Моё начало. Из сборника Панель машка начало

(Прошу простить мне мою безграмотность и ошибки)

Началось всё это ещё в славные «совдеповские» времена. Мне тогда только исполнилось 11 лет, а сестре было 24. Вот такая разница в возрасте у нас. Родители понятное дело, с утра до вечера на работе, поэтому днём моим «воспитанием» в основном занималась старшая сестра. Она в то время ещё не была замужем, но физиология требовала своё (я это позже стал понимать).

Частенько, приходя со школы или с улицы домой, я заставал сестру расхаживающую или лежащую на диване совсем голую, или в маленьком халатике, надетом на голое тело. Что я мог понимать в свои 11 лет, конечно, я испытывал какое-то подсознательное чувство неловкости при виде своей старшей, голой сестры. Но это чувство смешивалось с каким-то непонятным для меня, но всё же приятным чувством, и новыми ощущениями внизу живота.

Во дворе, пацаны постарше, давно уже обсуждали девчёнок. Кто и что где-то видел, кто-то хвастался, что даже целовался, а кто-то хвалился своими подвигами, как он якобы «случайно» потрогал грудь, или ещё какое-нибудь запретное место у девочки одноклассницы или соседки. Я все эти рассказы слушал с большим интересом, внимательно, запоминая все детали. Но про сестру как то не решался рассказывать, опасаясь того, что старшие пацаны будут смеяться.

А дома, когда оставался один, я вспоминал рассказы мальчишек, при этом совершая какие-то неосознанные действия со своим писюном. То тёрся о зажатую между ног подушку, то просто щупал его через штаны, а иногда решался трогать и рассматривать его, вытащив из трусиков. При этом маленький, мягенький писюнок, становился в несколько раз больше и таким твёрденьким, что иногда было больновато сгинать его. Это всегда сопровождалось таким смешением чувств. Многим это ощущение наверняка знакомо не понаслышке. Это острое ощущение того, что ты делаешь что-то запретное, стыдное, и в то же время такое сладкое, приятное. Как будто стащил конфету из тех, что отложили «на праздник». Только в сто раз «запретней и слаще». А как-то пацаны завели разговор про то, как кто дрочит.

Что означает «дрочить» я пока не понимал, но когда они, сложив пальцы «в щипотку», а кто-то просто сжав кулачёк, стали показывать в области члена кто и как это делает, тут-то я всё понял. И вот в очередной раз оставшись дома один, я снял штаны и майку, оставшись в трусах походил по квартире как бы проверяя, точно ли я один и собираясь с духом попробовать наконец , то, что показывали пацаны на улице. При этом членик мой уже напрягся, от одного предвкушения этого сладостного ощущения. Ведь пацаны наперебой рассказывали как это здорово, как сейчас говорят - «круто». Я пошёл в свою комнату, и тут мне на глаза попался халатик сестры: «интересно, а как это ходить голым, надев только халат» - подумал я. Сняв свои трусы, я нацепил халатик, из комнаты прошёл до кухни и обратно. При этом мой маленький член напрягся и поднялся так, что полы халатика оттопыривались и при каждом шаге членик тёрся об эти полы, доставляя какое-то непередаваемое ощущение.

Подойдя к большому зеркалу я распахнул халатик своей сестры, и почему-то с большим интересом стал рассматривать своё отражение, хотя видел его в день по нескольку раз, большое зеркало висело в ванной. Но сейчас было всё по другому. Толи сама «интимная» обстановка, толи халат сестры хранящий её запах, и мысли о том, как она голая ходила передо мной. Да ещё плюс воспоминания рассказов мальчишек во дворе, про то, как кто-то сказал…

-А вы знаете что у девчёнок вместо члена как у нас, просто дырочка от куда они писают?

-Там у них две дырочки, одна что бы писать, а другая для того, чтоб туда засовывать…- кто-то из пацанов заметил с умным видом знатока.

Что и куда засовывать я конечно не знал в свои 11, но знал, что у девочек всё устроено не так как у нас, я же видел сестру голой. Но сестра старше и у неё между ног был треугольник волос, скрывавший все детали. И тут я глядя в зеркало на своё отражение в халате подумал, что девочка наверное выглядит точно так же, только если не считать торчащий писюн. Я согнул его к низу и зажал между ног вместе с яичками, так что внизу живота получился чистый, гладкий треугольничек. Именно так судя по рассказам, и выглядят девочки, про которых рассказывали пацаны!

