Оголяя залупку

Кто знает, тот и побеждает! Такой лозунг я выдвинул для себя давно и ничто не мешает мне себя удовлетворять своими сексуальными фантазиями, которые приводят меня к сильнейшей эрекции и к умопомрачительному оргазму. Мне так нравиться играть со своим членом и приносить себе приятные минуты сладострастных ощущений и, чтобы не говорили лучшие умы, все равно все сводиться к тому, то ли начинающий, или давно испытавший эти прекрасные ощущения, все равно будет стремиться их получить ещё, и ещё раз.

Я не буду никого переубеждать в своих суждениях, но, хотя бы, найти бы такого мальчика, пацана, подростка, юношу, как угодно назовите их и так далее вплоть по восходящей возрастной лестнице, кто занимался онанизмом (мастурбацией), чтобы это не понравилось. В народе этот процесс каждый воспринимает по-разному, по-своему и каждый будет прав: испытав один раз - такое не забываемо. Испытания все равно происходит почти ежедневно, и этот момент запоминается, как новые ощущения и данность…

Я не мог ещё задаться таким вопросом, когда ходил в детский садик. В этом деле я ничего не понимал, но догадывался, что это дело приятное. Сейчас, вспоминая эти годы, думаю, а почему так рано я стал увлекаться этим? … как принято говорить - таким «непристойным» делом. Тогда я, даже, и не понимал, что это у людей это будет вызывать интерес, много разговоров и, в тоже время - неоправданное презрение.

Что заставило меня написать откровенный рассказ, а то, что я понял, что в любом возрасте можно получать наслаждение и сладострастие. Только недавно стал свидетелем настоящего оргазма у мальчика, которому чуть больше трех лет от роду. Я и не подозревал, что стану очевидцем увиденного мной оргазма у малыша. Такое откровение, и заставило меня написать этот рассказ, где поделюсь своими чувствами.

Малыша звали Федей, и я только наблюдал за его детскими повадками, потому что он еще не очень умело говорил, а только своими действиями показывал на любимые пристрастия. Его семья соседствовала с моей квартирой, и я уже знал этого малыша, который относился ко мне как к своим родителям. Мне иногда поручали с ним посидеть, так как некоторые ситуации не позволяли взять его с собой. Случился эпизод, который и рассказываю сейчас…

Федя сидел в кресле, конечно, без трусиков, родители не одевали их, чтобы поменьше возиться со стиркой. Он мог неожиданно, где угодно сходить в туалет, памперсы ему не одевали, так как считали, что яички перегреваются, и потом у мальчика будут проблемы с продолжением рода. Был тогда летний день и очень тепло, и малышка бегал по комнатам и цеплялся за все, что попадало в его руки. Я решил его успокоить и стал читать детскую книжку, хотя, он мало что понимал, но слушал и умиленно глазел по сторонам.

Вдруг повернувшись к нему, и что я увидел, повергло меня в ступор. Он сидел в это время в кресле и дрочил письку, самым настоящим образом, как это делаем мы пацаны, когда хотим получить сладостный оргазм. Он смотрел на меня и продолжал свое занятие, не обращая на меня внимания: присмотревшись, я понял, что это мне не кажется. Я не стал ему мешать в этом, потому что он мог расплакаться от моего вторжения в его привычные «игры».

Он продолжал водить своими маленькими пальчиками по стволу письки, двигая кожу туда-сюда, пока не начался у него оргазм, так я воспринимал его состояние. Его птенчик был сантиметра три и оканчивался вытянутой сосулькой крайней плоти. Хорошо, у меня с собой оказался мобильник, и я эту процедуру снял на камеру. Теперь у меня осталось прямая «улика» этого действа. На моих глазах он стал оргазмировать так, что из глаз выступили слезы. Несколько секунд он приходил в себя, а потом, как ни в чем небывало, спрыгнул с кресла и побежал играть с котенком.

