Ринцесса ловливые ручонки

В некотором царстве, в некотором государстве жила-была ринцесса, страшная как смертный грех. Замуж ее никто не брал, никому она такая рябая, косая и хромая была не нужна. Сама ушла в заточение в ожидании Шаморского идиота, который покусился бы хоть, не на нее, так на ее владения. Замок, стоял в глуши, чаще непроходимой, поля были сорняком засаженные, не паханые просторы ее владений, умиляли взгляд лишь любителей густых зарослей. Нрав принцесса ловливые ручонки имела отнюдь не скромный. Увидит мужика посимпатичнее и ловит, и ловит его бедолагу в расставленные ею сети. Всех местных мужиков в эти сети переловила, все разбежались, как тараканы, ловить больше некого было, Шаморские не идут же, не едут, им не интересны непаханые кущи.

Посмотрит ринцесса в зеркала, зеркала трескаются от невиданной ими доселе красы. Решит ринцесса раз в год ванну принять, так вода мутнеет и цветет от такого на нее посягательства. Служанки шепчутся, говорят на ринцессу, кто-то порчу навел, неспроста же вода цветет зеленью от прикосновения ее тела. Ой, грустно становится ринцессе от таких слов, ой слезами и ревом заходится. Поплакала, сопли по лицу зеленые размазала и решила сходить она к ведьме чащебно-трущобной, говорят, еще страшнее ринцессы та была. Та ведьма проездом проползала по местным болотам, они этому были и рады и не рады. Как она проползала, в это время в болоте местном вечно склоки, пьянки и драки происходили. Потом дети невиданной породы нарождались, как она места эти покидала. Это была плата за ее услуги, так она насаждала своим семенем все вокруг. Ведьма то не простая была, поговаривали, что оборотнем перекидывалась то мужиком, то бабой.

Страшно до жути, идти то нужно было к ее месту стоянки темной ночью, да в помощь путнику был только плащ и фонарь, а в охрану лишь смелость и желание. А какое желание, да все равно какое, люди разные желания тем более разные. Идет наша милаха сопит, плачет, кряхтит, но идет же. Корни за плащ цепляются, говорят: «Не ходи девица к трущобной ведьме, не ходи. Ой, наградит она тебя ребятеночком, ох наградит». Не слушает ринцесса, дальше ковыляет. Пришла к избушке в чащу лесную и ахнула, красотища же мамочки, грибы и цветочки фосфорецируют, все светится и легко ей так стало на сердце и празднично. Решила отдаться в руки ведьмы, пусть делает с ней что хочет. Постучала в дверь, дверь и растворилась. Заходит, а посередине стоит чан с водой горячей в рост человечий, как такой умещается в хилой избушке не понятно.

— Заходи девица, заходи милая, заждалась я тебя. Давно жду, вода вон уже остывать начала. Скидывай плащ, посмотрю на тебя.

Стыдно ринцессе голой то перед старой женщиной стоять, но делать то нечего.

Та осмотрела ее нечесаные патлы, в которых застрял разный мусор. Ноги, заросшие курчавыми волосьями, как барашек не чесаный, на лобке вообще жуть густючая и непролазная. Сама закорюзлая и тело •••

сморщенное, как перепеченное яблоко.

Поохала ведьма, поохала да делать нечего взялась бабка за работу. Отвела ее в соседнюю комнату, а там две лоханки с водой, баночки-скляночки разные. Промыла ей голову травами разными пахучими, отскребла тело закорюзлое, наложила повязки на ноги с мазью вонючей. Массаж ей расслабляющий делает, примлела ринцесса от такой заботы к телу то своему. Она возьми да и вправь плечо с выбитым суставом. Та от боли сознание потеряла, а бабке это и на руку нужно же заняться ногой и сустав на ноге вправить, а тот еще болезненней. Да пока она была без сознания, та лишила ее покрова на ногах густого, да под мышками, да на лобке. Раздвинула лепесточки ее, два пальца всунула и присвистнула, та девственницей оказалась. Такая подойдет ее сыну любимому не тронутая была, да и кто на такую красавицу раньше покусился бы? Намыла, натерла ее тело, и то засияло своей белизной и невинностью. Умастила ее тело и лицо кремами, которые делали кожу, свежей и приятной на ощупь. Попрыскала ее духами чайного древа, пропитывая ее здоровьем.

— Ну, все девица пора тебе и очнуться уже — повела перед носом вонючкой жуткой, и девица подскочила на лавке.

— Ой, что со мною? — ринцесса в теле чувствовала ломящую приятную боль. Запах ее окутывал со всех сторон.