Но мой писюн зажатый между ног выскользнул, при этом по всему телу пробежала приятная волна. Я тут же вспомнил слово «дрочить», усевшись в кресло и широко расставив ноги я попробовал зажать писюнок в кулачке, но он выскальзывал при неловких движениях вверх-вниз. Тогда я взял его как бы «в щепотку». Так оказалось гораздо удобнее и приятнее, и при каждом движении от члена по всему телу начала разливаться такая сладкая истома, мысли и картинки в воображении завертелись с сумасшедшей скоростью. Перед глазами как наяву мелькали то голая сестра, то одноклассницы, то пацаны, дрочащие свои писюны, то моё отражение в зеркале.

Всё в голове перемешалось. И вдруг, как будто кто-то нажал на кнопку, всё тело стало сотрясаться крупной дрожью, и шла эта дрожь от члена и вверх по всему телу. Испугавшись, я резко отпустил членик и попытался встать, но от напряжения только ещё одна волна пробежала по телу. Я опять схватился за член, пытаясь остановить это ощущение, но испугался ещё больше, потому, что член напрягся так сильно, что до него стало «больно» дотрагиваться. Нет, конечно - это была не боль, просто это новое, необычное чувство напугало меня.

Ведь никто не предупредил, чем заканчивается слово и действие «дрочить»! А закончилось это первым в моей жизни оргазмом. И длилось всё это секунд десять-двадцать, хотя мне показалось, что эта дрожь, и это ощущение «боли» длилось минуты. Но резкая дрожь стала сменяться приятной истомой, по телу растеклась тёплая волна усталости. Мысли стали приходить в порядок. Снова дотронувшись до члена я понял, что нет никакой боли, а снова появились приятные ощущения от прикосновений. Только очень хотелось писить.

Собравшись с силами я поднялся с кресла, снял сестрёнкин халат натянул трусы и сходив в туалет вернулся в комнату. Надо было одеваться, ведь в любую минуту мог кто-нибудь вернуться домой. Но было так лениво и я завалился на диван. Туда, где обычно моя старшая сестра занималась тем же, чем и я занимался несколькими минутами раньше. Но это я тоже стал понимать на много позднее. А пока в моей голове продолжали крутится неясные образы: «…мальчики-девочки-голая сестра-девочки…». И я не заметил, как уснул

После первого в моей жизни оргазма, дрочить я стал почти каждый день. Спермы пока ещё не было, да и кончал я не каждый раз. Но сам процесс мастурбации настолько меня поглотил, что даже просто идя пописать, обязательно хоть немножко, но подрачивал свой писюнок, а уж (простите за подробности) когда по «большому» - то непременно мастурбировал. Дрочил я при первой же возможности: пошлёт мамка в погреб за картошкой - здорово там же никого, подрочил немножко, во дворе, в подъезде, в школьном туалете… короче везде где только можно было, и даже где нельзя!!!сидя на уроке, под партой, засунешь бывало руку в штаны и глядя на голенькие ножки одноклассниц, мечтая увидеть их прелести…

Дошло до того, что заходя в любой подъезд или укромный уголок, мой писюн вставал. Можно ещё долго рассказывать про то, как и где я дрочил, но это уже будет не интересно. В общем, если так можно было сказать, то я потихоньку становился «профессионалом» в деле онанизма. Но, конечно же мне больше нравилось эт

о делать не «по быстренькому», а растягивая удовольствие. Когда не было дома ни родителей, ни сестры. Я любил, раздевшись до гола, покопаться в шкафу у старшей сестры, примерять её трусы, колготки и чулки с поясами, ночнушки, всё это такое разное, из разных материалов, но такое мягкое и манящее. Я «зарывался с головой» в её бельё, иногда просто залазил в шкаф, и при этом «наяривал своего дружка».

И по прежнему иногда я заставал сестрёнку за странным занятим, вернее теперь то я уже понимал, что она тоже получает удовольствие, наверное схожее с моим кайфом. Но всегда оставался при этом не замеченным, если была такая возможность, то и сам подрачивал при этом. Меня возбуждал сам процесс подглядывания.