Оказывается, что он играя писей так увлекся, что получил от этого наслаждение. Это я стал замечать почти каждый раз, когда мне его оставляли на время. Мне и в голову не приходило его останавливать, так как посчитал, что со временем он перестанет онанировать писю. Самое удивительное то, что он кайфовал, и его писун по-настоящему становился твёрдым, как у настоящего мужчины, только вот залупка еще - не открывалась. Мои познания в этой области человеческого поведения были тогда не на примитивном уровне. Знал из некоторых книг, что еще не смышленые и малые дети делают с собой такое и получают при этом оргазм, да еще чаще, чем взрослые. Таким делом занимаются и девочки, они пальчиком водят по клитору и по щелке, и также наслаждаются, испытывая оргазм. Со временем я заметил, что его писун стал даже больше, и уже залупка свободно открывала, что бывает редкостью в таком возрасте. Залупка была наружу, как у настоящего мастурбирующего паренька, не говоря о мужчинах.

Воспоминания мои влечения, но немного позднего периода чем у Феди. Сразу всплыли мои проделки, о чем и захотелось поделиться с читателями. Я помню все про себя подробно, и расскажу вам, как на духу. Это происходило в небольшом провинциальном русском городке, где мы жили семьей. Мать работала на местной фабрике, а отец имел другую семью. Мама меня «нагуляла» с молодым парнем, который младше её был на 10лет. Потом стал понимать, что любви все возрасты покорны, и я появился на белый свет как свободно мыслящий индивидуум. Возможно, во мне уже были заложены их генные установки….

Мне тогда уже шел шестой годик, и я ходил в старшую группу детского садика «Радуга». В нашем садике было всего три группы младшая, средняя и старшая. Этот садик был построен еще богатым купцом до революции, и был очень уютным и красивым. В нем находились парадные лестницы, которые вели на второй этаж, в большую залу, по бокам от неё размещались наши игровые и спальные комнаты. Наша старшая группа находилась с левой стороны зала, а средняя группа соответственно с правой. Мне очень нравился мой садик, так как таких красивых в городе больше не было.

Первый случай был в детском саду, меня уже привлекали девочки. Было жаркое лето, окна нашей спальни были распахнуты настежь, и всё равно было душно. После обеда наступал тихий час и мы, сняв трусики, ложились спать. Так было заведено, и все придерживались этого правила. Я посматривал и изучал у кого какая писька, как у мальчиков, так и девочек. Но, больше всего мне хотелось посмотреть у моей соседки по кровати Танюшки, и еще у Светы, но она была в другом углу спальни. Эти девочки были разными по характеру и по внешности. Вообще к девочкам у меня были маниакальные чувства, я дружил с ними и они старались быть возле меня.

Я был выше всех в группе, и мне, казалось - привлекательным мальчиком. В тихий час наша воспитательница Виктория Ефимовна, когда видела, что все заснули, уходила. Я, конечно, притворился что сплю, немного имитируя сопение, и, даже, приспускал простынь, которая оголяла мою наготу. Она видела её и прикрывала простынкой, и раз проведя ладошкой по попке, старалась коснуться моего «птенчика». Она сама его так называла, и мне нравилось его название. Мне было так приятно, когда она дотрагивалась до неё и поглаживала мои булочки. В её поведении было что-то загадочное, я и тогда уже понимал, что это неспроста.

У меня еще раньше созрел план, когда она уйдет, не теряя времени - проникнуть к Танюшке в постель. Выждав момент, я приступил к осуществлению задуманного... Танюша тоже не спала, а поджидала меня. « Какая она теплая, нежная и гладкая», наполнялась моя голова детскими мыслями, очутившись под одной простынкой. Я тогда сначала растерялся и не знал, что мне делать, но прижавшись к ней и немного привыкнув, я стал действовать. Спустившись в область её письки, я стал разглядывать эту таинственную щелку. Она напоминала мне пирожок, который был разделен на две половинки. Танюшка развела ноги так, чтобы мне было удобно рассмотреть её. Моё сердечко стучало так, что по мне гуляла дрожь: страх и радость сплелись в этот миг. Наши кровати стояли возле окна, нас с моей пассией разделял только проход и стол воспитателя. «Если придет воспитатель, я должен - быстро попасть к себе в кровать», продума

л свои дальнейшие действия.