— Хочешь на себя посмотреть в зеркало? — спросила заботливая бабушка.

— Так зеркала не выдерживают моей красы — говорит опечаленная ринцесса, ей до жути хотелось на себя посмотреть.

— Ничего мое закаленное и не такое видывала.

Притащила зеркало в полный рост человечий. Как увидела ринцесса себя, так ее сердечко чуть из груди то и не выскочило. Плечики ровные, ножки ровные, волосиков нет, тело гладкое да умытое, глазки горят, кудри на голове блестят. Да она же красавица теперь все заморские ринцы ее будут. Ан нет такие мысли бабке в голове ветреной ринцессе не понравились.

— Нравишься милая ты себе?

— Нравлюсь!

— Довольна ли ты?

— Да! Проси что хочешь!

— Ночь любви требую!

Ринцессе аж сплохело, с бабкой провести ночь любви!

Бабка в голос заржала, прочитав мысли такие.

— Не дорогуша я тебя к ней только подготовлю, расскажу, да и кое-что покажу. Так что день ты в моем обучении будешь. Пару часов поспишь вечером, а потом ночь любви. И красота твоя останется с тобою. Хочешь, оставайся, хочешь уходи не примешь мои условия завтра же закорюзнешь и будешь еще страшнее, чем прежде.

Задумалась ринцесса ну что делать ночь любви, так ночь любви, а куда деваться то? Не хочется же быть еще страшнее бабки то ведьмы.

— Хорошо я согласная на все, потом отпустите меня?

— Отпущу, не волнуйся, отпущу. Я тебе умелицу приставлю свою помощницу, ой способная девица не одному мужику голову вскружила уже.

Ушла старуха в комнату свою оземь ударилась и превратилась в деву с гривой огненной, стан стройный, глаза зеленые, грудь размера четвертого будет. Спелые дыньки налитые, мммм аж сама себе карга и •••

позавидовала, разве можно быть такой красивой то? И пошла на обучение милахи.

— Привет меня Лилия зовут, а ты будешь Первоцветом.

— Почему Первоцветом?

— Потому что еще неопытная в делах любовных. Пошевели бедрами.

Две девицы голышом стояли друг напротив друга. Только ринцесса вся съежившаяся грудь рукой прикрывает, лобок прикрывает, неуютно ей голышом быть даже при девице. А Лилия гордо несет свою стать, глаза зеленым колдовским огнем горят, сосочки с вызовом стоят. Готовая к битве тигрица.

— Ой, ну куда это годится? Ты должна любить свое тело, оно у тебя прекрасно, а ты его чураешься, зажимаешься. Так не пойдет — хлопнула прелестница в ладоши и заиграла тихая музыка колдовская.

Задвигала бедрами, ручки плавно вскинула и легонько покружилась, словно лебедь горделивый. Давая возможность Первоцвету рассмотреть себя со всех сторон.

— Нравлюсь?

Странным был вопрос, к девушкам ее никогда не тянуло, а тут прям магия какая то.

— Нравишься.

— Прикоснись ко мне, я не кусаюсь.

Ринцесса не смело потыкала в нее пальцем выше груди. Лилия глазки к небу подкатила. Мда тут, похоже, работы явно будет не на один день. А нужно хоть основам ее научить. Лилия обошла Первоцвет полюбовалась ею и, подойдя к ней, сзади прижалась горячим телом. Девушка попыталась вырваться, да не тут-то было.

— Ты забыла, что бабка ведьма тебе сказала? Хочешь и дальше в нежеланных ходить?

— Нет, не хочу.

— Тогда впитывай в себя все мои действия все мои слова. Я тебя не обижу, не бойся, плохому не научу.

И началось плавное обучение, возложила Лилия на бедра Первоцвета руки свои, впечаталась лобком в ее попу мягкую и давай бедрами ее крутить пока не почувствовала, что девушка начала ловить волну музыки и движений. Взяла ее руки в свои и плавно начала ими махать, призывая шаловливый ветер. Ветер ласкал девичье тело нежное, оставляя после себя мурашек перепуганных. Потом возложила она руки, на грудь Первоцвета лаская соски. Первоцвет начала возбуждаться, сосочки затвердели, щечки разрумянились. Провела прелестница своим язычком около мочки нежного ушка, захватила ушко и начала его посасывать. Возбуждаясь сама от такого действия. Подвела Первоцвета к кровати и посадила ее на стульчик маленький. Легла и раздвинула ножки широко, пальчиками теребит складочки.

— Смотри девица, ни разу же не видела себя ведь. Видишь этот бугорок выпирающий?

— Да.

