Чародейка. Эльфийский плен

Я послала проклятие Черному Богу — еще три зверогончие выскочили навстречу. Двух я угомонила молниями, но ресурс маны подходил к концу, и третья успела цапнуть за голень прежде, чем сдохнуть от файербола. Раскаленный шар обжег и ножку, но это было к лучшему. Исцелять рану у меня просто уже не хватило бы сил, а так я хотя бы прижгла глубокие царапины.

Я послала проклятие Черному Богу — еще три зверогончие выскочили навстречу. Двух я угомонила молниями, но ресурс маны подходил к концу, и третья успела цапнуть за голень прежде, чем сдохнуть от файербола. Раскаленный шар обжег и ножку, но это было к лучшему. Исцелять рану у меня просто уже не хватило бы сил, а так я хотя бы прижгла глубокие царапины.

Я заплакала от досады. Как же я радовалась, когда, пусть и совершенно голая, но свободная в своих мыслях и поступках очнулась на краю живописного леска. Я была свободна полностью, даже татуировка исчезла с лобка. И мне не пришло в голову ничего лучшего, чем поэкспериментировать с прической, заставив усиленно расти волосики двумя рожками над уголком киски. Эх, как бы пригодились сейчас даже эти крохи маны! И где моя магия на уровне мысли, когда я была существом Меритари? Безусловно возращение на ведьмин уровень было мучительным, но лучше быть голодной и свободной, чем сытой игрушкой богов!

Впрочем, долго разнеживаться на шелковистой травке и с идиотской улыбкой разглядывать собственную прическу мне не дали. Стрела с тупым наконечником ударила меня в грудь, и я кувыркнулась в кусты. С тех пор уже несколько часов я мечусь по редкому лесу, уворачиваясь от невидимых стрелков и убивая зверогончих десятками. Поначалу я еще защищала ступни от камней и упавших сучьев. Да еще к тому же пыталась вылечить отметины от стрел на своем теле. А отметин постепенно становилось все больше. К тому же стрелы были явно намагичены. Мало того, что лечение кровоподтеков поддавалось с трудом, так еще вокруг ссадин разливалось свечение разных оттенков. В общем, очень скоро я была пустая, а невидимые охотники все итак же неутомимо гоняли меня, голую и расцвеченную, словно новогодняя елка.

Я осторожно выглянула из небольшого густого перелеска. Босые ножки болели и саднили, рана на голени полыхала, но спешить не стоило: до следующего перелеска было шагов сто чистого пространства. Приобретенный опыт говорил о том, что это самое опасное в моей ситуации.

Собравшись с духом, я ринулась вперед. Спасительные ветви уже нависли над головой, когда над головой послышался шорох.

Нечто сильное и гибкое сбило с меня с ног. Я упала на колени, уперевшись в землю руками. Поза была недвусмысленно располагающая: беззащитная киска отсвечивала, дыхание сбито от удара, волосы занавесили видимость, и магия настолько близко к нулю, что я даже не помышляла швырнуть в неизвестного чем-то смертельным, пощекотать разве.

И моим невольным предложением воспользовались! Я почувствовала, как сильные руки хватают меня за бедра. Сил сопротивляться не было, и меня с размаху насадили на твердый член. Моя попка подскочила от мощного удара, а киска влажно всхлипнула. Нежного обращения я и не ожидала, но что вот так, сразу, меня начнут насиловать, да еще при полном моем попустительстве — этого я вынести не смогла. Я зарычала и попыталась сняться с глубоко проникшего в меня члена. Но мои бедра держали крепко. Мало того, меня, словно куклу, чуть подали вперед, и снова беспощадно насадили. Я почувствовала, как ходит ходуном мое тело, а груди трепетно колышутся, подпрыгивая и подрагивая, хотя насильник после мощного удара замер, наслаждаясь моей теснотой и покорностью.

Я застонала, когда член во мне принялся двигаться, и вытянула руки назад в тщетной попытке ударить магией. А когда это не получилось — с моих пальцев соскользнул всего лишь бесполезный дымок, — попыталась хотя бы вцепиться насильнику в живот ногтями.