« Какая она красивенькая и такая приятная и гладкая», когда я своими пальчиками трогал её тело. Танюшка сначала от смущения зажала кулачки под подбородком, но потом осмелела, и пальчиками сама раздвинула свою пещерку, то, что я увидел, не мог сразу осмыслить. Это пространство оказалось совсем не дыркой, которую ожидал увидеть, а пещерку с небольшой пипкой. Оно напомнило мне по цвету бледно-розовую окраску нутра морской раковины, которая была у меня дома. Она большая, и когда прикладывал её к уху, как говорили, что можно слышать рокот морской волны. Я указательным пальцем стал теребить пипочку, подружке стало особо весело, она улыбалась, издавая тихие вздохи, подаваясь вперед на мой пальчик, ей, как и мне было волнительно.

Меня так увлекла эта процедура, что я как практикующий врач, проникал в потаенные области пещерки. Мой писун неожиданно отреагировал на волнение и оказался в эрегированном состоянии. То, что происходило с моим телом, я запомнил навсегда. Дрожали конечности, и по телу что-то волнительно свербело. Осмысливая теперь тот момент, снова вхожу в такую сладостную атмосферу. В то время все слилось в одном месте: летний день, пусть и жарко, но мы лежим вместе с Танюшкой на ее кровати. В познании друг друга - очень интимное дело, мы доверились друг другу. Сам не знал, что она мне не откажет. Первый раз в жизни в таком возрасте испытывал свой организм, а после этого дня мне было уже подвластно познания других подружек. Я не знал еще такого чувства (оргазм), только тогда, и слова такого долго не знал, пока не узнал в школе у ребят, которые уже имели дело с сексом. О своих похождениях старался не говорить, чтобы не подводить девочек.

Таня, отдавалась мне, как своему законному мужу, но, я только лег на неё сверху и стал тереться, имитируя половой акт. Я никуда писун не совал, а только водил в прорези или проёме дух припухлых губ, туда-сюда, там было скользко от влаги. Мне еще было невдомёк, что надо совать в дырочку, которую я не обнаружил, но внизу я увидел пленочку, но не мог знать тогда, что это плева. Таня никак не стеснялась, и мне так это забавляло, что я покрылся испариной, не знаю, но это не зависело от меня… В спальне кроме нас двоих все спали, а мы продолжали телесное знакомство. Для меня была интригующей ее щелка, которая странным образом обрывалась и тут же располагалась дырочка попки. Когда я задрал ее ноги и развел бедра, то это оказалось единое розовое ущелье. Мне все нравилось, а тем более после случая, когда мне взрослая девчонка нашей уборщицы показывала взрослую письку. Ее звали Маринкой, и она помогала матери мыть полы в спальнях. Я видел, сику (и так величали пи..ду) тогда, как из такой же похожей щелки, только окруженной рыжими кудряшками, вытекала жидкость похожая на бело-розовый кисель, который нам давали в обед, у нашей Кати детсадовской подсобницы. Её подловил пьяница и насиловал при мне, когда ходили в парк за травой для кроликов. До сих пор отчетливо запомнил все моменты полового акта. Тогда я только и услышал, что взрослые называли это действие изнасилование. А до сего дня, я и не знал, что так ебу…ся мамы с папами, а оказалось и все мужчины с женщинами.

Теперь и я в роли взрослого мужчины, с моей голенькой подружкой совершаю сексуальный акт. «Только бы нас не застала воспитательница за этим занятием», все время я себя мысленно контролировал.

Потом мы решили поменяться местами, и теперь моя Танюшка трогала мою писю. Двумя пальчиками она стянула с головки кожицу, она у меня свободно открывалась и гладила поверхность залупки. Её заинтересовала прорезь на залупке, она стала ее расширять. Конечно, я не знал ни одного названия наших сик и их структурного строения.

- Это и есть дырочка, откуда ты писаешь?

- Да,- улыбнулся я, мне было щекотно, я ели сдерживался, чтобы не описаться. Мне было так щекотно, что я напрягся, такого я никогда не ощущал, она начала подрачивать писун. От этого мне стало не по себе. Я оттолкнул ее, какой-то страх охватил меня. Что я мог понимать тогда? Я не понимал, что продолжив - получу оргазм, если бы теперь, то, я бы не упустил такую возможность. Но, то было тогда! Я попробовал сделать сам, и мне стало приятно, при этих движениях - ощущал непередаваемую усладу. Только с тех пор я стал дрочить. Как сейчас помню: я, когда трогал письку, то наша кастелянша первая в моей жизни сказала:

- Будешь часто трогать хуёк, он у тебя не вырастет.