И вот однажды придя со школы я обнаружил , что сестра сегодня дома, а не на работе. А это означало, что мне не удастся нормально помастурбировать. Конечно можно было бы просто пойти в сортир и там по быстренькому «справить нужду», или даже выйти в подъезд, благо это было такое время когда большинство соседей на работе и по подъезду мало кто ходит. (кстати позднее я стал часто пользоваться этим местом, особенно когда во дворе перед подъездом играли девчонки… но об этом потом) короче говоря при желании можно было бы найти место, где подрочить. Но я то, думал о том, что сейчас приду, переоденусь во что-нибудь из сестрёнкиного гардероба, у меня даже писюн стоял по пути домой. А тут такой «облом». Сестра открыла мне дверь в своём коротеньком халате, застёгнутом всего на две пуговки и почти ничего не закрывающем.

-Привет! Как ни в чём ни бывало, поздоровалась она.

- Привет! Так же ответил я – а ты сегодня не на работе?

-Да на заводе цех закрыли, там что-то случилось, и нас отпустили с обеда домой.

-Понятно! – ответил я, при этом подумав «…вот бы ты свалила куда-нибудь»- … а ты ни куда не собираешься? – спросил я из ванной.

-Пока нет, а что? – как-то лукаво глядя на меня, переспросила она.

-Да ничего, просто как то не привычно, что ты днём дома.

-Зато я разогрею тебе обед, и проверю, как ты делаешь уроки.

-А нам кстати на завтра не много заданно…

В общем, обычный разговор младшего брата с сестрой, но необычное в этой ситуации было то, что сестричка была почти голая, этот её халатик, который я частенько сам одевал и дрочил глядя на себя в зеркало, периодически открывал моему взгляду то одну то вторую сисю сестрёнки, то её живот с темнеющими волосиками на её лобке. Конечно, другой бы на моём месте как то проявил себя, ну взгляды исподволь, или волнение.

Но я-то часто видел свою сестру полностью голой, и «невзначай показанные» части тела никакой реакции у меня не вызывали. Но в голове бродили какие-то мысли о происходящем, я хоть и младший братик, глупенький, но понимал, что происходит что-то не совсем обычное. Как странно сегодня вела себя сестричка. То, что она как то необычно рано дома оказалась. А ещё это не удовлетворённое желание помастурбировать… короче полный сумбур в голове. Но я уже научился скрывать свои эмоции и желания (по крайней мере, я так думал…) не подавал вида, что мне интересно её тело рассматривать.

Но писюн, опять встал и внизу живота уже ломило. Я уже думал, что сейчас пообедаю и пойду в туалет или ванну, чтоб просто «облегчиться», а то уроки будет очень трудно делать!

Сестра, подогрев обед и поставив его на стол пошла в комнату, а я уже одной рукой теребя свой членик через штаны, сжимая его между ног, быстро поел, и пошёл посмотреть, чем занята сестра, чтоб спокойно пойти подрочить. Но зайдя в комнату, я увидел её полностью голую, лежащую на кровати и что-то засовывающую в себя. Не сказать, что я испытал шок, нет, но растерялся я сильно, и даже был лёгкий испуг. Ведь до этого если я и видел её голой, то было это как бы случайно, я просто тайком подглядывал за ней, или просто никогда не акцентировалось на этом внимание.

Ну подумаешь, ходит сестра голой перед маленьким братиком, что тут такого…? Может быть ей просто жарко! А тут, мне моментально стало понятно, чем занимается сестричка. Да я и до этого видел такое, видел и понимал, что она тоже «делает сама себе приятно». Но чтоб вот так в открытую, и полностью «открытую» впервые. Она лежала на кровати, широко расставив согнутые в коленях ноги, одной рукой сжимала грудь, а другой, придерживая какую-то штуку, засунутую ей в писю, медленно водила вперёд-назад. При этом она дышала как после пробежки, а глаза её были полузакрыты.

Сестра не сразу заметила, что я вошёл в комнату, а я же растерявшись, только и смог сказать: «Ой!», и вышел из комнаты. Почему то мне тогда перехотелось идти мастурбировать, и вообще состояние было такое, как будто это меня застукали за этим занятием. Был какой-то стыд, испуг и я не нашёл ничего лучшего, чем взять портфель и пойти делать уроки. Но в голове был полный кавардак и ясное дело, что никакие уроки я нормально делать не мог. Я так и сидел, тупо уставившись в открытую книжку. Не знаю, сколько я так просидел, но тут в комнату вошла сестра и опять она была полностью голая. Вот и какая у меня должна была быть реакция!?! Я просто сидел и упорно делал вид, что ничего не происходит.

