусы и начала ласкать его член, который тут же стал увеличиваться.

Он ласково гладил мою руку сквозь ткань. Я прижалась к нему и шепотом попросила: "Пожалуйста, сними мне трусики". Он прижал меня еще крепче, поцеловал страстно и начал аккуратно снимать мои трусы. Я тоже сняла его трусы и начала ласкать его пенис. Он гладил меня между ног и целовал животик. Чувствовала, как он возбуждается. "Мама, можно я немного полежу на тебе?" - спросила я. "Конечно, дорогая, разрешаю", ответила мама.

Он улегся сверху. Я слегка прижала ноги друг к другу. Он сильно обнял меня, поцеловал и начал двигаться, имитируя половой акт. Мне было очень приятно, чувствовала влагу между ногами. И вот он кончил в этот раз на мой животик. Я взяла халат, вытерла его и себя, затем попыталась встать. Но он нежно обнял меня, поцеловал и сказал, что я лучшая мама в мире. "Мама, если бы я попросил тебя о чем-то, что в твоих силах, ты бы для меня сделала?" - спросил он. "Да, сыночек, если я смогу, никогда не откажу", ответила я.

"Мама, у меня такая мысль... Ты очень красивая. У тебя красивая грудь, попа и ножки. И у тебя очень красиво выбритая интимная зона... Можешь разрешить мне поцеловать ее?" - попросил он. Я испуганно ответила: "Но сынок, это неправильно...". "Но мама, ты же сказала, что если в твоих силах, то сделаешь", настоял он. "Но мне стыдно перед тобой", возразила я. "Мама, не стесняйся. Ты самое дорогое для меня на свете. Я люблю тебя больше всех женщин", успокаивал меня он. Широко раздвинув ноги, я поняла, что не могу отказать.

Он приставил свой рот к моей интимной зоне и начал целовать, лизать и сосать ее. Боже мой, какое удовольствие! Он оттуда родился, а теперь он снова целует там. Я больше не могла сдерживаться, вся текла. Сын лег на меня сверху, его пенис был опять вставшим. "Мамочка моя милая, я люблю тебя. Ты для меня всё, никакая женщина не заменит тебя. Ты лучшая! Я тебя люблю очень-очень", говорил он и плакал

Мама испытывает безумную любовь к тебе, мой сыночек. Я ощущала его член как что-то родное и теплое. Но нам не разрешено иметь отношения, мы же мать и сын. Мама, ты самое дорогое для меня существо на этой планете, а я самый дорогой для тебя, нет никого важнее. Я задумалась: он же мой кровный родственник. И вообще, мы не планируем заводить детей. Пусть он будет для меня чужим.

Я прижалась к своему сыну, подняла немного его ножки и раздвинула их. Затем я взяла его член и начала медленно приближать его к своей интимной зоне. Головка уже почти коснулась... И вот она начала проникать в меня. Я сильно прижалась к своему сыну и прошептала: "Теперь моя писечка только твоя". Я ощущала, как его член все глубже проникает в меня, а яйца прижимаются к моей заднице. Я ему сказала: "Я люблю твой член". Он ответил мне: "Мамочка, я люблю твою киску".

PS: Мой сын уже умер. Я все еще жива. Мы провели вместе тридцать лет.