— Тут кроится наслаждение, пока тебе доступное, позже ты познаешь и другие радости и утехи. Прикоснись своим пальчиком ко мне.

Первоцвет не уверено вначале притронулась, но ей стало интересно рассмотреть все складочки. Провести захотелось пальчиком. И дотронулась она уже до влажной розочки.

— Лизни язычком милая ягодку, принеси мне наслаждение.

Природную скромность смыло волной желания, и Первоцвет дотронулась до ягодки и познала вкус плода. Слаще меда ей показался сок девушки. Ей захотелось глубже и сильнее протиснуть свой горячий и влажный язычок. Как же там мягко и податливо, как желанно она, уже не сдерживая стоны, вобрала в ротик, посасывая и покусывая. Руки, потянувшиеся к бедрам, начали •••

мять их. Потом принялась она за груди нежные и белоснежные, за сосочки розовые. Смелеет Первоцвет, ручонка сама тянется к женскому естеству, запускает пальчики внутрь, как же там мягонько и влажненько, как же там все нежненько. Опять припала к источнику услады, глаза любуются картине чудной, извергает Лилия из себя потоки, умывает ее личико струйкой. Первоцвет задыхается от возбуждения.

Так в познаниях и прошел день. Разные новшества узнала Первоцвет, разные ощущения познала. Как ей хотелось, что бы и ее так ласкали. Но Лилия отвергла все ее порывы, сказав, что все будет в ночь любви. Девушки умылись и пошли отдыхать каждая в свою комнату. Домик волшебный был с наружи неказист, а в нутрии он был совсем другим.

Уж близится ночь, уж близится полночь. Горячий скакун подъезжает к дому, соскакивает с черного жеребца мужчина и направляется к двери дома ведьминского.

— Мать ты тут?

— Тише не шуми, у нас гостья. Иди, поешь, прими ванну и отправляйся на поляну к трем камням. В полночь жди, приведу девицу, будь готов ее объездить. И смотри она еще девочка-целочка, будь с ней мил и осторожен это ее первый опыт. Ты понял?

— Да понял я, понял — ответил красивый мужчина.

Мать с любовью потрепала сыночка по голове, что не сделаешь ради любимого мальчика. Даже раз в сто лет будешь искать ему ту, которая его заново родит. Давая жизнь плоду, он полностью в нем растворялся. Поэтому ночь любви была и концом и началом.

Так и порешили, в полночь она привела Первоцвет на поляну к волшебным камням, там ждал их ее сын горячий жеребец. Заиграла музыка и началась ночь любви.

Как эти двое, были прекрасны, как они страстно любили друг друга. Первоцвет думала, что это будет продолжаться вечность. Он делал все с ней, что мог подсказать разум, доласкивал ее до полного изнеможения. Тело уже ныло и хотело еще и еще, как много она потеряла, когда была страшной и ненужной ни кому. Он шептал ей на ушко нежности разные. Его горячий член возник около ее губ, она прикоснулась язычком к выступившей капельке и застонала, ей тоже хотелось делать с ним то, что он делал с ней ласкать, сосать вбирать в себя. Она взяла в руки два шарика, а ротик работал усиленно над тем, что ей стало так любо. Старалась заглотнуть все сильнее и сильнее, движения ее стали бешенными. Он со стоном отстранил ее голову от своего мощного орудия. Перевернув ее любовник, ворвался, прорвав ее плотину, он с жадностью целовал ее губы. Терзал ее соски, доставлял на вершину горы и спускал вниз как лавину. Она хотела этого мужчину всего поглотить, что бы он остался навеки с ней. Она была не далека от истины. Начинал заниматься рассвет и с первыми лучами солнца он кончил, испытав такой оргазм, который волной накрыл обоих.

Рассудок Первоцвета помутился, и она потеряла сознание. Очнувшись, девушка поняла, что •••

одна, а герой любовник исчез в ночи с первыми лучами солнца. Около камней она нашла свой плащ и обувь. Накинув в впопыхах, кинулась к избушке, она не могла отпустить такого мужчину он должен принадлежать ей и только ей.

Ведьма ждала ее около двери открытой.

— Как ты милая?

— Где он? Куда он делся?

— Ты его увидишь через 9 месяцев, он не будет тебе мужем. Он будет тебе сыном. Люби это дитя он и мой сын. Если решишь остаться у меня в избушке, оставайся, одиноко тебе не будет, моя помощница будет всегда с тобой.

Подумав Первоцвет, осталась, плюнув на свой захламленный дворец. Она стала свободной, она познала любовь, она узнала ласку, она станет мамой и будет растить сына в лесной глуши.