Киргизская девственница aka Девственница студенты случай

Вереница разномастных джипов с громким гулом ехала по побережью одного из красивейших озер мира. Горного озера Иссык-Куль. Вода переливалась яркими красками, играя на солнце. Горячее солнце нещадно палило. Саня сидел рядом со мной за рулем своего Дефендера и монотонно вещал о преимуществах его дизельного двигателя перед бензиновым. Он уже несколько лет увлекался джипами, ездил на разнообразные соревнования, постоянно что-то переделывал в своем железном коне и считал себя одним из адептов секты джиперов. Я был здесь почти случайным гостем, хоть и носил гордое звание штурмана.

— Вроде на Иссык-Куле побывали, а нормально и не отдохнули, — вдруг сменил тему Саня.

Заканчивался очередной съезд джиперов. С посиделками у костров, с соревнованиями по GPS-ориентированию, по джип-триалу и просто перемешиванием местных болот, луж и песков крупными колесами понаехавших со всех концов бывшего СНГ джипов. Саня старался поучаствовать везде, а в свободное время валялся под машиной и крутил какие-то гайки.

У него ещё оставалась неделя отпуска. Мне тоже домой ехать не хотелось и мы, недолго думая, на очередной остановке предупредили остальных, что остаемся здесь. Благо с собой были и палатки, и спальники, и остатки провизии.

Начинался вечер. Нужно было разбивать лагерь, разводить костер и готовить, что-нибудь поесть, когда мне в голову пришла мысль:

— Слушай, а у меня же тут друг живет не очень далеко. У него своя рыбная ферма. Я у него был два года назад. У него и порыбачить можно, и на охоту он меня звал.

Мы с Микки учились вместе в универе. На самом деле его звали Мирбек, но все его почему-то звали Микки. К концу универа мы с ним плотно подружились, долго ещё потом общались и даже ездили друг к другу в гости. Он занялся разведением карпа. Всю подноготную его бизнеса я не видел, но знал, что он не бедствует и по местным меркам считался довольно зажиточным человеком.

— Это чё, в юрте спать, за юрту срать ходить и лопухом подтираться? — Саня, после переезда в Россию почему-то стал с презрением относился ко всему местному.

— А в палатке у тебя, сука, джакузи! У него нормальный дом. Причем большой. Две машины. Свой бизнес, да и вообще он не парится по поводу местных обычаев. Хороший мужик, поехали!

На самом деле ещё студентами Мирбеку было почему-то интереснее с нами — интернациональной компанией. Хотя многие студенты кучковались по национальному признаку. Хоть мы и подкалывали его, но он спокойно запивал сало водкой на многочисленных студенческих собирушках и не парился по поводу того, что ему на это скажет Аллах. Хотя я вообще не помню, чтобы хоть кого-то из нас, молодых раздолбаев, в то время волновали вопросы веры или традиций.

Приехали к нему мы уже затемно. Он заметно обрадовался гостям. На самом деле гостеприимство, одна из непосредственных черт этого народа. Я ни разу не видел, чтобы киргизы кривили носы или пытались показать, что гости пришли не вовремя. Тебя всегда усадят за стол, даже если нет никаких изысков, хотя бы чаем с лепешкой напоят точно. За два года, которые мы не виделись, Мирбек заметно располнел. Появился «авторитетный» животик и ленивость в движениях. В остальном он был таким же веселым и живым.

Мы сидели на топчане за низким киргизским столиком. Мирбек разливал кумыс и отчитывал меня, что давно не заезжал, когда появилась она. Миловидная девушка не больше двадцати лет принесла блюдо с борсоками и сухофруктами и ни слова не говоря удалилась.

— Ой бой, ты же не знаешь! Я женился в том году, — ответил Мирбек на мой немой вопрос.

— А что она с нами не садится, неудобно как-то, мы кушаем, а она?

— Нет. Она не пойдет. У нас не положено. Если мужчины разговаривают, женщине не надо рядом сидеть. Она там покушает. Не переживай.

— Да ладно. Помнишь, как студентами девчонок спаивали? Никто не говорил, что им не положено с нами сидеть, — подмигнул я Мирбеку.