- Ну, что ты тут делаешь, занимаешься? – спросила сестра, при этом просто «завалившись» на диван.

- Д-д-да я тут читаю – ответил я заикаясь и украдкой бросив взгляд в её сторону. Она же улеглась на диван вверх ногами, изобразив подобие «берёзки» из йоги.

- А ты так не умеешь? – при этом она развела ноги в стороны, а руками медленно провела по внутренним поверхностям бёдер от коленок к лобку и ладошками то одной, то другой стала тереть между ног, от попы к треугольнику волос и обратно…

Конечно же, в свои годы я уже знал, что находится между ног у женского пола. И догадывался, что сестра сейчас делает то же, что и я часто делал тайком - мастурбировала. Возможно, будь я старше, это всё вызвало у меня приятный интерес, но в тот момент я просто был шокирован и напуган. Я так и сидел, держа в руках книжку, открыв рот и уставившись на обнажённое тело своей старшей сестры…

-Ну чего ты сидишь? Иди сюда, да не бойся ты глупенький – сказала она, поманив меня одной рукой, а другой, продолжая трогать себя между ног.

Отложив книжку, я робко подошёл к дивану, а сестрёнка взяла меня за руку, и усадила рядом с собой. Повернувшись ко мне боком, она положила мою руку себе на живот, ближе к лобку там, где начинался треугольник волос.

-Посмотри, что у меня есть, у тебя нет такого, потрогай, ну смелей ты! – держа мою руку, она провела ей у себя по письке.

То, что я ощутил тогда описать одиннадцатилетнему мальчишке не под силу. Это сейчас я могу во всех красках описывать ощущения от прикосновения к женским прелестям. А тогда это было нечто неописуемое, под моими пальчиками оказалось, что-то очень мягкое, очень тёплое и мокрое. Сердце у меня бешено колотилось от волнения, я часто дышал, и было очень жарко.

-Знаешь что, пойдём в спальню, там светлее и прохладней – сказала сестра, вставая и продолжая держать меня за руку. Я только, молча сглотнул слюну и потихоньку поднявшись, пошёл за ней.

Улёгшись на кровать, она широко развела согнутые в коленках ноги, так что моему взгляду полностью открылась её пися, было даже видно коричневатую дырочку её попы. Сестра усадила меня между ног, и сказала, чтобы я потрогал её.

-Ну же, посмотри какая она, ты такого никогда ещё не видел. Возьми пальчиками вот так – она пальцами взялась за две складочки и развела их в стороны. С тихим чмоканием, похожем на поцелуй открылась дырочка, с бугорочком вверху. Сильное волнение у меня уже прошло, и мне даже стало немного интересно. Сестра видно это поняла, подвинувшись чуть ближе ко мне, она ещё шире развела ноги, а я опершись локтями в кровать нагнулся к ней, и решился таки сам дотронуться до её складок.

Они были горячие и влажные, и я ещё почувствовал запах, такой как был от её белья, когда я надевал его и дрочил, только гораздо сильнее. Взявшись пальчиками за её складки, я пару раз «почмокал» ими, а сестрёнка при этом сказала: «Ну вот, давай-давай, поделай с ней что-нибудь, посмотри какая там дырочка, можешь туда пальчиками залезть». Я опять немного растерялся, и вопросительно взглянул ей в лицо. А она с улыбкой утвердительно кивнула, сама опять раздвинула складки писи в стороны и сказала: «Смотри как надо», один её палец почти полностью спрятался внутри её дырочки.

Подвигав им пару раз вперёд-назад. Когда она вытащила палец, пися громко «чмокнула», а сама сестра громко вздохнула. Раздвинув ноги пошире она пальцами развела складочки, открыв полностью свою дырочку. Я потихоньку вставил в неё сначала один пальчик, не глубоко, как будто готовый отдёрнуть его скорей. Но ощутив нечто очень тёплое, мягкое, мокрое, и очень уютное я сам добавил и второй палец, и продолжил медленно погружать их в «пещерку» моей сестры.