«Почему она так сказала на его?» - я понял только потом, когда узнал его настоящее имя – х…й.

Значит, она тогда уже знала для чего человек дрочит?! Я только начинал познавать этот прекрасный мир, которым занимаются и наслаждаются люди.

В комнате все спали, и мы спокойно продолжали наше общение. Мне было щекотно и приятно, что меня трогает подружка. Я не прекращаю трогать её письку, мне не хотелось с ней расставаться. Она не сопротивлялось, а отдавалась моим желаниям. Яички так же ее привлекли, они у меня уже свисали, и она щупала, я только боялся, чтобы она не сделала мне больно. Недавно, до этого я получил по яйцам, - так я, потом, услышал их настоящее название - яички. Это мне сынок нашей кастелянши Толик, заехал ногой по ним со всей силы. Он учился во втором классе и приходил в садик к матери, а ее звали тетя Клава. Тогда было так больно, что я кричал на всю улицу. Сбежался, соответственно, весь персонал, меня унесла Виктория Ефимовна - моя воспитательница в ванную, стащила песочницы (шорты на лямках) и старательно успокаивала, как могла. У меня лились слезы, я теперь думал, только об одном «будет ли работать моя писька».

Я не смыслил во всех анатомических и физиологических делах, но вот об этом я почему-то тогда подумал. Когда стащили с меня трусики, на них была кровь, из дырочки писуна выступила капелька крови. Тогда Танюшка тоже была рядом и видела моего травмированного «птенчика», она за меня очень переживала и не отходила от меня.

Теперь она вспомнила это случай:

- Тебе сейчас не больно, а то я видела у тебя кровь?

- Нет, - прошло, мне сказали: - до свадьбы заживет, - с улыбкой произнес я,

- Толика теперь больше не будут пускать в садик, он впредь будет гулять за забором, оповестив ее такой новостью.

Мне тогда было очень приятно, как моя воспитательница трогала мою сику и она сделала тогда несколько движений туда-сюда, как принято дрочить мальчикам.

Таня сидела на мне, как на коне, а я её ощупывал, все еще пытаясь погладить, попочка тоже была моим объектом внимания, она даже повернулась задом и попочка стала продолжением ее письки, я провел несколько раз указательным пальцем по этой дразнящей расщелине. Маленькая писька выступала из Танюшкиного пирожка, красным бугорком. Может, даже не бугорком, и похожей, быстрее, чем-то на багровую горную пику. «Это я, наверное, довел её до такого состояния; она покраснела и стала больше и тверже» я даже удивился. В самом деле, я видел перевоплощение этой пипочки, она сама, даже её теребила, и сильно дышала. Ей было приятно, чувствовалось по её настроению. Только все стало таким пурпурным, а не таким бледно-розовым, как было до этого «знакомства».

- Танюшка, я видел писю у Виктории Ефимовны, но у нее вокруг щелочки волосиков не было, но до операции были рыжевато-темные и похожи на руно барашков, и оттуда гребешки выступают, как у петуха. Она у неё такая большая, я попробовал пальчиком, как у тебя.

- Она тебе дала потрогать?

- Когда мы мылись в ванной, ну ты знаешь, … так она показывала операцию аппендицита нашей няне Кате, и я видел её. У неё такой большой шрам на животе, и он красный. Я решил погладить его, но не удержался и пальчиками проник туда, как и к тебе. Её пуговка намного больше, чем у тебя выглядывает.

- Она тебя не отругала? - с ухищрением спросила раскрасневшись подружка.

- Нет, у нее такая большая вот эта пипка, - и снова потрогал Танюшкин клитор. Конечно, о клиторе я узнаю позже, когда стал интересоваться этими делами, - в школе и буду трогать и возбуждать его не раз.

Таня снова приоткрыла мне свою пещерку, и я любовался ею. Я не мог ничего сказать, такой объект моего обольщения привел меня в такое состояние, что я просто дрожал, как кролик перед удавом. Такое завораживающий миг предстал, что у меня все напряглось, я лишился дара речи, тело покрылось потом.