— Ээээ, бОлды (хватит), а! Тише говори. Мне же не двадцать лет уже. Считай четвертый десяток разменял. На меня родня смотрит, детям показывает, в пример ставят. Я же не буду им рассказывать, как мы с вами отрывались. Пускай думают, что Мирбек весь такой правильный.

— Так ты чего, в религию ударился? Сало с водкой теперь не халяль? Мы же с тобой недавно вроде в сауне квасили?

— Ага, недавно. Ты вспомни, три года уже прошло. Хотя в сауне бываю нет-нет... у меня друг в Бишкеке базар держит. Как в гости приезжаю, всегда в сауне поляну накрывает по полной.

— По полной? Это как раньше на всю ночь и с девочками?

Микки заговорщицки оглянулся на дверь и продолжил в пол голоса:

— Какой как раньше! Лучше! Раньше уговариваешь, кормишь, поишь девчонок, дадут — не дадут не известно. Сейчас как бай пьешь, кушаешь, позвонил — они сами приезжают. Эту не хочу, ту хочу говоришь. Они все сделают. Элитные, есть же...

Он крикнул по-киргизски в сторону и тут же вышла та же девушка с бутылкой водки в руках и рюмками. Разливали, правда, сами.

Подвыпив, Микки разошелся. Хвастал, что бизнес пошел в гору. Рассказывал, чего он себе успел купить, о грандиозных планах построить свой пансионат. Когда он заговорил, что пора бы уже и наследника оставить, родители все уши прожужжали, разговор снова зашел о его жене. Сане к тому времени видимо наскучил наш треп. Он спросил где туалет, сходил к машине и ушел куда-то на берег.

— Не сильно молодая она для тебя?

— У нас, чем моложе, тем лучше. Дети здоровые будут. Я ведь ее девочкой взял, — доверительно добавил Микки.

— Ого. Круто. У русских, наверное, чтобы девочку найти, надо со школы пасти.

— Да у нас тоже всякие бывают. Просто повезло. Я родне никому не рассказывал, тебе можно. Я же ее в сауне встретил.

— Как в сауне? Вы же проституток туда вызывали.

— Ну да... ты слушай. Улик, кент мой. Он одно время поднялся хорошо, любил деньгами сорить. Говорит, у него есть знакомый, который может целочку подогнать. Дорого конечно, штуку баксов это стоит, но ему тогда похеру было. Позвонил. Есть? Есть. Привозят. А она стоит, стесняется, дрожит, не смотрит даже. А у меня никогда девочки не было. Я Улика попросил, он говорит: «Забирай!». Пошли мы с ней в комнату, а она боится, расплакалась. Я ее успокаиваю, она рассказала из-за чего на такое пошла. Там длинная история. Не важно. Целый час с ней разговаривали, мне её так жалко стало, так и не присунул. Дал свой телефон. Деньги заплатил, как будто все было. Потом созванивались. Через три месяца приехала ко мне в гости. Тогда только целку снял. Ну и потом женился.

...

Нам выделили комнату по соседству со спальней хозяев. Мы с Саней валялись на расстеленных матрасах и шепотом болтали. Спать не хотелось. Видно было, что Саня завидует Мирбеку. Он пытался хаять жизнь на берегу озера, вдали от цивилизации, хотя сам ни раз вслух мечтал об этом. Потом пытался пройтись и по его молодой жене, которая нагулялась и вышла замуж за бабло. Я пытался его урезонить, сказав, что она вообще целкой ему досталась. Саня хохотнул, и заявил, что не надо его лечить, он в бабах разбирается. А эта столько членов в руках держала, что у меня пальцев на руках не хватит их сосчитать. А зашиться вообще в наше время не проблема. Меня зацепило, я ринулся защищать ее честь, и мы даже слегка поссорились из-за этого. Саня стоял на своем, и говорил, что всегда отличит блядь от обычной бабы по взгляду. А она, по словам Сани, с первого взгляда оглядела их, как профессиональная проститутка.

Надо сказать, в бабах Саня разбирался. Я никогда не понимал, как, но он на любой дискотеке рассказывал нам о девушках за соседними столиками: «Эта не хочет, эта влюбленная, эта шалава, эта на бабло просто раскрутит и не даст, а вот эта сегодня поедет со мной». Бывало он ошибался, но в основном почему-то оказывался прав. Мы с друзьями пытали его, он делился секретами, что надо ...