Засунув полностью указательный и средний пальцы, я стал, как бы исследовать писю изнутри, пробуя на ощупь каждый миллиметр. А сестрёнка при этом, убрав руки от писи, трогала и как бы потягивала себя за соски. Я украдкой посматривал то на её лицо, то рассматривал во всех подробностях, то место где были вставлены мои пальцы. Когда наши взгляды встретились, она одобрительно кивнула, и со вздохом почти прошептала: «Молодец заяц, а подвигай пожалуйста как я вперёд-назад …» и взяв мою руку, сама подвигала ею, застонав при этом. Я тогда так и не понял, почему она стонет, толи от боли, толи от кайфа. Сколько я так водил пальцами внутри её письки не знаю, но там становилось всё горячее и «мокрее».

Сестра, часто дыша и тихонько постанывая, то гладила сама себя по сиськам, бёдрам и животу, то «помогала» мне, двигая мою руку своей. Вдруг, внезапно она вынула мою руку из себя, и сказала: «А знаешь, как ещё можно сделать, смотри». При этом она полезла в ящик, где лежала всякая ерунда, в том числе и какие - то мои игрушки. Поковырявшись там немного, она вытащила от туда, небольшой, ярко-жёлтый баллончик, сантиметров 8–10 в длину и сантиметра 3 в диаметре. С закруглённым концом с одной стороны, и отверстием с другой, он когда то цеплялся на игрушечную пожарную машину (такие, наверное, у многих мальчишек тогда были). В отверстие баллончика был вставлен карандаш.

Сестра снова улеглась на спину и развела ноги в стороны: «Смотри…» повторила она, держа за к

арандаш, обслюнявила баллончик и потом засунула его себе в письку, так, что эта жёлтая «штуковина» скрылась в ней полностью. Торчал только небольшой кусочек карандаша, держа его пальцами, сестра стала, как и мою руку до этого водить вперёд назад, и ещё немного вращать его по кругу.

- Давай теперь ты так же поделай, пожалуйста, скорее! – почти прошептала она. И я, взявшись за кончик карандашика начал так же двигать баллончиком у неё внутри. Иногда с хлюпанием почти полностью вытаскивая его, а иногда так же как она вращаю по кругу. Сестра при этом, то сжимала ноги, то поднимала их кверху, то выгибала дугой спину, громко постанывала. И на конец, она вдруг схватила мою руку (я даже вздрогнул) и сделав несколько резких толчков баллончиком, со вздохом облегчения вся обмякла вытянув ноги и закрыв глаза.

Я так и оставив торчать карандаш с этой штукой в письке у сестры, посмотрев на свою мокрую руку, вытер её о штаны. Посидев так, молча глядя на её голое тело ещё пару минут, тихонько слез с кровати и вышел из комнаты. Попив воды на кухне, я снова сел за стол делать уроки. От моих, так и не вымытых после всего этого рук шёл такой знакомый, слегка уловимый, немного терпкий, но приятный запах. И он так и не дал, сосредоточится на чтение. Минут через десять вошла сестрёнка, уже одетая, подошла ко мне сзади, чуть обняв за плечи, прижалась лицом к моей голове.

- Братишка, а давай только никому не говорить о том, что мы с тобой делали. Пусть это будет нашим секретом. – Шёпотом сказала она мне на ушко. А я в ответ, только молча кивнул.

Я уже и не помню, как долго всё это продолжалось . может год, или полтора. За это время чего только не вытворял я со своей старшей сестричкой. Вытворял, но под её чутким руководством. Удовлетворяла она себя с моей помощью, как только было возможно. То просто пальцами, то полностью ладошку в неё засовывал, то баллончики – флакончики, то еще какую-нибудь штуковину.

Пробовали мой писюнок, да уж слишком мал он был для влагалища сестрёнки. Да и не вставал он особо в такие моменты. Со временем я перестал сильно волноваться, когда в очередной раз сестра звала меня в комнату, чтобы «поиграть». Но и возбуждения, или эротического интереса у меня эти «игры» не вызывали. Наоборот, я потерял интерес к переодеванию в её шмотки и подглядыванию за ней. А когда мастурбировал, то в основном старался не думать о сестре, а всё чаще думал о юном девичьем теле. Всё чаще зажав писюн и яички между ног, я думал: «…Неужели у девочек, моих ровесниц, или же немного старше или младше меня, такие же п

иськи как у сестры…».