- Танюшка, а знаешь, что у Саньки Лебедева тоже на животе такой шрам, как у нашей воспитательницы. Давай посмотрим, пока все спят. Кровать Саши находилась рядом и примыкала к моей. В это время он лежал совсем голый, в одной майке. Писька была как на ладони, и только шрам на животе напоминал об операции. Танька провела пальчиком по шраму, потом потрогала письку, она была почти такого размера, что и моя. Он спал, раскинув ноги и, ничего не мешало смотреть на Сашины причиндалы. Кожа у него была белая, как мел, хотя у всех ребят имелся уже загар. Когда все раздевались перед сном, но только выделялись белизной места от трусиков.

Я изучил почти письки всех девочек своей группы, и мне нравилась одна толстушка Варя, которая была больше всех девчонок, и писька её выделялась выпуклостью. Варина и моя кровати тоже были рядом и соприкасались только спинками. Потом, я, когда встречусь с ней уже в девятом классе, то расскажу про этот случай, но Варька, как большинство детей, не вспомнила этот период своей жизни. Она так же осталась такой крупной, только это была настоящая сформировавшаяся девушка, которую вполне можно было еб…ть. В моей памяти осталась до мельчайших подробностей её РОДИМЫЕ ПЯТНА. Я ей напомнил, что у неё на правой срамной губе имеется родинка, и я её трогал, когда она спала, а на левом боку небольшой шрам, который выделялся после травмы.

Варя сразу покраснела, но не призналась, что у неё есть такая родинка и такой шрамик.

Мы не стеснялись своих девочек и могли запросто ходить перед ними нагишом. Но, если только кто-то был чужой, то приходилось прикрывать свои письки, мы стеснялись. Помню, мы попали однажды в соседний детский сад №2, там имелся уличный душ, и нас решили освежить под водой, на улице было тогда душно и жарко. Тогда ребята того садика стали смотреть на нас, и мы от стеснения даже не хотели купаться, хотя очень хотелось. Их потом увели, чтобы не подсматривали. В душе я старался потрогать сики своих девочек, и они без смущения давали, я им позволял потрогать свой. Мы со смехом и радостью ублажали друг друга.

Викторию Ефимовну я любил своей детской наивностью и старался угодить ей во всем. Однажды мы с группой гуляли по городу, и, проходя мима сквера возле ткацкой фабрики, я попал в кустарник, где обычно после работы выпивали мужики, нашел солнцезащитные очки. Тогда это была такая редкость, что я первым делом побежал к ней и отдал. Она пообещала мне сделать какой-то подарочек, но его я так и не дождался.

При помывке нас детей в большой ванне, воспитатели и молодые нянечки раздевались догола, только надевали халатики, а быстрее, накидывали на тело. Но это не мешало мне видеть их прелести. У няни Тани я видел большую писю, что я даже не знал, где она кончается. Она стояла задом, наклонившись и её огромная ср…ка и мохнатая пиз…ща, меня неистово завораживала. Моя детская «любознательность» не казалась мне какой-то непристойностью, и в дальнейшем я буду представлять женщин в тако

м виде, когда вижу их в такой позе.

Мне нравиться такая поза, даже, недавно в супермаркете, девушка стояла точно в такой позе, и снова вспомнил няню Таню. И теперь стараюсь еб…ть только раком – удивительная позиция: все гениталии на виду и сильная эрекция накатывается моментально.

- Хорошая поза, - сказал я, как комплимент, не обращая ни на кого внимание, девушке.

С Танюшкой, мы потом перебрались осматривать письку Варьки, то я развел пальчиками ее щелку, она спала и не чувствовала моего прикосновения. Часто простыни спадали со спящего, и это можно наблюдать, видно было как на ладони. Но, когда я раздрочил её клитор, как до этого сделал Тане, то она не сразу проснулась и ей, кажется, понравилось. Но почему она забыла этот момент, я помню, а она нет?

Нас застала за этим занятием воспитательница, и она её наказала и поставила в угол, меня даже не трогала. Валька стояла голенькой до окончания тихого часа. Я, как ни в чем не бывало, жалел её, но вместе с тем любовался её формами. Она только поджала кулачки под подбородком и достойно отбывала не свою провинность. Я не представлял, что меня так будет тяготить к себе девичьи сики.

(Продолжение следует)