Эта затея потерпела крах — мои пальцы нащупали замшу великолепной выделки, и я какое-то время даже с наслаждением гладила ее, настолько нежной она была. По всей видимости это было ошибкой, так как меня схватили за запястья вывернутых назад рук. Теперь я могла обижаться, что меня трахают, даже не раздевшись, но сделать не могла совсем уже ничего — насильник без труда руководил процессом, дергая меня за запястья. Я, повинуясь сильным рукам, размашисто насаживалась на член, а мои груди, словно живя собственной жизнью, то падали вниз, чуть не отрываясь, то взлетали к подбородку.

Изнасилование уже начинало приносить мне определенное удовольствие, и я решила хотя бы посмотреть, под чьими ударами я вообще-то собираюсь кончить.

Закусив губку, чтобы хоть немного сдержать стоны, я повернулась. Упс! Меня насиловал настоящий эльф! Ну, то что это эльф можно было определить по одному выражению лица — смесь презрения, отвращения, высокомерия и скуки, словно он трахал не женщину, а собственную комнатную собачку, причем для ее же удовольствия! Ну, и все остальное тоже было типичным. Длинные прямые волосы, светлые с нежной зеленцой, узкое лицо с изящным носом и изумрудными бровями вразлет, острые кончики ушей, высовывающиеся из прически, диадемка с рубином на лбу, не позволяющая волосам растрепаться даже тогда, когда эльф насиловал самку низшей расы.

И зачем ему это? — думала я, чувствуя снова и снова, как входит в мою измочаленную киску раскаленный ствол.

Впрочем, эльф был ужас какой хорошенький, и я, чувствуя приближение оргазма, даже принялась слегка напрягать мышцы влагалища, стараясь поплотнее охватить эльфийский член.

Последнее усилие хотя бы отсрочить оргазм было бесполезным. Я сжалась, задерживая оргазм, но могучая сила, пробужденная эльфийским членом, выгнула меня, заставив закричать. Эльф добавил еще, соизволив охватить мои плечи и вцепившись жесткими пальцами в соски. Меня еще потряхивало от последних сладких толчков, когда я вопросительно оглянулась. Смазливое лицо было совсем рядом, так как я почти выпрямилась, когда меня пронзил оргазм, но холод в стальных глазах быстренько отбил у меня охоту лезть с поцелуями. Эльф наблюдал за моим оргазмом отстраненно и безучастно, словно бесстрастный экспериментатор за лабораторной мышью. Его пальцы все еще сжимали мои соски, и он мог опытным путем оценить, как снова вздрагивает мое тело, как снова сжимаются мышцы моего влагалища на его члене, задвинутым в меня по самые яйца. Наконец, когда мое тело перестало реагировать на грубоватую ласку сосков, эльф что-то сказал. Голос был завораживающе красив своими модуляциями и тембром, проникающим сразу под кожу. Я пожала плечами и отвернулась, снова опустившись ладонями на моховую подстилку. Вздернув попку, я качнула бедрами, приглашая эльфа закончить изнасилование к всеобщему облегчению.

Эльф сзади буркнул что-то и, схватив меня за волосы посадил, а через мгновение его член упруго покачивался перед моим лицом. Эльфийское мужское достоинство практически ничем не отличалось от мужского. Только было темно зеленого цвета, да головка не была округлой, а обладала заостренным кончиком, из-за чего приобретала изящный вид, как и все эльфийское.

Дальнейшего я не рассмотрела, так как, чтобы не показаться строптивой, приоткрыла губки. Эльф тут же воспользовался доступностью моего ротика и ворвался в него, забив член глубоко в горло. Хлопая ресницами я ощутила, как верхняя губа касается голенького лобка, а нижняя — нежных яичек. Я знала, что эльфы не бреют растительность на лице, так как не обладают таковой. По всей видимости их гениталии также полностью безволосы, я это хорошо ощутила, даже не видя как следует.