Я уже не помню точно, сколько продолжались наши «игры» с сестрой, примерно года полтора – два. Но я стал всё реже мастурбировать на неё и на её вещи. И всё чаще я стал посматривать на девочек, своих сверстниц и младше. Глядя на улицу в окошко, я с удовольствием дрочил на играющих во дворе или проходящих мимо девчёнок. А потом сестрёнка встретила мужчину и ушла жить к нему. И на этом «игры» с ней закончились. Но моя сексуально – эротическая жизни только начиналась. Мне уже было примерно 13. И в это время случилась очередная история, которая почему-то оставила хоть и маленький, но отпечаток в моей жизни.

В то время я почти каждые выходные ездил к тётке в деревню. Ходил туда два раза в день пригодный поезд, дизель и три-четыре стареньких плацкартных вагона. Меня, не боясь, отпускали одного, и вот в один из дней летних каникул меня в очередной раз и отправили в «ссылку» в деревню. Устроившись у окна, в почти пустом вагоне, я достал какую-то газету, типа «Пионерской правды» стал коротать время.

Паровоз ехал медленно, сидеть долго просто так, было скучно, поэтому я любил выйти «как взрослый» в тамбур. Уличные двери там не замыкались, и было прикольно выглянуть на ходу из дверей, или вообще проехаться сидя на ступеньках. Взрослые, выходящие в тамбур на перекур, иногда прогоняли меня, иногда нет. Некоторые просто заговаривали со мной, предупреждая, чтобы был осторожнее, и расспрашивая о всякой ерунде. И в тот раз я вышел в тамбур, а минут через пять за мной вышел какой-то дядька, закурив, он поздоровался со мной и спросил:

- Ты один едешь?

- Да. – ответил я.

- А куда путь держишь?

- Да к тётке в деревню.

- А тебе, сколько лет-то, что ты один ездишь?

- Двенадцать – ответил я.

- Какой чудесный возраст.

Потом он ещё что-то спрашивал и говорил, я уже точно не помню. Поезд остановился на очередной станции, и я пошёл на своё место, что бы его никто из входящих не занял. Постояв две минутки, мы поехали дальше. Подвинувшись к окну, я достал какие-то газеты и стал листать, проглядывая картинки. А ещё через пару минут из тамбура в вагон вошёл тот самый мужик. Это был в принципе ни чем не приметный, не высокого роста, но как говорят, коренастый мужичок, лет 40. В серых джинсах, такой же серой, или синей (это не так важно) рубашке. С цепким, колючим взглядом.

В тамбуре я его и не рассматривал, но когда он, войдя в вагон остановился около меня и оглядевшись по сторонам присел напротив, я по неволе присмотрелся к нему. И вспоминая сейчас эту историю, я могу сказать, что почувствовал, что-то не ладное в его движениях, взгляде и даже внешности. Ведь говорят же, что дети чувствуют отношение и намерения взрослых. Но тогда я скорее испытал лёгкое разочарование, ведь я надеялся так и ехать о

дин в своём маленьком мирке, как взрослый. А тут какой-то непонятный взрослый мужик. Но ведь не прогонишь его, вагон то общий, а он тем временем опять стал расспрашивать.

-Что читаешь?

-Да ничего, газету листаю.

Дядька пересел ко мне и из кармана тоже достал толи газету, толи журнал разложив его на сидение между нами.

-Да у тебя не такая газета – сказал он, подвигаясь поближе ко мне – смотри.

Я мельком взглянул на картинку в его журнале, и моё сердце почему-то застучало в ушах, а в голове зашумело. В журнале оказались фотографии голых тёток и мужиков с большими, стоящими членами. Там оказалась довольно жёсткая порнуха. Но в то время я даже слова такого не знал. Но понимал, что это нечто «запретное», постыдное, на что нельзя было смотреть, тем более при посторонних взрослых. Сразу в голове пронеслось всё то, чем мы занимались с сестрой. Мне показалось, что этот дядька знает про это, как будто прочитал мои мысли, и про то, что я люблю «играть со своим писюном». Я, наверное, весь покраснел от стыда и испуга, отвёл взгляд к окну, но то, что было дальше, если так можно сказать, повергло меня в ступор. Мужик, повернувшись к проходу спиной, а ко мне полубоком, одной рукой стал гладить меня по ноге, продвигаясь всё ближе к промежности.

- Ну чего ты испугался – заговорил он, почти шёпотом – ты же уже большой мальчик, тебе уже пора смотреть такие картинки. У тебя, наверное, стоит уже, да мой хороший? - Шептал мужик мне почти на ухо. Его рука в это время уже орудовала у меня между ног. Он пальцами мял мои яички и членик. Иногда сжимая моё хозяйство до боли, а иногда отпуская, он проводил рукой по ногам то по одной, то по другой. И снова возвращался к писюну и яичкам. Я не могу сказать, что мне было так уж больно, или совсем уж противно, не. Но и никаких приятных ощущений не было.

Физически мне было скорее «никак», если так можно сказать, как будто на приёме у грубого доктора. Хотя мужик этот не был груб со мной, он при всём при этом, продолжал что-то шептать мне, судя по интонации не грубое, а наоборот. Вот только слов я уже не разбирал, так как в ушах у меня стучало сердце, в голове шумело, мысли неслись как молнии: «…как, как он узнал, что я дрочу письку, ай блин, он мне щас его оторвёт, а если кто-то пройдёт сейчас мимо, всё увидит, как стыдно-то, блин он мне дрочит, почему не встаёт, а должен?...я не знаю, что мне делать, мне страшно, блин зачем я сегодня поехал в эту дурацкую деревню, зачем вышел в тамбур, почему же никто не идёт по вагону, а вдруг увидят, и все узнают что я «дрочун», когда же он отвяжется от меня».

Я как будто был где-то вне своего тела, и наблюдал со стороны. А этот дядька тем временем, другой рукой взял мою руку и положил себе между ног, я немного дёрнулся, как бы возвращаясь в себя. И уже не было ни страха, по моему, даже мыслей не было, только думал о том, чтоб он побыстрей оставил меня в покое и что он ещё будет делать. А мужик, перестав мять "моё хозяйство", расстегнул свою ширинку и вытащил член. Я конечно же видел письки своих сверстников, и взрослых парней и мужиков в душевой бассейна. Но не присматривался никогда и не так близко. А тут..., член у него был не большой длинны, толстый, с торчащей, тёмной, блестящей "залупой" (я знал это слово, потому, что все пацаны во дворе так называли головку члена))).

-Ну давай, посмотри какой он, смотри как стоит - при этих словах он взял мою руку и положив ладошкой себе на член, стал попросту дрочить его моей рукой. Мои пальцы, зажатые его ладонью, перекатывались по каким-то прожилкам и бугоркам на его горячем , твёрдом органе.

- Так, да, давай мой маленький, ты ведь оказывается ещё маленький, да-а-а, люблю маленьких - член под пальцами вдруг как то запульсировал, стал ещё твёрже и дядька резко оторвав мою руку от него, одним движением, присев на корточки, повернулся передом к сидению. Схватившись за торчащий, дёргающийся ствол, он пару раз дёрнул рукой, и из залупы вырвалась мощьная струя "молофьи", - да-а-а, - сдавленно прохрипел мужик.

Большая лужа спермы была на сидении, залила весь его толи журнал, толи газету с голыми женщинами и мужиками. На полу, около сидушки, тоже белела лужица поменьше. Досталось и моим штанам. У меня тоже уже была сперма, когда я кончал при мастурбации, но чуть-чуть, я обычно просто на пол спускал эти пару капелек, потом салфеткой или просто тапочком протирал пятнышко. Но я не думал никогда, что бывает столько спермы! Я как дурак уставился на эти лужи. А мужик не говоря больше ни слова, быстро убрав член в штаны, скомкал свою мокрую газету, повернулся и поспешил к выходу из вагона.

А поезд тем временем уже подъезжал к станции и в вагоне зашевелился народ. Во время остановки, мимо меня проходили люди, кто-то выходил, некоторые садились в поезд. Ко мне никто так и не подсел, а я так сидел уставившись в одну точку. И только когда отправляясь поезд дёрнулся, я вздрогнув повернулся к окну. На платформе было полно людей и среди них, тот самый дядька в серых джинсах и рубашке, он стоял и спокойно с кем-то разговаривал.

P.S. Подумаешь - скажете вы, - ничего особенного, или страшного ведь не произошло! Да, в принципе ничего, но запомнилось на всю жизнь... (отзывы, коментарии, ругательства отправлять по адресу : adidey11@gmail.com )